Отражение

Глава 2. ... людей в основном интересуют в других только глаза, да и то, чтобы видеть в них собственное отражение. Франсуаза Саган. Через месяц, через год Слова звучат не как вопрос, а как утверждение. Как констатация известного факта. Поворачиваюсь в сторону звука. Глаза, наконец, привыкают к темноте. Рядом со мной на заднем пассажирском сиденье - мужчина лет тридцати-пяти. Его лицо откуда-то знакомо. Судорожно шарю в беспорядке собственного мозга. Кажется, это тот же самый тип, который пялился на меня пока мы сегодня играли. Я сразу заметил, что он внимательно следил за нашим выступлением. Обычно только Лили да какие-нибудь знакомые на нас смотрят. Другие посетители редко обращают пристальное внимание. А этот смотрел. Причем не на группу, а только на меня. Я решил, что он тоже напутал с моей ориентацией и больше об этом не думал. А, может, надо было подумать? Посередине третьей песни он перевернул бокал, допив что-то похожее на коньяк, встал из-за своего столика, стоящего напротив сцены прямо по центру клуба, и, пренебрежительно швырнув на стол пару купюр, удалился. Еще тогда он мне показался странным. Блин, надо было постричься, когда предлагали. А то все принимают за девчонку. Хотя, может и правильно принимают. Я сейчас и сижу тут как девчонка, съежившись в углу машины какого-то богатого извращенца. На его вопрос, а точнее утверждение, я ничего не говорю. "Собеседника" это, по всей видимости, не очень-то и беспокоит, так как он, переждав некоторый отрезок повисшей тишины, продолжает: - Давно хотел с тобой познакомиться, - размеренно говорит мужчина. - У вашего Штефана хороший глаз. Штефан?! Менеджер клуба Штефан?! Причем здесь он? В сутенеры подался что ли? Как он посмел вообще?! Отодвигаю в сторону опасение. Выпрямляю спину, расправляю плечи, собирая себя для того, чтобы дать отпор. Хватит тут сидеть, как невинная девица, в самом деле. - Видать, Вы не очень-то доверяете Штефану, раз сами пришли на меня посмотреть. Что же сразу не приказали запихать меня в машину и привезти в загородный особняк? - ехидно выпаливаю я на одном дыхании. - Тут все очень просто. Потому что я своими глазами люблю посмотреть на тех, кого мне рекомендуют. По всей видимости, мой выпад не оказал на незнакомца ожидаемого эффекта. Он оставался таким же спокойным. - И часто Вы так выезжаете в люди? - моя интонация получается надменной без особого усилия. И зачем я только пошел за амбалом? - Нет. Не часто. Только когда есть на что посмотреть - действительно стоящий экземпляр. - Несмотря на решимость, хочется забиться еще дальше в угол, если бы такой был в этой проклятой машине. - Ну что, посмотрели? - Да. Несвоевременно проснувшееся самолюбие заставляет спросить: - И как? - То, что нужно. - Для чего это именно? - я рискую спросить. - Для бизнеса. - Вы людьми торгуете, что ли? - разошелся я. - Можно и так сказать. - Бросаю взгляд на амбала. Он сидит неподвижно за рулем. Блин, куда я попал? Неужели парни меня там не потеряли еще? - Ладно, хватит тут любезностями обмениваться. Давай к делу. К делу... Нервно сглатываю. Надо бы отсюда выйти. Но я уже давно заметил, что двери заблокированы. Можно даже и не пробовать. Да и от амбала не уйду в пустом переулке. Сижу, уставившись на подголовник сиденья передо мной. Ожидаю худшего, признаюсь честно. Либо слов, конкретизирующих то самое "дело", либо действий. Не знаю, что из этого было бы ужасней. Вздрагиваю, когда из темноты в мою сторону протягивается рука. Поворачиваюсь к незнакомцу и смотрю на него в недоумении. - На, возьми, - говорит он, уголки рта приподняты в едва уловимой улыбке. В его руке визитная карточка. Я напрягаю глаза и всматриваюсь в текст. На черном фоне светлыми, кажется серебристыми, буквами выбито: David Jost. Под этой строчкой еще телефон и адрес. Пока до меня доходила суть написанного, я вяло вытянул карточку из его пальцев. - Жду тебя завтра по указанному адресу в 13.00, - по-деловому говорит он. - Так вы тот самый продюсер? - Во мне - комок облегчения и ликования, смешанных с послевкусием апатии из-за так внезапно разрешившейся опасности. - Как ты догадался? - насмешливо. - Простите, то, что я наговорил... - Забудем... - отрезает Йост. - Тем более, ты попал в точку. Он пару секунд пристально смотрит на меня, а потом говорит: - Чтобы завтра не опаздывал. - Конечно, - поспешно отвечаю я. - Я сейчас ребятам сообщу... - А вот этого не надо! - резко перебивает меня мужчина. Я тупо смотрю на него. Мой мозг никак не может сложить два плюс два. - Я же говорил, что жду тебя и никого другого. Ты же фронтмен группы. - А как же парни? - спрашиваю я, как пятилетний мальчишка. - Это мне уже не интересно. - Я... Даже не знаю, как... - мямлю я, нервно перебирая пальцами черный картонный прямоугольник. - Не как, а что. Реши что для тебя важно. Выбор за тобой, - сухо говорит он, а потом обращается к амбалу: - Альберт, проводи молодого человека. Альберт бесшумно выходит из авто, также бесшумно закрыв за собой дверь. Обходит машину и выпускает меня на волю. Я вылезаю из машины, даже не попрощавшись. Жадно, закрыв глаза, хватаю ртом лед весеннего ночного воздуха. Когда я отдышался, Мерседеса уже не было. Он, не издав ни звука, как и его водитель, испарился в темных проулках Берлина. Блин, и что с этим делать? Стою посередине туалета и пялюсь на визитку, надеясь найти ответ. Почему именно я? Подпрыгиваю от испуга, когда в туалет заходит Моритц: - Ну, ты чего пропал-то? Мы уж думали, что с тобой что-нибудь не так. - Да нет, все нормально. Просто устал сегодня, - а сам стараюсь незаметно засунуть визитку в задний карман своих узких джинсов. - Пойдем, давай. Мы по домам собрались. Все равно этот проклятый Йост не приходил, видать. - Обычно такой деловой и стойкий тон Моритца под конец пошатнулся и поник. Мы идем по улице. Парни вчетвером впереди ровным плотным строем - вокруг них облако табачного дыма, а я с Лили чуть позади - ее рука уютно обвивает мой локоть. Чувствую ее тепло через кожаный рукав. - Не расстраивайся. Может у этого Йоста сегодня не получилось, и он потом еще раз Моритцу позвонит. - Я мычу что-то невнятное, толком ничего не отвечая. Если бы она знала что лежит у меня в кармане. Да если бы парни знали... Не хочу об этом думать. Подумаю об этом завтра. Встретиться с Йостом в конце концов не криминально. А там посмотрю, что он скажет. Я решаю запрятать все эти размышления далеко, мысленно запихивая их туда же, где лежит черная визитка. - Давай не будем об этом, - совершенно искреннее нежелание продолжать этот разговор звучит в моем голосе. - Проводишь меня? - тянет мой локоть вниз Лили, прислонившись к моему плечу щекой. - А я надеялся ты сегодня у меня останешься. - У меня сегодня папа вернулся из деловой поездки. После этих слов ко мне в секунду вернулось забытое с месяц назад на время той самой поездки стойкое и на сто процентов реальное ощущение чужих глаз на моей спине. Сразу становится неуютно и хочется поежиться. А все дело в том, что ее отец - владелец частного детективного агентства, и его "деловые поездки" не совсем стандартные. Теперь, наверное, понятно, что я не преувеличиваю. Не скрою, что отец Лили меня всегда напрягал, все те десять месяцев, что мы с Лили встречаемся. И когда-нибудь он меня доконает. - Но завтра его не будет, - смягчает удар она. - Они с мамой уедут в Австрию на какое-то мероприятие на пару дней. - А это уже радует, - произношу с энтузиазмом. - Я знаю, что ты недолюбливаешь его, - мягко говорит Лили. - Да не то, чтобы недолюбливаю. Просто... Ну, ты сама знаешь какой он. - Ну, да, вечно за всем следит, наблюдает. - Именно. - Со временем привыкнешь. - Видимо мне понадобится очень долгое время, чтобы к такому привыкнуть. - Да. Я тоже, кажется, никогда не смогу. Меня это всю сознательную жизнь бесит. Спокойно вздохнуть нельзя. И что мне отец с такой профессией достался? "Здоровая осмотрительность никому не повредит" - его любимые слова, - она передразнивает манеру ее отца. - Здоровая - это да... - тяну я многозначительно. Лили усмехается, хрюкая носом, а я расплываюсь в улыбке и, неспособный больше сдерживаться, через пару секунд начинаю хохотать во весь голос. Моя девушка - тоже. Ее звонкий смех разлетается по пустынной улице и отражается от темных кирпичей зданий. На перекрестке парни сворачивают налево. Ноа, Бен и Пауль отправятся в общежитие, а Моритц поковыляет в сторону нашей квартиры. На обратном пути надо будет прихватить пива и попробовать поднять ему настроение. Подойдя к престижному таунхаусу, в котором живет Лили, мы укрываемся на крыльце от посторонних глаз редких прохожих, ну и еще одной назойливой пары, от прожигающего взгляда которой на своей спине я не могу никак избавиться. - Я буду по тебе скучать, - томно говорит Лили, ее слова превращаются в пар и растворяются в темноте. Она хватает меня за грудки кожаной куртки и властным движением притягивает к себе. Не успеваю отреагировать, как ее горячие губы оказываются на моих и жадно впиваются. Потеряв равновесие и рассудок, наваливаюсь на нее, прижимаясь всем телом и вжимая в кирпичную кладку крыльца. Мои руки сползают вниз по холодной шершавой стене и без всякого стеснения оказываются на заднице Лили. Я со всей силы сжимаю эти аппетитные округлости. Ее объятия становятся еще крепче, а из ее горла вырывается стон удовольствия. В ответ на это чувствую, как привычно возбуждение сползает вниз и кристаллизуется, затвердевая, и напоминает мне о том, где мы находимся и о своей совершенной неуместности. Но мне не хочется отрываться от поцелуя, вырываться из рук Лили. Я позволяю себе еще минуту блаженства внутри кокона наших переплетенных тел и заставляю себя отстраниться, тяжело дыша. - Я тоже по тебе буду скучать, - вглядываюсь в ее глаза, за голубой пеленой которых скрывается болезненное разочарование. - Но у нас будет завтра, - говорю я, привлекаю к себе и крепко обнимаю, уткнувшись носом в макушку. Опускаю руки и нехотя выпускаю Лили из объятий. На прощанье она чмокает меня в губы - ее облаченная в кожаную перчатку ладонь на моем загривке. Ухожу. За спиной слышу щелчок закрывающейся двери. Я вальяжно спускаюсь ступенька за ступенькой с крыльца. Вытаскиваю визитку из кармана и снова смотрю на нее. Придется дождаться завтрашнего дня, чтобы все прояснить. А впереди длинная ночь с Моритцом и пивом. Сажусь в такси. Решил сегодня ради шанса, который выпадает редко кому даже раз в жизни, все-таки не опаздывать. Да и перспектива тащиться по промозглой серой улице не радовала. Поэтому разорился на подобную роскошь. Называю таксисту адрес с визитной карточки, и машина трогается с места. Проторчал все утро дома в одиночестве. На учебу забил. Хорошо, что Моритц меня прикроет в универе. В такой день не было ни желания, ни смысла идти на занятия. Соседу я сказал, что плохо себя чувствую со вчерашнего перепоя. Он, видимо, охотно поверил. Ведь два литра выпитого "с горя" в одно тощее рыло пива - это не шутка. Но сам я прекрасно знал, что дело не только в этом. Мало того, что я просто физически не смог бы пробыть в универе полный день из-за встречи с Йостом, так еще и с мыслями нужно было разобраться. С час сидел над большим толстым ежедневником, который служит моим дневником. Пытался излить все, что накопилось со вчерашнего вечера на беспристрастные страницы. Вести дневник вошло в привычку с тех пор, как погибли родители. Психотерапевт советовал записывать все свои переживания по поводу произошедшего. Вот я практически ежедневно и царапаю в нем неразборчивым почерком мысли по поводу жизни. Но этим утром мало что получалось. В голове застопорились дерзкие серебристые буквы на черном фоне и подавленный взгляд Моритца. Плюнув на это бесперспективное дело, я решил заняться более реальными вещами. Долго подбирал себе что надеть. Не мог решить, как мне следует выглядеть для такого мероприятия, как встреча с музыкальным продюсером. В итоге понял, что чем меньше буду париться, тем лучше, и оделся как обычно. Тем более нельзя сказать, что у меня был очень широкий выбор. Только узкие черные джинсы заменил на обычные синие и под куртку надел оранжевую футболку. Она у меня счастливая, вот пускай и отработает сегодня свое положенное. Опять завязал волосы в хвост и был готов. Машина подъезжает к назначенному месту. Выхожу на улицу и поднимаю взгляд на старое четырехэтажное здание с коричневыми стенами. Еще раз сверяю адрес. Действительно мне сюда. Нахожу лестницу и поднимаюсь на нужный четвертый этаж. Странно, что не испытываю никакого волнения. Когда в своих фантазиях я представлял себе что-то подобное, то всегда казалось, что буду ужасно нервничать. В реальности все оказалось не так. Сначала был шок, а теперь даже какое-то чувство возвышенное появилось. Что-то вроде предчувствия великих свершений, которые ждут меня в стенах офиса Герра Дэвида Йоста. Хочется, наконец, разобраться зачем он в действительности пригласил меня к себе. Все-таки зачем им сдался я - парень, который даже на инструменте играть не умеет? Нет, я не говорю, что я против такого приглашения. Но почему встречу не назначили деловому Моритцу или волевому Бену? "Ты же фронтмен группы," - звучат слова Йоста. Может в этом все и дело? Посмотрим, что я смогу выжать для нас из этой встречи, ну или на крайний случай для себя самого. Последняя мысль слегка неприятна. И я отметаю ее, чтобы она не сбивала моего оптимистичного настроя. Захожу на этаж. В пустом коридоре нахожу дверь с лаконичной табличкой D.Jost и, решив не стучать, захожу в кабинет. Из-за стойки, расположенной посреди просторного ярко-освещенного помещения, высовывает голову девушка и, смерив меня взглядом буквально секунду, улыбается и уверенно заявляет: - Вы должно быть Михаэль Шульц! - Я даже не успеваю кивнуть в ответ, тем более рта открыть, как она продолжает: - Проходите, пожалуйста. Вам в дверь слева, - и приподнявшись с места, показывает в нужную сторону рукой. Я уже начинаю чувствовать себя знаменитостью. - Спасибо, - наконец, говорю я. Когда подхожу к двери, сердце все же решает запнуться, и мне требуется лишняя пара секунд, чтобы восстановить дыхание. И звезды иногда мигают. Тяну на себя тяжелую деревянную дверь и прохожу внутрь. - А вот и тот парень, о котором я сейчас тебе рассказывал, - говорит знакомый голос. Только звучит он иначе, чем в тесном начиненном обивкой пространстве Мерседеса. Йост сидит спиной к окнам за массивным столом посреди обставленного в классическом стиле кабинета. Я, конечно, не разбираюсь в таких вещах, но, кажется, что комната просто нашпигована антикварной мебелью и таким же декором. От мужчины меня отделяет длинный приставной стол и еще метров пять покрытого ковром деревянного пола. Я смотрю на продюсера и звонко говорю: - Добрый день. В отличие от приемной, в кабинете - полумрак. Свет не горит, а пасмурного дневного освещения достаточно лишь для того, чтобы помешать мне толком разглядеть продюсера. Я вижу его очертания, но не только ЕГО очертания. За приставным столом спиной ко мне сидит еще фигура, такой же темный силуэт, детали которого рассмотреть не могу, кроме длинных волос, спускающихся ниже плеч. - Ну что ты стоишь в дверях? Не стесняйся, проходи. Вечером ты был более решительным. - В моей голове совершенно не к месту проносятся оскорбления, которыми я вчера плевался в его адрес. Становится неловко. Сейчас я благодарен полумраку. Я прохожу дальше. - Надеюсь, ты готов к серьезному разговору. - Готов, - хотя чувствую, что уверенности во мне поубавилось. Вся эта пафосная обстановка, как и ситуация в целом, начинают давить мне на массу. - Ну, тогда, думаю, мы сразу перейдем к делу. У меня есть к тебе очень выгодное предложение. Ты парень не глупый, как я посмотрю. Сразу сможешь понять суть и всю пользу. - Тупо пялюсь в спину длинноволосой незнакомки. - Да проходи ты ближе! - грозно говорит Йост. Я невольно перевожу на него взгляд и повинуюсь. Мужчина продолжает: - Но для начала, думаю, вам нужно познакомиться. Ты слышал про группу Tokio Hotel? - Как-то что-то слышал... А так, не в курсе... - При чем здесь какая-то группа? Он решил передо мной похвастаться своими заслугами, что ли? - Ясно, - выдыхает Йост, откидываясь в кресле. - Может это и к лучшему. Билл, это Михе Шульц. Михе, я надеюсь, ты не против того, что я так тебя называю? Я мотаю головой "нет". А сам думаю кого в этой комнате зовут Биллом. - Михе, это Билл Каулитц, фронтмен группы. - В этот момент меня осеняет, что длинноволосая фигура, которую я принял за девушку, оказывается совсем не девушка. - Знакомьтесь. Я смотрю в его направлении. По другую сторону приставного стола парень медленно, как будто нехотя, поворачивается ко мне. Я стараюсь изобразить на лице вежливую улыбку. - Scheisse, - шепот парня заполняет огромный кабинет. Scheisse, - думаю я одновременно. Передо мной сидит существо непонятного пола с густо накрашенными глазами. Что для меня, в общем-то, привычно. То же самое я вижу, когда смотрюсь в зеркало при полном параде.