***
Залетев в квартиру, Грэй швырнул куртку и пакет с дешёвым алкоголем на диван, доставая сигарету и зажигалку. От ярости и холода покрасневшие пальцы дрожали, с третьего раза поджигая сигарету. Сделав глубокую затяжку, брюнет достал бутылку виски из пакета и приложился к ней. Внутренности обожгло, на глазах выступила влага, но он не обращал на это внимания, опустошая небольшой сосуд. Отстранившись, юноша зашёлся в приступе кашля, рукавом рубашки вытирая слёзы и кидая пачку «Малборо» на стол рядом с пепельницей. Сделав глоток виски и затянувшись, Джон плюхнулся на стул, уставившись в окно. На площадке в снежки играла кучка детей, на качелях качался мальчик, держащий в руке медвежонка. Мимо проходили двое пожилых людей, держащихся за руки. Они остановились напротив площадки понаблюдать за детьми. Женщина повернулась к мужчине и что-то сказала. Он рассмеялся, запрокинув голову, а затем поцеловал её в нос. Они постояли ещё немного, она заботливо поправила ему шарф, а затем они ушли. Юноша за это время выкурил три сигареты. Тяжело вздохнув, Грэй окинул мутным взглядом комнату, чувствуя как дрожит от напряжения что-то в груди. Перегнувшись через подлокотник дивана и чуть не упав, брюнет подцепил пальцами пакет, подтаскивая его к себе и выуживая бутылку пива. С трудом приняв вертикальное положение, он открыл бутылку и, сделав глоток, поставил её на стол рядом с наполовину наполненной пепельницей. — Вот уж никогда не думал, что буду сидеть и напиваться в попытке исцелить разбитое сердце. Прям герой какого-то сопливого фильма для подростков, — усмехнулся Джон, а затем истерически расхохотался, поставив локти на колени и закрыв лицо руками, смотря на кроссовки пустыми глазами сквозь пальцы. — Блять! — резко прекратил смеяться Грэй, яростно крикнув и швырнув пиво через всю комнату, наблюдая, как разлетается по полу зелёное стекло, а по обоям растекается мокрое пятно. На негнущихся ногах юноша с трудом добрался до холодильника, доставая колу и абсент. Завтра он будет в полумёртвом состоянии, но сейчас это было не важно. Ведь это будет завтра. Вот и разбираться с тошнотой, сухостью во рту и невыносимой головной болью будет завтрашний он. Вернувшись в комнату и расставив всё на столе, брюнет плеснул в стакан абсент, едва его не пролив. Но с колой так не получилось, и её часть расплывалась уродливым сладким пятном по скатерти. Хмыкнув, Джон долил остатки газировки к абсенту, рукавом рубашки вытирая пятно. — Не стоило столько пить на почти пустой желудок. Так и помереть недолго, — усмехнулся Грэй, залпом опрокидывая бокал. Поморщившись, он сел на подоконник, закуривая. К горлу поступала тошнота, и парень был уверен, что если сделает ещё хоть глоток алкоголя, то выблюет вместе с завтраком свой желудок. Дети, которые играли на площадки в снежки, ушли. Вместо них там стояла группа подростков, курящих, потягивающих что-то из бутылок, вероятнее всего спиртное, и смеющихся. Две девушки, трое парней. Одну из них Джон узнал. Это была Карина, с которой он встречался около двух месяцев где-то полтора года назад. Милая девчонка с веснушками, ведущая исключительно здоровый образ жизни, обожающая комиксы и мечтающая стать кардиологом и спасать людей. Она никогда не носила каблуки, юбки и платья, равно как и короткие шорты, топики или что-то прозрачное. Сейчас она была в чёрных колготках, коротеньких шортиках, кожаной куртке и полусапожках на высоком каблуке. В одной руке держала сигарету, другой постоянно поправляла рыжие волосы. Она была совсем на себя не похожа. Словно другой человек. Он с трудом её узнал. — Надо же, как меняются люди, — Грэй растянул губы в печальной улыбке, отворачиваясь и бросая окурок в пепельницу, но промахиваясь и попадая вместо этого в бокал. — Что ж, тоже неплохо, — вполне довольный своим броском юноша слез с подоконника, качнувшись. Перед глазами всё поплыло, горло сдавил спазм, и брюнет подумал, что его сейчас вырвет, но приступ тошноты прошёл. Повесив куртку на спинку стула, Джон завалился на диван, прикрывая глаза. В голове почему-то всплыло воспоминание о том, как он заставил Вонку попробовать алкоголь. — Вилли, ты когда-нибудь пил? — внезапно спрашивает Грэй, отрывая мужчину от чтения. — Нет. Я не люблю спиртное. Оно невкусное. А почему ты спросил? — Вилли переводит на парня любопытный взгляд синих глаз. — Как ты можешь знать, что оно невкусное и что ты его не любишь, если ты ни разу его не пробовал? — с недоумением вскидывает брови брюнет, поднимаясь и направляясь к шкафу. — Он вреден для здоровья. Что ты там ищешь? — вытягивает шею кондитер, откладывая книгу на тумбочку рядом с открытой упаковкой леденцов. — Виски. Нашёл, — с довольной улыбкой поворачивается Джон, держа в руке бутылку. — Ты хочешь, чтобы я выпил это? — Именно. — Не думаю, что это хорошая идея, — с сомнением посмотрел на приближающегося юношу шатен, отодвигаясь. — Да брось. Как можно прожить столько лет и ни разу не попробовать виски? Надо исправить ситуацию, — он открыл бутылку, протягивая её Вонке. — Я не прошу тебя выпить всё это. Просто сделай маленький глоток. Вилли сморщил лоб, но всё же взял бутылку и принюхался, тут же чихая. Бросив на Грэя неуверенный взгляд, мужчина обречённо вздохнул, отпивая немного янтарной жидкости. Брюнет тут же выхватил у зашедшегося в кашле и потрясённо распахнувшегося глаза шатена виски, тихо посмеиваясь. — Боже, какая гадость! Как это вообще можно пить?! — в ужасе воскликнул Вонка, забрасывая в рот два клубничных леденца. — Такое для удовольствия и не пьют. Для удовольствия пьют дорогой и качественный алкоголь с выдержкой в несколько лет, а то и десятилетий, — улыбался Джон, закрывая и убирая бутылку обратно в шкаф. — Больше никаких спиртосодержащих жидкостей, — скривился кондитер, разгрызая леденцы, но всё ещё ощущая на языке неприятный привкус. — Как скажешь, — юноша забрался в постель, придвигаясь к шатену, а в голубых глазах заплясали игривые искорки. — Пожалуй, я знаю, как мне подсластить момент и загладить вину, — он проворно скользнул рукой под одеяло, поглаживая внутреннюю сторону бедра вмиг покрасневшего мужчины. Тот открыл рот, желая что-то сказать, но Грэй приник к его губам, повалив Вилли на спину и нависнув сверху. Он с удовольствием загладит свою вину. Джон почувствовал влагу, текущую по вискам, и провёл кончиками пальцев по мокрой дорожке, собирая слёзы. — Ну надо же. Сначала напиваюсь, а затем реву от воспоминаний. Точно герой мелодрамы, — усмехнулся брюнет, вытирая слёзы и закрывая глаза. — Что же ты со мной сделал, Вилли?Глава 15. Горький. Часть пятая.
6 февраля 2019 г. в 17:54
Вилли тяжело вздохнул, растерянно смотря на пакет в руке. По комнате гулял ветер, заставив поёжиться от холода. Закрыв окно, шатен сел на кровать, высыпав угощения рядом. Яблоки, апельсины, виноградная газировка, мятные леденцы и коробка шоколадных конфет с марципаном. Его любимых. Виновато посмотрев на сладости, он бросил взгляд на окно, чувствуя, как внутри скребутся кошки и сердце поглощает сомнение. Правильно ли он поступил, взяв перерыв? Мужчина даже в мыслях не мог произнести то, что между ним и Джоном всё кончено. Что он сам всё закончил.
Голову прострелила боль и Вонка поморщился, массируя холодными пальцами виски. От таблеток мозг плохо работал, мысли словно были подёрнуты лёгкой пеленой и иногда обрывались. Когда он пытался на чем-нибудь сосредоточиться, ему становилось нехорошо. Но дух Фабрики исчез после лекарств, поэтому кондитер считал, что подобное неудобство и маленькая боль того стоят.
Вилли переложил фрукты и сладости на тумбочку и забрался в постель, укрываясь одеялом в попытке согреться, попутно засовывая в рот конфету. Теплее стало совсем чуть-чуть. Перед глазами, преодолевая мутную дымку, возникло воспоминание.
— Ого, ты в свитере. Первый раз вижу тебя днём не в костюме, — улыбается Джон, заходя в спальню и протягивая шатену ярко-зелёную кружку с чаем.
— Мне холодно. Тебе не нравится свитер? — он принял кружку, обхватывая её пальцами и делая небольшой глоток. — Спасибо.
— Разве я сказал, что он мне не нравится? Очень даже нравится. Ты в нём такой милый, — юноша обнял мужчину за талию, притягивая ближе к себе. И быстро чмокнул в губы. — Я бы хотел видеть тебя в нём чаще.
— Я предпочитаю деловой стиль. И такую одежду я надеваю, когда замерзаю, — смутился Вилли, отхлёбывая немного чая.
— Какая жалость. Надо будет попросить умпа-лумпов почаще отключать отопление, — коварно ухмыльнулся Грэй, наклоняясь и отпивая из кружки.
— Я так заболеть могу. Ты хочешь, чтобы я болел и не мог работать? — надул губы Вонка, делая большой глоток.
— Ты бы лежал беспомощный, я бы за тобой ухаживал, согревал и отвлекал, — поиграл бровями брюнет, отхлёбывая тёмной жидкости.
— Ммм, — промычал шатен, скрывая покрасневшее лицо за кружкой.
— Пойдём полежим в кровати, согреешься. Просто полежим. Обещаю не шалить, — примирительно добавил Джон, увидев сомнение на лице мужчины.
Вилли кивнул, поставил почти пустую кружку на прикроватную тумбочку и быстро юркнул под одеяло, чуть отгибая край. Юноша усмехнулся и лёг рядом, притягивая кондитера к себе. Вонка удобно устроился у него на плече, прижавшись всем телом и положив руку на грудь. Сразу стало тепло и уютно, губы растянулось в счастливой улыбке. Вилли закрыл глаза, наслаждаясь близостью любимого человека. Теперь греть его будут не только свитер и чай.
Вынырнув из воспоминаний, мужчина часто заморгал в попытке прогнать выступившие слёзы. Больше Джон его не обнимет и не согреет. И он сам в этом виноват. Потому что слаб. Отец и Фабрика очень хотели избавиться от парня, и он пошёл у них на поводу. Причинил боль дорогому человеку, потерял единственного, с кем он чувствовал себя счастливым. Но уже ничего не исправить. Отец и дух слишком сильны, ему не справиться с ними.
Вонка закрыл глаза, удобнее устраиваясь на подушке. Голова нещадно болела, протестуя против самокопания и воспоминаний. Через несколько секунд Вилли уже спал, беспокойно двигая глазами под веками.