Только слова

— Как ты здесь очутилась? — спросила я, грея руки о кружку с подобием чая. Травяной отвар по вкусу напоминал настои для полоскания рта, но выбирать не приходилось. Кофе у эльфов не водилось, а вино, хранившееся в погребах, меня совершенно не прельщало. — Неудачно сходила на первый фильм, — Тауриэль усмехнулась. — Решила отчего-то обязательно в день премьеры, а места оставались только на ночь. Вышла я из кинотеатра и... словно меня ударили по голове. Очнулась... вся в липкой паутине, а кругом эльфы. Они решили, что я шпион, и я просидела с месяц в тюрьме. — А потом в тебя влюбился Леголас, — я отсалютовала ей кружкой. Тауриэль помрачнела и намотала прядку рыжих волос на палец. При ближайшем рассмотрении эльфийка была... положим, не такая страшная. У нее было вытянутое лицо, из-за заостренных крупноватых ушей выглядевшее еще более худым, узкие брови, бледно-зеленые глаза, прямой нос и неполные розоватые губы. Передние пряди рыжих волос на истинно эльфийский манер были забраны в косички. Между бровями, даже когда Тауриэль не хмурилась, угадывалась морщинка. Вся ее одежда была в зелено-коричневых тонах. Наверное, потому что если ты рыжий, то других цветов в твоей гардеробе быть не должно. Тауриэль носила нечто вроде рубашки с распахнутым воротом, жилетку-плащ, кожаные штаны и высокие сапоги. Каждая вещь, несмотря на упор, сделанный на удобство, была выполнена с изяществом. — Я никак не могу понять, — задумчиво произнесла эльфийка, — откуда тебе известно обо мне. — Вообще-то про тебя сняли фильм, — ответила я. — Сделали чуть ли не главным персонажем... Но я, кажется, догадалась, о чем ты. Получается, мы из разных миров? — Получается, что так. Хорошо, а тебя как сюда занесло? — Ну... я немного выпала из окна, — почесав свободной рукой затылок, я улыбнулась. — Увидела, что пейзаж изменился... и что у нашего дома вдруг вырос дуб, и полезла смотреть. Думаешь, в своих родных мирах мы... того, умерли? — Не хотелось бы в это верить. — Судя по тому, что говорил Гэндальф, мы с тобой не зря тут оказались. И если исходить из того, что я знаю, то... ты уже переживала это путешествие. Только не помнишь этого. Тауриэль закусила губу. В обычной жизни сказанное мною воспринялось бы как бред сумасшедшего, но здесь — как здравое объяснение. — Слушай, мне нужно добыть набедренники для одного гнома из нашего отряда, — опомнилась я. — Ты ведь знаешь, что мы сбежим из плена. Но снаружи на нас нападут орки, и... его подстрелят в ногу. Если не предотвратить это, последствия будут ужасными. — Хорошо, я постараюсь найти подходящий размер. Я возликовала. Тауриэль становилась все более полезной. Трандуила, к слову, я так и не увидела. Ни в тот день, ни в какой-либо другой. Лесной король, видно, не посчитал меня достойной траты времени. Хотя мне нечего было сказать ему: ни тайн семьи, ни будущего самого Трандуила я не знала, — так что, может, все что ни делается, все к лучшему. Попросил бы еще назвать имя деда, и все, я бы поплыла, как на экзамене. С Тауриэль мы за две недели окончательно сдружились. Раз в несколько дней она выводила меня на прогулку по Лихолесью, и я помогала собирать лечебные травы и ягоды. Это было гораздо круче, чем стоять на допросе у Трандуила. Около дворца воздух был чистый, здесь не кружилась голова, а оттого что рядом всегда находились вооруженные эльфы, я не опасалась появления пауков. Благодаря вмешательству Тауриэль гномов стали лучше кормить, а тем, чья одежда слишком сильно пострадала после регулярных ночевок в лесу и сражения с членистоногими, выдали новую. Здесь мне повезло больше остальных: эльфийка лично сопроводила меня к швеям, которые не стали задавать вопросов. Итог: я получила рубашку цвета хаки с высоким воротом (иных не носить мне, видимо), жилетку, завязывающуюся шнурками крест-накрест, с размытым узором и брюки, похожие на те, что мне подарили в Ривенделле. От новой обуви я наотрез отказалась. И так выгляжу неплохо. Отросшие ниже лопаток волосы тщательно вымыли местным «шампунем», после которого я благоухала как цветущий сад. Резинок, к сожалению, в Средиземье не изобрели, и я страдала, когда волосы падали на лицо. Вечером после преображения я засиделась у Тауриэль. Благодаря должности капитана стражи, эльфийка могла много времени тратить на общение со мной под предлогом допроса. Да и, кажется, остальные эльфы из охраны привыкли видеть мою скромную персону и больше не спрашивали, прищуриваясь, куда же я иду. Идея сыграть во что-нибудь родилась спонтанно, и мы уселись в разных углах кабинета с чернилами и свитками. Задача — изобразить то, что ассоциируется с родным миром. Я задумалась. «Там» были компьютеры, автомобили, сотовые, шариковые ручки... и джинсы, по которым я ужасно скучала. Наверное, основным отличием нашего мира от Средиземье было электричество. Поэтому, напрягая все извилины, я изобразила маленькое желтое существо с пятнами на щеках и хвостом в виде молнии. Привет, детство, от которого я не так далеко ушла. — Пика-пика! — воскликнула я, поворачивая рисунок. Услышал бы это Торин, наверняка открестился бы от моего общества или счел бы сумасшедшей. Но Тауриэль только рассмеялась. — Электричество — двигатель прогресса! И уничтожитель магии. Не могу представить Гэндальфа, смотрящего телевизор, — добавила я. У эльфийки, как выяснилось минутой позднее, родной мир ассоциировался с небоскребами. Тут, конечно, жилища выглядели иначе: не было отдельных квартир, а некоторые эльфы вообще поселились на деревьях. Я бы не отказалась от уютного домика по типу норок Хоббитании, но мысль о жизни в Эреборе угнетала. Решено — если история закончится хорошо, то буду гостить у Бильбо, если тот не откажется. В противном случае особенных вариантов у меня и не будет. — Интересно, что на этот раз очень много внимания уделено Азогу, — сказала я, не иначе как великий мастер по смене темы. — Да уж, — согласилась Тауриэль. — В этом тоже, по-твоему, виноват Гэндальф? — Когда знаешь, откуда ждать беды, подготовиться легче... Если волшебник не хотел, чтобы род Дурина прервался, и создал одного-единственного противника... Считал, что на дуэли у Торина больше шансов победить, чем в мясорубке около Горы? — Если предположить, что ты права, то кто же согласился быть приспешником зла? Хотя... я не выбирала, в каком облике появляться здесь. Гэндальф нашел наиболее подходящего? И отправил его умирать? Ну, если план состоял в том, чтобы Торин бился с Азогом и победил его. Я была вынуждена признать, что понятия не имела, что говорить, и серьезные обсуждения зачахли. Мы поболтали о мелочах за кружкой чая, а после Тауриэль задала самый мерзкий вопрос из всех. Я совершенно не хотела на него отвечать, прикинувшись глухонемой. Звучал он так: — Что дальше со мной будет? Я пока еще ни разу не соврала в «предсказаниях», но в этот раз сказать правду тоже не могла. «Ты влюбишься в гнома, но он благополучно откинется, и ты разочаруешься в любви»? «А что будет после, я все рано не знаю, потому что «Властелина Колец» ради тебя не переснимали»? О да, лично мне было бы безумно приятно услышать подобное. Тауриэль расценила мое молчание по-своему: — Я умру? — Нет, — я поспешно замотала головой. — Но не думаю, что имею право тебе говорить что-то еще. Многое изменилось с моим появлением, и я не уверена, как это повлияет на твою судьбу. — Надеюсь, мы еще увидимся, Ниэнор, — как-то чересчур пафосно сказала эльфийка. Меня чуть не прошибло на слезу. — А сейчас пора тебе возвращаться. — Постой! Я... не знаю, сможем ли мы поговорить нормально, когда в следующий раз встретимся. Пообещай, что расскажешь Леголасу про поход в Мордор. И... если получится, то приди на Совет. — А ты? — Я... я всего лишь человек, Тауриэль. Мне не дожить, — я пожала плечами. — Ты эльф, у тебя есть все шансы. — Человек, — повторила Тауриэль. — Значит, Торин соврал тогда? — Он приукрасил, но... Что «но»? Король под Горой ведь не знал всю правду о том, кто я такая. — У меня нет никаких сил, — призналась я. — Я представилась как... предсказательница, а потом было несколько моментов, когда... хм, думаю, это Гэндальф не давал им меня раскрыть. Итого, переместившись в Средиземье, я не получила ничего, даже долголетия. А, ну, разве что шрам на шее, который не брала ни магия, ни травы, и дергающийся глаз. Я как-то поначалу и не думала, что через десятилетия после похода к Одинокой Горе соберется Братство Кольца, а теперь, сидя в одиночестве в камере, только что локти не кусала от обиды. Оставалось полностью довериться Тауриэль. В ту ночь мне вновь мерещились шаги Бильбо. Я подкралась к решетке: никакой охраны. Неужели эльфы настолько полагались на волшебные ворота, что пленников караулили далеко не все время?.. Или это все та же Тауриэль подговорила стражников? — Ниэнор, — раздался заговорщицкий шепот. Я пожалела, что нас разделяла дверь камеры и я не могла обнять хоббита. — У меня есть план, как сбежать отсюда. А... ты же наверняка уже его знаешь! — Немножко, — меня смущало разговаривать с пустотой, поэтому я перевела взгляд на камеру Балина. Гном спал. — Я стащил ключи, — в это же время тихий скрип ознаменовал мою свободу. Я осторожно толкнула решетку, чтобы ненароком не прикончить Бильбо, но ошалелые крики гномов подсказывали, что хоббит был уже далеко. Отряд, засидевшийся в темницах, наделал столько шума, что я начала опасаться, что нас засекут. Но эльфы не отличались бдительностью, и попытки мистера Бэггинса успокоить гномов были в целом без надобности. Торина Бильбо освободил последним, когда уже снял Кольцо. Я не решилась сразу подойти к Королю: он выглядел слишком недовольным. — Что ты рассказала им? — глядя исподлобья, спросил Оукеншильд. Меня передернуло. Какое выдающееся доверие! — Глупости! Ниэнор никакой тайны не раскрыла Трандуилу! — вступился за меня Бильбо. — Я долго бродил по дворцу, чтобы найти выход из него для нашей славной компании, и однажды увидел, как лесной король допрашивал Ниэнор. Он умолял и угрожал, но она молчала. Сказала, что ее предсказания всегда для кого-то определенного и что ей нечего ему поведать. Он звал ее каждый день, но ничего не добился. Взгляд Торина смягчился. Разумеется, мало чего изменилось за время заключения, и поэтому никакого «извини, вспылил» я не услышала. — Тебе, правда, было нечего сказать Трандуилу? — Все мои видения обходили его стороной, — сказала я. — Если Ваше Величество изволит, я расскажу все, что знаю об эльфах... Но только после того, как мы окажемся в Озерном городе и я перестану вонять рыбой. — Рыбой? — переспросил гном. Я посмотрела наверх и тихонько засвистела, мол, вообще не при делах. Тут меня схватили под руки Кили и Фили: — Леди, нам пора уходить отсюда. Меня заботил один вопрос — ждали нас орки или нет. Раньше с нами был Гэндальф, который мог незаметно посылать заклинания, чтобы меня не прикончили до завершения похода. Теперь же, в хаотичной стрельбе и под ударами топоров, словить собой отравленную стрелу или стать половинчатой было нетрудно. Добравшись до погреба, отряд недоверчиво покосился на бочки, которые Бильбо представил как «план спасения». У меня не было морской болезни, но заслышав шум реки, я скривилась. Страшновато думать о том, каким увлекательным будет сплавление. Гномы упрямились, а мистер Бэггинс бегал от одного к другому и уговаривал залезть в бочку. Первым решился Балин, а за ним уже последовали и все остальные. — Послушайте, пожалуйста, — я встала напротив надутых и бормотавших ругательства на родном языке гномов. — Скорее всего на открытой местности нас встретят орки, но... ваша главная задача — не выходить на берег и не вступать в бой. Эльфы справятся. И... помните, что какими бы ужасными эти часы ни казались, это прямой путь к Озерному городу. Наставление кое-как подействовало, и они угомонились. Бильбо приладил крышки, мы с хоббитом обменялись кивками... и оба синхронно замерли. У нас появилось как минимум две проблемы: бочек не хватало, их было ровно тринадцать, и мы уже не успевали раздобыть еще, потому что к погребу приближались эльфы. Мистер Бэггинс, использовав кольцо, еще мог сигануть вместе с какой-нибудь бочкой, что прикатили бы стражники, но я... — Ой-ой, я подозревала, что так все и обернется, — цокнула языком Тауриэль. — Там в углу я припасла специально для вас две лишние... — Огромное спасибо! — я крепко обняла эльфийку. — У меня это совсем вылетело из головы! Бедный Бильбо Бэггинс, добропорядочный хоббит из хорошей семьи, тщетно пытался быть как можно более вежливым и прикрыть рот. Я была уверена, что после того как мы окажемся в безопасности, от меня не отстанут — ни сам Бильбо, ни гномы, которые точно все слышали. — Я, к сожалению, не нашла ничего подходящего в оружейной, но кто-то предупредил охрану, что у реки засели орки... И совершенно случайно весь отряд перебили. Сейчас там спокойно, — Тауриэль подмигнула. Мне стало стыдно, что я не дала ей познакомиться с Кили. Но... черт знает, может, это все равно было к лучшему? Мысль долго не развивалась, ибо эльфийка самолично затолкала меня в бочку. — Ну, еще увидимся, — улыбнулась Тауриэль и эпично захлопнула крышку, чуть не прищемив мне волосы. Я только подумала, что бочка — самый неудобный в мире транспорт, и тут погреб посетила парочка эльфов. Скрестив пальцы на удачу (а потом спешно сжав кулаки, чтобы по приземлении на воду не переломать кости), я заткнулась даже мысленно. Плевать, что эльфы вроде бы не телепаты. Сначала меня подкатили к люку, откуда слышался отнюдь не воодушевляющий рев горной реки, и уже к этому моменту я почувствовала, как ужин протестует и не собирается быть переваренным. После — невежливо спихнули вниз, еще причитая, какая тяжелая бочка попалась. Это они еще не катили гномов! В особенности Бомбура. В краткий миг невесомости я заорала, почти что оглушила себя саму и заткнулась, ударившись о дно. Меня несло течением, и я размышляла: вдруг выберусь на берег и обнаружу, что гномов нет, или хуже — не смогу выбить крышку и задохнусь, или на том берегу нас будет ждать не Бард, а отряд Азога? Так, смирившись с неминуемой кончиной по одной из вышеназванных причин, я плыла в бочке, окруженная лишь шумом воды. Было холодно, мокро и уныло. Вот так и подбадривай всех, а потом откинь копыта от скуки. Я затруднялась сказать, сколько точно провела в скрюченном состоянии, но не чувствовала нижнюю часть туловища. Разминая руки, с сожалением вспоминала об оставшемся у эльфов кинжале... Да и прочие члены отряда, за исключением Бильбо, лишились оружия. А хоббит по иронии судьбы владел клинком примерно на моем уровне. Бочка затормозила, несколько раз ударившись о что-то, и я, наверняка получив добрых два десятка синяков, уперлась в крышку. Та не поддалась. Я попробовала еще раз, но мокрые ладони скользили по дереву. Какой печальный и абсурдный финал мне был уготован! Впрочем, сдаваться было рано, и я со всей дури врезалась в крышку плечом... Нет, это слишком глупо! Я перевернулась, застучала кулаками по стенкам в надежде, что гномы услышат. Конечно, если их бочки прибило к этому берегу. В отчаянии пнула крышку, но та засела слишком плотно и затекшие ноги слушались плоховато. Я взвыла. Смерть от клинка орка казалась все более предпочтительной. — Кто-нибудь! Помогите мне! Бочка качнулась, и я упала на бок, не удержавшись от земных ругательств. — Так ты здесь? — спросил кто-то с той стороны. Голос был уж никак не гномий. — Да! Не спрашивайте, пожалуйста, как я здесь оказалась! Я потом объясню все-все, только помогите! — я прильнула всем телом к влажной крышке. — Прошу вас! — Крепко сидит, — посетовал незнакомец. — Пока можешь сказать, чем насолила эльфам. Я ведь прекрасно знаю, откуда эти бочки. — Вы из Озерного города? — спросила я, продолжая налегать на крышку. — А откуда ж мне еще быть? Наконец, дерево сдалось, и я эффектно вывалилась к ногам высокого темноволосого мужчины в... дубленке? Он смотрел прямо, без презрения к моему внешнему виду, и чуть улыбался. Я просто обязана была признать Барда красивым вне зависимости от того, насколько бедно выглядела его одежда. Мы без напряжения рассматривали друг друга. Ну, лучник искал глазами оружие, а я изучала первого представителя рода человеческого. — Теперь я жду обещанную историю, — еще шире улыбнулся Бард. — Надеюсь, твое появление не накличет на наш город беду. Воевать с эльфами... это безрассудно. — Не могу не согласиться, — пробурчала я, строя из себя обиженную и оскорбленную. — Если вкратце, то эльфы посадили нас в темницу, потому что мы спасались от пауков Лихолесья на поляне рядом с дворцом Трандуила. — «Нас»? — удивился Бард и заглянул мне за спину. — Увы, я не знаю, где остальные. Их бочки могло прибить не сюда... или... ох, — я закрыла лицо руками. — За нами не станут посылать, не волнуйтесь. Мы простые торговцы из Синих Гор. Хотя, по правде сказать, сейчас торговать-то нам нечем. — Так ты, значит, гном? — Нет, я человек. Так... вышло. — Если твои друзья путешествуют таким же способом, то я вижу их. Я повернулась. По реке плыли четырнадцать бочек.