Безоткатка и Магия

Палаты Дэнетора были полны советниками – нелюдимый в последнее время, мрачный и не терпящий возражений Наместник не допускал до государственных дел никого, так что сейчас у знати появилась возможность выговориться. Среди самых высокопоставленных лиц Минас-Тирита было немало военноосведомленных и здравомыслящих людей, но Правитель настолько старательно отдалял большую их часть от настоящего руководства, что столица Гондора потеряла последний свой оплот – военную силу. Сегодня Гэндальф, до выздоровления Фарамира принявший власть над послеосадным городом, надеялся поговорить с лидерами войск напрямую, без приукрашивания ситуации и количества людей, которое придется выставить в ближайшее время. И большинство даже не догадывалось, сколь скоро. Уже с порога, распахнув тяжелые створки дверей Совещательного зала обеими руками, маг громким голосом начал обращение: - Друзья и союзники в грядущих сражениях! Нас собрала здесь война, поэтому буду кратким. Со мной Синигр – мой друг и великий маг, столь же хороший боец и стратег. Надеюсь, он поможет нам принять наилучшее решение. Кхамул, Сайта, Аллор, Элвир – воины-одиночки с Востока, отчасти родня Следопытам, и их мужество также перетянуло чашу весов во время осады на нашу сторону. Я знаком вам всем. Итак, начнем. Гэндальф широким жестом указал назгулам и Синигру на места рядом со своим креслом, пропустил спутников вперед и разместился по правую руку от пустующего сидения Наместника. По залу прокатился одобрительный гул – займи маг высшее место, требовалось бы четкое соблюдение традиций в разговоре с ним, сейчас же Истари мог говорить с советниками наравне и без лишних ужимок. Стоило Гэндальфу подать знак к началу обсуждения, кверху взметнулись сразу три руки, сложенных в ритуальном жесте – желающие спрашивать нашлись сразу. - Советник Игольд, прошу. Единственное условие для всех, кто будет сегодня говорить – не тратьте лишних слов. Все мы понимаем, почему и зачем собрались здесь, и промедление недопустимо. Высокий, чуть полноватый мужчина в годах поднялся со своего места, прокашлялся и начал звучным, хорошо оставленным голосом заправского купца. Торговцы пробились везде, даже в Совет, отплатив за право голоса низкими ценами на сбываемое снаряжение. - Если говорить вкратце, то наши дела не слишком хороши. В осаде пострадало немало передвижных катапульт, а на их починку у нас нет времени. Немало и испорченного доспеха, но здесь мы готовы уступить. Полцены за любое снаряжение, но не менее – иначе невозможно будет закупить новое. Также я хотел бы знать, как снаряжать воинов и куда мы пойдем, план наших действий и нужна ли помощь, которую мы можем предложить. Купец говорил от лица всего сословия, и сомневаться в его честности не было повода. Белый Всадник медленно покачал головой, словно считая что-то в уме, на секунду прикрыл глаза и прямо посмотрел на стоящего напротив Игольда, уже подумав над ответом: - Наша цель, почтенный Игольд – Мордор. Клинки наших воинов не разрушат его стен, и в грядущем сражении могут погибнуть все, включая меня – поэтому снаряжать следует только добровольцев. Впрочем, не сомневаюсь, что их будет достаточно. Спасибо Гильдии за уступки – сейчас они почти бесценны. Возьмем мы с собой предпочтительно мечников, поэтому закупите оружие и надежную броню. Поход не будет долгим, поэтому обоз не создаст больших трат. Катапульты же возьмем только исправные, поскольку выступление будет скоро – и очень скоро. К послезавтрашнему дню все должно быть готовым. Советник недоверчиво хмыкнул, услышав сроки, но ничем более не показал своего удивления, важно кивнул и сел на место, продолжая думать о чем-то своем. Следующим с места поднялся князь Имраиль, отвечающий за размещение войск и предстоящие сборы. Говорил князь быстро и четко, словно отчитываясь перед магом. - Сбор добровольцев я объявлю завтра, но выставить хотя бы две тысячи человек будет сложно. Эта армия – детская игрушка для Врага. Если есть нечто, на что ты надеешься в безнадежном сражении, Гэндальф – скажи нам. Речь Имраиля звучала достаточно резко, при всем уважении к Истари правитель западных провинций Гондора не хотел вести своих воинов– и не только своих, но и ремесленников, оружейников, кормильцев семей – на убой. Синигр взял слово, соблюдя соответствующий ритуал. Он дождался кивка Гэндальфа и поднялся со своего места. Ему было, что сказать. - Уважаемые воины, торговцы, ремесленники. - Речь механоида звучала гладко и чисто, а голос был спокоен и, что, вместе с едва заметной одобрительной улыбкой настраивало окружающих на доверие. – Ваш вклад в отбитую осаду огромен. Все добровольцы, способные держать меч, будут нужны нам у Врат и в пути к ним. Враг наш силён, а его армия многочисленна и свирепа. Однако, спешу довести до вас благую весть. При осаде Минас-Тирита враг потерял четырёх назгулов, пятый же лишился своего летающего животного. Да, каждый из таких противников – единица, способная соперничать с сотней мечников, да, у него немало преимуществ и, всё же, я готов обеспечить как всех уходящих на бой, так и остающихся, провизией, лечением и помощью. Я не самый сильный маг в бою, однако, смею сказать, что моих сил хватит на исцеление если не смертельных, то крайне тяжёлых ран. На днях я посетил Палаты Врачевания, где более двух сотен человек уже полностью здоровы. Сегодня и завтра я буду исцелять всех, кого смогу. Пусть они не пойдут с нами, пусть останутся. Но, клянусь, я, будучи магом Исцеления, буду пытаться спасти каждого. В Совете воцарилось молчание. Гэндальф одобрительно кивал, четвёрка назгулов думала о чём-то своём, обмениваясь мыслями, а остальные размышляли и делали выводы. Синигр не просил и не умолял. Он был готов выполнить обещанное, даже если придётся потратить всю органику и просадить энергоканалы тела. Он не упоминал о своих способностях в ближнем бою – похоже, все и так видели, на что способен маг с тёмно-зелёной, почти ощутимой даже простыми людьми, аурой. Бесшумный даже обычный шаг, высочайшая точность движений, оценивающий взгляд для всех и каждого – это было лучшим примером того, что данный маг не прост, совсем не прост. Многие знали Гэндальфа как очень опасного бойца. В ближнем бою он, используя огромный опыт и сильнейший разум, мог раскидывать обычных воинов десятками. В любом бою ценность такой единицы была на пару порядков выше, чем у полусотни мечников, в основном, из-за универсальности. Гэндальф Белый использовал всё, что могло помочь в бою. Поджечь траву? Легко. Обрушить на передовые отряды врага шквал огня? Запросто! Мало того, многие слышали рассказы о том, как маг, вроде бы погибший в Мории, вернулся, став сильней, обретя нечто новое, кажется, ещё более прочный стержень для своей души и характера. Совет зашумел. В десятках фраз, произносимых ежесекундно, выстраивались стратегии, образовывались и рушились планы, составлялись первые наброски действий и приказов нижестоящим чинам. Гэндальф же взирал на это с благодушной улыбкой – Синигр чувствовал ,что ему нравится тот пыл, с которым окружающие принялись за размышления. Решив, что своё слово он уже сказал, механоид покинул здание и отправился на кухни, где и разжился столь необходимой сейчас органикой. Десяток минут перекуса и праздника для вкусовых рецепторов – и запас энергии и биомассы уже не показывает отметки нижнего уровня. Магия восстанавливалась ещё быстрее – пока ситуация не была критической, ядро, ответственное за накопление и оперирование магией, восполнило запасы из окружения и еды. Синигр ещё раз одобрил свои мысли о переработке пищи. Из-за тепловой обработки, та имела неплохой вкус, а разложение её составом приносило, по меньшей мере, 5-7% ко всем запасам в минуту. Когда он вернулся, всё было уже решено. Встретившись с Гэндальфом взглядами, Синигр передал короткое сообщение: «Прогуляюсь. Буду позже. Нужно ещё немало успеть.» И покинул седьмой ярус, отправляясь на поиски Суоры. Продолжившийся после ухода Синигра Совет прошел уже под знаком надежды. Город по-прежнему не мог выставить более двух тысяч человек, но теперь добровольцы будут хорошо защищены и вооружены – это знание придавало сил каждому из собравшихся. Те, кто отправится в поход, заранее записывали себя в смертники, но, похоже, не слишком жалели о своем выборе – во время осады серьезность угрозы от Врага была осознана всеми. Из залов Совета почти ежечасно выбегали гонцы с поручениями, возвращались обратно, взлохмаченные от бесконечных спусков и подъемов по ярусам. После третьего посланника в лагерь Следопытов старший пришел сам, пробыв в палатах до самого вечера, когда участники совещания, окончательно выдохнувшиеся, но отдавшие все первоочередные распоряжения, покинули зал. Сегодня Гэндальф выжал из чиновников города все, что можно было требовать от едва принявших управление людей. Имраиль, пошатываясь, отправился к своим воинам – до рассвета ожидалась первая партия оружия, сейчас спешно доставаемая из закромов купеческих лавок и оружейных. Большинству советников можно было отдохнуть до утра, но военачальники были лишены даже этого – экономя ценное время, Арагорн, Гэндальф и старший из Следопытов последовали примеру Имраиля, протирая глаза в ожидании бессонной ночи. Белый Всадник всегда считал, что выспаться можно и позже – были бы живы. В смятении, внезапно настигнувшем Минас-Тирит посреди ночи, Суора чуть не потерялась, с трудом догнав своих уже у оружеен. Кузнецы работали прямо сейчас, а подмастерья выдавали все необходимое собравшимся рохиррим – кольчуги, копья и мечи передавались из рук в руки по цепочке, получившие недостающее или замену сломанному в бою, уходили, но людей не убавлялось – мастеров оружия было наперечет. Простой люд, разбуженный конниками, выходил на улицы и добавлял столпотворения. Очереди к разным лавкам и кузням много раз пересекались между собой, постоянно то сжимаясь, то удлиняясь. Девушка, пробившись среди многоголосой взбудораженной толпы до ближайшего подмастерья, получила причитающиеся короткий меч и кольчугу взамен износившейся кожаной брони и легкий, но прочный прошитый плащ. Гондор слабо относился к теплым регионам, и сейчас Суора чувствовала это в полной мере. С сожалением вспомнив о теплой одежде Синигра, рохиррим продолжила пробираться к выходу с площади. Лица, попадающиеся навстречу, казались диковинным калейдоскопом – западные Следопыты с невероятно серьезными выражениями, исконные гондорцы, ещё слегка напуганные, но уже с уверенностью тянущиеся за оружием, калеки с луками и арбалетами, множество получивших и стремящихся получить снаряжение, слухи, что на всех его не хватит, растревоженное, полусонное скопление людей – где-то сбоку от основного количества толпящихся промелькнули Аллор и Сайта, пытающиеся выторговать третий шлем на двоих – площадь наполнялась с каждым десятком минут. В дальней части огромного мощеного белым камнем пространства особняком стояла группа женщин – некоторые ждали мужей, но лишь немногие - большинство разбирало нехитрое вооружение – показавшиеся кузнецу слишком хлипкими мечи, длинные кинжалы, явно переживавшие и лучшие времена, короткие или слишком длинные кольчуги. Суора всегда чувствовала себя неуверенно с женщинами, выбравшими дом и семью. В такие же моменты, когда даже хранительницам приходилось браться за меч, рохиррим ощущала нечто странное – похожее на угрызения совести. Даже став воином, девушка не могла в одиночку спасти всех и каждого, и особенно сильно это чувствовалось в такие моменты. Немного поколебавшись, воительница свернула к женщинам. - Я могу чем-то помочь досточтимым? Усталая, почти пожилая сестра-хозяйка, уже виденная девушкой в Палатах, подняла голову, находя взглядом говорившую. - О да, добрая госпожа. Но если вы не маг, то все гораздо сложнее. Мы хотим последовать за своими мужьями, а многие – просто не хотят отсиживаться за стенами, которые вряд ли защитят нас снова. Ещё у нескольких сотен уходят с войском дети, мы не можем оставить молодые сердца без хоть какой-то опоры. Мальчикам и так будет тяжело в первом бою. Проблема же, госпожа... простите, что не спросила вашего имени, хоть вы и добры к нам – нам не хватает снаряжения. А то, что достается – либо порченное, либо вовсе непригодно. Суора оглядела гору, в которой в одно было свалено все, что было у этих людей для похода, и поняла их напряжение – мало что из увиденного годилось хоть на что-то. У женщин было мало шансов выжить там, куда они собрались, и это возмущало рохиррим до глубины души. Сама боявшаяся открытого сражения, девушка понимала, как страшно было обычным женам и дочерям решиться на подобное. - Я не уверена, но, кажется, знаю, кто может помочь.. Или хотя бы подсказать. Подождите здесь – возможно, вам ещё выдадут что-то неплохое. Развернувшись с левой, Суора носом ткнулась в нечто теплое и пахнущее болотом. Сопоставить почувствованное с обладателем запаха по памяти было делом секунды – и спустя её на Синигре уже висело радостное, несмотря ни на что, существо, увешанное оружием от головы до ног и им же звенящее при малейшем движении. Синигр был в замешательстве – он просто проходил мимо одного из скоплений народа, собирающегося в поход, когда наткнулся на Суору. Если быть точным, это, скорее, она натолкнулась на него. Ткнулась носом в плащ, долю секунды посопела, очевидно, извлекая из памяти запах.. А вот дальнейшая её реакция была интересной. Девушка повисла на механоиде с тихим радостным писком, сопровождаемым постоянным звоном кольчуги и вооружения. - Здравствуй, Суора. - Улыбнулся лидер, потрепав воительницу по волосам, с тихим смешком, делясь капелькой силы и помогая её организму вывести все токсины от прошедшей тренировки. – Рад видеть тебя. Вижу, ты собираешься в поход, вместе с уважаемыми дамами. Синигр перевёл взгляд на женщин рядом, улыбнулся открыто и мягко, вспоминая тех, кто подхватывал больных и держал раненых, когда он занимался исцелением. Поприветствовав их, он краем уха расслышал шепотки между крайними правыми медсёстрами. Ничего конкретного, однако, выловленное из тихого разговора предложение насчёт него и Суоры изрядно заинтересовало старого механоида. - Рад видеть вас всех в добром здравии.- Синигр неизменно улыбался, приобнимая девушку рядом с собой. – Полагаю, и вы отправитесь вместе с нами? Тогда.. - Глаза механоида чуть потемнели, – вам необходимо нормальное снаряжение, а не этот мусор. Лидер прикрыл глаза и обратился к Гэндальфу через мыслеречь: «Я в городе. Женщины из Палат Врачевания желают присоединиться к нам в походе. Им выдали какой-то мусор вместо оружия и снаряжения. Пожалуйста, проследи за тем, чтобы те, кто может лечить немало ран, не погибли первыми из-за жадности или безалаберности тех, кто отвечает за снабжение.» Он не стал дожидаться ответа, зная, что маг сделает всё возможное – тот ценил человеческие жизни. Немного задумавшись, Синигр и не заметил, что продолжает обнимать и прижимать к себе изрядно смущённую Суору. Девушка прятала лицо в складках его плаща и отводила взгляд, внешне едва уловимо смущаясь. Эмоциональная же сфера была чётко различима и несла в себе оттенки смущения и двойственные ощущения от объятий. Видимо, она была не против постоять так подольше, но, при этом, стеснялась окружающих – такое было не свойственно гордой воительнице. Потрепав Суору по волосам ещё разок и поймав её взгляд, Синигр тихо рассмеялся: - Идём. Вижу, ты всё подготовила. Надо отдохнуть перед долгой дорогой и, разумеется, немного потренироваться. - Затем он перевёл взгляд на женщин, виденных в Палатах, и, прощаясь с ними кивком, пресёк все их вопросы, ответив на всё и сразу: - Да, я иду с вами. Да, госпиталь при войске будет. Нет, с таким снаряжением я вас не поведу. Скоро должен подойти человек, который будет отвечать за снабжение госпиталя и, соответственно, вас и вашей защиты. Нет, если хотите на передовую – держать не буду, но договаривайтесь сами. Всё, мы ушли. И, утянув за собой Суору(и продолжая её тискать), Синигр отправился с ней на поиски тихого места, где можно было отдохнуть перед выступлением и размяться, дабы лишний раз убедиться, что каждый приём готов и отработан. Растерянные женщины едва дождались Гэндальфа, а когда он наконец появился, поверили в реальность происходящего далеко не сразу. Маг, сражавшийся вместе со всеми на стене, ранее часто бывал в Гондоре, но редко показывался на глаза народу, успевая только передать новости Наместнику, переночевать и снова уехать, оставаясь для большей части минас-тиритцев легендой. Сколько бы ни рассказывали спасенные воины своим женам об Истари, лично его видели лишь несколько девушек, пришедших на площадь из Палат. Их товарки – менее решительные, а может, осознающие свое назначение быть сейчас в городе – остались при раненых. Молодые же сестры были здесь только благодаря внезапному улучшению состояния многих больных, чьи раны были не так опасны. Благодарить за это стоило Гэндальфа и Синигра, бывшего в последние дни на слуху постоянно – странное, но вовремя произошедшее вмешательство механоида придало горожанам шансов выстоять, и они ими воспользовались. - О, милейшая Сирин, я рад вас видеть. Кто дал отпустить вас с нами, ума не приложу, но если уж сестры решили… Нет, девушки, я не говорю это с жалостью – скорее с уважением. Столь отважных мы будем защищать, и в первую очередь – снаряжением. Оно никогда не проспит и не откажет, если пользоваться им с умом. Сейчас, девушки.. Посторонись. Сирин, помоги найти кузнеца и передай вот это. – Маг что-то быстро начеркал на тыльной стороне ладони пожилой женщины, провел на выведенной пальцами руной ладонью и удовлетворенно хмыкнул. – Вот так… Не забудь заранее посчитать, сколько вас – он обязательно спросит. Сестра-хозяйка медленно кивнула, обводя сестер взглядом. В заметно потрепанных одеждах, кое-где до сих пор запятнанных мелкими каплями крови, девушки и женщины сбились в группку вокруг бракованного старья. - Нас девятнадцать. И в первую очередь нам нужна новая одежда – девочки работали в ней же, и под доспехом она быстро истреплется. Гэндальф кивнул, оглядывая площадь поверх голов. Взгляд Истари уже стал рассеянным, словно маг переключился на другую мысль. Вернув внимание на ждущую ответа женщину, он снова оживленно закивал, в считанные минуты проведя её к кузнеческой лавке. Завидев мага под руку с уважаемой сестрой, народ расступался без возражений, и когда Гэндальф наконец исчез, перед Сирин образовался узкий, но заметный «коридор» в бесконечной очереди. Хозяйка поискала глазами Белого Всадника, но, не найдя знакомую высокую фигуру рядом, понимающе улыбнулась, юркнув с молодой сноровкой в просвет между стоящими. Князь Имраиль привел к оружейнику все отряды, заполнившие восточную часть площади. Его воины, большей частью уже вооруженные, нуждались только в броне, поэтому толпящихся на этой стороне широкого мощеного пространства было меньше, они быстро расходились, уступая место следующим. Среди его-то воинов и протискивалась вперед смотрительница Палат, с завидным упорством пробираясь в самых узких и забитых людьми уголках. Гэндальф, почти до середины площади проведший сестру самолично, тоже не ускользнул от внимания военачальника, хоть и пропал весьма поспешно, свернув в одну из боковых улиц навстречу потоку идущих. Если обычную женщину сопровождает маг – значит, она достаточно значима, и, возможно, окажется полезна. Имраиль пытался вспомнить, где уже видел её лицо, но память упрямо не сдавалась, и князь боковым путем, почти прижимаясь спиной к стене, пробрался к лавке, у входа в которую спустя несколько минут и появилась Сирин. Женщина огляделась в поисках хозяина оружейной, но перед низким деревянным строением – похоже, временным – стояли только младшие подмастерья, раздающие броню. В этот момент Имраиль и тронул смотрительницу за плечо. - Госпожа, я уверен, что видел вас в Палатах, но не помню вашего имени. Моему отряду нужны лекари, и я буду благодарен, если вы сможете мне помочь. Сирин расцвела на глазах, ещё не совсем осознавая своё везение. На боковой же улице Суора, уже оторвавшаяся от механоида, но все ещё лукаво посматривающая Синигру под капюшон плаща, увлеченно делилась последними новостями. Успевшая побывать в тренировочных залах повторно, уже со своим десятком, девушка удивилась собственным навыкам, теперь прорезавшимся в полной мере. Более быстрая, точнее просчитывающая все удары рохиррим без труда справилась с девятью противниками по очереди, хоть и почти уступив командиру отряда. Благодаря своим победам воительница теперь чувствовала себя уверенней, да и внешность рохиррим претерпела пусть небольшие, но заметные изменения: ранее распущенные волосы были связаны в хвост и заправлены под нижнюю, кожаную часть полученной брони, кольчугу скрывал опять же полученный от мастера добротный плащ, не привлекавший лишнего внимания к фигуре девушки, но достаточно ясно её демонстрировавший при умении приглядываться. - Наш десяток отправится с Эомером, а это почти во главе войска. Надеюсь, первые дни не будет серьезных стычек – многие новобранцы и взятые из ополчения горожане, а лекарей почти нет. Часть останется в Палатах, но их можно не учитывать – вряд ли мы вернемся за ними. В голосе Суоры не чувствовалось страха – спокойный, ровный голос, иногда, правда, срывающийся на немного взволнованный не выражал опаски совсем. Казалось, что рядом с Синигром девушка забывает об опасности, нависшей над ней и всеми, кто шел в поход и кто оставался. - В любом случае шансов у нас будет немного. Но умирать все-таки не хочется никому, так что лишний раз размяться не будет вредно. Вот только как бы мы ни были подготовлены, у Саурона больше войск, а нас – около двух тысяч. Синигр общался с Суорой. Им было, о чём поговорить. - Вижу, тренировка со мной пошла тебе на пользу.- улыбался он, идя рядом. – Да и я получил немало пользы. Он не врал – без Суоры и её стиля боя Синигр не мог бы после поспорить с Гэндальфом. Девушку следовало отблагодарить. - Не знаю, как и благодарить тебя за совместную тренировку но, я думаю, я найду способ. - Подмигнул девушке механоид. Синигр никому не говорил о том, что смог собрать достаточно материалов для новой задумки. Синтезатор антиматерии был разобран, а его ключевые запчасти, вместе с магической обработкой создали в нелинейном пространстве вокруг вместилища разума Синигра самое простое и, одновременно, самое сложное устройство для этого мира. Казалось бы, всё живое размножается, передавая генетическую информацию потомкам, совершенствуясь и эволюционируя. Однако для машин, для всего Полигона, объединившего как технику, так и органику, размножение последней было делом непростым. Мультиорганика и прочее органическое сырьё стоили немало энергии. Разумеется, эта проблема решалась базами и прочими производственно-ремонтными строениями. Разумеется, имелся целый цикл обработки, после которого механоиды получали мультиорганическую броню и глайдеры, созданные по технологиям арлингов. Однако этого было недостаточно. Без производственной базы и схем для неё, даже самый сильный клан не мог получить желаемые органические запчасти. Ради этого захватывались базы, перекраивались карты секторов, создавались альянсы и разрывались соглашения. Каждая база, имеющая полную карту производств, после Реформации становилась желанной целью для любого клана. За них шли войны и мелкие стычки. В ход шло экономическое давление и просто Убеждение всех несогласных. База клана Синигр в секторе Болот имела такое преимущество – любое органическое оборудование, широчайший ассортимент глайдеров и боеприпасов были именно тем, что всегда спасало клан от превосходящих сил врага. Личная разработка Синигра уже в этом мире – нанофабрика, нивелировала машины и органику, давая первым развиваться и передавать информацию о накопленном опыте, а вторым – возможность выживать где угодно, в любых более-менее подходящих условиях. Миллиарды нанороботов были способны залатать любую рану или дыру в корпусе, обеспечить пищей или провести техобслуживание. И именно эта возможность могла помочь против превосходящего противника - хоть Синигр и надеялся, что удастся выставить ещё какой-нибудь козырь. Ночь же началась с тренировки, а после, когда смотритель залов, ворча на поздних посетителей, все-таки закрыл вверенные ему владения на замок, плавно перенесла обоих воинов в жилую часть, тактично скрыв происходящее. Гэндальф Белый проснулся в странном настроении. Заснув только в три утра, маг в первую очередь был крайне зол, а во вторую – по-белому завидовал тому, кто устроил ночью в ментальном поле города такие переливы энергий, что у старого мага до сих пор болела голова и преследовала красивейшая, не передаваемая обычными ощущениями мелодия, отложившаяся в уме ещё при соприкосновении с пульсирующей в изменяющемся, но непрерывном ритме, похожем на биение чьего-то сердца, точкой энергии, быстро охватившей сперва дом на дальней улице третьего яруса, а затем и подползшей прямо к покоям Гэндальфа. И догадки о том, кто сегодня был так доволен, что не давал выспаться другим, у Истари наличествовали. Не сказать, чтобы маг костерил виновников своего недосыпа всеми последними словами, но отметил на будущее напомнить Синигру о ментальных щитах. Качая головой и совершенно несолидно улыбаясь, Гэндальф покинул дом и спустился к городским воротам, сейчас ставшим центром событий. Вокруг небольшого пятачка напротив створок строились сотни, пока не спеша – до сбора оставалось около трех часов, за которые, правда, предстояло провести разделение собравшихся на отдельные группы, каждая из которых получит свое задание. Цель у всех на деле будет той же, но внимание к деталям и каждому воину, по задумке командиров, должно поднять дух армии, чувствующей себя почти незащищенной перед огромными полчищами, подвластными Врагу. Даже среди добровольцев витало обреченное настроение – мало кто верил, что вернется назад. В первых рядах, по правую руку от князя Имраиля стояли четыре знакомые фигуры – Сайта, похожий на ходячую осадную башню, задумчиво грызущий конец кинжала, Аллор, закутанный по самые глаза, язвительный и мрачный по обыкновению, Кхамул, на удивление отрешенный и с достаточно мечтательным выражением на испещренном тонкими шрамами лице и волнующийся, но идеально скрывающий это Элвир. Искушенному взгляду мага было открыто очень многое, но рядовой страж, посмотрев на младшего из распавшейся Девятки, не увидел бы ни одного признака беспокойства. Впрочем, распавшейся ли.. Все четверо все ещё выглядели не лучшим образом, а временами в их взглядах проскальзывала легко понимаемая взволнованность. Особо наглядной иллюстрацией стал Кхамул, не считавший сейчас необходимым скрывать эмоции. Второй, найдя себе место в городе и утянув за собой остальных, немного пришел в себя, но временами скатывался в чернейшие размышления, четко читавшиеся с его поведения. Первым Гэндальфа заметил недремлющий Аллор, без каких-либо объяснений исчезнувший из поля зрения князя и появившийся, словно черт из табакерки, рядом с магом. - Гэндальф, в Минас-Тирите только два существа владеют магией в достаточной степени? Ни приветствий, ни знаков уважения. Аллор говорил только то, что считал нужным, и не любил тратить слова зря, когда того не требовала ситуация. Синигр явился на площади и подошел к Четвёрке и Гэндальфу с неизменной улыбкой, может, чуть более довольной, чем раньше. - Доброе утро. - Пять взглядов в ответ – и механоид принял к сведению, что утро ни разу не доброе, и вообще, «шёл бы ты-таки отсюда». - Ладно-ладно. - Исправился лидер, поднимая руки вверх.- Недоброе начало дня, если уж настаиваете.- Сарказма в голосе хватило бы на 0.7 Аллора, что довольно-таки много. Синигр успешно сбивал окружающих с нормального течения мыслей и, словно тычками, приводил всех в более-менее нормальное состояние после бессонной ночи. Никто от этого не пострадал бы, конечно. Назгулы могли не спать неделями, как и маг, но это явно снизило бы боевую эффективность – трудновато драться, когда 30% твоего мозга думают только о сне... а остальные уже спят. Когда, наконец, ему смогли объяснить причину недосыпов, Синигр только вздохнул и извинился, пообещав в следующий раз поставить нормальные щиты. Ему, разумеется, мало кто поверил – слишком уж довольное выражение было на его лице. Когда, наконец, все вопросы были решены, Синигр вернулся к Суоре, которая уже добралась до своего десятка . - Как ты?- девушка, перебиравшая снаряжение, замерла, а затем подошла к механоиду. Тот подловил момент и, не дожидаясь ответа, поцеловал воительницу в губы, открыто и нежно. Округа дружно присвистнула. На третьей минуте, когда с разных сторон уже слышались поздравления и трудноидентифицируемые крики. Смирившись с тем, что приятная компания и лень всё-таки сильнее врождённой агрессии, механоид прошёл с Суорой к её десятку и, коротко кивнув, отрекомендовался: - Синигр. Маг. Работать будем вместе, так что надеюсь на понимание. Гэндальф, отсмеявшись, направился по десяткам, перебрасываясь несколькими словами с каждым командиром. Собранные, учтивые воины князя Имраиля, слегка нервничающие, настороженные новобранцы и ополченцы – для каждого у Истари находилось что сказать. Особо отметил маг неполную сотню сестер Палат, хмурых и решительных. Девушки в первом ряду стояли, взявшись за руки с сестрой-хозяйкой – пожилая Сирин крепко держала ладошки младших, вселяя в них уверенность. Остальные стояли, не спуская взгляда с Гэндальфа, в конце концов, сдавшегося эмоциям и потрепавшего каждую по голове. Смущенные и взъерошенные девушки окончательно перестали бояться, по крайней мере, сейчас. Что случится в походе с каждым, кто стоял сегодня здесь, не знал никто, но в одном были уверены все – большинство уходили сегодня насовсем. Маг, понимая, что дух небольшой армии держится только на уверенности в себе после разгрома осаждающих да боевой ярости, возникшей благодаря желанию защитить свою семью и дом – стоит этим новичкам столкнуться с настоящим сражением, и его исход не сможет предсказать даже Белый Всадник. Впрочем, была у капитанов и своя опора, главная и почти единственная ударная сила – четверка появившихся неизвестно откуда воинов, сообща крушащих все и вся, и закаленные, прожженные ветераны – те, кто пережил осаду в первом ярусе, отбивавшие пиратов Умбара, уже не боящийся ничего гарнизон Осгилиата. Эта кучка выживших была распределена по всем отрядам, особенно же - по тем, которым придется первыми столкнуться с врагом. В передовые разъезды определяли только конников, большей частью рохиррим, среди которых была и Суора. Девушка, не уверенная, что ощущает все ребра после объятий Синигра, стояла вместе с десятком, без восторга, но с военной практичностью принявшим механоида. Новый человек в сплоченной, сбитой команде был нагрузкой в любом случае, но на соратника старались косо не посматривать – надеялись, что быстро привыкнет. Да и солидарность по отношению к Синигру сыграла свою роль – вытворенное с Суорой было одобрено хоть и не без зависти, но по-мужски честно. Почти все считали, что девушка нашла достойного внимания, учитывая роль этого высокого, жилистого юнца на вид, но с ощущением огромного возраста, какое ранее возникало только при появлении Гэндальфа. Назгулы старались не разбегаться по десяткам, оставаясь отдельной группкой вблизи Имраиля. В конце концов князь и оставил их при себе, в качестве личной защиты и посыльных. Учитывая способность любого из четверки пробиться в необходимое место за считанные минуты, пусть и не без мелких ранений, они были полезны даже сейчас, образовав вокруг себя строго упорядоченные построения, расталкивая и отгоняя излишне любопытных и горожанок, старающихся попрощаться со своими ещё раз. Видя все происходящее будто с небольшой высоты, Гэндальф бегло осмотрел сотни, мысленно послал улаири нечто наподобие «спасибо» и подал знак князю, по праву старшинства командующему собравшимися. Сам маг предпочитал играть роль поддержки, приходящей в нужную минуту, но не основного действующего лица – слишком много внимания это привлекло бы к его персоне, да и гондорцам было привычней получать приказы от соотечественника, чем от Истари, ещё недавно носившего имя Предвестника Бури. Командующий широким, почти летящим шагом вышел из строя, достигнув центра площади. Воины затихли, ожидая слова – и князь заговорил, внушая десяткам и сотням именно то, что поддерживало их решимость, заставляло идти в пасть Саурона. - Воины! Гондорцы! Минас-Тирит! Мы отвоевали этот город, чтобы не остановиться над этим – чтобы спина к спине закрыть наших детей, семьи и землю от Врага, которому нужны лишь покорные слуги. Гондор никогда не сгибал спины – не станет и сегодня! И каждого из вас я прошу – выстойте. Это не самоубийственный поход, я не смог бы оставить без вас их, - Имраиль указал на женщин, детей и стариков, собравшихся поодаль, на стенах и позади рядов, - ибо есть ещё надежда во мраке, и со спины к нашему Врагу подбирается смерть, но – в эти дни Око должно смотреть только на Запад. Будьте мужественны настолько, чтобы Он боялся отвести от нас свой единственный глаз! И оставайтесь осторожными – соглядатаи Врага не умеют спать. Завершение речи стоящие встретили стоголосым криком, перешедшим в торжественную тишину. Молча построились сотни, без единых приказов развернулось знамя, и Гэндальф выдохнул, осознав, что князь нашел то, что нужно было сказать горстке весьма храбрых, но смертных минас-тиритцев. Войска выдвинулись на Мордор. Чуть более двух тысяч человек, четыре назгула, пара магов…. Даже Гэндальфа можно было победить числом - его силы не бесконечны. Истари, если ему не дать выйти из боя, останется без энергии, а в ближнем бою его просто завалят телами. Эта «армия самоубийц», как мог бы назвать её любой человек, сейчас шла к Вратам Мордора, не страшась гибели. Каждого вела надежда, к каждому подошёл Белый маг, каждого он коснулся своей аурой и поделился своей уверенностью и волей. Люди перемещались быстро – конница, лёгкая на подъём пехота, два быстрейших мага, которые вообще спокойно обгоняли лошадь на своих ногах. Синигр шёл с передовым десятком Суоры. Его высокая скорость позволяла ему держаться наравне, а чрезвычайно развитое зрение и другие органы чувств – получать преимущество перед остальными наблюдателями. С десятком он сошёлся своеобразно. Сначала, конечно, сбитые в единый «организм» воины не доверяли слишком молодому на вид магу, однако затем прониклись как скоростью лечения, так и жутковатой, отточенной и выверенной до совершенства грацией. Наконец, решив переговорить с союзниками, механоид выбрал время и подошёл к предводителю десятка. - И снова здравствуйте. - Улыбка лидера была неизменно мягкой и открытой, что поначалу обманывало людей, видевших в нём только слабого целителя. – Думаю, нам нужно получше познакомиться с привычками друг друга – всё же, в бою придётся учитывать наши общие возможности. Тут Синигр мягко заткнул начавшего говорить о том, что лекаря нельзя пускать в бой, поведя ладонью перед горлом наглеца. Тот, уже набравшийся опыта боя, но не воспринимавший мага всерьёз, с удивлением схватился за замершие на месте голосовые связки, сбившие любую возможность разговора. Убедившись, что помеха устранена, механоид вновь повернулся к предводителю десятка и, вызвав косу, поставил её на землю. В радиусе трёх метров послышался глухой стук упавших на землю челюстей. Синигр же коротко отрекомендовался: - Боевая коса. При достаточном усилии – разрежу пополам даже тролля. Размах широкий, стиль – сложный. Рядом стоять не рекомендую. Скорее всего, в любом столкновении буду прорывать чужие ряды и работать мясником.. примерно так. - Коса словно сама скользнула в руку. Провернувшись на месте, лидер обдал всех рядом стоящих волнами обжигающе холодного воздуха. Самых неустойчивых сдуло на пару шагов, Суора и глава отряда выдержали, но посмотрели по-особенному. Девушка – с интересом, мужчина же – с опаской. Перед его лицом облетали крылья какого-то насекомого, разрезанного оружием ровно пополам. Синигр же вбил косу в землю и уселся на неё, пользуясь тем, что сейчас у армии было время на отдых. - Не думаю, что меня будет просто взять числом, так что за меня не беспокойтесь. Иногда буду догонять и лечить раненых – запасы я пополнил. Тут Синигр вспомнил о гигантских объёмах переработанной органики, скрытой в нелинейном пространстве - «трюме». Перед выступлением ему пришлось потратить почти час на сбор, зато теперь его возможности к лечению были ограничены только смертностью и волей тех, кто управлял этим миром. Потрепав Суору по голове, Синигр спрятал косу и отправился «прогуляться» куда-то в сторону Гэндальфа. Оба мага встретились у одного из костров, обменялись приветствиями как старые друзья и разговорились. Дальнейшее вся округа вспоминала с тихим ужасом. Маги устроили обсуждение каких-то непонятных простым людям теорий, споря тихо, но яростно, отстаивая свои точки зрения и приводя всё новые аргументы. Рядом, как-то случайно, оказалась большая часть целительниц, уловивших в речи механоида пару интересных фраз. - А я утверждаю, друг мой, что полное восстановление тела возможно.- Синигр отстаивал свою точку зрения. - И, поверь, наличие души в эти схемы прекрасно вписывается. Гэндальф же не соглашался. - Замечу, Синигр, что твоё пребывание в теле насекомого – случай особый, а душа – слишком уж тонкая для нас материя. Нам не дано понять замысел Творца.- Гэндальф курил трубку, перемежая слова облачками ароматного дыма, складывающегося в фигуры зверей. – И тот факт, что в лечебнице ты исцелил тело, а душа не успела уйти – лишь случайность. - Да не случайность это.- Отвечал лидер, встряхивая головой. - Я сам замерял. Потери в весе всегда одни и те же, а душа, даже у погибших, разрубленных на куски воинов, при осаде держалась ещё с две-четыре минуты. Я не мог исцелять всех – у меня дел и без того хватало, но факт я запомнил.- Синигр говорил, наполняя свои слова смыслом, донося до собеседника образы и данные одним ментальным импульсом. Этот же импульс коснулся и тех, кто спасал жизни в Палатах. Новые, непонятные знания вливались в головы простых людей, но никто не был против – каждая крупица этих данных, переданная дальше, могла сохранить тысячи жизней. Гэндальф в ответ качал головой и принимался чертить что-то на песке… Итак, два мага спорили, не обращая внимания на то, что лагерь уже спит. Костёр не погас только из-за того, что каждому из них хотелось смотреть в глаза собеседника. Так было проще приводить аргументы и принимать чужую точку зрения. В эту ночь, на пути к Мордору, в споре между двумя магами рождалась Истина.. На следующее утро Гэндальф проснулся с головной болью и глубоким чувством морального удовлетворения – старый Истари в конце Третьей эпохи нашел собеседника, столь же глубоко вчитывающегося в суть вещей, как и он сам. Головную боль быстро затмили хлопоты, а ощущение тихой радости осталось с магом на весь день, да что там – на первую неделю похода. Каждый день продвижения войска давался все труднее – Осгилиат, долины, по которым прошел враг на пути к Минас-Тириту, леса Итилиэна – любое шевеление ветвей могло оказаться разведчиком врага, ловушкой или западней, подчас уносившей сразу несколько жизней из и так небольшой армии Гондора. Трудности похода выматывали воинов несравнимо менее, чем эти внезапные налеты мелких отрядов орков или засыпанные ямы, чудившиеся там, где их нет, тормозящие любое продвижение, что делало гондорцев уязвимой и до крайности удобной мишенью, и оказывающиеся в совершенно других местах, не вызывающих ни единого подозрения. Суора все эти дни шагала осторожно, как и вся передовая сотня – первыми обнаружив опасность и максимально проредив ряды неосторожных противников, десяток с соратниками отходил назад, за спины и копья пехоты. Синигр в связке с разведчиками стал страшной боевой силой – тяжеловесное, неизвестное орками оружие забирало иногда по две-три жизни за взмах. Правда, и сторонники Запада постоянно, хоть и понемногу, теряли людей – ночные набеги неорганизованных, зато быстрых и тихих орков, настоящий горный тролль, неведомо как сманенный с обжитых мест Сауроном – чего только не успели увидеть недавние мясники, торговцы и ремесленники, наскоро обученные и вооруженные. И, тем не менее, невзирая на все учащающиеся стычки с разведчиками, армия продолжала продвигаться на восток, к Мораннону – Черным Вратам Мордора – и мрачному обиталищу Врага. Три раза в день рог северян возвещал о возвращении гондорских Королей, но на его вызов откликалось глумливое эхо. Назгулы, появившись несколько раз на доступной взгляду человека высоте, больше не спускались так низко, но их пристальное наблюдение ощущалось всеми, идущими по уже проторенной орками дороге, и каждый чувствовал себя так, словно оказался посреди главной площади без одежды – беззащитным и заслуживающим смеха. Гэндальф, в очередной раз поговорив с командирами сотен, на ходу плетя нечто многоуровневое и сложномагическое, пробрался к механоиду, идущему посредине авангардной части. Рядом с Синигром неизменно шла Суора, чья походка неуловимо изменилась на мягкую, плавную поступь воина, не жалеющего быть замеченным невовремя. - Синигр, друг мой, мы почти у цели. Через два-три дня – скорее три – мы достигнем Врат, но я, признаться, не знаю, что делать далее. Хоббиты, судя по тому, что мы ещё живы, до сих пор не пойманы, но даже я не смогу сейчас точно сказать, сколько им ещё нужно, чтобы добиться своего. Придется тянуть время до последнего, и мне понадобится отличный дипломат. Мы все-таки должны будем поговорить с этими изничтожителями, прежде чем убить их – столько, сколько успеем или придется. Я прошу участвовать в переговорах тебя, но это все же не твоя битва насмерть – если все станет слишком плохо, забирай девушку, а лучше – весь десяток, и уходи. Только сделай это под пологом невидимости, чтобы не побежали все. - Я не собираюсь бежать. Хмурая Суора покачала головой, придвинувшись поближе к механоиду. Днем напарница ничем не показывала своего особого отношения к Синигру, но ночью, когда случалось спокойное время, неизменно подбиралась под бок во сне, и механоид нередко обнаруживал сладко сопящую девушку, прижавшуюся к нему спиной. Десяток зубоскалил, но по-доброму – совместный поход не располагал к распрям на почве зависти, да и все незаметно восприняли происходящее как нечто должное. Тревожный же взгляд Гэндальфа перескакивал то на механоида, то на девушку, выдавая, что майар небезразлично, сохранят ли жизнь эти двое в грядущем скором сражении едва ли не так же, как и судьба всего рискующего Средиземья. Маг ещё с минуту поизучал лица обоих, после чего покачал головой, словно от досады, и, опираясь на посох совершенно по-старчески, ушел вглубь построений. Люди шли вперёд, не взирая на потери и препятствия. Синигр шел с ними - в передовом отряде. Состоявшийся недавно разговор с магом не смог сбить лидера с ровного хода мыслей. Бежать он, как и девушка, не собирался. Разумеется, и Синигра касались размышления об опасности подобного мероприятия, однако, задача, которую он возложил на себя, не терпела отлучек и поблажек. Не раз и не два вытаскивал он воинов от самой грани жизни. Огромные запасы уходили на лечение после стычек и диверсий. Огромная туша горного тролля была убрана с дороги войска за секунды – состав переработал всю органику и перешёл в неактивную форму. Мимо такой добычи механоид пройти не смог. Этот тролль ещё долго охранял лагерь ночами. Разумеется, не сам, однако состав, улучшенный органикой и магией, вновь превращался в «росу», которую Синигр распылял каждую ночь в тылах. Ночных нападений стало меньше – пара участков росы заставляли орков бежать, как только один из них касался незаметных в ночи капелек. Молчать, когда тело разъедает кислота и перерабатывает состав, не мог никто. Орки добивали своих неудачливых сородичей и сбегали ещё до того, как самые быстрые отряды сближались с ними. Каждый вечер, когда небольшая армия останавливалась на привал, Синигр занимал возвышение на пару минут и подробно объяснял воинам, куда ходить не следует - «если, конечно, вы не хотите потом превратиться в накопители органической материи». Даже самые молодые впечатлялись и не лезли туда, куда не просят. А каждое утро механоид обходил места распыления росы, обрабатывал её дезактиваторами и собирал жутковатый «урожай». Часть воинов его боялась. Однако, когда приходилось стоять в ночном дозоре, никто не ругал того, кто раз за разом обеспечивал повышенную безопасность ночёвок. Одним утром, почти в конце похода, Синигр проснулся и, как и всегда, обнаружил спящую рядом Суору. Он обнял девушку, делясь с ней теплом, прикрыл глаза и подключился к оставляемым за спиной зондам, разносимым ветрами Средиземья на огромные расстояния. Один такой пролетал рядом с Чёрными Вратами, цель их похода. Лидер с интересом рассматривал систему приводов и оценивал обороноспособность данного места. Результаты впечатляли… и не радовали. Возможностей пары тысяч человек явно не хватало для преодоления столь мощной преграды. Сторожевые башни, сменяющиеся дозоры и зашкаливающее число защитников стен превращали это место в одну из надежнейших крепостей. Лезть на такое с ходу – было бы самой большой глупостью, а механоид этим не страдал. Прикидывая и размышляя, он искал слабые места в обороне, строил планы и оценивал возможности. По всему выходило, что шанс есть, особенно, если всё будет так, как сказал Гэндальф. Открытые Врата – огромный плюс нападающим, однако и на это у Врага может найтись ответ. Зонд уносило в сторону Барад-Дура, а сбить его было некому. Назгулы опасались опасного объекта, орки до него просто не добивали, а тратить магию на столь мелкую вещь сам Враг, наверняка, счёл глупостью. Синигр же лишь хмыкал про себя, сортируя поступающие данные, собирая настоящую карту Средиземья. Когда Суора проснулась, механоид пожелал ей доброго утра и, не дожидаясь сигнала подъёма, принялся за обход своих «угодий». Сегодня ему повезло – несколько орков, мелкая живность и пара птиц была разбросаны по пятнам «росы». Обработав округу дезактиватором, Синигр собрал все переработанные тела и, задумавшись, принялся экспериментировать с составом, ожидая сигнала на выступление. По расчётам Гэндальфа, которому Синигр доверял, их ждал последний день пути и сражение, которое, вероятно, будет решающим. Даже в дне пути от чужой территории механоид чувствовал чужое наблюдение. Взгляд Врага, словно рентген, проникал повсюду. Пока его влияние было слишком слабым, так что окружающие, по большей части, не замечали его, однако тенденции роста говорили о том, что возле самих врат будет… неуютно.