Не опоздай...

- Поставьте сюда! – распорядился управляющий, и горничная аккуратно сервировала обед на переносном столике – подносе рядом с кроватью больного.       Когда она вышла, Франсуа присел на край кровати. - Пора обедать. - Вы опять будете играть в няньку, мсье? - Угу. Заодно проконтролирую, все ли ты съел, тебе надо хорошо питаться. - Я не хочу есть! – юноша повернулся на бок, лицо к стене. - Это что еще за капризы? – искренне удивился управляющий. – Иньяцио! Что-то не так? - Я есть ничего не буду! Спасибо, мсье, - повторил молодой человек, накрывшись с головой одеялом.       Франсуа вернул одеяло назад и тронул его за плечо: - Эй!... Друг мой, мы так не договаривались с тобой! Я же пошел тебе на встречу… даже разрешил свидание… а ты объявляешь голодовку! - Спасибо мсье… и я сделал все, что от меня требовалось. Я ей все рассказал. - Что ты ей рассказал? - Вы же знаете!.. - Нет, не знаю. - Разве в палате не ведется видеонаблюдение? - Нет. - Что? – Иньяцио на секунду повернул голову и посмотрел на него. Потом вновь отвернулся к стене. - В номерах гостей и в больничных помещениях нет никаких камер. Правда. Мадам Натэлла категорически запретила. - Но Вы же управляющий, мсье. Вы всегда делаете то, что сами считаете нужным. - Да. Но с Натэллой я никогда не спорю. Еще подмешает мне в кофе чего-нибудь… доказывай потом… Эта женщина пользуется огромным авторитетом у Герардески. Так что ты там ей рассказал, Иньяцио, я не понял? - Правду. Как Вы и просили. - И поэтому ты объявляешь голодовку? Это что – протест? - Она никогда меня не простит, - прошептал Иньяцио, закрыв глаза. - Ах вот ты о чем!.. Да ладно тебе, будет еще кто-нибудь… какая-нибудь мадемуазель. Не переживай об этом! - Вы всегда так говорите…Вы и про Наталью так говорили… - Ну и разве я оказался не прав? – резонно поднял бровь управляющий, положив руку ему на плечо.       Иньяцио не реагировал. - Друг мой, обед остывает! Съешь хотя бы суп. - Нет. Можете запереть меня в карцер за неповиновение. - Хм. Насидишься еще… когда выйдешь отсюда, - пообещал де Винсент, не убирая руку с его плеча. – Заканчивай страдать. - Она никогда меня не простит, - мрачно повторил Иньяцио. - Да перестань, она уже про тебя забыла! У нее уже другой ухажер. - Что? - Мадемуазель Анна только что уехала вместе с молодым человеком. Не из постояльцев. Такой высокий… И она была вполне весела. - Он был в белом костюме? – неожиданно для самого себя спросил Иньяцио. - Да. В белом костюме. Так что зря ты так убиваешься… ей уже не до тебя. Но чтоб я тебя рядом с ней больше не видел! - Хм… Мсье, с Натальей Вы мне не запрещали видеться, - чуть усмехнулся Иньяцио. - А при чем здесь Наталья? Она же не рисковала жизнью ради тебя, и никогда бы не отдала фамильную драгоценностью ради твоей безопасности… - Что?!...       Иньяцио резко обернулся и буквально подскочил в постели. Глаза его вдруг загорелись. Франсуа захлопнул рот и понял, что сказал явно лишнее. Несколько секунд оба смотрели друг на друга и молчали. Потом Иньяцио вновь опустился на подушку и закрыл глаза. - Но теперь уже поздно… - резюмировал он вполголоса. – Не нужно было рассказывать ей вот так… сразу… Никогда себе не прощу… И она меня не простит… и видеть вряд ли захочет… Вы уверены, что этот человек ей нравится? - Да, они очень мило общались в холле… потом уехали. - А она ему?... Нравится? - Хм… по-моему, он серьезно положил на нее глаз, - вполне искренно ответил Франсуа, - А что? Ты ревнуешь? - Нет. – Иньяцио помолчал, потом сказал: - Пусть она будет счастлива.       Он все еще лежал с закрытыми глазами и не видел, как Франсуа закатил глаза и облегченно выдохнул. - Мсье, но Вы мне тоже обещали, - напомнил ему «больной». - Обещал. Я помню. Все будет в порядке, Иньяцио. - Хорошо. Это последнее, что я хочу от Вас, не создавайте ей проблем. Пожалуйста. - Я же сказал, все будет в порядке! Что тебе принести на ужин? - Ничего. Бутылку воды, если можно… - Иньяцио! - Мсье, меня тошнит от еды, правда. Я ничего не хочу…       Анна вернулась в гостиницу поздно вечером, в руках у нее был большой букет алых роз. Патрик поцеловал ее в щеку на крыльце и подождал, пока она войдет внутрь. На нем действительно был белый костюм. - Добрый вечер, мадемуазель! – улыбнулась Оксана, увидев постоялицу из сто двадцать третьего номера. – Какие красивые цветы! Вам, наверно, нужна будет высокая ваза под них? - Да, Оксана, принесите пожалуйста! - Хорошо провели вечер? - Да, хорошо… слушали джаз. - О!... Ваш молодой человек такой внимательный… и очаровательный… Ой, простите! – спохватилась горничная. – Я сейчас принесу вазу! - Хорошо… Да, Патрик действительно очень внимательный… и красивый… - улыбнулась девушка и стала подниматься по лестнице.       Иньяцио снился сон. Как будто он лежит в палате почти в полной темноте, а в лунном прожекторе, горящем в окне, стоит чья-то тень. Иньяцио оборачивается назад и завороженно смотрит… Темная фигура неслышно скользит к двери и останавливается у его кровати. Теперь он может ее разглядеть. Женская фигура откинула с головы капюшон и сняла плащ. - Спасибо… - вдруг сказал Иньяцио, глядя на нее. - Что? – девушка бросила плащ на стул и осторожно присела на краешек кровати. - Анна… как хорошо, что ты хотя бы во сне ко мне приходишь… спасибо… - Как ты? – спросило видение в образе его знакомой. - Я скучаю… Мне так плохо без тебя… - Я тоже рада тебя видеть, Иньяцио. - Анна, не уходи… Посиди еще со мной… я не хочу просыпаться…       Она тихо засмеялась, потом вдруг наклонилась над ним и провела ладонью по его волосам, коснулась лба… - Бог мой, что это? – обалдел Иньяцио, чувствуя ее мягкие пальцы на себе. Пальцы были холодные и такие… реальные… - Что такое? Мне и во сне нельзя до тебя дотрагиваться? - Так это не сон!... – вдруг догадался молодой человек, приподнимаясь на локтях. – Бог мог, Анна, это правда ты???... Ты здесь!... - Тише! – опять рассмеялась ночная гостья. – Да, это не сон, Иньяцио, я живая. И я здесь. Ты правда рад? - А как… как ты здесь?... - Я выкрала ключ у мадам врача. - Что ты сделала?! - Тише!.... – она зажала ему рот рукой и почувствовала, как он тут же поцеловал ее ладонь. – Иньяцио, пожалуйста, тише, все таки снаружи патрулирует охрана… а я целых полчаса просидела под столом у кабинете Натэллы, пока у меня появилась возможность забрать ключ от твоей палаты… и я не хочу так быстро попасться!       Вместо ответа молодой человек сел в кровати и притянул ее к себе. - Прости меня!... Прости… - Что, ты передумал? Совесть замучила? – хитро улыбнулась она, положив подбородок ему на плечо и обвив руками его спину.       Он тоже попытался улыбнуться, но не смог. Он лишь еще крепче прижал ее к своей груди и шептал: - Прости меня, пожалуйста, я правда не хотел тебя обижать… я не должен был этого говорить… Amore, ты прощаешь меня? - И не подумаю!       Он шмыгнул носом и поцеловал ее в висок. - Что это? – удивилась она, чуть отстраняясь от него. - Иньяцио, ты что?... Ты.. плачешь?..       В полумраке она не видела, как сейчас слезы катились у него из глаз, но ощутила их пальцами, когда гладила его по щекам. - Прошу тебя, прости меня… - Ты хочешь сказать, что сказал мне неправду? - Нет… правду. Но не всю. - О Господи! Что еще?.. – устало всплеснула она руками. – Что? У тебя жена и трое детей? Или… - Я дышать без тебя не могу! - заявил он, быстро вытирая слезы тыльной стороной ладони.       Анна замерла и уставилась на него, не веря своим ушам. - Иньяцио!... Что ты сказал? - Да, amore, да… я правда не могу без тебя… ни жить, ни дышать, ни есть… о, Господи, что я говорю!... У тебя же… этот… Патрик… - Да при чем тут Патрик, Иньяцио!... У тебя точно что-то с головой сегодня!... - воскликнула девушка, не зная, плакать ей или смеяться сейчас. - Действительно, при чем тут… я не хочу тратить драгоценные минуты, пока ты со мной, - он снова обнял ее, его горячее тело начинало убаюкивать ее, - я понимаю, сейчас ты уйдешь, и я опять останусь здесь один… - Да? – удивилась девушка. – Вообще-то я рассчитывала вернуться к себе утром, но раз ты не хочешь… - Как утром??... Правда? – Он аж подпрыгнул от радости. - Ты в самом деле хочешь остаться со мной на всю ночь?!... - Ну да. Так мне остаться? - Да! Да! Да!.... – воскликнул Иньяцио и вдруг стал лихорадочно целовать ее лицо, волосы, руки… - Ой, как тебя понесло! – тихо засмеялась девушка, прижимая к себе его голову и тем самым прекращая подобные выражения восторга. - Тише, тише… - Так ты простишь меня когда-нибудь, amore? - Ну хорошо, когда-нибудь постараюсь… Но больше так не делай! - Не буду, - пообещал он. – Хотя меня могут заставить… Но ты знай, чтобы я ни делал…что бы ни говорил, мое отношение к тебе никогда не изменится! Только верь мне… ты мне веришь? - Не знаю… - Анна! Пожалуйста! Я понимаю, что я очень виноват, я… - Иньяцио, перестань себя казнить! Соображай, что мы будем делать всю ночь!.. - А что бы ты хотела? - Вообще-то, я спать хочу… - О, конечно! Ложись сюда, на кровать, здесь мягко!... - А ты? Кровать очень узкая… - А я… я буду охранять твой сон и петь тебе колыбельные, - улыбнулся он, снова целуя ее в висок. - Нет. - Что? Тебе будет удобно… - Иньяцио, я не хочу спать одна… с тем же успехом я могу вернуться к себе и включить твои песни на диске… - А! – догадался он. – Ммм… что же делать?.. Я знаю, что мы сделаем! Встань, пожалуйста…       Анна выпрямилась, с интересом наблюдая за его действиями. Молодой человек взял в руки одеяло и бросил его на пол, рядом с кроватью. Расправил. Потом швырнул на него подушку. Потом взял сложенное в углу покрывало, развернул его и широким жестом накрыл самодельную постель, откинул один край и сделал театральный жест: - Прошу Вас, мадемуазель!       Девушка радостно скинула туфли и прыгнула под покрывало. - Ты здорово придумал! Иди сюда… - Я могу?.. – как-то нерешительно спросил он, она взяла его за руки и потянула вниз, и он тоже принял горизонтальное положение под покрывалом. – Такая подушка тебе удобна? К сожалению, других здесь нет… - А можно, ты будешь сегодня моей подушкой? - Я? Конечно, все, что ты хочешь!... – обрадовался он, раскинув руки.       Девушка тут же прильнула к нему и положила голову ему на плечо, чувствуя, как его руки мягко обвили ее тело. Они посмотрели друг на друга, и Иньяцио легко коснулся губами ее лба: - Спокойной ночи, дорогая моя… - Спокойной ночи, дорогой, - промямлила она, закрывая глаза и утыкаясь носом ему в грудь. - Доктор приходит каждый день в половине восьмого, - предупредил он. - Не волнуйся, я успею проснуться и не попадусь ей на глаза…       Иньяцио разомкнул веки утром. Он был счастлив. Его взору предстал потолок. Потом голова девушки, Анна тихо спала, склонив голову ему на грудь и обнимая его руками под покрывалом… Иньяцио улыбнулся и осторожно поцеловал ее в макушку. Потом взгляд скользнул по входной двери перед ним… Юноша вздрогнул и почувствовал, как у него холодеют руки… У самой двери стояла мадам Натэлла и молча смотрела на них! Они спалились! Проспали! Интересно, сколько сейчас времени?... Сейчас еще мсье Франсуа подтянется… и это будет… КАТАСТРОФА!       Главный медицинский работник гостиницы скрестила руки на груди и плотно сжала губы, переводя взгляд с него на его подругу и обратно. Она молчала. Вид у нее был явно не довольный.       Иньяцио умоляюще смотрел на нее снизу вверх и отрицательно качал головой, крепче прижимая к себе спящую девушку. - Не надо… не делайте этого… - обреченно шептал он одними губами, умоляя ее молчать, - пожалуйста…       Женщина-врач возмущенно хмыкнула, дернув бровью и, не сказав ни слова, вышла в коридор. Заперла палату снаружи. Ловушка захлопнулась.       Анна тихонько пошевелилась и открыла глаза: - Доброе утро… - улыбнулась она, целуя его в шею, туда, куда смогла дотянуться спросонья. - Доброе утро, amore, - прошептал юноша, коснувшись ее губами в ответ, - ты хорошо спала? - Замечательно!... - Сейчас мадам Натэлла придет сюда… возможно, не одна, тебе надо спрятаться.       Девушка подняла голову и огляделась вокруг: - Иньяцио, а куда здесь можно спрятаться?... Здесь же даже платяного шкафа нет…