Стать сильнейшим

*Две недели спустя, Гнездо Личинок* – Что? Дуэль?– немало удивился Сакадзуки. – Именно так,– кивнул ему один из дознавателей.– Тебя вызвал на дуэль нынешний третий офицер десятого отряда. «Этот сопляк…»– Сакадзуки кивнул: – Когда дуэль? – Сегодня в полдень. В отличие от обычных дуэлей за звание капитана, эта дуэль проводилась не в присутствии синигами из отряда, а в присутствии трех капитанов Готей-13– Сакадзуки предал свой отряд, а потому в правила были внесены некоторые исключения. – Ты уверен?– Унохана не на шутку беспокоилась за парня, и ее беспокойство прорезалось и в голосе, и в эмоциях. – Абсолютно,– кивнул Кеншин.– Я помню, как он использует свои способности. Йоруичи предпочла промолчать, но во взгляде золотых глаз то и дело мелькала тревога. Каким бы сильным и одаренным ни был их ученик, но сражаться с капитаном на дуэли… Ямамото Шигекуни Генрюсай трижды ударил посохом трибуну, призывая к тишине. Кеншин тут же спустился на песчаную арену и чуть усмехнулся, материализуя занпакто. Его противник стоял перед ним, был мрачен и решителен. Главнокомандующий не стал произносить длинных речей: – Что ж, начнем. Третий офицер Карасу и его противник высвободили свою реацу одновременно. Йоруичи и Унохана прикрыли глаза ладонями, с удивлением глядя на своего ученика, а в глазах Ямамото Генрюсая проскользнуло нечто странное, малопонятное, но было ясно, что главнокомандующий не удивлен подобным и отнюдь не в восторге от происходящего. – Какого хрена?– Сакадзуки удивленно взглянул на противника.– Как твоя реацу могла настолько вырасти за каких-то пару недель? – Скоро все узнаешь,– Кеншин медленно обнажил занпакто. Клинок тати тут же наполнился синим свечением и слегка задрожал. Взмах– синяя серповидная вспышка в мгновение ока преодолела разделяющее их расстояние и обрушилась на катану Сакадзуки, продавливая капитана и заставляя его проехаться ногами по песку несколько метров, прежде чем он сумел отразить удар. Левая рука вспыхнула болью, глубокая рана плеча обильно кровоточила. «Черт,– Сакадзуки парировал несколько неожиданно мощных ударов.– Я не мог настолько ослабнуть за эти две недели, это просто невозможно! Я проверял свою реацу до начала поединка, она уменьшилась лишь ненамного, но почему же тогда его реацу, в прежнем бою едва достигающая моей, сейчас на голову превосходит мою?» Кеншин, пользуясь длиной клинка, практически сразу захватил инициативу и навязал противнику свою манеру боя, то и дело касаясь тела экс-капитана острым лезвием, а потоки реацу, движущиеся по клинку, превращали его в подобие цепной пилы, значительно утяжеляя и углубляя раны. В то же время парень тщательно парировал удары и не позволял противнику перейти в серьезную контратаку. Сакадзуки упустил момент, когда вторая рука Кеншина легла на рукоять занпакто. Третий офицер просто взорвался потоком реацу, ударившим в клинок, и с коротким выдохом рубанул двумя руками сверху вниз. Быстро, точно, не давая противнику уклониться. Сакадзуки ударил навстречу и стиснул зубы, сумев немного отклонить клинок и прыгнуть назад. Кончик тати рассек его грудь, с клинка Кеншина сорвалась мощная синяя режущая вспышка и отшвырнула капитана далеко в сторону, впечатывая его в барьер арены. Кеншин не стал ждать, пока противник оклемается, и отправил в него еще несколько подобных режущих волн. – Бакудо шестьдесят один, Рикудзёкоро,– палец левой руки Кеншина указал в сторону источника реацу, не видного за клубами дыма и пыли. Сакадзуки стиснул зубы и не успел уйти от ловушки, поймавшей его и блокировавшей движения. «Черт, откуда у такого сопляка такая сила?– Сакадзуки решительно сжал занпакто.– Раз уж тебе так хочется…» – Банкай, Сакеби Хоноони. Кеншин тут же разорвал дистанцию, спасаясь от вала реацу, принявшей облик испепеляющего пламени: – Бакудо восемьдесят один, данку. Перед парнем возник прозрачный прямоугольный барьер достаточной силы, чтобы остановить поток реацу, а сам Кеншин с явным интересом воззрился на своего противника. Клинок катаны словно исчез и заменился струей белой плазмы, принявшей общие черты клинка, вокруг противника бушевало яростное пламя, грозя уничтожить все, что приблизится. – Ух ты, какой интересный банкай!– восхитился Кеншин.– Сильный и вместе с тем мобильный, точный. Но скажи, долго ли ты со своими ранами… Белая серповидная вспышка заставила Кеншина заткнуться и стремительно прыгнуть в сторону, спасая свою задницу. Вал плазмы оставил в песке глубокую борозду, вокруг которой медленно остывала внушительная, метров пять от краев борозды, лужа стекла. – Мне долго не надо…– прохрипел Сакадзуки и закашлялся, сплевывая кровь.– Достаточно… один раз тебя коснуться… и ты труп… – Вот оно что,– Кеншин вытянул тати в сторону.– Тогда… низвергните все сущее во мрак, Кьюкетсуки то Ёроони! Мощная колонна синей реацу остановила три потока испепеляющего пламени, приготовившиеся захлестнуться вокруг Кеншина, и погасила их. Три действующих капитана и один бывший с невольным интересом воззрились на шикай Кеншина. – Ого,– только и произнесла Унохана. – Да уж, неожиданно,– Йоруичи с явным интересом рассматривала Кеншина. – …– главнокомандующий оставил свое мнение при себе, но видимо, он тоже удивлен. Кеншин чуть усмехнулся и качнул левой рукой, на которой покоился средних размеров пехотный щит с гравировкой в виде дракона в центре, окруженного алым ореолом. Алый ореол постепенно ослабевал, и к краю щит становился совершенно черным. Правая рука продолжалась в длинный массивный одноручный меч. Черный клинок с алыми отливами и узорчатым долом, точно такой же узор на в меру широкой прямой гарде и на массивном навершии. «Довольно тяжелый щит,– оценил он.– И меч тяжеловат для своих габаритов, но оно и к лучшему…» Сакадзуки атаковал потоками пламени и, прикрывшись ими, возник за спиной Кеншина и ударил. Плазменный клинок столкнулся с черным мечом и беспомощно замер, а три потока пламени ударили в щит и втянулись в него без остатка. – Что?– удивился капитан и едва успел отскочить. Противник остался стоять на месте, но спина вдруг вспыхнула болью из глубокой рубленой раны. Однако не так страшна была рана, как ощущение холода и слабости, пронзивших все тело и быстро исчезнувших. – Уцусэми,– тихий голос за спиной. Прыжок в сторону, взмах мечом– белый серп столкнулся с окутавшимся черным туманом щитом и полностью втянулся в него, а когда туман опал, Сакадзуки увидел, что дракон начал светиться синим светом. Тут махнул черный клинок, отправляя в капитана черный серповидный всполох. Сакадзуки попытался заблокировать удар встречными потоками пламени, но потоки просто гасли, столкнувшись с черным всполохом. Сакадзуки едва успел уклониться и обнаружил, что всполох погас. Краем глаза экс-капитан рассмотрел легкое колебание и едва успел парировать страшной силы рубящий удар. – Ах ты…– Сакадзуки бросил взгляд на перекрестие двух мечей и обнаружил, что плазма стекалась к черному клинку и впитывалась в него без следа! Низ живота вспыхнул болью, ноги потеряли опору, а вдогонку отправились три черных всполоха, заставляя капитана попрыгать как следует. Потоки пламени, выброшенные в Кеншина, впитались в щит без следа. – И это все?– вздернул бровь Кеншин.– Даже лучший банкай с хреновым владельцем годен лишь для показухи, не более. Бакудо семьдесят пять, Гочутеккан! Сакадзуки стиснул зубы и направил вверх колонну пламени, испепеляя падающие столбы, грозящие приковать его руки, ноги и шею к песку, а в грудь полетел синий шар сокацуя. – Бьякурай,– Кеншин направил палец на колено противника, уклоняющегося от вспышки синего пламени. Сакадзуки парировал мощную белую молнию клинком и исчез в сюмпо, уклоняясь от черного всполоха. «Черт,– Сакадзуки носился вокруг своего противника, стоящего неподвижно в центре арены.– Этот сопляк просто дьявольски силен!» Но его тело постепенно начало сдавать. Запас реацу иссяк гораздо раньше, чем он ожидал, и теперь собственный банкай начал жечь его тело. За этими ощущениями Сакадзуки упустил момент, когда Кеншин исчез и ударил. Тяжелый черный клинок, наполненный убийственным количеством реацу, которая у этого парня словно и не заканчивалась, опустился на него столь внезапно, что Сакадзуки не успел толком парировать: Кеншин поймал его меч щитом и отвел в сторону. Лишь шаг назад спас капитана от немедленной смерти, впрочем, не надолго. Кровь потоком брызнула на песок, страшный холод пронзил все тело, из которого, казалось, выдернули позвоночник. Плазма втянулась в клинок занпакто, пылающее повсюду пламя опало, после чего Сакадзуки сделал шаг в сторону и рухнул на колени, не в силах стоять. «Что произошло?– Сакадзуки поднял взгляд на противника.– Какого… черта… невозможно…» Перед глазами все не то что двоилось– четверилось, сил не осталось совершенно. Последнее, что увидел бывший капитан десятого отряда Сакадзуки– торчащий из груди клинок, после чего над его сознанием мгновенно сомкнулась блаженная темнота без боли и слабости. Кеншин выдохнул. Занпакто окутался синим свечением. Щит превратился в ножны, меч– в тати, и третий офицер десятого отряда медленно вложил клинок в ножны и запечатал занпакто в своей душе, чувствуя внутри себя борьбу. Даже еле живой, ослабленный до предела поглощенный занпакто продолжает сопротивляться в той ситуации, когда другие занпакто просто растворялись в его душе. «Вот что значит занпакто уровня капитана,– подумал Кеншин и выдохнул.– Как же славно… какой хороший бой…» «Хорошо подрались!– мечтательный, удовлетворенный голос Кьюкетсуки перешел в мурлыканье.– Ты такой хороший, хозяин… скоро нужно начинать тренировки, овладевать этим занпакто. Поглощающее пламя, прекрасная получится способность, не так ли?» «Да уж,– чуть усмехнулся Кеншин.– Поэтому я и хотел поглотить огненный занпакто. Жаль только, что Рюджин Джакку придется развивать с нуля…» «Нетушки! С нуля ты будешь осваивать технику, а его сила будет равна той силе, до которой ты разовьешь наши огненные способности». «Прекрасный бой, хозяин,– прозвучал голос Ёроони.– Не только ты, мы тоже становимся сильнее с каждым поглощенным занпакто». – Кеншин!– Унохана спустилась на арену и, подчиняясь порыву, обняла слегка ошалевшего от такого поворота парня. Кеншин неуверенно обнял в ответ, подавив желание сместить ладони пониже талии. Конечно, не каждый день к тебе прижимается сильнейший мечник Сообщества Душ, одна из старейших и сильнейших капитанов, твой наставник и просто весьма привлекательная женщина, которой на вид даже тридцати лет не дашь. – Ты становишься по-настоящему сильным,– прошептала женщина, а в ее глазах вспыхнул лукавый огонек.– Я люблю сильных мужчин… – Эй, а ну отойди от него!– возмутилась Йоруичи и тут же повисла на шее Кеншина, оттесняя Унохану и прижимаясь к нему всем телом.– Прекрасная поступь, Кеншин-кун! Как я и обещала, я тебя награжу… Генрюсай улыбнулся в бороду, наблюдая эту картину. Не каждый день два капитана Готей-13 делят одного парня, только что зарубившего третьего капитана, пусть и бывшего. Правда, сам Кеншин явно не в восторге от такого поворота событий, ну и ладно. – Кеншин Карасу,– окликнул Генрюсай минут через десять, когда обе женщины наконец оставили смущенного парня в покое.– Ты воспользовался правом силы и победил, теперь ты– капитан десятого отряда Готей-13. Даю тебе неделю на освоение с новой должностью, капитаны Унохана и Шихоин тебе помогут,– снова улыбка в бороду.– Жду от тебя верной службы на благо Сейрейтей. *Следующий день, кабинет капитана десятого отряда* – Ты хороший парень, Шиба, но ты лентяй и раздолбай,– Кеншин покачал головой.– Ты не годишься быть моим лейтенантом. – Но Кеншин… – Субординация, лейтенант Шиба. – Но капитан Карасу,– поправился Ишшин Шиба, осекся и замолчал. Он уже понял, что если Кеншин что-то решил, то решение уже не изменить. – Капитан Оторибаши не против назначить тебя на должность лейтенанта, завтра ты будешь служить в третьем отряде. А сейчас– свободен. Шиба коротко поклонился и покинул кабинет. Кеншин проводил его взглядом и вздохнул. Впрочем, он сам виноват, нечего было рваться на должность капитана. Но с другой стороны, сейчас он получил тот вес в обществе, благодаря которому он может защитить тех, кто ему дорог. – Пятый офицер Карасу,– Кеншин перевел взгляд на сидящую на диване Юки. Сестренка не знала, как относиться к своему брату на посту капитана, а потому предпочла отмалчиваться. – Юки,– вздохнул Кеншин.– Я хочу назначить тебя на должность лейтенанта десятого отряда, сейчас ты– сильнейшая в отряде после меня, да и опыта у тебя явно побольше, чем у остальных. – То есть то, что я– твоя сестра, не играет здесь роли?– уточнила Юки. – Никакой. И пока я в отряде, помни о субординации. – Ага, щаз! Юки подошла к брату, нагло уселась к нему на колени, прижалась к груди и зарылась щекой в белый хаори, прикрывая глаза. – Вот же где…– выдохнул Кеншин и беспомощно опустил руки на талию сестренки. Юки удовлетворенно улыбнулась и завозилась, устраиваясь поудобнее. Парень начал вспоминать вчерашнюю гулянку по поводу назначения нового капитана. Там он узнал своих коллег с новой стороны. Вечно мрачный и угрюмый Кенсей Мугурума оказался отличным парнем, пусть и молчаливым. Несмотря на вечную грызню, Хирако Синдзи, Лав Аикава и Роуджиро Оторибаши являются закадычными друзьями. Гинрей Кучики держался немного в стороне от остальных коллег, общаясь в основном с капитанами Уноханой и Хикифуне, ну а капитаны Кьераку и Шихоин пытались споить болезненного, но очень сильного капитана Укитаке. Даже главнокомандующий Ямамото оказался гораздо человечнее, пусть и относился к ним, как к детям. Против ожиданий, Кеншин Карасу без усилий влился в их компанию и развеял мнение о себе как о варваре вроде Кенпачи Зараки, которому пофиг на мнение окружающих. Правда, большинство капитанов сходились на том, что ему рано еще становиться одним из них, но выбора особо не было. Пойти против слова главнокомандующего не посмел никто. Гулянка закончилась лишь к рассвету, после чего капитаны покинули расположение одиннадцатого отряда, где и проходило мероприятие, и разошлись по своим отрядам. Кеншин не стал ложиться спать, зная, что от этого будет только хуже, а потому быстро принял душ, согнав хмель, и взялся разбирать отчеты, но его мысли крутились рядом с Юмией. Девушка сильно затосковала, а гибель отца вогнала ее в глубокую депрессию. Капитан Кучики только качает головой, не зная, что с ней делать. Никаких доказательств ее связи в восстанием не было кроме того, что ее отец– один из предателей. Кеншин вздохнул, вспоминая, как она сильно изменилась. Похудела, осунулась, волосы утратили густоту и блеск, глаза стали тусклыми, ничего не выражающими. – О чем задумался?– встрепенулась Юки. – О Юмии. – И зачем она тебе?– Юки подняла взгляд. – Хочу. Юки надулась и стукнула брата кулачком в грудь, призывая быть серьезнее. – Ну ладно,– вздохнул Кеншин.– Она ни в чем не виновата, но ни в одном отряде сейчас не потерпят предательницу. Юки вздохнула и положила голову на плечо брату, прикрывая глаза и наслаждаясь нежными поглаживаниями. Вскоре к Кеншину заглянула капитан Унохана, так что Юки пришлось уйти, оставляя брата наедине с Уноханой. Девушка хотела было возмутиться, но вовремя вспомнила о том, что с ней сделал брат, а так же его предупреждение. Зная, что Кеншин не бросает слов на ветер, Юки прикусила язычок и вздохнула. Похоже, что у нее вот-вот появится серьезная конкурентка. *Вечер того же дня, бараки шестого отряда, покои лейтенанта* Кога Кучики с криком ударил стол ребром ладони, переламывая предмет мебели пополам. «Черт, ну почему?– негодовал парень, кроша все в зоне видимости.– Почему он стал капитаном? Чем я хуже него?» Кога схватил стул и запустил его в стену. Жалобный треск дерева немного отрезвил разгоряченный разум. Лейтенант Кучики не знал, что за ним наблюдает пара внимательных глаз, и не услышал тихого вздоха сожаления. Капитан шестого отряда получил подтверждения своих самых мрачных подозрений. «Ты ослеплен своей силой, Кога,– думал Гинрей, направляясь в поместье клана Кучики.– Твоя сила велика, но душа слишком слаба для такой силы. Ты не понимаешь, что чем ты сильнее, тем труднее контролировать эту силу. Боюсь, что ты можешь поддаться гневу». Гинрей Кучики не мог вмешаться, не мог остановить Когу, ведь пока что его зять ничего не сделал, но он боится, что если Кога нападет на Кеншина, то это закончится смертью одного из них. Старый синигами прекрасно видел отличие между ними и понимал, что погибнет, скорее всего, именно Кога. Пусть их реацу примерно равна, но Кеншин опасен своим жестким холодным умом, своим расчетом, своим умением доводить противника до белого каления. Да, он не сможет использовать свой занпакто, но Гинрей видел способности парня в кидо, то, как он с легкостью применяет бакудо восемьдесят первого уровня. Гинрей стал свидетелем одной из тренировок с Йоруичи и поразился тому, что капитан второго отряда не стеснялась избивать его до полусмерти, а Кеншин при этом продолжал сражаться с ранами, от которых нормальный синигами давно отбросил бы коньки. – Мурамаса, что же мне делать?– стиснул зубы Кога. Пространство в кабинете дрогнуло, и в воздухе возник высокий мужчина с тенями под глазами в форме гарды меча Коги, в длиннополом светлом пальто и с неестественно длинными ногтями. – Кога, твоя душа неспокойна. Сейчас тебе лучше отдохнуть. – Не смей мне указывать, понял?– рявкнул лейтенант Кучики и схватил свой занпакто за грудки.– Я сам решу, что мне делать! Кога отпустил свой занпакто и двинулся прочь из казарм. Еще осталось два лагеря повстанцев, отличный способ сбросить пар. Первый лагерь был небольшим. Семеро уцелевших синигами послужили, так сказать, закуской для Коги. Когда же он явился во второй лагерь, то застал там лишь несколько десятков трупов предателей и двенадцать синигами из десятого отряда, среди которых и сестра Кеншина, Юки. – Что вы здесь делаете?– рыкнул Кога. – По приказу капитана проводим зачистку мятежников,– слегка улыбнулась Юки. Кога Кучики отметил, что синигами за ее спиной быстро перегруппировались. И еще было что-то странное во взгляде этой милой и доброй девочки. Холод, жажда крови, стремление убивать. «Похоже, она совсем не такая безобидная, какой кажется»,– Кога обвел синигами взглядом и исчез в сюмпо, направляясь в казармы.