Долгий путь

Глава 15 ~О~ Он сволочь, но наша сволочь ~О~ Двадцать седьмого августа вернулся Рон. Гарри решил провести оставшиеся до начала учебы дни в Норе. Он наслаждался материнской заботой Молли, нескончаемо отличной погодой, вечерними беседами Артура с детьми о будущем (Гарри участвовал в них как полноценный член семьи), прекрасным садом, нескрываемым счастьем Джинни и возможностью наконец просто побыть легкомысленным юнцом. Никогда еще Гарри не чувствовал такой беззаботности. Неужели вся его жизнь отныне будет такой? Он искренне на это надеялся. Однажды вечером, когда они только что закончили ужинать, в заднюю дверь вошел Рон. — Привет, народ! — заявил он, посмеиваясь. Молли вскочила, кинулась к нему и чуть не задушила его объятиями. Все начали наперебой задавать вопросы, так что при всем желании он не смог бы на них ответить, а Молли продолжала покрывать его поцелуями. — Где Гермиона? — Как все прошло? — Вы нашли ее родителей? — Как тебе Австралия? — Ма! Ма! Дай же мне вздохнуть! Меня не было всего пару недель, Мерлина ради! — поддразнил Рон Молли. — Я просто очень рада, что ты дома, — ответила она с улыбкой. — Правда? Ни за что бы не подумал!— пошутил он, целуя ее в макушку. — С возвращением, сынок, — Артур улыбался, наблюдая за совершенно счастливой Молли. Джинни согнала с дивана Джорджа и сказала: — Иди сядь сюда и рассказывай! — Что я тебе, кусок мяса? — возмутился Джордж с пола, изображая ярость. — Ты — вчерашняя новость, Джордж. А теперь цыц, — велела Джинни. Рон развалился на диване и посмотрел на нее: — Что, даже чаю не предложишь? Она пнула его пяткой в бедро: — Говори уже, Рон, а то прокляну! Рон снова рассмеялся — было очевидно, как он рад вновь оказаться дома — и начал рассказывать. С родителями Гермионы все прошло не совсем так, как планировалось. Их удалось легко отыскать в Мельбурне (красивом городе с кучей машин и забавно говорящими, но дружелюбными магглами) и без заминок восстановить их воспоминания, но они решили остаться в Австралии и продолжить управление небольшой прибрежной гостиницей, чем ужасно поразили Гермиону. — Съехали с катушек, — подытожил Рон. — Кому еще охота жить в месте, где водятся две тысячи девятьсот видов пауков? Единственное, что нарушало безоблачное счастье родителей Гермионы "Там Внизу", — непонятные сны о маленькой девочке с пушистыми волосами и карими глазами, которые преследовали их обоих. Теперь они все вспомнили и были рады снова увидеть дочь, но не имели ни малейшего желания возвращаться к карьерам зубных врачей. Гермиона решила остаться с ними подольше и собиралась добраться до Хогвартс-экспресса порт-ключом. Даже в Австралии Рон и Гермиона следили за новостями из Британии и с удивлением прочитали о том, что Драко Малфою удалось избежать печальной судьбы. Их изумление только возросло, когда стало ясно, что Драко освободили благодаря вмешательству Гарри. — Знаешь, Гарри, забавно, но мы и правда обрадовались, — признался Рон. — Малфой — сволочь, но, хм, он наша сволочь. А что насчет "Грандиозного Жеста" Люциуса? "Грандиозным Жестом" последнее колдовство Люциуса назвал "Пророк". — Не думаю, что это была игра на публику, — заметил Гарри. — О Люциусе Малфое можно много чего сказать, но он и правда любит жену. — Ну, теперь от нее зависит его выживание, — заключил Рон. — Так что ему лучше ее не злить... — Ну да, наверное. Только это временно. Поместье и остальное имущество отойдут Драко, когда ему исполнится двадцать один. — Ничего себе, только представь. Столько деньжищ, — вздохнул Рон. — Наверное, здорово. Скорее всего мы его больше не увидим. ~О~ Рон глубоко заблуждался. Тем же вечером, когда они все собрались в гостиной и шумно играли в подрывного дурака, звякнул камин. Джордж, сидевший к камину ближе всех, ответил на вызов, и в очаге появилось лицо Драко Малфоя. — Хорек! — воскликнул Джордж. — Ошибся камином, приятель! Малфой подчеркнуто проигнорировал его и поискал взглядом Артура. А затем официальным тоном спросил: — Мистер Уизли, могу я войти? Гарри заметил, что Джинни внезапно побледнела, и приобнял ее за плечи. — Конечно, юный Малфой, входите, — вежливо ответил Артур. Гарри невольно восхитился смелостью Малфоя, осторожно, но сосредоточенно ступавшего между представителями рыжеволосого семейства, которое он годами безжалостно и безудержно оскорблял. Миссис Уизли, штопавшая носки, с любопытством посмотрела на Драко — высокого, красивого и хорошо одетого молодого человека, — а он склонил голову в приветственном поклоне. — Добрый вечер, мадам. Молли тепло улыбнулась ему: хорошее воспитание она всегда одобряла. Затем он повернулся к Артуру и снова поклонился: — Сэр. — Мистер Малфой. — В глазах Артура блеснула смешинка. — Я прошу позволения поговорить с вашей дочерью наедине. Джинни вздрогнула, и ее бледные щеки окрасил румянец. Остальные Уизли в изумлении таращились на Драко, разинув рты. Если Артур и удивился, то на его манеры чистокровного волшебника (пусть и слегка подзабытые за ненадобностью) это не повлияло. — Конечно, молодой человек. Джинни, почему бы тебе не показать мистеру Малфою сад? Малфой подошел к Гарри и Джинни и предложил ей руку, поприветствовав Гарри сухим "Поттер". Гарри усмехнулся и заметил, как у Драко чуть дрогнул уголок рта. Как только Драко с Джинни вышли, комната буквально взорвалась криками. Младшие Уизли, наконец, оправились от шока, но Гарри не стал вслушиваться в их догадки и возмущенные восклицания. Он наблюдал за безмолвной беседой Молли и Артура: поднятой бровью, промелькнувшей улыбкой, пожатием плеч, кивком. Наконец, все вернулись к игре, хотя мысли были сосредоточены на Джинни и Драко. — Пожалуй, пойду посмотрю, все ли с ней в порядке, — сказал Джордж, поднимаясь. — Сядь, Джордж, — строго велел Артур. — С ней все в порядке. К тому же, твоя сестра умеет за себя постоять. — Но, пап... — возразил Рон, который думал примерно то же самое, что и Джордж. — Неужели ты считаешь, что одного Уизли недостаточно, чтобы размазать по полу какого-то Малфоя? — спросил Артур, повысив голос. Гарри про себя рассмеялся тому, как мистер Уизли манипулировал сыновьями. Теперь пойти проверить, как справляется Джинни, значило бы поставить под сомнение ее способности, а подобного они бы ни за что не допустили. Прошло очень напряженных полчаса. Наконец, Джинни и Драко вернулись. На плечи Джинни была накинута мантия Драко, а сам он выглядел безупречно в костюме с удлиненным пиджаком. Вновь проигнорировав остальное семейство, Драко обратился к Артуру и Молли: — Как глава Дома Малфоев, я прошу позволения переговорить с вами как с главой Дома Уизли, сэр. Артур взглянул на улыбнувшуюся ему жену и встал. — Предлагаю выпить чашечку чая на кухне, Драко. — Спасибо, сэр. Джинни сбросила мантию и перекинула ее через спинку отцовского кресла. Затем она снова села рядом с Гарри, намеренно не глядя на остальных и нервно теребя зубами нижнюю губу. Молли смотрела на Джинни с любящей улыбкой. Джордж, Рон и Перси наперебой заговорили: — Мам, что происходит? — Джинни, что понадобилось этому типу? — Что Малфою нужно от отца? — Возвращайтесь к игре, — безапелляционно оборвала их Молли. — Уверена, их разговор не займет много времени, так что вы сможете выяснить все у них. Гарри легонько сжал локоть Джинни. Она посмотрела на него сияющими глазами и расплылась в счастливой улыбке. Довольный Гарри улыбнулся в ответ. Через пятнадцать минут из кухни вышли Артур и Драко. Артур передал ему мантию, они пожали друг другу руки, и Драко ступил в камин. В последний момент, перед тем как исчезнуть в языках зеленого пламени, Драко встретился глазами с Джинни. На лице его вспыхнула улыбка, подобную которой Гарри видел только один раз: в зале суда, когда Драко вынесли оправдательный приговор. И вновь все братья Уизли заговорили одновременно, засыпая вопросами мать, отца и сестру. Все еще стоявший посреди гостиной Артур поднял руку, и шум постепенно утих. Тогда Артур обратился к дочери: — Джинни, — мягко произнес он, — ты сама им расскажешь или хочешь, чтобы это сделал я? Все повернулись к Джинни. — Что такое, Джин? Что ты нам расскажешь? Она глубоко вздохнула и сказала чуть дрогнувшим голосом: — Мы с Драко Малфоем... обручились. Все ее братья возбужденно повскакивали со своих мест. — Какого дьявола? — Тебе всего семнадцать! — Ты шутишь? — Пап? Артур устало провел ладонями по лицу. Он сел в свое кресло и обвел взглядом семью. — Мальчики, сядьте и перестаньте махать руками. Он настолько редко приказывал, что все мгновенно послушались. — Драко Малфой — глава Дома Малфоев. Именно в этом статусе он пришел сюда сегодня, чтобы официально попросить позволения ухаживать за вашей сестрой. — Ему снова пришлось поднять руки в успокаивающем жесте: — Не имеет значения, что мы почти не вспоминаем, что мы чистокровные волшебники. Мы все же чистокровные, и...хм, таковы традиции. Затем он взглянул на Джинни. — Как давно это длится? — с любопытством поинтересовался он. — Да, Джинни, когда ты начала встречаться с Хорьком? — напрямик спросил Рон. — Сегодня вечером, — тихо ответила Джинни, уставившись на свои руки. — Да что же это такое? — воскликнул Перси. — Джинни, какого хрена? — подхватил Джордж. — Разве ты не должна была походить с ним на свидания до того, как обручиться? — продолжал Перси, не обращая внимания на выкрики Джорджа. — Ты же ненавидишь его, Джинни! — напомнил ей Рон. — Он заставил ее, да? — спросил Джордж, не на шутку встревоженный всплывшими откуда-то чистокровными обручальными традициями. Джинни подняла глаза и с жаром заявила: — Ну все! Хватит! Я не обязана ни перед кем объясняться, но знаю, что никто этого не ожидал, поэтому сделаю исключение... Но вы трое лучше следите за языками, а не то я вас прокляну. Правда такова: я люблю Драко Малфоя уже почти год, а он меня и того больше. Вам, как и мне, прекрасно известно, что из-за положения главы Дома Драко не может ходить на свидания просто так. На нем лежит большая ответственность, и он очень серьезно к ней относится. — Она густо покраснела. — Но дело даже не в его статусе. То, что мы чувствуем... Это нельзя назвать увлечением. Мы будто… предназначены друг для друга. Братья потрясенно на нее таращились, а Молли внезапно сказала: — Люциус обручился с Нарциссой в день, когда ей исполнилось семнадцать. Мы еще ходили в школу, и она мечтала стать колдоведьмой. Он ей даже тогда не нравился. Все удивленно посмотрели на Молли, а она пожала плечами: — Что? Мы неплохо с ней ладили. Вместе сидели на Зельях и на Гербологии. Люциус тогда уже два года как закончил школу, но через два дня после ее дня рождения появился на квиддичном матче. Она была загонщиком у Слизерина, и ее факультет выиграл у Хаффлпафа. После игры Люциус заговорил с ней, они прогулялись вокруг трибун, пока остальная команда ушла в душ, и все, они обручились. Сразу после этой беседы Люциус отправился к ее деду, Поллуксу Блэку, который возглавлял в то время Дом Блэков, и договорился о начале традиционного ухаживания. Через год, почти сразу после окончания ею Хогвартса, они поженились. Андромеда думала, что Люциус заколдовал Нарциссу, но та только улыбнулась и точно так же сказала, что они предназначены друг другу. — Джинни, но как же так! Он же слизеринец! — Ну, думаю, тебе придется смириться с этим, Рон, — закатила глаза Джинни. Рон обернулся к Гарри: — Ну скажи же что-нибудь! Гарри повернулся к Джинни, состроил торжественное лицо, притворно нахмурился, словно размышляя, произнес: — Поздравляю! — И ухмыльнулся. Джинни захихикала. — Я думал, что ты собираешься ее отговорить! — в негодовании воскликнул Рон. Гарри пожал плечами. — Она любит его, он любит ее. Всем бы так везло, приятель. И ты же сам сказал: он сволочь, но он наша сволочь. Ну, теперь это официально. Джинни снова засмеялась и шутливо хлопнула его по руке. — Так он собирается вернуться в Хогвартс? — спросил ее Гарри. — Мерлин! Не знаю! — пораженно вскрикнула Джинни и спрятала лицо в ладонях. – Немыслимо! — Кто бы говорил, — противным голосом сказал Джордж, и все расхохотались. — Зато я знаю, — самодовольно произнес Артур. — Драко собирается сдать ТРИТОНы в декабре, а до тех пор будет готовиться к экзаменам и выполнять обязанности помощника профессора Снейпа. А затем, как истинный Малфой, он поступит в юридическую школу. Лицо Джинни прояснилось, когда она услышала, что Драко будет рядом с ней целых три месяца в Хогвартсе. — Ой, Джин, твои дела совсем плохи, — поддразнил ее Гарри. — А то я не знаю, — ответила она без всякого смущения. — Я скучаю по Пенелопе, — внезапно вздохнул Перси. А потом вскочил и направился к выходу: — Пойду напишу ей письмо. Он вышел, а остальные снова начали смеяться, и напряжение постепенно развеялось. Об игре в подрывного дурака все забыли. Джинни и Джордж объединились против Рона и Гарри (который участвовал только для ровного счета) в шахматной партии. Гарри молча наблюдал за тем, как Рон планирует разгром брата и сестры, и внезапно услышал, как Молли тихо спрашивает Артура: — Так на каком обряде вы сошлись? — Он предложил обряд Сильвана, — ответил Артур, — но я напомнил, что ей еще год учиться, и, в свою очередь, предложил обряд Парната. Увы, правила его Дома диктуют временное ограничение. Поэтому мы остановились на обряде Манта, как было и у нас. Не менее восемнадцати месяцев, не более двух лет, без консуммации брака до свадьбы. — Они посмотрели друг на друга, и миссис Уизли хихикнула, а он с улыбкой взял ее руку в свои. — И четырехчасовые свидания под присмотром каждую неделю. Он согласился на Помфри или Флитвика, кому будет удобнее. Таким образом они смогут постоянно встречаться в школе и более официально общаться раз в неделю, что поможет им лучше узнать друг друга. Он хотел полный обряд. Каждый месяц он будет дарить ей подарок, а еще он настоял на ее встречах с будущей свекровью каждое воскресенье. Но Нарцисса довольно приятная. Думаю, все должно получиться. — Да. Отличный выбор, Артур, — подтвердила Молли. Гарри решил, что стоит изучить не только процедуры заседания Визенгамота, но и некоторые ритуалы и обряды магического мира. Он впервые осознал, насколько болезненно могли воспринимать отсутствие малейшего интереса к наследию волшебного сообщества такие люди, как Малфои. Они дорожили традициями, а Гарри и другие, пришедшие из мира магглов, не удосуживались хоть что-нибудь о них узнать. Через несколько минут Молли сказала Артуру: — Ну, теперь остались только Чарли и Гарри. Он невольно порадовался тому, что она искренне считает его одним из своих детей. Но еще ее слова возбудили в нем любопытство: а что насчет личной жизни Джорджа?