Только слова

Я сомневалась – идти ли мне в столовую. Потому как легенда о далекой родине могла и не сработать, а мой вид максимум был способен рассмешить гномов, а не разжалобить. Необходимо было эффектное появление, чтобы отряд удостоверился, что без меня и моих «способностей» им не обойтись. Раздался звонок в дверь, и я швырнула вещи обратно в ванную комнату. Ничего, Бильбо было суждено еще не скоро тут появиться вновь... а я стопроцентно коньки отброшу до этого момента. Итак, что можно было сделать сейчас? Прокричать: «Это же Балин!» — и тем самым огорошить разве что Двалина? Слишком мало народу, чтобы заявлять о себе. Стоило подождать... Я плюхнулась прямо на пол, за удачно расположенной тумбочкой, и стала наблюдать за тем, как гномы прибывали. Вот Балин, по всем канонам вежливости, раскланялся перед Бильбо и прошмыгнул в столовую – громко приветствовать своего брата. — Заходите, выпейте чаю, — уже вдогонку гному почти простонал хоббит. — Меня больше бы устроил стаканчик пивца, милостивый сэр, если это не слишком затруднит вас, — раздалось в ответ. Дальше, насколько я помнила, должны были появиться Кили и Фили, от которых я рисковала истечь слюнями. Но самые младшие участники похода (не считая Бильбо) явились тогда, когда у меня затекло все тело и я пыталась поменять позу. И тут мне жизнь испортили! Но все мои страдания стоили того: юные гномы были красивы... слишком даже красивы, чтобы не быть полукровками, например. Не успела я (как и Бильбо, подозреваю) отойти от всего этого и сменить, наконец, позу, как звонок на двери зазвонил снова. Если бы это было безопасно, я бы прикрыла уши, но двинуться не рискнула. На этот раз уже пять гномов, столпившись у входа, по очереди представлялись и добавляли: «К вашим услугам!» В норе стало на Дори, Нори, Ори, Ойна и Глойна больше. Я могла лишь радоваться, что в суете, связанной с такими обилием нежданных гостей, Бильбо забыл обо мне. Гномы засели в столовой, громко обсуждая, кто как добрался и сколько раз заблудился, и я, посчитав, что в ближайшее время никто к моему убежищу не приблизится, вытянула ноги. Но отдыхать мне, как и переставшему носиться туда-сюда с посудой и едой Бильбо, пришлось недолго. Теперь уже не звонили – а прямо-таки колошматили палкой по двери. А тут, кажется, был и мой выход. Я прекрасно помнила, что случится дальше (как звучало-то!): мистер Бэггинс, вконец замученный, распахнет дверь и гномы повалятся один на другого, а достанется больше всего Торину, на которого рухнут Бифур, Бофур и довольно плотный Бомбур. — Стой! – закричала я, когда Бильбо приблизился к двери и собирался дернуть за ручку. От волнения я даже забыла о вежливости. – Не открывайте резко! Никогда не жаловалась на голос, поэтому на мой крик все девять гномов, что мирно пировали, выскочили в коридор. Я сгруппировалась и вжалась в стену, чтобы меня не заметили. О, хотела произвести впечатление? Бильбо прислушался к моему совету, но все же на пороге прозвучало ворчливое: «Что же вы, мистер Бэггинс, так встречаете гостей? Они чуть не оказались на полу...» Тогда уж хоббит округлил глаза и вперился взглядом туда, где должна была, по его мнению, скрываться моя персона. От этого я еще больше запаниковала и вжала голову в плечи. — Кто это кричал, милостивый сэр? – спросил Балин. Я вздохнула. Нужно быть смелой, чтобы не застрять тут, в норе, навечно. Сейчас или никогда. И я встала. Гэндальф, который стоял позади гномов, посмотрел на меня с подозрительным удивлением. — Ниэнор, к вашим услугам, — я одарила всех заученной фразой. — Мистер Гэндальф, она чародейка! – вдруг воскликнул Бильбо. – Она может видеть, что произойдет! Мистер Гэндальф, она вам будет гораздо полезнее в вашем... путешествии. — Хм, чародейка? Я прикрыла глаза и произнесла с выражением: «Мое почтение, Бифур, Бофур, Бомбур, — пауза, чтобы набрать воздуха, — Гэндальф Серый и Торин Оукеншильд». Изначально я хотела добавить «король под Горой», но, кажется, для этого имени время еще не пришло. Потом я спохватилась, что мое выступление могло показаться невежливым остальным гномам, и перечислила всех присутствующих, не назвав только хозяина норы. — Вам известно, зачем мы здесь, леди Ниэнор? – обратился ко мне маг. О как! Меня сразу до «леди» повысили! — Да, — я кивнула. – И с вашего позволения и с позволения предводителя отряда, Торина Оукеншильда, я хотела бы отправиться с вами. Я не претендую на часть сокровищ, но мои... чары могли бы вам пригодиться. Я вижу, что вам придется столкнуться с множеством препятствий. — Можешь ли ты сказать, ждет ли нас успех? Торин не спешил равнять меня с собой. Правильно, вдруг я шарлатанка какая... а он тут распинаться будет! Не дождетесь! — Успех ваш зависит от цели, которую вы будете преследовать в конце путешествия, — загадочно проговорила я и вышла на свет лампы. Вид мой был точно непрезентабельным, но что поделать... — У нас лишь одна цель! – возразил Торин. — Вам стоит помнить, что случилось с вашим дедом, сэр, — я закидывала его тузами, как только могла. — Я не мой дед! – вдруг рявкнул мгновенно побагровевший гном и сделал шаг вперед. Если он и был ниже меня, то я этого не заметила. Но грозный взгляд не мог напугать меня: тронуть меня Торин не тронет, а что посмотрит... ну пускай. — Торин! – одернул его Гэндальф. Вот уж не думала, что подмога придет со стороны мага! – Прошу, будьте благоразумным! Леди Ниэнор – гостья мистера Бэггинса, как и все мы. Почему-то в глазах гнома я прочитала: «А она тогда что обзывается?» — и едва не прыснула. — Я не везде смогу сопровождать отряд, — продолжил Гэндальф, — и помощь леди Ниэнор нам как минимум не навредит. В этом я, честно говоря, уже начинала сомневаться... А что если мое вмешательство перепишет историю? В какие ситуации мне можно будет совать свой нос, а в какие – нет? Если встречу с Горлумом я «подготовила», то как быть, например, с королем лесных эльфов? Если я не дам гномам попасть в плен, то они не сбегут в бочках, не окажутся в Озерном городе... и, может быть, вовсе не доберутся до Одинокой Горы? Значит, если меня возьмут с собой, то в передрягу с эльфами я влезать не стану. Но до этого... как я могла забыть? До этого ведь встреча с пауками! Ненавижу этих тварей... — Вас тяготит то, что вы не знаете, как попасть внутрь Горы, — неожиданно сама для себя заявила я. На этот раз Торин был еще ближе к тому, чтобы меня прикончить. – Но вы еще не знаете, что сегодня... мистер Гэндальф? – я взглянула на мага, и тот, поняв, о чем я, вытащил из-за пазухи карту. — Это дело рук Трора, Торин, — сказал он в ответ на взволнованные возгласы гномов. – Это план Горы. — Не вижу, чем это нам поможет, — разочарованно сказал Торин, быстро оглядев план. И его разочарование больше было обращено ко мне. Конечно, я обнадежила его, а чародей всего лишь кусок пергамента показал. Где же ключ, который должен был открыть потайную дверь? — Я и без того прекрасно помню Гору и ее окрестности. Я знаю, где Кромешный Лес и где Иссохшая Пустошь... там водились драконы. После слова «драконы» Бильбо побледнел настолько, что по цвету сравнялся с картой. Я отметила, что хоббит все же мужественно держался, хотя слова Балина, что «вот, на карте и нарисован Дракон», и упоминание о неизбежной встрече с огнедышащим заставили мистера Бэггинса пискнуть и присесть на тумбу. А тем временем Торин воззрился на меня, приподняв густую бровь. А я-то что? Маг должен был вспомнить о ключе... не могу же я вечно напоминать им, что делать?.. Ладно, раз вызвалась помогать, придется идти до конца. — У мистера Гэндальфа, как и любого столь же могущественного волшебника, всегда припрятано кое-что напоследок, — я ведь говорила достаточно учтиво? — Верно, — маг усмехнулся. – Я совсем забыл, что к карте был приложен ключик весьма необычной формы. Вот он! Благодарю вас, леди Ниэнор. Он поклонился и, когда выпрямился, чуть было не задел головой люстру. Вот бедный, неудобно, наверное, с хоббитами ему якшаться. — Потайную дверь откроет он, коли прочитать древние руны в назначенный час сможете вы, — продекламировала я. Во мне просыпался небезызвестный магистр... Моя речь – мое спасение. Я всегда быстро учила стихи, пользовалась цитатами и все в таком духе. Но никогда не думала, что меня это настолько выручит. Тут уж Торин не мог оставить мои слова без внимания, и даже его важно-надменное выражение лица пропало. Гномы с восхищением посмотрели на меня, и я, кажется, покраснела, как помидор. Отличный дуэт получился у нас с Бильбо: белый, как полотно, хоббит и алый от смущения человек! И, главное, так и видно: эти двое – идеальные кандидаты для тяжелого, опасного путешествия, они никогда не отступят, даже если встретят на своем пути троллей! К слову о троллях – их ведь тоже придется повидать... как и орков, как и уже упомянутых пауков... и злых лесных эльфов. Я точно хочу туда? — Предлагаю сначала отобедать, а потом обсуждать дела, — сказал Гэндальф, и гномы стали потихоньку возвращаться в столовую. – Леди Ниэнор? – он пропустил меня вперед, и я увидела заваленный едой стол. Чего тут только не было... крыжовенное варенье, яблочный пирог и пирог со свининой, пирожки с мясом, сыр, салат, холодная курица, маринованные огурцы и, разумеется, кексы, в кружках плескалось красное вино, эль, кофе и чай. Ценителями последнего оказались только мы с Бильбо (что-то я в последнее время слишком часто употребляла это «мы с Бильбо», хотя... может, это потому, что единственными нормальными в этом гномьем хаосе я и считала только нас). Я и расположилась рядом с хоббитом, в уголке столовой, прихватив с собой парочку пирожков. Гномы говорили о чем-то своем, и я не старалась прислушиваться. Гэндальф и Торин чинно молчали, не обращая внимания на гомон и отрыжки. Да, гномы оказались не слишком воспитанными персонами, что меня порядком огорчило. Я знала, что потом они помогут Бильбо с посудой, но вот пока ничего кроме отвращения их разбушевавшаяся компания мне не внушала. Хоббит сидел с поникшим видом, и мне захотелось как-то поднять ему настроение. — Мистер Бэггинс, хотите что-нибудь узнать о своем будущем? Бильбо сглотнул, посмотрел в пустую уже чашку. Он колебался. Я бы тоже не была уверена, хочется ли мне слушать о своих провалах и тому подобном. — Поверьте, вы один из самых счастливых лю... – вот опять! Дурацкая привычка, как бы от нее избавиться? – хоббитов, чья судьба мне когда-либо открывалась. Я вижу, что вам трудно решиться на поход, но, поверьте, вам предначертано вернуться оттуда героем... — Героем? – переспросил Бильбо с некой опаской. — За уборку! – объявил Торин, чем избавил меня от пояснений. Дальше начались гастроли цирка с бегающим хоббитом, которому я не могла доходчиво объяснить, что с его посудой ничего не случится, с поющими гномами... Пели они очень ладно и красиво, несмотря на ироничное содержание самой песни. Гномы вымыли все так быстро, словно дикой пирушки и не было вовсе. Торин – как от уборки, так и от пения – воздержался. Вместо этого он положил ноги на каминную решетку и, достав трубку, закурил. Курение в своем «обычном» мире я не признавала, но тут... Гном выпускал невиданной величины кольца и приказывал им, куда лететь: то в трубу, то за часы на каминной полочке, то под стол, то к потолку, где они начинали описывать круги. Я невольно засмотрелась на представление, да и к тому же к нему присоединился Гэндальф, и маг с Торином устроили что-то вроде «дымных бегов». Я насчитала двенадцать побед волшебника, а потом плюнула и прислонилась к стене, в молчании наблюдая за умиротворенностью происходящего. Вернулись остальные участники похода. Оукеншильд глухо запел: «За синие горы, за белый туман...» — к нему присоединился стройный гномий хор, а мы с Бильбо вновь остались не у дел. Я не помнила наизусть ни единой песни в книге, и, пожалуй, единственным, что врезалось мне в память, была надпись на Кольце Всевластия. В столовой потрескивал камин, гномы тихо пели о минувших днях, хоббит бормотал рядом о том, что «поход – дело невообразимое»... и я задремала. Бильбо расталкивать меня не стал, поэтому когда я проснулась, то обнаружила, что гномы и волшебник приступили к ужину, а за окном царила кромешная тьма. Конечно, факт того, что я проспала все самое важное – а именно обсуждение похода, — меня огорчил, но... в комнате определенно было что-то не так. Гномы ели тихо. Вот же черт! Никаких выкриков, шумных: «Передай мне соль, братец!» — с набитым ртом... Неужели это они из-за меня? — О, леди Ниэнор, — маг улыбнулся, — присоединяйтесь. — Благодарю, — в который раз повторила я. Погреб у Бильбо был, наверное, безразмерным, раз вмещал столько еды, что пятнадцать чело... та-ак, опять не то. Я имела в виду, что тринадцать гномов, волшебник и хоббит смогли и пообедать вдоволь, и даже поужинать. А еще я помнила, что Бильбо грозился всех завтраком накормить. — Надеюсь, не придется повторять сказанное? – спросил Торин, хмурясь. – Если вы, правда, чародейка, то вам ясны наши планы. И тут до меня начало доходить еще кое-что. Он мне не доверял, и поэтому не хотел оглашать все идеи в моем присутствии... Может, и в табаке было снотворное? Ведь кроме меня и мага в комнате тогда никого не было... А на Гэндальфа вряд ли бы подействовал простенький отвар. Хотя как тогда Торин сам не заснул? И вообще, зачем ему носить с собой «сонный» табак? Может, это маг нахимичил что-то? Прозорливый гном сформулировал все так, что я просто не могла ответить, что не представляю, о чем речь. Пришлось кивнуть. Нет, я примерно помнила задумку... идти на Восток, потом искать дверь, но вот сам путь на Восток представлялся мне ну очень смутно. А, черт с ними со всеми. Не, вру. Какое «черт»? Ко мне Торин на «вы» обратился! Это ему Гэндальф мозги вправил, что не уважать гостей – плохо, особенно если гость – чародейка? И пусть я кроме пафосных речей ничем не владею... — Вы отправляетесь с нами. — Благодарю вас, — я решила как-то разнообразить лексикон, — только... у меня нет сапог. Взгляд Торина отражал все, что гном думает обо мне. За секунды его молчания я успела с ужасом подумать, что Средиземье против моего вероломного вмешательства в историю и сейчас Оукеншильд ответит: «На нет и суда нет». Но Торин повздыхал и приказал отряду поискать запасные сапоги. Следующие полчаса я провела за примеркой. В итоге все же обзавелась обувью «от Кили»: сапоги были черные, без меховой оторочки, но с несколькими ремешками по голенищу. Наверное, живи Кили в моем мире, он был бы тем еще модником. Отлучившись в ванную комнату под предлогом типичного девичьего «посмотреть на свое отражение», я покопалась в коме своей одежды и надела носки. Все же негигиенично как-то расхаживать в чужой обуви... Когда я вернулась, посуда была вымыта, столы прибраны, а гномы расходились по выделенным спальням. Один Гэндальф сидел у камина и неспеша курил трубку. На этот раз я не стала подходить ближе: а то мало ли была в табаке сонная трава, опять просплю все... и уйдут еще без меня. На Торина я натолкнулась у входной двери, когда хотела подышать свежим воздухом и обдумать все обрушившееся на мою голову. Гном достал из рюкзака (у них же есть термин «рюкзак»?) длинный плащ: «Наденьте пока это, в ближайшей... лавке купите подходящие вещи». Разумеется, у меня все карманы были набиты средиземскими деньгами. А, еще вопрос – а что у них тут за валюта? Доллар? Евро? Международные стандарты?.. Но ладно, я выкручусь как-нибудь с деньгами, главное, чтобы до «ближайшей лавки» я не обледенела. Завернувшись в довольно приятно пахнущий плащ, подбитый мехом, я вышла в маленький садик перед норой. Подняла голову и посмотрела на далекие мерцающие звезды. Ни большой, ни малой медведицы не обнаружилось. Я не знаю, сколько простояла, разглядывая небосвод, но когда Бильбо меня окликнул, что пора бы идти спать, шея порядком затекла. Моя спальня была самым наглым образом занята кем-то из гномов, которых я худо-бедно могла узнать в лицо, но уж никак не со спины в щелку двери. Пришлось искать Бильбо. Хоббит маялся тем же, чем и я – ему пришлось отдать парадную комнату Торину, — и в результате мы оба расположились в самой дальней спальне, где чудом (а скорее из-за сонливости) уместились на одну кровать. Утром я слетела на пол, благодаря очередному повороту хоббита, и, проморгавшись, услышала шум в коридоре. Гномы уходили... Я взглянула на Бильбо. Будить или не будить? В конце концов он должен сам решиться на такое... но он ведь забудет носовой платок, шляпу и деньги. На шляпу – плевать, все равно не понадобится. Деньги... прорвемся. А вот взять платок было как раз в моих силах. Аккуратная стопочка выстиранных вещей, среди которых и нашлась нужная мне, возвышалась на тумбе в ванной комнате, куда я заглянула довольно случайно. Накинув на плечи плащ и обувшись (не забыть прятать носки...), я столкнулась нос к носу с Балином. Гном учтиво поклонился, пожелал доброго утра и прошел дальше. Потом я видела его, несущего в руках яблоки. Вот ведь! Отряд встретил меня «добрым утром», и я почувствовала себя Гэндальфом, который, кстати, куда-то запропастился. Ответила на приветствие, даже поклонилась слегка. «Мы выступаем, а мистер Бэггинс встретит нас у харчевни «Зеленый Дракон», — сказал Торин. И да, от него я тоже услышала многострадальное «доброе утро». Даже удивительно. – Леди Ниэнор, пони не были рассчитаны на еще одного участника, поэтому нам и придется задержаться и уладить кое-какие проблемы». А, он сделал меня виноватой? Но при этом обратился-то как! Я чуть челюсть не уронила.