Долгий путь

Глава 13 ~О~ Суд ~О~ — Пристав, пожалуйста, введите мистера Терциуса Валдо Яксли. Шею заключенного охватывал подавляющий магию ошейник, а руки и ноги — кандалы. На мантии грязно-коричневого цвета с обеих сторон красовалась надпись «Азкабан». Судебный пристав снял с Яксли кандалы, но как только он опустился в кресло в центре зала, вокруг его запястий и лодыжек тотчас обвились цепи. — Дознаватель Мински? Приступайте, — велела Гризельда. Седовласый волшебник выровнял лежащую перед ним стопку бумаг и монотонно произнес: — Подсудимый, назовите свое имя. — Терциус Валдо Яксли, глава Могучего и Достойного Дома Яксли, — с вызовом заявил Яксли. — Боюсь, уже нет, сэр. Вам вменяют в вину то, что вы — Пожиратель Смерти... — И горжусь этим! — перебил Яксли. — Замечательно, — отмахнулся Мински и продолжил: — Так как вы не предоставили суду воспоминаний, способных смягчить наказание, все ваше имущество переместят из личного хранилища в Гринготтсе в специальный фонд помощи пострадавшим, согласно указу Министерства под номером один-четыре-три-два-тире-три-три-три, одобренному Визенгамотом в августе тысяча девятьсот девяносто восьмого года. За передачей средств проследит Фримис, глава Волшебного Банка Гринготтс. Аврор Чарльз Гектор Чавез под присягой засвидетельствовал, что уничтожил вашу палочку после вашего ареста. Вы можете добровольно выпить навсегда подавляющее магические способности зелье, либо на вас наложат чары Принуждения. Вопросы? — Да как вы смеете судить меня! Вы недостойны даже лизать ботинки Темного Лорда! — завопил Яксли. — В отличие от вас, вероятно, — заметил Мински. От необычного на вид радужного зелья, поднесенного приставом, Яксли отвернулся. Мински выждал с минуту, а затем изрек: — Видимо, все же Принудительное. Он взмахнул палочкой, и Яксли тут же перестал упираться и залпом выпил слегка дымящееся зелье. Он склонил голову, а пристав снял с него подавляющий магию ошейник. Цепи спали с рук и ног Яксли. — Мистер Яксли, теперь вы сквиб. Любое физическое насилие с вашей стороны повлечет за собой заключение в Азкабане, — предупредила его Гризельда Марчбэнкс. — Физическое насилие! За кого вы меня принимаете? За маггловского бандита? — выплюнул Яксли. — Если вас не встречают родственники, то от имени суда вам выдадут смену простой одежды, пять галлеонов и пять английских фунтов. Прощайте, мистер Яксли, и удачи, — заключила Гризельда Марчбэнкс, заметно смягчившись. — Мне не нужны ваши подачки! Я — Яксли! Вы еще пожалете, когда Темный Лорд вернется! Он уничтожит вас! — Мистер Яксли, уверена, вам сообщили, что мистер Том Риддл мертв, без всякой надежды на воскрешение. Вам лучше смириться с этим и сосредоточиться на своем будущем. Яксли рассмеялся и заявил: — Ты глубоко заблуждаешься, Марчбэнкс! Погоди, еще увидишь! В сопровождении судебного пристава он направился к выходу в вестибюль, где его уже ждала высокая темноволосая женщина с саквояжем. Как и предсказывал Кингсли, приговор и его исполнение заняли едва ли десять минут. Все указывало на то, что суд долго не продлится. — Ну, — заметил Мински, — неплохо прошло... Предлагаю назначить перерыв на чай в пять и ужин минут на сорок в восемь. Если завтра начнем пораньше, то к вечеру уже вполне можем закончить. Все согласились, и Гризельда попросила: — Пристав, введите мистера Альберта Бальтуса Роквуда. Весь день повторялось одно и то же. Некоторые Пожиратели раскаивались, другие от потери магии впадали в отчаяние или ступор, наконец, кто-то огрызался и угрожал, как Яксли. Гарри с удовлетворением заметил, что все они были здоровы, в чистой одежде, без следов побоев или издевательств. Однако никто из них после лишения магии и освобождения не проявлял физической агрессии. И каждого встречали у дверей родственники. Некий Антон Джей Бэрроу, поставщик редких, крайне опасных и запрещенных ингредиентов, все повторял, оправдываясь: — Это был лишь бизнес, ничего более, уверяю! Я принял Метку для того, чтобы он покупал мой товар! Я считал это обычным контрактом с отличным покупателем редких ингредиентов! Я никому не причинял вреда! — А как вы думаете, куда потом шли эти ингредиенты, мистер Бэрроу? — уточнил Мински. — На производство сливочного пива? Их единственное применение — зелья, которыми пытают, мучают и убивают. И вы несете ответственность за каждое их использование. — Но ведь это был только бизнес! Бизнес! — продолжал настаивать Бэрроу, даже когда все уже закончилось. Гарри охватило любопытство. Он спросил у Розы Прюэтт: — А каков юридический статус Метки? Из исследования профессора Флитвика я знаю, что в ней содержится элемент порабощения, который привязывал Пожирателя Смерти к Волдеморту, но как рассматривает подобное закон? — Лучше спросите об этом Гризельду, мистер Поттер. Чтобы задать вопрос, просто поднимите руку, как в школе. — Но мне не хотелось бы мешать... — Вы здесь не просто в качестве свидетеля, мистер Поттер, вы — полноценный участник заседания. У вас есть вопрос, и очень хороший. Задайте его. — Ладно, — чувствуя себя немного глупо, Гарри поднял руку. На столе Гризельды вспыхнул свет, и передний ряд кресел развернулся лицом к ассамблее. Мистер Мински произнес: — Визенгамот предоставляет слово Дому Блэков. Прошу, мистер Поттер. Гризельда Марчбэнкс и Министр, которых Гарри знал по Ордену Феникса и запросто звал по именам, подбадривающе улыбались ему. Но он все равно смутился. Мистер Мински изобразил вежливое внимание. Гарри набрал полную грудь воздуха, мысленно приказал себе не начинать вопрос с «Э-э» и сказал: — Прошу прощения, что прерываю. Я бы хотел уточнить, чем является Темная Метка с юридической точки зрения. — Это важный вопрос, мистер Поттер, — ответила Гризельда, и Гарри слегка расслабился. — Несмотря на скрытый элемент порабощения, Темная Метка, прежде всего, — свидетельство добровольного союза между Пожирателем Смерти и его... Повелителем. Как и все подобные соглашения, это считается законным контрактом, на что мы и опирались, разрабатывая наказание. Я ответила на ваш вопрос, мистер Поттер? — Да, да. Спасибо. Кресла развернулись обратно, и Гризельда Марчбэнкс попросила пристава ввести следующего Пожирателя Смерти, Эразмуса Брутуса Блюгума — светловолосого здоровяка, с которым Гарри не раз сталкивался. Однако он не стал вслушиваться в рассмотрение дела, потому что мысленно праздновал победу. Гарри пришел в Визенгамот в полной уверенности, что покажет себя настоящей скотиной: воспользуется положением Мальчика, Который Выжил, Человека, Который Убил Волдеморта и своей ролью в поимке Пожирателей. Иными словами, сыграет на своей славе и том, что магический мир чувствовал себя обязанным ему. Гарри пообещал Джинни сделать все, что в его силах, чтобы спасти Малфоя, но не испытывал восторга и презирал то, как пришлось бы поступить. А теперь ему и не нужно было. Его охватило такое облегчение, что вместо ожидаемой тошноты он почувствовал душевный подъем, когда без двадцати пять Гризельда распорядилась привести Люциуса Абракаса Малфоя. Пристав уведомил ее, что тот был отпущен под расписку. И в этот момент в зал суда вошли Люциус, Нарцисса и Драко Малфои. Люциус сразу же прошел в центр зала и уселся в кресло для обвиняемого. Цепи чуть шевельнулись, но остались лежать на полу. Мистер Мински посмотрел на Люциуса поверх очков: — Обвиняемый, назовите свое имя, — сказал он скучающим тоном. — Люциус Абракас Малфой. — Мистер Малфой, вам вменяют в вину то, что вы — Пожиратель Смерти. Вы не предоставили суду воспоминаний, способных смягчить вину, поэтому ваше личное имущество будет передано судом в фонд помощи жертвам, палочка — уничтожена, а вы сами должны выпить подавляющее магию зелье. Вопросы? — Нет, — Люциус Малфой был поразительно спокоен. Он вынул из нагрудного кармана небольшой золотой ключ и положил его на обитое бархатом дно подноса, который появился возле его кресла. — Это ключ моего личного хранилища в Гринготтсе, — пояснил он, а затем, поколебавшись, достал палочку. — Моя палочка была сломана, поэтому я использовал палочку моего отца. — Мне жаль, мистер Малфой, но если вы владели этой палочкой больше тридцати семи дней, — Малфой согласно кивнул, — по закону она принадлежит вам. Вы обязаны сдать ее или уничтожить в нашем присутствии. — Хорошо, — Люциус явно собирался сломать ее пополам об колено, но внезапно замер и обратился к Гризельде: — Ваша честь, могу я воспользоваться ею в последний раз перед тем, как лишусь магии? Гризельда повернулась сначала к Кингсли, затем к мистеру Мински — оба едва заметно кивнули. — Так как она до сих пор оставалась у вас, не думаю, что тому есть препятствия, мистер Малфой. Но поторопитесь, пожалуйста. Малфой поднялся, взял прислоненную к креслу трость и трансфигурировал ее в букет алых роз с длинными стеблями. Затем подошел к изумленно взиравшей на него Нарциссе, у которой в глазах стояли слезы, и преподнес ей букет. Вернувшись к креслу в центре зала, Малфой переломил об колено палочку и одним глотком осушил кубок с переливающимся зельем. Он скривился от вкуса, по телу прошла заметная дрожь, — и все кончилось. Люциус Малфой больше не был волшебником. Он поставил опустевший кубок на поднос, положил туда же обломки палочки и прошел в зал, к жене. Нарцисса взяла его за руку и ослепительно улыбнулась ему, хотя по ее щекам катились слезы. Он склонился и поцеловал ее в висок, а потом повернулся к Драко и крепко его обнял. Не дожидаясь, пока назовут его имя, Драко сам направился к только что оставленному его отцом креслу. — Обвиняемый, назовите себя, — сказал мистер Мински все тем же скучающим тоном, даже не подняв головы. — Драко Аттикус Малфой, — голос Драко звучал безжизненно, и лицо его было бледным, но испуганным он не выглядел. Гарри поднял руку, и на столе Гризельды вновь загорелся свет. Три передних сиденья развернулись в его сторону, и мистер Мински произнес: — Визенгамот предоставляет слово представителю Дома Блэков. Прошу, мистер Поттер. На этот раз и Гризельда, и Кингсли, и мистер Мински смотрели на него вопросительно. Гарри готовил свою речь весь день и потому убежденно заговорил: — Главный Дознаватель, Министр, уважаемые члены Визенгамота, как ранее подтвердил Главный Дознаватель, Темная Метка — свидетельство магического контракта, связывающего Пожирателя Смерти с так называемым Лордом Волдемортом. Как в случае с любым контрактом, этот имеет законную силу, только если оба волшебника являются совершеннолетними при его заключении. Когда обвиняемый Драко Аттикус Малфой, родившийся пятого июня тысяча девятьсот восьмидесятого года, получил Метку, ему едва исполнилось шестнадцать. Таким образом, невзирая на наличие на его руке Темной Метки, он никогда не был Пожирателем Смерти, поскольку его контракт не имел законной силы. Члены Визенгамота принялись оживленно перешептываться. Наконец мистер Мински подался всем телом к Гарри и спросил, глядя на него поверх очков: — И почему же вы так решили, мистер Поттер? — Я учился вместе с Драко Малфоем, сэр. Мы одноклассники, или были одноклассниками, неважно. Он всего на пару месяцев меня старше. Тем летом, перед шестым курсом, когда он получил Метку, мне еще даже не разрешали аппарировать. Он не ответил на вопрос Мински, но тот понимающе кивнул. — Есть ли у вас личные мотивы желать оправдания мистера Малфоя, мистер Поттер? — спросил кто-то из задних рядов. — Никаких. Я его вообще терпеть не могу, — признался Гарри. — И почему же, мистер Поттер? — уточнила Гризельда Марчбэнкс. — Он придурок, — пожал плечами Гарри, будто извиняясь. Раздались смешки. — Каков папаша, таков и сынок, — снова пробормотал кто-то позади. — И все же вы полагаете, что он не заслуживает участи остальных Пожирателей Смерти, — заявила Гризельда. Она утверждала, а не спрашивала, но Гарри счел нужным пояснить: — Мы с Драко Малфоем разные стороны одной медали. Наши судьбы были предопределены обстоятельствами рождения, семьями, поступками родителей. Мне удалось убить Волдеморта. Ему не удалось убить Дамблдора. Я видел произошедшее на башне той ночью: директор оказался полностью во власти Драко Малфоя, но тот опустил свою палочку. Нелегко идти против предначертанного судьбой. В ту ночь он сделал выбор, который говорит о нем намного больше, чем наличие Темной Метки на его руке. — Спасибо, мистер Поттер. Вы помогли предотвратить весьма прискорбную судебную ошибку, — произнесла Гризельда Марчбэнкс. Ее кресло вновь повернулось к обвиняемому и публичным свидетелям. — Суд постановляет, что контракт между Томом Марволо Риддлом и Драко Аттикусом Малфоем, о заключении которого свидетельствует Темная Метка, был заключен до совершеннолетия мистера Малфоя, а потому не имеет законной силы и является недействительным. Все обвинения против мистера Драко Малфоя сняты. Мистер Малфой, вы свободны. Драко приподнялся в кресле, но тут же рухнул обратно. Прикрыв лицо ладонями, он сделал несколько глубоких вдохов, затем встал и с бесстрастным видом зашагал к родителям. Нарцисса отложила букет и раскрыла ему объятия, и тогда маска Драко наконец дрогнула. Он бросился в объятия матери и расплылся в счастливой улыбке. Несколько мгновений они крепко обнимали друг друга, а Люциус обхватил руками их обоих. И только через пару минут, все еще улыбаясь, они разомкнули объятия. Нарцисса взглянула на Гризельду: — Спасибо, ваша честь. Спасибо за моего сына. — Пожалуйста, миссис Малфой, — мягко ответила Гризельда. Нарцисса благодарно посмотрела на Гарри, и он улыбнулся в ответ. Люциус же ему кивнул. — На этой радостной ноте давайте сделаем двадцатиминутный перерыв, — все тем же монотонным голосом предложил Мински. Гризельда стукнула молоточком. — Принимается. Соберемся вновь в пять двадцать. Гарри поспешил нагнать Малфоев. — Малфой! Э... То есть, Драко, — уточнил он, когда к нему повернулись все трое Малфоев. — Можно тебя на минутку? Лицо Драко снова приняло непроницаемое выражение, но он кивнул. Нарцисса и Люциус отошли, а Гарри и Драко отступили в нишу возле большого окна. — Что тебе нужно, Поттер? Изъявление моей вечной благодарности? — спросил Малфой дерзко. Гарри хихикнул. — Ага, точно. Перестань, Малфой, а то меня стошнит. К тому же, я сделал это не для тебя, будь уверен. Драко пристально посмотрел на него. — Значит, ты решил отплатить за то, что моя мать солгала Темному Лорду, чтобы защитить тебя? Гарри покачал головой, позабавленный. Все-таки, слизеринцы воспринимали мир совсем по-другому. — Нет, Малфой. Я сделал это для очень дорогого мне человека, который бы поступил так же, окажись я в нужде. — Для Снейпа? А? Снейп?! С чего Малфой решил, что речь идет о Снейпе? Гарри решил обдумать это позже, а сейчас просто снова покачал головой: — Нет, Малфой. Как ни удивительно… Для Джинни Уизли. Драко тотчас отбросил притворство и взглянул на него с изумлением и искренним интересом. — Почему? При чем тут твоя девушка? — Мы расстались больше года назад, Драко. И мне показалось, что она... прониклась к тебе симпатией. Бледные щеки Драко внезапно стали нежно-розового цвета. — Правда? Довольный реакцией Драко, Гарри ухмыльнулся и решил больше не дразнить его. — Я просто подумал, что тебе может быть интересно, Малфой. Увидимся. — Он отвернулся. — Поттер? Гарри развернулся к нему снова. — Спасибо, — произнес Драко. И тут же добавил с усмешкой: — За то, что рассказал про Уизлетту, конечно. Гарри улыбнулся в ответ. — Не надо благодарить меня, благодари ее. И от меня тоже. Она попросила меня об этом и оказалась совершенно права. С возвращением, Малфой. Больше не оборачиваясь, Гарри направился в зал суда. На губах его все еще играла усмешка, и он даже хихикнул: Драко Малфой несомненно ужасный придурок. Судебное заседание закончилось в одиннадцать вечера, и Гарри с удовольствием бы переночевал в «Дырявом Котле», но решил рассказать про Малфоя Джинни, чтобы она не переживала зря. Он переместился в Нору по каминной сети и обнаружил всю семью Уизли в гостиной. Джинни и Джордж играли в волшебные шахматы, Перси писал что-то на министерском пергаменте, Молли вела домашнюю бухгалтерию, а Артур читал отчет с работы, делая на полях пометки. Гарри отряхнул мантию от сажи и поздоровался. — Гарри! Чудесно выглядишь! — воскликнула Молли с теплой улыбкой. — Подойди-ка, у тебя осталась сажа на окантовке. Она пробормотала простенькое чистящее заклинание. — Ну как, Гарри? Как все прошло? — спросил Артур. Его слова привлекли внимание всей семьи. Джинни принялась нервно кусать верхнюю губу. — Каждый случай рассматривали довольно быстро, а большинство обвиняемых были подавлены или хамили. На общем фоне выделились только Малфои. Перед тем, как сломать палочку, Люциус трансфигурировал трость в букет для жены, а Драко оправдали. — Правда? — заинтересовался Джордж. — Как ему удалось? — Он непричастен ко всему этому. Суд определил, что Драко получил Метку до совершеннолетия, и потому контракт, который она собой представляет, не имеет законной силы. Главный Дознаватель официально аннулировала контракт и признала Драко невиновным. Перси одобрительно кивнул, и Молли заметила: — Очень хорошо. Он ведь еще так молод. Нарцисса, наверное, была вне себя от радости. — Как и Люциус, — ухмыльнулся Гарри. — Они обнимались несколько минут, а потом щеголяли улыбками до ушей — разительное отличие от их обычной манеры держаться. Джинни встала и тихонько вышла из комнаты. Гарри, вероятно, был единственным, кто догадался, что она направилась вовсе не в туалет. Он сказал: — Ну, заседание начнется завтра в семь утра, так что я — спать. — Хорошая мысль, — кивнула Молли. — Завтра снова будет длинный день? — Да. Они хотят уже завтра и закончить. — Святые небеса! К чему такая спешка? — удивилась она. — Мне кажется, они решили, что чем скорее покончат с судами, тем быстрее смогут забыть про войну и заняться будущим. Нет смысла растягивать процесс и держать людей в Азкабане дольше необходимого. — Кингсли многое изменил в Азкабане. Теперь там есть колдомедики, заключенным выдают пристойную одежду и чистое белье, а еще кормят три раза в день, — отметил Артур. — Ну и, конечно, место дементоров заняли стражники-люди. Пожирателей захватили столько, что охране прислали подмогу из авроров. Мы можем гордиться тем, что сейчас условия в тюрьме гуманные, хотя это и влетает Министерству в копеечку. Они пожелали друг другу спокойной ночи, и Гарри отправился в их с Роном комнату. Но как только он притворил за собой дверь гостиной, ему на шею бросилась совершенно счастливая Джинни. — Спасибо, Гарри! О спасибо, спасибо, спасибо! Гарри рассмеялся. — Пожалуйста, Джинни. Я и сам доволен. Без хорька в этом мире чего-то не хватало бы. — Тебе пришлось надавить на них и использовать репутацию Мальчика, Который Выжил? Тяжело пришлось? — Было очевидно: она испытывает вину за то, что ему пришлось пойти из-за нее на такое. — Вообще-то, нет. Я сказал правду. Примерно так все и произошло, я просто привлек внимание Главного Дознавателя к возрасту Драко во время получения Метки. — И тебе это просто пришло в голову? Ни с того, ни с сего? Ты что, тайный гений юриспруденции? Гарри показал ей язык. — Нет, конечно, нахальная девчонка. Это была счастливая случайность. Видишь, я не только тайный гений, но еще выучил парочку умных фраз... В общем, в Гринготтсе Грипхук сказал мне, что контракт имеет законную силу только если ты совершеннолетний, а три часа спустя Гризельда Марчбэнкс описала Метку как физическое свидетельство контракта. Вот и все. Это просто совпадение, и я рад, что не пришлось пользоваться своей известностью. — Ну, — сказала Джинни, — случайность или нет, меня ты впечатлил. И я тебе очень благодарна. Так... он свободен? — Да, Джинни, Драко Малфой свободен. Уверен, он не сразу свыкнется с этой мыслью. Должно быть, он немало пережил, когда Кингсли объявил, какое наказание ожидает Пожирателей Смерти. Но теперь ему придется решать, что делать дальше. — Даже если я его больше никогда не увижу, я все равно рада, — задумчиво отозвалась Джинни. — Понимаю, но вот на то, что ты его больше не увидишь, я бы не рассчитывал. Ты же знаешь поговорку: фальшивый кнат всегда вернется. Она заулыбалась: — Да ладно тебе. Спасибо еще раз, Гарри. А ты уже спать? Мне, наверное, стоит вернуться к шахматам, а то Джордж начнет удивляться, куда я запропастилась. Спокойной ночи. Гарри поднялся по лестнице. Чувствовал он себя превосходно, хотя и страшно устал, а наутро его ожидало очередное бесконечное заседание суда. Он снял одежду и рухнул на кровать. Следующий день в точности повторил предыдущий. В семь тридцать вечера перед судом предстали последние Пожиратели — брат и сестра Кэрроу. Оба исходили ядом и злобой и покинули зал в сопровождении своей матери, живо напомнившей Гарри Вальбургу Блэк. Дознаватели были очень довольны, что все закончилось. Небольшой комитет собирался рассмотреть воспоминания тринадцати подавших прошение Пожирателей Смерти и решить их судьбу. Гризельда объявила набор желающих войти в комитет, но Гарри не откликнулся на призыв, так что на этот раз его обязанности подошли к концу. Гризельда и Кингсли поблагодарили Гарри за своевременное вмешательство, которое помогло избежать непоправимого, а несколько членов Визенгамота раскланялись с ним перед уходом. До Норы он добрался около девяти вечера.