Самообман

Рейтинг: PG-13

***

Наполеон встречается с Джиной — неизменной участницей бродвейских постановок в ролях четвертого, а иногда даже третьего плана — уж несколько недель. В постели у них все великолепно, Джина отличается завидными темпераментом и фантазией, но после очередной миссии прошло всего три дня, а он уже почему-то мечтает о новом задании. Взбалмошные выходки девицы, к которым раньше он был вполне снисходителен, даже считал милыми, вдруг стали раздражать до зубовного скрежета. Это означало, что пришла пора расстаться. В конце концов, они друг другу ничего не обещали. Сегодня он собирался сводить Джину в хороший ресторан и за ужином мягко намекнуть на то, что такая очаровательная и талантливая девушка обязательно найдет себе кого-нибудь получше чем бизнесмен средней руки, да еще и постоянно отсутствующий в городе. На прощальный секс в таком случае рассчитывать не приходилось, но Наполеон старался по возможности сразу расставлять все точки над и. Тем более что находились девушки, которые ценили честную игру и даже иногда ее вознаграждали. Только вот Джина снова закапризничала и не пожелала идти ни в театральный ресторан «Сарди», где был заказан столик, ни в популярный бар «Пи Джей Кларкс», а ведь Наполеон искренне хотел ей угодить напоследок. Вместо этого девушка потащила его на встречу со своими друзьями в Вест-Виллидж. Кто-то из них не то приехал, не то собрался уезжать, и Джине почему-то просто необходимо поучаствовать в общем веселье по этому поводу. Наполеон пожал плечами и решил, что это свидание будет последним в любом случае, удастся ли им поговорить или нет. Хочет Джина проводить время подобным образом — бога ради. Сам он предпочел бы другой антураж, но бросать девушку прямо в такси нехорошо, да и провести пару часов в полубогемной компании возможно будет даже забавно. Через час и два бара спустя он начал сомневаться в том, что сможет вытерпеть еще хоть немного. С другой стороны, иных развлечений на сегодняшний вечер запланировано не было, а сидеть дома и смотреть «Без конца» с Дэвидом Саскиндом, поминутно прислушиваясь к шагам на лестнице и ожидая неизвестно чего… нет, уж лучше поход по сомнительным барам. Последняя миссия выдалась очень тяжелой, хотя и закончилась благополучно. Все время преследовали неудачи, а самой главной неудачей было отсутствие Ильи, которого отправили на сверхважную и суперсекретную международную конференцию под прикрытием. На конференции должен был выступать профессор Даррингтон. За ним и его изобретением охотились агенты ТРАШ, и профессор нуждался в охране. Проблема была в том, что охранник должен был изображать ассистента профессора, и изображать достоверно. А сам профессор испытывал искреннюю неприязнь ко всем, кто не разбирался в физике и не знал, что такое квантовый туннелинг. Илья, конечно же, знал. Когда Уэйверли упомянул об этом самом туннелинге, он воодушевленно начал рассказывать о недавних опытах Айвора Джайевера и практически напросился на задание. Буквально на следующий же день девушки из отдела связи начали обсуждать, насколько профессор впечатлился знаниями и талантами Ильи. Именно от них Наполеон узнал, что Даррингтон предложил напарнику место ведущего научного сотрудника в своей лаборатории — неслыханная честь, о которой большинство участников конференции не могли даже мечтать. А между тем, другие таланты Ильи, особенно талант снайпера, как раз были бы к месту в Индонезии. Хотя, конечно же, Наполеон и сам прекрасно справился с миссией, но действовать вдвоем ему нравилось гораздо больше. Кто бы мог представить такое еще три года назад, ведь раньше он был истинным волком-одиночкой. Напарник должен был вернуться с конференции вчера вечером или сегодня с утра. Наполеон напрасно ждал его визита. Илья мог бы просто появиться на пороге, как обычно, без лишних слов, и позволить все то, от чего так сладко замирает сердце, а тело прошивают разряды электрического тока. А потом остаться до утра. Так же без лишних слов. Им давно не выпадало случая побыть вместе, и Наполеон был готов признать, что скучает. В штаб-квартире Илью тоже застать не удалось — по приказу Уэйверли пришлось почти весь день потратить на увещевания свидетеля. Даже то, что свидетель на самом деле был очень симпатичной свидетельницей, настроение не исправило. Очень уж хотелось увидеться с напарником. Просто поболтать, может быть, пропустить по стаканчику. По всему этому он тоже ужасно скучал. Наполеон был уверен, что после разговора с Ильей усталость и раздражение, накопившиеся за эти дни, исчезли бы без следа. Они бы вместе пошутили над предложением профессора, и все бы немедленно наладилось. Иначе как шутку воспринимать это все нельзя. Илья никогда не покинет U.N.C.L.E., ведь так? Пришлось бы несколько месяцев потратить только на согласования и прочую бюрократию, да и кто в своем уме откажется от жизни секретного агента международной организации и променяет ее на скучную возню в лаборатории? Илья слишком разносторонний человек, чтобы зациклиться на чем-то одном… Наполеон уговаривает себя и так и эдак, но все-таки не может избавиться от навязчивых мыслей. Вообще, в последнее время он начал ощущать себя как-то странно. Не в своей тарелке. Вот и сегодня снова появилось это чувство. И дело было не в компании юнцов, с которыми его познакомила Джина, хотя они ужасно действовали на нервы. Ему и в голову бы не пришло считать себя частью «разбитого поколения», пусть он и был их ровесником. И философию их Наполеон не принимал, но к настоящим битникам относился в целом неплохо, не беря во внимание их предосудительную тягу к преступлениям, конечно. А вот мечты о свободе всегда привлекательны. Разумеется, «настоящими битниками» он считал тех, кто стоял у истоков движения, а не современную молодежь, на излете эпохи скопировавшую до мелочей атрибуты, но, кажется, не понявшую сути. Ему казалось, что юнцы играют в пародийном фильме. Что это просто злая карикатура: огромные черные очки, черные свитера под горло, длинные волосы, у двоих на головах береты. Хорошо еще, что бонго никто не притащил. Все это было внешним, наносным, неестественным. А главным карикатурным персонажем, Наполеон видел себя — эдакая антитеза всей честной компании: на добрый десяток лет старше, в костюме от дорогого портного, при галстуке и собственном деле. Джина считала его бизнесменом, так и представила друзьям. Наполеон мог расположить к себе практически кого угодно без всякого труда, особенное, если это нужно было для успешного выполнения миссии. Но сегодня он не испытывал желания нравится и не прикладывал к этому ни малейших усилий. Впрочем, на удивление, отнеслись к нему неплохо. Он даже пообещал себе за теплый прием вытащить новых приятелей из каталажки, если поход по барам вдруг закончится полицейской облавой. И все-таки расслабиться никак не получалось. Очередной бар не понравился ему сразу же. Еще до того, как он туда вошел. Что-то неуловимое витало в воздухе за несколько метров от неприметной двери. Вывеска тоже не отличалась броскостью: маленькая и без подсветки. Можно сказать, ее вообще не было. Чутье Наполеона не подвело. Завсегдатаям гей бара определенно стоило опасаться незваных гостей, закон здесь ни во что не ставили. Он от порога насчитал пятерых людей в одежде противоположного пола; еще одна коротко стриженная личность в брюках и кепи вызывала серьезные сомнения, но все-таки была больше похожа на парня, чем на девицу. Однако главным, разумеется, было не это, а нарушение указа о запрете употребления геями алкоголя. Указ совершенно идиотский, но если сейчас нагрянут полицейские, то будут вправе арестовать всех присутствующих и дело может закончиться очень плохо. Впрочем, дело может закончиться плохо и без полиции. В таких барах чужаков не любят, мягко говоря, а учитывая, что принадлежат они не самым законопослушным гражданам и вышибалами в них работают настоящие мафиози… Нет уж, Джину и веселую компанию ее приятелей надо отсюда уводить любым способом и быстро. Тут он увидел его, и все благие намерения немедленно вылетели из головы. Увидел со спины, сидящим за дальним столиком рядом с каким-то остролицым типом, но это определенно был он. Худощавая фигура, облегающая черная водолазка, светлые волосы почти до плеч… Илья! Что он делает в подобном месте? Конспиративная встреча? Но почему здесь? Если бы напарник получил новое задание, Наполеон бы узнал об этом одним из первых. Девушки из отдела связи его обожали и всегда делились полезной информацией. К тому же, Уэйверли не стал бы отправлять Илью на новую миссию так скоро после окончания предыдущей. Тогда что происходит? *** Мысли о том, что больше всего это похоже на свидание Наполеон успешно отгоняет ровно до того момента, пока сидящий напротив Ильи мужчина не тянется через столик, чтобы отвести прядь волос от его лица. Вот значит как. Вот поэтому Илья не пришел к нему вчера вечером? Поэтому он не приходил уже несколько недель? Наполеон чувствует, как что-то черное, жестокое и уродливое пытается прогрызть путь наружу сквозь его внутренности, причиняя адскую боль. Он слепо шагает вперед, не обращая внимания на спутников, которые что-то говорят ему. Шаг — вдох. Шаг — вдох. Только не останавливаться, не думать, не смотреть на сплетенные руки, на склонившиеся друг к другу головы. Это хорошо, что перед глазами пелена. Она не дает разглядеть подробности. Наполеон идет забрать свое, и никто ему не помешает. Увести Илью из бара, если он того не захочет, может оказаться сложной задачей, но Наполеон справится. Он должен справиться. Шаг — вдох. Неужели Илье было его мало? Не думать. Не думать. Шаг — вдох. Джина догоняет его и пытается схватить за рукав. Они ничего друг другу не обещали — вдруг вспоминает Наполеон, и от этой мысли его начинает подташнивать. Ничего не обещали… Он останавливается. Вот и Илья ничего не обещал, он имеет право проводить время с кем пожелает. Но здесь опасно. Илья должен понимать это. Наполеон досадливо стряхивает руку Джины и продолжает движение прямо туда — вплотную к столику. Он обязан вытащить напарника из неприятностей, и он вытащит, чего бы это ни стоило. Что-то возмущенно кричит остролицый негодяй. Он размахивает руками у лица Наполеона, и тому это очень нравится. Нельзя ведь одновременно размахивать руками и лапать чужого лю… Илью. Илья как-то зябко поводит плечами, поднимает голову и… и оказывается, что это вовсе не Илья. Наполеон не может понять, как обознался. Ну да, здесь темно и этот парень чем-то похож на напарника, но у него ведь совсем другая манера держаться! Он с минуту стоит, хватая ртом воздух, потом разворачивается, и протискивается сквозь возбужденно гудящую толпу, неизвестно когда окружившую злополучный столик. Никто, на их счастье, не пытается его остановить, даже Джина куда-то исчезла. Наполеон выходит на улицу и идет вперед, не разбирая дороги. В голове пусто, а на сердце тяжело. Конечно же, Илья с его-то осторожностью, не станет искать приключений в сомнительных барах, но… Но кто даст гарантии, что он сейчас не смеется вместе с кем-то, не целует этого кого-то, не занимается с ней или с ним любовью? В конце концов, они друг другу ничего не обещали. Похоже, это было большой ошибкой.