Проклятие Огненного Змея

      — С воздуха его не видно, — спрыгнула с Кирары Санго, когда огненная кошка, облетев всю деревню, приземлилась рядом ожидавшей её возвращения Кагоме. — А как у вас?       Девушка молча покачала головой.       — Мы тоже ничего не нашли, — ответил за неё Шиппо. — Как в воду канул... Ё-моё, и куда этот оболтус смылся? Не мог же взять и один уйди.       — Может, он где-то в лесу, ищет способ снять проклятие? — предположила охотница.       — Что-то я сомневаюсь, — снова вклинился лисёнок. — Наверняка сидит на самой высокой ёлке и дуется на весь белый свет. Эгоист! Хоть бы о нас подумал! Мы же всё-таки волнуемся!       Кагоме слегка улыбнулась, с благодарностью глядя на своего маленького товарища. Несмотря на то, что лисёнок частенько всячески допекал Инуяшу, теперь было видно, на сколько искренне он переживает за друга.       — Предлагаю не падать духом, а снова всё хорошенько осмотреть, — не собирался сдаваться Мироку. — Наверняка кто-нибудь из селян видел, в какую сторону он пошёл.       — Если даже и видели, то вам они всё равно ничего не скажут... Пока староста не разрешит, — вдруг ответил монаху совершенно незнакомый девичий голосок.       Друзья резко обернулись. Возле дерева, у которого они держали совет, стояла худощавая девушка в бледно-голубом кимоно.       — Чио-чян! — удивлённо воскликнула Кагоме. — Так ты умеешь говорить?!       Чио робко кивнула.       — Значит, староста запретил всем разговаривать с нами? Ты это хочешь сказать? — решив не терять времени, попытался разобраться Мироку.       Девушка снова кивнула.       — Он здесь главный, — почти прошептала она, подходя чуть ближе. — Его все боятся, потому что только он решает, кто станет следующим Змеем.       — Выходит, это староста выбирает жертву среди крестьян?! — произнёс монах, больше утверждая, нежели спрашивая.       — Ужас какой! — побледнела Кагоме. — Так вот, как ты оказалась тогда в лесу!       — Да. Он хотел отдать меня Змею, но тот не захотел... Не захотел быть слабым.       — И тогда ему понадобился Инуяша, — сжала кулак Санго. — Конечно, полудемон куда сильнее и выносливее любого человека, с ним новые жертвы не потребовались бы ещё очень долго!       — Что же теперь делать? — стараясь не паниковать, пробормотала Кагоме. — Если мы его не найдём...       — Не отчаивайтесь, Кагоме-сама, — довольно бодро произнёс Мироку. — Инуяша — крепкий орешек, который не всякому демону по зубам. Уверен, что он сможет продержаться до нашего прихода!.. Что ж начинаем поиски заново! Мы тут всё перевернём, но отыщем его!       Монах решительно развернулся. Больше никакой вежливости! Если понадобится, то он хоть силой вытрусит информацию у этих запуганных овец.       — Я знаю где он может быть, — снова подала голос Чио, привлекая к себе внимание. — Тут, на околице, есть заброшенная хижина...       Боль. Бесконечная, беспощадная боль жгла его кожу и, постепенно расползаясь, охватывала почти всё тело. Руки и ноги скрутила судорога, не позволяющая полудемону шевельнуть даже пальцем. Перед глазами стояла сплошная красная пелена, сквозь которую Инуяша едва мог видеть неясные очертания присевшего рядом с ним на корточки мужчины.       — Чем дольше ты будешь сопротивляться, тем больше придётся страдать. Поверь, я это уже много раз видел. Даже самые сильные всё равно рано или поздно уступают боли и, прекращая мучение, просто исчезают в небытие.       — Д...да пшё-ол ты-ы-ы! — прошипел сквозь стиснутые зубы полудемон, из последних сил стараясь остаться в сознании.       Слуга Огненного Змея безразлично пожал плечами.       — Дело твоё. Я же как лучше хотел. Думаешь, мне так уж приятно видеть ваши перекошенные рожи. Да и время тут с тобой терять не больно хочется. Меня, между прочим, дома молодая жена ждёт.       — Ш-штоб ты с-с-сдох, — еле выдавил Инуяша, понимая, что находится уже на грани. Красный шрам покрыл почти всё его тело, оставив нетронутой только часть лица.       — Да не сдохну я, — усмехнулся тот. — Ещё очень долго не сдохну. В отличие от тебя.       — А вот в этом позвольте усомниться! — прозвучал над головой зычный голос монаха, и не успел ошарашенный слуга Змея даже головы поднять, как на его спину обрушился чувствительный удар грозно звякнувшего посоха, отбрасывая мерзавца в сторону.       — Инуяша!!! — заливаясь слезами, кинулась к полудемону Кагоме.       Девушка упала на колени перед парнем, не решаясь даже прикоснуться к нему. Багровые отметины настолько плотно оплели каждый сантиметр его кожи, что теперь та казалась одной сплошной раной.       — Инуяша, — простонала она, проводя кончиками холодных пальцев по бледной щеке полудемона. — Инуяша, только держись.       — Немедленно сними с него проклятие! — приказал Мироку, приставив к горлу сидящего в углу мужчины заточенную часть своего посоха.       — Не выйдет, — злорадно прошипел тот. — Я не могу ни накладывать, ни снимать проклятия. Метка Огненного Змея мне не подчиняется. Да и поздно уже. Ваш полукровка уже практически весь под властью моего хозяина. Осталось совсем немного.       — Нет!!! — закричала Кагоме. — Это неправда!!! Инуяша... Инуяша, умоляю, не бросай меня!       — Кг...оме, — еле шевеля губами прошептал Инуяша, глядя на девушку замутнёнными болью глазами и, прекрасно понимая, что на большее у него не хватит сил, слегка приподнял краешек рта в слабом подобии улыбки.       — ИНУЯША!!! — заголосила Кагоме, когда после этого парень порывисто вздохнул и закрыл глаза.       Вокруг были одни змеи. Они шипели, извивались, обвивали его ноги. И везде, куда бы не глянул Инуяша, была эта мерзкая возня. Полудемон попытался сделать шаг в сторону, но босые ступни всё равно увязли в массе холодных и скользких тел.       — Это что, блин, за место такое? — оглянулся он по сторонам, к своему удивлению обнаружив, что стоит в сплошном змеином поле, над которым, клубясь и перекатываясь, нависало нечто розовое, смутно напоминающее небо.       — Это мир твоих кошмаров, Инуяша, — раздался откуда-то сверху шипящий голос и, задрав голову, полудемон увидел, как из этих неестественного цвета облаков стала вырисовываться огромная извивающаяся тварь, которая медленно сползала на землю, постепенно обретая очертания гигантского змея. Прозрачно-белый цвет чешуи менялся буквально на глазах, превращаясь в изумрудно-зелёный с алым, переливающимся ярким пламенем, узором на спине. Огромные красно-жёлтые глаза раскрылись во всю ширину, хищно взирая на казавшегося, по сравнению с их хозяином, букашкой Инуяшу.       С трудом шагнув назад, полудемон привычным движением попытался схватиться за меч, но, к большому его удивлению, когтистая рука сжала в кулак лишь пустоту — верного Тессайги не казалось за поясом, ровно, как и его ножен. Понимая бессмысленность своих действий, парень всё равно начал шарить вокруг себя взглядом в поисках своего оружия.       Огненный Змей издал протяжный шипящий смех.       — Не трудись, — произнёс он. — Твой клинок остался в мире живых.       — В мире живых?! — выпучил глаза Инуяша, не желая верить в то, где и почему он сейчас оказался.       — Точно, — подтвердил Змей. — Ты уже почти на том свете. Сейчас я съем твою душу, и тогда смогу вернуться обратно, в твоё тело, которое, я уверен, послужит мне очень и очень долго.       — А вот хрен тебе, гад ползучий! — рявкнул полудемон и, с трудом оттолкнувшись от склизких гадюк, прыгнул вперёд, собираясь когтями вспороть брюхо наглой твари.       Огненный Змей изящно изогнул своё массивное тело и хлёстким движением хвоста отшвырнул Инуяшу в сторону, словно от мухи отмахнулся. Мощный удар пришёлся полудемону по левому боку, отправляя его в затяжной полёт, который через несколько метров закончился смачным падением в шевелящийся множеством аспидов ковёр. Мелкие змейки, тихо шурша, сразу же кинулись опутывать руки и ноги посмевшего перечить их хозяину полудемона. Инуяша начал метаться, скидывая с себя эту гадкую армию, но на смену каждой сброшенной гадюке, на него тут же заползало с десяток таких же.       — Твою мать! — выругался парень, когда эти мелкие гадины, став внезапно тяжёлыми, как камни, своей общей массой смогли-таки опрокинуть его на спину, лишая добычу своего повелителя возможности удрать.       — Никогда ещё не ел души полукровок, — облизнулся Змей и начал перекатывать громадные кольца, всё ближе и ближе подползая к обездвиженному своими маленькими помощницами парню.       Чудовище сделало бросок, огромная пышущая жаром пасть раскрылась во всю ширину, готовясь проглотить свою жертву целиком. Полудемон рванулся в сторону, но смог сдвинуться разве что, на пару сантиметров.       — Да я у тебя в глотке застряну, паскуда! — рявкнул Инуяша, готовя когти для исполнения своей угрозы.       Красно-жёлтые глаза, глядя на бессмысленную браваду уже почти съеденного мальчишки, насмешливо сузились, как вдруг яркий луч света, внезапно прорезавший небеса, полоснул по этим змеиным очам, заставляя исполинского гада, громко шипя, отпрянуть в сторону.       — Инуяша, — раздался откуда-то глубокий мужской голос, — вставай! Тебе не место здесь! Ты должен вернуться обратно!       Стиснув зубы, полудемон напряг мышцы, вырывая руки из холодного плена многочисленных гадюк.       — Не позволю!!! — заревел Огненный Змей, разворачиваясь для новой атаки, но не успел он даже пасти раскрыть, как из того же ослепляющего луча, заступая ему дорогу, выпрыгнул огромный белый пёс. Массивные лапы с грохотом врезались в землю, отчего вся склизкая армия в ужасе кинулась расползаться в разные стороны.       «Сещёмару?! — опешил Инуяша, не веря своим глазам. — Да нет... У этого передние лапы на месте! Так, значит...»       Внезапно не подававший, до этого момента, признаков жизни полудемон сделал резкий вдох и выгнулся дугой, заставив рыдающую над ним Кагоме испуганно вскрикнуть.       — Вот оно! — обрадовался связанный в углу прислужник Змея. — Хозяин возвращается! Теперь трепещите!       Подскочив с места, Мироку резким движением обхватил за талию замершую в ужасе школьницу и, не обращая внимания на её протесты, оттащил в сторону.       — Пустите! — вопила та, отчаянно брыкаясь. — Я не оставлю Инуяшу!       — Кагоме-сама, — получив локтем под дых, зашипел монах, — это уже больше не Инуяша!       Не успел буддист договорить это, как полудемон, растопырив в стороны пальцы, с размаху вцепился многократно удлинившимися когтями в дощатый пол, разрывая деревяшки, словно бумагу. Лицо скривилось в хищной гримасе, демонстрируя угрожающий оскал не в меру длинных клыков. Глаза широко раскрылись, и теперь он смотрел в потолок тёмно-синей радужкой, окружённой налитым кровью белком.       Кагоме была близка к истерике. Она с ужасом смотрела на любимого, не желая верить в происходящее. И хоть она уже не рвалась к нему, Мироку всё равно продолжал удерживать девушку на месте, боясь, что она в любой момент может выкинуть какую-нибудь глупость. Санго перехватила Хирайкоцу, страшась одной только мысли, против кого она собирается его использовать.       Зато сидящий в углу прислужник Огненного Змея ликовал. Он заходился безудержным смехом, наблюдая, как бывшие друзья полукровки готовятся к неравному сражению с ним.       Разъярённый Змей изогнулся, демонстрируя противнику свою боевую стойку. Длинные, истекающие ядом клыки блеснули во вспышке изрыгаемого из пасти огня, прежде чем тот, сделав обманное движение, кинулся на неизвестного ему демона.       Белый пес не двинулся с места. Налитые кровью глаза спокойно следили за приближающимся к нему на немыслимой скорости гадом, и лишь, когда тот, победоносно шипя, уже собирался вцепиться ему в глотку, отшатнулся в сторону и, резко развернувшись, схватил чешуйчатую шею клыками.       Великий демон мотнул головой. Массивные челюсти разжались, и Огненный Змей с размаху шлёпнулся на землю, а огромная когтистая лапа одним мощным ударом пригвоздила его извивающееся тело.       — Что тебе надо?!! — шипел аспид от бессилия, изрыгая из пасти клубы дыма с огнём.       Белый пёс надавил сильнее на горло поверженного противника, не позволяя ему больше говорить.       — Я отдал свою жизнь, чтобы жил этот мальчик, — грозно произнёс он. — И не позволю такому отребью, как ты, забрать его!       Инуяша сорвался с места. Он в два прыжка оказался возле поля боя и, задрав голову, уставился на своего покойного родителя. В голове крутилась уйма слов, но как парень ни старался, а вслух смог выкрикнуть лишь:       — Батя!       Ину-но-Тайшу медленно обернулся к сыну.       — Возвращайся, Инуяша, — мягко произнёс он. — Возвращайся и живи!       Инуяша утробно зарычал. Лиловые полосы резко прорезали скулы парня, вытесняя багровые отметины, которые, словно мелкие змейки испуганно уползали с его лица, возвращая коже естественный цвет. Продолжая стремительно отступать с шеи, проклятая метка нырнула в ворот рубахи, а через мгновение сильно поблекшие рубцы покинули и остальные видимые из-под алой одежды части тела, пока последняя белёсая чёрточка не была втянута шрамом от укуса на правой руке.       Боясь пошевелиться, онемевшие друзья ошарашенно наблюдали за тем, как, избавившись от всех проклятых отметин, Инуяша медленно выдохнул и, моментально обмякнув, мешком рухнул на пол.       Остолбеневший монах даже не заметил, как удерживаемая им девушка ловко вывернулась из его хватки и, сделав пару стремительных шагов, оказалась возле неподвижно лежащего парня.       — Инуяша, — глотая слёзы, приподняла она его голову. — Инуяша, ты как? Ответь же, не молчи!       Мохнатый треугольничек под её пальцами мелко дрогнул, а затем пошевелился и другой. Веки медленно приподнялись, и уже через мгновение на Кагоме смотрели янтарные глаза её любимого.       — Опять эта зарёванная физиономия, — еле слышно проворчал Инуяша, смахивая трясущейся рукой с лица Кагоме слезинку. — Чего нюни распустила? Говорил же, что на мне, как на собаке...