Solangelo в Хогвартсе

Оказавшись после ужина в своей комнате, Нико обнаружил испачканные чернилами конспекты, оставленные на тумбочке. Никаких сомнений, виной тому был обиженный сосед по комнате. Вроде бы, ничего критичного в облитых черных жидкостью конспектах не было. Это еще цветочки в сравнении с тем, какие слухи ходили о мстительном слизеринце. Стоит сказать, что во время вечерней трапезы полфакультета глазели на Нико, в ожидании или, может, в предвкушении? В общем, в меру своей испорченности. Но стоит отдать Барри должное, наезжать на Нико при всех он не стал. Или просто был не в настроении. Нико немного повозился с очищающим хозяйственным заклинанием и добился таки почти полного очищения желтоватого пергамента. Вот только и часть текста, нанесенная когда-то такими же чернилами, выцвела в некоторых местах. Ну, вроде разглядеть можно было. Паренек вздохнул, оглядывая остальное свое имущество на предмет целостности. Учебники, одежда, школьные принадлежности, еще кое-чего по мелочи – вроде все было в сохранности и ничего не пропало. Уже хорошо. Надо же, сам Нико ожидал более масштабных разрушений, однако, то ли у Барри кончилась фантазия, то ли он был не в духе. “Всего лишь конспекты? Слабовато. Не удивлюсь, если он еще нагадит мне завтра. Надеяться на то, что он все забудет, нет смысла”- размышлял ди Анджело, переодеваясь из школьной формы во что-то более близкое к домашней одежде. Вместо брюк – серые мягкие штаны, вместо жилетки с гербом Слизерина и рубашки – черная футболка с черепами. После такого длинного и продуктивного учебного дня можно и нужно было сходить в душ. Но, прикинув количество домашки, Нико поморщился и решил посетить душевую комнату утром. Послезавтра ждали два законных выходных и поход в Хогсмид. Захватив нужные учебники и бумагу с черльнильницей, Нико собирался покинуть комнату и направиться в общую комнату Слизерина. Мимо него второпях проскочил самый нейтральный из его соседей – Лин Фостер. Он изо всех сил зажимал уши руками и поспешил спрятаться под одеялом своей кровати. - Если выходишь – запри дверь крепче!- крикнули из-под одеяла. Слегка ошарашенный подобным поведением, Нико вернул на прежнее место на миг отвисшую нижнюю челюсть.- И реще, реще! Слизеринец поспешил переступить порог и захлопнуть за собой дверь. А, вот и причина!- подумал Нико, чуть не столкнувшись с девчонкой, которая, видимо, шла следом за Фостером. - Он закрылся у себя, как последний трус?- спросила Пайпер Маклин, уперев руки в бока и приподняв подбородок. Одногодка Нико, отличающаяся от большинства представительниц своего факультета, часто задирала Лина. И, надо признать, было за что. За использование бедных влюбленных в него девочек и девушек. Казалось бы, что такая коротышка, в сравнении с самим Фостером, может ему сделать? Но у Пайпер были свои способы, которые, судя по заранее ретировавшемуся Лину, имели должное воздействие. - Ага, как последний трус,- повторил за студенткой Нико. - Ну, я его еще достану! Он у меня раскается,- девушка стукнула своим маленьким кулачком в ладонь другой руки и развернулась на сто восемьдесят. Нико пожал плечами уходящей девушке и прошел дальше по коридору в сторону гостиной. Помещение со стенами из широких черных мраморных плит с белыми прожилками “отапливалось” парой каминов. В кавычках, потому что пламя обладало зеленым оттенком, совсем как в министерстве магии. Вот только никакая каминная телепортация в Хогвартсе не действовала, и цвет был скорее декоративным. Тепла от такого очага почти не было. Салазар Слизерин предпочитал реальному удобству искусственную красоту, что до сих пор проглядывается в дизайне и функционале гостиной факультета. Приземлившись на единственное свободное место за общим продолговатым столом из темной древесины, Нико разложил перед собой взятые принадлежности и приступил к заданиям. Полтора свитка сочинения для истории магии, повторение контрзаклятий от подводных созданий для ЗОТИ, дополненный эскиз простого эрлинга – на все это у слизеринца ушло больше двух часов вечернего свободного времени. Изредка, в процессе работы, кто-нибудь бросал на мальчишку быстрые взгляды. Что в них было? Сочувствие? Злорадство? И то и другое вместе? Ди Анджело слишком увлекся заданиями, в стремлении покончить с ними как можно быстрее, поэтому не замечал, когда на него кто-нибудь оглядывался. Нико не торопился, но и не хотел затягивать выполнение домашней работы. А все для того, чтобы до отбоя успеть посетить лодочный сарай и проникнуть обратно в замок. На что ему оставался час с лишним. Не затягивая, Нико быстро собрал свои готовые задания и отнес их в комнату. Там он позаботился, чтобы никто не смог и притронуться к его личным вещам, а также не стал ничего оставлять на прикроватной тумбе от греха подальше. Фостер больше не прятался под одеялом, но все также не покидал своей кровати. Он пытался уловить суть очередного подношения его блистательной персоне – сочинения по той же теме, что была задана Нико. Но судя по морщинкам на лбу кудрявого ловеласа и нахмуренным бровям, уловить главную мысль никак не получалось. Сложно уследить за направлением мысли другого человека, когда в своих-то умудряешься запутаться и потеряться. Тем временем Нико отыскал свою любимую пилотскую куртку на пару размеров больше, чем его собственный. Захватив ее с собой под предлогом передать в грязную одежду, Нико вылетел из комнаты в привычных кроссовках. Минуя общую гостиную, темный коридор и портрет с раздражительным чистокровным волшебником, Нико выдыхает спокойно. На него никто не посмотрел и не окликнул. Значит, и не заметили. Эта способность – быть незаметным – временами кажется Нико просто волшебным даром. На подобных запрещенных вылазках своеобразная невидимость в обществе студентов давала мальчишке неоспоримое преимущество. С пустыми коридорами замка и профессорами дело обстояло сложнее. Однако, Нико еще ни разу не попался ни одному из преподавателей, ни даже Филчу или миссис Норис. Чем он подсознательно гордился. Еще бы, покидать замок в позднее время и возвращаться незамеченным без мантии невидимки, при этом, ни разу не попавшись за целых четыре года обучения – пожалуй, это можно считать достижением. Из подвалов этой части замка вел один ход наружу, поблизости со спуском к лодочному сараю. Ход этот никто никогда не перекрывал, он всегда был свободным и безлюдным. Нико по заранее продуманному плану действий направился к тому коридору. Сначала коридор был похож на любой другой из многочисленных проходов Хогвартса – те же каменные плиты, те же подставки под факелы, разве что он был не таким широким. Три, максимум четыре человека могли пройти по нему в одной шеренге. Под конец в коридоре постепенно терялась добротная кладка, становясь более грубой. Потом и вовсе на смену каменному полу и стенам пришел твердый грунт. Почва скрадывала шаги и пружинила под ногами. Нико перестал прислушиваться после каждого бесшумного шага и шел теперь свободно, вдыхая сладкий вечерний воздух, проникающий в коридор с улицы. Полуземляной-полукаменный тоннель кончился и парень вышел наружу. В конце сентября темнеет рано, а потому в десять вечера небо над головой Нико было иссиня-черным. Вдали от городов магглов звезд было куда больше, ведь никакой смог и верхушки высотных зданий не мешали разглядеть их. Убывающая луна давала не так много света, но Нико его вполне хватало. Мальчишка шел, накинув куртку, внимательно вслушиваясь и оглядываясь по сторонам. Он почти расслабился. Вечер и ночь нравились ему на порядок больше, чем утро и день. Вот только ночью все ученики должны находиться в своих кроватях, с чем Нико никак не мог смириться. Поэтому он довольно часто выбирался куда-нибудь подальше от храпящих Дакоты и Эдвина, исследуя замок, или прилегающую к нему местность. После происшествия на прорицаниях таинственные тени ни разу не попались ему на пути. Разве что прятались в абсолютной темноте, сливаясь с ней, становясь полноправной ее частью. Это было непривычно. “Ничего, скоро вернутся. А так хотелось бы хоть немного пожить нормально…” Нико старался не думать о сегодняшних прорицаниях , а о тенях – тем более. Гораздо приятнее было вспоминать светлые вьющиеся локоны и голубые теплые глаза. Пока Нико спускался по длинной ломаной лестнице к лодочному сараю, его сознания не покидал приятный голос, случайные жесты, эмоции. Уилл общался легко и непринужденно, открывался собеседнику. Это было так необычно, так приятно, и так радостно становилось от этого. От какого-то часа проведенного вместе в кабинете зельеварения. То ли жизнь решила преподнести ему компенсацию за все, что происходило до появления Уилла в его мыслях, то ли Нико просто повезло. А вот и лодочный сарай. Все, чего хотел Нико – просто забраться на чердак постройки, а с него перебраться на крышу. И полюбоваться видом. Для счастья и душевного спокойствия не нужно многого. Лишь тишина, темнота и вечерняя прохлада. Нико удалось-таки взобраться на крышу, благо люк был в пределах досягаемости. Вдохнув поглубже достаточно холодный воздух, Нико прикрыл глаза от удовольствия. Поднялся до гребня крыши, кое-как уместился на нем и остался доволен. Вид, открывающийся на ночное озеро, захватывал дух. В черной воде рябило отражение луны. Где-то там, в глубине пресного водоема бодрствовал гигантский кальмар. А может, не только он. Любые водные пространства вызывали у Нико смешанные чувства. Да, было страшно. Ведь водная стихия такая неуправляемая, мощная. Но одновременно ему было очень любопытно. Что же там, на глубине? В пучине вод, куда свет солнца не дотягивается даже днем?.. *** Никаких трудностей с возвращением в гостиную не возникло. Нико успел попасть в комнату до отбоя, не привлекая лишнего внимания. Он даже чувствовал себя отдохнувшим, когда рано утром поднялся со своей кровати. Троица мстителей еще сопели во все ноздри, а Лин Фостер, похоже, так и заснул с тем самым сочинением, что пытался осмыслить вчера. До подъема оставалось каких-то пятнадцать минут. Пора было поторопиться занять кабинку в самом дальнем конце душевой. Нико собрал мешок с чистой одеждой, полотенцем и шампунем, и покинул комнату. Утром в общей комнате Слизерина всегда было холоднее, чем вечером. Все потому что диванчики подле камина пустовали целую ночь. Свернув в нужный коридор, Нико дошел до мужской душевой комнаты. Освещение появилось, словно по хлопку, стоило ему зайти за порог. Несколько висящих под самым потолком светильников со свечами давали достаточно освещения. Как и планировал, слизеринец закрылся в самой крайней кабинке. Вещи он оставил на лавке напротив двери своей душевой, как и полагалось. Какого же было удивление Нико, когда, выйдя в одном полотенце из кабинки, он не обнаружил свою одежду. Сначала он решил было, что по ошибке оставил мешок в самой душевой. Вернулся и проверил все крючки. В кабинке было пусто. Только его шампунь и мыло. Но в большой душевой нигде не было узелка с одеждой, оставленным Нико. Паренек начал было паниковать. Он и прикинуть не мог, сколько времени провел в душе. Может, он еще успевал пробраться в комнату до того, как общая масса выплывет в гостиную. А может, все уже проснулись? Нико ничего не оставалось, как проверить свою теорию. Он искренне надеялся незаметно, как это всегда бывало, проскочить мимо помещения с каминами и завернуть по направлению к своей комнате. Увы, с самого утра удача смоталась от него куда подальше. Мальчик благодарил всех богов за то, что не поленился взять самое большое полотенце что у него было. Правда, даже его хватало ровно на то, чтобы обернуть бедра и закрепить на поясе. В конце концов, не он был виновен в том, что кто-то наглым образом спрятал его одежду. Нико даже знал, кто именно мог это сделать. Зачем же так подло? Зайдя в общую комнату Слизерина, Нико обнаружил большое скопление студентов. Большинство из которых еще были в спальной одежде. Здесь были только ученики с третьего и старше курсов. А столпились они вокруг мужчины в черной мантии. Да, похоже, что это был сам декан факультета. “Ну, здорово. Просто великолепно.” Видимо, Северус Снейп закончил свое объявление. Студенты медленно стали разворачиваться. И тут, разумеется, все заметили бедного Нико. В одном полотенце, он старался как можно бесшумнее ступать по плитке. Не тут то было. Теперь все старшие ученики и его одногодки пялились на Нико во все глаза. Не то, чтобы это было слишком уж неприлично – появляться при всех в таком виде. Говорят, в гостиной Гриффиндора и не такое случалось: ох уж эти близнецы Уизли!- но Нико чувствовал на себе взгляд каждого, и от этого было очень неприятно. - Ди Анджело,- раздался сухой тон профессора Снейпа. - Да, профессор,- спокойно отозвался Нико, стоя уже подле поворота в свою комнату. Как говорится – при плохой игре главное уметь сохранять серьезную мину. Что Нико и делал. Он почти расслабился, положив одну ладонь на пояс, принял самое безразличное и спокойное выражение лица, на какое он только был способен, и без страха смотрел в глаза декану. - Ты пропустил объявление. Специально для Вас, повторю. Завтра состоится поход в Хогсмид. Нужно соглашение с подписью твоего опекуна. Сегодня же,- в голосе Снейпа сквозило хоть и не критичное, но раздражение. Будь он в более скверном расположении духа, нежели чем обычно, Нико точно отхватил бы наказание. - Спасибо, я понял Вас, сэр. Я могу идти?- невинно поморгал глазами паренек в полотенце. - Да, можешь. И Нико со всех сил рванул к себе в комнату, чтобы, наконец, переодеться. - Советую всем последовать примеру студента ди Анджело,- сухо произнес Северус Снейп и покинул гостиную. В помещении сохранялось молчание ровно до этого момента. Тут же послышались и смешки, и удивленные восклицания, и неодобрительные цоканья. Баррет, очевидно, ожидал совершенно другой реакции со стороны декана. Он думал, что тот сделает Нико выговор при всем факультете. Да не тут то было! Нико не состоял у Снейпа в любимчиках, но профессор часто делал ему поблажки. Еще бы – как быть на хорошем счету у декана Слизерина, если ты плохо ладишь с зельями? Однако, Северус Снейп часто видел в этом одиноком мальчишке не кого-либо, а именно себя. Потерянного, нелюдимого, возможно, даже слабого. Именно поэтому профессор нисколько не разозлился, а, скорее, даже посочувствовал Нико. Со злобой захлопнув за собой дверь комнаты, Нико сдержался от того, чтобы не спалить магией одежду этого противного Баррета. Но для начала не помешало бы одеться. Натягивая белье и школьную форму, парнишка уже представлял, как оставит этого наглого задиру болтаться вниз головой, пока кто-нибудь не отменит действие заклятия “левикорпус”. “Я ему устрою. Поганый Барри. Считай, что ты труп.” Потерянная одежда нашлась на покрывале застеленной кровати. Троица вредных упырей не возвращалась. Вряд ли они испугались Нико. Внешне он совершенно не выглядел опасным. Да и физической силы ему явно не доставало. Однако ни Баррет, ни его верные подельники еще ни разу не испытывали на себе мощь боевых заклинаний ди Анджело. Паренек разозлился не на шутку. И это с самого утра. Теперь весь день пройдет косо и неприятно. Нико замотал головой, разбрызгивая оставшиеся на влажных волосах капельки воды. Мысли об отмщении стоило отложить. Хоть этот придурок и выставил его дураком на глазах большинства студентов Слизерина, не стоило зацикливать на нем свои мысли. Впереди завтрак, за которым он сможет увидеть Соласа. Потом расслабляющая история магии, любимая ЗОТИ и пара травологии. Он еще успеет дать сдачи этому парню, что возомнил себя невесть кем.