Случай в пещере

Кроуборо, Южная Англия 22 декабря 2000, 15:10

Гарри отшатнулся и быстро отполз, вжавшись спиной в стену. Сердце заметалось так, что, казалось, открой он рот, и оно непременно выскочит. Взгляд Тёмного Лорда прожигал насквозь. Казалось, ещё чуть-чуть — и кожа под одеждой просто воспламенится. Но прежде чем Гарри вспыхнул как спичка, Волдеморт отвёл взгляд и медленно пошевелился: прощупал одеяло, скользнул ладонью под подушку. Потом длинные пальцы появились с другой стороны и усердно зашарили по ковру рядом с матрасом. — Её здесь нет, — почти беззвучно прошептал Гарри. Рука замерла. — Можешь не искать палочку. Её здесь нет, — повторил он громче. Волдеморт, похоже, и сам это уже понял, заметно помрачнев. Гарри видел, как сощуренные глаза быстро осмотрели розовую комнату и с отвращением вновь вернулись к нему. Гарри отчего-то очень захотелось причесаться. И виной этому желанию явно был монстр, прочно засевший в груди. Пробудившись в пещере, он всё продолжал сеять странные чувства. Гарри столько раз — безуспешно, правда — старался его приструнить, но решил попробовать ещё раз. Сперва он тяжело сглотнул, пытаясь вернуть бешено колотящееся сердце на место, но обезумевший монстр позиций не сдавал. Потеряв интерес ко внезапно отрешённому мальчишке, Волдеморт беззвучно что-то пробормотал и начал себя осматривать: посгибал пальцы правой руки, потом перевёл взгляд на левую, загипсованную точно так же, как нога Гарри. Тёмный Лорд сжал зубы, и глаза его блеснули злым осознанием. Взбешённый, он рванул коротко остриженными, ухоженными ногтями прочную серую больничную рубашку, рукава которой были закатаны выше локтей. Маггловская одежда обозлила его ещё сильнее. Казалось, будь Волдеморт один в комнате, а не под взглядом внимательных зелёных глаз, он непременно бы разорвал маггловскую тряпку и сидел бы голым. — Что это, Поттер? — холодный, язвительный голос чётко прозвучал в тишине. Горящие алые глаза впились в Гарри, словно Волдеморт думал, будто он знает все ответы в мире. А Гарри не понимал, отчего так волнуется. В пещере же всё было нормально. Может, дело в том, что со времён Битвы за Хогвартс он впервые смотрит на Тёмного Лорда не в пьяном угаре и не подслеповато щурясь? Гарри потёр переносицу и, окинув взглядом детскую комнату, снова посмотрел на явно не вписывающегося сюда Волдеморта. Гарри прочистил горло, решая, с чего начать, и совсем не удивился, когда Риддл принял его молчание за нежелание отвечать. — Не заставляй меня повторяться, щенок! — тонкие, бесцветные губы дрожали от злобы. «Похоже, он прячет непонимание и страх за яростью», — подумал Гарри и, расслабившись, криво улыбнулся. — Похоже, ты меня помнишь, Том, — тихо произнёс он, обрадованный вновь обретённому хладнокровию. — Значит, мозг не пострадал, мистер Роджерс будет рад. Гарри сдержал усмешку, когда Тёмный Лорд нахмурился и, видимо, начал перебирать имена авроров, пытаясь понять, кто этот таинственный Роджерс, который придёт, скорее всего, чтобы допросить его и убить. Так никого и не вспомнив, Риддл перевёл на Гарри яростный взгляд. У мальчишки подрагивали уголки губ, и Волдеморт напрягся от нехорошего предчувствия. А Гарри находил зрелище медленно варящегося в собственном соку Тёмного Лорда довольно забавным. Хотя отчасти ему было не до смеха, и природу этого чувства он не мог… нет, просто не хотел понимать. — Не думаю, что мистер Роджерс захочет убить тебя, Том, — тихо начал Гарри, чтобы отвлечься от лишних мыслей. — Ведь он столько сил приложил, спасая тебя. Следующее мгновение Гарри намеревался бережно хранить в памяти как настоящее сокровище — он удивил Волдеморта: тот даже рот изумлённо приоткрыл. — О чём ты, Поттер? Жаль, но удивление не затронуло голос Тёмного Лорда. Разочарованный Гарри вздохнул и уже хотел было пуститься в объяснения, как вдруг замер, услышав звуки снизу. В доме заиграла слащавая рождественская песенка — наверное, Дэниел включил радио — а Гарри с силой сжал зубы. Ну почему доктор не подождал немного? Впрочем, винить его не за что, Гарри сам виноват в своей нерасторопности. — Кто там внизу? — отрывисто спросил Риддл, и Гарри понял, что время разговоров безвозвратно ушло. С трудом встав на четвереньки, Тёмный Лорд пополз к двери, а Гарри бросился на него сзади. Борьба закончилась раньше, чем началась: Гарри просто придавил противника к полу и накрыл его рот ладонью. — Заткнись, Риддл, и слушай! — низко рыкнул он, сильнее вжимая Волдеморта в пол. — Ты и пальцем не тронешь мистера Роджерса и его семью! Только через мой труп, понял?! Ты законченный, беспринципный сукин сын, но этот человек спас нас обоих, дал место для ночлега, и я сделаю всё, чтобы с ним ничего не случилось. И если тебе противен его дом, выметайся и никогда сюда не возвращайся! Волдеморт не дёргался и не пытался заговорить, но алые глаза горели пуще прежнего. Впрочем, ничего другого ему и не оставалось — Гарри держал крепко. Смутившись, он соскочил с Тёмного Лорда и — скорее по привычке, чем чувствуя отвращение от касания к холодной коже — вытер руки о белоснежный халат. Похоже, он стал невосприимчив к подобным прикосновениям. В полной тишине Гарри ждал ответного удара — судя по поджатым губам Волдеморта, ждать оставалось недолго — а потом прошептал: — Мы можем снова начать драться, как в пещере. Вопрос в том, хочешь ли ты этого, ведь я — нет. Я хочу узнать правду. Узнать, что произошло, но все ответы в Лондоне. Дэниел обещал отвезти нас туда завтра. Но если мы подерёмся, он вызовет полицию, и сюда нагрянут авроры или те, кто оставил нас гнить под землёй. Что будет потом, догадаться нетрудно. И если ты, скотина, хочешь сдохнуть — нападай. Мускулы на лице Риддла напряглись, а потом чуть расслабились, но к двери он больше не рвался. Гарри счёл это добрым знаком, облегчённо вздохнул и продолжил: — Отлично. Слушай, если в ближайшие пятнадцать часов ты не будешь столь явно желать прикончить меня и всех вокруг — мы выживем. Если захочешь, Дэниел наверняка и тебя подвезёт до Лондона. Для этого нужно лишь одно — веди себя прилично. — Намекаешь, что я — дикарь, Поттер? — убийственно ядовито прошептал Волдеморт. Но Гарри не так просто было запугать. — Именно, Риддл. Серийные убийцы не умеют вести себя прилично. — Да как ты смеешь!.. — Не начинай! Давай ты без споров скажешь мне, что решил! Они сверлили друг друга глазами, и — удивительно! — Волдеморт первым отвёл взгляд. Он попытался сесть, и Гарри вдруг понял, насколько он ослаб и как рассеянны его движения. На секунду захотелось помочь Тёмному Лорду, но он быстро задавил это желание, а когда Риддл сумел сесть, Гарри чуть отошёл и уселся напротив. — Я так понимаю, — с отвращением начал Волдеморт, — твой новый любимчик, мистер Роджерс — маггл. Гарри прикусил губу, чтобы не огрызнуться, и отрывисто кивнул. — Тогда я не понимаю, как он нас нашёл, — задумчиво продолжил Тёмный Лорд, разглядывая узоры на мебели. — Мои чары отпугивали магглов. — Эм… когда он нас нашёл, мы были уже не в карьере, — нерешительность мальчишки подогрела любопытство Волдеморта. — Неужели, Гарри? Где же мы тогда были? Прямо сейчас Гарри согласен был заживо жариться на адской сковородке, лишь бы не признаваться, что он тащил Риддла на себе. Рассказывать о больнице и аварии тоже пока не стоило. — Неважно, — отрезал он, вдруг понимая, что картина с подсолнухом на стене — самое занимательное в мире зрелище. Когда холодные пальцы сжали подбородок, он резко отпрянул. — Я не твоя шестёрка с отчётом, Риддл. Так что будь доволен тем, что я рассказал. — Любишь играть с огнём, Гарри? — зло прошептал Тёмный Лорд, постукивая коротко остриженными ногтями о блестящий паркет. — Ты не в том положении, чтобы угрожать мне, или любишь играть на чужих нервах? — Поттер… — Слушай, я понимаю, что тебе интересно, — Гарри вновь смотрел прямо на него. — Сейчас мы в Кроуборо, Дэниел говорил, что отсюда до Лондона два часа на машине. Вряд ли в таком маленьком городке живут маги, поэтому успокойся. Тёмный Лорд глубоко вздохнул и после заминки тихо выдохнул: — Итак, мы в доме твоего любимчика… — Он не любимчик! — обиженно вскинулся Гарри, заслуживая отрешённый взгляд. — Полагаю, эту безвкусную комнату обычно занимает кто-то из его убогой семейки. Дочь? — куда холоднее продолжил Волдеморт. — Не понимаю, почему он позволил нам остановиться здесь. Гарри заставил себя молчать, иначе он точно набросится на Риддла за то, как тот назвал Дэниела. — Честно говоря, не вижу причин доверять этому магглу, Поттер, — сделал внезапный вывод Волдеморт, не обращая внимания на потрясённого Гарри. — Он ведёт себя подозрительно. Кроме того... — Ты его даже не видел, ты!.. — взвился Гарри. — Не перебивай, Поттер! Невнимательный, безмозглый щенок. Такое чувство, что ты вообще не пользуешься головой. Тебя не настораживает, что какой-то презренный маггл без причины позволил тебе остаться в своём доме. Ты, может, и полный болван, но я-то знаю, что он что-то замышляет. У Гарри полыхнули уши — кровь резко ударила в голову. — Ты… ты… ты… УБЛЮДОК! Ты что, не слушал меня?! Он спас твою шкуру! Риддл тут же вскинулся следом. — Что за ересь, Поттер! Меня, великого Лорда Волдеморта, спасло маггловское отрепье?! Чушь! Уж скорее ты просто пытаешься выгородить своего нового вшивого дружка! — СУКИН ТЫ СЫ!.. Тихо скрипнула дверь, и в комнату заглянул Дэниел. — Я услышал крики и решил проверить, всё ли в порядке, — тёплые карие глаза посмотрели на Гарри, а потом встретились с алыми глазами Тёмного Лорда. Мистер Роджерс открыто улыбнулся. — Мистер Мур, рад, что вы пришли в себя. Я — Дэниел Роджерс, полагаю, Гарри уже упоминал меня. Гарри замер, не зная, как быть; именно сейчас он и моргнуть-то не мог. Любопытно, но, похоже, с Волдемортом приключилась та же беда. Повисшая напряжённая тишина обеспокоила доктора. — Эм, извините, если помешал, но я подумал, что Уолтер голоден. Он ведь не ел несколько дней. Я приготовил для вас суп. То есть, разогрел приготовленный женой суп; она очень хорошо готовит. Неподвижность, если такое вообще возможно, стала ещё выразительнее. — Моя жена и Энни скоро будут дома. Я скажу вам, когда они вернутся, — с этими словами мистер Роджерс беззвучно опустил поднос с двумя исходящими паром тарелками на прикроватный столик и торопливо вышел. Волдеморт повернул голову. Так неспешно, словно в замедленной съёмке. Гарри через силу сглотнул, когда их глаза встретились. — Уолтер Мур? — ледяным тоном уточнил Тёмный Лорд. — Поттер… я убью тебя… Серьёзно. И у Гарри отнялся язык.

Лондон, Министерство Магии 22 декабря 2000, 15:10

Драко тихо стоял в тёмной комнате. Чуть подавшись вперёд, он упирался бёдрами в подоконник и, прислонившись лбом к прохладному стеклу, разглядывал знакомый до мелочей контур золотого фонтана в пустующем холле. Снаружи шёл снег. Пусть не настоящий, но Драко всё равно мёрз. Он подавил дрожь, отвернулся от окна и лицом к лицу столкнулся с вошедшим в комнату человеком. — Отец, — устало поздоровался Драко. Люциус тихо прикрыл за собой дверь и решительно прошёл в роскошную приёмную. Драко вновь отвернулся к окну, невидящим взглядом заскользив по снежному пейзажу. Ему уже совсем не хотелось слушать рассказ отца. — Я знал, что найду тебя здесь, — осторожно произнёс Люциус. — Ты кажешься уставшим, Драко. Плохо спишь? Тот совсем не желал этой заботы, поэтому даже не обернулся, когда ответил: — Как я могу спать, когда рядом эти твари? Люциус промолчал, и в комнате повисла тяжёлая тишина, которую нарушало лишь тиканье старинных настенных часов из красного дерева. — Дед разочаровался бы в тебе, — заметил Драко и оглянулся через плечо, горько добавив: — если бы узнал, что ты продал собственного сына вампиру. Невозмутимый секунду назад Люциус напрягся, а Драко быстро перевёл взгляд на снежинки. И он никак не ждал спокойного, почти хладнокровного ответа. — Абраксас вечно был разочарован мной и не забывал напоминать об этом. Но не по причине, которую ты назвал. Драко распахнул глаза. Он знал, что дед был сдержанным человеком. Немногословным, но неизменно восхваляющим высокое положение семьи Малфой в магическом мире. Он редко разговаривал даже с собственной семьёй, но Драко никогда не замечал неприязни между ним и отцом. Люциус взмахом палочки призвал мягкое кресло и, опустившись в него, разгладил складки новой, дорогой мантии. — Твой дед запретил мне вступать в ряды Пожирателей Смерти, но я ослушался, ведь желал этого сильнее всего. Драко крутанулся на каблуках и недоверчиво посмотрел на отца. Совсем недавно этого разговора хотелось избежать, теперь же он жаждал подробностей. Драко беззвучно шевелил губами, а потом на одном дыхании выпалил: — Я помню деда великим магом и что он никогда не шёл против идей Тёмного Лорда. Он поддерживал желание Хозяина очистить наш мир от грязнокровок и магглов. Дед прекрасно знал, чем они грозят нашему обществу. Так почему… почему он?.. Люциус с интересом изучал свои ногти и не смотрел сыну в глаза. — Всё просто, Драко. Абрахас думал, что я погибну под началом Тёмного Лорда, и он не хотел стать последней ветвью нашего семейного древа. С моей смертью оборвался бы наш род. Поэтому и я не хотел, чтобы ты шёл по моим стопам. Я молил Тёмного Лорда не отмечать тебя, и он согласился. А когда я провалил задание — передумал. Но не об этом я хотел поговорить. С каждым словом Драко становилось всё хуже. То ликование, когда боль утихла, а на коже проступила Тёмная Метка, было ещё свежо в памяти. Он думал, это знак того, что он отличился и выступил из тени своих прославленных предков, достиг их величия. Ему и в голову не приходило, что так наказали отца. Сомнения, конечно, одолевали его, но Драко всеми силами старался доказать Тёмному Лорду, что он достоин Метки. Зачем? — он и сам не понимал. — Я никогда не хотел «продать» — как ты выразился — сына вампиру, — Люциус, наконец, посмотрел на него. — Сперва я гордился тем, что Негура пожелал стать крёстным для моего ещё не родившегося сына. Я даже пообещал назвать тебя в его честь. Драко пошатнулся и ссутулился. — Почему?.. — беззвучно выдохнул он. — И ты не назвал меня Драгомиром… — Не назвал — Тёмный Лорд запретил. Да, я дал обещание Негуре, но сдержать его было бы глупо… — Люциус посмотрел на быстро темнеющее фальшивое небо и побарабанил пальцами по подлокотнику. — И я по-прежнему связан с ним Долгом Жизни, — он замолчал, словно взвешивая что-то, а потом продолжил: — Я был глупым девятилетним мальчишкой, когда Негура спас меня. Я мало помню, но палочки у меня ещё не было, зато я знал целых два заклинания, и мне казалось этого достаточно, чтобы примкнуть к Тёмному Лорду. Я не хотел ехать в Хогвартс и тратить время, учась рука об руку с грязнокровками. Мне хотелось получить образование на дому, но отец считал, что если я не поеду в Хогвартс и не попаду в Слизерин, это опорочит честь семьи. Мне было плевать на его мнение, я хотел учиться у Тёмного Лорда, хотел коснуться его величия. И я решил проследить за Анталом Розье, он как раз хвастал, что стал Пожирателем. Ему тогда было всего шестнадцать, он жил рядом, и я без труда мог следить за ним. Было Рождество, и я несколько дней ходил за ним по пятам, а он не обращал на меня внимания, оно и понятно — я ведь был ребёнком. Но я решил во что бы то ни стало достичь цели, ночами я сидел под его домом, и от холода меня спасала лишь зачарованная мантия отца. В конце концов, мои усилия принесли плоды. Драко не произнёс ни слова. Мельком взглянув на отца, он снова уставился на пейзаж за окном. — После полуночи он вышел из дома, а я пошёл за ним. Сейчас я понимаю всю свою глупость, но тогда мне казалось, что это шанс. Не передать, как я радовался, когда мы пришли к месту, где его ждали четверо Пожирателей Смерти. Правда, радость была короткой. Розье сказал им, что за ним следят и что шпиона надо убрать. — Он тебя не видел? Не знал, что за ним следил именно ты? — Драко не удержался от вопроса, который буквально ожёг язык. Отец не часто рассказывал о своём прошлом. На все вопросы он строго отвечал, что это не его, Драко, дело. Может, сейчас Люциус будет чуть откровеннее? — Думаю, знал, но ему было всё равно. Антал славился своим безразличием, как и его младший брат, Эван. Драко поёжился и кивнул. — Пожиратели быстро меня нашли и, даже не спросив имени, стали пытать. Они убили бы меня, не появись там Негура. Сначала он спорил с ними, а потом сразился и победил. Он спас меня, и я пообещал, что исполню любую его просьбу. Но он так ни о чём и не попросил, тогда я сказал, что назову сына в его честь. А Негура ответил, что хочет стать крёстным моего ребёнка, то есть тебя. Люциус говорил быстрее обычного, и было заметно, как нелегко ему даются эти слова. Но Драко получил ответы не на все вопросы. — Всё это уже не важно, — заметил он. — Что Негура там делал? Откуда он знал, где встречаются Пожиратели Тёмного Лорда? И почему, во имя Салазара, он тебя спас? Люциус медленно поднялся и поправил кожаный ремень. Потом глубоко вздохнул и на секунду застыл. — Тёмный Лорд велел никогда не говорить об этом, но… Думаю, это уже не важно. Мы с тобой — изменники. Драко разрывался между желанием попросить отца рассказать и не говорить больше ни слова. — Негура был Пожирателем Смерти. Раньше он был особенным… приближённым Тёмного Лорда. И он предал нашего Повелителя. Негура лгал ему с самого начала, а потом попытался убить. Драгомир был первым и единственным Пожирателем, который пытался совершить это немыслимое преступление. И, насколько я знаю, он единственный, не считая Поттера, кому это почти удалось. Драко пошатнулся. — Но… но Тёмный Лорд награждает Меткой только волшебников. Почему он отметил вампира, почему доверял кровопийце… Я… я не понимаю… Люциус посмотрел в окно. Снаружи уже стемнело, и смазанные силуэты различались с большим трудом. — Ты, наверное, заметил, что Негура тоже маг. Я и сам не понимаю, как такое возможно, но он полгода скрывал вампиризм и дурачил Тёмного Лорда. Когда Драгомир спас меня, он уже был фаворитом Хозяина. Негура даже привёл меня к нему, чтобы вылечить. Миг, когда я впервые увидел Тёмного Лорда, навсегда отпечатался в моей памяти. Я стоял рядом с ними и был так… горд, так восхищён… — Да, — раздался новый голос. — Я помню, как сильно ты желал примкнуть к нам. Но Тёмный Лорд сказал, что ты должен закончить обучение и что он будет польщён, если ты попадёшь в Слизерин. Держу пари, ты старался быть лучшим в школе. Отец и сын повернулись к вошедшему. — Прошу извинить меня, джентльмены, я только вернулся от Министра и случайно вас подслушал, — Драгомир Негура одарил их фальшиво-вежливой улыбкой. На нём была обычная чёрная мантия, и откинутый капюшон не скрывал безупречного лица. Драко задрожал под пронзительным взглядом синих глаз. — Вы… вы Пожиратель Смерти? — дрогнувшим голосом спросил он. В любом другом случае Драко попытался бы побороть эту слабость, но сейчас у него даже мысли такой не возникло. Перед ними стоял тот, кто пытался убить Тёмного Лорда, предатель. Драко весь трясся. — Жаль, но уже нет. Хотя раньше я на самом деле был одним из вас, — почти с нежностью ответил вампир и подошёл ближе. — Ставший Пожирателем Смерти никогда не избавится от этого… Это… это просто… невозможно. Если попытаться свести Метку, то… ты… умрёшь. Негура негромко рассмеялся. — Для вас, смертных, Метка в самом деле проблема, но не для меня. Я легко от неё избавился. Болезненно, но легко, — он широко улыбнулся и обнажил левое предплечье, показывая длинный, глубокий шрам. Казалось, плоть просто срезали или выжгли почти до кости. Драко прижал ко рту ладонь, борясь с подступившей тошнотой. Негура провёл кончиками пальцев по ране, и улыбка сошла с его губ. — Она не работает, хотя ноет, когда кто-то из вас касается её. Но теперь я не могу призвать его… Иногда я жалею, что свёл свою Метку… — Интересно, что случится, если вы сейчас коснётесь своих, — продолжил Драгомир и посмотрел на Люциуса, который тут же придвинулся к сыну. — Как думаешь, он явится? — спросил он. — Мне очень хочется увидеть его, если он жив. Покажите мне его Метку, я хочу увидеть её. Когда ни отец, ни сын не двинулись с места, на лице Драгомира отразилась лёгкая обида. «Каков актёр», — подумал Драко и отрывисто закатал рукав. На самом деле, ему не хотелось этого делать — казалось, будто он обнажает себя, выставляет напоказ постыдную маленькую тайну. К счастью, отец опередил его и первым обнажил предплечье. Тёмная Метка была на месте, чёрная как никогда. Теперь Драко не тешил себя надеждой, что Волдеморт сгинул навсегда. Доказательство его крепнувшей мощи отражалось на их руках. Но ещё хуже стало, когда Лидер, внимательно рассмотрев Метку, тихо рассмеялся и произнёс: — Что ж… это просто великолепно.

Кроуборо, Южная Англия 22 декабря 2000, 15:28

— Э… ммм… я… э… ты… хм… Стой! Это было одно из самых нечленораздельных его предложений. Даже когда Гарри бывал мертвецки пьян, его речь напоминала речь. — У тебя десять секунд, Поттер. — Слушай, я… — Девять. — Это… не я придумал… — Семь. — Волдеморт, это недоразумение! Я… — Пять. — Твою мать, я же не мог им сказать, что тебя зовут Том Риддл или Волдеморт, это бы привлекло внимание авроров! — Им, Поттер? Что ещё за «они»? «Что ж, по крайней мере, он прервал дурацкий отсчёт», — подумал Гарри и облегчённо выдохнул. Он знал, будет трудно, но чтоб настолько… — Персонал… в больнице, — опасливо ответил Гарри. — Маггловская больница?! — вполне ожидаемо взревел Волдеморт. Обычно люди, приходя в ярость, краснеют, а с бледного лица Тёмного Лорда, напротив, схлынули последние краски. Через пару секунд его кожа, казалось, начала просвечивать. Если честно, сидеть так близко ко взбешённому Волдеморту было жутковато. И лишь натура истинного гриффиндорца помогла удержать себя в руках. — Да. Они залечили твою руку и ещё кое-что по мелочам. Кто именно, не знаю, может, сам Дэниел, он хороший врач. Куда честнее было бы рассказать, что они сделали кое-что очень важное, но это был верный способ самоубийства. Признаться, что ради спасения ему сделали переливание? Страшно представить, как поведёт себя Тёмный Лорд, если его вывело из себя простое упоминание маггловской больницы. И почему с этим ублюдком так сложно? Гарри вздохнул и взял тарелку с подноса. Нужно было успокоить и себя, и ворчащий желудок, а ароматный суп решал обе эти проблемы одновременно. Хотя есть под пристальным взглядом было очень неуютно. — Слушай, извини, если тебе настолько не нравится имя, — произнёс Гарри. На самом деле, ему было глубоко наплевать, нравится оно Волдеморту или нет, он просто хотел вывести из-под удара Дэниела и его семью. — Просто поживи с ним несколько часов, ладно? — Поттер, если это маггловское отродье ещё раз назовёт меня Уолтером, он распрощается с жизнью, это понятно? — Хорошо, я попрошу звать тебя мистером Муром. — Поттер!.. — Уймись, Мерлина ради! Или Дэниел!.. — Да, это отродье вызовет полицию, знаю. Но почему этого так боишься ты? Гарри вскинул голову. — Что, прости? — Допустим, сюда действительно нагрянут авроры. Но то, что твои коллеги оставили тебя умирать, не означает, что они убьют тебя на месте — как меня, например. Так почему ты боишься их? — Я не боюсь, — выпалил Гарри и уткнулся взглядом в тарелку. — Ты не умеешь лгать, Поттер. — Ну и что! Просто сначала я хочу узнать правду, а остальное тебя не касается. Удивительно, но Тёмный Лорд молча окинул его очередным изучающим взглядом, а потом протянул здоровую руку и холодно приказал: — Отдай мне свою тарелку, Поттер. Гарри посмотрел на него как на окончательно и бесповоротно спятившего. — Что? — тупо переспросил он. — Ты внезапно оглох, щенок? — прошипел в ответ Тёмный Лорд. — Свою взять не хочешь, ублюдок? — возмутился Гарри, но Волдеморт уже вырвал тарелку из его рук. Боясь, что горячий суп ошпарит его, Гарри разжал пальцы. — Ты больной? — недоверчиво завопил он. Но Риддл просто поставил тарелку на стол и начал есть. — Я осторожный, Поттер, — тихо прошипел он. — Если бы твой суп отравили, ты бы уже умер. — Ты точно придурок, — буркнул Гарри, растирая покрасневшую кожу. Когда Волдеморт не ответил, он взял с подноса оставшуюся тарелку, но доесть не успел: в дверь тихо постучали. Сердце, только-только вставшее на место, вновь подскочило к горлу. — Войдите, — прохрипел Гарри, окидывая уже поевшего Тёмного Лорда угрожающим взглядом. Волдеморт выглядел безмятежно, разве что чуть-чуть раздражённо, но ничего не сказал. Дверь открылась, и в комнату вошёл Дэниел, Гарри слабо и неуверенно улыбнулся ему. — Гарри, мистер Мур, Элис и Энни вернулись, и они хотят с вами познакомиться. Вы можете спуститься?.. О, вы уже доели! Вкусно, правда? Уверен, Элис приготовит что-нибудь интересное и на ужин, — доктор озабоченно посмотрел на Волдеморта: — Мистер Мур, если вам нехорошо — можете остаться здесь. Гарри напрягся, когда Тёмный Лорд сжал покрывало, на котором сидел. Если честно, он молил, чтобы Волдеморт отказался от знакомства, но тот как всегда надежд не оправдал: он поднялся и выжидающе посмотрел на Гарри. Тот тяжело вздохнул — главное спокойствие — тоже поднялся (гипс чуть-чуть мешал) и кивнул. — Спасибо, Дэниел, мы будем очень рады. Надо же передать вашей жене, что суп был бесподобен, — Волдеморт тут же прожёг его взглядом «говори за себя», но Гарри нарочито проигнорировал его. Пока они спускались, Гарри просчитывал варианты, и почти все они заканчивались печально: свихнувшимся Тёмным Лордом, который пытается сравнять дом с землёй. Виски уже ломило: так Гарри старался придумать, как всё это предотвратить. Слишком быстро они оказались внизу, и Дэниел уже звал семью. Гарри застыл, когда из другой комнаты выскочила маленькая, милая, жизнерадостная девочка. Её длинные каштановые волосы были заплетены в две французские косички. — Папочка! — она улыбнулась и обняла отца. — Энни, — ответил он и погладил её по голове. — Это Гарри и мистер Мур. Они останутся у нас на ночь. Иди, поздоровайся. Девочка быстро кивнула и подбежала к Гарри, который до сих пор не мог и пальцем шевельнуть. — Здравствуй, Гарри, — вежливо сказала она и даже слегка поклонилась. — Привет, Энни, — выдавил Гарри онемевшими губами. — Здравствуй… — девочка посмотрела на Волдеморта и удивлённо приоткрыла рот. Обычно люди, заглянув в глаза Тёмного Лорда, лишались рассудка, и Гарри был рад, что хоть кто-то — пусть даже ребёнок — отреагировал нормально. Её крик ударил по ушам, и он потянулся их закрыть, но девочка уже выбежала из комнаты. — Энни! — воскликнул мистер Роджерс. Но его дочь не вернулась, и Гарри её не винил. — Прошу прощения, временами она слишком впечатлительна, — попытался извиниться Дэниел. — Ничего страшного. Уверен, он привык, — фыркнул Гарри. Он смотрел куда угодно, только не на Волдеморта, и он правда не понимал, почему Тёмный Лорд не разговаривает с ними. Считает такое общение ниже своего достоинства? Ублюдок. — Хм… что ж, идёмте в столовую, — предложил доктор и повёл их в смежную комнату. Когда они вошли, Гарри быстро осмотрелся: довольно большая комната граничила с кухней и была отделана приятными вишнёвыми тонами. Обитые коричневой кожей обеденные стулья смотрелись очень гармонично. В середине стоял массивный стол с фарфоровой посудой. Роскошную обеденную мебель дополнял буфет и застеклённый шкафчик. Гарри чувствовал, как медленно уходит напряжение от вида царившего здесь рождественского уюта: свечей на столе, и веточек сосны, увешанных блестящими золотыми украшениями, и аромата сладостей. — Добрый день, — раздался мягкий голос. — Простите, что заставила ждать, нужно было успокоить Энни. Она немного испугалась. Гарри обернулся к вошедшей женщине. Ей было лет тридцать пять, и выглядела она ровесницей Дэниела, может, чуть помоложе. Она была невысокой и оттого казалась хрупкой, но ярко-голубые глаза горели внутренней силой. Женщина подошла и, заправив за ухо каштановую прядь с красноватым отливом, протянула Гарри руку. — Я — Элис Роджерс, а вы, наверное, Гарри? Рада познакомиться. И если мой муж не поблагодарил вас за всё, что вы для нас сделали, позвольте мне, — и она крепко обняла застывшего от удивления Гарри. — Мы вам так обязаны за то, что вы не подали на Дэниела в суд и уберегли нас от нищеты. Вы ведь понимаете, его могли посадить… — её голос дрогнул. — Всё… всё хорошо, миссис Роджерс, — выдавил Гарри. — Прошу вас, зовите меня Элис. — Хорошо… Элис. Она с улыбкой кивнула и повернулась к Волдеморту. — А вы, должно быть, друг Гарри, мистер Мур? Вам очень повезло с другом. Дэниел рассказал мне, как отважно он вас спасал! У Гарри спёрло дыхание. Наблюдать, как кислая мина Риддла сменяется изумлённой, было бы даже забавно, если бы у него самого волосы дыбом не встали. Совладав с голосом, он попытался возразить. — Нет… НЕТ! Элис… эм… послушайте, всё было не так… — Гарри, не скромничайте. Уверена, мистеру Муру приятно знать, что вы спасали его, рискуя собой. Это показывает, как он дорог вам. Лучше бы она огрела его сковородой по голове. Сквозь вставший поперёк горла ком Гарри просипел: — Но… но… это не так! Элис мягко, но вместе с тем растерянно улыбнулась. — Гарри, Дэниел всё мне рассказал. Я знаю, что вы несли своего друга от реки к дороге в Кроули. И что, пытаясь защитить, бросили его в сугроб, хотя сами попали под колёса. Вы сломали себе ногу вместо него. Всё-таки вы слишком скромный! Гарри задыхался. Он будто сквозь толщу воды смотрел на тёплую, широкую улыбку Элис, а потом перевёл взгляд на мистера Роджерса, хлопнувшего его по спине. Гарри открыл рот. Он хотел объяснить, что всё это — одно огромное недоразумение, но не выдавил ни звука. Пытаясь найти хоть что-то привычное, взгляд зацепился за Волдеморта. Никогда прежде Гарри не видел такого спектра эмоций на обычно безразличном, жестоком лице. Но всё это — шок, неверие, изумление, смятение и ужас — проступило чётче, пока они смотрели друг другу в глаза. И для Гарри это оказалось чересчур. Колени подогнулись, Гарри накрыла тьма, и он рухнул вниз.