Долгий путь

Глава 9 ~О~ Сладкий чай — для слабаков. 26 июля 1998 года. ~О~ За заботами о ремонте замка незаметно пролетели две недели между собраниями Ордена. Наконец, восстановительные работы закончились, и все засобирались по домам. Молли пригласила Гарри и Гермиону в Нору, но Гермионе не терпелось отправиться в Австралию к родителям, чтобы вернуть им воспоминания. Рон и Гарри хотели поехать с ней. Они надеялись, что поездка обернется интересным отдыхом. Отличная перемена — приключение без чувства надвигающейся катастрофы, страха и постоянной угрозы будущему всего Магического мира. А еще они решили вернуться в сентябре в Хогвартс и подготовиться к ТРИТОНам вместе с курсом Джинни. Гермиона рассчитывала, что к тому моменту ее родители все вспомнят (и простят). Грядущий учебный год обещал стать административным кошмаром. Первый и седьмой курсы — переполненными. Часть одноклассников Гарри так же, как и он, провели предыдущий год в бегах. Другие прятались в Комнате по требованию и тоже не слишком-то много изучили. И, разумеется, никто не сдавал экзаменов. Не принятые в прошлом году магглорожденные и полукровки поступали на первый курс. СОВы перенесли на конец первого семестра — прямо под Рождество. Попечительский совет Хогвартса предложил официально оправданному Снейпу снова занять пост директора. Однако тот дал ясно понять, что не заинтересован ни в этой должности, ни, вопреки распространенному мнению, в месте профессора по Защите от темных сил. Темными искусствами он был сыт по горло и хотел всего лишь получить обратно свои подземелья и Зелья. Вот так Минерва МакГонагалл и стала директором. Ее поджидало множество сложностей: школа нуждалась в троих учителях. Пустовали места профессоров Трансфигурации (бывшая должность МакГонагалл), Защиты от темных сил (как обычно) и Маггловедения (по профессору Бербидж, компетентному и любимому многими учителю, скорбели). Минерва попросила Снейпа стать заместителем, но он только посмотрел так, словно у нее выросла вторая голова, и молча ушел. Тогда помогать ей, «пока не найдется кто-нибудь более подходящий», взялся Филиус Флитвик. После года самостоятельной жизни мысль о посещении уроков и следовании школьному распорядку казалась Гарри странной. Зато привлекала идея о трехразовом горячем питании, удобной чистой постели и временном перекладывании ответственности на плечи учителей. Раньше он не задумывался о будущем, потому что сомневался, что вообще выживет. Теперь же Гарри совершенно не представлял, что будет делать дальше, и ему не хотелось отказываться от шанса поразмыслить, разработать дальнейшие планы и побыть беззаботным подростком. Ведь потом он останется один. Конечно, у него были друзья, а Уизли всегда считали его членом семьи, но ему придется отвечать за себя самому. О предстоящем вызове Пожирателей Смерти он не думал. Либо ему не удастся использовать Метку Волдеморта, и их приготовления окажутся напрасными, либо все сработает. От него ничего не зависело. Не переживал Гарри и о самом процессе призыва — ведь рядом будет Снейп. И пусть Гарри по-прежнему его не выносил, но уже давно понял (хотя и не желал анализировать этот факт), что полностью ему доверяет. Орден и лично назначенные Министром Шеклботом авроры готовились к операции. Сам Гарри считал, что чем скорее она произойдет, тем лучше. Они не могли покинуть Британию, пока все было настолько неопределенно, а Гермиона так хотела поехать к родителям. День второго собрания Ордена выдался чудесным. Гарри провел долгие часы у озера вместе с Джинни, Джорджем и Невиллом. Джордж решил открыть магазин за две недели до начала учебного года — как раз, когда толпы студентов устремятся за покупками в Косой переулок. Ли Джордан собирался присоединиться к нему, чтобы помочь с управлением, которым раньше занимался Фред. Поэтому Джордж мог продолжить исследования и производство «вредилок» — то, что ему удавалось лучше всего. Джорджу сильно не хватало Фреда. Порой, по привычке желая разделить с близнецом шутку, он замирал и терялся. Тоска и веселье рвали его на части, но все же, благодаря поддержке и любви окружающих, он оставался в здравом рассудке. Особенно ему помогали партии в Волшебный покер (любимую игру Фреда) с Ли и Анджелиной по четвергам. В такие вечера они все время хохотали, немного перебрав, так что Анджелина, которая быстро пьянела, иногда падала от смеха со стула. Казалось, это приносило им облегчение. Джинни совсем притихла, но упорно противилась возвращению в Нору, хватаясь за любое поручение, лишь бы остаться в Хогвартсе. Она даже согласилась помочь привести в порядок класс Зельеварения и запасники ингредиентов, когда Снейп намекнул, что им с Малфоем не помешают лишние руки. Кладовые все еще носили отпечаток эксцентричного представления Слагхорна о порядке. Джинни всегда удавались Зелья, и она как-то умудрялась спокойно сносить постоянные колкости Снейпа, объясняя это тем, что мелочные придирки меркнут по сравнению с детством среди шести братьев. Гарри подозревал, что она хотела остаться в замке из-за кого-то, но вычислить его не смог. Джинни сблизилась с Невиллом, и они много времени проводили вместе, но никакой романтикой там и не пахло. Тем днем — первым днем настоящих каникул — Гарри с Джинни летали над озером, соревнуясь в «ловец против ловца». Несмотря на большой перерыв, Гарри не растерял квиддичных навыков и с нетерпением ожидал того, чтобы снова играть за Гриффиндор. Затем они отправились на собрание Ордена, которое на этот раз состоялось в учительской, способной вместить много людей. Больше всего говорил Кингсли Шеклболт. Он объявил выбранное для призыва Пожирателей место — тот самый зал заседаний в Министерстве, где Гарри когда-то судили за использование магии вне школы. Зал всего с тремя выходами находился глубоко под землей, так что его собирались превратить в настоящую ловушку. Подготовить его нужно было тайно, но в Министерстве работало достаточно членов Ордена. Согласно сведениям Северуса Снейпа и Люциуса Малфоя, следовало ожидать, что Пожиратели аппарируют сужающимися кругами — сначала недавно принявшие Метку, затем приближенные к Волдеморту давние слуги. Присутствующие Пожиратели не могли чувствовать вызов, потому семнадцать заключенных думали обездвижить и переправить из Азкабана в Министерство за час до начала операции, чтобы уменьшить нагрузку на силу Гарри. В захвате собирались участвовать члены Ордена Феникса, участники Битвы за Хогвартс и сорок восемь авроров. Последним предполагалось сообщить, что это не тренировка, а настоящая операция лишь непосредственно перед ее началом. Члены Визенгамота — Дедалус Диггл, Гестия Джонс и Эльфиас Додж — уже планировали процедуру оценки воспоминаний и последующих допросов Пожирателей Смерти. Никто не брался предсказать, сколько Пожирателей решат сослаться на смягчающие обстоятельства, но следовало быть готовыми. Возможно, к расследованию пришлось бы привлечь и других членов Визенгамота, но это отложили на будущее: Пожиратели могли оказаться и среди них. Вызов назначили на три часа ночи шестнадцатого августа. Таким образом оставалось как раз достаточно времени для подготовки, и операция не помешала бы планам по открытию Хогвартса. Собрание закончилось, и все стали расходиться, оживленно обсуждая услышанное. Гарри, Рон и Гермиона уже стояли в дверях, когда Снейп остановил их: — На минуту, Поттер. Гарри махнул рукой, чтобы друзья его не ждали, и отошел со Снейпом в сторону от гомонящей толпы. — Профессор? — Хотя наша магия кажется… совместимой, я все же хотел бы протестировать предложенное мистером Лонгботтомом растение. Профессора Хагрид и Спраут предоставили в мое распоряжение небольшой запас травы-повитухи, а ее действие максимально именно в свежем виде. Профессор МакГонагалл разрешила нам использовать кабинет директора. Договорив, Снейп развернулся и направился в сторону директорских комнат. — Сейчас? Вы хотите опробовать ее сейчас? Снейп остановился и глянул на Гарри. — А у вас есть какие-то неотложные дела, Поттер? Что-нибудь более… жизненно важное? — он саркастически приподнял бровь. — Ну… Нет, но… Снейп снова отвернулся. — Тогда идемте. Гарри не нашелся, что возразить, да и игру в подрывного дурака никак нельзя было назвать жизненно важной, но его раздражило бесцеремонное и снисходительное обращение. Возмущенный и надувшийся, он последовал за Снейпом. Восстановленная горгулья приняла от Снейпа пароль («Многоцветность») и позволила им подняться по лестнице. Кабинет с дремлющими портретами нисколько не изменился со времен Дамблдора (Снейп оставил все, как есть, а МакГонагалл еще не переехала). Снейп и Гарри сели возле стола лицом друг к другу. На столике между ними стоял поднос со старинным чайником и изящными фарфоровыми чашками. Снейп взял накрытую крышкой тарелочку и протянул ее Гарри. Привыкший вежливо отказываться от бесчисленных лимонных долек, Гарри механически ответил: — Спасибо, не нужно, сэр. Снейп усмехнулся: — Думаете, я вам лакомство предлагаю? Это трава-повитуха, глупый мальчишка! Он снял крышку и показал Гарри два бледно-зеленых листика, размером и формой с чайную ложку. Гарри и впрямь почувствовал себя идиотом — совсем не новость в присутствии Снейпа. Неужто ему и правда показалось, что Снейп может затеять светскую беседу перед экспериментом? Он взял листик и положил в рот. Вкус напоминал лимон и вербену, и растение словно таяло на языке. Снейп тоже прожевал свою порцию. — Я ничего не чувствую, — разочарованно заметил Гарри. — В книгах говорится о том, что ничего и не произойдет, пока мы не дотронемся друг до друга. А еще я должен разрешить своей магии помогать, а энергии — подпитывать вас. Большинство источников рекомендуют контакт ладоней. — Э… — Мистер Поттер, если вы и правда собираетесь тестировать растение, то вам нужно использовать вашу магию. Гарри вздохнул: Снейп не унимался. Он неуклюже вытащил палочку из кармана джинсов и оглянулся кругом. Указал на тяжелый каменный думосбор: —Вингардиум Левиоса! Думосбор медленно поднялся с полки и завис примерно в футе над ней. — Теперь вытяните левую руку, мистер Поттер. Ладонью вверх. Гарри подчинился. Ладонь Снейпа, прохладная, с длинными пальцами, опустилась на его руку. И хотя Снейп едва дотронулся до него, Гарри чувствовал прикосновение каждой клеточкой. Будто каждый нерв пропитался теплотой и ощущением близости Снейпа. Гарри не смог подавить дрожь удовольствия. Совсем неплохо… — Я начну передавать вам магическую энергию на счет три. Как, Снейп еще ничего не делал? Тогда откуда это теплое чувство в руке, во всем теле? Откуда такой прилив энергии? Все вопросы выскочили у него из головы, когда Снейп произнес: — Три. Думосбор взлетел еще на фут. Все тело Гарри завибрировало от силы. Он не обратил внимания на внезапную эрекцию, списав ее на побочный эффект от мощного потока магии, устремившегося в его тело. Одной мыслью он приподнял еще и чайный поднос, а затем разлил чай по чашкам. Кубики сахара проплыли по воздуху, серебряная ложечка аккуратно размешала их в чае. Ощущения опьяняли. Гарри казалось, что сейчас он может сделать, что угодно. — Безнадежно испорченный чай, — сухо отметил Снейп. — Приготовьтесь, Поттер, я остановлюсь на три, два, один… Поднос покачнулся, и чайник со стуком приземлился на него. Гарри медленно вернул все на место и взглянул на Снейпа: — Ну, — ухмыльнулся он, — все прошло отлично. — Согласен. — Как много магической энергии вы передали мне, сэр? — Совсем чуть-чуть, Поттер. Высокая степень совместимости нашей магии позволяет вашей силе увеличиться в геометрической прогрессии. Чуть-чуть? Но эти тепло, вибрация, и… возбуждение? Видимо, ожидаемые побочные эффекты от их схожей магии. Гарри отмахнулся от собственного любопытства и сосредоточился на значимости их успеха. — Замечательно! Надеюсь, все сработает, — с воодушевлением заявил он. — Я тоже, — Снейп поднялся. — Если у вас нет вопросов по существу, Поттер, на этом мы закончим. От Снейпа ничего более подбадривающего ждать не приходилось. Какая же он сволочь. Гарри ни за что было его не понять. Он прикусил язык, чтобы не спросить, возбудился ли Снейп тоже — просто посмотреть на реакцию. Но ведь ему хотелось, чтобы Снейп изменил свое отношение к нему, а потому не стоило вести себя как дерзкому ребенку. — Никаких вопросов, сэр. По существу или без. Спокойной ночи, профессор. Снейп отвернулся и взял со стола книгу. Гарри посмотрел на его худую спину, пожал плечами и, ничего больше не прибавив, вышел. Как только дверь за Поттером закрылась, Снейп опустил книгу и упал обратно в кресло. Все оказалось настолько плохо, насколько он и ожидал. Уровень близости, созданный травой-повитухой, был невыносимым. И едва их руки соприкоснулись, Снейпа окатило волной переменчивых эмоций Поттера. Он не мог легко их читать, но явственно ощущал их присутствие. Поток необъяснимых и неуместных чувств: неприязнь, острое возбуждение, смущение, восторг, гнев, разочарование. Сам он подготовился заранее и сумел с помощью Окклюменции скрыть от Поттера собственные хорошо контролируемые эмоции, и все же испытывал удивление: каково было жить так, постоянно подвергаясь натиску сиюминутных порывов? Снейп вздрогнул от одной только мысли. Неудивительно, что лицо Поттера походило на руководство по его же эмоциональному состоянию. А учеба на Гриффиндоре только поощряла мальчишку быть открытым. Мелькнула мысль: а если бы его отправили в Слизерин? Изменило ли бы это Га… Поттера? Во всяком случае, точно пошло бы на пользу, решил Снейп. Добавить в чай сахар, ну надо же!