Только слова

Когда мы подошли к рынку – да, пожалуй, я буду называть его так, — Торин разделил отряд: троица гномов под предводительством Бомбура занялась провизией, пятеро были отправлены за пони, сам Оукеншильд и Балин (последний был довольно трогательным старичком... ну, на человеческий взгляд, разумеется: не думаю, что в реальности он уступил бы в бою какому-нибудь орку) поднялись в харчевню, чтобы там дождаться Бильбо, а меня и «молодежь» чуть не пинками заставили подыскать «не такой срамной наряд». Кили и Фили, несмотря на жуткую разницу в возрасте, выглядели от силы моими старшими братьями (чуток не удавшимися в росте), а вели себя и вовсе как дети. Конечно же, пока их жизням или кому-либо в отряде не угрожала опасность. Но пока все было мирно, поэтому гномы, не стесняясь ничего, обсуждали проходивших мимо хоббитянок, щипали за щеки полненьких хоббитят и иногда что-то у меня спрашивали. В основном это касалось их будущей жизни и жен. Я чуть не расплакалась, когда увидела полные надежды темные глаза Кили. Ну как я могла заявить ему, что никакого радостного будущего их не ждало? «Что, она будет страшная?» — расхохотался Фили, ткнув брата в бок. Я помотала головой, заодно прогоняя ненужные минорные мысли: — Мне не дано видеть то, что будет после вашего похода. Кили обиженно поджал губы. Надо было все же уверенно сказать, что его жена будет красавицей, каких свет не видывал, а не отмалчиваться... Может, решит еще младшенький, что его ждет гром-баба со скалкой... — Скажите, а наш поход, он завершится успехом? Мы отвоюем у Дракона Гору? Это вы видите? — Не только в Драконе проклятие Горы, — протянула я. Все, минута лирики прошла. Настало время пользоваться умением говорить загадками. – Как только избавите мир от огнедышащего, прочувствуете сполна его наследие. Кили присвистнул. Фили сдвинул брови. Ни того, ни другого жены уже не волновали. Погрузившись в мир размышлений, они продолжили путь в молчании, и мне стало как-то не по себе. Зря я это, что ли? — О, гляньте! То, что нам нужно. Мы остановились перед лавкой, на вывеске которой застыли во время танца платье ярко-желтого цвета и штаны на подтяжках. Выглядело забавно. Внутри лавки было светло и чисто, а хозяин со сползшими на нос очками дремал у стенки. Никаких камер слежения, никаких проверок... бери, сколько влезет, если сделаешь это тихо. — Уважаемый! – окликнул хоббита Фили. Хоббит подскочил, отчего очки слетели на пол и лишь чудом не разбились. Кили до переговоров дела не было и он шастал между полками с тканями и образцами. — Добро пожаловать, — хозяин вернул очки на нос. – О, мистер гном? Давненько мы вас не видывали в наших краях! — У вас не найдется платья на леди? – спросил Фили и подвинулся, чтобы хоббит мог разглядеть мои габариты. Платья? Подождите, как они представляют, что я буду ездить на лошади, убегать от орков и вообще выживать? Да я же запутаюсь в подоле тут же, растянусь на земле и буду съедена! Так себе перспектива. Мне нужны штаны! Нет, не эти «почти-шорты», одолженные у Бильбо, а нормальные, для моего роста... Я запротестовала и высказала все доводы, но Фили только пожал плечами: «Вам об этом лучше с дядей поговорить». Торин, черт тебя дери! Это не игра «самый умный», тут не надо доказывать, какой ты крутой! И так все знают, кто главный. — Хорошо, пусть будет платье, — я вздохнула. Я была у́же в талии среднестатистических хоббитянок, зато намного выше, поэтому, переодевшись в предложенное, я стала похожа на колокол на ножках. Ну вот надо было плюнуть на окружающий мир и переться в джинсах! — А убрать это можно? – поинтересовался Кили, появившийся как раз вовремя и оттянувший ткань у меня на спине. — Но на это уйдет время... Я должен снять мерки... — Мы заплатим, — уверил хозяина Фили и потряс кожаным мешочком. А, как же хочется посмотреть на их деньги! — И еще вот тут подлиннее, — продолжил Кили, указывая на смешно топорщившийся подол. – А бусины вы можете добавить? Мать моя женщина, эта ошибка гномьей природы – и впрямь знаток моды! — Если у вас нет, я надергаю из его бороды! Фили такая перспектива не понравилась, и братья стали носиться по лавке в попытке побить друг друга. Тем временем с меня снимали мерки. Ну и скучища же... Пострадав, пока созванные швеи закончат изменять платье, я, наконец, смогла переодеться. Хоть и отказалась менять штаны на панталоны, а рубашку забрала с собой в виде трофея. Теперь в зеркале отражалась девушка, а не хоббит-переросток. Победа! Впрочем, все относительно. Я больше смахивала на Франкенштейна: человеческое лицо, лишенное задорных веснушек; тоже человеческие прямые короткие волосы; фигура, как у полукровки (слишком неизящная для эльфа, слишком низкая для человека и, наоборот, высокая для хоббита или гнома); хоббичье платье с вышивкой и штаны; гномьи сапоги... Меня словно собрали из разных конструкторов. Я проворонила момент оплаты, но когда мы выходили из лавки, хозяин остановил Фили и что-то вложил гному в ладонь: «Это для леди». Фили сначала внимательно рассмотрел вещицу сам, потом показал брату, а я увидела ее только на крыльце харчевни. «Красивая, вам пойдет...» — пробормотал Кили, в чьих глазах не поубавилось надежды на светлое будущее. В моих руках оказалась брошь... Да, «эльфийский лист». Интересно, откуда она у владельца лавки в Хоббитании? — Осталось десять минут, — заметил кто-то из гномов, — а мистера Бэггинса все нет. — Он придет, — сказала я и принялась крепить «лист» как застежку к плащу. Вот, теперь в моей внешности есть кое-что и от эльфов! — И сколько нам его ждать? Седлайте пони, а леди и Балин встретят нашего взломщика, — последнее Торин произнес как можно тише. Я не успела сориентироваться на этот раз, и гномы выскользнули наружу. Балин достал из кармана красное яблоко и предложил мне. С рождения я предпочитала зеленые, что обычно были кислее, но в тот день обошлась без завтрака, поэтому поблагодарила гнома и с приятным хрустом откусила от яблока кусок. Чудом брызги не разлетелись по всей харчевне и не угодили на только что приобретенное платье. — Вынужден признать, что вы очень привлекательны в этом наряде, — улыбнулся Балин. – Хоть и не похожи на наших женщин. — Благодарю, сэр. — Жаль, я не обзавелся семьей до похода... теперь, может, и поздно будет. — В вашем сердце живет желание покорить еще одну Гору, но опасайтесь того, что живет слишком глубоко. Не будите Древнее Зло. Лицо гнома приобрело задумчивое выражение, и он надолго замолчал, а когда поднял на меня глаза, раздался шум: — Стойте! – с таким восклицанием ворвался в харчевню Бильбо. Увидев, что мы с Балином никуда не торопимся, хоббит смутился. — Вы как раз вовремя, милостивый сэр. Пора начинать наше приключение. У выхода уже собрались остальные, все на пони. Двалин, Кили и Фили держали за поводья еще по одному. Самый маленький пони, предназначавшийся Бильбо, вызвал у меня внутренние визги. — Теперь залезайте – и в путь! – скомандовал Торин. — Прошу прощения, я не успел надеть шляпу, забыл носовой платок и не захватил денег. Вашу записку я получил только в десять сорок пять, чтобы быть точным, — пролепетал хоббит. — Вместо шляпы... у меня есть лишний плащ, — и Двалин протянул его Бильбо. — А у меня – платок, — наконец-то мой очередной эффектный выход! Засиявший хоббит облачился в плащ, положил в карман носовой платок и взобрался на пони. Пешей осталась только я. Когда-то в далеком-далеком детстве я ездила на лошадях – самых настоящих, больших, — но за десять лет все прекрасненько забылось. Еще платье мешало... На меня уже выжидательно косились, и, посчитав, что Торин сам виноват, я поставила правую ногу в стремя, перекинула левую через туловище пони и преспокойно взялась за поводья. Да, я сижу по-мужски, что в этом такого? Кто-то ахнул, кто-то возмущенно забормотал. Но Торин – Торин, дамы и господа! – приподнял бровь, а потом с уважением кивнул. Мы тронулись в путь, но не успели отъехать от харчевни, как нас догнал Гэндальф, вручивший Бильбо трубку. Выстроились «по значимости»: первым, на своем ослепительно-белом коне, ехал маг, за ним – Торин, после – Балин и Двалин (не знала бы, что братья, ни за что не догадалась бы), мне место нашлось примерно в середине импровизированного каравана, ну а замыкал процессию Бильбо. Эти гномы просто не имели представления о том, что не будь с ними хоббита, их бы поджарили тролли... О, да, я вовремя вспоминаю о грядущем. Сначала проезжали хоббичьи территории, и тогда я просто пялилась по сторонам. Все было настолько мило, уютно и тепло, что захотелось вцепиться в ближайшее дерево и сказать, что дальше не поеду. Конечно, кто в своем уме откажется от второго завтрака, мягкой постельки и благоухающего садика под боком? Особенно, если этот «кто» в курсе, что его ждет встреча с троллями, готовыми без зазрения совести превратить любого в жаркое, пауками... брр... ну и гадость... напыщенными лесными эльфами, всякими там алчными бургомистрами и Драконом. А, ну еще никто не гарантирует безопасность в пути: например, нападут волколаки, а я меч в руках держать не умею... Но я сама вызвалась, потому что тогда, в норе Бильбо, приключение к Одинокой Горе мне виделось увлекательной прогулкой. Должно быть, как сейчас оно виделось и самому хоббиту. Теперь, прощаясь с землями улыбчивого народца, я уже жалела, что решила становиться спасителем мира. К первой остановке у меня заныли бедра, которые я бы стерла в кровь, если бы не настояла на хоббичьих штанах под платьем. Я слезла с пони (надо будет придумать ему имя) и, тщательно имитируя поведение мешка с картошкой, развалилась на траве. Гномы достали трубки, и полянка затянулась туманом. Ко мне подсели Кили и Фили, оба долго молчали, потом младший поинтересовался: — А у вас... все так ездят? — Женщины? – уточнила я. Гном кивнул. – Да, нас учат одинаково. Жаль, я давно не занималась верховой ездой. Вновь наступило молчание, прерванное уже замечанием Гэндальфа, что «пора бы продолжить путь». Подойдя к пони, я обнаружила, что совершенно и абсолютно не хочу на него залезать: организм опасался очередной порции неприятных ощущений, которые меня ожидали. Вот было бы нормальное седло... Чтобы не вскрикнуть от неожиданной боли, я была вынуждена закусить губу и сжать всю свою волю в кулак. Так, я потерплю. И как-то нерадостно было осознавать, что это только начало. Чертово начало. Когда стало темнеть, остановились на ночлег. С пони меня уже снимали. Хочу домой! Плевать на приключения! Хочу обратно в свой мир! — Леди, мне нужно осмотреть вас, — обратился ко мне Балин, кажется, больше других проникшийся к моей персоне. – Не сочтите за грубость... Я окончательно утвердилась во мнении, что гномы – несмотря на свое буйство на пиршествах – существа невероятно этичные: после слов Балина об осмотре, все как один уселись вдалеке от нас и повернулись спинами. Чтобы снять штаны, мне надо было стянуть сапоги... и продемонстрировать Балину обворожительные носки. О, как мне не пришло в голову, что и белье-то у меня «современное»?! Нет, здорово, что оно у меня вообще было, а то стыда не оберешься, но как может отреагировать добропорядочный гном на столь вопиющее безобразие – одежду, не вписывающуюся в «канон»? Все удивление Балина уместилось в краткое «хм», и я с облегчением вздохнула. Без объяснений теперь было не обойтись, но хотя бы меня не сдали с криками: «Ведьма!» А, я же и так числилась чародейкой... Ну, не знаю тогда, что гном мог бы прокричать. После краткого врачевания Балин с мягкой улыбкой посоветовал «впредь править лошадьми, как леди» и отошел. На следующий день невезение не оставило меня: выяснилось, что у меня аллергия на пони. С какого она проявилась так поздно и почему в детстве я спокойно могла общаться с ними, я не понимала, но всю дорогу доводила гномов, хоббита и мага чиханием. Еще слезились глаза, так что со стороны, наверное, я походила на наркомана. Никаких лекарств Средиземье мне не предложило, и как ни ворчали мои спутники, сделать было ничего нельзя. Гэндальф только разводил руками: наверное, он раньше не сталкивался с таким термином – «аллергия». В целом так можно описать мою жизнь – я попала в мир, где передвигаться можно исключительно на лошадях, с аллергией на последних. Что красочнее покажет, как я была любима судьбой? На энный день я поняла, что пони ехали не так быстро, чтобы я не успевала за ними, и решила сопровождать компанию пешком. Так стало полегче, и насморк практически перестал одолевать. — Выглядите не очень, — сказал как-то Бильбо, когда мы устроили привал. — Подозреваю, — буркнула я. Мы ехали не больше недели, но хоббит заметно похудел и теперь органичнее вписывался в отряд коренастых гномов. За это же время я успела разобраться, что меня скорее уважали, чем терпели, но не была уверена, что попади я в беду – все бы бросились на помощь просто потому, что не пережили бы моего отсутствия, а не из-за чувства долга и так далее. С Балином мы иногда разговаривали «о прошлом», я, как могла, намекала на то, что жить в Мории не самая лучшая идея, пыталась предупредить о том, что у Торина съедет крыша: «Произойдет то, чего один из вас боится, когда явитесь вы в чертоги древние». Бильбо, так же мало подготовленный к длительным переходам и отсутствию разносолов, видел во мне собрата по несчастью, да и мои «способности» восхищали хоббита сильнее прочих. Кили и Фили рассказывали мне гномьи сказки, перебивая друг друга и периодически ругаясь, и в итоге их обоих поправлял кто-нибудь из старших. В целом же отношения с отрядом сложились ровные, чему я была безумно рада. К началу второй недели – мне приходилось просто запоминать количество дней – чуда не произошло, и я... гм, «загрязнилась». Гномы тоже почесывались, хоть и не жаловались, Бильбо вслух описывал, как приятно было бы принять ванну... И было решено остановиться в подходящем месте у реки на пару дней, чтобы выстирать и высушить вещи, а заодно искупаться самим. Шампуня еще не изобрели, гномье мыло напоминало дегтярное, вода в реке не отличалась высокой температурой... но это все было гораздо лучше, чем проходить еще месяц в таком виде, а потом обзавестись блохами. Мне было выделено отдельное место для купания и приведения себя в порядок: крохотный кусочек леса превратился в дом со стенами из плащей и несколькими натянутыми веревками для сушки белья. Полотенец не выдавали, и я, развесив одежду, села прямо на траву. Кожа на внутренней стороне бедер зажила благодаря усилиям Балина, но сесть на пони я теперь согласилась бы лишь по великой нужде. Нет, мой мини-конь рыжей масти был прелестен, но от него я производила сопли в невероятном количестве. Дни, что мы провели у реки, были последними погожими днями и последними относительно нормальными. На следующее утро полил дождь и никак не хотел перестать. Я говорила о великой нужде? Так вот, она настала довольно быстро: дорога превратилась в место для принятия грязевых ванн и о передвижении пешком не могло быть и речи. — Подумать только – июнь на носу! – проворчал Бильбо, ехавший рядом со мной. Так я узнала, какой был месяц, потому что уж на что я помешалась на книге, но дату отправления отряда не запомнила. – Наверняка вода попала в мешки с едой. Когда пришло время пересекать реку, стало совсем темно, а мирный поток вздулся и переход на другой берег занял уйму времени. Ветер разогнал тучи, и выглянула луна... чтобы, собственно, отряд заметил, что Гэндальфа нет. А раз волшебник пропал, значит, близилась наша встреча с троллями. И я предалась размышлениям, пока Ойн и Глойн пытались развести огонь. Если я предупрежу компанию об опасности, они не сунутся к троллям и те спокойно уползут в свою пещеру, а Бильбо не получит свой светящийся меч... Если не предупрежу – это подорвет мою репутацию, я и так за весь поход ничего не предсказала. Значит, от троллей надо было избавиться. Занимать место Гэндальфа и кричать что-то из-за холма я не могла, потому что магии во мне не было вовсе, а девчачий голос эти гады вряд ли даже разберут. Вот и задачка. Я поднялась со своего места под деревом, напустила важный вид и пересела к Торину. Ничего другого я просто не придумала. — Сэр... Гном был угрюм, но не отмахнулся от меня. Посчитал, возможно, что раз я в пути не докучала ему разговорами, то теперь готовлюсь сказать нечто важное. Он подвинулся, и я полностью уместилась на сухой земле. — Леди? – Торин выжидательно взглянул на меня. — Беда вас ждет там, где огонь горит. Но пройдет все с рассветом, стоит лишь четвертому притвориться третьим, — я перевела дух. – И получите вы то, что не ожидали найти и что убережет одного от опасностей. — Благодарю, — он серьезно кивнул. И вдруг невесть чего испугавшийся пони, прежде чем его успели остановить, забежал в бурлящий поток. Поклажу унесло течением, а вернувшиеся с пони Кили и Фили понуро сообщили, что именно в утерянных сумках была большая часть провизии. — Глядите, там огонь! – закричал Балин, который выполнял роль дозорного. — Тролли, — прошептала я. Вскочивший Торин меня, думаю, не услышал. Все зашумели, споря о том, что же делать дальше. Кто-то считал, что хуже не будет, если просто посмотреть, что там такое. Другие, наоборот, были уверены, что остаться невредимым легче, если не проявлять излишнего любопытства. Большинство между тем корило Гэндальфа, что тот столь не вовремя покинул отряд. — Волшебник никогда не опаздывает, — забубнила я себе под нос. – Как и не приходит рано. Он приходит именно тогда, когда нужно. Слух у Торина оказался чутче, чем я ожидала, и гном, криво улыбнувшись, покачал головой. Кажется, я дала все подсказки... Да, им придется пережить плен у троллей, но другого выхода я не видела. — Господа, — обратился к отряду Оукеншильд, — с нами Взломщик. И мистер Бэггинс проверит, все ли там тихо и безопасно... Бильбо вздрогнул. Это еще он не знал, что за существа ждали его у костра! А так бы точно не двинулся с места. Я не предприняла попыток остановить хоббита: да, хотелось, но я не знала, как изменится история, если я это сделаю. Слишком большой риск. Дождь все лил, а Бильбо все не возвращался со своей вылазки.