ИНКУБЯТНЯ

В городе пришлось немного задержаться. Во-первых, следовало облачить исчадий в более удобную и скромную одежду, хоть они активно этому и сопротивлялись, но Любвиманииль не поддался на уговоры, жалобные взгляды и слезы и обрядил инкубов в черные плотные штаны и темно-серые рубахи. Правда Миленочку все же удалось отвоевать пару браслетов и заколок, а предприимчивому Распрекрасу - заныкать от всевидящего ангельского ока так полюбившиеся демону кожаные штаны. Во-вторых, ангелу и себя следовало в порядок привести, потому что от бесконечного стресса последних дней у него потускнели и начали выпадать перья. Потому свет несущий каждый вечер принимал теплую ванну, добавляя в воду специализированный кондиционер пять-в-одном: для блеска, эластичности, пушистости, укрепления и благоухания перьев. А в свободное время в общем зале таверны, которая явилась временным местом дислокации маленькой армии, ангел просвещал и вразумлял чревоугодников, выпивох и прочих прелюбодеев, имевших неосторожность оказаться в ближайшей видимости свет несущего. Через неделю, устав терпеть убытки, хозяин попросил главнокомандующего освободить помещение, за что был обвинен в жадности и корысти, а армия света и добра - и справедливости, и любви - гордо покинула таверну, а затем и город. Ангел шел целенаправленно вперед, куда глаза глядят, только чем дальше шел, тем глаза все больше глядели в разные стороны, а то и в кучку собирались – доконали демоны окаянные. Инкубы, как резвые козлики, задорно скакали позади свет несущего, без конца задирали друг друга и только что не бодались. И Любвиманиилю, как ответственному козлопасу, приходилось разнимать рогатых, чтобы навести порядок в своей маленькой армии. Кроме того, нужно было следить, чтобы исчадия не устраивали непотребства почем зря, а для этого их было необходимо кормить хоть иногда. Но тут на помощь ангелу пришел случай: маленький отряд нарвался на разбойников. Пока свет несущий вразумлял и просвещал, инкубы хорошенько перекусили – и демоны сыты, и честной народ цел. Шел отряд по берегу, шел издалека, и вот на закате одного ясного солнечного денька занесло их в очередную деревеньку. Надо сказать, что с последнего раза Любвиманииль старался деревни стороной обходить – кто их знает, этих селян, что там у них на уме. И в этот раз хотел поступить так же, но отряд заметили купающиеся в реке девки: заорали, завизжали, начали тыкать пальцами… На шум и гам прибежали мужики, а увидав свет несущего, послали за старостой. - Командир, как думаешь, сразу выпрут или побьют сначала? – поежился Распрекрас, вспомнив свое прошлое пребывание в деревне. Ответить Любвиманииль не успел, потому как появился староста и чуть ли не с разгона бросился в ноги ангелу. - Спасай, пресветлый! – запричитал он. – Совсем одолела нечисть окаянная, житья нет. - Да? Кто? Где? При каких обстоятельствах? – сделал стойку Любвиманииль; перья на крыльях в знак поддержки тоже встали дыбом. - Волкодлаки замучили: каждую ночь из леса выползают, людей пугают, а то и утаскивают. Даже днем в лес зайти боимся теперь. - Вот ведь образины псоватые! – воскликнул в возмущении свет несущий. – Армия, за-а-а мной! - Отблагодарим чем сможем, пресветлый, - неслось вслед ангелу и едва поспевавшим за ним инкубам. Пока добрались до леса, стемнело окончательно, а с неба щербато улыбалась яркая луна. В отличие от других, этот лес был очень тих. Это место было настолько темным и мрачным, что, казалось, в нем вообще никто не живет. - Нет тут никого, командир, - дрожащим голосом пролепетал Миленочек, - пошли отсюда. - Да, обманул староста, как пить дать, - неожиданно проявил единодушие с собратом Распрекрас. – Он, наверное, так спровадить нас решил по-быстрому, пока ты там никого просветить или облагодетельствовать не успел. - А ну, тихо мне тут, баламуты! – шикнул на них ангел. – Значит, остаетесь здесь и следите, чтобы ни одна песья морда не проскочила. А я их с воздуха разить буду. - Но, командир… - начал было Миленочек. - Отставить разговоры! – перебил его Любвиманииль. – Задача ясна? Выполнять! – и взмыл в небо, оставив растерянных демонов стоять столбом в темноте. - Я не понял, что выполнять-то? – проблеял Миленочек. – Ну проследим, а дальше-то что? - Не знаю, - так же потерянно ответил Распрекрас. – Наверное, надо будет об этом командиру доложить? Разговор демонов прервала яркая вспышка над лесом, потом раздался дикий визг и победный вопль свет несущего: командир обнаружил стаю волкодлаков и прицельно разил их ангельским благословением. Ветер принес отвратительный запах паленой шерсти, а следом за запахом из леса выскочил отбившийся от стаи ошалевший волкодлак. - Вон он, вон! – завизжал Миленочек и отпрыгнул за спину Распрекраса, выставив его вперед, как щит. Распрекрас ошалел не меньше волкодлака и от неожиданности шарахнул по страшной образине сырым сгустком магии. А так как инкубам была доступна лишь магия соблазнения, то от такого подлого удара у одуревшей нечисти немедленно начался внеплановый гон. Поскольку в ближайшей видимости волкодлака никого, кроме демонов, не было, он взревел и кинулся с определенными намерениями на этих самых демонов. Инкубы бросились бежать, но неразумная нечисть, охваченная вожделением, не отставала, иногда даже вынуждала вновь применять против себя разящую силу демонской магии, что только усугубляло ситуацию. - Давай в лес! – крикнул Распрекрас и рванул под спасительную сень деревьев. Миленочек не отставал. Очумевший волкодлак метнулся следом, но в лесу совершенно растерялся и начал бросаться на все подряд, даже на собственную тень. Что уж там пригрезилось задурманенному похотью мозгу, но любвеобильная образина кинулась на ствол старого сухого дерева с огромным дуплом и попыталась неистово овладеть деревянным партнером, исходя при этом слюнями, радостно повизгивая и поскуливая, совершенно забыв про коварных демонов. Сия эпическая картина и предстала взору явившегося с победой ангела. - Это что за непотребство?! – возопил он и немедленно благословил шумно пыхтящего волкодлака. Пыхтение стихло, а нечисть осела на траву кучкой вонючего серого пепла. – Ни на минуту вас оставить нельзя! – продолжал негодовать свет несущий. – Везде разврат разведете! - Но мы… - начал было Распрекрас. - Молчать! – полыхнул гневом ангел, что немедленно отразилось на Миленочке: он сразу покрылся пятнами и заревел. – Все-все, угомонись ради бо… ради всего свя… просто угомонись, - спохватился ангел и притух. – Все, не реви, исчадушко. И не чешись - по рукам получишь! Миленочек тут же чесаться прекратил усилием воли и помощью еловой ветки, которой его почесывал Распрекрас, решивший, что на него приказ не распространяется. - Идемте, - чуть не взвыл ангел. Еще не занялся рассвет, но встречать победителей высыпала вся деревня. Пока люди радовались и веселились, демоны воспользовались случаем пополнить заметно похудевший после эпической битвы с волкодлаком запас сил и незаметно от строгого командирского взора растворились в толпе селян. - Не знаю, как вас и благодарить, вашество, - рассыпался в благодарностях староста. – Может, вы не откажетесь принять себе в отряд хорошего воина? - Воина? – задумался ангел. – И насколько он хорош? - Очень хорош, пресветлый: сильный и бесстрашный воин. - А почему ж вы его отдаете мне? - Так он неместный. Приблудился пару лет назад, сиротинушка, да вот никак прижиться не может. Мы его кормим, конечно… чем можем, - при этом староста покраснел так, что стало заметно даже в седых предрассветных сумерках, - но все равно он тут не на месте. - Н-да? Ну хорошо, - кивнул свет несущий. – Сиротам надо помогать. - Обещаешь, вашество? – прищурился староста. - Слово даю! Ангельское! - Ну и хорошо, а сейчас пойдем праздновать. После бурных возлияний деревня будто вымерла, потому провожать победителей в путь-дорогу было некому. Лишь на окраине деревни ангела и довольных демонов дожидался какой-то серый неприметный паренек в поношенных портах и рубахе и в драных лаптях. Стоило маленькой армии прошествовать мимо него, как селянин тут же увязался следом. - А ты кто такой? – Любвиманииль притормозил и удивленно воззрился на приблуду. - Так… это… сиротинушка я, - пробасил крестьянин и скромно потупился, а демоны уставились на него с неприязнью. - А, ну да, - хлопнул себя по лбу свет несущий. – А это что такое? – он прищурился и, подойдя вплотную, отогнул у парня высокий воротник-стойку. – Ошейник?! – вспыхнул ангел. Миленочек зачесался. – Откуда? - Так тут раньше колдун жил, вот он и… - И где этот колдун? – продолжал полыхать свет несущий. - Так помер, волкодлаки загрызли, которых он, кстати, и создал. - А почему до сих пор ошейник не сняли? - Не может никто, - поник головой сиротинушка. - А ну-ка, давай сюда! С этими словами Любвиманииль схватился за ошейник двумя руками, потянул в разные стороны – сталь лопнула. Разогнув ошейник, ангел брезгливо отбросил его в сторону. - Ну вот, теперь ты свобо… - слова замерли на губах Любвиманииля, а руки безвольно опустились. – Как же… Серая неприметная внешность оказалась искусно наложенной иллюзией и моментально слетела, стоило стальной ленте разомкнуться. Вместо заурядного селянина глазам Любвиманииля предстал мускулистый парень, ростом лишь на полголовы ниже двухметрового ангела и на голову выше Распрекраса, а Миленочек ему вообще в пупок дышал. Черные глаза смотрели нагло, иссиня-черные волосы гладкой волной спускались до поясницы, своими кончиками щекоча… основание длинного хвоста с темной кисточкой, а голову украшала пара чуть изогнутых коротких рогов. - Ты же не… - начал было ангел растерянно. - Командир, прогони его! – подал наконец голос Распрекрас. - Да, прогони! – вторил ему Миленочек. - Э нет, ты меня освободил, хозяин, и теперь я твой должник, - коварно улыбнулся сиротинушка. - Вы же знали, да? – разъярился Любвиманииль, разворачиваясь к своей армии. – Так почему не сказали? Не предупредили? - Нам нельзя, - шмыгнул носом Миленочек, - нельзя вмешиваться – таков закон. - А теперь требуете избавиться от него?! Раньше надо было думать! - Мы не могли сказать, командир. Не положено! – воскликнул Распрекрас. – Но его надо прогнать! - Он опасен! – поддержал его Миленочек, вновь удивляя ангела таким единодушием. - Вы все тут не майские розы! - Да, но… он каннибал! – крикнул Миленочек и спрятался за спиной Распрекраса. - А? – Любвиманииль перевел ошеломленный взгляд на сиротинушку. – Ты людоед, что ли? Изыди! – ангел занес руку для благословения, но сиротинка его опередил: - Нет! Стой! Я не людоед! Не ем я людей! - А кого ешь? – подозрительно спросил свет несущий, не опуская карающую длань. - Он питается не только человеческой энергией, но и демонской может! – наябедничал Миленочек из-за спины Распрекраса. – Каннибал! - Э-э-э… а-а-а… - завис ангел. – Изыди? – не надеясь, впрочем, на положительный ответ приказал он. - Нет, я останусь с хозяином, - твердо ответил сиротинушка. - Ну почему? – возопил Любвиманииль. – Почему вы так домой-то не хотите? - Дома мало еды и много демонов, - пояснил Миленочек. - Нас много, и призывов на всех не хватает, вот и появляются такие, как он, - кивнул на сиротинушку Распрекрас. - Мутант! - встрял Миленочек. - Услышать вызов – большая удача, - продолжил Распрекрас, - поэтому мы стараемся задержаться в верхнем мире как можно дольше, но здесь нам нужна привязка. - Вот вы и привязались ко мне, черти! – рявкнул Любвиманииль. - Мы не черти, - обиделся Распрекрас, - мы чистокровные демоны, пусть и не высшие, но все же. - Это, наверное, мне должно польстить? – поинтересовался ангел. - Значит так, - начал он, - никаких непотребств мне в отряде не устраивать. Я не потерплю неуставных отношений. Иначе благословлю. Всех. - Это тебя касается, каннибал! – ткнул пальцем в сиротинушку Распрекрас. - Из-за тебя все огребем! – поддакнул Миленочек. - А может, его обратно в деревню, к старосте? – выдвинул он рационализаторское предложение. - Ну уж нет, хозяин, ты дал слово! Подарки не отдарки! – возмутился сиротка. - Ага, собери двух демонов и получи третьего в подарок, - хихикнул Любвиманииль. – Как тебя звать, сиротинушка? Демон выпятил грудь, отставил вперед ногу в драном лапте и гордо ответил: - Меня зовут Великолепный… - Распрекрас? – слабым голосом перебил свет несущий. - Нет, Великолепный… - Великолеп? - Да нет же! Великолепный Мачомэн, - пафосно закончил сиротка. - Ма… мэ… чо? – хлопнул глазами ангел. - Как сказал мне один грешник в аду, мачомэн – это такой клевый чувак, - пояснил демон. - Чу… ма… чо? - Не «чо», а ма-чо. Ма-чо-мэн, - терпеливо повторил инкуб. Любвиманииль где стоял, там и сел, прям на пыльную тропинку. Он возвел взор к небу, словно стараясь прочесть там ответы на все интересующие его вопросы, но либо читать разучился, либо там никто ничего не написал.