Из Уэльса с любовью

До такого сумасшедшего исступления Тэрона еще не доводил никто. Если бы Колин не вцепился ему в запястья, пригвоздив их к двери, то был бы уже без одежды. Притереться тоже не получалось, Ферт сохранял дистанцию между ними, как бы Тэрон не рвался вперед. Издеваться ему явно нравилось, он даже был не против, чтобы парень скулил и скреб ногтями по дереву, окончательно забыв где он и кто он. Изначально Колин хотел подразнить надоедливого пацана и уйти, но сейчас все стало чересчур серьезным. Тот дергался навстречу, сверкая глазами, приоткрыв рот, так что Колин невольно задумался, порвались ли у него уголки губ, если бы он пропихнул между ними свой член. Натянулись бы точно до боли. Он пытается поцеловать Тэрона так, чтобы тот не лез ему сразу в рот языком, но не получается, мокрые губы мажут по его собственным. Удерживать руки уже не достаточно, Колин отпускает их и левой вцепляется парню в горло, не сильно, но ощутимо, только чтобы показать кто здесь главный. Тэрон запрокидывает голову, упирается кадыком между большим и указательным пальцами, кожа вокруг ладони натягивается. Ферт медленно отходит назад и тянет его за собой, пока не добирается до раковины. Он разворачивает Тэрона и ставит лицом к зеркалу, сам останавливаясь позади и меняя положение руки на горле, хотя и не отпуская. Их взгляды встречаются в отражении, Колин выглядит все так же прекрасно, в то время как Тэрон смахивает на психа или наркомана. Свободной рукой Ферт расстегивает брюки парня, позволяя им упасть к ногами, стаскивает трусы на бедра. Нет никаких сомнений, что Тэрон может вырваться в любую секунду, но не сделает этого. Не тогда, когда его член прижат к краю раковины и смазка почти стекает на полированную столешницу. Колин еще решает, что с ним сделать, с этим абсолютно неуправляемым сучонком, который сейчас в его власти более чем полностью. Видит бог, оттрахал бы его так, чтобы потом стоять не смог, но нет защиты, да и срываться не хочется, быстро они не закончат. Он хватает Тэрона за руку, тянет ее к дозатору, пачкает пальцы в жидком мыле, потом заставляет закинуть одно колено на раковину и смотрит ему в глаза. Даже говорить ничего не нужно, парень сам выгинается, заводит руку назад и оттягивает ягодицу. Колин не знает куда смотреть — вниз или в зеркало, он сжимает зубами край уха Тэрона, пальцами стирает с его члена смазку и растирает по его же губам. Ферт не видит, сколько пальцев внутри Эджертона, но тот начинает немного сползать, прикрыв глаза и закусив нижнюю губу. Его бедра дергаются навстречу собственным движениям, ох, сейчас он готов был принять Колина на все сто, подставиться, упершись в зеркало потными ладонями. Но тот смотрит на часы и немного поспешно берется за член Тэрона, сжимая его так же сильно, как и горло. Парень ускоряется, и рука вслед за ним тоже движется быстрее. Колин жарко дышит ему в ухо, трет член, запрокидывает голову, давит на подбородок, и Тэрон просто не выдерживает, кончает, забрызгивая спермой зеркало. Он все же валится вперед и упирается в стекло руками, оставляя отпечатки, от дыхания поверхность запотевает. Колин отпускает его, торопливо расстегивает собственные брюки и берется за член, громко выдыхая от облегчения. Он дрочит так быстро, что больно, но когда он свободной рукой оттягивает ягодицу Тэрона и кончает между ними, от оргазма подгибаются колени. Это была сильнейшая разрядка за последние годы, Ферту хотелось лечь и уснуть, но он через силу натянул брюки и вышел, бросив на все еще согнутого Тэрона долгий взгляд. И все-таки он думает членом, эта картина будет сниться ему, а смотреть на жениха своей дочери он не сможет еще долго. Колин возвращается к гостям, и если те что-то и подмечают, то не подают вида, Джейн спрашивает о Тэроне, но ничего не выясняет. Тот появляется позже, и Ферту кажется, что от него все еще слишком несет сексом, сонливость как рукой снимает. Тэрон не смотрит на него изо всех сил, уделяет все внимание невесте, но когда они один раз встречаются глазами, то Колина накрывает. Парень смотрит на него таким взглядом, который впору было бы называть влюбленным, в паху опять начинает ныть. Ферт непроизвольно облизывает губы и почти стонет, представляя, что губы Тэрона наверняка еще горькие, если он не смыл смазку с губ. И может быть между его ягодиц все еще чужая сперма. — Пап, так когда ты уезжаешь? — неожиданно заводит разговор Джейн, и Колин осекается. Куда это он должен уехать? — Сразу после нашего завтрашнего похода на мюзикл? — Скорее всего. Но, может быть, и задержусь немного, если дел не будет. Тэрон бросает на него взгляд поверх бокала с вином, из которого отпивает. В его глазах черти и, твою мать, губы и правда горькие, судя по тому сколько раз он их облизывает. А потом он выдает нечто совсем неожиданное. — Мистер Ферт, раз уж мы с вами породнимся, смогу я вас тоже называть папой? Вопрос задан тем тоном, который явно означает шутку, но Колин замирает, не в силах ничего ответить. Этот пацан играется с огнем, причем конкретно! Пусть только попробует назвать его папочкой — Колин ему горло своим членом сотрет! — Я думаю, что об этом говорить преждевременно. Но можешь называть Нат мамой, если хочешь. Колин отвечает шуткой на шутку, но чертово слово так и висит у него в ушах, в голове, и опять хочется сжать говнюку горло, заставить смотреть снизу вверх. Тэрон наверняка задыхается под его взглядом, Ферт видит, как одна из его рук опускается вниз, под скатерть. Ужин длится долго, поздравление и того дольше. Когда наступает пора уезжать, Колину предлагают остаться в гостевой комнате, но так рисковать тот не хочет. Он не сомневается, что если не уедет, то ночью будет трахать Тэрона, пока на нем же и не упокоится с миром. Он ждет, пока такси не приедет и не заберет его, но оно задерживается. Хозяева просят прощения и уходят спать, Тэрон обещает его проводить. Колин надевает пальто и выходит на улицу, а парень выбегает следом, наспех накинув куртку. Он затягивает Ферта за высокие кусты, растущие вдоль дома, и порывисто целует, насильно уложив его ладони на свой зад. Колин с удовольствием сжимает пальцами мышцы и трет их, пока Тэрон стонет ему в губы. Все это так опасно, что в обычное время он никогда себе такого не позволил, но мозгом он думает сейчас очень мало. — Ты ведь не уедешь, правда? — шепчет Тэрон, отрываясь от губ и опускаясь к шее. Колин сгребает в ладонь его короткие волосы, но сил не хватает оттолкнуть. Да что с ним не так?! — Может быть, если ты будешь… — в воздухе висит окончание. «Хорошим мальчиком». — Даже больше, чем ты думаешь. Тэрон облизывает губы, кончиком языка тянет уголки так же, как до этого представлял Колин. Его член окончательно встает, впрочем, не он один. Они оба это ощущают, когда прижимаются бедрами. Их буквально отбрасывает друг от друга, когда на дороге перед домом мелькает свет фар, такси прибыло. Тэрон в последний раз тянется за поцелуем, зло и неудовлетворенно кусает за губу, и они расходятся. В машине Колин бросает короткий взгляд на шофера и рукой сжимает свой пах. Как же твердо, этот пацан делает с ним что-то неправильное, действует, как наркотик. Если у Ферта еще остались мозги, так только на то, чтобы не начать дрочить прямо здесь. — Эй, сэр, с вами все в порядке? Колин смотрит на водителя, неопределенно мотает головой. Нет, с ним явно что-то не в порядке. Ему нужно успокоительное, поспать. И срочно, совсем срочно, убрать из списка своих желаний потребности: 1. Выебать Тэрона анально 2. Отыметь его в рот 3. Отсосать у него. Откуда третье взялось? Боже! Уэльс все еще на месте, вообще-то!