***
Снова и снова история повторяется. Невидимый кукловод дёргает за ниточки, не зная жалости и времени для сна. Юи поклялась бы чем угодно, что вся её жизнь — это сплошное дежавю, но ей бы всё равно никто не поверил. К тому же, если раньше у неё что-то и было, допустим, старый чемодан и несколько личных вещей, то на сегодняшний день или, правильнее сказать, ночь у неё оставалось только то, что было на ней: розовый топ, коричневые шорты, гольфы, один комплект нижнего белья, старые ботинки, крест и душа, в общем-то, для современного человека — не так много, наверно, даже у человека без определённого места жительства и то было больше, ну хотя бы сотовый телефон, наверняка старенький, потрёпанный, но рабочий, а у Юи же и того не было, зато её список собственности возвышал её в глазах вампиров чуть ли не до мифических высот, правда, снова с маленькой долей поправки, на вершине пищевой цепи, поскольку её истинным богатством была кровь, которая для созданий ночи имела особенную ценность. Когда Рейджи переоделся, заставив Комори ждать его в фойе, то отправились они не бог весть куда, а прямиком в один из особняков, который принадлежал их семье. Уныло, оправданно и безрассудно — с точки зрения Юи, однако все её предположения с эпизодическим треском рухнули, когда вместо вылизанного поместья её привезли в глушь, где вместе с Рейджи и оставили. Дворецкий успел уехать на лимузине семейства Сакамаки быстрее, чем Комори издала своё коронное «помогите». Пасмурная ночь, нагоняемые ветром грозовые тучи, местами высушенные до черноты деревья и непроглядная чаща. — Особого приглашения не будет, — пошёл Рейджи вперёд, оставив за спиной обочину и стоящую там Юи, — ранее оно было озвучено. Ты согласилась поехать со мной, значит, будь благодарна за время, которое я на тебя трачу. «Не понимаю его… — поплелась за ним Юи, представив рассвет на этой самой забытой богом и людьми обочине. По правую сторону — зелёное поле, которому конца и края нет, а по левую — лес. — Из всех Рейджи понять сложнее всего. С одной стороны — он заботливый, а с другой — устрашающий. Шу не кажется злобным, хотя мне и его не понять, а вот Рейджи напротив, когда разозлится, то я готова в прямом смысле упасть на колени и молить о прощении, его способы унижения и расправы — чудовищны!» — подумала она о возможном расчленении на опыты, коль его вечно волнует содержимое её головы и, придя от этого в ужас, поспешно прибавила шага, чтобы вампир, не дай бог, лишний раз не срывался на ней. — Простите меня… — единственное, что смогла придумать она, пока вампир шёл впереди неё, не обращая особого внимания на её цыплячий шаг. — Забавно, а в поместье ты разговаривала как фамильярная смертная, умоляла и играла со мной, а тут вспомнила о манерах… Интересная получится ночь, если продолжится так, — проговорил он ехидно и, посмотрев на затягиваемое тучами небо, остановился. — Ни одной разумной мысли, а всё ради спасения шкуры. Пока у тебя ещё есть время, подумай, — развернулся он всем своим станом, грозно смотря. — Чего тебя ждёт в доме, где ты будешь ничем и никем, разве не будоражит фантазию? «Скорее пугает…» — призналась Юи себе. — Хм, — усмехнулся он, — результат налицо — нет и грамма мозгов! — Я буду стараться, — позволила себе сказать Юи. — Чего бы ни значила эта поездка, я буду стараться! — А подлизываться ты научилась, — посмеялся вампир. — Посмотрим, что из тебя выйдет! — Что вы делаете? — закричала Комори, когда Рейджи приблизился и взял её на руки. — Не трогайте меня… Только не здесь… Прошу… — сжалась, забилась и тут же спряталась Юи, словно плечо вампира — это её личная, охраняемая клетка. — Звучит очень двусмысленно, впрочем, это на тебя очень похоже! Я не могу идти таким шагом, мягко говоря, копуша идёт быстрее, чем ты, придётся подсобить и на этот раз, за что, разумеется, ты расплатишься!***
С первыми раскатами грома и повторными разрядами молнии, Юи увидела дом, на который она променяла роскошное поместье. Дом, стоящий на пригорке, скорее напоминал дом с привидениями. Старый, облезлый, наверняка с потёкшей крышей. Что он был нежилым, Комори не усомнилась с первой секунды. Где-то между одной и другой ещё более не проходимой чащей, среди мёртвых деревьев, за дымкой влажного тумана, он стоял там и гнил в свои полные три этажа. — В этом доме нет ни хозяев, ни слуг, — сказал Рейджи, отворив тяжёлые и скрипучие от старости двери. «Здесь мрачно и странно пахнет…» — Юи прикрыла нос рукой и пошла следом за вампиром. Она почувствовала запах сырости, прелости и, кажется, земли. Немного странно для дома, где никто не живёт. Сыростью в таких домах пахло всегда, но здесь оно превращалось в испарение. Местами даже окна запотевали. — Дом старый, поэтому бродить здесь строго запрещено! — сказал он, выводя Юи к каменной лестнице без перил. Стены и мебель, как и металлические светильники, которые со стопроцентной точностью трещали бы после включения, только убеждали Юи в том, что здесь водятся призраки. Мебель, покрытая пылью, серые стены, с пятнами влаги и грязи — это заставляло окунуться в самые плохие времена и условия, в коих могла оказаться Комори, разве что не было заметно пауков. Юи не улицезрела ни единой паутинки, как и пяток Рейджи, на которые она наступила, убедив вампира в своей исключительной инфантильности. «Я пропала!» — зажмурила она глаза, вжала голову в плечи, рассчитывая как минимум на подзатыльник. — Наша комната на третьем этаже, уборная прямо по коридору, — продолжил говорить он, заправив пятку обратно в чёрные туфли. «Пронесло?.. — усомнилась Комори, глядя в спину вампира. На втором этаже уже показалось суше и теплее, а на третьем даже уютно. Сакамаки зажёг в коридоре свет, и вроде бы здесь было совсем чисто. — Стоп! Наша комната?!» — Юи уразумела и забыла, зачем вовсе пошла с этим вампиром. — На первом этаже находятся опытные образцы, за ними нужно тщательно следить. Их я покажу позднее, а пока я полагаю, что будет разумно передохнуть, — сказал он и открыл дверь, ведущую в его личную комнату. — В чём очередная проблема? — он вздохнул, сохраняя напряжённым всё своё тело. Гордый, чёткий и до рези в глазах идеальный. Юи даже не представляла, как можно ходить и двигаться так ровно и степенно, словно каждый шаг был вымерен с точностью до сантиметра. Но сейчас речь шла не об этом, Комори вновь начала временить, жалея о сделанном выборе. — Это комната… — сказала Юи с опаской в голосе и глазах. — Вы сказали, что она наша… Я же ослышалась, или вы правда хотите жить со мной в одной комнате? — она говорила очень осторожно, боясь обидеть или разозлить, ведь Рейджи действительно немного устал. Дорога, телепортация, стычка в подвале с неизвестным ему гостем, в общем, ночка выдалась ещё та. — Проходи, вопросы все потом, — настоял он, и Комори хорошо подумав, прошла в комнату, которую ей вежливо предложил вампир. — Я слежу только за одной комнатой, — сказал он, зажигая везде свет. — И она принадлежит мне. В остальных такая разруха, что я не могу гарантировать твою безопасность. «Это комната и, правда, его!» — Юи огляделась и увидела во всём идеальную чистоту. Деревянную двуспальную кровать без балдахинов и всего того, что могло собирать пыль; камин, с тикающими над ним часами; огромное зеркало, в котором отражались те самые часы и два подсвечника; окно, зашторенное атласными сиреневыми портьерами и комбинированные серо-бежевые стены. — Что, ожидала ночку наедине с клопами? — усмехнулся он, глядя на выражение лица Комори, сказать, что она рот не открыла, значит, солгать, она в действительности его приоткрыла и закрыла только тогда, когда юноша вновь к ней обратился. — Нет, но… — Не трудись отвечать, и так всё понятно! Здесь нет паразитов, я не люблю тварей, которые переносят заразу! — Простите, это я понимаю, но не понимаю, почему я здесь? Вы говорили об отказе от излишеств и о том, что я должна отработать свой долг… — Так не терпится… — Рейджи снял очки и прикрыл глаза, видимо, думая, какой работой нагрузить эту особу. — Ну что ж, тогда раздевайся, начнём с малого, — сказал он, вздохнув так, будто на нём лежал тяжёлый супружеский долг. — Нет! Вы не поняли, я не это хотела сказать! — Юи сжала свой маленький кулачок и прижала его к груди. — Успокойся уже! Я всего лишь хотел тебя проучить! Твой язык мелет всю чушь, которую порождает твой развращённый мозг. Вероятно, в этом есть вина Аято и Райто, однако меня не интересуют несовершенные вещи, а ты, существо смертное, то есть по природе своей являешь открытым проявлением несовершенности, следовательно, меня тебе даже возбудить не удастся, поэтому расслабься и проходи. «Это прозвучало немного обидно. Я не красавица, но всё же… В любом случае он не намерен приставать ко мне, а, значит, можно вздохнуть свободно», — Юи расслабилась, засутулилась и устало выдохнула. — Так-то лучше, — улыбнулся он как-то миролюбиво. — Сегодня уже поздно. Ложимся спать. А завтра ты мне поможешь. Я взял тебя с тем, чтобы пересадить опытные образцы. На первом этаже много комнат, где я выращиваю травы особенные. Пришло время их пересаживать. Одному делать это хлопотно, кроме того, на тебя кто-то напал. Я поручил фамильярам узнать личность вампира, который проник в наш дом. Какое-то время мы побудем здесь. Тебе это послужит уроком! Хватит быть приживалой в нашем доме. Пришло время отрабатывать мою любезность! Поэтому снимай всё лишнее и ложись спать, если приду и увижу, что ослушалась, то я пересмотрю свои принципы о совершенном и неидеальном, всё же в любом из правил есть исключения, как и некая бесформенная субстанция, которую ты вечно напоминаешь своим неуверенным писком. Спать! Утром посмотрим, насколько плодовитым может быть наш временный союз!***
Утром… Комори уже и забыла, когда в последний раз просыпалась утром, да ещё по собственной воле. Рейджи не стал будить, сбрасывать с кровати или говорить какие-либо гадости, его вообще поблизости не оказалось. Когда Юи открыла глаза, то обнаружила, что в постели, как и в комнате, одна. Она не слышала, как вампир пришёл и не заметила, как он покинул комнату, но то, что он спал с ней рядом - она не смогла бы отрицать даже под пытками. Вампир приказал раздеться, и ей пришлось подчиняться. Юи сгорала со стыда, но до нижнего белья разделась, аккуратно сложила свою одежду на маленький столик, рядом с лампой и, закутавшись в одеяло, несмотря на чужое место, быстро уснула. Под утро она просыпалась, замечая сквозь сон спину спящего Рейджи, и ошибкой это быть никак не могло. «Я в растерянности… — высунулась Юи из-под одеяла. — Рейджи сказал по дому не бродить, тогда, что я должна делать?» — осмотрелась она ещё разок, решая, что разумным будет одеться, потому как злить этого вампира побаивались даже другие вампиры, куда уж ей — пакету с кровью. Пребывание в четырёх стенах, осмотр местных видов через окно, вынудил Юи принять сложное решение — нарушить приказ Сакамаки и отправиться на его поиски. «Двусмысленно… Он говорил, что особого приглашения не будет, возможно, он уже ждёт меня в одной из этих комнат?» — подумала Юи о тех комнатах, которые были на первом этаже, ещё не зная, что все они были заперты на ключ. Она спустилась по жуткой бетонной лестнице без перил, прилипнув телом к стеночке, дабы не потерять равновесие и остановилась возле окна. «Листья скоро начнут опадать, — подумала Юи, поглядывая на ещё зелёные деревья. — Конец лета, скоро осень, а там и зима. Интересно в моей жизни за это время так ничего и не изменится?» — спросила она сама себя, ведь жизнь в одном особняке с вампирами не гарантировала стабильности или элементарного пробуждения после ночи преследований, а тут, вроде бы, проблеснул свет в конце кроваво-чёрного тоннеля. — Рейджи сказал, что опытные образцы на первом этаже… — Комори прошла по тусклому коридору, день сегодня выдался пасмурным, поэтому сырость, нависшая на первом этаже, утяжеляла дыхание. Она постучала в первую дверь, надавила на ручку, но та подала признаки запертого от посторонних помещения, так же Юи поступила со второй и последующими дверьми, но ни одна из них не открылась. — Странно, я думала, он меня ждёт… — она встала примерно на середине достаточно длинного коридора, не представляя, чего же делать дальше. Идти на поиски вампира или вернуться в комнату, пока она и вовсе не заблудилась? Вселенский вопрос «Быть или не быть» обрушился на голову Юи с приходом тусклого утра, а вот ответы с ярким светом из самой дальней комнаты, до коей Комори ещё не посчастливилось дойти. — Долго, ещё бы чуть-чуть и всё бы остыло, — сказал Рейджи, стоило Юи переступить порог комнаты, которая на деле оказалась кухней. — Попробуй, думаю, всё вполне сносно, — поделился он мыслями и завтраком, который, оказывается, готовился им лично на двоих. Комори открыла рот скорее от удивления, чем от желания пробовать стряпню вампира, но попытка была засчитана, и рыхлый, немного влажный, бледно-жёлтый омлет очутился у неё на языке быстрее, чем она успела сказать «Ам!». «Это омлет! — она прожевала щедро выделенный ей пробный образец, замявшись на первой секунде, в чём её обвинять было бы излишне, Рейджи редко давал что-то съедобное для человека, а здесь ей даже показалось, что это очень вкусно. — Пальчики оближешь, а ведь это только яйца с молоком… — Юи окинула взглядом восхищённое лицо вампира, его белую, у горла расстёгнутую рубашку и серую жилетку. — У него такой вид… Ему нравится готовить? — у неё промелькнула в голове странная мысль и, кажется, Сакамаки это заметил. — Что не так? — его улыбка вдруг исчезла, и появился какой-то гневный испуг. — Скорлупа попалась? — это был его испуг. — Или ты решила испортить мне настроение? — последовал его гнев. — Нет… я… — Юи поняла, что покраснела. Ей захотелось посмеяться. Как Рейджи мог уронить скорлупу? Странно… И Почему его заботил такой мелочный факт? От этого он показался девушке милым, и смех защекотал её маленький нос. — Всё очень вкусно… — прокашлялась она. — Правда, я… я удивилась. Не знала, что вы любите готовить… — А я что, должен отчитываться перед каждым убогим существом на этой планете?! — вампир нахмурил брови и ударил тарелкой Юи по столу. — Ешь! И будь так благоразумна и воспользуйся обоими столовыми приборами! Иначе на обед, ужин и последующие виды трапезы ты будешь есть хлеб! Полагаю, что мозгов для употребления в пищу хлеба у тебя хватит! — он присел за стол напротив Комори, тут же сделав замечание о ломтике белого хлеба, который Юи предпочла кусать, а не ломать, как того требовал этикет. — Извините, — она виновато опустила глаза и продолжила завтрак, стараясь изо всех сил не раздражать бедного Рейджи, у которого жилка на висках играла. Будь он человеком, то это бы сулило ему повышенное артериальное давление, а Юи лёгкую анемию и очередной урок прилежного поведения в компании безукоризненного вампира.***
Понурые помещения, где Юи пришлось трудиться, напоминали по виду старые подвалы, с той лишь небольшой разницей, что здесь горел красноватый свет. Все окна на улицу были забиты, поэтому создавалось впечатление цельного мрака. На металлических столах стояли длинные деревянные ящики, в которых и росли опытные образцы Рейджи. Растения, выращенные в этих условиях, казались такими же живыми, как и их собратья под солнцем. Здесь же над ними свисали потрескивающие криптоновые лампы, которые и давали тот самый красный свет. — Мы пересадим треть всего, что произрастает здесь, — сказал Рейджи, когда Комори немного свыклась с освещением и заданной температурой. Влажно… В отличие от вампира, Комори хорошо понимала все минусы такой обстановки. Её спина уже начинала потеть, а ведь пробыли они здесь всего и ничего. — После чего растения доставят в поместье. — Так это своего рода сбор урожая? — мягко спросила Юи, стараясь как-то сгладить ссору. — Да… — ответил Сакамаки угрюмо, посмотрев на девушку косо. То, что она проявляла интерес к его трудам, льстило, однако не настолько, чтобы поощрять её. — А что будет с остальным? И что это за красный свет? — начала спрашивать Юи, чуть-чуть осмелев. — Остальное я переработаю. Свет же нужен растениям для роста. Красный свет симулирует дневное освещение, а синий воспринимается растениями как темнота. Здесь стоят датчики, которые регулируют световую подачу. Качественный состав света влияет на развитие растений. Так, тропическим растениям требуется света меньше, поэтому каждая комната адаптирована под соответствующий вид. Попрошу чёрные коробочки, которые висят у дверей, не трогать, любое вмешательство может повлиять на свойства образцов, что повлечёт соразмерное нанесённому ущербу наказание. Это понятно? «Надо соглашаться!» — подумала Юи, увидев, что Рейджи останется Рейджи, даже если тема разговора будет затрагивать интересующие его вещи. — Да… — ответила Комори и покорно опустила голову. — Тогда приступим, — сказал он и закатил рукава. — Надеюсь, объяснять тебе, как пересаживать цветы не придётся? — посмотрел он вдруг укоризненно. — Нет, я уже раньше этим занималась… в церкви. — Хорошо, хоть чему-то тебя там научили! Приступай, — указал он на пачку ещё не распакованных пластиковых горшков, которые стояли где-то в углу, а сам принялся выбирать какие растения пересадить, а какие переработать.***
Прошло три дня… Работа подходила к концу. Рейджи злился достаточно редко. Юи послушно выполняла его поручения, и проблем как таковых, можно сказать, ей удалось избежать. Более того, к обеду он уже её отпускал, желая побыть в тишине и покое. — На сегодня это всё, — сказал он ровно в полдень, делая преимущественно так именно в этот час. — Ты можешь идти. Юи аккуратно пересадила последний густой зелёный цветок и смогла, наконец, разогнуть спину. После работы в этой парилке ей требовалось не так много — ванна и стиральная машина, чтобы единственная одежда успела высохнуть, пока вампир занимается своими ненаглядными растениями. — Хорошо, если нужна будет помощь… — То я справлюсь со всем сам, — перебил её вампир, не желая слушать какой-то там человеческий бред. — Сейчас ты мешаешь, — сообщил он, отвлекаясь от своих записей. Рейджи много фиксировал, поэтому предпочитал, чтобы Комори работала молча, если бы он только знал, как ей сложно приходилось эти пять часов наедине с ним, то очевидно, испытал бы восхищение от собственного гения, однако это как-то вылетело из головы. Дело было в самой Комори. День ото дня она раздражала его меньше и меньше. Ответы крылись в сравнении. Проступков Субару и выкрутасов Аято хватало настолько, чтобы грехи Юи скуднели в их непроглядной тени. Комори оставила вампира наедине с его опытными образцами, а он задался мыслью. «Да, раздражает она куда меньше. Стыдно и отвратительно признавать, но в чём-то она может быть полезной. В поместье я специально помучил её, ведь из-за неё пришлось всё бросить в Академии и ехать домой, но думаю, уже всё отпустило… Впрочем, эта дурочка ещё не закончила свою работу, завтра её ждёт достойное испытание, а потом придумаю для неё ещё какую-нибудь работу. Здесь давно никто не наводил порядка, пора бы эти комнаты вылизать до блеска. Послезавтра осмотрю второй этаж и можно будет дать ей тряпку и мыло, пусть драит пока отражение своё в полах не увидит, занятно будет на это взглянуть!» — подумал Рейджи, позабыв о терпимости к девушке, словно никогда её не испытывал. К вечеру, как и всегда, Юи спустилась в кухню. До этого дня Сакамаки готовил сам, а тут решил припоздниться. «Что-то случилось? Может быть, стоит пойти посмотреть? — Комори испытала волнение, посмотрела на длинный коридор, где в одной комнате до сих пор томился вампир, и передумала, как только вспомнила уничижительную реакцию Рейджи на её заботу и глупые бабские предрассудки. — Лучше приготовить ужин…» — вернулась она в кухню, рассчитывая, что за это занятие ей достанется куда меньше, чем если она помешает умозаключениям юноши. Юи не смущала старенькая кухня, проживший чуть меньше полувека холодильник Crosley цилиндрической формы, да и куда там, даже стиральная машина, которая находилась в ванной комнате не отжимала, хорошо хоть стирала, правда, из-за этого девушке иногда было быстрее постирать самой, первое время она так и делала, а вот спустя два дня, пришлось пользоваться стиральной машиной. — На вид напоминает рагу, — Рейджи появился бесшумно, будто специально подкрался и с задумчивым видом посмотрел в кастрюлю, где Комори доделывала будущий ужин. — Что это? — уточнил он, потирая свой подбородок. Глядя на золотисто-коричневые овощи, вампир автоматически начал перебирать в своей голове различные блюда, которые ему приходилось готовить или встречать в поваренных книгах различных стран. — Нимоно… — ответила Юи, застыв с половником в руке. Она собиралась снять пробу, а тут появился вампир и в прямом смысле застал врасплох. Вот чего от него ждать? Унизит, испьёт крови вместо простого ужина, который решила приготовить Комори или придумает ещё какой-нибудь по-вампирски извращённый метод моральной и отчасти физической расправы? Комори замерла в ожидании судьбоносного на сей день решения. — В принципе угадал. Нимоно — блюдо тушёное, как и рагу. Отличаются они специями… Уже готово? — спросил он с толикой любопытства в голосе, и Юи монотонно ответила. — Почти… осталось минут пять… — Очень странная консистенция, — сомнительно заговорил вампир. — Цвет яркий… — Это из-за тыквы, — шустро ответила Юи. — Это она даёт такой цвет… — она снизила темп свой речи, вначале испугавшись подозрений вампира. «Отравить я его точно не хочу, да и не смогла бы, рука не поднимется…» — она украдкой посмотрела на Рейджи и вернулась к тому, на чём уже давно остановилась. — Готово! — сообщила Юи с нескрываемым восторгом. — Тогда я помогу с сервировкой, — Рейджи принял уже знакомое Комори занятное выражение лица; она отождествляла его с зажиточным хозяином, у которого все при деле и всё при месте. — Я справлюсь, вы, должно быть, устали… — Комори полезла за тарелками в сушильный шкаф, а, достав их, столкнулась с вампиром. Сакамаки стоял чрезвычайно прямо, да и не мягче смотрел. — Очередная глупость. Уже забыла, кто я? — он схватил Юи за запястье, и тарелки выпали из её рук. На плиточном полу керамические изделия раскололись без особого труда или разрешения, коего требовал Рейджи у всех, будь то живой или неживой предмет. — Пожалуйста, не надо… — Комори сжала пальцы и, прижимая образовавшиеся кулачки к груди, принялась присаживаться на корточки. Вампир удерживал её достаточно крепко, но боялась она не наказания за тарелки или вылетевшую из её рта глупость, а за руки. Кожа высохла и потрескалась. Земля безжалостно сушила её кожу, а Рейджи не потрудился выдать ей перчатки. Это стыдило её. Сакамаки вечно говорил об идеальном и отвратительном, а подобное проявление и сама Юи находила уродливым. — Пожалуйста… — она уже присела на колени, когда Рейджи заметил силу её сжавшихся пальцев. Мышцы на её тонких руках тряслись от перенапряжения, вампир не отпускал и совсем скоро понял. «Эта дрожь не от страха, — посмотрел он на её опустившуюся голову. — Я коснулся её рук и она… Неужели — это стыд?» — Рейджи не сдержался, показав настоящее удивление, а оттого отпустил. — Спасибо… — поблагодарила Юи, прижав руки к груди. «Если подумать, то она работала три дня с землёй, потом с моющими средствами и всё это без перчаток. Кожа у блондинок особенно тонкая, я не подумал об этом… Получается, я сделал ей больно нецеленаправленно? И из-за этого у меня аппетит пропал? — он смотрел большими глазами, не понимая, что за мерзкое чувство завладело им. Оно давило на грудную клетку, вызывая в области солнечного сплетения спазм. — Нет… Аппетит пропал в силу её глупостей и неухоженных рук. Можно было попросить перчатки! Рот с языком нужен как раз для этого — говорить, когда это требуется!» — он сделал её крайней во всех грехах и с гордостью объявил о решении. — Приберёшь сама. Я не голоден… — вышел он гордо, оставив Юи, разбитые тарелки и ужин в тихом одиночестве.***
«Уже как пять дней мы живём в этом доме, но Рейджи так и не вспомнил об Академии или о том мужчине… — Комори послушно следовала за вампиром, постепенно ощущая, как дни становятся длиннее — она привыкла к работе до обеда, одинокому полудню и трусливому вечеру. — Сегодня он сказал, что начнём пораньше. Завтрак и тот не готовил… И ночью не приходил, если бы я знала…» — она подумала, что приготовила бы в качестве извинения завтрак, однако всё это так и осталось мыслями. — Эта комната будет последней, — предупредил Сакамаки, стоя возле и по сей день крепкой двери. — У тебя неплохо получается работать с растениями, но для этих следовало потренироваться. Стебли очень хрупкие, старайся не поломать. Луковицы, давшие цвет, не трогай. Ими займусь уже я. «Он впервые инструктирует, прежде чем открыть дверь…» — заметила Юи странность, отчего в меру своей любознательности приобрела соответствующий задумавшемуся человеку вид. — Ничего не желаешь сказать? — вампир посмотрел терпеливо через чёрную оправу очков, а Комори в ответ только опустила голову. — Простите, если я вас чем-то обидела, — сказала она, ожидая, что должно быть, вампир ждёт именно извинений, а в таком случае было куда проще их дать. «Жалкое зрелище…» — вздохнул Сакамаки болезненно, мысли о том, что «горбатого могила исправит» не выходили из его головы. Ему бы радоваться этому отчаянию, дома он бы наверняка так и поступил, а вдали от кровожадных братьев это навевало сонливость и скуку. Без ответных слов «да» или «нет» он открыл двери и первым прошёл. Войдя, Юи замерла. Глаза зажгло от едкого света. Лампы и здесь горели красным, а вот цветы… Она впервые увидела такие цветы. Яркие, до кислотности сиреневые. Не было ни листьев, ни высоких стеблей, они всего лишь тянулись к искусственному свету, отдаляясь от земли сантиметров на семь-восемь. — Cоlchicum autumnаle, — Рейджи сообщил название цветка на латинском и закрыл за Комори дверь. — Красивые! — загорелись у Юи глаза, когда рези прошли. — До этого мы пересаживали растения без соцветий, а эти пышут! — удивилась она и как ребёнок принялась нюхать распустившиеся бутоны. — И пахнут приятно… — Приятно… — посмотрел вампир скептически. Комори хоть бы удивилась, почему вампир не сообщил народное название цветка, употребив сложную для неё речь, но восторг затмил всяческий смысл. — Осторожно с ними, эти образцы было очень сложно вырастить в искусственных условиях. Их стебли, бутоны и даже семена содержат в себе колхамин. Это вещество оказывает ингибирующее влияние на рост опухолевой ткани. Возможно, у тебя в руках будущее лекарство от бессилия человеческого. — Так это будет лекарство? — обрадовалась Юи по своей глупости. — Для кого-то и лекарство… — подтвердил вампир с недобрым свечением глаз. — Приступай. — Да, — забегала Юи, вооружившись энтузиазмом. «Жужжи, жужжи, пчёлка, твоё время пошло!» — дал ей Рейджи два часа, с этого момента отсчитывая каждую минуту.***
Юи трудилась уже около двух часов. Она практически не вынимала рук из земли. Cоlchicum autumnаle оказались цветами из рода лилейных. Каждая луковица давала по одному маленькому цветку. Комори трогала лишь те, которые ещё были закрыты в крепкие зелёно-коричневые коробочки. Здесь, как и в других помещениях, Комори отметила несусветную жару. После полива земли в воздух поднялось новое душащее влагой испарение, и нежный запах, который девушке показался приятным начал подступать к горлу в виде тошноты, но больше всего её беспокоил живот, с какой-то вдруг радости он заболел и ныл вот уже около часа. Из-за этого она постепенно сгибала поясницу, начиная подумывать, что когда закончит, не разогнётся. «Что-то не так… Живот режет и тянет… Такое чувство, будто… Нет! Только не здесь, не рядом с Рейджи», — она помотала головой, греша на женское недомогание, пока её время не вышло. — Если устала, то можешь передохнуть. Перерыв на чай ты заслужила, — Рейджи неожиданно для Комори прервался и обратился к ней. — Спасибо, но я хочу доделать всё здесь, — улыбнулась она, натягивая болезненную улыбку. От вида подрагиваемых уголков губ и трясущихся колен даже Аято понял бы, что она нездорова. «Ещё жужжится? — прищурился вампир довольно-таки злобно. — Но пожужжи ещё, скоро твои крылышки сами сложатся!» — с этими мыслями он тяжело поднялся и, взяв линейку, назло подошёл ближе к Юи, измеряя самые крепкие цветки. «Голова кружится… — Комори еле устояла на ногах, устремив свой панический взгляд на перепаханную ей же землю. — Живот так сильно сводит… Да что же это?» — она крепко закрыла глаза и вцепилась пальцами в деревянный ящик только бы не упасть на глазах у Рейджи. — Cоlchicum autumnаle называют в народе Безвременник. Родина этого растения — Великобритания, там его называли «голая леди». «Почему у меня очень плохое предчувствие?!» — пискнула Юи от боли и сжала тут же колени. Спазм сковал низ её живота, словно цепями обвил. — Сегодня его можно найти в большинстве стран Европы, — продолжил вампир монотонно. — Растение крайне ядовито. Содержащийся в растении колхицин и колхамин, а это группа митотических ядов, действуют угнетающе на лимфопоэз, вызывая сильную гиперемию слизистых желудочно-кишечного тракта за счёт паралича капилляров, затем поражает почки и центральную нервную систему. — За что?.. — Юи поняла, что вампир нарочно отравил её и, не выдержав, упала на колени, собираясь кашлять от приближающейся тошноты. — Не советовал бы прикасаться руками к губам, — остановил её Сакамаки, подложив к её губам белый платок. — Язык дан человеку для того, чтобы вовремя говорить, а не мести подобно помелу на базаре. Работала бы ты в перчатках, и проблем бы не возникло. Руки потрескались. Сок от пересаженных тобой растений попал в кровь. Твоё счастье, что больше всего яда находится в семенах, — он выпрямил спину и поучающе стал смотреть на Комори сверху вниз. — Но у меня всё равно болит живот, не могу сдвинуться… — призналась, наконец, Юи, и вампир проявил милосердие. — Женская глупость иногда граничит с собственной жизнью, — потёр вампир переносицу, от очевидной скуки. — Я только… только не хотела доставлять лишних проблем, — она раскрыла своему собеседнику глаза, говоря не о глупости, а о том, что думала всё это время о нём. — Вы так заняты. Здесь и в поместье… Все держатся за вас, я… мне стыдно пользоваться вашей заботой и доставлять проблемы одновременно. Так нельзя… — И ты хочешь заплатить кровью? — поглумился вампир, напоминая Юи, каков их эквивалент взаиморасчётов. — Нет! Я… я хотела поблагодарить, но, кажется, уже не могу… — поняла Юи, что больше язык её не слушается, и пришло время как слабому существу падать в обморок и уповать на вселенское терпение Рейджи и его наверняка существующую доброту.***
Комори не заметила, как настала ночь, как о ней позаботились и лишили всяческих мыслей кроме тех, которые касались её одежды, именно она пропала с тела девушки, и где искать эту пропажу теперь Юи не имела и крохотного представления. «Самое малое, что он мог сделать с одеждой, так это забросить в стирку, — подумала она, обернувшись простынёй, как только могла, — но если он её сжёг… — закрались в её душу сомнения и забинтованные руки сомкнулись на красном от стыда девичьем лице. — Судя по глупому выражению на твоём лице, ума у тебя не прибавилось, — явился взору виновник всех её нынешних бед и скупо окинул полыхающую от смущения особь женского пола. «Не понимаю, какие именно выводы я должна извлечь из этого опыта? То, что я даже в таком виде не возбуждаю его или то, что не могу доверять никому, кроме себя и цена за их гостеприимство — это всегда кровь? — хлопала Юи глазами, видя и не видя вампира одновременно. Умом она понимала, что перед ней стоит Рейджи, безукоризненный, до чертовщины своей уникальности идеальный, даже со стаканом молока в руке, а наяву издавала звуки, которые мог услышать только демон ночи — её ноги елозили под одеялом, скрещивая влажные из-за страха пальцы. — Не трать силы на умственные процессы, которые твоему мозгу несвойственны, — сказал он и присел на край кровати, Юи от такого поворота событий поспешила отодвинуться от вампира, чтобы только не искушать судьбу в поисках ответов на свои возмутительные вопросы. — Кажется, страх родился вперёд тебя, — усмехнулся Рейджи ядовито и уже потом, поставил на стол стакан с ещё тёплым молоком. — Покажи мне свои руки, — приказал он и, терпеливо выждав все внутренние соображения девушки «за» или «против», стал разматывать белые бинты. — Живот болит? Тошнота или головокружение? — спрашивал он, не глядя Юи в лицо, рассматривая её красноватые из-за крохотных трещин руки. — Уже нет… — ответила она. В отличие от него, Юи не сводила глаз с самого Рейджи. Её поражал тот сосредоточенный взгляд, который он посвятил её рукам. Для человека потрескавшаяся кожа на руках — дело простое, а для идеального во всём педанта — изъян и проблема, требующая скорейшего решения. — Cоlchicum autumnаle — растение ядовитое, но не настолько, чтобы убить такую тушу, как ты за два часа, — сообщил он и вынул из пиджака круглую плоскую баночку с вазелином. «Он только что сказал, что я толстая?!» — впала Комори в отчаяние, не понимая особо отчего. Вампиры часто приносили всяческие страдания, обидно становилось всегда, а здесь сделалось до рези в глазах больно. — Такая доза подействует на животное, а для тебя этого мало, — сказал он ровно, начиная наносить вазелин очень тонким слоем на ладони Комори. — Выпьешь молоко, и последние токсины выйдут из твоего организма, — Рейджи давал последние рекомендации, а у Юи голова кружилась. С какой-то радости пальцы вампира стали такими нежными, что Комори зажевала ногами простыню. — Бинты уже через час можно снять, — затрещали новые марлевые повязки, — но полагаю, что в одной простыне ты не станешь разгуливать и дождёшься утра, — он затянул узелки на запястьях у Комори покрепче, и больная вновь подала признаки повышенной температуры тела. — А моя одежда?.. — спросила Юи как-то в сторону. — Сохнет и дожидается утра, — ответил ей вампир. «Значит, постирал… — успокоилась она немного, через секунду сменив спокойствие сдержанным визгом. — Он и моё нижнее бельё стирал?!» — сообщилась ей вся серость реальности, ведь стиральная машине не только не отжимала, но и не полоскала. — Что ещё за мышиные стоны? — задержался вампир, хотя сам собирался принять ванну и лечь спать. — Нет… Ничего… — Рейджи только и увидел её дрожащую макушку между накрытых одеялом коленей. — Пей своё молоко и спи. Не забывай, что я скоро вернусь, и нет никаких гарантий, что в хорошем настроении!***
Вернулся Рейджи и правда не в самом хорошем своём настроении… Дело не двигалось: вестей из дома так и не поступило; больших успехов в опытах тоже не предвиделось, а тут ещё и Юи со своими глупостями, тем не менее его стресс объяснялся иными причинами — в моменты, когда Комори работала с ним в закупоренной комнатушке с опытными образцами, а потом делала какую-нибудь нелепицу, его реальность становилась слишком очевидной утопией, которую он отчасти не желал признавать. Чтобы ему доставляла радость какая-то человеческая девчонка?.. Это может сравниться только с самым страшным ночным кошмаром. «Заснул… — Рейджи проснулся в своей кровати, вспомнив странные мысли, которые заставили его задремать в довольно-таки сомнительном положении. Он вернулся в первом часу ночи уже в пижаме, обнаружил, что от тёплого молока Юи уснула, и прилёг на свой левый край кровати, поглядывая в спину Комори. Так с подпираемой голову рукой и уснул, а когда очнулся, то увидел обнажённую спину девушки. — Ни грамма здравого смысла, — улыбнулся он, смирившись с природой блондинки, рассматривая светлую спину Юи, её выделяющуюся ямочку на позвоночнике и маленькие лопатки. — Такая глупая… Беспокоиться обо мне, когда сама не в состоянии позаботиться о себе, — вампир потянулся к манящей его плоти, однако Комори словно ощутила приближающийся холод и вновь завернулась в одеяло. — Правильно, я не согрею тебя, сломаю и испорчу… Ты очень похожа на те цветы: хрупкая, манящая, беспечная и опасная. Опасность исходит от тебя, а ты этого и не знаешь и виной этому твой сладкий яд…» — Рейджи дотянулся до Комори, провёл пальцами вдоль её закутанной спины, тепло улыбнулся, когда она ответила на его ласку расслабившимся во сне телом и сама того не зная, практически пленила его сонный разум, пока чьи-то когтистые крылья не заскребли в окно. Рейджи позабыл о чувствах, которые секунду назад занимали его, и хмуро поприветствовал чёрную летучую мышь. Она прилетела из поместья его отца и, очевидно, с посланием. «А ему, что от меня надо? — разозлился он. — Придётся идти… Будет лучше явиться самому, чем ждать гостей», — посмотрел он на спящую Комори, решив этой ночью вновь оставить её.***
Рейджи покинул старый заброшенный дом и окунулся в роскошь обители родного отца, где отчасти прозябал ум сильнейшего вампира. Имея некие апории в мире людей и мире демонов, он сконцентрировал свои силы на политике, Академии и стороннем наблюдении. — Сообщите отцу о моём прибытии, — отдал Рейджи приказ дворецкому, который встретил его в ярко освещённом вестибюле. С самого порога дом Того Сакамаки отличался от дома его детей: светлый, тёплый, словно тешащий своими красками искушённого до власти и денег гостя. — Владыка ожидает вас, — склонил фамильяр спину, сообщив желание своего господина. «Странно всё это, — спокойно отреагировал Рейджи, последовав за чинно двигающимся дворецким. — Он редко вспоминает о нас, если в том нет крайней нужды. Полагаю, это как-то связано с тем странным нападением на нашу гостью, думаю или он стоит за этим или разумеет что-то целостное, придётся выслуживаться перед ним какое-то время», — вампир скрыл под маской холодности очевидную нужду в информации и прошёл в библиотеку, именно там ожидал юношу его владыка и по совместительству отец. — Спасибо, что прибыл незамедлительно, — встретил его Карлхайнц прилежной улыбкой. — Трудностей не возникло? — он указал жестом на коричневый диван из стёганой кожи и следом за сыном присел в кресло. «По всей видимости, разговор будет длинным…» — он понял это по выражению отца. Карлхайнц улыбался, а когда присел в кожаное кресло, то сделался на порядок строже. — Добрался более чем сносно, — ответил вампир, характеризуя таким образом лимузин отца, который ожидал его на дороге у леса. — В таком случае я перейду к сути дела, — Того закинул ногу на ногу и подобрал колено сомкнутыми в замок ладонями. — Все мои жёны мертвы, как ты знаешь, это делает меня в глазах общества предметом особенным, посему я решил вновь жениться. — Идея достойная твоего ума, однако не возьму в толк, с чего ты решил отчитываться мне? Для советов у тебя есть иные таинники, — он использовал старое церковное слово, говоря о советниках, которые не только помогали, но и хранили тайны своего господина. — Выбранная мною невеста ещё не готова перебраться в этом дом. Есть некие тернии, решение которых я бы хотел возложить на твои плечи, — сообщил он, искренне задумываясь о подстерегающих проблемах. — Изволь объяснить чётче, — Рейджи закатил глаза и поправил очки. — Разумеется, — здесь Того улыбнулся, и от этой улыбки юношу передёрнуло. Сказать, что он относился к отцу хорошо — это то же, что солгать на воскресном таинстве перед святым отцом, однако тон требовал уважения к родителям. — Девушка сгинет в нашем обществе, если я окуну её с головой в наш мир прямо сейчас. Я не требую от неё высоких манер, но, по крайней мере, эта должны быть стойкость и благоповиновение достойные будущей королевы. «Девушка? Это уже что-то новое… Неужели благочестивые девушки с возрастом показались ему привлекательнее подстилок, лижущих важные пятки?» — иронично подумал Рейджи, скрыв любые порочащие его реакции. — Полагаю, нас с этой особой стоит познакомить лично, — Рейджи поднялся и поправил очки. — Она здесь? — Думаю, в этом нет нужды, — хитро улыбнулся Того. — Ты знаком со своей будущей мачехой. Она сейчас живёт в вашем доме, девушку зовут Юи Комори, её приёмный отец — Сейджи Комори уже дал своё согласие, — открыл он зловещую правду, умалчивая, каким образом из священника выбили это согласие. Рейджи от такого энтузиазма отца испытал самый настоящий шок, который сулил ему неминуемый стресс. На шутку заявление Того не походило, противиться означало бы посрамление, а согласие — крайнее неудовлетворение. — К концу сентября я бы хотел видеть девушку здесь, разумеется, за твои труды ты будешь должным образом награждён, — добавил Карлхайнц. — И о какой награде речь? — он подал признаки жизни, испытывая очевидное любопытство, как не посмотри, а просьба казалась возмутительной. — Я сделаю тебя своим наследником, — объявил о своём решении король всех вампиров, и у Рейджи дыхание перехватило. На одной чаше весов беспомощно сопротивлялась его гордость, а на другой статус старшего брата, которым он всю жизнь разбрасывался, словно он не ценнее обычного мусора. — Предложение равное понесённым убыткам, — сказал тот свой ответ. — Я принимаю его. Однако не считаешь ли ты, что данный союз компрометирует тебя? Юи слишком юна… Кроме того, она может не согласиться, или это ни в коей степени не волнует тебя? — Девичье сердце покорить не так уж и сложно, да и не помню, чтобы хоть в одно столетие иметь молодую жену было порочно, — ответил Того, предвкушая достойные плоды. — Твои братья возражений не изъявили, посему я принял это решение. К вам в дом пробрались служители церкви, ты же хорошо знаешь о временах гонений и жертв, не хотелось бы повторять истории. Девушка живёт с вами уже полгода, к сожалению, никто не разглядел в ней заложенного потенциала. Пришла пора исправлять ваши ошибки, думаю, и мне это не повредит. Новая кровь всегда разгоняет старую. «Так вот, кто это был… Одной головной болью меньше!» — понял Рейджи. — Хорошо, я сделаю всё возможное и невозможное, — наклонил голову он. — Что относительно самого предложения, ты намерен просить её руки лично или я выступлю в качестве твоего представителя? — Нет, ты всё сам, я же займусь делами иными, — он подозвал фамильяра, и тот преподнёс Рейджи плоскую бархатную коробку, где лежали достойные наследника семьи Сакамаки карманные часы. — Это маленький подарок для тебя, как знак нашей с тобой сделки. — Когда мы можем вернуться в поместье? — уточнил Рейджи, приняв дар отца. — Впереди выходные. Можешь оставаться с девушкой там до понедельника, — сказал он уже безразлично, занявшись кое-какими своими делами. — И, Рейджи, — задержал он сына предупредительным тоном, — я хочу получить в жёны девушку чистую, постарайся усмирить своих братьев. Королева с синяками, да ещё от других мужчин — вот это компрометирующее обстоятельство. — Я всё понял, учту! — он вновь наклонил голову и полный смешанных чувств покинул отчий дом.***
Сделка с отцом притупила детскую чувствительность Рейджи и отправила его разум в те времена, когда он с лёгкостью нанял охотника на вампиров, чтобы тот убил женщину, которая дала жизнь ему и Шу. Вырваться за пределы хладнокровного формализма чудом помогла Юи. Прошло меньше недели, а он уже не считал её субстанцией неопределённой формы, по крайней мере, она стала вполне сносной помощницей. Она с удовольствием слушала, не перебивала, в силу своей слабой человеческой сущности помогала и доставляла куда меньше проблем, чем в особняке, вот только ситуация нынче изменилась. От такого подарка судьбы Рейджи не мог отказаться, он был бы глупцом, если бы отказался заполучить то, что имел пусть не по праву рождения, но в силу собственной исключительности. «Ни один вампир в этом доме не прилагает усилий столько, сколько прикладываю я! Когда-нибудь это должно было произойти!» — он говорил это себе снова и снова, сам не понимая, отчего нечто похожее на сомнение терзает его. Вроде бы всё само шло в руки, а с иной стороны, руки, будто решето просеивали не только грязь, но и самородки, лишая его истинного богатства. — Не помню, чтобы опускал рубильник… — вампир заметил, что в старом доме не горит свет, и тут же подумал о чужаках, но здешний воздух говорил о двух обосновавшихся здесь запахах: его и Комори. — Должно быть, напряжение не выдержало и всё аварийно выключилось, — он снял очки, помял пальцами по закрытым глазам и пошёл в подвал, где пылились остатки былой роскоши. — Давно следовало вернуться к этому вопросу. Вентиляция включается ночью автоматически, подстраиваясь под температуру окружающей среды, — он нашёл заросший пылью рычаг и, подняв его, вернул дому свет. — Так-то лучше… — вампир услышал, как на третьем этаже зажглись светильники, и пошёл проверять температуру в своих владениях. Автоматика могла дать сбой, тогда бы растения получили не ночную прохладу, а тропический зной. Он и не думал, что его главный, по его же словам, ядовитый цветок, мог навлечь на свою голову какие-либо проблемы. Его не было каких-то часа три, а тут после третьей проверенной им комнаты, как из самой преисподней, вылетела Юи и с огромными от страха глазами едва не сбила его с ног. — Рейджи! — дышала она прерывисто, не симулируя страх. — Я думала… Думала, что ты оставил меня в этом доме одну! Двери и окна не открывались. Свет погас и я… я… — выговаривала она всё, что за эти сорок минут накипело. Она очнулась, когда свет в доме замигал, с его исчезновением ей сделалось не по себе, а на все мольбы её ожидала тьма и тишина, поэтому она, привыкнув к темноте, дошла до ванной комнаты, надела ещё немного влажную одежду и попыталась вырваться на свободу, однако вампир запер входные двери, а шпингалеты на окнах заржавели, чего в темноте Комори никак не смогла разглядеть, зато байки о злых духах вспомнила, приходя в шок от скрипа на втором этаже. Перекрытия в этом доме поскрипывали от естественной старости, а она грешила на души умерших здесь жертв. — И ты от этого брешешь, как замызганный сирота, не зная своего места и должного тона! — вампир повысил голос, нахамил, и смущение от столкновения отпустило Комори, уступив место здравому смыслу. — Твоя гнусная черепушка, по всей видимости, не способна хранить такую ценную вещь, как мозг, — он схватил Юи за голову и сжал, будто это не голова, а помидор. «Больно… — она зажмурила глаза, отдавая отчёт тому, что её череп вот-вот захрустит. — Не тяни… не тяни… прощу!» — Юи сморщила лицо и изогнулась гибким станом. Вампир передумал ломать её череп, но вцепился в волосы. Его оцепенение перешло в исступление, и только теперь Комори поняла, где он её настоящий страх. — Почему не поёшь? — оскалился он. — Или считаешь мне не по нраву твой милый голос? Уважь уж меня, коль посмела мне тыкать! — Рейджи взялся за подбородок Юи и затряс от всей своей щедрой на жестокость души. Его губы то и дело изгибались от улыбки, а шаткий от стресса ум переходил из стадии опьянения в ликование, чему не мог нарадоваться он, и не могла долго терпеть Юи. «Чтобы моей мачехой и хозяйкой в доме стало это? Да не смешите меня! Лучше этому телу сгинуть!» — его одолел недуг неистового садизма, и часы Комори бы ли бы сочтены, если бы не символ сделки Карлхайнца и Рейджи. Часы в его кармане внезапно сами пошли и, отвлёкшись от нахлынувших воспоминаний, которые предсказывали их дому беды, если в нём вновь появятся жёны или даже невесты Карлхайнца, он отпустил Юи. «Я не понимаю его…» — растерялась Комори и, заливаясь слезами, поспешила покинуть этот дом. Входные двери хлопнули, а Рейджи не сделал и шага. Он смотрел на свои бледные руки, ощущая в них неминуемый для Юи исход. Ещё одно мгновение и он бы свернул девушке шею и неважно, что скажет отец, куда важнее гордость, которая внезапно из мученического прозябания воодушевилась запахом страха и вырвалась из оков слащавых обещаний короля всех вампиров.***
«Этому не будет конца… — Юи бежала без оглядки, рыдая и мотая растрёпанной головой. — Вампиры… Они никогда не увидят во мне создание равное… Я устала… Устала бояться и думать над каждым сказанным словом!» — жаловалась она сама себе, ведь никто иной её и не слушал. Комори сбежала, но сбежала куда? Вся округа поросла лесом, а по земле, вдобавок ко всему, волочился холодный туман, а возможности вернуться она лишилась, когда вампир возжелал её смерти. — Я заблудилась… — Юи всхлипнула, посмотрела сквозь слёзы вперёд, оглянулась назад и поняла, что куда ни посмотри, а кругом один старый лес, где, кажется, и зверьё не водилось, уж больно здесь было тихо как ночью, так и днём. — В глубине леса дров меньше не станет, — сказал ей Рейджи, отыскав без каких-либо проблем. — Зайдёшь дальше, и назад дороги не будет. Эта тропа ведёт в иной мир, — предупредил вампир. — Ноги сами идут, возможно, в том мире для меня найдётся достойное место, — сказала Юи, страшась обернуться. — Вы, смертные, называете то место адом, уверена, что желаешь оказаться в чистилище раньше отпущенного тебе срока? С этими пояснениями Комори пришла в ужас и пошла против своих ранее выплаканных мучений. Вот только приблизиться к юноше она так и не сумела. — Правильный выбор, — улыбнулся вампир, — успеешь ещё. — Если пришёл убивать, то не тяни! — закричала Юи, не имея сил более это терпеть. — Хватит издеваться надо мной! Хватит считать убожеством и хранилищем для крови! Я живая… живая… — зарыдала она, отчасти не владея собой. — И хочу жить… — Я могу пообещать, что начиная с этой ночи, ты будешь жить! Перестанешь быть пищей, я даже позволю обращаться ко мне фамильярно, от тебя всего-то требуется взять мою руку… — Как я могу верить… — она и глаз не подняла, сомнения уничтожали её, а давление вампиров заставляло самостоятельно лечь в гроб и закрыть крышку. — Юи, посмотри на меня! — он позвал громко, однако незлобно. — Я пришёл сказать, что ты скоро станешь частью нашей семьи. Если будешь меня слушаться, то забудешь о моих братьях на долгие и долгие годы. Подними свои заплаканные глаза и возьми меня за руку. Я выведу тебя из этого леса, сделаю чай, и мы обсудим всё так, как я планировал сделать это утром. — Если это всё не ложь, тогда почему?.. — Юи бросила окрашенный паникой взгляд в сторону Рейджи и замерла в ожидании дальнейших ответов. — Возьмёшь меня за руку и всё узнаешь, — сказал вампир хитро, подкупая девушку миролюбивой улыбкой. — Не обманывай меня, Рейджи, — согласилась она, закрыв глаза от боязни перед бездной, с которой она сравнивала вампира. — Женщины обманываются сами, видя в мужчинах только то, что хотят видеть или то, чего боятся увидеть. Самообман — сильнейшее противоречие, портящее нашу жизнь. Слушай то, что я говорю, и сможешь найти мир с самой собой пусть и среди вампиров, — он осторожно обхватил хрупкую кисть девушки и вынужденно прижал к себе. Юи прельщали новые и необъяснимые действия вампира. Однако, что было для Комори необъяснимо, то для Рейджи естественно — его время пошло. Награда сама по себе не падает с неба, однако камень и останется камнем, будь он в объятиях золотой оправы, частью королевской реликвии или знаком самой власти, ведь без души, коей для создания ночи могла стать простая человеческая девушка, он так и останется камнем, согреваясь лишь на тот краткий миг, когда нежные руки живого существа готовы пожертвовать теплом взамен на толику обещанного счастья.Конец I части.