"Я беременна", — эта мысль не давала Кэролайн покоя. То, что в ней сейчас растёт маленькая жизнь, пугало её. Ощущения были необычными, страшными и, одновременно, прекрасными. У неё будет ребёнок, надо радоваться, но только Кэролайн не хочет признавать этот факт, не хочет признавать то, что у неё будет ребёнок от Клауса, от её врага.
Форбс не просто злилась на гибрида, она ненавидела его больше, чем несколько месяцев назад. Никто у неё не спрашивал хочет ли она ребёнка, хочет ли она включать чувства. Со всеми этими событиями она совсем забыла о предательстве Тайлера.
Вспомнив о Локвуде, Кэр подумала и о друзьях, которые, возможно, волнуются за неё и ищут её. Она протянула руку к карману брюк и, не нащупав там мобильника, обречённо вздохнула.
— И что бы ты сделала? Позвонила бы им, всё бы рассказала и вернулась в Мистик-Фоллс с ребёнком Первородного гибрида под сердцем? — с усмешкой спросила Кэролайн сама у себя, вглядываясь в огни ночного Нового Орлеана. Блондинка сидела на крыше одного из здания, болтая ногами.
Ей очень хотелось есть, крови она уже выпила и теперь бы не отказалась оь нормальной человеческой еды. Она не нуждалась в этом физически, но морально ей это было нужно. Это давало ей почувствовать себя человеком.
Кэролайн не горела желанием вновь стать человеком, но иногда чувствовать себя живой было приятно. Оглядываясь назад, Кэролайн понимала, что, будучи человеком, она была глупой, наивной Барби, а, став вампиром, выросла, превратилась в понимающую и умную женщину. Определённо, вампиризм пошёл ей на пользу.
Прикрыв глаза, Кэролайн поняла, что сейчас её ищут не только друзья, но и мама. Она не может снова заставить её волноваться снова. Сколько раз Кэр подводили единственного человека, которые не смотря ни на что не бросит её. Она уже устала считать, но сейчас блондинка чётко увидела картину её отношений с матерью. Она считала себя неблагодарной.
Раньше Кэролайн никогда этого не замечала, но теперь и она мать. Конечно, ею она стала в странных обстоятельствах, но всё равно.
— Я уже надеялся, что истерик не будет, — девушка закатила глаза. А на что она, собственно, надеялась? Это ведь его город.
— Ошибался, — резко ответила Кэролайн, даже не посмотрев в стороне севшего рядом с ней Никлауса.
— Пойми…
— Не собираюсь, — Форбс не хотела ни видеть, ни слышать этого человека, а сидеть рядом с ним и слушать его болтовню было выше её сил.
— Кэролайн, просто выслушай, — обоечённо вздохнул Первородный.
— Тебя я уже наслушалась, а теперь ты меня выслушай, — решительно произнесла она. — Я рожу ребёнка, у меня нет выбора, но, помни, я тебе этого никогда не прощу.
— Это ребёнок, Кэролайн, не бомба.
— Мне без разницы. Ты не спросил у меня, не дал мне выбора. Я тебя за это ненавижу и буду ненавидеть.
Её глаза были полны ненависти, его — отчаяния. Но их объединяло одно — общее будущее, общий ребёнок, общие месяцы под одной крышей.
***
Элайджа, сидя за очередной заумной книжкой, сосредоточенно читал. Ребекка же с усмешкой смотрела на старшего, как всегда, серьёзного брата. Старший Майклсон всегда отличался от остальных членов семьи, чем нередко выручал свою семью своим благородным характером.
— Как думаешь, на этот раз обойдётся без планов по уничтожению ни в чём неповинного ребёнка? — вальяжно развалившись в кресле, спросила Ребекка.
— Кэролайн — умная девушка, поймёт Никлауса и даже есть шанс, что полюбит ребёнка, — не отрываясь от чтения, произнёс Элайджа.
— А я слышала её истерику и то, как она убежала, а Ник побежал следом за ней, — хмыкнула Майклсон.
— Перебесится и успокоится, — пожал плечами мужчина и, поднявшись с места, направился в библиотеку, спасаясь от неугомонной сестры.
***
Возвращаясь обратно в свой временный дом, Кэролайн попросила у Клауса его телефон, чтобы позвонить маме и друзьям. Тот, разумеется, не стал противиться её порыву и отдал ей мобильник.
Набрав заученный номер Лиз, Кэр поднесла телефон к уху и с замиранием сердца принялась ждать ответа.
— Элизабет Форбс слушает, — Кэр ещё больше расстроилась, услышав серьёзный голос мамы с нотками печали.
— Мама, — Клаус посмотрел на неё с улыбкой, обнажая свои ямочки. Сейчас она была похожа на запуганного ребёнка.
— Кэролайн, это ты?! Что с тобой случилось?! Ты в порядке? Елена сказала, что ты отключила эмоции. Что произошло?
— Мам, не волнуйся. Теперь уже всё в порядке, — её голос дрожал, а глаза наполнились слёзами. — Я включила чувства.
— Ох, Кэр, хорошо, что ты одумалась, — облегчённо выдохнула Лиз. — Я сейчас в особняке Сальваторов, мы все хотим знать, когда ты вернёшься домой. Когда, Кэролайн?
— Через пару месяцев, может быть год. Я не знаю.
— Кэролайн…
— Со мной всё в порядке, мам, правда. До встречи.
— Кэролайн!
Форбс отключила телефон и вытерла слёзы с щёк. Разговор с матерью выбил её из колеи.
— Ты в порядке? — обеспокоенно спросил Ник.
— Нет.
