Гриммуалд Плейс 12, Лондон 25 декабря 2000, 8:30
— НЕТ! — крикнул Гарри и запустил чёрной коробочкой в стену уборной, где так поспешно спрятался. Ноги ныли от стремительного забега наверх, а колени подгибались. Гарри сполз на холодный пол, хватая ртом воздух. Мало-помалу дыхание восстанавливалось. Невозможно. Этого не может быть. — Нет, — шёпотом повторил он, до боли вцепляясь в волосы. Его очки — любимые очки с круглыми стёклами — невинно лежали на кафеле рядом с проклятой коробкой. Они были безупречными, они сверкали чистотой, но Гарри они казались грязными, разбитыми вдребезги. Таким же грязным и разбитым чувствовал себя он сам после того, как спас Волдеморта и посмел вернуться. Его поступок — самое настоящее предательство. Но хуже было другое — Волдеморт не проклял его очки. Гарри коснулся их и не умер, значит, их прислали в благодарность. На душе стало мерзко. Живот скрутило рвотным позывом, и не только от мысли, что теперь ему, похоже, благоволит враг, но и оттого, что где-то в глубине души радостно замурлыкал коварный монстр. Какой позор. Он не мог прийти в согласие с самим собой. Его вновь зазнобило, из горла вырвался очередной отчаянный хрип. Он недостоин тех, кто заботился о нём. — Гарри! Гарри! Он повернул голову и увидел рядом с собой перепуганную Гермиону. На губах было солоно, и только теперь Гарри понял, что его лицо намокло от слёз и вытирать их уже поздно — Гермиона заметила. — Гарри, что такое? — Гарри! — Рон рухнул на колени по другую сторону, схватил его за плечи и яростно тряхнул. — Поговори с нами! Гарри громко всхлипнул. И как рассказать им такое? Он, правда, хотел… но не мог побороть сжавший горло стыд. Гарри не переживёт, если увидит на их лицах разочарование и отвращение. И он промолчал. — Гарри, — испуганно прошептала Гермиона и мягко погладила его по лицу. — Дружище… я не понимаю, что с тобой… но ВЫГОВОРИСЬ! — завопил Рон на ухо, и Гарри вздрогнул. Он пытался заговорить, но не смог выдавить ни слова: перед глазами как наяву стояли искажённые ужасом и разочарованием лица. А ведь Гарри уже пытался. Пытался себя перебороть. Он даже рассказал им часть правды. Но они не поняли главного. И они возненавидят его, если узнают всё. Гарри был уверен в этом, как и в том, что не выживет без них. Жизнь потеряет смысл. С таким же успехом он мог сейчас отправиться к Волдеморту и попросить прикончить себя. В качестве ответной услуги. Гермиона что-то сказала — Гарри ни слова не понял — а потом вдруг поднялась и подошла к чёрной коробочке на полу. Гарри пробрало дрожью, когда она наклонилась и коснулась оправы. — Не трогай! — завопил он. Голос, наконец, вернулся к нему. Гермиона отдёрнула пальцы и непонимающе нахмурилась. Она смотрела то на Гарри, то на очки, а потом решила что-то и сухо кивнула. — Это… подарок… от Сам-Знаешь-Кого? Сердце пропустило удар, и Гарри замер. Рон же, казалось, вот-вот потеряет сознание. Покачнувшись, он булькнул что-то и, наконец, заорал: — ЧЕГО?! — Уймись, Рон! — отрезала Гермиона, не сводя с Гарри глаз, и тихо, но упрямо продолжила: — Я права? Эти очки тебе прислал Сам-Знаешь-Кто? — Да, — просипел Гарри, из глаз снова покатились слёзы. Он не будет лгать друзьям, неважно, как горька правда. — К… к… почему… с чего вы это взяли? — выговорил потрясённый до глубины души Рон. — Всё просто, — спокойно ответила рассудительная Гермиона. Но её выдали пальцы, нервно теребящие джинсовую юбку. — Гарри сказал, что Вол… что Сам-Знаешь-Кто… — исправилась она под судорожный вдох Рона, — разбил его очки. Так что прислать их мог только он. Вопрос — зачем. И Гарри впервые за, казалось, целую мучительную вечность медленно вдохнул и выдохнул. А потом ещё раз, и ещё — пока сердце не забилось ровнее. — Я не знаю, — неуверенно ответил он. — Не знаю, зачем. Он не оставил записки — ничего. — Значит, он хотел убить тебя! — завопил Рон. — Гарри, ты трогал эти очки? ТРОГАЛ?! — его голос звенел от страха, словно он боялся, что друг вот-вот свалится замертво. Гарри не успел ответить — Гермиона его опередила. — Я тронула. Рон взвыл от ужаса. — Они не прокляты, — продолжила она, — иначе я была бы уже мертва. И, если ты не знал, защита Ордена не пропускает в дом опасные посылки. — А как же любовные зелья? — заспорил Рон. — Если ты не заметил — они не смертельны! — Если ты не помнишь — одно чуть меня не прикончило! — Но ты чуть не умер не из-за любовного зелья! — Если бы меня им не опоили, я бы никогда… — Никогда — что? Никогда бы не выпил отравленную медовуху Слагхорна? Чушь! — Это ведь неважно! — перебил их Гарри. — Да? — Да, — раздражённо согласилась Гермиона. — Так что нам делать? — растерянно спросил Рон. — Что мне делать? — поправил его Гарри и передёрнул плечами, внимательно вглядываясь в их лица. Подавшись вперёд, он встал на четвереньки, подполз к Гермионе и поднял подарок Волдеморта. — Гарри, — простонал Рон, страшась неведомого проклятия. Даже Гермиона тихо прошептала: — Гарри, стой. Она быстро достала палочку и взмахнула ею. Ничего не произошло. — Всё в порядке? — спросил Гарри. — Похоже на то, — прошептала Гермиона и нервно закусила губу. Помедлив ещё секунду, Гарри сдёрнул угловатые очки, от которых нестерпимо ломило виски. — Ты что, собираешься надеть их? — выпалил Рон. — Это всего лишь очки, — ответил Гарри. — Гарри! — взвыл Рон и рухнул рядом с ним на колени. Но Гарри уже всё решил. Он хотел проверить, так ли они хороши, как прошлые. Не дав себе передумать, он мигом надел их на переносицу. Оправа приятно и знакомо коснулась кожи. Гарри вздохнул, медленно открыл глаза… …моргнул и выдохнул. Всё вдруг оказалось таким чётким, ярким — и маленькие трещины на кафельном полу, и пылинки, реющие в солнечных лучах, пробивающихся через узкое окошко, и даже тонкие морщинки, исчертившие нахмуренный лоб Гермионы. — Всё хорошо? — взволнованно спросила она. — Просто отлично, — тихо ответил Гарри. — Потрясающе. Я вижу лучше, чем раньше… Но от взгляда на настороженных друзей радость быстро стихла, а растянувшая губы улыбка увяла. — Странно, — пробормотал Рон. — Точно всё в порядке? — Да, Рон. — Так… ты их оставишь? — спросил тот почти осуждающе. — Это мои очки, Рон. Конечно, я их оставлю, — отрезал Гарри. Голова больше не болела, и видел он замечательно, так что ему было плевать, чей это подарок. — Гермиона… — шёпотом взмолился Рон. Она перестала массировать висок и заправила за ухо волосы. — Гарри так решил, Рон, и отговаривать бесполезно. Но, Гарри, если ты не против — я хочу проверить их ещё раз. — Ладно, — кивнул он. — Но сначала давайте спустимся. Я обещала Молли помочь с обедом. Они вышли из уборной, и витающий в своих мыслях Рон быстро зашагал вперёд, а Гарри с Гермионой неторопливо пошли следом. Гермиона, воспользовавшись моментом, дёрнула его за рукав, и когда Гарри наклонился, прошептала: — Ты спас его, да? Вот почему он прислал тебе подарок. Так он тебя… благодарит? Гарри вздрогнул и заглянул ей в лицо. — Сначала он спас меня. Гермиона, пожалуйста, поверь. Поэтому я не смог… не смог ему не помочь! Он со страхом смотрел в тёплые карие глаза. — Я верю тебе. Ты всегда старался поступать правильно, но… лучше не рассказывай об этом Рону, — она отрывисто кивнула ему и поспешила вниз следом за своим парнем. У Гарри с души будто камень свалился.Лондон, Министерство Магии 25 декабря 2000, 8:10
Рождество. Рождество — семейный праздник. Драко маггловские праздники презирал, но Рождество — другое дело. Это был особенный день и для волшебников, и для магглов. Драко не признался бы вслух, но он любил Рождество. День, когда родители словно добрели и даже заглядывающая к ним на торжество Беллатрикс была мила и почти терпима. День, когда он получал замечательные подарки: быстрейшую в мире метлу, новый набор для квиддича — отец покупал ему лучшее, чтобы подчеркнуть статус их семьи. После Рождества Драко мог щегольнуть перед одноклассниками новенькими туфлями из кожи единорога, ремнём с пряжкой из гоблинского серебра или мантией, отделанной чешуйками дракона. У него всегда было то, о чём другие лишь мечтали. Раньше. Детство кончилось. Отец мёртв. И Драко никогда больше не обрадуется Рождеству. Никогда. Ведь это Рождество обещало стать последним — Драко всё ждал, когда его комнаты наводнят кровопийцы и сделают из него праздничный ужин. Дрожащими пальцами он коснулся капли, которая стекала по окну. Вот уже час его спальню заливал мягкий солнечный свет, но Драко прекрасно знал, что этот искусственный свет не ранит вампиров. Да, он неприятен им, но — безвреден. Они могли напасть в любую секунду. У Драко перехватило горло, и он царапнул ногтями стекло. Он не хотел умереть как отец и превратиться в вампира. Он очень хотел жить, но у него не было выхода. Даже если Драко сбежит, где ему прятаться? Особенно сейчас, когда вернулся Тёмный Лорд. А в этом Драко не сомневался — дикая, не унимающаяся боль в левом предплечье ясно давала понять, что Хозяин требует его к себе. Но Драко не мог вернуться. Его убьют за провал и предательство. За то, что он встал на сторону заклятого врага — Драгомира Негуры. И если даже Драко повезёт и его не убьёт Тёмный Лорд, это сделают авроры. Никто не пощадит Пожирателя Смерти. Когда за тобой охотится весь мир — бежать некуда. Драко зло стёр с лица слёзы. Его учили не жалеть себя. Но как? Как остаться спокойным, если ты обречён? Где он ошибся? Если именно так чувствует себя Поттер, постоянно находясь под прицелом палочки Тёмного Лорда — как он справляется? Где берёт силы, чтобы каждый раз подниматься и идти вперёд? Драко почти хотел поговорить с ним, попросить совета. А впрочем — неважно. Драко не смог бы жить в изгнании и рано или поздно просто сдался бы. Он коснулся потяжелевшей головой прохладного стекла. Может, его судьба неизбежна? Он отчаянно надеялся на одно: чтобы его убил не собственный отец. Кто угодно, но не он. И с этой ужасной мыслью он провалился в сон, где его ждал очередной кошмар.Гриммуальд Плэйс 12, Лондон 25 декабря 2000, 14:30
— Мммм, миссис Уизли, жареная индейка — это что-то! — всё расхваливал стряпню Молли Дедалус. Он один до сих пор ел, остальные уже насытились и теперь ощущали приятную усталость. Гарри тоже сидел за столом, прислушиваясь то к разговору Анжелины и Джорджа о матче по квиддичу, то — к Гермионе, зачитывающей вслух новости свежего Пророка. На передовице в одну треть листа красовалась колдография улыбающегося Гарри, а чуть ниже описывалось очередное его героическое деяние. Забавно, он вчера появился на Диагон-Аллее всего на пару минут, а Рита Скитер горячо заверяла читателей, что юный герой успел дать ей интервью и поделиться подробностями блистательной победы. А Гарри не помнил, чтобы хоть слово сказал из того, что она там понаписала. Он поёжился от мысли, что эту чушь мог прочесть Волдеморт. И почему это его беспокоит? Но беспокоило. И это было невыносимо. — Не читай больше, Гермиона, — пробормотал он, когда терпение лопнуло, и рассеянно наколол на вилку морковку. Она посмотрела на него и замолчала. Даже сидящий рядом с ней Рон быстро взглянул на него, но тут же отвёл взгляд. Кажется, его очень напрягали очки у Гарри на носу, и он правда боялся, что друг вот-вот сойдёт с ума или превратится в Того-Кого-Нельзя-Называть. Но хуже было другое: Рон с ним не разговаривал. И это было настолько хуже, что Гарри уже готов был упаковать подарок и вернуть его отправителю. Он посмотрел на заметившую их безмолвную борьбу Гермиону, но та отмахнулась: Рон не сразу привыкал к тому, что ему не нравилось. Гарри кивнул и уткнулся в тарелку, вымещая раздражение на бедной моркови. Этот чёртов подарок не испортит их отношения. И только Гарри открыл рот, чтобы сказать это, как с кухни раздался жуткий крик. Такой пронзительный, что кровь стыла в жилах. Кричала Молли Уизли. Все оцепенели от страха и ещё несколько секунд неподвижно сидели на местах. А потом начался хаос. Артур, Дедалус, Кингсли и Джордж влетели на кухню раньше, чем Гарри успел встать со стула. Рон бросился вперёд, и Гарри одним слитным движением перепрыгнул через стол. Только-только залеченная нога подкосилась от боли. Он не думал о том, что делает. Он следовал инстинктам, сжимая в ладони новую палочку, готовый сравнять обидчика Молли с землёй. — УБЕЙТЕ ЕЁ! — УБЕЙТЕ! — кричал кто-то. Гарри ничего не видел за суматохой. В воздухе свистели проклятия, и маленькая комната быстро пропахла гарью. — ДЕРЖИ! ЗАХОДИ СПРАВА! — приказал Артур, и палочка Кингсли вновь рассекла воздух. Гарри оттолкнул кого-то, ворвался на кухню, готовый сражаться и… — НЕЕЕЕТ! — закричал он, срывая голос. — ПРЕКРАТИТЕ! — завопил он, бросаясь между Кингсли и его целью. Гарри развёл в стороны руки, не давая убить свою змею… свою милую… Шину… — Прекратите! Пожалуйста! Хватит. Она же ничего не сделала! Не убивайте её! Мерлина ради, не убивайте! Наконец, его друзья отвели палочки от корчившейся у него за спиной змеи, а Гарри, тяжело дыша, из последних сил не вслушивался в жалостливые крики — у него от них сердце разрывалось. Он до крови прикусил губу и боялся, так боялся оглянуться… Все в комнате тоже замерли и смотрели на него так, словно впервые увидели. — Я всё объясню, но, пожалуйста, не убивайте Шину! Она… она мой друг, — сорванным голосом прошептал Гарри. — Чёрт возьми… что… это ещё что?! — выдохнул Рон и мрачно на него посмотрел. — Сначала очки, теперь вот это? Как здесь оказалась змея?! — Что происходит, Гарри? — куда спокойнее спросил Артур, помогая встать перепуганной жене. Остальные просто смотрели на него и ждали ответа. — Её зовут Шина, — повторил Гарри, прекрасно понимая, что её имя ни о чём им не говорит. Так, нужно собраться и объяснить, откуда она взялась и почему живёт здесь. — Мы… мы встретились, когда мне было десять, — он тяжело сглотнул, пытаясь совладать с голосом. — Дядя с тётей впервые отвели меня в зоопарк. И там, в террариуме, я и увидел Шину… так вышло, что я её выпустил. Она так радовалась тогда — свобода многое для неё значила… Гарри замолчал. Он до сих пор боялся обернуться. — Потом, — продолжил он, — мы не виделись несколько лет, и я совсем о ней забыл. Думал, что Шина в самом деле вернулась домой — в Бразилию. Она же так этого хотела… Но полгода назад мы с Роном и Гермионой пошли в тот самый зоопарк, и я увидел её. В том же террариуме… через столько лет… Наивно было думать, что она сама доберётся до дома… Её поймали и опять заперли… Его голос надломился, а пальцы судорожно сжались, когда сзади раздался мучительный плач. Никто больше не слышал её. Это была очень изощрённая пытка. Нужно поскорее с этим разобраться, и Гарри заставил себя продолжить. — Я не мог бросить Шину. Той же ночью я вернулся и… украл её. Я обещал отвезти её домой, как только… — он смотрел на их растерянные, осуждающие лица. — У неё нет ничего общего с Волдемортом! Шина ничего вам не сделала! Она — хороший друг… я разговаривал с ней, когда мне было одиноко… она помогала мне не опускать руки. Гарри прочистил горло — говорить становилось всё труднее, но он продолжил: — Простите, что сразу не сказал. Я боялся, вы не захотите, чтобы она жила здесь, и попросил её не высовываться. Наверное, Шина очень хотела есть, и её привлёк запах с кухни. Но обычно она ловит крыс на чердаке… Первой отмерла Гермиона. Она подошла и присела рядом с ним на корточки. — Она уже неделю не могла там охотиться — наверху всё промёрзло, — тихо и виновато сказала она. — Нужно было предупредить нас о своей зверушке, — влез Джордж. — А то мы начали думать, что маме повсюду змеи мерещатся. — Это было безответственно, Гарри, — согласился Артур. — Хотя, признаюсь, в свои двадцать я ответственностью тоже не блистал. — Простите, — тяжело вздохнул Гарри. — Но Шина, правда, безобидная. — Она огромная! — возразил Рон. И у Гарри словно груз с души свалился: Рон явно больше не злился на него, хоть и держался на безопасном расстоянии. — И с каких пор ты теперь по змеям, Гарри? Это всё дурное влияние Хагрида… — усмехнулся прислонившийся к косяку Ли. — Я никогда ничего против них не имел… — возразил Гарри. — Василиск и Нагини не в счёт. Он посмотрел на Невилла, а потом на Артура, который до сих пор придерживал Молли. — Шина ни в чём не виновата. Она не заслужила… Они молча опустили глаза в пол. И Гарри, набравшись храбрости, повернулся к неподвижной змее. — Шина… Шина, ты меня слышишь? Прости… мне так жаль… — тихо шипел он, обхватив ладонями её угловатую голову и осторожно поглаживая. — Прости меня… Шина не ответила. Из глубоких ран текла кровь. — Кто-нибудь умеет лечить змей? — Гарри с надеждой оглянулся через плечо. Они обменялись взглядами, а потом — тихие и напряжённые — покачали головами. — Пожалуйста, давайте спасём её. Шина… дорога мне, — и хотя он старался держаться, в голос всё равно просочилась боль. А он так не хотел, чтобы они винили себя из-за его глупости. — Я сделаю, что смогу, Гарри, — тихо ответила Гермиона. — Я… я тоже попробую помочь, — удивила всех Молли. — Ведь это я виновата. Но прежде чем Гарри успел возразить, Невилл, глядя в пол, прошептал: — Эм, я немного разбираюсь в… гербологии… Я тоже могу помочь. И все они были готовы вылечить змею — существо, которую недолюбливают — только ради него. Гарри не знал, как их благодарить: одних слов казалось недостаточно. Но шло время, и их лица становились всё серьёзнее — ничего не получалось. К ним присоединился даже Кингсли, тщетно пытаясь снять собственные заклинания. Через несколько часов они просто сдались. Судьба Шины, казалось, была предрешена: она едва дышала, а раны ничуть не затянулись. Гарри сел рядом и положил её голову на колени, грея холодную кожу. Гермиона суетливо меняла бинты. — Перси, Артур и Кингсли отправились за помощью, — прошептала она. — Они скоро вернутся. Гарри даже не поднял головы. — Бесполезно, Гермиона, — выдохнул он. — Шина умирает. У неё почти не осталось шансов, а они зря вышли отсюда. Что, если снаружи их поджидают вампиры? Гарри посмотрел в тёмное окно. — Прости, — печально произнесла она. — Не извиняйся, Гермиона. Это моя вина. Она голодала, а я даже о ней не вспомнил. Непростительно. Ведь я сам знаю, что такое голод. Если бы я принёс ей что-нибудь с ужина или хотя бы предупредил вас — ничего бы не случилось. Я сам во всём виноват… Он покачал головой. — Если бы я только знал, как её спасти… — Гарри? Он поднял голову. — Да? — перед ним стоял нервно переминающийся с ноги на ногу Рон. — Прости меня за то, что случилось утром… и за всё, что я сказал. — Всё в порядке, — пробормотал Гарри и вновь посмотрел на Шину. — Я всё понимаю. — Она, правда, так тебе дорога? — спросил Рон. Гарри вздохнул, но кивнул. — Да. Я мог поговорить с ней, когда рядом никого не было. — Ты всегда мог поговорить с нами, — нерешительно возразил Рон. Гарри поднял голову и посмотрел ему в глаза. — Думаю, вы с Гермионой хотели хоть иногда побыть друг с другом… наедине. Я не собирался навязываться. Рон смущённо отвёл взгляд. — Ты очень заботливый, Гарри, но если ты хотел… — начала Гермиона, но он покачал головой. — Мне было хорошо с Шиной… — прошептал Гарри. — Она спрашивала: «Как дела, амиго?» — и мне становилось легче. — Но я и подумать не мог, что ты заведёшь себе… змею, — пробормотал Рон. — Почему? — удивился Гарри. — Они хорошие. Да, немного ленивые и капризные, но хорошие. — Ну… если ты так говоришь. Но змеи всегда напоминают мне о… Сам-Знаешь-Ком. У Гарри задрожали руки. Волдеморт. Он не вспоминал о Тёмном Лорде несколько часов. А стоило бы. Если кто и мог помочь Шине, то только Волдеморт. Он точно бы знал, что делать. Но об этом не могло быть и речи! Ждать помощи от него? Просто нелепица какая-то! И если — допустим — Тёмный Лорд поможет, как его найти? Можно подумать, у него на двери висит табличка «Волдеморт-Мэнор». Гарри тряхнул головой. Но Волдеморт любит змей. И он уже не так сильно ненавидит Гарри. Не станет же Тёмный Лорд убивать его после того, как прислал подарок на Рождество. Если правильно попросить… нет, нет… если понадобится — он будет умолять спасти Шину. Сердце быстрее забилось в груди. Нужен план — и быстро. — Рон, одолжи мне сову, — сказал Гарри, сам себя удивив: язык решил раньше, чем он сам. Рон удивлённо моргнул и уточнил: — Свина? — Да, мне нужно… отправить письмо. — А, хорошо. Он в спальне. — Спасибо, Рон, — выдохнул Гарри и выбежал из кухни. Он взлетел наверх и вдохнул так глубоко, что заболели лёгкие. Гарри не знал, что написать, но его слова должны убедить Риддла прийти. Вот только что это будут за слова? Гарри открыл дверь спальни друзей и подбежал к клетке, где нетерпеливо подпрыгнула маленькая сова. — Привет, Свин, доставишь моё письмо? Сова радостно заухала. — Только быстро, ладно? — пробормотал Гарри и вытянул из-под клетки маленький пергамент. Он схватил перо, макнул кончик в чернила и… засомневался. — Давай же, — Гарри с усилием поднёс перо к пергаменту и написал:Встреться со мной на Трафальгарской площади. Срочно. Г.П.
— Мерлин, он разорвёт меня на тысячу маленьких идиотов, когда прочтёт это, — пробормотал Гарри, перечитывая записку. — Точно, разорвёт, — кивнул он, сложил её и вывел на обороте имя. Потом открыл клетку, словил неугомонную сову и, привязав к её лапке письмо, прошептал: — Заставь его прочесть. Только осторожно, чтобы он тебя не убил, хорошо? Он распахнул окно и вздрогнул от холодного воздуха, проникшего в комнату. Свин встрепыхнулся в его руке — так ему не терпелось выполнить поручение. Посомневавшись секунду, Гарри всё-таки разжал ладонь. Маленькая сова тут же растворилась в темноте, и он закрыл окно, пристально вглядываясь в тёмное небо. Шина… он спасёт её. Гарри решительно зашёл в свою спальню и надел тяжёлую зимнюю мантию вместе с подарком Молли — коричневым свитером — хотя обещал никогда больше его не носить. Потом он спустился в кухню, где не осталось никого, кроме едва живой змеи. И Гарри был рад, что ему не придётся объясняться. Тем более, он плохо представлял, как такое вообще можно объяснить. По мановению палочки тяжёлое тело змеи поднялось в воздух. Гарри обмотал Шину вокруг талии и опустил сверху длинную мантию, чтобы согреть её. Сердце билось всё быстрее от осознания того безумия, на которое он шёл. Узнай друзья, к кому на встречу он собрался — точно бы его остановили. Поэтому им лучше не знать. Гарри обмакнул палец в подсохшую лужицу крови и быстро вывел на столешнице:Скоро вернусь.
Потом бесшумно вышел из дома в тихую ночь. Он надеялся, что сдержит обещание.Лондон, Трафальгарская Площадь 25 декабря 2000, 22:48
Гарри аппарировал на угол улицы Дунканнон в нескольких сотнях футов от места встречи. Он терпеливо выждал пару минут и, убедившись, что хлопок аппарации не привлёк внимания и никто в его сторону не смотрит, вышел из-за колонны церкви Святого Мартина. Гарри осмотрелся и… тихо чертыхнулся. С чего он взял, что Трафальгарская Площадь будет безлюдна в такой час? Каким местом он думал? Гарри стиснул зубы, заметив небольшую толпу у Национальной Галереи и ещё одну — у колонны Нельсона. По оживлённой улице пробегали спешащие куда-то магглы. Но хуже было другое — освещение. На площади было так светло, что только идиот назначил бы здесь тайную встречу. Гарри совсем отчаялся, но упрямо зашагал к главной достопримечательности: статуе Нельсона, которую охраняли четыре огромных бронзовых льва. Когда Гарри писал письмо, он не подумал об этом и теперь сомневался в своём выборе, хотя Гермиона всегда верила в его решения. И почему он не дождался ответа? Впрочем, почему — он знал и так. У Шины не было времени. Гарри чувствовал, как она вздрагивает под мантией. Наверное, холод пробрался под одежду. — Держись, — ободряюще прошептал он пустые слова. Гарри ускорил шаг и с облегчением заметил, как люди у колонны медленно расходятся. Он на секунду оглянулся на улицу, украшенную рождественскими гирляндами, а потом снова отвернулся и плотнее запахнул мантию. По площади пронёсся резкий порыв ветра, и Гарри подпрыгнул от неожиданности, когда по мостовой загремела пустая банка из-под кока-колы. Он остановился на секунду и попытался — безуспешно — взять себя в руки. Забавно, но когда Гарри подходил к огромным тёмным львам, казалось, они внимательно за ним наблюдают. Он передёрнул плечами, сбрасывая странное ощущение, и приблизился к одной из колонн. Шина вновь пошевелилась, и Гарри почувствовал, как она сжала его чуть сильнее. Он решил подождать. Сперва Гарри разглядывал машины, потом спящих голубей и наконец — трещины на колоннах. Прошло минут пять, а Тёмный Лорд всё не появлялся. Гарри начал нервничать. Что он тут делает? Что, если Кингсли и остальные вот-вот вернутся на Гриммуальд Плейс с целителем и, не найдя Гарри, опять здорово перепугаются. А он как идиот ждёт великого Волдеморта, который, может быть, даже не придёт. — Твою мать! — выругался Гарри и быстро зашагал прочь. Он ещё успеет вернуться домой. Может, ещё не поздно. У Национальной Галереи ещё стояли люди, но они не заметят аппарации оттуда. Гарри глубоко вздохнул, приготовился аппарировать и… …случилось это. Погас свет. В мгновение ока площадь погрузилась во тьму, и Гарри растерялся. Может, какой-нибудь сбой? Но чутьё подсказывало, что никакой это не сбой. Волосы на загривке встали дыбом — за ним кто-то наблюдал. Гарри схватился за палочку. Какой же он идиот! Если бы не Шина, он ни за что не стал так рисковать… Гарри инстинктивно попятился к статуе льва — так он хотя бы спину прикроет. — Волдеморт, — позвал он и замер, ожидая ответа. Тишина. Может, вампир? Или дементор? Гарри хотел позвать ещё раз, но горло сжало тревогой. — Вот чёрт! — процедил он сквозь зубы, вжавшись спиной в холодный камень. Гарри весь обратился в слух. Почему он не слышал аппарации? Или Риддл аппарирует бесшумно? Впрочем, это было бы неудивительно. А вдруг это не Волдеморт? В любом случае, надо понять, с чем он имеет дело. — Волдеморт? — снова позвал Гарри. Глаза уже привыкли к полумраку. А потом холодный металлический язык лизнул его в затылок. Он взвизгнул и резко повернулся. Бронзовый лев больше не лежал на пьедестале. Ожившая статуя потянулась всем телом и одним слитным, плавным движением бесшумно спрыгнула на землю. Онемевший Гарри замер. — Всегда хотел приручить льва, — раздался позади высокий, холодный голос. Гарри мгновенно обернулся и судорожно вздохнул. Он здесь. Волдеморт. Он пришёл. Из головы вылетели все мысли. Гарри смотрел, как лев подошёл к Волдеморту и тот, неторопливо протянув руку, погладил металлическую гриву. Статуя повернула голову и лизнула длинные пальцы. Тёмный Лорд смотрел на неё ещё секунду, а потом перевёл кроваво-красный взгляд на Поттера. И Гарри едва сдержал дрожь, стараясь совладать с собой. У этого Волдеморта не было ничего общего с тем, который пару дней назад выходил из машины Дэниела. Этот Волдеморт олицетворял силу. Она исходила от него волнами. Гарри нервно опустил взгляд на палочку в руке Тёмного Лорда. Ну конечно, тисовая палочка. Гарри задрожал, вспомнив, как пытала его эта палочка. — Что ж, я здесь, Поттер, — нарушил тишину знакомый холодный голос. — Пришёл, как ты того пожелал. Да и как я мог воспротивиться столь трогательному приглашению нашего знаменитого Мальчика-Который-Выжил? Тёмный Лорд злился на него. И если Гарри хочет пережить эту встречу, ему придётся вести себя вежливо. Предельно вежливо. Хотя подрагивающая рука так и просила бросить обезоруживающее. — Я не могу тратить на тебя всю ночь, Поттер, говори, пока я не прикончил тебя на месте. «Вот, значит, как чувствовал себя Снейп, когда одно неверное слово и всё — конец», — мелькнула мысль, пока Гарри придумывал простой и неоскорбительный ответ. — Прости, — что ж, начало неплохое — он до сих пор жив. — Письмо было таким коротким, потому что я спешил. А насчёт статьи: я не давал Рите Скитер интервью, если это оно так тебя разозлило. Волдеморт прищурился и перестал поглаживать бронзового льва. — Тогда говори, Поттер. Что такого случилось, раз ты захотел поговорить со мной лично? — ещё чуть зло прошептал он. — Или ты забыл о нашей сделке? В таком случае, позволь напомнить: ты в безопасности, пока держишься от меня подальше. Я бы не назвал вот это «держаться подальше», Поттер. — Я и не держусь, — согласился Гарри. Шина снова пошевелилась под мантией, на сей раз едва ощутимо. — Подожди, — по привычке прошипел он, зная, что кроме Шины его всё равно никто не поймёт. На этот раз он ошибся. — Подожди? Чего? — внезапно подозрительно спросил Тёмный Лорд на английском. — Это ловушка, Поттер? Хотя о чём я — конечно же, ловушка. Зачем ещё ты мог назначить встречу в паре кварталов от базы авроров. Значит, ты снова решил испытать удачу? Хорошо, щенок, как пожелаешь. Я больше не позволю тебе… Он поднял палочку, и в ту же секунду Гарри выкрикнул: — Это не ловушка! И, судя по всему, ты осведомлён лучше меня, ведь я понятия не имел, что база авроров здесь. Я пришел не за этим! — Зачем тогда, Поттер? Волдеморт замер, но бронзовый лев медленно пошёл на Гарри, которому очень не хотелось знать, сколько костей переломает ему эта груда металла, если нападёт. — Очки, — выпалил Гарри и посмотрел на Тёмного Лорда. — Я хотел поблагодарить за очки. И я… я тоже хочу сделать тебе подарок. — Что? — ощерившись, прошипел Волдеморт. — Ты издеваешься, Поттер? Я знаю, что ты лжёшь! Тебе нечего мне подарить — я вижу это по твоим глазам. Самая бездарная попытка заманить меня в ловушку. — Нет! Ты ошибаешься! — громко возразил Гарри, хотя отметил — Риддл не отрицал, что послал ему очки. — Я всё объясню. Только в… э… месте потеплее. — Достаточно! Гарри замер и тотчас понял, что не может пошевелиться. Ублюдок! Он напал без предупреждения! — Что ты прячешь под мантией, Поттер? Я ощущаю чьё-то присутствие. Думал, сможешь одурачить меня? Думал, сможешь отвлечь моё внимание! Риддл медленно пошёл на него, вскинув палочку, готовый в любую секунду убить то, что на него нападёт. Длинные пальцы коснулись верхней пуговицы на мантии Гарри, и Тёмный Лорд начал расстёгивать их одну за другой. Очень осторожно, словно нерешительно. — Не надо, — выдохнул Гарри. Проклятие не лишило его дара речи. — Ты же её убьёшь, — прошептал он. — Убью, — едко согласился Волдеморт. Гарри не знал, что ожидал найти Риддл, но в одном был уверен — Тёмный Лорд не убьёт его «подарок». Да, это был единственный выход. Гарри подарит ему Шину, чтобы спасти. Оставалось надеяться, Волдеморт не привьёт ей дурные привычки предыдущей змеи. Хотя Гарри верил в Шину, она была очень упрямой. Третья пуговица оказалась расстёгнута, холодный воздух прошёлся по груди. Ещё одна пуговица — и Тёмный Лорд увидит её. Да, сейчас. Риддл потянул в стороны полы тяжёлой мантии и опустил взгляд на кажущуюся спящей змею. Гарри прикусил губу, увидев изумление на обычно каменном лице. Кроваво-красные глаза распахнулись, и даже рот чуть приоткрылся. Волдеморт недоверчиво посмотрел на Гарри, а потом опять опустил взгляд на чешуйчатую кожу. Губы Гарри дрогнули и сложились в улыбку. Последний раз он видел Риддла таким удивлённым, когда Приори Инкантатем соединило сердцевины их палочек. И ещё — когда Волдеморт понял, что Гарри спас ему жизнь. — Теперь ты счастлив? — холодно спросил Гарри. — Она сейчас до смерти замёрзнет. Тёмный Лорд ничего не ответил, только протянул руку и коснулся длинными пальцами одной из ран. А потом плотно запахнул мантию Гарри и, прищурившись, пронзил его уничижительным взглядом. — Она ранена, щенок. Что ты с ней сделал?! — Это… произошло случайно, — прошептал он в ответ. Ему не хотелось вспоминать. Волдеморт молчал. — Она умирает, — надавил Гарри, не отводя взгляда от взволнованных кроваво-красных глаз. — И тебе нужна моя помощь? — с холодной насмешкой спросил Риддл. — Нет, — прошептал он. — Ей нужна твоя помощь. В эту секунду решалось всё. Волдеморт отступил на шаг, потом ещё на один. Он взмахнул палочкой, и бронзовый лев вернулся на пьедестал, принимая нужную позу. Тело Гарри отмерло, и он вновь мог двигаться, а тьма на площади вдруг снова вспыхнула яркими огнями ламп дневного света. — Что ж, Поттер, тогда… следуй за мной, — холодно велел Тёмный Лорд. Он отвернулся и накинул на голову капюшон. Гарри быстро осмотрелся и впервые в жизни подчинился врагу.