Проклятие Огненного Змея

      — Рад видеть вас в добром здравии, — усердно кланяясь, приветствовал вышедших из леса путников деревенский глава и, радостно взглянув в лицо хмурого Инуяши, добавил: — Надеюсь, ваш поход увенчался успехом?       Оставив эти чванливые ритуалы вежливости на Мироку, полудемон молча обошёл старика и неспешно направился в сторону деревни. Видеть кого-нибудь, а тем более разговаривать, ему сейчас совсем не хотелось. Они и так уже угробили утро на бессмысленную болтовню, пытаясь разобраться, почему со смертью Огненного Змея проклятье просто ослабло, но не исчезло полностью.       Перебрав все возможные и невозможные варианты, друзья, в конце концов, сошлись лишь в одном: единственным местом, где могла отыскаться разгадка, являлась та самая деревня на краю леса. Поэтому-то и было принято единогласное решение — ещё раз воспользоваться гостеприимством старосты и немного задержаться в этом селении, пока не будет найден ответ.       — Нужно будет поспрашивать у крестьян, может кто-нибудь что-нибудь знает, — попытался выстроить план действий монах, когда, перекусив, друзья устроились на просторной терраске. — Уверен, что исчезновение из деревни людей не прошло бесследно. И если учесть, что эта тварь обитала здесь так долго, то наверняка должны остаться и записи, упоминающие о ней.       — Хорошая идея, господин монах, — согласилась Санго. — Мы с Кагоме-чян пройдёмся по деревне, пообщаемся со здешними обитателями, а Вы пока постарайтесь отыскать нужные нам записи. Должен же быть в доме старосты хоть какой-то архив.       — Точно, — кивнула Кагоме. — Уверена, у нас всё получится! — и, обернувшись к сидящему чуть в стороне полудемону, добавила: — Не волнуйся, Инуяша, мы обязательно снимем с тебя это проклятие!       Услышав, что к нему обратились, Инуяша дернул ухом и, слегка нахмурившись, глянул на своих переполненных энтузиазмом товарищей.       — А? — переспросил он, словно очнувшись. — А, ну да, конечно. Надеюсь на вас.       Произнесено это было тоном «хватит мне по ушам ездить», после чего Инуяша медленно поднялся на ноги и, заправив за пояс Тессайгу, шагнул на улицу.       Кагоме уже хотела было кинуться за ним следом, но крепкая рука монаха, схватившая девушку за плечо, остановила её.       — Оставьте его, Кагоме-сама, — мягко произнёс буддист, когда полудемон одним прыжком перемахнул через забор и скрылся из виду. — Пусть побудет немного один. Сейчас это для него самое лучшее, — и, улыбнувшись, добавил: — Уж поверьте моему опыту.       — Мироку-сама, — пробормотала Кагоме, переводя взгляд на перемотанную чётками проклятую руку монаха.       Инуяша медленно брёл через деревню, изредка посматривая на крестьян, которые, при виде его, старались спешно скрыться куда-нибудь или начинали рьяно демонстрировать жуткую занятость, словно всеми силами пытались доказать, что не видят шагающего мимо полудемона.       «И вот у этих трусливых душонок они собираются выудить информацию? — усмехнулся тот, глядя в очередное испуганное лицо. — Да раньше Сещёмару налысо побреется, чем они хоть что-нибудь вякнут полезного!»       Воспоминания о старшем брате тут же вызвали у Инуяши ещё один невесёлый смешок:       «А белобрысый ведь реально расстроится, когда узнает, что не смог лично меня укокошить, да ещё и уступил это право глупому шраму, оставленному жалкой змеюкой».       Остановившись, полудемон провёл рукой по щеке, ощущая под пальцами слегка шероховатую полосу.       «А может всё не так плохо? — вдруг пришла в голову такая простая мысль. — Отметины, хоть и остались, но больше не болят, да и вообще ни чем не мешают. А как я теперь из-за них выгляжу, так и вовсе плевать — шрамы украшают мужчину, да и Кагоме я любой нравлюсь... Точно! И чего это я сопли развесил, как баба?! Есть отметины — нет отметин, какая, хрен, разница?! Чего себя заживо хоронить-то?!»       Приободрённый этими мыслями парень уже хотел было припустить обратно, к дому старосты, как вдруг, услышав за спиной тихий голосок, замер на месте.       — Инуяша-сама, — пискнул неизвестный и, обернувшись, полудемон увидел бледного пацанёнка лет десяти, который, мелко вздрагивая, смотрел на него своими испуганными глазёнками. — Мой дядя хочет поговорить с Вами.       — Зачем? — удивился Инуяша.       Мальчик дёрнулся, уже собираясь бежать прочь, но поняв, что собакоухий пришелец вовсе не собирается нападать на него, остался там, где стоял.       — О...он... он сказал... сказал, что знает... знает, как снять это проклятье.       — Да что ты такое говоришь, детонька? Никто в наших краях не пропадал, — нарочито доброжелательно произнесла дородная женщина, наклоняясь всё ниже над своей стиркой. — Только Чио эта блаженная, так вы же сами её до дому и воротили.       — Да как же это! — возмутилась Кагоме, уже заметно краснея. — А кузнец? Такой крепкий, высокой мужчина...       — А-а-а, этот! — паршиво изобразила селянка прозрение. — Так он уж годков двадцать, как утоп.       Кагоме громко взвыла, окончательно перепугав женщину, которая, не закончив работу, быстренько собрала своё бельё и поспешила убраться подальше от этой неуравновешенной особы.       Обречённо вздохнув, школьница перевела усталый взгляд на стоящую рядом подругу, прекрасно видя по лицу охотницы, что та полностью солидарна с невысказанными ею ругательствами. Ведь, исходив вдоль и поперёк всю деревню и расспросив всех встречных-поперечных селян, девушки получали практически одинаковые ответы, которые чем-то явно запуганные крестьяне твердили, как заученную мантру: «Ничего не знаем. Ничего не видели. Никто не пропадал. Кузнец умер случайно». Единственными различиями между их рассказами были только варианты того, как именно несчастный молотобоец отдал богу душу.       — ...в речке утоп...       — ...лихорадка задавила...       — ...лошадь в голову лягнула...       — ...пьяный в снегу замёрз...       И так далее, и тому подобное. Вот только среди всего этого многообразия не было ни единого словечка про лес, а уж тем более про демона. Так что, в конце концов, осознав, что ничего не смогут добиться от местных, девушки, понурив головы, поплелись обратно.       Измученные размышлениями о том, где ещё можно раздобыть нужные им сведения, подруги медленно шагали вдоль деревенской улицы, как вдруг истошный крик знакомого голоска заставил их дружно обернуться. В сторону девушек, поднимая пыль столбом и размахивая каким-то свитком, бежал весь красный монах Мироку, а впереди него, со всех своих четырёх лапок, нёсся Шиппо и вопил блажью на всю округу:       — Санго, Кагоме! Ой, что мы узнали!!!       Инуяша неотступно следовал за неизвестным пацанёнком, который постоянно оглядываясь, шустро семенил впереди, уводя полудемона всё дальше и дальше, на околицу. Было видно, что мальчишка не на шутку взволнован, но парень махнул на это рукой, списав такое поведение на уже привычную ему трусливую натуру этих людей.       Солнце уже начало садиться, когда наконец из-за очередного слегка запущенного садика вынырнула одинокая хибара, и маленький провожатый, едва приблизившись к этому хлипкому строению, внезапно замер, как вкопанный.       — Т...там, — указал он дрожащим пальцем в сторону дома, намекая тем самым, что дальше он идти не намерен.       — Твой дядя ждёт меня там? — поинтересовался полудемон, на что получил с дюжину согласных кивков.       Инуяша, навострив уши, в недоумении взглянул на ветхое сооружение. Судя по криво висевшей над входом циновкой и практически лысой крыше, здесь жил или очень старый, или очень ленивый человек.       — А это точно здесь? — решил уточнить полудемон, но, к своему удивлению, обнаружил, что ответить ему больше некому, так как приведший его сюда пацанёнок со всех ног припустил обратно в деревню.       Пожав плечами, Инуяша направился ко входу. Демоном здесь не пахло, а люди ему были не страшны, так что, если кто из деревенских и решил устроить ему ловушку, то пусть потом обижаются сами на себя.       Шагнув за порог, полудемон сморщил нос. Из-за чада многочисленных лампадок, густо натыканных по всему периметру комнаты, воздух в маленьком помещении был довольно тяжёлым, но даже он не мог скрыть запах человека, которого парень меньше всего ожидал здесь встретить.       — Так это всё ты?! — рыкнул Инуяша, глядя в лицо высокого мужчины, стоящего у дальней стены.       — Я, — просто ответил тот, ехидно усмехнувшись.       — Что это, Мироку-сама? — нетерпеливо спросила Кагоме у запыхавшегося монаха.       — Это записи о событиях, что происходили здесь в недалёком прошлом, — наконец справившись с дыханием, ответил буддист.       — Тут есть имена пропавших? — с надеждой поинтересовалась юная жрица, разглядывая иероглифы, которые по причине их глубокой древности всё равно не смогла бы прочесть.       — Нет, — мотнул головой Мироку. — Об этом тут как раз нет ни слова.       — Тогда, что же Вас так взволновало? — удивилась Санго.       — Посмотрите на имя старосты, — указал он пальцем на аккуратный столбик символов, означающих полное имя приютившего их старика.       — И что в этом странного? — не поняла охотница.       — Странное тут то, что, если верить свитку, избран он был на этот пост лет эдак триста назад!       Инуяша зарычал. Ему с трудом верилось, что стоящий перед ним моложавый мужчина ещё пару часов назад выглядел старой развалиной и ходить мог, исключительно опираясь на палку. Будь парень обыкновенным человеком, то скорей всего засомневался в своей догадке, но чуткий нюх полудемона совершенно чётко говорил своему хозяину, что перед ним ни кто иной, как сам глава деревни, собственной персоной.       — Удивлён? — заговорил мужчина, и в его голосе больше не слышалось былой приторной стариковской слащавости.       — Какого хрена?! — рявкнул Инуяша, пристально глядя на него. — Ты же человек! Тогда как?..       — Как я мог так резко помолодеть? — хмыкнул тот, забавляясь немного растерянной физиономией парня. — Да я и не старел никогда. Уже больше трёхсот лет я выгляжу именно так, а всё благодаря моему хозяину — Огненному Змею.       — Чего?!       — А ты сам разве ещё не понял? У нас с ним соглашение — я даю ему новые тела, а повелитель одаряет меня вечной молодостью. Это очень удобно и всем выгодно.       — Всем выгодно?!! — вскипел Инуяша. — Ты, мурло! Это только тебе, паскуде, выгодно!       — Ну и что, — хохотнул тот. — Если эти деревенские олухи и правда верят, что, жертвуя собой, они всех спасают, то это их дело. В моих словах всё равно никто никогда не усомнится. Ведь они считают, что я — посланник божества, и что сам покровитель делится со мной своей силой.       — Сволочь! — сжав кулаки, выдавил сквозь стиснутые зубы полудемон. — Больше с тобой никто ничем не поделится! Я своими руками снёс башку этой ползучей твари! А вслед за ней сейчас отправлю и тебя!!!       Инуяша рванулся с места. Острые когти уже блеснули на занесённой над мерзавцем руке, когда жгучая боль, от которой у полудемона буквально перехватило дыхание, резко полыхнула в покрывавшем всю правую сторону шраме. Казалось, что нескончаемый поток лавы потёк по изрезавшим кожу бороздкам, заставив её гореть, словно в аду. В глазах моментально потемнело, и парень просто рухнул на левый бок, едва сдерживаясь, чтобы не заорать в голос.       — Глупый мальчишка, — почти сочувственно произнёс староста, глядя сверху вниз на скорчившегося на полу юношу. — Ты не мог полностью убить моего хозяина, потому что, пока на тебе его метка, он будет жить. И жить он будет именно в твоём теле.