Долгий путь

Глава 41 ~О~ Безнадежная борьба ~О~ Снейп долго лежал в кровати, даже не пытаясь уснуть. Его сердце было переполнено чувствами к Гарри, его разум — тревогой и предостережениями. Происходящее казалось таким правильным, и в этом крылась страшная ошибка. Разум приказывал Снейпу остановиться, прекратить взращивать глупые надежды и жить иллюзиями, перестать мало-помалу сползать в пропасть. Когда реальная жизнь вновь заявит о себе в полный голос, и мираж развеется, ему будет очень и очень плохо. Если он позволит себе увязнуть чуть сильнее, то может потом не оправиться. Только вот его неосторожное сердце не хотело прислушиваться. И, как обычно, когда речь заходила о Поттере, сердце выигрывало. Именно его желанию последовал Северус, когда оставил свою обустроенную жизнь, карьеру, любовника и вернулся в Хогвартс. Он бросил все лишь затем, чтобы видеть Поттера, снова стать частью — пусть незначительной — его жизни. Теперь же он безрассудно старался сблизиться с Поттером, и известная поговорка «чем ближе знаешь, тем меньше почитаешь» в его случае срабатывала с точностью до наоборот… Как бы он ни бранил себя, в каждом взгляде, слове и жесте ему невольно виделся скрытый смысл. И чем дальше, тем легче было позволить себе надеяться. Почему Поттер отказался от того, чтобы он вернул ему толстовку за завтраком? Ведь это был бы совершенно логичный поступок. И потом еще этот довольно прозрачный намек на записку, словно привычная, понятная двоим слегка двусмысленная шутка… Хватит. Хватит! Это ничего не значит. Ничего. Пора выкинуть это из головы! Вот только тот внимательный взгляд после слов, что они будут снова летать вместе. «Нашим следующим полетом…» Снейпу невыносимо хотелось поцеловать Гарри, поцеловать его красивый рот, нежно прихватить зубами нижнюю губу — вместо этого он прикусил себе внутреннюю сторону щеки. Что подразумевал этот взгляд? Он точно что-то значил, Снейп не сомневался. Как же ему хотелось применить Легилименцию! Конечно, хуже ничего и придумать было нельзя, но он жаждал узнать, понять… Да нечего тут понимать. Поттер просто… добрый и… дружелюбный человек. Он всего лишь вел себя так, как ему подсказывала его природа. Заботливо, с оглядкой на нужды других людей. Чертов неисправимый гриффиндорец. Ты одолжил мне книгу, я тебе — метлу. Завтра среда. По средам Рон Уизли навещает жену. Поттер просто дает им шанс побыть вдвоем. Все это НИЧЕГО не значит. Снейп встал, подошел к шкафчику с зельями и, сделав глоток Зелья сна без сновидений, вернулся в кровать. Что ему по-настоящему нужно — так это отдых, а не бессмысленные размышления. Он зевнул, закрыл глаза и мгновенно уснул. Отдых пошел ему на пользу. Утром он сосредоточился на том, что предстояло сделать: они с Грейнджер собирались посетить магглорожденного волшебника, который поступал в Хогвартс в этом году. Всего ожидалось семеро магглорожденных — довольно много для одного года. Минерва и Вектор уже встречались с двумя, Люциус и Нарцисса — с еще двумя, а ему и Грейнджер достались трое. В прошлом году Грейнджер тоже обходила семьи будущих учеников, более того, как магглорожденная, она прекрасно справилась бы с этим сама, но Минерва в свое время постановила, что навещать студентов следует по двое, и все согласились, что так будет лучше. После обеда в расписании Снейпа значились два часа Основ Зельеварения для взрослых студентов, а затем еще нужно было закончить последние конспекты по Противоядиям и отдать их Минерве и Филиусу. В пять у него была встреча с Кассандрой Бэтгат, первым аврором-преподавателем ЗОТИ в этом семестре. Шеклболт рекомендовал ее как наиболее подходящую кандидатуру для испытания новой системы. Она должна была начать с Существ — любимой темы студентов, а потому удачной для начала учебного года. Северуса ожидал полный хлопот день. Он поднялся с кровати, принял душ и надел под мантию маггловский костюм. Направляясь на завтрак, он заметил на спинке дивана толстовку Поттера. Нет, он НЕ брал ее с собой в спальню. Это было бы уже чересчур. Снейп чуть не захватил ее с собой, чтобы отдать за завтраком, но все же передумал. В коридорах ему не встретилось ни души, а в Большом зале был только Хагрид. Снейп решил пренебречь обычным порядком, сел рядом с ним и принялся завтракать, поддерживая непринужденную беседу. Он считал Хагрида своим старым близким другом и знал, что тот будет поумнее многих. Хагрид собирался вместе с Хьюго Уизли навестить гнездо гиппогрифа. Самка высиживала яйца семь недель, и компания пошла бы ей на пользу. Флитвик, место которого занял Снейп, уселся в кресло директора и забавлялся, подражая ему и приветствуя прибывавших на завтрак учителей. — Грейнджер. Предвкушаете приезд супруга? — Гермиона многозначительно пошевелила бровями и выдернула у него из-под носа газету. — Минерва. Ты сегодня припозднилась. Опять полночи ловила мышей с Арабеллой? Минерва улыбнулась и вынула из кармана дохлую белую мышь, явно трансфигурированную из носового платка — на боку были ее инициалы. — Не переживай, я приберегла для тебя одну. — Она помахала мышью перед его лицом. Флитвик поднял бровь, скорчил презрительную гримасу, и Снейп рассмеялся. — От белых мышей нет никакого прока в Зельеварении. Я надеялся, что уж такая образованная женщина, как ты, Минерва, должна это знать. Все еще хихикали, когда в зале появился Гарри. — Поттер. Опять опоздали. Двадцать баллов с Гриффиндора. Садитесь. Гарри наклонился к Флитвику и поправил его театральным шепотом: — Нет, Филиус, только пятнадцать. Теперь я ему нравлюсь больше… Все снова засмеялись, а Поттер взял у Гермионы несколько газетных листов и тоже сел. Встретившись глазами с Северусом, он искренне и широко улыбнулся. Тщательно восстановленную оборону Северуса уничтожил отчаянный всплеск надежды.