По мотивам сказки Братьев Гримм «Беляночка и Розочка»
Эпилог
***
Новогодняя ночь, внезапно выпавший снег и ударившие морозы, Юи пришла в себя уже в своей комнате, рядом стоял Рейджи с жёсткой папкой в левой руке, где-то поодаль широко расставив ноги, восседал Аято, рядом тёрся Канато, нервно поглядывая на Райто, который с лёгкой улыбкой на лице посматривал в окно. Его, как и многих существ развлекал снег. Сад побелел, по сравнению с прежним осиротевшим состоянием, однако некоторых, например, таких как Шу, это не очень-то волновало. Ванная комната Комори пустовала, поэтому, убедившись в надобности некоторой осведомлённости, он мирно лежал там. Следы чужаков застали братьев Сакамаки врасплох, Субару счёл не таким сложным занятием прогуляться по территории и всё осмотреть. Юи нашли замерзающей на улице далеко не в лучшем состоянии, не плачевном, но как выразился Рейджи: «до возмутительности абсурдном». Без верхней одежды, в одном розовом топе, коричневых шортах и белых гольфах, обувь и та осталась в поместье. Разумеется, подробности о маленькой гулянке тройняшки скромно умолчали, а Рейджи сделал высокомерный вид, будто не слышал, не видел и не считает должным отслеживать буквально каждый их шаг. — Эй, говори уже! — не выдержал Аято, требуя у Рейджи ответы. — Блинчик выживет? — смотрел он на старшего брата яростно, а тот не удосужившись произвести на свет достойный ответ, зафиксировал очередное показание градусника. — Слушай ты, довольно бумагу марать! Отвечай! — повысил Аято голос и нервно подскочил. — Полагаю, нет смысла спрашивать меня, — заговорил тот, продолжая делать какие-то пометки. — Можно уже и у неё спросить. В себя пришла… — выдал он Юи, заметив лёгкое движение её ресниц. Кожа её побелела, немного порозовела и вскоре Комори должна была охватить такая боль, что завидовать ей прежнему «пиршеству» с вампирами в обнимку. — Значит, сучечка не умрёт, — послышался сладкий голос Райто. — Хорошая новость… — Но ведь она когда-нибудь точно умрёт, — сказал Канато, не скрывая восторга. — Правда, Тедди? — сжал он бедного медведя до характерного тряпочного скрежета. — А ну пасти закрыли! — зыркнул Аято на братьев. — Блинчик не умрёт, по крайней мере, от такой глупости, как обморожение. — Не назвал бы глупостью переохлаждение второй степени, — сообщил Рейджи, посматривая на Юи очень строго. — Сейчас ты меня слышишь, — сказал он свысока. Комори закутали в одеяло по самый нос, оставалось выслушать лекцию одного из вампиров. — Посиневшая кожа, упавшая температура до тридцати градусов и замедленный пульс — это ещё полбеды. Неприятно и редкое дыхание, однако, это всего лишь одна сторона медали твоего безрассудства. Пострадали пальцы. Обморожение лёгкое, впрочем, боль будет адской, подожди ещё немного. Неделя постельного режима, а дальше посмотрим, если воспаления лёгких не будет, то пойдёшь в школу, не хватало мне ещё репетиторством с тобой заниматься! «Они беспокоились обо мне?» — смотрела Юи устало, превозмогая боль, о которой говорил Рейджи. — Почувствовала, — издал он самую настоящую усмешку. — Что ж, коль жалкий окорок уже оттаял, я попрошу всех освободить помещение. «Нет… лучше не будет…» — сглотнула Комори болезненно, ощущая, как горит тело, особенно жгло пальцы. — Жжётся, — улыбнулся Рейджи широко, — скоро их будет колоть и выкручивать, а дней через пять твоя кожа начнёт шелушиться. Вот что бывает, когда в голове вместо мозга манная каша, — выговаривал он снова и снова, пока тройняшки не покинули покои девушки. — А тебе особое приглашение полагается? — повысил он голос и запрокинул голову. Данные речи предназначались Шу, но, кажется, ему и здесь было не так плохо. — Как хочешь! — хмыкнул Рейджи, услышав ленивое движение Шу — он всего-то перевернулся с одного бока на другой, продолжив незатейливый отдых. — Теперь ты, — он вновь бросил свой презрительный взгляд, однако помог расправить одеяло. Юи скомкала его от элементарного озноба, а Рейджи планировал сделать ещё некоторый осмотр. «Меня снова переодели…» — опустила она глаза, заметив розовую ночную рубашку. — Не смотри такими глазами, — сделал он безразличную гримасу. — В таких случаях мокрую или же влажную одежду удаляют. Твоя была почти что мокрой. Ты видимо додумалась спрятаться в склепе, очевидная тупость, ты хоть знаешь, что в каменных помещениях в такую погоду куда холоднее, нежели на улице? «Не помню… не понимаю… От свечи мне было тепло, но он… Он не поверит в такое…» — промолчала Юи, соглашаясь на все укоры ровно. — Открой рот! — приказал второй Сакамаки неожиданно, покуда Комори позволила лёгкую задумчивость. Эта задумчивость стоила чего-то горького, с другой стороны сладкого, на деле страшно противного, вследствие чего Юи чуть не стошнило. — Вкусовые рецепторы в норме, — коварно усмехнулся вампир. — Что это?.. — спросила она болезненно, распознав и другую боль — губы… Они потрескались, обветрились и, кажется, нос пострадал не меньше. — Не отрава и не яд, — ответил тот. — Дохлятину в этом доме не любят. Итак, раз голос прорезался, я бы хотел узнать некие причины и если не твоего побега, так долгого отсутствия. Только по жизни отмороженный человек может оставаться на морозе полночи без верхней одежды! «Так прошло только полночи… — Юи загрустила и с этим опустила глаза на своё белое одеяло. — Это не было сном, не могу этого объяснить, но всё у меня внутри сжимается, когда я вспоминаю Карлу и его семью…» — согнулась она непроизвольно, и Рейджи уже подумал, что дал ей вместо лекарства действительно отраву. — Так, вот только постели портить не надо, если тошнит, то лучше скажи, — насупил он брови и из-за врачебного любопытства положил руку на согнувшуюся спину Юи. — Так это слёзы… — увидел он, что девушка развезла сопли, и тучно выпрямился. — Тебе же лучше, если это слёзы боли, — выдал он, долго не думая. — Данный феномен я сочту за комплимент и благодарность, в противном случае жду объяснений… — Сердце… — схватилась Юи за грудь. — Давит в груди, — вспомнила она отчётливо, хотя на сей раз боли были иными. Сейчас скорее болела душа. — Я слышала голос, думаю, это была Корделия. Я напугалась… — Можешь не продолжать, — остановил её вампир. — Корделии больше нет! Глупостей не говори. С сердцем могут быть проблемы, но в твоём возрасте… Я договорюсь о диагностике, если твои боли повторятся. — Спасибо, мне неловко всех утруждать, — сказала Юи, не глядя на вампира. Смотреть, слышать его голос — это казалось невероятным испытанием, его ещё и в планах не было, когда она думала и мечтала о собственной семье. — Здесь с тобой трудно не согласиться, — поправил Рейджи очки, подумывая собирать свои препараты и сделанные записи. — Я могу спросить? — неуверенно подала голос Юи. — Спрашивай, во всяком случае, если это не очередная твоя глупость, — Рейджи дал своё разумное согласие. — Основатели, — сказала она, выждав перед этим момент, — кто они? — Откуда ты о них узнала? — удивился Сакамаки чрезвычайно, теряя в первые секунды всякую связную речь. — Приснились… — Вырвал бы признание с твоих сухих губ, однако грезится мне, что ненароком лишу тебя жизни, — поостыл вампир, потерев немного лоб. — Основатели — это первые представители сверхъестественного рода, существа чистейших кровей, считалось, что они хранят тайны пяти разных рас, однако их вид отныне вехи нашей истории. Более нет тех, кого звали первой кровью. — Их нет… — пискнула Юи, напугавшись звука собственного голоса. Она зажала рот руками. Заплачь она сейчас, и Рейджи не постеснялся бы вырвать правду даже из её бездыханного тела. — Реакция свойственная плебеям, — посмотрел Рейджи так, словно видел лежащий в кровати охлаждённый окорочок. — Корделия была последней представительницей этого рода, хотя и не сказать, что чистокровной. Во всяком случае, если это всё… — Это же не ошибка?.. — всхлипнула Юи не нарочно. — Ошибки быть не может? Их точно нет? — С чего тебя это интересует? И за кого ты меня принимаешь? Думаешь, я могу ошибаться в том, что есть уровень начальной школы? — вампир повысил голос, в какой-то момент Комори показалось, что Рейджи от неё и мокрого места не оставит. — Сердце этой женщины в ней, — сказал Шу, как и прежде лениво. Он покинул ванную комнату и едва ли встал у Рейджи над душой. — Должно быть, воспоминания… «Карла не может быть её воспоминанием! — запаниковала Юи сильнее, если бы предстала перед самой агонией. — Он ненавидел её!» — сжала она зубы только для того, чтобы не заплакать. — Надо подумать ещё, — проявил Рейджи свою излюбленную холодность, после чего мрачный до безобразия вышел. — Тревожные сны, — сказал Шу. Он смотрел в сторону Юи спокойно, и она не могла не заметить этого взгляда. «Мог ли он догадаться… — осознала Комори странность своего поведения. — Думаю, теперь мне по-настоящему стыдно», — подумала она о своём положении, не видя никакого возможного выхода. — Всего лишь сны… — вампир сказал и выдохнул так, словно понимал. — Засыпай, они не будут беспокоить тебя вечно. «Лучше бы беспокоили…» — зажмурилась Юи, показывая новые слёзы. — И… — остановился Шу, а ведь собирался уже уходить, — у тебя запах изменился, — посмотрел он настолько пристально, будто просвечивал свою жертву рентгеном. «Карла и его наследие, неужели?..» — Юи вцепилась в свой живот, позабыв и о боли в покрасневших из-за лёгкого обморожения пальцах. — Должно быть, показалось… — Шу притворился, что ничего не заметил и на этом подобно младшему брату вышел.***
Позаботились о своих вложениях и, как ни в чём не бывало, ушли. Комори осталась в этой розовой комнате одна. Хотела она того или нет, а случилось всё именно так. «Карлхайнц сдержал данное слово, — посмотрела она по сторонам, теперь веря в действительность происходящего. Руки уже начинали болеть, да и ноги немного покалывало, по правде говоря, и лицо жгло, однако сильнее этого болела душа. — Теперь я жалею… Всё не должно закончиться так! — подумывала Юи снова плакать, как в голову пришла сумбурная мысль. — Карла сказал, что во мне есть силы основателей, а что если попробовать вернуться? Хуже не будет… Не может быть хуже, я знаю, ведь уже завтра меня вновь используют в качестве десерта после ужина…» — подумала Юи о побеге и пока действовало обезболивающее Рейджи побежала… Снег уже не хрустел под её ногами, а холод не тревожил притупившийся к боли организм, она покинула поместье, пока вампиры отлучились для затянувшегося по её вине ужина. Прислушайся она лучше, то узнала бы причины такой спешки. Того Сакамаки посетил сыновей в новогоднюю ночь, в связи с чем они чинно отдавали ему все эквиваленты уважения, пряча за ними ярую злобу. «Пожалуйста… — бежала она босыми ногами по едва прикрывающему землю снегу, — пожалуйста, вернись ко мне, открой мне дверь и этот путь, я очень прошу!» — задыхалась она из-за морозного воздуха, выпуская изо рта новый и новый пар, пока стены серо-зелёной усыпальницы не открылись её взору. Комори согнула спину, опёрлась на слабые колени, стараясь отдышаться, чем не могла никак похвастаться из-за душащей её одышки. В какой-то момент в её глазах помутнело, усыпальница и та поплыла в её алых очах, покуда оставшиеся силы не выжали из неё такие важные шаги. Юи переступила через порог усыпальницы, с чем смогла выдохнуть. Пусть здесь её пальцы промерзали до самых костей, а ночная рубашка, будто шипами вонзалась в тело, но она мерно выдохнула. Воздух здесь не промёрз, он остался влажным, поэтому Комори надышалась немного спёртого воздуха и как человек ищущий бросилась к стене рядом с каменной лавкой. «Откройся, но откройся же ты! Камин, тепло и дом Карлы, всё это я видела через это зеркало, я умоляю тебя, но откройся же ты!» — била она кулаком в стену снова и снова, сильно и слабо, до тех пор, пока колени её могли терпеть холод и лютую боль. — Сбежавший раз, повторит это вновь, — равнодушно сказал Шу, облокотившись на каменный косяк. — Пока ты не накликала беды на всех нас, расскажешь, с чего ты колотишь мою любимую стену? Знаешь, если здесь вдруг появится дырка, то отдыха уже не получится, а если ты всего лишь сошла с ума, то я не завидую тебе. — Шу… — посмотрела на него Юи, желая просить, а если понадобится и молить о помощи. — Снова эти стоны и сопли, — вздохнул он лениво. — Знал бы, то не пошёл бы за тобой, в поместье хватает мест, где я могу поспать в тишине. — Почему тогда ты пошёл? — смотрела Юи, не скрывая того, что видит в вампире последнюю надежду. — Не знаю, — прикрыл он глаза. — Запах твой показался иным, не хотелось бы вновь видеть эту мерзкую женщину. Этот дом без неё заснул, и будить его я бы никому не советовал. «Что он имеет в виду? — Юи немного успокоилась, однако вспомнила о проблеме насущной. — Что если спрошу? Шу не станет болтать, я в этом уверена, во всяком случае, хуже уже и не будет…» — осмелела она, думая, как бы менее пугающе задать свой вопрос. — Дойдёшь? — поинтересовался он, желая меньше всего видеть свеженький труп поутру. — Я могу задать один вопрос? — не послушала его Юи, всё ещё выжимая из недр своей скромности щепетильную тему. — И мне решила задать… — вздохнул он. — Устал я… Задавай кратко, длинный и слушать не стану. «Как тут спросишь о таком кратко?!» — спустилась Юи с мёрзлой лавки, не чувствуя собственных пальцев. — Скорее это просьба… — склонила она голову, обхватив руками живот. Шу, заметив чрезмерную странность, даже насупился, не каждый день увидишь девушку зимой в одной ночной рубашке, да к тому же под утро, босую в мнущейся пляске. — Странные вы богопослушные девушки, — испустил он нечто похожее на вздох, — нагрешите во сне, а на явь валите, — не стал он вытягивать клещами мольбы и новые сопли, упав на колени так, будто у ног Юи заканчивались его силы. «Боже мой, пожалуйста! — закрыла она лицо руками, марая слезами уже их. — Мне нельзя иметь ребёнка вне брака, нельзя допустить, чтобы он рос без отца в этом доме… А что если ему и вовсе не дадут появиться на свет? Нет! Я не вынесу этого!» — подумала она о том, что вампиры не станут с ней нянчиться, а скорее за содеянное с лица земли безжалостно сотрут, как нечто грязное и развратное. — Писк твой не к месту, — сказал Шу на выдохе безразлично. — Однако и с ним я могу сказать, что жизни в тебе нет, — уткнулся он носом в её живот, не скрывая, что за услугу потребует оплату. — Нет посторонних звуков и запахов… — Так значит, чиста, — выдохнула Юи немного спокойнее, ведь думать могла только о боли, которую принесут эти вампиры любому. — Возможно есть и грязи немного, — сказал вампир, с чем потратил ещё малость сил. Юи оказалась в собственной ванне скорее, чем Шу выдал ей утешительный диагноз. Открылся кран с горячей водой, и Комори взвыла. На деле тёплая вода показалась ей крутым кипятком, а объятия Шу грубыми тисками. — Выключи!.. Выключи её… — Юи задышала, сжала зубы и без сил упала на грудь вампира. — Не хочется мне вновь так напрягаться, можешь сама, но до этого ты дашь мне крови, — прошептал Шу, отодвинув от шеи жертвы белые волосы. — Сумасшедший от тебя идёт запах, понятия не имею, что это, но очень хочу попробовать, — изъявил он желание и, как и все вампиры не стал ждать. Он эгоистично прокусил шею Комори, ощутил на вкус чистую кровь, и где-то между объятиями Шу, наполняющейся ванной и грёзами, которые когда-то были реальностью, Юи потеряла сознание.***
Наутро с беглянкой сделалось всё тоже, что и ночью. Рейджи прочитал короткую, но очень унизительную лекцию. Пусть за столом кроме Шу никто не пошевелился, однако полагать, что её покинутая постель оказалась для хранителя дома секретом, это всё равно что полагать о существовании лишнего часа в сутках. Комори стерпела это, затем неоднократные появления тройняшек в своей комнате. Шума было много, как и боли, с чем распитие её крови, как и раньше с целью десерта или аперитива на какое-то время прекратилось, странным образом где-то поблизости спал якобы без задних ног Шу и у многих от этого портился аппетит. Чудодейственные и более чем отвратные на вкус пилюли Рейджи поставили Комори на ноги ровно через неделю, кажется, он нарочно сделал их такими горькими, внутри сладкими, что у Юи от каждой выпитой таблетки всё внутри переворачивалось. И вот после недельного больничного Комори вновь оказалась в Академии Рётей. Всё те же привычные, но от этого не менее странные ночные занятия, пошлые шуточки Райто, срывы Канато и оголодавшие требовательные взгляды Аято. Всё, как и всегда… За исключением одного, в душе Юи уже никогда не будет так, как это было всегда. — Эй, доска! — окликнул её Аято, когда Комори после закончившегося занятия сманеврировала в сторону выхода. — Хватит уже юбкой вертеть, я голоден! И вина в этом твоя! Иди и приготовь мне такояки, а на десерт, ну ты и сама знаешь что… — прищурился вампир от нескрываемого довольства, оставив девушке два выхода: первое — приготовить такояки и отдать кровь без боя; второе — попробовать убежать, что наверняка разгонит его аппетит до долгой ночи страданий и боли. «Прогулять урок… Рейджи будет злиться, — знала Юи о последствиях, как впрочем, знал и сам Аято. — А расскажу, то заступаться он всё равно не станет, я для него обуза, заноза в одном из пальцев… Он был бы очень рад избавиться от меня, но свои руки, как и руки братьев он марать не собирается или же дело в Карлхайнце?.. — вспомнила она короля вампиров и совсем неслучайно. — А что если попытаться встретиться с ним?.. Возможно, в этом есть смысл?» — понадеялась она, видя свет и надежду даже тогда, когда ей уже вынесли совершенно неутешительный приговор — основатели мертвы, а её воспоминания для окружающих — это не более чем глупый сон. — Далеко собралась? — где-то за спиной раздался вопросительно-гневный голос Рейджи, и весь энтузиазм Юи куда-то исчез, она-то планировала по-быстрому приготовить такояки, а потом во что бы то ни стало выпросить у Аято поездку к их отцу, а тут очередное препятствие. — В нашем доме уже хватает ленивых тварей, — заговорил он, когда блондинка с опущенными виноватыми глазами развернулась всем станом к нему. — Думаешь, можешь равняться на него? Или разговор о дохлятине прибавил в твоей голове невидимой значимости? — Я не думала о таком… — Правильно, ты вовсе не думаешь! — задрал он голову, поучая младших методами не самыми гуманными. — По какой-то причине лень стала явлением заразным, его очаг искоренить невозможно, однако есть отличный курс терапии, который я горю желанием тебе прописать! — подумывал Рейджи о заточении в подвале на несколько бессонных ночей, как на собственное несчастье, вспомнил то, зачем, в общем-то, и пришёл. — Учитель поручил тебе новеньких, не позорь наш дом больше, чем уже есть. Проведи экскурсию по Академии и на этом будешь свободна! — А как же… — Юи хотела сказать о задании, которое она получила от Аято, она даже руку к Рейджи потянула, ведь тот, сказав всё, незамедлительно решил покинуть эту часть элитной Академии. — Аято не маленький, — сказал он, не глядя на растерявшуюся блондинку. — Потерпит до дома, а ты иди в вестибюль и встречай новых учеников, говорят это иностранцы, поступили к нам переводом, поэтому прояви тактичность и дождись их! «Ушёл… — Юи смотрела ему в спину, ощущая себя, как и утром не в своей тарелке. — Иностранцы…» — подумала она и тяжело зашагала в сторону лестницы, только ей не хватало неожиданной практики в навыках английского языка и наигранных сценах приличий. Переход из прошлого в настоящее напоминал Юи смену часовых поясов, прошла неделя, а она до сих пор не могла прийти в себя. На лестнице она столкнулась с каким-то мужчиной, из-за этого ей сделалось стыдно и она поклонилась, даже не посмотрев на незнакомца, которого незаслуженно обидела. — Под ноги смотреть надо! Недотёпа… — отругал он, несмотря на все искренние раскаяния Комори. — Ай, ну тебя! — махнул он рукой. — Некогда на тебя время тратить! Незнакомец исчез, а вот неприятные ощущения после себя оставил, негодование и какую-то боязнь, Юи ещё долго поглядывала за спину, опасаясь, что этот незнакомец ударит её со спины, похитит или закроет где-нибудь в качестве наказания за неосмотрительность. «Хорошо, что Рейджи этого не видел…» — расслабилась она немного, находя среди всего этого бардака в своей голове положительные стороны. — Уже проблемы мне доставляешь?! — сказал знакомый ей вампир, и холодная тьма мурашек, как волна окатила её спину подобно скалистому утёсу. «Рейджи!» — увидела она приблизившегося к ней вампира с папкой в руке. — Именно этот глуповатый вид подсказывает мне, что я прав, — он надменно выговорился, поправил очки и вновь строго встал, что называется, над душой. — Я кое-что узнал о наших гостях, — сообщил он сухо. — Учитель сказал, что они прибыли из Англии, ты с таким не справишься, можешь стоять и любезно помалкивать или не путаться у меня под ногами вовсе. «Я побаиваюсь Рейджи, но лучше я побуду с ним…» — не могла не подумать Юи, после того случая на лестнице. Незнакомец показался опасным, и меньше всего ей сейчас хотелось бродить по пустым во время занятий коридорам. С этими мыслями прошло и время. Рейджи услыхал приближение гостей, потому уже был наготове, а Комори так и продолжила стоять, словно опущенная в ледяную воду гортензия. Маленькая, будто бы забитая, она покрывалась невидимым слоем инея, который совсем недавно с таким трудом растопили. — Добро пожаловать в Академию Рётей! — вот уже понеслась приветственная речь Рейджи, значит, гости прибыли, а Юи не отваживалась смотреть. Она разглядывала носки своих чёрных школьных туфелек без каблука, не зная, чего ей хочется сейчас больше: чтобы эта экскурсия затянулась или поскорее вернуться домой? — Моё имя Рейджи Сакамаки, а эту леди зовут Юи Комори, мы проведём для вас ознакомительную прогулку по Академии, — сообщил он совершенно равнодушным голосом. — Не стоило бросать свои дела ради нас, — заговорил гость. — Моё имя Карла Тсукинами, а этот молодой человек позади меня, мой брат, Шин Тсукинами. «Этот голос… — задрожали у Юи колени. — Имя… — не рискнула она взглянуть. — Не может быть правдой… И фамилия, которой я никогда не знала… Неужели это правда он?..» — она обратила свой потерянный взор на новых учеников Академии и, наконец, как и подобает цветку в ледяной воде, застыла. В жалком метре, может быть, двух, стоял Карла со своим братом и скорее живой, нежели мёртвый. «Ты пришёл за мной?» — смотрела она чуть не плача, тогда как основатель сохранял холод гримасы. Создавалось впечатление, будто он позабыл о ней. — Приступим, — сказал Рейджи, не заметив ничего подозрительного, за исключением, жуткого моветона со стороны Комори, так таращиться мог только неотёсанный деревенщина, а поскольку как раз такой тип существ ему был отвратен, то Юи в его глазах стала открытой мишенью. — Полагаю, что сегодня вы здесь исключительно в ознакомительных целях, — заговорил он с гостями. — Да, сегодня мы преследуем именно эти цели… — дал Карла свой сухой ответ. Рейджи слегка возмущал его, вампир, сын того, кто заточил его и брата на долгие годы, разобраться, так он обычный заклятый враг, но сейчас его скорее раздражал взгляд. Нацеленный на них, а оттого подозрительный. — В таком случае я предлагаю осмотреть второй этаж, — сказал Рейджи ровно, подтолкнув Юи к лестнице. — Сейчас там идут занятия, нам никто не помешает… — Так у вас здесь много самочек?! — отозвался Шин, выходя из тени родного брата. — Будут на шею вешаться… — сказал он с посвистыванием, отчего стало немного непонятно: радуется он сему факту или рад, что подобной экзекуции можно избежать. «Это они! Сомнений быть не может! — Юи порывисто взбежала по лестнице и посмотрела на поднимающихся юношей сверху вниз. За такое поведение Рейджи, как минимум бы высек, но сейчас хотелось докопаться до правды. — Или может быть?..» — посмотрела она ещё разок, заметив, что левый глаз Шина перетянут чёрной повязкой, а сам Карла немного не такой. Чем-то он напомнил Шу. Вампир в последнее время часто попадался ей на глаза и некоторые его ленивые движения отпечатались в её памяти автоматически: вяло поднимающиеся руки, нехотя прикрывающиеся, а затем с ещё более губительной ленью открывающиеся веки, совершенно ничего не говорящая мимика… Карлу, которого она знала, нельзя было назвать ленивым и уж точно безразличным. Его беспокоили окружающие, будь то волнение за родных или подозрение к незнакомцам. — У нас не приняты подобные сношения, как и речь, — сказал Рейджи высокомерно, намекнув сразу о двух оплошностях: никаких интрижек в стенах Академии и больше уважения в прямой речи. — Приношу свои извинения, — сказал Карла в защиту младшего брата. — Ничего страшного, однако директору или учителям такой тон может прийтись не по вкусу, вы иностранцы, наша культура для вас подобна экспонату в музее, поэтому проявите уважение. — Пожелание принято, — согласился Карла, прикрыв притом глаза. — Однако покуда мы затронули эту тему, я не могу не спросить, — придержал он паузу, словно спрашивал тем самым разрешения. — Я вас слушаю… — понял этот тон вампир. — В ваших стенах принято во время занятий спать в коридорах? Это такое наказание или воля самих учеников? — Карла заметил Шу, тот спал возле какого-то кабинета, раскинув длинные ноги на полу. Сделалось неприятно… Рейджи едва сдержал нервный импульс на лице. Он-то представал в виде идеальном, а после того, как нашёл изъян в одном из гостей чуть ли не господствующем. И тут из-за этого… — Безалаберные студенты есть везде, — ответил он гордо, подозревая, что ложь в виде недомогания этого ученика сделает его образ ещё и лживым. — Прошу меня извинить… — сказал он тем же холодным вежливым тоном, удаляясь смывать пятно, которое пало на его личность в виде старшего брата. «Мой шанс всё узнать…» — поняла Юи, подозревая даже, что Карла мог поступить так специально. — Извините, — она сократила дистанцию, которую ранее придерживала фигура строгого вампира. Карла в ответ на её скулящий голос снизошёл до лицезрения обыденного вида девушки, на что она поспешно наклонила шею. Смотреть в его золотые глаза — было невыносимо, хотелось плакать, а тут ещё и боязнь ошибки… — Мы с вами раньше не встречались? У меня такое чувство… — Ваш друг только что указал на правила, — перебил её Карла, отчего Юи осмелилась посмотреть. Карла, которого она знала, никогда бы не прервал собеседника. — Или это очередная тёмная сторона монеты, которую вы называете культурой? «Я не понимаю его…» — признала Юи очевидность своего разочарования, глядя в глаза пустые и до ужасающей пустоты безразличные. — Нет нужды заигрывать со мной, пока нет препятствий, — выдал он гордо. — Мы не знакомы, думаю, даже никогда не видели друг друга издали, ведь мы с братом впервые в вашей стране… — Извините, — поклонилась Юи, проглотив весь этот стыд. «Чего она там городит?! — услышал Рейджи обрывки разговоров, ещё больше раздражаясь при виде брата. — Вас бы на поводки, может быть, тогда бы дрессировка дала результат?» — подумал он не в силах сдержать ядовитой усмешки, которая исчезла с первым ленивым движением Шу. — Ты мне вид загораживаешь, — проговорил он вяло. Рейджи прикрыл своей фигурой обзор на новичков, подозревая, что старший брат здесь валяется из-за них. — С чего такой интерес? Ты не проявлял его даже к родным, отчего тебя вдруг заинтересовала наша гостья? — С чего?.. — повторил Шу, раздражая тем самым младшего брата. — Кажется, я испытываю нечто напоминающее дежавю… — признался он честно, ведь после возвращения Юи полузамёрзшей ему показалось, что нечто подобное он уже проходил, словно та горячая ванна и запах тела девушки — это уже всё знакомо. — У ленивых тварей вся жизнь сплошное дежавю, — желчно проговорил Рейджи. — Ты вчера делал то же, что и сегодня, как впрочем, и месяц тому назад, думаю под классификацию разнообразий в твоей жизни к этому критерию можно и год приплести, — выговорился он ядовито, вовремя вспомнив о гостях. — Скройся с глаз моих! — приказал вампир, на что Шу протяжно выдохнул и незамедлительно выполнил требования — перевернулся на другой бок, скрыв от младшего брата лицо. «Нужно превозмочь это испытание!» — закатил Рейджи глаза, стараясь побороть в себе желание уничтожить брата на глазах у важных гостей. Тем временем Юи старалась побороть иное желание — ей до кружащих голову колик хотелось плакать, забиться где-нибудь и плакать. — Похоже, что женщину сотворили не из ребра, — Рейджи подошёл и тут же разглядел маленькую слабость Юи, — скорее вода её основной материал. Иди и умой лицо, а потом зайди в медкабинет, следовало тебя оставить дома, похоже, ты ещё не совсем оправилась, чтобы приближаться к окружающим. — Простите меня… — высказалась Юи быстро, на чём и покинула свой важный пост, а Рейджи продолжил экскурсию, от которой мало вероятно, или же вовсе не получал никакого удовольствия.***
«Глупость… Какая же это была глупость, — бежала Юи по коридору, не видя чёткой цели в его конце. — Прошло лет двести, он не мог ждать всё это время или же его поведение — это ответ на мои сомнения, — сбавила она шаг устав. — Я была нужна его народу, вот и все чувства. Сейчас основатели мертвы, во мне нет никакого толка…» — Комори прикрыла лицо рукой, растирая слёзы чёрным пиджаком, и что было сил, оттолкнулась от пола ногой. Её слабое тело по инерции и приказу задействованных в движении мышц поддалось, и она как бабочка, попавшая в западню, врезалась в нежданную преграду. Юи так отчаялась, что оттолкнулась так, будто делала последний прыжок с крыши или обрыва, однако упала она не головой вниз, как следовало бы при направленности такого движения, а прямиком на попу. Расстелившись на полу, растерявшись от падения, она увидела фигуру того, в кого врезалась. — У тебя глаза где? На лбу? — засквернословил вампир, взмахнув перед самым носом Юи зелёным плащом. — Смотри куда ставишь свои скверные ноги! В следующий раз поблажек не будет! И твоя овечья головёнка отлетит от шейки быстрее, чем от тощей спички! «Спички… — посмотрела ему Юи вслед, вспомнив ночь, когда она попала в мир Карлы. — А что если волшебными оказались те самые спички?.. И склеп тут был ни при чём… Но ведь у меня всё равно нет тех самых спичек… Надо найти способ встретиться с Карлхайнцем…» — вспомнила она отца братьев Сакамаки, а когда опомнилась, то странного мужчины уже и в помине не было. Комори не без чувства едкой никчёмности, не спеша поднялась и уже потихоньку поплелась в сторону медкабинета. Руки немного подрагивали, однако пугало её то, что творилось у неё внутри. Мысли о Карле и его брате испарились сами собой, когда подозрительный незнакомец повстречался ей вновь. Органы внутри подрагивали, словно мозг осознавал опасность, передавая этот импульс всей нервной системе. «Нет, только не сейчас! — Юи очень плотно закрыла глаза, ощутив в области сердца острую колющую боль. — Рихтер… — запел голос внутри её, как ни странно, жалобно. — Нет, пожалуйста, только не это… — прибивала она шаг. — Учитель… кто-нибудь… помогите мне…» — умоляла Комори, пока сквозь толщи её подсознания, голос так же зовущий на помощь креп. — Рихтер… — со сладкой жалостью в голосе простонала Юи, отчего напугалась больше, чем когда боли в сердце вынудили её отстать от Шина и довериться Карлхайнцу. «Кто-нибудь…» — качаясь, дошла Юи до пустой белой койки, почти падая на неё. На улице уже давно перевалило за полночь, коридоры Академии Рётей едва освещали лампы, от этого в медкабинете казалось тускло и оттого мрачно. Пустые койки, перегороженные белыми простынями, шкафчик с медикаментами и одинокий стол учителя. Юи отвлеклась на всё это, не замечая, как не свойственная ей меланхолия овладела ей, словно она скучала по всему этому. «Как странно… — успела подумать она о своём состоянии, услышав млеющий благодарный отголосок: — Рихтер…» — после этого чьи-то пальцы сцепились на шее Комори, и паника завладела ей. — Нет… — прохрипела Юи, стараясь вырваться, однако незнакомец подобрался со спины, обхватив её тонкую шею через белую простыню, которая служила перегородкой, она бы и так не смогла разжать пальцы злоумышленника, а тут потеряла всякую надежду. — Подожди, любимая, — услышала она восхищённый голос мужчины, — подожди, скоро я освобожу тебя! — сдавливал он шею Юи сильно, но так чтобы не сломать. Комори сопротивлялась, поэтому у него не получалось лишить её сознания, однако всем сопротивлениям очень быстро приходил конец. — Не надо… — страдальчески издала Юи мольбу. Она бы упала на койку в сию же секунду, тело её расслабилось, предательски поддалось, уступая место наглой захватчице, как всё вновь перевернулось. Мужчина за белой простынёй издал болезненный вопль, и Юи ощутила свободу. — Ты?! — услышала она ненавистный возглас, стоны, и мокрый бурый след от пролитой крови растёкся по натянутой простыне. Глаза Юи в ужасе застыли, тело сковала та же беспомощная ноша, и виднеющаяся тень доброго или ещё более страшного незнакомца сработала получше разряда дефибриллятора. Голоса исчезли, неизвестно откуда появились силы, и Юи побежала…***
— Помогите! — закричала Юи, выбежав на улицу. Там она увидела лимузин братьев Сакамаки, поэтому издала странную просьбу, обычно вырываясь из их лап, она молила о помощи, а тут искала помощи у них. — Блинчик, ты чего так голосишь? — вылез Аято из салона автомобиля, испугавшись искренней паники в голосе Юи. Даже он знал, что с их стороны нынче угнетений не поступало. А здесь неизвестно откуда растрёпанный вид, огромные от страха глаза и бег, которым она отличалась лишь в крайне редких случаях. — Ты сейчас всю Академию на уши поставишь, — сказал Рейджи своё твёрдое слово, поправив очки излюбленным напыщенным движением. — Там… — запыхалась она, успев остановиться прежде, чем позволила бы рукам вцепиться в идеальную форму Рейджи. — В медкабинете кого-то убили! — выдала она, согнувшись от усталости и душащей сухостью одышки. — Убили? — вытаращил Аято глаза, поняв, что посягались первым делом на его собственность. — Да! — кивнула Юи. — Мне сделалось плохо, я вновь услышала голос Корделии, она звала Рихтера, а потом на меня кто-то напал, не знаю почему, но на этого человека тоже напали, и кажется, его убили! — Кажется у кого-то галлюцинации, — высказался Рейджи. — Верно, сучечка! — подмигнул Райто. — Я лично избавился от Рихтера! — А Корделию мы уничтожили вместе! — сказал Аято храбро. — Или ты уже забыла, пустоголовая, как себе в грудь вогнала кинжал?! — разозлился он от приступа очевидного страха, в силу чего схватил Юи за кисть. — Аято, мне больно… — она пустила слезу, поскольку вампир схватил на редкость безжалостно. — И я точно знаю, что видела кровь… — Проверим? — не выдержал даже Субару, предложив братьям не рисковать. — Если это не игры нашего главы, то придётся проверять, — покосился Рейджи на полусонного Шу. — Придётся вам проверять… — зевнул он. — Я слишком устал… — сказал Шу и, открыв дверцу лимузина, упал на сидение, растянувшись в полный рост. — Лучше бы там был изувеченный труп, — предупредил Рейджи о последствиях глупой шутки, после чего четверо братьев, за исключением ожидающего на улице Канато и спящего в салоне лимузина Шу, отправились осматривать медкабинет. — Я не понимаю… — встала Юи в дверях, когда они добрались до места так называемого места преступления, где за какие-то пять-семь минут не осталось и капли пролитой крови, чего уж говорить о долгожданном покойнике. — Чего и следовало ожидать, — выключил Рейджи свет, когда другие уже облазили каждый угол в этом месте. — Твои сны начинают приносить много проблем, думаю всё дело в фантазии, придётся что-то с этим делать, а то как-нибудь на уроке истории ты скажешь, что в нашем доме живёт ручной динозавр, — ехидничал он сколько мог, глядя на раскаявшуюся Юи. — Кого-то дома ждут приключения, — посмеялся Райто, догадываясь, что как минимум Рейджи устроит обнаглевшей сожительнице хорошую порку. — Но я видела… — схватилась Юи за шею, зная, что подобные чувства могли быть только настоящими. — Мы этого не видим! — напомнил Рейджи иерархию. — Остальное не имеет здравого смысла… — Ладно, блинчик, поехали домой… — поторопил её Аято, немного пожалев клеветницу. «Я видела…» — обернулась она перед уходом, запоминая качающуюся в порывах сквозняка простыню, покуда только ей открылась страшная правда.***
Лимузин братьев Сакамаки погрузился в тень нависшей над Токио ночи и скрылся где-то между городом и поместьем. Ночная дорога в лесу была несравнима с той, которую посчастливилось увидеть Юи во времена основателей. Идеальный до влажного блеска асфальт, крепкие вековые деревья и полная луна где-то в небе над головой. Комори смотрела бы в окно до самого конца, однако Аято сделалось скучно, и её не лучше Тедди жестоко пригрели руки вампира. — Блинчик, не желаешь переночевать сегодня в моей комнате? — оскалился он от такой любезности. — Рейджи наверняка уже нашёл для тебя постельку пожёстче. — Я… — испугалась Юи открытого отказа. Все время от времени косились на неё хищными взглядами, подумывая урвать это местечко первого, прикрываясь гневом и злобой по отношению к ней. — Аято, да жёстче твоей не найдёшь! — рассмеялся Райто. — Приходи лучше ко мне, — навалился он. — Я могу пообещать, что со мной тебе будет куда слаще, чем ночка в железной деве, — он щурил яркие зелёные глаза, и Комори на свою голову вспомнила Корделию. — Нет! — закричала она, отпихнув вампира совершенно случайно. От такого толчка Райто расстелился на полу, уставившись на напуганную до нескрываемой паники Юи. Он и сам растерялся, такая реакция Комори, возможно, не первая, однако её искренний ужас он разглядел. — Я попрошу всех успокоиться, — ровно сказал Рейджи. — Напоминаете собак, которые дерутся из-за куска колбасы. — Завались! — огрызнулся Аято. — Это собственность великого меня, никто не смеет прикасаться к ней раньше меня! — Предлагаю голосовать, — не стал Райто злиться, придумав выход, глядя на упавшую с головы шляпку. — Разыграем сучечку и не надо ссориться. «Я не приз… — сжала Юи руки в замок. — Не обед… Почему этого никто кроме Карлы не видит?!» — закричала она про себя, ударив этим замком по стиснувшимся коленям, и тут всё началось… В лимузин что-то или кто-то врезался. Машину закрутило, развернуло, послышались первые возгласы паники, а там и злобный вой. Юи летала бы по салону лимузина, если бы не Аято, но и его хватка в какой-то момент ослабла. Волки выли и загоняли свою жертву в ловушку, однажды она видела нечто подобное, но было это почти двести лет тому назад…***
— Где я?.. — пришла Юи в себя не на дороге, а в чьей-то постели. Она хорошо помнила, как их лимузин перевернулся. Братья Сакамаки не пострадали так уж сильно, однако выбираться никто не собирался, Рейджи предупредил о странных волках, и пока не началось возгорание, все чего-то ждали. Потом она увидела волчью морду через стекло, напугалась, вроде бы прижалась к Аято, но странный рыжий волк разбил стекло и, схватив её за ноги, волоком утащил в неизвестном направлении. Вампиры наверняка пытались что-то сделать, но, кажется, этих волков послал кто-то влиятельный, и теперь первое, что интересовало Юи — это где она или точнее, у кого оказалась на сей раз. — Ещё тошнит? — спросил кто-то, в то время как Комори ещё мотала головой, стараясь разогнать расплывчатость, которой страдала из-за головокружения. — Кто вы и зачем напали? — спросила она, закрыв лицо локтем. Толка старания не приносили, оставалось прятаться и молиться. — Это моя месть, — сказал похититель. — Считаешь меня жестоким? — Я не знаю, для чего вам понадобилось мстить, — ответила Юи честно, владея собой слабо. — Но разве она может породить нечто хорошее? Злоба всегда приводит к злобе, вам лучше отпустить меня, они придут за мной и вновь заберут… — на этом месте голос Комори задрожал, кем бы ни был её похититель, сейчас он казался не таким страшным. Её уложили в чистую постель, забинтовали раненые пальцы, наверняка обработали и другие раны, жаловаться пока особо не приходилось. — Иногда месть может породить жизнь… — сказал незнакомец с грустью в голосе тихо. Юи даже показался его голос знакомым, в силу этого ей захотелось посмотреть, но этот мужчина прикрыл её лицо ладонью, и перед глазами снова воцарилась сплошная тьма. — Я отомстил за предательство, и твоя жизнь была спасена; я отомстил за глаз брата и теперь ты здесь… — И вы собираетесь мстить всю свою жизнь?.. — спросила она, догадываясь, кому принадлежали эти холодные руки, низкий бархатный голос и уравновешенные прикосновения. — Моя месть сама найдёт врагов, я даже ничего могу с этим не делать, более в этом нет потребностей, — дал ответ он и после убрал руку. — Карла… — тут же узнала Юи его холодные золотые глаза, роняя такие огромные слёзы, на удивление, которых не смогла и прочувствовать. — Я скучал по твоему голосу, — слегка улыбнулся основатель, прикрыв на этом глаза. Рабская преданность, с которой смотрела и говорила Юи, ей не было равных. — Я знала, что ты не погиб… — призналась она, обхватив его руку с тем, чтобы поцеловать. — Знала, что жестокие слова, которые мне сказал Рейджи, не могут быть правдой, — прошептала она, обтирая ладонью Карлы свои слёзы. — Я ждал твоего возвращения очень долго, — признался он и неожиданно обнял. Юи растерялась, запаниковала, Карла редко проявлял что-то такое искреннее. — Брат, да скажи ты уже ей! — не выдержал Шин, нагло стоя какое-то время в дверях. — Мы уже думали, что опоздали. Этот мелкий паразит Рихтер мог прихлопнуть тебя, как муху. А твой папаша запер нас в замке основателей. В итоге все померли, а мы из-за твоей крови выжили. Если бы не лунное затмение, то сейчас и тебя бы уже не было. Корделия желает вернуться в этот мир, а младший братик Карлхайнца у неё в любовничках ходил, вот и пользовался глупой бабой ради власти брата. Карла угрохал почти все силы, чтобы снять барьер с замка, поцелуй его покрепче и закончим на этом. Наша месть только началась, я уже не могу ждать, всё тело зудит! — Иди прими ванну, — съехидничал Карла по поводу возможных блох. — Ну, а знаешь ли?! — обиделся Шин в шутку, оставив брату любовные заботы, от коих его подташнивало. Отомстить Карлхайнцу — вот этого ему по-настоящему не терпелось, да куда там, всем вампирам! — Карла, не будем мстить, — ласково попросила Юи, уткнувшись в грудь основателя лбом. — Эта месть принесёт в наш дом новую войну, не хочу видеть или же слышать о ней. — Моя месть сама их найдёт, — тихо сказал он, приподняв лицо Юи. Комори порозовела из-за пролитых слёз, её щёки блестели, как и глаза, наполнившиеся ещё не забытой любовью. — Когда ты вновь примешь мою руку, то отмщение найдёт моих врагов. Я заберу их мечты о господстве, а когда ты сможешь дать мне наследников, то основатели вновь станут частью этого мира. — Вновь всё звучит так, словно я создана для содержания с какой-то определённой целью, — вздохнула Юи печально. — Пусть будет так, я согласна, если рядом останешься ты, — улыбнулась она мягко, посмотрев перед этим из-за любви слепо. — Я ждал тебя два века, — поцеловал Карла её лоб, продолжая шептать. — Засыпал и просыпался один, для меня не так страшна смерть, как одиночество. Брат — это всё что у меня осталось, разве я могу позволить себе такое расточительство? Могу ли рисковать силой твоего искреннего сердца, обманывая в правдивости моих чувств? Я куда требовательнее к себе, чем может показаться тебе… — Я знаю… — прошептала Юи и невинно поцеловала его в висок. — Знаю… — прозвучал её голос нежнее прежнего, даря подобный, возможно, более смелый поцелуй. — Должно быть, стоило подождать, — усмехнулся Карла легко. — Я познакомился с белой розой на королевском балу, — сделался он уверенным. — Теперь же мне выпал шанс приручить выращенную в саду вампиров алую… — он обхватил её голову своей большой рукой, и Юи сделалось стыдно. Неизвестный ей дом, неизвестная серовато-белая комната с картинами, от которой теперь как ей показалось, пахло Карлой и ещё тёплая от её тела постель. — Здесь я всего лишь приёмная дочь священника, у меня совсем ничего нет… — напомнила она себе и ему. — Как и у меня, — свободно улыбнулся Карла. — Более я не принц первой крови, по крайней мере, не здесь… — основатель приблизился к её губам, но Юи вновь чего-то испугалась и воспротивилась. — Но Корделия… — расстроилась она, прикрыв губы Карлы своими тонкими пальцами. — Она не оставит меня, а ты же ненавидишь её, как тогда ты сможешь любить меня? — Эта мерзкая женщина исчезнет, как только ты окажешься в моих объятиях, — грозно сказал он, и Комори ощутила, как в её сердце закрался страх. Он сменился покоем, и с этим Карла продолжил. — Больше она никогда не потревожит нас… — пообещал он, как может пообещать только настоящий мужчина, который, несмотря на долгие годы в одиночестве, смог исполнить данную когда-то клятву, поцеловав Юи в её приоткрывшийся рот с безмерной для её воображения страстью, обещая за её жертвенную любовь всю свою нежность, заботу и уважение, коего ей никто в этом мире так и не смог дать.Конец.