Стать сильнейшим

– Берегись, сзади!– крикнули Кеншину. Сколько он ни говорил, что подобные окрики совершенно бесполезны, его ребята все так же продолжают предупреждать своего третьего офицера. Кеншин пригнул голову, пропуская катану над головой, перехватил рукоять своего тати обратным хватом и, не глядя и не оборачиваясь, всадил клинок в глазницу противника. Острый клинок вошел в плотную кость, как раскаленный нож в масло, и с такой же легкостью вышел, рассекая череп предателя. Взмах мечом– неяркая синяя вспышка пролетела над девушкой и разрезала двух предателей, атаковавших ее со спины, пока она разбиралась с третьим. – Спасибо, Кеншин-доно!– услышал парень и чуть улыбнулся, парируя сразу три катаны, и одним взмахом отбросил противников назад. Взмах тати– и все трое рассечены пополам вместе с выставленными в парирование мечами. Внезапно тяжелая реацу обрушилась на плечи синигами. Кеншин обернулся и рванул в сторону неожиданного противника, но было поздно: Кайен Кенджиро и Ичиро Варидаке упали, рассеченные двумя взмахами катаны синигами в белом хаори. – А вы не такие уж и никчемные,– услышали синигами из десятого отряда голос своего бывшего капитана. Мгновение– и на плечи высокого русоволосого мужчины с пронзительными серыми глазами опустилось чудовищное давление, заставившее его удивленно крутить головой. Взгляд серых глаз остановился на высоком черноволосом парне, окутанном синим свечением. – Третий офицер десятого отряда Кеншин Карасу,– тихо произнес он, поднимая взгляд горящих синим пламенем глаз.– Имя того, кто тебя убьет. – Как самоуверенно, малыш,– кривая ухмылка.– Будто руконгайский оборванец вроде тебя может одолеть меня, главу клана Сакадзуки! – Интересно, как ты смотришь в глаза своим дочерям?– Кеншин хрустнул шеей.– Ах вот оно что, я понял. Вы все, отступайте. И сообщите Гинрею-доно, что он пригрел змею, если еще не поздно. – Да, моя любимая дочка Юмия,– усмехнулся Сакадзуки.– Ее задачей было соблазнить тебя и переманить на нашу сторону, но она не справилась. После этого я приказал ей втереться к тебе в доверие и шпионить за тобой, но и здесь она облажалась– ты не дал ей ни малейшего повода заарканить себя. Мияко всегда была паршивой овцой в нашей семье, я даже хотел изгнать ее, когда она объявила о своей помолвке с этим блюстителем порядка Шибой… Экс-капитан осекся, с трудом парировав прямой удар в грудь. Мгновение– и лишь быстрая реакция спасла Сакадзуки от потери глаза. – Ах ты ублюдок… – Меньше трепись,– Кеншин чуть усмехнулся, пропуская свою реацу через клинок так, что катана окуталась темно-синим пламенем. Мгновение– и его глаза отразили ледяную ярость.– Хотя ты все равно умрешь здесь. – Самоуверенный сопляк!– рыкнул Сакадзуки. Стремительный выпад– Кеншин легко уклонился и контратаковал, вынуждая капитана перехватить меч двумя руками. Мгновение– и в живот парня пришелся удар ноги. Кеншин отступил на шаг, слегка горбясь и силясь вдохнуть, а над ним взметнулся полыхающий огненной реацу клинок. – Хадо тридцать один, Шаккахо,– выдохнул Кеншин, направляя алый шар в живот капитана и тут же разрывая дистанцию. Мощный взрыв отшвырнул капитана Сакадзуки на несколько шагов назад, а сквозь облако дыма и пыли прорезался яркий синий серп. Противник едва успел парировать удар и отскочил в сторону: вслед за серпом атаковал Кеншин и едва не отрубил капитану руку. – Бакудо четыре, Хайнава,– Сакадзуки отправил в Кеншина золотую светящуюся веревку, но парень легко уклонился от петли и ответил Сокацуем, вынуждая противника сменить позицию. Шаг правой ногой назад, поворот корпуса– и окутанный огненной реацу клинок катаны столкнулся с полыхающим синей реацу клинком тати. Взрыв реацу поднял ударную волну, сравнявшую с землей все в радиусе сотни метров от противников и поднявшую облако пыли. – Черт…– Сакадзуки скосил глаза на рассеченный, набухший от крови рукав косоде и стиснул зубы. Кеншин слегка усмехнулся. Ярость исчезла из его глаз, оставив лишь стремление прикончить своего противника. – Совсем неплохо, мечом ты владеешь на уровне капитана,– услышал Сакадзуки.– И реацу более чем хороша. – Сопляк, да кем ты себя возомнил?– экс-капитана привела в бешенство снисходительность, прозвучавшая в словах Кеншина, и он совершенно забыл, что после нескольких ударов, которые просто обязаны были достигнуть цели, на его противнике по-прежнему ни единой царапины. Сакадзуки упустил из виду то, как Кеншин сдвинул левую ногу назад, на пол стопы, а так же напряг мышцы ног, при этом чуть-чуть отводя острие тати в сторону. Когда капитан Сакадзуки понял, чем именно его собрался встретить Кеншин, он едва успел разорвать дистанцию и стиснул зубы, косясь на обломок занпакто. Правая нога полыхнула болью, кровь ручьем заструилась по бедру и голени из глубокой раны на внутренней стороне бедра, совсем рядом с пахом. – Неплохо, совсем неплохо,– кивнул Кеншин.– Я хотел рассечь тебя от яиц до горла, но видимо, ты достаточно опытен, чтобы не вестись на поводу у эмоций. Кеншин исчез и атаковал из стремительного сюмпо, заставив капитана удивленно вскинуть брови. Снова короткий обмен мнениями– и на этот раз Кеншин отскочил и выругался сквозь зубы, залечивая глубокий порез на груди. Кроме всего прочего в последние два месяца Унохана обучила его нескольким секретам кайдо, что позволяет парню почти мгновенно исцелять неглубокие раны. Сакадзуки сорвался в бой и атаковал Кеншина слева, одновременно с рывком выпустив в парня три Сокацуя. Парень просто исчез и возник в стороне, а его изображение, оставшееся на том же месте поплыло от попавших в него кидо. Сакадзуки возник за его спиной и ударил, вынуждая уйти в оборону. Мечи столкнулись, высекая искры, Кеншин заблокировал удар ногой и выпустил белую молнию Бьякурая в глаз противника. Сакадзуки слегка отклонил голову, позволяя молнии опалить свои волосы, и усилил давление. Внезапно клинок капитана оказался внизу, а меч Кеншина скользнул по тупой стороне и достал-таки противника. – А ты неплох,– процедил Сакадзуки, мрачно сощурившись– глубокая рана на груди сильно кровоточила и мешала рубить в полную силу. Хорошо еще, что этот пацан не достал ему до легкого, разрубив одно из ребер до половины. Мощный поток реацу заставил Кеншина разорвать дистанцию и невольно залюбоваться языками пламени, окутавшими фигуру противника. – Спали дотла, Хоноони! «Огненный занпакто,– усмехнулся парень.– То, что нужно…» Мощный вал пламени ударил там, где он только что стоял, выжигая в земле немаленькую воронку. Две огненные струи змеями скользнули к Кеншину с двух сторон и захлестнулись, едва не подпалив ему пятки, а третьему офицеру десятого отряда пришлось демонстрировать чудеса хохо и акробатики, уклоняясь от огня и ударов меча противника. Вот Сакадзуки на мгновение открылся, но выпад Кеншина оказался остановлен огненной стеной. Прыжок в сторону– и левая рука вспыхнула болью и окуталась пламенем. Кеншин стиснул зубы и потоком реацу затушил пылающий рукав, косясь на глубокую рану, окруженную сожженной кожей. Сакадзуки самодовольно ухмыльнулся и качнул объятым пламенем клинком. Мощный Сокацуй, выпущенный Кеншином, столкнулся с потоком пламени и растворился в нем, а сам парень едва успел уклониться от мощного огненного шара, но как оказалось, противник может взрывать такие подарочки. Страшной силы взрыв прогрохотал сразу за спиной, поток пламени ударил во все стороны. Усмешка капитана десятого отряда стала отчетливее. – Вот и все. – Хрен тебе,– раздалось из угасающего потока пламени, и волну огня разрезала яркая синяя вспышка, едва не разрубив расслабившегося Сакадзуки пополам. Капитан прыгнул в сторону и взмахом меча убрал пламя, увидев Кеншина, прикрывшегося от взрыва потрескавшимся данку. Барьер едва выдержал удар, но выдержал, что не может не радовать. – Быть не может, чтобы сопляк вроде тебя применил кидо такого уровня,– сжал зубы Сакадзуки и сорвался в бой. Кеншин уклонился от потоков пламени, разорвал дистанцию и встретил удар противника встречным ударом. Вокруг сражающихся вспухла большая полусфера, одна половина которой состояла из синего ровного потока, а вторая– из потоков испепеляющего пламени. Взрыв огня и синей реацу уничтожил все в радиусе нескольких сотен метров, а в эпицентре возникла глубокая воронка метров сорок в диаметре и метров пять в глубину. Рядом с краем воронки возникли Карасу и Сакадзуки, обрушивая друг на друга мощные удары мечей. Всполохи клинков, заряженных реацу, потоки пламени и кидо мелькали повсюду, ни один из сражающихся не думал уступать. Тело Кеншина покрылось ожогами с глубокими ранами в центре, Сакадзуки также пропустил несколько ударов и теперь сражался очень осторожно, не успевая остановить кровотечение. «Тебе не нужно побеждать,– услышал Кеншин голос Ёроони.– Достаточно просто потянуть время еще минут пять…» – Бакудо шестьдесят один, Рикудзёкоро– выдохнул Кеншин. Шесть прямоугольников света поймали Сакадзуки на выходе из сюмпо и спустя полсекунды потрескались и сгорели под напором пламени, но Кеншину этого хватило, чтобы стремительным выпадом достать противника и рассечь ему предплечье. Сакадзуки стиснул зубы и быстро перехватил катану в левую руку, с трудом парируя неожиданно мощный удар сверху вниз и сгибая дрожащие ноги. Глаза Кеншина сверкнули синим пламенем, в грудь Сакадзуки пришелся сильный пинок, отбросивший его на несколько метров. Кеншин уклонился от выпущенной в него золотой цепи Садзесабаку и отбил клинком Сокацуй– даже катящийся по земле противник сумел слегка подпортить ему жизнь. – Да кто же ты такой?– Сакадзуки прижег раны пламенем, стиснув зубы от боли. «Опыт многое значит, как и воля,– в голосе Кьюкетсуки звучала тревога.– Он выиграл время и прижег раны, плохо…» «Как этот сопляк может быть настолько сильным?– Сакадзуки вернул правой руке способность двигаться, но держать ей катану уже не сможет минимум до конца боя.– Его владение мечом, его движения, его чертовы рефлексы– все на высшем уровне! Если бы не Хоноони, он опередил бы меня…» Кеншин обрушил на противника град ударов, заставляя того открыться, и безжалостно пнул в рану на бедре. Корка ожога лопнула, кровь брызнула из раны, а экс-капитан стиснул зубы и застонал от боли, с огромным трудом парировав следующий выпад и пропустив удар кулаком в челюсть. Мощный вал огня помешал Кеншину добить противника и заставил его отступить и сплюнуть сквозь зубы. – Ты слишком проблемный, как и ожидалось от капитана,– процедил третий офицер.– Но твои способности впечатляют, столь сильный огненный занпакто. Признаться, меня еще никто так тяжело не ранил в бою, как это сделал ты. Карасу снова сорвался в бой, зная, что закончить нужно до того, как противник высвободит банкай. Ожоги неприятно стягивали тело и мешали двигаться, но хотя бы не кровоточили и не отвлекали болью– спасибо капитану Унохане. Спина вспыхнула болью, косоде окутался пламенем, но Кеншин сумел-таки достать противника в левую ногу и рассечь бедренную кость. Сакадзуки закричал и следующим ударом заставил Кеншина отступить. Экс-капитан стиснул зубы и со стоном прижег рану, подволакивая ногу за собой и с ненавистью глядя на тяжело дышащего парня. – Да чтоб ты сдох, тварь,– прорычал он.– Моя дочь говорила, что ты силен… но откуда у столетнего сопляка такой опыт боя? – От верблюда. Выпад– Сакадзуки парировал и стиснул зубы, прижигая глубокую рубленую рану на спине, а Кеншин отступил, чувствуя, что начинает выдыхаться– сказываются тяжелые раны и многочисленные ожоги. – Черт, похоже мне придется сражаться всерьез,– стиснул зубы Кеншин, направляя тати в грудь противника. – Взаимно,– стиснул зубы Сакадзуки, готовясь высвободить банкай. – Низвергните…– начал парень, но прервался, оглядываясь в сторону. Сакадзуки посмотрел туда же, чувствуя приближение множества реацу. – Довольно!– одернул их чей-то голос, и на развороченном, сожженном и взорванном везде, где только можно лугу возникли четверо капитанов Готей-13: Унохана, Кучики, Шихоин и Зараки. Вместе с ними прибыли Шаолинь Фонг, возглавившая оцепление, лейтенант Шиба, Юки и Иба. Поле боя окружили отряд Омницукидо и около двухсот синигами из шестого, десятого и одиннадцатого отрядов, а четвертый отряд занялся поиском раненых. – Черт,– сплюнул Сакадзуки и запечатал занпакто, вкладывая катану в ножны. Он не стал сопротивляться, когда на него надели кандалы из блокирующего реацу минерала. Кеншин выпрямился и вложил тати в ножны, отмечая, что за последний месяц клинок стал немного длиннее, а характерный изгиб стал менее выраженным. – Братик!– воскликнула Юки и бросилась к нему, но замерла, сделав три шага. – Хорошее сражение,– похвалил Кеншина высокий блондин с абсолютно беззаботным выражением лица и проницательным, умным взглядом, и протянул Кеншину руку.– Третий офицер второго отряда, командир Подразделения Задержания Урахара Киске. – Третий офицер десятого отряда Кеншин Карасу,– парень с удовольствием ответил на рукопожатие, отмечая немалую физическую силу Урахары, едва ли не превосходящую его собственную. – Зачем вы это сделали, капитан Сакадзуки?– тихо спросил Шиба у экс-капитана. – Совет Сорока Шести прогнил насквозь,– презрительно сплюнул в сторону Сакадзуки.– Но как говорится, победителей не судят. – Йо, Кеншин!– Зараки шагнул к Кеншину и крепко его обнял. – Больно, блин!– вяло возмутился парень, обнимая Зараки в ответ. – А ты неплохо его отделал,– оценил Зараки.– Кстати, а чего до сих пор не заглянул, а? Порубились бы, как в старые добрые времена… – Третий офицер Карасу, пройдите со мной,– Унохана подошла к ним и улыбнулась так мило, но с таким подтекстом, что даже Зараки отступил в сторону, а вокруг Кеншина вмиг образовалось мертвое пространство радиусом десять метров– синигами спешили поздравить его с победой и лично познакомиться с нашумевшим парнем, на равных сражающегося с капитаном. Кеншин облегченно выдохнул– горячка боя спала, и теперь все тело нещадно жгла боль от ожогов. Терпимо, конечно, но лучше залечить, и чем быстрее, тем меньше ему придется отлеживаться. – Благодарю за своевременное сообщение, Карасу-кун,– слегка поклонился Гинрей Кучики, когда Унохана проводила парня мимо него.– Предательница заточена под стражу. Она не сопротивлялась и была послушна, но при этом попросила о разговоре с тобой. Я не отказал ей, но сказал, что решать тебе. Кеншин только устало кивнул. Давно он так не сражался… хотя какое там давно, всего год! Но жизнь в академии была такой насыщенной, что Кеншину казалось, будто лет десять прошло. Йоруичи как-то странно посмотрела на парня, после чего принялась гонять своих по окрестностям в поисках предателей, а Унохана отвела Кеншина в сторону, милой улыбкой разогнала всех подчиненных и принялась его лечить. – Зачем ты так рискуешь?– тихо спросила женщина, а в ее взгляде Кеншин с удивлением обнаружил искреннюю заботу и беспокойство… и еще что-то, но парень не понял, что именно– Унохана закончила с раной на груди и занялась изрубленной и обожженной спиной. – Он убил двух моих людей,– тихо ответил Кеншин.– А я… я ничего не смог сделать, теперь даже хоронить нечего, все сгорело. – Тогда почему ты не высвободил занпакто? – Тогда он точно высвободил бы свой банкай,– ответил Кеншин.– И высвободил бы до того, как я его стреножил и ослабил потерей крови. Я не самоубийца, переть с одним шикаем на огненный банкай уровня капитана. «Эй-эй!– возмутилась Кьюкетсуки.– Мы могли надрать ему задницу, высвободи ты шикай чуть раньше! И сейчас ты бы тренировал отличную огненную способность, хозяин. Господи, ну почему у меня такой упертый хозяин, а?» «Завались!– мысленно рыкнул Кеншин.– Хотя бы ты на мозги не капай, а?» «Какие мы чувствительные»,– буркнула Кьюкетсуки в ответ и прочно замолчала, но вместо нее заговорила Ёроони: «Она права, хозяин. Почему ты просто не положился на нас?» «Я не хотел вас обидеть, шансы на поражение были слишком высоки. Кроме того, высокие шансы, что за нами шпионили, вот я и не отважился раскрывать силу своего занпакто». «Конспиратор хренов»,– недовольство в голосе Кьюкетсуки пошло на спад. Кеншин только вздохнул. Занпакто у него явно с приветом, хотя бы потому, что два нормальных духа занпакто не пытаются каждое появление во внутреннем мире превратить в оргию. Пока Кеншин препирался со своими занпакто, Унохана закончила лечение и отправила его восвояси с напутствием не сильно напрягаться пару дней, а лучше взять выходной. Далеко уйти парню не дала Шаолинь и с визгом повисла у него на шее. – Я так перепугалась, когда к нам прибежал взмыленный гонец и доложил, что ты сражаешься с капитаном,– шептала девушка.– Я так волновалась, но ты справился. Больше так не рискуй, хорошо? – Это война, Шао-чан,– вздохнул парень, целуя черноволосое темя. Синигами многозначительно переглядывались, но ни Кеншин, ни Шаолинь не обратили на них внимания. – Ну раз так, тогда я даю тебе отгул на два дня!– Йоруичи возникла рядом с ними, как обычно, незаметно и неожиданно. Шаолинь дернулась и взвизгнула, Кеншин охнул, хватаясь за кровоточащий нос: темечко девушки с силой врезалось в его переносицу. – Йо… Йоруичи-сама!– возмутилась Шаолинь.– Зачем же так внезапно? Кеншин залечил нос и начал вытирать кровь, но получилось только размазать ее по лицу. Юки выдохнула и оттеснила всех от братика, после чего взялась вытирать его лицо платком. Парень стоически терпел ее возню, а когда Юки закончила, то тут же повисла на шее и прижалась к нему. – Я волновалась,– прошептала сестренка. – Не стоит беспокоиться,– Кеншин обнял ее и через минуту отстранил– синигами уже закончили свою работу и собрались уходить. *Неделю спустя* После потери одного из капитанов мятежники залегли на дно, лишь изредка совершая быстрые вылазки то тут, то там. Допрос Юмии и ее отца ничего не дал, кроме слезных извинений девушки: Юмия умоляла Кеншина простить ее и толком ничего не знала о мятежниках, кроме пары имен шпионов. Сакадзуки только отмалчивался и на все попытки убеждения отвечал одно и то же: – Я все равно труп, но свои идеалы предавать не собираюсь. Кеншин два дня отлеживался в постели, проводя все свое время вместе с Юки и Шаолинь, чему девочки были несказанно рады. После восстановления третий офицер десятого отряда посвятил себя тренировкам, по утрам тренируясь с капитанами Уноханой и Шихоин, а по вечерам нещадно гоняя свой отряд. Приятной неожиданностью стало то, что из других отрядов к нему стали переводиться синигами, и постепенно запустевшие бараки десятого отряда оживали. Юки, не полагаясь на нерадивого и ленивого лейтенанта, была вынуждена взять всю бумажную работу на себя, но и ей хватало времени на тренировки с капитаном Кучики. Шаолинь вернулась на службу во второй отряд и исправно выполняла свои обязанности, но теперь хотя бы ночевала дома. Вечером Кеншин, как обычно, нещадно гонял отряд по наскоро построенной полосе препятствий. Эта полоса представляла собой примерно километровую застройку на пустующем полигоне, причем на ней встречались все препятствия, какие только могли вообразить Кеншин и Юки. Полоса получилась настолько сложной, что даже сам Кеншин прошел ее только с третьего раза, хотя вроде бы знал, где какая ловушка. Юки прошла полосу со второго раза, воспользовавшись горьким опытом любимого братика, лейтенант Шиба– с седьмого, остальные же едва добирались до восьмисотого метра. И вот, наблюдая за тем, как отряд стонет на полосе препятствий и подбадривая ленивых пинками или заклятиями кидо, Кеншин не подозревал, что прилетевшая в расположение адская бабочка прилетела по его душу до тех пор, пока насекомое не зависло перед его лицом. – Что? Меня хочет видеть главнокомандующий Ямамото?– удивился парень. Синигами замерли, глядя на него с пылкой надеждой, что сейчас третий офицер оставит их в покое. Кеншин вздохнул и махнул рукой: – Юки, присмотри, чтобы не ленились. – Ага!– Юки как раз сидела неподалеку и заполняла отчеты, так сказать, на свежем воздухе в сколоченной специально для нее беседке. Синигами сглотнули и принялись проходить полосу препятствий втрое интенсивнее: если третий офицер наорет и, максимум, пнет от души или пошлет слабый бьякурай в мягкое место, то Юки не скупилась на самые изощренные заклятия кидо, применяя их в полную силу. А, учитывая ее таланты и постоянные тренировки, сила у этих кидо была на уровне лейтенанта. Кеншин в это время сюмповал к кабинету главнокомандующего. Как оказалось, пригласили не его одного. – И ты здесь?– слегка удивился Кога.– Впрочем, оно и понятно. Похоже, главнокомандующий Ямамото Генрюсай-доно желает видеть героев войны. Кеншин кивнул. Кога Кучики также зарекомендовал себя как очень сильный боец, не проигравший ни одного сражения и не стесняющийся устраивать крупномасштабную резню, что не сильно нравилось Гинрею Кучики. Но особенно сильно старому капитану не нравилось то, что Кога слишком сильно загордился своей силой. – Входите,– донесся надтреснутый голос главнокомандующего. Кеншин вошел и оказался приятно удивлен: несмотря на совершенно лысую голову и полную бороду седины, Ямамото Генрюсай ничуть не ослабел. Старик открыл обычно прищуренные глаза и смерил обоих синигами перед ним пронзительным и довольно жутким взглядом. Кеншин выдержал взгляд старика не без труда и был впечатлен той силой, которая волнами исходила от него. «Рюджин Джакка,– взгляд Кеншина скользнул по посоху.– Вот это силища… такого сильного занпакто я никогда не встречал, даже не видел занпакто, хотя бы вполовину такого же сильного. Святые ежики, что же за монструозный у него банкай, а его реацу в несколько раз выше моей!» – Вы хорошо проявили себя в этой войне,– начал Генрюсай. – Благодарю, ваша похвала очень много для меня значит,– склонил голову Кога, а Кеншин продолжил слушать, глядя прямо в глаза старику. – И вы оба очень сильны. Лейтенант Кучики, я дозволяю тебе использовать занпакто по своему усмотрению. Третий офицер Карасу, тебе я тоже дозволяю использовать занпакто по своему усмотрению. – Благодарю, Генрюсай-доно,– снова склонил голову Кога. – Вообще-то я итак использую свой занпакто по своему усмотрению,– чуть сощурился Кеншин.– И не только занпакто, я сам решаю, когда мне стоит применить силу. Я буду поступать так, как считаю нужным, даже если вы мне запретите, главнокомандующий Ямамото. – Дерзкий мальчишка,– Генрюсай вперил в Кеншина свой жуткий, пронизывающий взгляд.– В тебе я не сомневался, с твоего первого дня здесь я понял, насколько проблемным ты будешь, попытайся мы навязать тебе какие-то рамки. Делай все, что посчитаешь нужным, но учти, если ты нарушишь наши законы– пощады не жди. Кеншин слегка улыбнулся в ответ: – В вашем ответе я тоже не сомневался, Генрюсай-доно. – Ты свободен, Кога Кучики. Я хочу поговорить с тобой наедине, третий офицер Карасу. Кога откланялся и быстро слинял, бросив на Кеншина недовольный взгляд. Ну еще бы, этот парень весь из себя такой правильный, старается всем угодить, что Кеншина порой от него тошнит. – Кеншин Карасу,– Генрюсай поднялся с места и неожиданно высвободил реацу. Кеншин стиснул зубы и пошатнулся, едва удержавшись на ногах и тут же пропотев от чудовищного давления. «Ну и силища…– парень с трудом выпрямился и с вызовом смотрел в глаза генерала Ямамото.– Ну давай, старик! Попробуй меня сломить, я знаю, что это только половина твоей силы!» – Как и следовало ожидать,– давление неожиданно исчезло.– Ты практически мгновенно мобилизовал реацу на защиту своей души. Кеншин слегка усмехнулся, размышляя о том, что все это значит. Пока что вывод напрашивался один: он заинтересовал главнокомандующего, и Ямамото Генрюсай решил лично проверить, чего он стоит. – Неделю назад ты в одиночку сразился с бывшим капитаном десятого отряда,– начал Генрюсай.– Бой был неопределенным, вы оба были тяжело ранены. Но меня насторожил одна небольшая деталь: даже когда Сакадзуки высвободил свой занпакто, ты продолжил сражаться запечатанной формой. Неужели ты полагал, что я не замечу скачков твоей силы как раз после того, как ты отбивал нападения отрядов, посланных за твою голову, или отражал крупные прорывы Пустых? «Он знает…– внутренне поразился Кеншин, снаружи оставаясь спокойным и невозмутимым.– Так, что же делать? Пока что нужно не тормозить с ответом…» – О чем это вы?– весьма правдоподобно удивился Кеншин, но Генрюсай вдруг грохнул посохом о пол так, что парень от неожиданности втянул голову в плечи. – Не лги мне, мальчишка! Я три тысячи лет приглядываю за сосунками вроде тебя, и ты думаешь, что сможешь меня обмануть своей жалкой игрой? «Вот попадалово…»– Кеншин вздохнул и материализовал свой занпакто. – И в чем же вы меня подозреваете, Генрюсай-доно?– в голос парня вернулась обычная уверенность. – В ношении проклятого занпакто,– прямо сказал главнокомандующий Готей-13.– Занпакто поглощающего типа, я прав? Я не раз встречал подобную скорость развития, и всякий раз последствия были плачевны. Все известные мне владельцы занпакто-поглотителей не могли справиться с обретенной силой и сходили с ума, вот почему эти занпакто называют проклятыми и за одно обладание ими бросают в тюрьму с полным уничтожением занпакто. – Вот почему все мои сражения проходили в запечатанной форме,– тихо произнес Кеншин.– Кьюкетсуки и Ёроони не раз предупреждали меня, что от переизбытка сил у меня может крыша поехать. Я мало знаю о занпакто-поглотителях, ведь они крайне редки, даже реже гипнотических занпакто. – Расскажи мне о своих способностях. – И дать вам оружие против меня?– вздернул бровь Кеншин. Генрюсай помрачнел, и парень тут же перестал дурачиться: – С каждым ударом я поглощаю часть реацу и жизненной силы. Если мой резерв достаточно опустел и у меня есть раны, эта реацу и эти жизненные силы уходят на мое восстановление и исцеление. Если я цел, а резерв реацу полон, то обретенные силы просто рассеиваются моим занпакто во избежание перегрузки. – Хм…– Генрюсай поднял на Кеншина долгий, пронзительный взгляд.– А когда ты убиваешь своим занпакто? Что происходит? – К моей реацу присоединяется четверть реацу противника,– ответил Кеншин и замолчал. – Ты что-то недоговариваешь. Говори! Кеншин поднял тяжелый взгляд на главнокомандующего. «Он и так знает слишком много,– думал он.– И без моих откровений. Старик что-то задумал, но что?» – И еще я поглощаю способности моего противника. И чем сильнее мой враг истощен, тем легче мне поглотить его способности. В последующем каждую способность мне необходимо развивать, но как правило, чем лучше способность развита у предыдущего владельца и чем легче прошел процесс поглощения, тем быстрее я ее разовью. Сейчас вместе с поглощающей способностью моего занпакто я могу использовать еще две, в будущем их количество, возможно, вырастет. А может и нет, я не знаю. – А что ты думаешь о моем занпакто? «Неожиданный вопрос»,– Кеншин взглянул на старика и ответил честно, все равно изворачиваться бессмысленно: – С того момента, как я узнал об этом, Рюджин Джакка является моей целью номер один. Генрюсай неожиданно улыбнулся. Настолько неожиданно, что Кеншин на мгновение опешил от того, что на этом суровом и серьезном лице может быть настолько человеческое выражение. – Ясно. Ты хочешь меня убить. Многие хотели меня убить, ни у кого не получилось, как видишь. Обычно это были самоуверенные юнцы вроде Коги, получившие значительную силу и ослепленные ею. Лишь дважды я сражался с действительно стоящими противниками. И вот еще: лучше тебе пока не использовать свой занпакто в открытую. Я способен на многое, но поверь, что я не стану вытаскивать тебя из тюрьмы, если ты угодишь туда по своей глупости. Ступай, и знай: я наблюдаю за тобой. Кеншин слегка поклонился и покинул кабинет главнокомандующего, анализируя их разговор. «Похоже, что Генрюсай-доно ищет себе замену,– думал он.– И видит эту замену во мне. Но сколько времени пройдет прежде, чем я смогу с ним сразиться? Это не важно. Одно я могу сказать точно, и это действительно важно: пока я не начал выступать против Готей-13, я в безопасности».