Не опоздай...

      Утром в половине восьмого появилась мадам Натэлла с очередной порцией антибиотиков, градусником и аппаратом для измерения давления. Едва она закрыла за собой дверь, ключ в замке повернулся снова, и на пороге появился управляющий. - Доброе утро, друг мой! – воскликнул он, входя.       В руках у него был поднос с завтраком, который он быстро поставил на небольшой столик-трансформер, а столик водрузил на постель, поверх одеяла, пластиковые ножки филигранно вписались по бокам тела «больного». Иньяцио обреченно следил за этими необычными манипуляциями, понимая, что от приема пищи ему не отвертеться. - Доброе утро, мсье. - Ну вот, сегодня ты выглядишь получше, - отозвался управляющий, положив руку ему на лоб, - температуры нет, жара нет… - Значит, я могу приступить к своим обязанностям? - Твоя обязанность – лечиться, набираться сил! Так что давай завтракать, - Франсуа помешал кашу в тарелке, зачерпнул ее ложкой и поднес ложку ко рту Иньяцио.       Молодой человек поморщился и отвернулся. - Что такое? - Можно без этого обойтись? - Без чего? – удивился управляющий. - Я не люблю овсянку, мсье. И… я вполне могу сам поесть. - Можешь, можешь. Овсянка тебе сейчас показана как лекарство. Так что не кривляйся, попробуй!       Иньяцио вздохнул и открыл рот. Франсуа тут же поместил туда ложку с кашей. Пришлось жевать. - Ну? Что, не вкусно? - Не знаю, - пожал плечами юноша и увидел, как следующая ложка с кашей появилась у него под усами. – Можно, я сам поем? - Рот открой!       Иньцио открыл, и снова овсянка оказалась у него на языке. Франсуа нехотя отдал ему ложку. - Можешь вон… ягоды добавить… Ты как любишь, сладкую или с мясом? Вот здесь бекон… - Я никак не люблю, - повторил Иньяцио, продолжая поглощать кашу. - Хм. Я принес тебе сок и воду, бери, что хочешь, - не обращая внимания на его слова, продолжал управляющий, наполняя стакан соком. - Спасибо, мсье. А за что мне вдруг такое внимание? – осторожно уточнил юноша. - Я забочусь о своих подчиненных. Устраивает? - Ммм… Мсье, Вы же никогда этого не делали. - Ну… ты никогда еще не попадал в такую мясорубку. Как самочувствие? - Нормально. – Он помолчал немного, глядя ему в глаза. Потом спросил: - Как она? - Что? - Мсье, Вы вчера ее вышвырнули отсюда! - напомнил ему «больной». - Ах, это… Иньяцио! Ты как маленький, в самом деле! С мадемуазель все в порядке… или ты думаешь, я могу причинить ей вред? - Вы сделали ей больно! А я просил Вас ее не трогать… Вы же обещали! - Больно? Я всего лишь взял ее за руку, - возразил управляющий с улыбкой. Н о глаза его не улыбались. – Друг мой, перестань забивать свою голову ненужными вещами! С ней все в порядке, она живет своей жизнью, а ты – своей. Пора вспомнить об этом. Принести тебе свежие журналы почитать? - Нет, спасибо. - Я ничего за это с тебя не потребую. - Благодарю Вас, мсье, мне ничего не нужно… - Так уж и ничего? Иньяцио, расслабься, ты болеешь, и я могу выполнить какое-нибудь твое пожелание. Пользуйся положением, пока есть возможность! Ну? Я серьезно.       Юноша доел кашу и закинул в рот кусок бекона. - Вы все равно не согласитесь, мсье… - А ты рискни… вдруг повезет? – подмигнул управляющий, взял его левую руку в свою и сосредоточенно щупая пульс, результат, кажется, его удовлетворил: – Так… нормально. Ну?       Молодой человек набрал в грудь побольше воздуха и сказал: - Я лишь хочу убедиться, что с мадемуазель Анной все в порядке. Лично убедиться. Я хочу ее увидеть… Но ведь это невозможно, Вы сами говорили…       Франсуа де Винсент пожал плечами и вдруг сказал: - Ну почему же невозможно? Хочешь убедиться – пожалуйста… - Что?... Вы хотите сказать, что я могу… - Да, Иньяцио, если хочешь, ты можешь увидеть мадемуазель Анну сегодня. Я передам ей, чтобы она зашла к тебе перед обедом… если она захочет и у нее будет время. - Спасибо! Вы правда это сделаете, мсье? - Да, почему нет?... Но, ты должен будешь кое-что ей сказать. - Что?... Ах вот, в чем дело!... Мсье, я не стану ее обманывать, - покачал головой Иньяцио. - Но почему же обманывать? Обманывать никого не надо. Просто скажи ей правду. Я понимаю, что сейчас это сделать тебе будет трудно, но чем раньше, тем лучше, поверь мне… - Что? Какую правду, мсье Франсуа?       Управляющий пристально посмотрел на пациента и четко сказал: - Ты сам прекрасно знаешь, какую…. - Доброе утро, мадемуазель!       Анна посмотрела на управляющего, который вполне доброжелательно улыбался ей из-за стойки, и ничего не ответила. - Мадемуазель Анна, у Вас что-то случилось? Могу я Вам помочь? - Я не хочу с Вами разговаривать, мсье, - заявила девушка, забирая почту. - Правда? Жаль… а я как раз хотел с Вами поговорить…       Она молча повернулась и стала вновь подниматься по ступенькам к себе в номер. -…. и Иньяцио хотел с Вами поговорить сегодня!       Она резко остановилась, не поворачивая головы. - И я подумал, что был не прав вчера, и Вы можете зайти к нему до обеда… если хотите!       Девушка обернулась. Недоверчиво посмотрела на него. Потом спустилась и подошла обратно к стойке ресепшн. - Вы серьезно? - Да, вполне. - И я могу прямо сейчас к нему зайти? - Разумеется, мадемуазель! - И ему потом ничего за это не будет? - Нет конечно! О чем Вы?.. Я же сказал, Вы можете навестить больного. Ключ от палаты у мадам Нателлы, она Вас впустит. Только не долго, он еще слаб. - Хорошо, мсье… Спасибо, - кивнула девушка, все еще не веря.       Она положила журналы обратно на столешницу и направилась в больничное крыло. - Иньяцио!       Она вошла в палату и улыбнулась, увидев его.       Молодой человек тут же вскочил с постели при ее появлении, на нем была белая пижама, лицо бледное… - Доброе утро, мадемуазель! - Я так удивилась, что мсье Франсуа разрешил мне зайти к тебе… Не вставай, у тебя же слабость, - она сделала несколько шагов навстречу к нему, намереваясь обнять, но он вдруг отступил назад. – Что такое, Иньяцио?... Как ты себя чувствуешь сегодня? - Все хорошо, мадемуазель, мне уже лучше, спасибо… А как Вы?       Она замерла и удивленно посмотрела на него: - И я хорошо… Подойди ко мне, сядь, пожалуйста!       Она осторожно присела на его кровать и поманила его рукой. Юноша приблизился, но остался стоять в двух шагах от нее. - Что такое? Иньяцио, что-то не так? – девушка тоже поднялась на ноги, недоуменно глядя на него. – Что случилось? - Ничего, все в порядке. - Тогда почему ты не садишься рядом со мной? У тебя какой-то… вирус? - Нет… Персонал не имеет права сидеть в присутствии гостей, мадемуазель Анна, простите, я постою… а Вы присаживайте, пожалуйста! - Что??? Иньяцио! - Да, мадемуазель? - Это что за цирк? Здесь что… здесь камеры? За нами ведется видеонаблюдение? – догадалась она, понизив голос. - Нет, мадемуазель, Вы ошибаетесь, - улыбнулся молодой человек. - Тогда почему ты так себя ведешь со мной? – нахмурилась она. - Я… - Иньяцио, послушай, Эрнест вчера мне рассказал, что… Да что с тобой сегодня?       Она подходила к нему, а он пятился назад, пока не оказался прижат к подоконнику. Дальше отступать некуда… - Иньяцио, что случилось? Ты меня избегаешь? - О, нет, мадемуазель! Вам показалось. Я очень рад Вас видеть, правда. - Это милый мсье управляющий опять шантажирует тебя, да? Я так и знала, что без подвоха здесь не обошлось! Не просто же так он согласился, чтобы мы с тобой увиделись! Что ты молчишь? Я права?       Она подошла совсем близко и протянула руку. Погладила его по голове… потом по щеке… Он на секунду закрыл глаза… потом сглотнул и сказал: - Нет, мадемуазель… Вы ошибаетесь… Просто… просто я… - Ну? Что случилось, Иньяцио, пожалуйста, скажи мне! Что бы ни случилось, мы сможем с этим справиться. - Ммм… дело в том…дело в том, что не с чем справляться, мадемуазель. - Вот как? - Да… Да. Я хотел Вам сказать… - Он замолчал на мгновение, потом продолжил. Голос его был вполне обычный: - Мадемуазель Анна, дело в том, что… Вам вовсе не обязательно помогать мне… я вполне доволен своим положением. - Что?... - Да, я ведь подписал контракт… и у меня есть определенные обязательства…. Но… но когда я увидел Вас, я… я наверное, позволил себе лишнее… я позволил Вам подумать, что я хочу выбраться отсюда раньше срока. -А ты не хочешь? - Нет, мадемуазель. Я не могу. Я вполне доволен своим положением, и я должен выполнить определенную работу согласно контракта… - Вполне доволен?! Иньяцио, ты бредишь! Я читала твой контракт! Это форменное безобразие! Из тебя сделали бесправное существо! – воскликнула Анна, тряхнув его за плечи.       Он стоял, опустив руки, и не пытался ни обнять ее, ни помешать ей. - Нет, мадемуазель… есть еще некоторые бумаги… которых Вы не видели. Мы заключили договор с мсье Герардески, и я вполне доволен условиями, а все это… это лишь прикрытие… правда. - Неправда! - Простите меня, но это правда, я должен был Вам все рассказать с самого начала, но… но я позволил себе увлечься Вами, наверное… и позволил Вам поверить в игру. - Игру?! Иньяцио, очнись, что ты несешь?! Здесь же нет никого, мы можем нормально поговорить, нас никто не слышит!       Иньяцио на мгновение положил ладони ей на плечи, потом резко убрал руки, словно обжегся. - Мадемуазель Анна… я действительно не хотел Вас вводить в заблуждение, я прошу прощения… я поступил недопустимо… Когда мы с Вами встретились, там, в Казино, помните? - Да. - Так вот, тогда Вы избавили меня от необходимости провести ночь в душной машине… никто никогда так себя не вел со мной… и я не решился Вам сказать… я правда вообразил, что… что я могу разорвать контракт досрочно… - Можешь, я помогу тебе. - Нет, мадемуазель, не нужно этого делать! Вы мне очень нравитесь, правда, но… я не могу больше Вас обманывать. Я не хотел Вам этого говорить, но… думаю, пришло время все расставить по своим местам, пока еще не поздно… я не хочу причинять Вам боль… не хочу играть Вашими чувствами. - А если уже поздно? - Нет, мадемуазель. Я говорю Вам правду. Давайте остановимся. Сейчас. Пока все это не зашло слишком далеко.       Она отступила на шаг, не веря своим ушам. - Так это все была игра? Ты серьезно? - Я не хотел, правда… - Иньяцио, тебя что, накачали каким-то психотропными препаратами? - Нет, мадемуазель… Меня накачали в госпитале… но сейчас уже все в порядке. И я очень благодарен Вам, что Вы меня спасли. - Это тоже была игра? - Нет, что Вы! Меня правда хотели пустить на органы!... И если бы не Вы… Мадемуазель Анна. Я всегда буду очень признателен Вам, и если когда-нибудь Вам что-то понадобится… я всегда приду к Вам на помощь, я не шучу. Но пришло время остановиться. - Я тебе что, уже надоела? - О, нет, нет, как Вы могли подумать! Вы по-прежнему остаетесь гостьей, к которой я питаю очень теплые чувства, и мы с Вами так же будем видеться, пока Вы будете жить у нас в «Жиневре»… И, если пожелаете, Вы сможете меня заказать… Все это не изменится. Но я… - Но ты решил мне сообщить, чтобы я не раскатывала губы в отношении тебя, так?       Иньяцио опять сглотнул. Ее прямолинейность всегда была неожиданна для него. - Нет, мадемуазель… то есть… Поймите меня правильно, пожалуйста! Я всего лишь сотрудник этого заведения. С определенными обязанностями, которые никто с меня не снимет в ближайшие годы. А Вы - гостья. Я… ничего не могу Вам предложить. И я не хочу, чтобы Вы теряли время понапрасну… Правда. Да, я не хотел Вам этого говорить, я размечтался, что… Но надо смотреть правде в глаза. И если я своим поведением дал Вам повод думать как-то иначе… я очень виноват. - Еще пожелай мне удачи в личной жизни, - всхлипнула она.       Он молчал. У него язык не поворачивался такое ей пожелать. Она и так расстроена сейчас. Из-за него! - Мадемуазель Анна… Но мы же можем с Вами остаться друзьями. Правда, я бы очень этого хотел… если Вы позволите. Но, повторяю, я ничего не могу Вам предложить… И я не хочу вселять в Вас какую-то надежду… Если бы мы с Вами встретились при других обстоятельствах… в другой жизни… может быть… - Так это была твоя идея, позвать меня сюда? - Ммм.. да, мадемуазель. - Вот спасибо! - Мадемуазель Анна… - Хорошо. Я все поняла. – Она опустила глаза и старалась не смотреть на него.       Он тоже чувствовал себя неловко. Он сейчас собственными руками… - Но с тобой правда все в порядке? Ты хорошо себя чувствуешь? - Да, мне уже гораздо лучше, мадемуазель, - заверил он ее. – Вы… Вы ведь не откажитесь от моих услуг, когда я смогу приступить к своим обязанностям?       Вот этого он действительно боялся. Она имела полное право послать его ко всем чертям. После такого….       Она подняла лицо и посмотрела на него. - Я вообще. Никогда. От тебя. Не откажусь.       Моргнула. Слезы из обоих глаз стремительно полетели по щекам к подбородку. Но Анна как будто не замечала их. Они смотрели друг на друга, словно прощались, и хотели сейчас запомнить лица, выражение глаз… но она уже почти ничего не видела сквозь слезы.       Повернулась к двери. И вышла из палаты, не говоря не слова.       Через мгновение в замке щелкнул ключ.       Оставшись один, Иньяцио еще долго стоял так, спиной к окну. Потом подошел к двери и тяжело оперся о нее лбом. - Прости… - пробормотал он еле слышно, словно она стояла сейчас по ту сторону и могла слышать его, - прости меня….