Отражение

Глава 4 Все начинания с себя уместны, Так почему же ковыряем мы других? Внутри у многих не бывает честно, Другие — отраженье нас самих. Попробуйте и научитесь Пороков у людей не замечать. Заметьте, как вы изменились, Когда им стали добрым словом отвечать. © Борис Сердюк Как ни странно, я не опоздал. Пусть это будет моим первым шагом к становлению двойником Билла. Он наверняка не опаздывает, просто не имеет права. Захожу в здание по адресу, который мне вчера написала секретарша. Открываю дверь наготове поприветствовать того, кто окажется за ней в качестве встречающего. Ожидаю увидеть что-то вроде вчерашней напыщенной обстановки, но вместо этого захожу в просторное, по-спартански обставленное, помещение, по которому со скоростью света туда-сюда снуют люди. Все заняты своими делами. Как оказывается, здороваться не с кем. Представляться некому. Никто меня не замечает. Куда идти? Йоста нигде не вижу. Вокруг незнакомые лица. Через несколько секунд я все же примечаю в дальнем углу парня, который сидит на стуле и наблюдает за всем происходящим вокруг, как будто его ничто из этого не касается и особенно не волнует. По его манере заметно, что он здесь не посторонний и уж точно должен знать куда мне направляться в этом хаосе. Я покрепче стискиваю в руках лямки рюкзака и иду в его сторону. Парень опирается предплечьями о широко расставленные ноги, которые затерялись где-то в его широченных заниженных штанах, и задумчиво покусывает нижнюю губу. - Привет, - говорю я, надеясь, что получу от парня нужную информацию. Он с явной неохотой поднимает взгляд из-под козырька бейсболки и смотрит на меня. Просто уставился и все тут. И по его виду сразу становится понятным, что ничего хорошего я от него не добьюсь. Зря я подошел. – Может, подскажешь где здесь найти Дэвида Йоста или еще кого-нибудь из начальства? - все же пробую я. - Начальства? - он язвительно приподнимает одну бровь. - А ты кто вообще? - Прости, что не представился. Я Михаэль Шульц. Мне здесь встречу сегодня назначил... - Можешь не продолжать. Где Йост не знаю. Раз он тебе назначал, вот и узнавай у него куда тебе идти. - Парень отводит от меня взгляд и смотрит мимо, словно меня тут вовсе нет. Я скидываю рюкзак с одного плеча и начинаю шарить в его немногочисленном содержимом, чтобы найти сотовый и набрать телефон Йоста. Только я успеваю нащупать увесистый прямоугольный предмет в кармане сумки, как рядом со мной раздается: - Михе! Смотрю, ты уже успел познакомиться с моим братом. - Голос глухой, но на удивление объемный. Поднимаю голову. Ко мне подходит сквозь расступающуюся вокруг него толпу Билл. Он улыбается. Все его существо говорит о том, что он очень рад меня видеть. Вчера он не был таким приветливым. Той немой мольбы, которая была в его взгляде, как и не существовало как будто я ее просто напросто под влиянием стресса себе вообразил. - Привет, - улыбаюсь в ответ. Так это его близнец... - Том, что же ты Михе не провел в репетиционную? Я вообще-то его жду. Ты же знаешь, - мило говорит он брату. - Может, вы сами разберетесь?! Я тебе говорил, что не хочу иметь ничего общего со всей этой затеей, - бубнит Том, так и не подняв на брата взгляда. - Пойдем со мной. Я тебе все покажу и познакомлю с парнями. - Билл берет меня под локоть, разворачивает и тащит за собой в сторону какого-то коридора. - Не обращай внимания. Том никак не свыкнется, что меня теперь будет аж в два раза больше. Билл открывает одну из дверей длинного коридора, и я захожу за ним в довольно большую комнату без окон. Судя по всему, это и есть репетиционная. Желтый искусственный свет падает на белые стены, которые местами покрыты бежевыми звукопоглощающими акустическими панелями. На полу - ковры. Помещение набито различными инструментами и звуковым оборудованием. Ударная установка, гитары, усилители, микрофоны, синтезатор, фортепиано. За стеклом в отдельном отсеке пульт. Наша с парнями репетиционная была отдаленно похожа на эту. Но с первого взгляда заметно, что обстановка здесь на порядок качественней и дороже. Билл подводит меня к дивану, на котором сидят два парня и практически не замечают нашего присутствия. Только длинноволосый, когда мы вошли, оторвался от увлекательного разговора с его полноватым коротко стриженным собеседником, мельком глянул на нас и снова вернулся к диалогу. - Михе, это наш басист - Георг. - Билл, подтащив меня ближе, показывает как раз на длинноволосого. Тот, наконец, уделяет нам немного своего внимания и, снова посмотрев на меня, с дружелюбной улыбкой протягивает руку и здоровается. - А это - ударник - Густав, - Билл поворачивается к полноватому парню. - Привет, - коротко говорит тот. Ну, прямо такой же серьезный, как Моритц. Эта ассоциация заставляет меня на секунду возвратиться в мою комнату в квартире сожителя, уже бывшего сожителя, и вспомнить вчерашний вечер. - Так значит ты новый Билл? - Его слова не дают мне забрести далеко в недры памяти. Я теперь здесь. Нужно сконцентрироваться на происходящем. Я быстро заставляю себя вернуться в реальность. - Парни, вы нас можете оставить наедине? Нам с Михе нужно поработать. Вы же не будете сейчас репетировать, правда? - Неа, мы уже все. У нас перерыв, - протягивает Георг и кивает Густаву головой в сторону двери. - Супер! - Воодушевленный Билл, чуть ли не прыгает на месте. Парни встают и, возобновив разговор, покидают репетиционную. - Вот где мы репетируем, - энергично начинает вещать Билл. - Остальное я тебе покажу потом. - Я замечаю, что его голос местами пропадает. - Мы с тобой сегодня должны до приезда Дэвида, а это будет не скоро... - Билл бросает взгляд на настенные часы. - У нас еще часа три в запасе есть... В общем, ты должен прослушать все песни, которые я исполняю... исполнял в туре, - парень хмурится, но быстро улыбка к нему возвращается. Правда его глаз она не трогает. Билл подскакивает к пюпитру и берет с него стопку бумаг. - Ты знаешь ноты? - Ну, да, в общем-то, знаю. А что? - А я в них особо не разбираюсь. Но это мне не мешает, - он хитро улыбается одним уголком рта и протягивает мне бумаги. - Это ноты и текст всех песен. Давай сейчас я поставлю песни, и мы с тобой все прослушаем, а потом попробуешь спеть под минус. Хорошо? - Ладно. - Я не знаю что еще сказать. Забрав себе толстую увесистую пачку бумаг, я рискую присесть на диван. Столько информации сразу, и все так ответственно. Явно мне не будут давать никаких послаблений. - Просто тур уже возобновляется через месяц. И к тому моменту я должен тебя всему научить, - Билл аккуратно садится рядом. Его накрашенные глаза цвета крепкого чая, извиняясь, смотрят на меня. - Ну что? Готов? Я киваю. - Какая песня первая? - спрашиваю я. - Ich brech aus. - Билл протягивает мне наушники, и сам надевает такие же себе на голову. - Так лучше будет слушать, - поясняет он, показывая пальцем на свои уши. Я переключаю внимание на пачку бумаг в поиске нужных листов и понимаю, что ноты этой песни лежат сверху. - Я все для тебя по порядку разложил, - подтверждает Билл мою догадку. Я сижу терпеливо, затаив дыхание, готовясь услышать, что же меня ждет в ближайший год. Билл включает музыку. Мою голову заполняют энергичные ударные в ритме четыре четверти. Через несколько тактов их сменяет гитара, а еще через несколько вступает бас и снова ударные. Я внимательно вслушиваюсь, стараясь следить за музыкой на бумаге. Чуть погодя в моих ушах раздается звонкий голос Билла, украшенный легкой хрипотцой. Пока все понятно. В принципе что-то подобное я и сам исполнял, так что, думаю, что проблем с этой песней не будет. К припеву я уже начинаю кивать и притопывать в такт мелодии. Краем глаза замечаю, что Билл тоже двигается под музыку. Я не могу удержаться, чтобы не улыбнуться и бросаю на него взгляд. Он тут же, заметив, что я на него смотрю, словно поняв, что делает что-то неправильное, застывает и делает серьезное лицо, поджимая губы. Песня подошла к концу на такой же энергичной ноте, на которой начиналась, а Билл так и просидел всю дорогу, как будто палку проглотил. - Готов к следующей? - приглушенный голос Билла доносится сквозь наушники. Я снова киваю. - Spring nicht, - объявляет он. В наушниках опять начинает звучать музыка - на этот раз все инструменты вступают вместе. И теперь уже в три четверти. Я концентрируюсь на звуках и скоро погружаюсь в мир медленной мелодии. Прислушиваюсь к полному чувств голосу Билла. «А он хорош,» - отмечаю про себя. Понимаю, почему они такую популярность себе заработали. Закрываю глаза и опускаюсь в плавную музыку. Все глубже и глубже с каждым тактом. Она качает меня, словно волны моря. Темноту внезапно, но вполне предсказуемо, начинают заполнять цвета. Меня окутывают витиеватые узоры звуков. Рисунок мелодии окрашивается в синий, зеленый, сменяется аквамарином. Я заворожен красками. Временами, вспыхивая то тут, то там, их украшают акценты ярко красного и желтого, пятнами выскакивая посреди холодных оттенков. У меня в голове вырисовывается прекрасная картина, уносящая меня вдаль от реальности. От этой репетиционной. От того, что лежит за ее пределами. От всего окружающего меня мира. Я ухожу во вселенную звуков и образов. Вопреки нежеланию, песня подходит к концу, и краски перед моими закрытыми веками угасают. Но я все еще потерян там - в мире этой мелодии. - Эй, Михе! - слышу я, и Билл тихонько теребит меня за плечо. Я разлепляю глаза. - Ты чего? Заснул? - Прости. Просто заслушался. Со мной такое бывает. Не обращай внимания. - Потираю лицо ладонями, чтобы прийти в себя. Билл с сомнением смотрит на меня и нажимает на пульте кнопку. Я снова сижу в ожидании первых нот следующей песни. Так мы с Биллом провели часа полтора. Когда мы заканчиваем прослушивание, на настенных часах уже полпервого. - Есть хочешь? - спрашивает Билл, встав с дивана и разминая ноги, такие же длинные и тощие, как у меня. - Нет. - Я тоже. Тогда бери микрофон. Будем петь. Точнее ты будешь, а я буду слушать. Билл показал мне несколько своих упражнений для распевки. Некоторыми из них я тоже пользовался, а некоторые были в новинку. Мы вместе распевались. Хотя было заметно, что парню трудно дается вытянуть ноты. Голос снова пропадал, просто проваливался местами. Тогда он замолкал и стоял, глядя на меня, как завороженный. Не на то, как я пою какую-нибудь оперную арию, а просто распеваюсь. Распевка закончена. Билл включает минус, а я подношу микрофон ко рту. Чувствую скованность в мышцах, стараюсь расслабиться, убрать зажимы. Звучит уже немного знакомая мелодия Ich brech aus. И я смотрю на ноты, лежащие передо мной на пюпитре, в ожидании момента, когда нужно вступать. Я под чутким руководством Билла спел несколько песен. Минут через пять все-таки удалось расслабиться. И Биллу, кажется, тоже. Я пою Spring nicht - ту песню, которая меня околдовала, и наблюдаю за тем, как парень двигается под музыку. Он просто не может больше сдерживаться. Мелодия и ритм руководят им. Видно, что он живет этими песнями. Он ими пропитался. Пусть он их и не поет. Теперь за него это делаю я. Внезапно музыка замолкает. Билл поставил песню на паузу. - В общем-то для первого раза очень даже неплохо. Только, пожалуйста, я тебя просто умоляю, не забывай про головные резонаторы, - протяжно говорит он. - И на словах "ты мечтаешь" переходи на субтон. Внимательно выслушав его, я киваю, и он включает песню с начала. Собрав все свое внимание в один упругий пучок концентрации, я начинаю петь эту песню во второй раз. Только я закончил второй куплет, как мне кажется, выполнив все указания Билла, открывается дверь в репетиционную, и входит Йост. - Смотрю, вы тут все в делах, - он подходит к Биллу. Тот снимает наушники. - Ну, как получается? - По-моему просто отлично. Михе выполняет все, что от него требуется, - деловито говорит Билл, выпрямившись и подняв подбородок выше. Кажется, что он вырос сантиметров на пять. - Ну и отлично. Хватит уже мучить микрофон и уши Билла, - теперь Йост обращается ко мне. - Пойдем, надо договор подписать. В отдельном кабинете, который, видимо, принадлежит Йосту, я просидел вместе с продюсером над экземпляром очередного юридического документа еще добрые полчаса, оставив Билла заниматься своими звездными делами. Действительно, вознаграждение предусмотрено нехилое. И это мягко сказано. Все, как Дэвид говорил вчера. Не знаю как для вас, а для меня сумма с шестью нулями считается очень даже неплохим заработком за год. Я, даже не подумав дважды, подписываю оба экземпляра документа и забираю один себе. - Приятно с тобой иметь дело, - Йост, как и я, встав из-за стола, прищурившись, протягивает мне свою руку. Я отвечаю рукопожатием, снова ощущая силу его упругой ладони вокруг моей. - И с Вами, - отвечаю я. Мне скорей хочется выбраться из хватки продюсера и из этого кабинета. Хочется обратно к Биллу. Хочется работать. Хочется петь. Нужно, в конце концов, сделать что-то значимое в своей жизни. Я выскакиваю в коридор, запихав договор в карман рюкзака к моим вещам. И где мне кого искать? Надо было Йоста спросить. Тут я вижу знакомую фигуру. Георг, кажется? - Георг, - неуверенно окликаю его. Хотя кто еще здесь может быть с длинными волосами? Всего-то тут нас четверо таких, и то все разноцветные. Парень оборачивается. - Где Билла найти? - Проходи, - он открывает для меня дверь, из которой только что сам вышел в коридор. Я захожу в помещение. Видимо это что-то вроде комнаты отдыха. В ней вдоль двух стен стоит пара диванов, рядом с другой расположен кухонный гарнитур, посередине длинный стол, а на стене висит плазменная панель. Заскочив в комнату, успеваю заметить, что за столом Билл, его брат и Густав. - Ну, ты все? Тебя там Йост не замучил бумагами и наставлениями? - Билл обращает на мою ввалившуюся в дверь костлявую тушу внимание. - Да нет. Договор подписал и все, как говорили. - Том, оторвав свой интерес от куска пиццы, бросает на меня презрительный оценивающий взгляд. - Давай, поешь, - Билл пододвигает коробку с пиццей в мою сторону. - А потом что, репетировать? Сглотнув порцию пиццы, он говорит: - Нет. Потом домой. К пению мы вернемся завтра. - Я подхожу к столу и, повесив рюкзак на спинку стула, беру кусок пиццы и кладу на одну из стоящих на столе чистых тарелок. - Может, тогда мы пойдем и вас сменим, а то уже надоело тут сидеть без дела, - говорит Густав, видимо обращаясь к Тому. - Да уж, пойдем лучше отсюда, - парень с дредами брезгливо бросает на тарелку то, что осталось от его куска пиццы, и нервно вытерев руки салфеткой, кидает ту туда же в тарелку к незаконченному обеду. Он делает большой глоток из банки Кока-колы, и плюхает ее на стол. - Увидимся, братишка. - На его монотонные слова Билл остается безразличным, лишь искривляет губы в отдаленном подобии улыбки. - У нас завтра с тобой важный день. - А что будет завтра? - Насколько важней могут быть завтрашние события, думаю я? Разве первой репетиции, хотя бы под минус, и подписания судьбоносного договора не достаточно? - Ты должен будешь стать мной. - Кусок пиццы от удивления чуть не застревает у меня в горле. - А разве я только что этим не занимался целый день? – прожевав, спрашиваю я. - Поверь, завтра все будет гораздо круче, - глаза Билла светятся огоньком озорства.