Не опоздай...

      Дел и правда навалилось столько, что он едва успевал поворачиваться. Мадам Натэлла все же осмотрела его после обеда, но обезволивающие пить не разрешила, только смазала «боевые раны» какими-то мазями. Поэтому Иньяцио старался не поднимать сегодня предметы, тяжелее пяти килограммов… Мсье Лоренцо не возражал, то и дело поручая ему новые дела… Но вечером приехало еще несколько постояльцев, и юноше все же пришлось заняться их багажом, отчего боль в спине усилилась…       Спустившись в холл, Иньяцио увидел, как управляющий поманил его пальцем к себе. Он подошел. - Отнеси вот эту телеграмму мадам Луизе. Прямо сейчас. - Хорошо, мсье, - молодой человек взял в руки конверт и стал подниматься по ступенькам. - Иньяцио! - Да, мсье?.. - Куда ты пошел? - В комнату мадам Луизы… вы же велели мне передать ей телеграмму… - Отнеси ее на кухню! - На кухню? – удивился Иньяцио. – но зачем на кухню, мсье Лоренцо?... Вся почта всегда разносится по комнатам… - Ты что, решил поспорить с управляющим? – строго спросил мужчина, глядя на него. - Нет, мсье, даже не думал! - быстро возразил юноша. - Если Вы хотите, я так и сделаю… - Вот именно, сделай, как я хочу, - кивнул Лоренцо, когда его подчиненный скрылся в нужном коридоре и не мог его слышать, - а то спать спокойно не сможешь… извелся весь…       Улыбка быстро исчезла с лица управляющего, и он продолжил сосредоточенно подписывать документы. - Мадам Луиза! - позвал Иньяцио, заходя на кухню.       Похоже, он был здесь один, шеф-повар куда-то вышла. Молодой человек положил телеграмму на видное место, схватил со стола мандарин и хотел было уже идти обратно, когда его взгляд упал на кресло-качалку в дальнем углу кухни. Юноша замер, не веря своим глазам, и непроизвольно разжал пальцы… Фрукт выпал из рук и покатился по полу.       Анна медленно поднялась с кресла, в котором по обыкновению пила чай, и сделала несколько шагов к нему. Не говоря ни слова, поставила недопитую чашку на стол…       Иньяцио молча шагнул ей навстречу...       Время как будто остановилось вокруг них.       Замерли звуки…       Померкли краски…       Исчезли запахи…       Во всем мире остались только два горячих тела, источающие свет и тонкий тонкий аромат ванили… Иньяцио осторожно прижимал ее к себе, жадно вдыхая запах ее кожи на лбу… на щеке… за ухом… пальцы одной руки нырнули в мягкое облако волос и сейчас словно медленно расчесывали их по всей длине… Он чувствовал ее дыхание на своей груди, там, где были расстегнуты две верхние пуговицы белой рубашки… и было слегка щекотно… ее руки обвивали его стан, пальчики слегка поглаживали спину в районе лопаток, потом скользнули по позвоночнику вниз… и замерли на пояснице. От ее прикосновений уходила боль, мучавшая его каждую минуту, постепенно исчезала тревога… было так хорошо, словно они с ней сейчас совершенно одни, где-то очень далеко отсюда... и вокруг их тел невидимые ангелы соткали хрустальный купол, оберегающий от внешнего мира… внутри купола были только покой и мягкий теплый свет, и они утонули в этом тепле….       Внезапные шаги и голоса из коридора грубо вторглись в этот хрупкий мирок, так бережно и неожиданно созданный ими среди бесконечной суеты большого дома. Хрустальный купол разлетелся на тысячи осколков, которые с печальным звоном рассыпались вокруг… Сразу же свет окрасился в темное дерево, из которого были выстроены потолочные балки, большой кухонный стол и старый буфет, радугу овощей на столе и ярко-желтое пятно спелых лимонов, из которых мадам Луиза собиралась приготовить освежающий напиток для постояльцев. Тонкий запах ванили тут же задушили тяжелые мясные ароматы, кипящие на печи.       Молодые люди, не сговариваясь, одновременно повернули головы в сторону двери, куда сейчас должны были войти мадам шеф-повар и ее помощница, и испуганно посмотрели друг на друга. Анна попыталась отстраниться от него, но Иньяцио вдруг еще крепче обнял ее и оторвал от пола. Не выпуская девушку из объятий, он быстро пересек кухню и укрылся в маленькой кладовке за шкафом. Это было крохотное помещение метр на метр, все полки, от пола до потолка, были уставлены какими-то банками и кульками, здесь было темно и сильно пахло старым луком, каким-то удушливым средством от моли и корицей… Оказавшись в укрытии, юноша осторожно опустил свою подругу на ноги, прижимая к себе одной рукой, и прикрыл дверь кладовки, оставив лишь узкую щель, чтобы совсем не задохнуться. Он ощутил, как Анна снова прижалась к нему и обняла за шею, и обхватил ее второй рукой… Его голова склонилась к ней, и девушка почувствовала, как его губы бережно коснулись ее виска… и замерли там. Губы были влажными и жаркими, и душа ее вновь стала улетать куда-то в высь… и собирать вокруг осколки купола…. собирать и снова склеивать вокруг их тел…. - … говорила я тебе, что они уедут сегодня!... Зря только продукты перевела, не нужно было столько готовить! – ворчала мадам Луиза. - Но мы вполне можем предложить индейку мсье из сто тридцатого номера, - подкинула идею Оксана, и опять что-то выронила из рук. - Ну давай попробуем… А вот и моя телеграмма!... Странно, что она здесь… Ты сделала начинку для рулета? - Конечно, еще утром… - И масла положила точно по моей пропорции? - Да, мадам, строго, как Вы велели. - Ну хорошо… Не трогай пирог, это для Иньяцио!... - Для Иньяцио? – обрадовалась девушка. – По какому случаю? - Просто так! Что, я не могу приготовить что-нибудь вкусное моему мальчику? – почти возмутилась женщина. – Если хочешь, можешь перекусить вот этими ватрушками, они остались с вечера, мадам из Норвегии не смогла их все съесть… - Мадам из Норвегии вообще вредно есть на ночь, с ее-то фигурой. - Оксана!... - А что? Никого здесь нет, кроме нас с Вами… Нет, пожалуй, сейчас я чай пить не буду, подожду, когда Иньяцио освободится и составлю ему компанию!       Стоя в темном чулане, Иньяцио почувствовал, как Анна тихо засмеялась ему в грудь, уткнувшись в нее лицом. Он продолжал молча гладить ее по голове, не выпуская из объятий… Они стояли в узкой каморке, почти в полной темноте, спинами и локтями почти касаясь емкостей с продуктами и сушеными травами и боясь поэтому пошевелиться, чтобы не уронить что-нибудь. Стояли так, вынужденные вдыхать удушливый запах средства от моли… и еще чего-то… Стояли так уже четверть часа, наконец, мадам Луиза сказала: - Пойдем-ка со мной, поможешь мне сервировать ужин в музыкальной гостиной! - У нас какое-то мероприятие? - Нет, гости из сто двадцать восьмого решили отпраздновать день рождения сына. - Ой, будет детский праздник? – обрадовалась ее помощница, захлопав в ладоши. – Наверно, Иньяцио попросят что-нибудь сыграть на рояле? - Нет, будут только взрослые, я приготовила утку на восемь порций… Их сын, кажется, родился только год назад, и останется с няней... А Иньяцио, скорее всего, и правда придется развлекать гостей…       И они ушли. - А ты, оказывается, все еще популярен! – хихикнула Анна, когда они осторожно выбрались из укрытия. - Не придумывай, - отмахнулся юноша и снова привлек ее к себе. – У меня ощущение, что мы с тобой год не виделись! - Ну… на самом деле, даже меньше суток! – возразила она, заглядывая в его глаза. – Ты правда соскучился?       Вместо ответа он вздохнул и опять зарылся носом в ее волосы. - Анна… закажи меня… - Что? - Закажи меня сегодня, пожалуйста! – неожиданно попросил ее Иньяцио. - Не могу. - Почему? – нахмурился он, тревожно всматриваясь в ее лицо. - Я потратила последние деньги, когда "заказала" тебя "вчера", - честно призналась она. – И теперь у меня почти совсем не осталось налички… - Что? Господи, ну зачем, зачем ты это сделала? – воскликнул он, тряхнув ее за плечи. – Нашла на кого деньги тратить!... - Мои деньги, куда хочу, туда и трачу!... Но не переживай, завтра или после завтра я съезжу в город и сниму нужную сумму… - Я отвезу тебя. - Договорились, - улыбнулась она, поправляя воротник его рубашки. – Пойдем, тебе, наверно, нужно возвращаться… - Ой! Ты права, я совсем забыл!... – воскликнул Иньяцио, быстро целуя ее в щеку и делая шаг в сторону двери.       Он обернулся, все еще не выпуская ее руку из своей. - Иди, иди!...       Он с большой неохотой сделал еще шаг назад, к выходу… и ее пальцы выскользнули из его вытянутой руки…