По мотивам сказки Братьев Гримм «Спящая красавица»
***
Кровь, пролитая в садах Эдема, сколько её было? Со времён Древних Афин, до далёкого Рождества Христова, до дней давно минувших и не наступивших, Карлхайнц помнил, помнил всё, что произошло за эти две с половиной тысячи лет. Проживать жизнь за троих, может быть, в мире людей ношение разных масок — это лицемерие, но для существа бессмертного, наделённого невероятной силой — это способ не сойти с ума, не утонуть в мерзком омуте безумия и не задохнуться в ядовитом чаде, которым был окутан замок и семья, проживающая в нём. — М-м-м… — промычал Субару, когда открыл глаза. — Тело и голова такие тяжёлые… — он потёр лицо холодными ладонями и приподнялся. — В груди страшно болит! — упав обратно на белые подушки, он смутно смотрел в тёмный полог плотных балдахин. — Ты ещё слаб, сын мой. Спи! — в комнате находился ещё один вампир, очень могущественный и без малого безжалостный. — Старик? — Субару широко раскрыл глаза. Пелена не сходила точно у новорождённого. «Что ему надо в моей комнате? И почему я не умер?» — он мысленно задал себе вопрос, приходя в ужас оттого, что недавно пытался сделать и это не вышло. — Ты повёл себя очень недостойно, — сказал строго Карлхайнц, не взяв, как заботливый родитель стула, чтобы посидеть с больным чадом. — Девушка растеряна, напугана. Мужчина не должен взваливать на слабые женские плечи свои проблемы. — Где она? — вырвалось у него грубо. Он не мог передать словами всего своего безумия в этот момент. Женщины. Субару не особо им доверял, может быть, поэтому поступил так, как сказал отец — опрометчиво, однако о манерах ли задумываться, когда прикован к постели, а внутри всё бушует, рвётся наружу, на воздух, на опушку, где пролилась его кровь. — Девушка вернулась домой, — Карлхайнц гордо расправил плечи и тона не смягчил. — Ты мой драгоценный ребёнок, а она — мой дар. Однако ты не проявил уважения. Пока ты не достоин благ, которые она тебе предложила. Примирись с матерью. Она опечалилась. «Да как у тебя язык поворачивается говорить о матери?! Ты виноват больше меня и не тебе давать мне уроки!» — разозлившись вконец, Субару ударил в изголовье кровати, и по дереву пошла неприятная трещина. — Твоё негодование мне непонятно, — короля вампиров как током поразило; этот ребёнок больше других отбился от рук. — Я сохранил тебе жизнь и, несмотря на все твои недовольства, продолжу её оберегать. Твоя избалованность не знает границ. Отдыхай, ни то восстанавливаться будет мучительно, — Карлхайнц предостерёг и покинул покои своего сына. «Почему он вечно лезет, когда его об этом не просят?!» — у Субару зубы заскрипели от злости. Он сжимал белое одеяло до хруста в суставах. Как он его ненавидел. Как ненавидел себя! В одной из его комнат до сих пор стояла двуспальная кровать, там чистили камин и большое зеркало над ним. Поутру открывали шторы, а на прикроватных тумбах меняли цветы. Розы… Кто бы мог подумать, но снова эти проклятые белые цветы. — Мне не нужен отдых! — закричав во всё горло, он вышел из себя и швырнул вазу с цветами в противоположную стену, как раз туда, где над полкой камина висело зеркало. Раздался треск. Осколки посыпались на ковёр. Субару на мгновение очнулся. Шум привёл его в чувства. Прошла минута, две… час… и вот солнце село. Один. Снова один! Никто не пришёл. Был он, проклятый монарх этих земель, но зачем он пришёл? Унизить, ещё раз напомнить, какой грязью являлся он, его сын? — Да к чёрту такую жизнь! — уронив и тумбу, Субару глухо проревел. Вот силы вернулись. В голове не шумит и в грудной клетке не ломит. Зрение стало прежним. Он как не в себе подлетел с кровати и сразу к осколкам, рассыпавшимся у камина. — Я не останусь в этом проклятом месте! Хватит с меня! — выбрав самый большой осколок, он приставил его к груди. Надавил. Подумал… «Старик сказал, что не даст мне умереть, — Субару в безумной горячке замер. Пот скапливался на его лбу, глаза сверкали от слёз. Расставаться с жизнью было чуточку страшно, однако обида грызла сильнее. — Если я это сделаю, то пострадаю запросто так. А мама? Что он сделает с ней? Или что она сделает с собой? Ей жизнь давно перестала приносить радость, но её должен убить не я, а он! Он! Смерть — доказательство вечной любви. Я её сын! Не он… — руки безвольными опустились, осколок упал на ковёр. — Она меня никогда не любила или не любила так, как любила его. Так почему же она ждёт? Я напрасно ищу ответы, — он огляделся. Вокруг было полутемно, а самые страшные тени кучковались в углах. — Забыться бы мне ненадолго…» — с этим желанием он поднялся с пола и встал на подоконник. Упавший на брусчатку вампир не вызвал много волнений. Ни крови, ни боли — кратковременное забвение. — Твой сын, как и ты, рехнулся! — сказал Рихтер, наблюдая из окна за суматохой в саду. — План «Адам и Ева» ненормальный! Даже если какая-нибудь женщина родит ребёнка, способного принять демона, то рано или поздно эта девочка сойдёт с ума ото всех твоих игр! — Мы проконтролируем, — сказал Карлхайнц спокойно. Он сидел за столом своего кабинета и корпел над книгами. — Я видел эту девушку. И знаю, что план реален. — Но если её видел ты, то и другие могли что-то заметить. Это не пойдёт нам на пользу! — Рихтер задёрнул шторы и встал напротив брата. — Могли. Мы решим эту проблему, — король устало вздохнул и откинулся на мягкую спинку своего стула. — Иди, — помахал он рукой. — Прикажи, чтобы Субару уложили в тот гроб, который для него изготовили. Он утихомирится. Вот увидишь. — Любишь же ты вкладывать магию в отвратительные вещи! — младший брат его не поддержал, однако ушёл, чтобы исполнить приказ своего короля.***
Прошло сто девятнадцать лет… — Надеюсь, мне не надо напоминать о том, что это не мир демонов. Здесь мы ведём себя иначе… — не веря в будущее своих фраз, сказал один из высокомерных вампиров. Рейджи — второй сын этого дома. — Какой активный с самого утра, — издал усмешку Райто — ребёнок первой жены Сакамаки Того. — Вот уже второй год как мы живём в этом особняке. Не вижу повода для беспокойства. Аято, ты же со мной согласен? Из кресла в общей гостиной на юношу в шляпке хмуро, точно из-под бровей, глянул зеленоглазый вампир. — Девушка… — не успел Аято ответить брату, как с ними заговорил самый старший вампир — Шу. Он зевал и нехотя говорил сквозь сон. — Просили не убивать. — А вот и причина активности, — сказал Райто, хитро щуря глаза. — Хотя странная просьба. Вы не находите? Он забегал глазами по братьям; те молчали. Каждый думал о чём-то своём. Возможно, о былых поступках и нынешнем положении. Дядя, а как это было известно, правая рука отца, велел сохранить девушке жизнь. Не то чтобы он пользовался уважением, но отец внушал страх. — Плевать! — разрушил тишину Аято. — Я устал. Сказали не убивать, значит, пусть ходит по стеночке и помалкивает. Шумные они все. Визжат, будто их режут. — А нам с Тедди нравятся их голоса, — застыв со стеклянными глазами, сказал Канато. — Они… будоражат! — Эта сучка у нас будет верещать долго! — обрадовался Райто. — Признаться, до этого у нас были не долгоиграющие игрушки. Зато сколько их было… — он закатил мечтательно глаза. — Может, сделаем ставки: какую стервочку нам притащат сегодня? Брюнетку, блондинку, рыжую… — Да заткнись! — проревевшим как медведь был Субару. — Слушать противно… — Если противно, то не слушай! — умилительно посоветовал ему брат. — Я вот не сильно привередливый, главное, чтобы их было много! Аято, а ты что скажешь? — Райто вновь передал разговор в руки брата, точно испытывал терпение Рейджи. — Плевать на цвет волос, лишь бы сиськи были что надо и готовить умела! — грубо выразился он. — Потребности среднего класса, — второй брат по старшинству не смог бы долго молчать. Услышав гадость в свой адрес, Аято сморщился. — Можете расходиться! Гостья прибудет к обеду, — сказал Рейджи. — И ещё… — Что? — Райто вновь оживился. — Нет, только не говори, что она любовница нашего старика! — Ещё она будет учиться в нашей Академии, — Рейджи потерял последние капли терпения. — Чтобы и волоса с её головы не упало в тех стенах. В доме развлекайтесь, как хотите, при условии, что эта комната будет вашей и девушка не перейдёт границу мира мёртвых. — Ты не переживай. У нас есть превосходный мавзолей! Память о ней будет жить вечно! — Райто шутил, донимая тем старшего брата больше, чем обычно. Рейджи закатил глаза: — Вы свободны. Других новостей у меня нет!***
— Это точно этот дом? — чёрный автомобиль притормозил возле высоких кованых ворот, и Юи, посмотрев в окно, засомневалась. Водитель не ответил. Мотор тихо работал. Комори посмотрела на его затылок, ещё раз на поместье и решила не спорить с судьбой. Ей велели ехать сюда и пожить здесь какое-то время, правда, лика сих филантропов были словно в тумане, она всего лишь понимала, что ей сказали и не могла сомневаться в правильности этих слов. На небе сгущались грозовые тучи. Пошёл дождь. — Нет, только не это! — напугавшись небесной воды, как геенны огненной, она со всех ног побежала к дверям. Те распахнулись. Тяжело затворились. Из вестибюля повеяло холодом. «Так мрачно…» — она вскинула взгляд к синеватым колоннам, помпезной люстре, свисающей с потолка чуть поодаль и, достигнув глазами лестниц, испуганно замерла. В метре от неё стоял высокий, ровно держащийся юноша. — Почти не опоздали, — сказал он, не изобразив радости на лице. — Ваше имя Юи Комори? — А-а? Да… — растерялась она, пряча взгляд в сторону. — Моё имя Рейджи Сакамаки, — представился он, поправив очки, съехавшие по переносице. — Прошу вас следовать за мной. В гостиной я представлю вам других жителей этого дома, — сказал он и посмотрел куда-то в бок. — Забери вещи! «С кем он говорит?..» — подумала Юи про себя, заметив кланяющегося мужчину не сразу. — Что-то не так? — Рейджи обернулся. Девушка не пошла за ним, она обдумывала странное появление дворецкого. — Нет… — она поторопилась. — Извините… — Соблюдайте правила этого дома. Следуйте расписанию и не доставляйте хлопот в Академии. Если эти условия вам понятны, то ваше пребывание здесь не оскорбит ни вас, ни нас, — предупредил он, после чего распахнул двери гостиной. Глаза зарезал свет. Юи волей-неволей отвернула голову. — Чёрт! Это же Блинчик! — высказался кто-то недовольно. «Блинчик?..» — Комори мало чего понимая, посмотрела вглубь гостиной. На диванах и креслах сидели юноши, кажется, они были примерно одного возраста и абсолютно точно смотрели на неё. — Оладья, только что из-за тебя я потерял кучу денег! Как собираешься компенсировать? — молодой человек с огненными волосами и ядовитым взглядом тут же протаранил Юи непонятными претензиями. — Из-за меня? — Комори растерялась. Как он мог потерять что-то из-за неё, когда она видит его впервые в жизни? — А из-за кого же ещё?! — задрал он голову. — Хоть бы поролона под кофточку подложила! Знала же к кому едешь, неужели ты думаешь, что мы на кости падки?! «Я его совершенно не понимаю, — Юи вполне оправдано посторонилась, держа курс за спину Рейджи. Этот человек пугал, но хотя бы проявлял тактичность. — Вопросы вкусов обсудите в другое, более подходящее время, — заговорив, этот юноша добился исключительного молчания. — Представься, пожалуйста, — сказав это, он заставил Юи выйти вперёд. — Моё имя Юи Комори. Рада познакомиться, — сказав это быстро и поклонившись, она зарумянилась; дыхание от страха сводило. — И мы рады, Стервочка, — заулыбался ей юноша в шляпке. — Тедди, ты чувствуешь запах? — Канато, будто напуганный, обратился к своему мишке. — Пахнет, как на кладбище… «Что за сравнения такие? И откуда пахнет?» — Юи закрутила головой. В камине потрескивали поленья, но все по-прежнему смотрели на неё. — Мне нравится этот запах! — он закатил глаза, и тут Комори поняла — её сердце как в лёд заковали! Дышать сделалось больно. — Как говоришь твоё имя? — спросил светловолосый парень, который всё это время делал вид, будто спит. — Юи… — не ожидая вопроса, она оробела. — Юи Комори. Он посмотрел. Открыл свои льдянистые глаза и замер, глядя на неё. «Моё имя самое обычное, — ей уже в сотый раз сделалось не по себе. — Чего странного он в этом нашёл?» — спросила она сама себя. — Тебе не следует обращать на него внимания, — Рейджи внезапно перешёл на «ты». — В этом доме никто подобных ошибок не делает. «Правила такие странные…» — Юи не могла спорить — обстановка не располагала к этому шагу. — Первый сын этого дома — Шу Сакамаки, — Рейджи соизволил и представил старшего брата. — Далее — Аято, Райто и Канато. И последний — Субару. «Он, словно, как и я, не в своей тарелке…» — Юи задержала взгляд дольше положенного на молодом человеке возле стены и следующее мгновение как от икоты подпрыгнула. Спокойный и сонный с виду юноша ударил кулаком в стену и грозно уставился на неё. — И долго ты собираешься пялиться? — озвучил он причину своего недовольства. «Что за сила?» — от посыпавшейся на пол штукатурки её затрясло. — Недавно все дыры заделали… — Рейджи от перенапряжения принялся массировать лоб. — Мы здесь так мило беседуем, — сказал внезапно Райто. — Вот-вот опоздаем… — Да… — у Рейджи ярко выражено болела голова. — В твоей комнате форма. Попрошу поторопиться. Элитарность нашего учебного заведения не позволяет опаздывать. «Чувствую, что мне чего-то не договорили…» — Юи посмотрела вслед быстро ушедшему Субару, не успев понять или спросить о его невероятной силе.***
— У них очень странные правила и Академия… — вернувшись в особняк, Комори не находила себе места. Всё вроде бы было обычным, не считая нового дома и жильцов, о которых она знала ни много ни мало — имена и некоторые особенности поведения. Аято показался самовлюблённым; Райто — распущенным; Канато — безумным; Рейджи — гордым; Субару — замкнутым и Шу — ленивым. И вот из шестерых больше всего она опасалась последних двоих, ведь, как известно, черти водятся в тихом омуте. — Ты, — мысли Юи прервал Рейджи, — почему бродишь без дела? — Мне не спится, — ответила она, ведь причина её ночной прогулки по дому была правдивой. — Новое место, — подумал он вслух. — Я сделаю тебе снотворное. Никуда не уходи. — Хорошо, я буду здесь, — согласилась она, сообразив, что попала в ситуацию неблагоприятную в самый последний момент. На диване спал Шу, а за роялем дремал Субару. — Может быть, вы желаете выпить чая или тёплого молока? — оказавшись в полной тишине, Юи ощутила весь холод гостеприимства этой семьи. На её предложение никто не среагировал. Странно. — Подойди сюда, — со стороны дивана она услышала голос. — Вы это мне? — удивившись, она всполошилась. — А разве здесь есть кто-то ещё? — спросил он, приоткрыв глаз. «Это Шу. Я побаиваюсь его…» — Юи оглянулась на Субару, тот, как и старший брат приоткрыл глаз. Ситуация накалялась. — Поспеши, я не буду ждать вечно, — сказал он и схватил Юи за руку. — Что же вы делаете?! — закричав, она упала к нему на грудь. — Твоё имя кажется мне знакомым, — заявил он, хитро улыбаясь. «Мне не нравится эта улыбка…» — у Комори поджилки тряслись. — Но мы не встречались раньше, — она попыталась внести ясность. — Я в этом уверена. — А я нет, — Шу с ней не согласился. — В нашем мире есть те, кто способен заставить забыть. Запах не обманет… «Я их не понимаю, как бы ни старалась… — у Юи голова разболелась. — Не понимаю!» — ей так хотелось кричать от стыда. — Расстегни немного блузку, — пока попросил он. — Отец как из ума выжил. Девушки и на неделю не задерживались в наших стенах. Одного имени мало… «Сколько же их было…» — Комори зажмурилась, медленно расстёгивая пуговицы. — Достаточно, — сказал Шу, получив желаемое. «Боже, хочу, чтобы это закончилось как можно скорее!» — она едва не рыдала, пока юноша вдыхал её запах. — Приведи себя в порядок и уходи, — внезапно он потерял интерес. — Вы ничего не сказали, значит, вы обознались? — поспешив со сборами, она слезла с Шу на пол. — Обознался? — разозлившись, он передумал и пихнул её на диван. Юи уткнулась в него носом и быстро задышала. — За последние сто лет никакого покоя. Ты подозрительная. Я тебя выпотрошу, тогда можно будет не сомневаться, — когда Шу вынул нож, все его угрозы показались очень даже реальными. Ветер зашевелил волосы. Тело точно поднялось в воздух. Всё внутри замерло. — Ты из ума выжила?! — Субару кричал как не в себя. Он молниеносно вытащил Юи из-под брата и укрылся с ней в тоннелях под домом. — Знаешь, с кем связалась? — надрывался он, сжимая от злости зубы. — Нет, — Комори от близости с этим юношей покраснела. Он стискивал в кулаке её одежду, натягивал на себя, а она задыхалась. — Откуда же мне знать, если ты не объяснишь… «Всё внутри меня так завибрировало, когда он приблизился…» — Юи не понимала своих ощущений, чувствовала лишь тяжесть в дыхании. — Я не обязан ничего тебе объяснять! — Субару только не рычал. Срывался так, что у Комори в глазах темнело. И почему он так с ней, ведь она ничего плохого не сделала, не желала этого делать. «Как же меня бесит её беспечность! — он едва сдерживался. — И с чего мне так реагировать?! Мы видели больше тысячи девушек, а здесь какая-то мышь…» — он дышал, дышал и наконец придумал, как ему поступить. — Пойдёшь со мной, я объясню тебе как надо себя вести!***
— Ну как, так тебе понятнее? — заточив Юи в подземелье, заковав, Субару кровожадно улыбнулся. Обычно он не участвовал в играх своих старших братьев, а здесь кровь взыграла. — Я знаю, ты добрый, — первое, что пришло в голову Комори — это попросить быть милосердным. — Замолкни! Ты не знаешь меня! — её мольбы разозлили. Субару схватился за голову. — Ты прав, я не знаю, но верю, что ты не обидишь меня, — Юи не сомневалась в своей правоте. Может быть, других членов этой семьи следовало опасаться, но Субару был совершенно другой. — Замолчи и проваливай! — освободив её, он почти упал на колени. Голова страшно болела. — Субару, тебе плохо. Я могу чем-то помочь? — Юи наклонилась к нему. — Не приближайся ко мне! — ударив её по руке, он прогнал её прочь. Комори и глазом не успела моргнуть, как дверь захлопнулась перед её носом. «И как я должна оставить его здесь? — она притаилась, чтобы послушать. По другую сторону дверей доносились душераздирающие звуки. — Надо позвать кого-нибудь на помощь», — решив так, она быстро пошла прочь. Места вокруг были незнакомыми. Тоннели, яркий голубой свет… Пойдя на него, она увидела бассейн. Там на софе кто-то спал. «Аято…» — узнала его Юи и безмерно обрадовалась. — Аято, там Субару, — подбежала она. — Ему… — Какая шумная! — оскалился тот, не дав девушке договорить. Он схватил за руку и подтащил к себе. — Нет, послушай, он… — Юи замолчала. Аято поднялся и серьёзно посмотрел. Недобрый взгляд. И спустя секунды, она в этом убедилась. Он отодвинул её волосы и без колебаний вонзил клыки в её шею. «Что это?.. — застыв как не живая, она различила боль. — Кровь… Он вампир! Значит, и остальные… Но почему я не удивлена, словно я знала…» — поражаясь своему спокойствию, она не шевелилась. — Что это за мерзость?! — закричал Аято, проглатывая кровь Юи с большим трудом. Он играл мускулами на лице, морщился, точно его вот-вот стошнит. — Словно смрадный тлен! «Почему он кричит? — Юи смотрела на него неживыми глазами, зажимая рану на шее. — Мне же больно…» — жмурилась она, не имея сил выносить его крики. Вот он замолк, и всё внутри Комори сжалось. Толчок! Всплеск! Нехватка воздуха. Вода начала медленно душить и тащить на дно. — Так-то лучше, — сказал Аято, глядя на волнения воды. — Бесполезным вещам самое место на дне! Вампир собирался уходить, его не касались проблемы какой-то там Юи, но вода запузырилась, поднялся бурый пар, и Аято сам испытал нечто похожее на страх. — Что за чёрт?! — сказал он вслух и испарился. А воды бассейна всё мутнели и мутнели, превращаясь в одну глубокую, вязкую лужу.***
Терновые кусты поросли плотной стеной, скрывая вход в замок основателей. Когда-то широкая выложенная камнем дорога заросла. Ныне здесь царствовал холод, мрак, сон. В самой высокой башне, скрытой от посторонних посягательств, спала Юи. Балдахины, скрывающие её, были усыпаны пылью и двое прибывших этой ночью гостей наблюдали за её сном. — Не верю, что говорю это, но ты поступил разумно, создав голема, — сказал Рихтер, не приближаясь к кровати девушки, в отличие от своего старшего брата. — Мои дети могли догадаться. Я принял меры, — сказал Карлхайнц, глядя на то, как спокойно спит Комори. — Эта девочка заслужила сон. Её тело почти восстановилось за эти сто с лишним лет. — Ради неё ты убил сына. Не жалеешь о сделанном выборе? — спросил он. Незаконнорожденный ребёнок старшего брата значил для Рихтера не больше придорожной пыльной полыни. Вспоминать об отпрыске слабовольного братца было так же горько, как пить полынный настой. — Если ставить вопросы таким образом, то не стоило начинать всю нашу игру. Жизнь моего сына была отдана ей. Этого хватит, чтобы завершить начатое. Но вот голем… — сказал он с досадой. — Такая жалость. Аято уничтожил его. Я создам нового, а кровь этой девочки воскресит его. Ты избавился от следов? — спросил Карлхайнц. — Я спустил воду в бассейне, — отчитался Рихтер. — Однако твои сыновья любят совать нос не в своё дело. — Они ничего не добьются. Душа этой девочки напрямую связана с големом. Чего бы ни сказала моя кукла из глины, она будет думать, что говорит это сама. Прошло достаточно времени. Теперь она видит сны. Её жизнь во сне — это жизнь копии. К утру я закончу делать нового голема. Рассказав о планах, он надавил на палец Юи длинным ногтем и пустил ей кровь. Прозрачный флакон начал наполняться алой и сильно пахнущей медью жидкостью. — Тебе обязательно прятать её здесь? — посмотрев на то, как брат забирает кровь жертвенной невесты, Рихтер подумал о разрухе, творящейся в замке основателей. — Лучшего места не найти, — сказал он, зная, что сюда не сунется посторонний. — Оставим разговоры. Надо закончить начатое. Если возвратишь моё магическое существо слишком поздно, дети догадаются о подвохе, а это разрушит весь наш план. — Значит, поторопись! — прикрикнул Рихтер, одумавшись совсем скоро. — Подделку доставить в комнату младшего? — Да, — согласился с ним король. Вот пузырёк наполнился до краёв. Карлхайнц отёр палец Юи рукой, и кровь остановилась. — Ты же знаешь, он снова попытался покончить с собой, — поделился Рихтер последними происшествиями в мире людей. — Да, — кивнул Карлхайнц. — В подземелье. Решил удушить себя. Сломал шею. Его перенесли и заперли в гробу. Он скоро придёт в себя. — И такого короля ты хочешь дать этому миру? — в голосе Рихтора слышалось неодобрение. Впрочем, он редко одобрял планы старшего брата. — Ему нужна жена. Как только Юи станет ему опорой, так всё встанет на свои места. Не загадывай наперёд. Это я смотрю в будущее, а твой удел жить настоящим, — предостерёг король, после чего задул в башне те немногие свечи, которые загорелись с их появлением.***
Затянуть на шею цепь, перекинуть через свисающую с потолка кованую люстру, взлететь под веерный свод и упасть, представляя последний шаг шагом в никуда. Шея Субару сломалась в тот самый миг, когда он сделал этот шаг. Повезло. Не сломайся она, пришлось бы долго мучиться, медленно задыхаться. Придя в себя, он увидел знакомый белый и красный шёлк. Им был отделан его гроб. Внутри тесно и тяжело дышать. Однако во времена вспышек гнева лишь здесь он чувствовал себя спокойно. «Дурацкая затея! Я всё это уже проходил! Тогда зачем сейчас… — ругал вампир себя, закрывая от усталости глаза. — Как всё надоело! Петли, ножи, кислота… — вспоминал он, что даже пробовал пить кислоту, не говоря уже о падениях с высоты и прочих мелочных инцидентах. — Я не чувствую боли. По сравнению с той болью, которую я испытываю, глядя на неё, это нельзя назвать болью…» — Субару вспомнил о матери и вымученно отвернул голову. Братья внизу сновали и попусту тратили время. Подаренный отцом гроб не пропускал звуков, хоть какая-то польза от старика. Проведя вместе ни одну сотню лет, он понял — даже если не ладить с ними, их привычки как надоедливые тараканы! Чувствуя время, он точно знал, что делает каждый: Шу — можно сказать, что любимый брат, спрятался ото всех и слушает Стравинского; Рейджи — закрылся в своей лаборатории, изучая секреты алхимии; Аято — пользуется возможностью и подчищает холодильник; Райто — так же не лишён здравого смысла, поэтому пока Рейджи не суёт свой нос в чужие дела, разглядывает журналы с откровенными картинками или нашёл живой объект для нападок; Канато же почти как он, Субару, одинок и не сдержан, наверняка он в своей комнате напевает Ярмарку в Скарборо, смотрит в зеркало и от зависти самому себе кусает губы (он так похож на неё, на Корделию!). Вот-вот наступит час, когда надо показаться внизу, в гостиной. Рейджи свысока посмотрит на доверенное не ему стадо и, щёлкнув часами, велит отправляться спать. Субару без капли радости открыл крышку гроба. — Она?! — увидев Юи лежащей без чувств возле своего магического убежища, он посмотрел по сторонам, подозрительно щурясь на открытое окно. — Дышит… — проверив жизненные рефлексы девушки, он вылез из гроба, закрыл его и, подобрав с пола Комори, временно переложил её на чёрную, покрытую лаком крышку. — Субару… — проронила она, когда первые появляющиеся перед глазами образы начали расплываться. — Это ведь ты? Ты не пострадал? — Странная ты. Уже поняла, кто мы и спрашиваешь нелогичные вещи. Лучше вовсе молчи. Когда ты своим умирающим голосом начинаешь говорить, я испытываю тошноту! — сказал он, на краткий миг морща лицо. Приступы слабости Юи выворачивали его. Мать всю свою замужнюю жизнь пресмыкалась. Видеть женские слёзы порядком надоело. — Я буду молчать, — улыбнулась она, закрывая глаза. — Ты невредим. Я рада. «Спокойно закрывает глаза. Я завидую ей. Она может спать, не зная забот. Или то человеческая слабость? Наверно, ей дурно. Но кто-то принёс её в мою комнату. Мне надо проверить, — Субару было дёрнулся к окну, как причудливо замер. Тело рывками устремлялось прочь, а разум не отпускал. — Если кто-нибудь войдёт и увидит её в этом состоянии, то очень возможно, что это конец! Мне должно быть плевать, она мне никто! Но отчего-то это не так. Я запутался…» — признав слабость перед существом ещё более слабым, он расслабился, потряс головой и хорошо подумав, вынул из внутреннего кармана пиджака серебряный клинок. — Возьми, — протянул он нож. — Этим оружием ты сможешь убить вампира. — Убить?.. — повторила она его слова. — Я не смогу… — Если захочешь жить, то сможешь, — сказал он, косясь в сторону окна. Из сада доносились чьи-то голоса. — Держи при себе! «Исчез… — Юи привстала, чтобы посмотреть на раздуваемые ветром шторы и обратно прилегла. — Так странно… Я чувствую себя так странно! — подумала она, дотрагиваясь рукой до тонкой шеи. — Мне снилось, будто Субару даёт мне нож, а затем им же пронзает своё сердце. Это глупо, ведь вампира не убить обычным ножом, — она посмотрела на серебряный кинжал. — Он сказал, что этим я убью. Почему мне кажется, что однажды он попросит меня об этом? У него был этот нож, но у него не хватает сил убить себя. Меня беспокоит этот сон…» — придя в себя, Комори с трудом встала на ноги и подошла к открытому окну.***
— Что за чёрт?! — меняющая цвет, бурлящая вода подняла из глубин сознания Аято страх. Он ринулся прочь и спустя время решился осмотреть бассейн. — Говорю тебе, всё было именно так! — доказывал он братьям факт произошедшего. — Ну не знаю, — не сильно верил Райто. — Это звучит странно, сам посуди. — Плевать! — распсиховался Аято. — Странно это или реально, какая разница теперь?! Чего прикажешь старику говорить? Девки нет! Скончалась прямо здесь! — Вкуснятина, — затрепетал Канато. — Так здорово пахнет! — С крыши упал?! — пренебрёг его словами Аято. — Грязью воняет! — Да-да, землицей пахнет, — подтвердил Райто. — Да и сучечки нашей нет, — оказавшись на краю отделанной кафелем чаши, он обратил внимание, что ничего кроме красно-коричневых разводов в этом бассейне нет. — Аято, ты уверен, что она того, в смысле умерла? — Я что, похож на того, кто много брешет?! — раскричался он и подошёл к краю бассейна. Прямоугольная чаша выглядела грязной и пустой. Вообще пустой! Никакого тела там и в помине не было. — Думаешь, она выжила? — побелев от испуга, Аято не отводя взгляда от бассейна, спросил. — Думаю, ты неудачно пошутил. Рейджи разозлится, когда увидит, во что ты превратил бассейн, — предупредил его Райто. — Прикажи фамильярам прибрать здесь поскорее, ни то и мы окажемся втянутыми в это. — С какой радости мне бояться Рейджи?! — крича во весь голос и разнося тем самым эхо, старший из тройняшек вознамерился притащить другого вампира. — Великий Я никого не боится! Вы все обязаны служить Великому Мне! Я выставил себя дураком, притащив вас сюда. Надо было сразу умного звать! — Ну вот, убежал, — вздохнув на проделки брата, Райто развернулся к Канато. — Оставил нас наедине, хотя знает, что нам не комфортно смотреть друг другу в глаза, — видя, что брата злит этот разговор, он нарочно решил потрепать ему нервы. — Пока! — помахал он. — Не задерживайся здесь долго. Когда Рейджи узнает, во что Аято превратил бассейн, то непременно накажет его. «Я не тот, кто ошибается, когда дело касается крови. Эта плоскодонка не принадлежит к миру людей, а если и принадлежит, то давно прошла через двери вперёд ногами. Я уверен! В той дряни, которую мне довелось выпить, нет и капли человеческой крови. Бррр… — поёжился Аято, вспоминая эту гадость. — Угораздило же!» — сощурив глаза, он забегал ими по саду в поисках Рейджи. — Нашёл! — ехидно ухмыльнулся он, зная, что брат где-то здесь. — Эй! — закричал он, немедленно телепортируясь. — Ты совсем забыл о манерах?! — разогнув спину и поправив очки, Рейджи свысока посмотрел на младшего брата. Стоило выйти на улицу за кое-какими корешками, как это возмутительное создание, которое являлось самым обычным бельмом на глазу, всплыло как нечто нетонущее в проруби. — Точно, — Аято подумал, что в данной ситуации относиться к старшему брату, как к низкосортному подданному будет невыгодно и, отвернув голову, зачесал затылок. — Там это, с бассейном беда. Плоскодонка упала в него и того… Ну это, растворилась. — Я так полагаю, — сказал он, состроив гордый невозмутимый вид, — наша гостья поскользнулась и упала в воду? — Да-да, всё так и было! — закивал он, решив, что рассказывать о собственной интерпретации истории не стоит, тем более что Рейджи прекрасно всё понимал. — Это привело к её гибели, — добавил он. — Верно, ты знаешь, всё лучше меня, — соглашался Аято, стискивая про себя зубы. — Если всё верно, то позволь спросить, — сверкнув очками, Рейджи нацелил сокрушительный взгляд на брата. — Где был в это время ты? — А? — вампир ожидал, что история Рейджи — это легенда для отца и слуг. Посыпавшиеся на голову обвинения пришлись не к месту. — Что, дала знать старая рана, — ухмыльнулся вдруг он. — Боишься воды. Ты всегда был ещё той головной болью. Учёба оставляет желать лучшего. Поведение — недостойное фамилии Сакамаки. В этой ситуации я сделаю всё, чтобы до отца дошли верные слухи. Пострадаешь ты один. — Да заткнёшься ты или нет?! — не выдержав, Аято раскричался. — Нам подложили змею! Эта плоскодонка даже не человек! Отец посчитал нас полными идиотами. Я тебе говорю, она не та, за кого себя выдаёт! «Не похоже на ложь. Аято — стопроцентная головная боль, но и эта девушка подозрительная, — подумал он, молча глядя на концерт, закаченный младшим братом. — А что он здесь забыл? — Рейджи заметил появление Субару. — Пришёл на крики Аято. Конечно, сейчас весь дом сбежится», — покачал головой он, предвещая тяжёлый рассвет. — Что смотришь? — гаркнул один из тройняшек, заметив тусклый взгляд Субару. — Она в моей комнате, — сказал Субару, стараясь сильно не вдаваться в детали. — Никто не умер. — А тебя что, волнует жизнь этой безгрудой девчонки?! — не показав радости за свою шкуру, Аято захотел поиздеваться над самым младшим в семье. — Глазки спрятал, покраснел… Точно! Втюрился в эту дохлятину! — Захлопнись! — не вытерпев долго, Субару закричал и топнул ногой. — А то что? — даже обрадовался Аято. Появился хороший шанс выпустить пар и избавиться от нотаций Рейджи. — Прекратили оба! — вампир в очках повысил голос. — Аято, если увижу тебя до наступления темноты, пеняй на себя. Я лично составлю письмо для отца. — Пф! — фыркнул он, отправляясь побитым в комнату. — Субару, отведи девушку в её комнату. Я не хочу ничего слышать этим утром, — предупредил он. — Я так и планировал сделать, — покривил он душой. Ветер разносил странные запахи. Пахло магией и миром демонов. Субару хотел найти того, кто принёс Юи к его ногам, однако наткнулся на вечно спорящих братьев.***
Выспавшись как следует и пропустив приём пищи, Юи вместе с братьями Сакамаки поехала в Академию Рётэй. — Ты не голодна? — воспользовавшись моментом, Рейджи спросил о состоянии дел единственного человека в лимузине. Из движущегося автомобиля она бы не сбежала, да и от ответа уйти сложно. — А? — отвлеклась Юи от разглядывания видов, спрятавшихся в тени опустившихся сумерек. — Совсем нет. Не беспокойтесь об этом, — попросила она. — Как бы там ни было, — заговорив, Рейджи поправил вечно съезжающие очки, — пропускать ужин в доме, где вы всего лишь гость — невежливо. Попрошу не нарушать правила нашего дома. «Он же предупреждал…» — она вспомнила, что вампир об этом говорил, и от стыда наклонила голову. — А, — пробурчал Аято сквозь сон. — Чего продукты переводить, она же даже не живая! — Аято! — Рейджи напряг лоб, грозно делая брату замечание. — Как так, не живая?.. — Юи, не симулируя симптомы напуганного человека, закрутила головой. — Шу, — позвала она спящего белокурого юношу. — Ты зря ищешь ответы, — был вынужден сказать он. Комори с непровозглашёнными мольбами смотрела на него без отрыва. — От моего лица их не последует. «Тогда кто?..» — она долго поводила взглядом по каждому вампиру, не добившись ничего кроме тишины. — Тебе знакомы следующие строки: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему…»? — спросил Рейджи, выждав момент. — Да, — сказала Юи. — Это из Ветхого Завета. Бытие 1 «О сотворении мира и человека». Бог создал Адама из праха земного, а Еву из его ребра. «Утром на стенках бассейна я обнаружил следы глины, — подумал Рейджи про себя. — Кем бы она ни была, она не подозревает о своей сущности». «У старого совсем крышка поехала! — перетирал Аято про себя. — Возомнил себя Богом!» — думал он, да не о том. Рейджи провёл аналогию с Адамом, однако магического фокуса отца не выдал. «Голем — существо, созданное по нашему подобию из глины, — вспоминал второй по старшинству вампир. — Потребовалось много магии, чтобы привязать душу к неживой оболочке. Отец в этом силён, но чего он замыслил? Смысл существования голема — это восстановление справедливости, иногда он защищает своего хозяина. Если это так, то, скорее всего, отец защищает настоящее тело этой смертной. Ему нет дела до девушек, отдавших Богу душу в наших стенах. Мотив, кричащий о справедливости, можно отсечь. Следовательно, он защищает её. Тогда, кто она?» — задумался он, не отсекая так же возможный вариант слежки. Любая невоспитанность детей могла отбросить тень на выдающегося родителя. — Но… для чего вы спросили? — Юи не могла ждать вечно, поэтому отвлекла вампира от важных мыслей. — Аято показалось, что твоя личность подозрительна, — ответил он, будучи вынужденным. Следовало навести порядок в семье. — Если бы ты не ответила, то это выглядело бы странным для воспитанницы церкви. «Вопрос же простой…» — изумилась Комори, помалкивая на этот счёт. — Хорошо, — наклонила она голову. «Послушная, это облегчает задачу, — сказал про себя Рейджи. — Аято разворошил осиное гнездо. Вечно от него одни проблемы!» — вампир чуть было не цыкнул, проделки младшего брата стояли как рыбья кость в горле. — Тедди, мы приехали, — увидев Академию, Канато очень обрадовался. Брат, заправляющий всем, так смотрел, что ему поневоле хотелось кричать и плакать. Недоброжелательность… С приходом Юи она лилась через край. До её появления они жили на широкую ногу: кровь, плоть и никакой ответственности. Конечно, в отличие от них, детей Корделии, кое-кто чувствовал неладное — из волков их превратили в баранов! Откормили, умаслили и для чего-то загнали в загон, осложняя жизнь новыми правилами. «Даже если я напишу, он не снизойдёт до ответа», — Рейджи размышлял о возможном разъяснении со стороны отца текущей ситуации. Подобные мысли ввергали в неописуемое уныние, заканчивающиеся, как правило, ненужными всплесками ненависти к окружающим. В конце концов, он принял решение снизойти до низшего состояния устрицы, спрятавшейся в своей раковине, чтобы в итоге не стать бараном, идущим на бойню. — Ты сдашь кое-какие анализы, — сказав об этом, он обратился к Юи. Девушка уже выходила из автомобиля, поэтому ей пришлось задержаться. — Ситуация из ряда вон выходящая. Я буду ждать тебя после уроков. — Мне будет больно? — подумав о том, что Рейджи собрался ставить на ней опыты, она вся съёжилась. — Начнёшь дёргаться, и я сделаю больно. Будь уверена в этом и не заставляй за тобой бегать! — пригрозил он оттого, что уже никакие нервы не выдерживали. Конечно, ей будет больно! Конечно, ему хочется сделать ей больно! Этим утром было множество планов, а вместо этого пришлось разбираться с её проблемами. И ладно бы всё ограничилось одним утром, так нет, конца и края не видно! — Хорошо, я приду, — сказала она, поникнув совсем. «Нельзя отказываться. Я чувствую, что нельзя!» — Юи взбиралась по ступеням и чувствовала, как дрожат ноги. Колени, выглядывающие из-под юбки, тряслись. Все ушли. Вышло как-то обидно. Вчера они вились вокруг неё, задирали, а сегодня бросили, словно не имели с ней ничего общего. Крыша же, которую приходилось делить, не шла в какой-либо счёт. — Почему ты не послушала меня? — со спины она услышала голос. — Субару? — обернувшись, она увидела вампира. Не успели двери закрыться, а проблемы в виде ступеней закончиться, как назрели новые. — Я не понимаю, о чём ты говоришь? — Я дал тебе нож. Почему ты оставила его под подушкой? — спросил он пока ещё терпеливо. — Не могла же я взять его в Академию… — сказала она. Юи правда думала на этот счёт. Может ли она взять оружие в учебное заведение? По человеческим меркам ответ был очевиден — нет, однако у Субару измерение добра и зла было каким-то своим, нетипичным обществу. — Ты должна была его взять! — не желая понимать её, он раскричался. Комори вжала голову в плечи и сделала шаг назад. — Что непонятного я сказал, когда отдал тебе нож? — продолжил он на повышенных тонах. — Субару, я… — Юи оглянулась. В коридор мог кто-то выйти, а здесь они: она стоит растерянная, а он протягивает ей серебряный нож и кричит. — Неважно! — он тряхнул головой и, в ту же секунду подлетев к ней, оказался на крыше. — Ой! — Комори ударилась об металлические прутья ограды, куда её толкнул вампир, и вот упёрлась взглядом в Субару. — Никогда не расставайся с этим ножом, — сказал он, вложив кинжал ей в руку. — Я никогда этого не делал и ты не смей! — Я возьму его, если ты пообещаешь мне кое-что, — согласилась она, смотря в алые глаза вампира. — Кто ты такая, чтобы чего-то просить?! Это я буду просить, когда придёт время! — предупредил он, пока легко сжимая их руки. — Не проси меня убивать тебя! — сказала она, словно не слышала его слов. — Не проси! Я не смогу этого сделать! — Юи честно рассказала о своих чувствах. И вот снова это чувство. Колени подогнулись. — Почему? Кто я тебе? — спросил он, не понимая её отказа. Он существо, которое попало в плен с момента появления в этом мире. Он для неё монстр. Чего ещё не хватает для желания такому, как он, смерти? — Не знаю… — скатываясь потихоньку к земле, Юи ни разу не отвела взгляда. В лице Субару не было злости. Она не ошибалась — он добрый и заботливый, даже если хочет показаться иным. — Вот и я о тебе ничего не знаю и всё равно хочу поступить так! — сказав это, он нежно, насколько это было возможно, обхватил её за шею и приподнял голову так, чтобы поцеловать. Юи закрыла глаза и опёрлась на его руку. Она не имела ничего против поцелуя. Губы Субару показались холодными, как и его руки. Это немного напугало её. Нежность же простила ему всё! «Странные ощущения…» — решил он, когда отстранился от её губ. Юи ещё стояла с закрытыми глазами и тянулась к нему губами, а он, вампир, не мог совладать со своим сердцем. Если бы оно стучало, то он ощутил бы игру пульса на своей шее. — Никогда не расставайся с этим ножом, — на сей раз с мольбами сказал он, когда их глаза в очередной раз встретились. — Особенно, если пойдёшь к Рейджи! Предупредив о каверзном характере старшего брата, он испарился. Выносить ту душевную муку, которая внезапно одолела его, не было никаких сил. «И куда же мне его прятать?» — скатившись на землю после его ухода незамедлительно, Юи узрела пустой сад на крыше, опоздав на первый урок.***
— Пришла! — встретил Рейджи громким окликом, стоило девушке переступить через порог его комнаты. Юи увидела серванты с аккуратно расставленной посудой, стол с мензурками, колбами и пробирками. Над чем бы он ни работал, ощущения при виде этого набора возникали не самые лучшие. — Я немного опоздала… — она хотела придумать оправдание, но так и не смогла. Вернувшись в особняк, она беспокоилась о словах Субару: «Особенно, если пойдёшь к Рейджи!». Что именно он хотел этим сказать? Что Рейджи препарирует её как лягушку? Нет… Скорее всего, он имел в виду его идеальность. К его жизненному стилю приноровиться непросто, да и нужно ли, если назрело что-то волшебное. Поцелуй, которым Субару внезапно наградил, тлел на губах и не давал здраво мыслить. Было бы глупо на что-то рассчитывать, и Юи прекрасно понимала ситуацию, в которой оказалась. — Я и не ждал, что ты придёшь вовремя, — начал он изливать свою желчь даже раньше, чем планировал, и полагала сама Юи. — Присаживайся! — указав ей на стул рядом со столом, он велел не маячить возле двери. — Мне надо как-то раздеться или?.. — Комори подумала, что от пиджака проку не будет, но на всякий случай спросила. — Всё снимать не нужно, — пояснил он, льстя самому себе. — Пиджак сними или закатай рукав. Мне нужна твоя вена. — Хорошо, — не стала спорить она. «Лучше сниму, — продиктовала Юи себе. — Если кровь брызнет на одежду, получится нехорошо. Они же вампиры…» — она убедила себя в правильности своих действий и сняла пиджак. Услышав, как где-то совсем близко стукнула чашка, Комори повернула голову и спросила: — Что это? — на столе перед ней стояла изумительная чайная пара. Фарфор тонкий с голубоватым отливом, сама форма чашки как перевёрнутый кверху колокольчик. Края волнистые с золотой окантовкой. Рисунок частый, в синюю розу. — Специальный чай, — сцедил он вредно, с какой-то устрашающей интонацией. — Он вылечит твою бессонницу. — Да… — Юи посмотрела на красно-коричневую, приятно пахнущую жидкость и согласилась. — Было бы хорошо. Я не помню, как уснула этой ночью. «От этого сон наступит вечный…» — сощурившись от нетерпения, он выждал пока в кружке Юи не останется и капли свежезаваренного зелья. «Он назвал меня бренным трупом… — отчаявшись после экзекуций, которые устроил ей Рейджи, Юи шла в неизвестном направлении. Главное было выйти на улицу и убежать подальше от мыслей, которые сами лезли в голову. — Кровь шла очень плохо. Закончилось всё тем, что он пригрозил собственноручным растлением. Я не придумала ничего лучше и убежала. Зачем он задавал эти вопросы? Я знать не знаю их отца…» — Комори была не в себе. Рейджи так кричал, что она могла поклясться о заложенности ушей. После прогулки на свежем воздухе барабанные перепонки пришли в норму. — Мне не нравится это место, честно, — обратилась она к небу, выйдя на террасу. — Но по ночам здесь очень красиво, — Юи с высоты второго этажа разглядела сад, посмотрела на шевелящиеся в порывах ветра верхушки деревьев и, можно сказать, что забыла о воплях вампира, который, истыкав всю вену в поисках крови, сцедил чего-то там и принялся задавать непонятные по своему содержанию вопросы. «Субару не пришёл, — вздохнула Комори, вспоминая, что во время нервного срыва Рейджи, которыми он вообще не отличался, она смотрела на дверь и молилась о спасении. — Я так его ждала, что вот-вот заплачу», — Юи постучала себя по груди, чувствуя подступление слёз к горлу. — Он тебя отпустил, — неизвестно откуда появился вампир, о котором думала Юи. — Ты как? — развернув её к себе, он придержал её за талию и убрал прядь мешающих волос; они прикрывали её левый глаз, а он хотел увидеть в них всё. — Субару? — приоткрыв рот от удивления, она застыла в его руках. Кто бы мог подумать, что он придёт, приблизит к себе и искренне покажет тревогу. Больше всего Комори боялась, что умрёт в этих стенах не от клыков вампира, а от одиночества и непонятости. «Я зря переживал, — пробежало у него в голове. — Он ничего с ней не сделал, — мысленно Субару успокоился и расслабился. — Хотел же пойти!» — не успев насладиться душевным спокойствием, он тут же напрягся. Его рука натянула волосы Юи, и она заметила, как боль дала о себе знать. — Что это за запах? — вампир уловил горьковатый аромат трав, исходящий от губ девушки, чем напугал. От его крика тело Юи подкинуло. Она только-только успокоилась, после воплей Рейджи. — Ты пила что-то? Ела? — схватив её за лицо, он приблизился, принимаясь разглядывать детальнее прежнего. — Мы пили травяной чай, — сказала она как рыба. — Всё хорошо. Рейджи сказал, что это вылечит мою бессонницу. — Ему нельзя верить! Неужели ты не поняла? Я же предупреждал! — внезапно запаниковав, он отпустил её лицо, схватил за руку и, потащив не пойми куда, совсем скоро замер. «И что я собрался делать? Я даже не знаю, чего именно она выпила, — растолковал он ситуацию. — А что если это действительно лекарство от бессонницы? — предположил вампир. — Поднимется шум. Аято не заткнётся, пока не поднимет на уши всё живое и неживое в этом доме. Он будет приходить в мою комнату, открывать гроб и издеваться… Я не готов к этому… Я вообще не понимаю, для чего всё это делаю и говорю!» — отмахнувшись от Юи, он хотел сказать ей какую-нибудь гадость и по-быстрому уйти, но, к сожалению, не придумал гадость, которая бы обидела её до глубины души. — Субару, ты обиделся на меня? — Комори сделала то, чего он боялся — она не смогла понять его грубость, позволив тем самым скромно уйти. — Прости, я была рада узнать, что ты переживал. Рейджи действительно был очень груб и невежлив. Я и не думала, что он на такое способен… — угрозы о растлении запомнились ей надолго. Она плохо представляла, как выглядит комната парня, до этого ей приходилось бывать в комнате отца, там, в церкви и в комнате Субару, но жилище Рейджи сильно отличалось от простого пристанища священника и тихого угла вампира-одиночки. — С чего ты решила, что мне есть до этого дело? — позволив сердцу уже трижды облиться кровью, он, захлёбываясь собственной речью и злостью, начал говорить. — Ну я… — замялась она, уже зная, что поджилки трясутся и мурашки бегают. — Тебя никто не просил думать! — вампир для большего устрашения замахнулся и рассёк рукой воздух. Юи очень обрадовалась, что их разделяют по меньшей мере пять шагов. — И не смей приближаться ко мне, ни то я тебя так оттрахаю, что ты забудешь о собственном имени! — напугал он так, что Комори затряслась от крупной дрожи. Каждая попытка говорить выдавала её состояние. Субару ещё недолго посмотрел на её пустые открывания рта, а после исчез. — Я начинаю ненавидеть это место! — упав на колени, она закрыла лицо руками, вскоре поняв, что не может выжать из своего тела ни одной солёной слезинки.***
«Что это за кровь? Сплошной осадок… — Рейджи пытался найти ответ в книгах. После ухода Юи в его комнате образовался самый настоящий бардак. Книги валились с полок и падали на пол одна за другой. Никакой ответ в них не устраивал вампира. — Яд не действует на неё. От змеиного яда кровь сворачивается, превращаясь в твёрдую субстанцию. Её кровь свернулась и образовала осадок, — он вспомнил, что Комори ушла как ни в чём не бывало, исключая, разумеется, испуг и снова взбеленил. — И что прикажете делать?! У голема должна быть цель. Какова её? Защищать или шпионить? — отложив книги, он рухнул за стол, принимаясь массировать заболевшие виски. Меньше всего Рейджи хотел, чтобы кто-то за его спиной докладывал отцу о происходящем в доме. — Она не понимает, кто она. Считает себя человеком. Может быть, она действительно защищает истинного владельца этого тела? Рисковать нельзя. Убить обычным способом не получится. Трюк с водой больше не сработает. Отец не так глуп. Существо, созданное при помощи магии, может убить лишь магия, — испустив тяжёлый вздох, он уронил взгляд на приготовленный для письма лист. — Придётся писать. Надо узнать, чего именно он ждёт от её приезда!». — Сучечка, — протянул Райто с большим удовольствием. — Ты чего здесь одна, скучаешь? — лукаво подступил он, вонзая пальцы в её голову. — Ах, какие у тебя мягкие волосы. С виду не скажешь, жива ты или действительно давно умерла. — Прекратите! — воспротивилась она, отползая от вампира. — «Вы», «Ты», да ты ведёшь себя как неродная, — обиженно изрёк он. — Сучечка, пора привыкать. Твоя семья отказалась от тебя. Отныне мы твоя семья. — Мне не хочется, чтобы меня утешали таким образом, — от взгляда вампира ей становилось страшно и тошно. Юи потёрла руки, чуть ниже плеч, продолжив сидеть на каменном полу. — Утешать? — издал он звук, свидетельствующий о полном изумлении. — Я и не собирался. Ты разве не заметила, наша семья не из тех, где живётся комфортно. Радовать тебя должно лишь одно — у тебя, у нас, есть целая бездна времени для многих вещей. — Я заметила, — прошептала она горькую правду. — Да, — услышал её вампир. — Тогда ладно. Это хорошо… — выдохнув как следует воздух, Райто подошёл к перилам и отдался упоительным чувствам. При виде звёздного неба дух захватывало. — Значит, Субару обещал тебя отлюбить при следующем удобном случае… «Он слышал?!» — вздрогнув от слов этого юноши, Комори впала в задумчивость, где два вопроса и действия боролись между собой: она могла отругать его за то, что он подслушал, а могла расспросить о Субару. Выбор не удалось сделать. У Райто язык сам развязался. — Не похоже это на него, — продолжая вздыхать, сказал он. — Он у нас одиночка. Ни друзей, ни любимого увлечения, ни целей в жизни. Странно должно быть, — Райто начал говорить, а потом замолчал. — Что странно? — не смогла удержаться Юи. — То самое, — хитро улыбнувшись, он развернулся к девушке, — серебряный нож. У него есть оружие, которое способно лишить вампира жизни, но он до сих пор не воспользовался им. Не иметь смысла существования, желать смерти и одновременно страшиться её же. «Неужели я была права?! Он отдал мне кинжал, чтобы однажды я убила его!» — затаив правду, застывшую где-то под сердцем, она сидела точно не живая. Упёрлась взглядом в одну точку и как язык проглотила. — Ну вот, Сучечка, правда такова, что коли полюбишь его, то рано или поздно подаришь смерть. Знаешь, для вампира самым искренним признанием в любви является смерть. Подари ему смерть, а затем убей себя, — разоткровенничался он. — Нет… — испуганно сказала Юи и замотала головой. — Я этого никогда не сделаю! — Как знаешь, — усмехнулся он прежде, чем уйти. «Откуда он узнал о ноже? Как понял, что он у меня?» — Раз не хочешь принести нам немного покоя, то хотя бы подтвердила мои предположения. Он у тебя. Береги его. Кто знает, может быть, однажды ты передумаешь. — Этого не произойдёт! — Не зарекайся, Сучечка, не зарекайся… «Я этого не сделаю! Уж лучше я… Лучше меня им заколоть. Не смогу… И не стану направлять нож в его сторону», — поклялась она невзирая ни на что исполнить данное себе слово.***
Муки Рейджи закончились с приходом рассвета. Сколько раз он начинал писать письмо отцу? За ночь этих попыток набралось больше сотни. Как не напиши, а итог будет один — отец ни за что не станет отчитываться перед своими сыновьями! Поэтому пересилив себя, Рейджи размашисто, посередине разлинованной страницы написал: «Какова твоя воля?». По чёткости вдавленных в бумагу чернил было видно — мысли, ощущения и эмоции рвут его сознание на крупные безобразные части. И нет рядом того, кто возьмёт и склеит образовавшиеся ошмётки в папье-маше. Собравшись с духом, он заправил выбившиеся волосы за уши, надел очки и позвал фамильяра. — Доставишь своему господину, — приказал Рейджи, равнодушно вверяя письмо старому слуге, — и дождёшься ответа, — добавил он, подумав о своих нервах; ждать ответа ещё мучительнее, чем сгибать спину. А между тем утро постепенно отвоёвывало земные территории у теней ночи. Пригретые солнцем дорожки в саду поместья Сакамаки обсохли, и цветы, закрывшиеся на ночь для сна, раскрыли свои бархатные лепестки. Дом погрузился в сон ещё до того, как роса успела обсохнуть. С приходом золотых пронизывающих теплом лучей Юи крепко уснула. От бессонницы не осталось следа. «Вот и слабое место, — наведавшись к девушке в комнату, Рейджи встал над ней. — Создание, созданное силами тёмного существа, беззащитно перед светом. Я бы мог бросить её в огонь. Получилась бы ещё одна безобразная кукла. Огонь и солнце, — ухмыльнулся он. — Примитивно, учитывая, кто наш отец. Даже слишком…» — разочаровался он в очевидности решения всех своих бед и дёрнул за шторы. Свет упал на лицо Юи. Не имея сил для пробуждения, она поморщилась сквозь сон. «На закате всё закончится», — язвительно оскалившись, вампир чрезмерно возгордился. Ещё одна семейная проблема решена его бездушным существом. В ванной комнате закапал кран. Рейджи от звука падающей в пустую чашу воды передёрнуло. Пришлось идти и устранять корень вселенского зла — раздражающий фактор. — Что ты здесь делаешь? — не ожидая увидеть старшего брата в ванной Комори спящим, он, переполненный злобой, узрел в Шу огромную проблему. Не так важно, что он скажет, дело обстояло иначе: что скажет отец, когда узнает, что его дар высох на солнце, когда он предупреждал беречь его? Шу посчитают крайним, а заодно и его, Рейджи. Отец посчитает, что он снова недосмотрел и доверять ему что-то так же бессмысленно, как доверять это Шу. Одна мысль о том, что его могут сравнить с этим бесполезным куском мяса, вызывала приступы тошноты. — Разве… ответ неочевиден? — не желая разговаривать в такой час, Шу, еле ворочая языком, намекнул на то, что здесь он спит. — Это не твоя комната! — натыкав его как блудливого щенка, Рейджи пришёл в бешенство. Брат портил все планы. — Я устал, — испустил он стон. — Буду спать здесь. Если что-то не нравится, то можешь перенести меня. Я и слова не скажу. Кривлянья старшего брата накалили последние стальные струнки в нервной системе Рейджи. Не хватало скатиться до уровня раба. — Фамильяры перетащат тебя, если ты достиг того состояния, когда твои конечности атрофировались, — обозначил он все детали подробно. — Какая разница кто… — зевнул он сладко, играя в игру брата так, как делал это всегда. Рейджи окунул лицом в грязь, и появился стимул шевелиться. Медленно покинув белую чашу, Шу неторопливо зашагал прочь. В комнате Юи его вынудил прищуриться солнечный свет. «Серьёзно? — посмеялся вампир про себя. — Не это ли зовётся страхом? Испугался какой-то там девчонки… Даже не знаю, что теперь делать?» — Шу посмотрел на Юи, ощутил сверлящий взгляд брата и, не сумев сдержать улыбки, упал рядом с кроватью Комори. — Сегодня моя комната будет здесь, — сказал он, закрыв перед этим глаза. — Этот дом мой. Здесь все комнаты мои. «Зажравшаяся, ленивая тварь!» — выругался про себя Рейджи, зашагав из комнаты Юи прочь. — Эй, — окликнул его Шу. Вампир обернулся мрачным и посеревшим. — Прикажи шторы закрыть, — промямлил он, получив то, чего желал. Рейджи помедлил пару секунд, посмотрел на лежащее у кровати существо, ещё раз вспомнил как сильно ненавидит его и не став делать так, как ему хочется, то есть кого-то звать, сам со психом в каждом движении задёрнул тяжёлые шторы.***
— Голова так сильно болит… — открыв глаза на закате, Юи отчётливо различила давление в области лба. К тому времени в её комнате не было ни души, лежала лишь отглаженная школьная форма. Задаваться вопросом «почему вампиры посещают ночные занятия» ей не захотелось. Куда неприятнее было вспоминать разговор с Субару. Он появился в её жизни внезапно. Защитил, перепугал, снова защитил, чем заставил поверить и вдруг небрежно оттолкнул. Вся цепочка его действий не давала Юи покоя. Неужели он помогал всем девушкам, которые попадали в этот дом? По словам Райто, это не так. Тогда почему? Не похоже, чтобы она сильно нравилась ему, о чувствах сострадания лучше было вовсе воздержаться, так как он выбрал её своим палачом, её, девушку, мечтавшую отдать свою жизнь Богу! Оставшись с ни чем, Комори рассеяно просидела на кровати, забыв об ужине и всех наставлениях Рейджи. «Я задумалась и потеряла счёт времени… — перепугавшись того, что произошло, Юи бегала по дому и искала братьев. Выбежав на террасу, она нашла одного из них. — Субару!» — резко остановившись и накренившись в сторону выхода, Комори замерла. — Это ты… — глухо сказал он, услышав её появление. Он смотрел в небо. Молча смотрел. Говорить было нечего. Небо бы не ответило ему, как и не отвечало его матери. Юи напоминала её. Потерянный опускающийся к полу взгляд. Не выговоренные, наболевшие эмоции. Можно было не сомневаться, когда настанет время, она сорвётся. — Я сейчас уйду, — поторопилась ответить она, поймав себя за неприличным разглядыванием его тела со спины. — Извини, что потревожила тебя. — Не уходи, — попросил он и обернулся. Наконец-то она увидела его улыбку! Добрую, нежную. Такую, от которой у неё щемило сердце. У Юи задрожали глаза и ей пришлось прикрыть рот ладонью. — Когда временные петли сомкнутся, и двое, чьи души похожи, пробудятся… — разлетелось с дуновением ветра. — Ты это слышала? — шелест листьев показался ему голосом отца. Субару принял оборонительную стойку. — Что? — сделав большие глаза, Юи в ту же секунду очнулась от дурманящего чувства. — Голос! — зычно проронил он, катая глазные яблоки по глазницам: туда-сюда, туда-сюда! — Ветер шумел, — сказала Комори о том, что слышала, постаравшись спрятать радость, проступившую на лице. — Подойди поближе, — попросил он, протягивая ей руку. — Я уверен в том, что слышал. «А ночью просил не приближаться…» — Юи не могла забыть его слов. Дразнящие и задирающие слова Аято доставляли куда меньше проблем, чем предостережение, которое Субару кинул к её ногам на полном серьёзе. Оставшись не воспринятым ею, он чуть было не разошёлся. Комори спас обречённый, опущенный к земле взгляд. — Не надо держать всё в себе. Если хочется выговориться, то лучше сделай это сразу, — вспомнив мать, Субару подошёл к ней и взял за руку. Как он и думал, Юи перепугалась его касания и дрогнула. — Это… не знаю, что говорят обычно девушки в такие моменты, — заметив за собой смущение, он отпустил и отвернул голову. Надо же было так влипнуть! Он думал о ней, когда засыпал, думал, когда открыл глаза. Оказавшись на улице, он вспомнил мать. Начинал думать о своей жизни, но не успел. Юи застала его врасплох. — Ты дурак! Напугал меня вчера! — закричала она так, что глаза крепко-крепко зажмурились. Субару одеревенел, услышав её вопль. Рука поднялась, чтобы дать ей затрещину. Ни кто и ни что не имело права называть чистокровного вампира дураком! — Расстроилась? — погладив её голову вместо удара, он снова ей улыбнулся. Видя её покрасневшую и растрепавшуюся после беготни по дому, Субару не мог гасить её пыл силой. Хотелось смеяться. Совершенно забытая эмоция — смех. — Любой бы на моём месте расстроился! — выплеснула она ещё своих эмоций, не понимая одного — снова хочется плакать, а не плачется. — Извиняться не буду. Тебе не понять жизни обычного привратника из ада, — сказал он сквозь улыбку, кладя руку к Юи на талию. «Что он делает? Собрался исполнить обещанное? Я не хочу!» — Комори упёрлась ногами в пол и попыталась отодрать руку вампира от себя. — Потанцуй со мной, — попросил он, беря её за руку и приближая к себе. — Зачем? — она как неровня его силе поддалась вперёд и, приоткрыв рот, тяжело задышала. — Я пропустил все балы, которые давал мой отец, а на которых был, то не помню. Прятался где-то, — поведал он о том, что думал в данный момент. — Ты опечален этим? — по его виду она не понимала, расстроился Субару, вспоминая прошлое или нет. — Не сильно, но захотелось попробовать, как это было бы, — раскрыл он себя, покружив Юи немного. Дыхание перехватило. В глазах зарябило. Он прикасался к ней, а она к нему. Комори чувствовала приятное томление на своей талии, в руке и, кажется, теперь и она услышала этот призрачный голос: — Двое… пробудятся… — Ты это слышал? — Юи утратила гибкость, покуда страх сковал её тело, и приблизилась к Субару, чтобы обнять. Рядом с ним она успокоилась. — Ветер шумел, — ответив на её объятия не сразу, он прижался к ней. — Нам ведь надо идти? — Юи подняла глаза, вспоминая, что занятия в Академии никто не отменял. — Ты всегда будешь портить мне настроение?! — оттолкнув её и не на шутку разозлившись, Субару отвернулся. «Меньше всего хочу видеть их!» — его напрягала поездка до Академии. Лимузин набитый вампирами… Этим вечером такой автомобиль показался особенно омерзительным. — Нет… я… — очередной перепад настроения вызвал у Юи прилив жалости. Продолжи она, и дело закончилось бы кровопролитием. — Хватит ворковать! Рейджи зовёт, — вклинился Аято между ними. «Я ему что, посыльный?!» — скрипел он в душе, терпя удел, уготованный старшим братом, с большим трудом. Было очевидно, что рано или поздно Рейджи спросит за этот инцидент в бассейне. — Всех, кроме тебя, Плоскодонка! — добавил Аято, выставив руку вперёд. — Иди и плачь в своей комнате. Судьба твоя решится этой ночью. «Что это значит? — выражая своим видом испуг и удивление, Юи замерла на одном месте. — Меня… убьют?» — не в состоянии думать ни о чём другом, ей и в голову не пришло защищаться, зато мысль о побеге посетила её.***
«Ждите», — получив в письме немногословный ответ, Рейджи не мог оставить начатое, особенно учитывая тот факт, что письмо передал не фамильяр, а дядюшка, родной брат их ненаглядного отца. Отменив занятия и собрав всех в гостиной, он скупо велел всем заткнуться и послушать Рихтера. — Не смейте думать, что мой приход делает вас равными мне, — высокомерно принялся говорить он. — Вы были и остаётесь недалёкими отпрысками своего отца. Не понятно, за какие заслуги, но он сделал вам великий дар. — Точно, не живая девка, у которой даже подержаться не за что! — перебил его Аято, фыркая и по сей день. — Тихо, — пригрозил ему Рейджи. — В чём её особенность? — Девушка с сердцем демона, — интригующе сказал Рихтер. Он знал, вампиры заинтересуются этим. — Брехня! — Аято махнул рукой. — Я знаю, какая на вкус кровь демона. Её кровь даже близко с ней не стоит! — Это подделка, — встряв в беседу, Рейджи поправил очки и умно нацелился на Рихтера. — Настоящая Юи Комори спрятана и погружена в сон. Я прав? — Да, — подтвердил он. — Девушку получит тот, кто пробудит её. — Как мы разбудим её? — не любя Рихтера, но интересуясь девушкой, Канато, так и не взглянув на дядю, спросил. — Сами додумаетесь! — оскалился он. «Совсем обленились!» — поругался вампир про себя. Многие из братьев задумались. Получить источник крови высшего качества — это как выиграть Джек-пот! — Отец наделён великим магическим даром, — подорвавшим мечтательное настроение многих, оказался Шу. — Эта девушка может быть где угодно. Если подсказок не будет, то эта охота превратится в поиски Священного Грааля. Я не участвую. «А эта ленивая, беспечная тварь права, — согласился с ним Рейджи. — Так просто никто не доберётся до идеального источника крови». — Право ваше, участвовать или нет, — заявил Рихтер. — Однако такое право есть не у всех. Субару, — он обратился к юноше, стоящему возле стены и, получив его внимание, продолжил. — Отец велел возвратиться в замок. Твоя мать плоха. Он решил женить тебя как можно скорее. Какой бы ни была твоя мать пустоголовой, она его сестра. Глупо надеяться, что твой брак что-то изменит, но он хочет порадовать её. Пусть это льстит вам обоим. Собирайся и завтра же в путь! — Вот это новости! — просвистел Райто. — Уверен, что не хочешь участвовать? — полюбопытствовал он у старшего брата. — Вот так в один прекрасный день и тебя женят. Не пойми на ком, с подачки отца. — Мне всё равно, — Шу дал волю словам, не потеряв при этом настроения на сон. «Мама... плоха?..» — получив нож в сердце, Субару оказался в вакуумной тишине, где его пронзали острые клинки тревожных мыслей. — Эта информация должна остаться закрытой, — когда дядя ушёл, Рейджи предупредил всех. — Не распространяйтесь об этом. В противном случае мы потеряем единственный шанс, ведущий к идеальному источнику крови!Конец I части.