Безоткатка и Магия

Манвэ Сулимо быстрыми шагами приближался к сердцу садов Ниэнны, на ходу разрывая легкие мороки и свертки пространства. Даже полноценная иллюзия, созданная собратом, не могла остановить Короля Арды в его лучшие времена – а сейчас сил было даже больше. Повелитель Ветров чувствовал себя мелким бокалом, в который с шумом и брызгами вливается полноводная река. Ощущение было сладким и немного болезненным – резерв Валара трещал по швам, грозя не сдержать щедро отсыпанную энергию, заполнившую ауру Могущества всего полчаса назад. Всё, что происходило после, воспринималось отрешенно – Король Арды словно в полусне смотрел сквозь стеклянную призму мира, не утруждая сознание вопросами «почему», «куда» и «зачем». Течение времени Арды сейчас напоминало для Манвэ неодолимый поток, на пути которого почему-то оказалась преграда – мелкое, досадное неудобство, но не более того. В глубине души Сулимо осознавал, что устранять так спешно то, что и без каких-либо усилий будет сметено привычным течением событий, не имеет смысла – разве что где-то в характеристику происходящего закралась крупная ошибка. Но видение препятствия, мешающего самому миру в его подчинённости замыслу Творца и мягкий, настойчивый зов гнали его вперёд. Эманации увеличившейся втрое ауры Могущества сносили любые враждебные плетения за сотню метров впереди, сдерживаемые лишь остатками воли Валара. Сам Сулимо походил на игрушечного солдатика, неведомо как вырвавшегося в офицеры и получившего огромную, жуткую власть, но оставшегося просто солдатом. Манвэ в чём-то осознавал, что вызывало такие мысли, но не давал им прорваться – потом, когда будет время подумать и пропадёт навязчивое стремление к центру владений Скорбящей, глухой ноющей болью застывшее в мозгу. Виски временами сдавливал обруч более великой, чем сам Валар, силы, однако сознание Сулимо не протестовало, видя в этом нечто неизбежное – должен же родитель проконтролировать, куда денет подаренные богатства неразумное, хоть и любимое, дитя? Почему-то собственное сравнение с ребенком показалось Королю Арды неприятным, и в тот же момент в голове зазвонил резкий колокольчик тревоги – Валар осознал, что стоит в полусотне шагов от Врат, съедаемый сразу тремя взглядами. Скорбящая, наоборот, прятала глаза, стараясь восстановить энергетическую структуру садов, после прогулки Владыки превратившуюся в издерганное решето. - Во имя Эру, что здесь происходит? Манвэ запоздало вспомнил, что за спиной до сих пор находится Эонвэ. Несладко, видимо, ему пришлось во время беспамятной спешки – надо будет после извиниться или обозначить... как-то. Впрочем, с тем же успехом герольд обойдётся без извинений, в плату за свою оплошность. А пока пусть побудет живым рупором его воли – если эту волю можно было считать своей. «Не так. Нужно считать.» – мысленно поправился Владыка. А в следующую секунду посреди поляны взвились три столба энергии, поднявших в воздух не успевшего защититься Ирмо – тот ещё успел одарить первого из Могуществ почему-то обиженным взглядом, неожиданным для неимоверно старого существа, потерянного Ауле с опустившимися плечами и гибкого, попытавшегося уйти от броска энергетического хлыста майара. - Я жду разъяснений. Голос Владыки был пропитан холодом настолько, что Ниэнну передернуло – хлыст, державший Лориена поперёк туловища облика, разделился надвое, меньшая половина поползла к Скорбящей. Но четкого указания от отстранённого Манвэ не было, и невидимая обычным взглядом змея медленно шаталась в воздухе, словно не определившись: хватать Валиэ или всё же оставить. Пустота неохотно разомкнула липкие щупальца, буквально выплёвывая на свободное от вездесущего неопределимого кошмара место нуменорца – с закрытыми глазами и растворившимся в едкой взвеси энергий обликом, бывший Девятый походил на серо-чёрный клуб дыма, покрытый непроницаемой вуалью. Сфера защиты то вспыхивала на последнем издыхании, то гасла, но Аллор никак не реагировал – молча продолжал брести, не шевеля ничем, кроме деревянной походкой движущихся ног. Вала, навидавшийся многих миражей и даже научившийся отличать их от собственных кратковременно отражающихся на ткани Пустоты плодов воображения, проводил фигуру тяжелым взглядом. Проникновение сюда было сказкой, доступной, похоже, весьма ограниченном кругу лиц – опять же, за весьма специфические подвиги. Пожалуй, ещё один собеседник отлично впишется в двойную компанию – если, конечно, действительно преодолел Врата. Впрочем, с тем же успехом бесчувственный, но достаточно бодро шагающий незнакомец мог просто приблизиться к переходу – настолько, чтобы Пустота сняла с него временный отпечаток, кои во множестве бродят в её недрах. Валар даже ощутил вялый интерес, окажется ли призрак обманкой и без сожаления пнул призрак Горхтауэра, съежившийся где-то внизу. Майар то ли пытался по старинке спать, то ли просто устал воспринимать окружающую фантасмагорию. Фигура из чёрного дыма дрогнула, остановилась и повернула окаменевшее лицо. Голова Ирмо Лориена качнулась назад, создавая ощущение, что облик на секунду остался бесконтрольным, и Скорбящая, на секунду забыв о собственных проблемах, выдохнула сквозь зубы. Заговорщики, по её мнению, не имели никаких шансов – разве что на временную отсрочку, если кто-то из них рискнет заговорить Манвэ. Сулимо, похоже, сейчас плохо контролировал себя – столбы энергии свивались почти непредсказуемым образом, каналы рвались и устанавливались каждые несколько секунд. Ниэнна с обреченностью проследила за очередным нарушением канала и едва не подалась вперед, остановленная резко подавшейся вперед змеей. Столб не восстановился, напротив, начав таять без подпитки, герольд Короля Арды выгнулся от нечеловеческой боли, а секунду спустя державшие Мастера Грёз путы ослабли. В своем столбе забился Синигр, впрочем, не теряя четкости движений. Скорбящая ещё раз попыталась обогнуть своего настороженного сторожа, но отвлечь полуразумное существо было невозможно – голова энергетического змея была направлена в центр груди Валара, где в его зрении пульсировала красная точка страха. Ирмо, коснувшись земли, сориентировался достаточно быстро, чтобы попытаться помочь майар. Ауле, из соображений большей благонадёжности, был схвачен менее жестко – щупальца вызванной псевдотвари не решались коснуться его основной структуры ауры, обходясь фиксацией облика. И сейчас кузнец передал освободившемуся Лориену часть сил – узкий канал длился всего секунду, пока Сулимо приходил в себя. Дальше же у Могущества начались настоящие проблемы. Попытка нарушить структуру столба под Синигром не удалась – Манвэ, похоже, сосредоточился на удержании оставшихся пленников. Прямой опасности можно было ждать лишь от Ирмо, и теперь на лице Короля Арды отпечаталось только дежурное сожаление – Сулимо не имел привычки прощать прямого неповиновения. Насколько это исходило от самого Короля и насколько – объяснялось «высшим» контролем, Феантури предпочитал подумать потом. За спиной Владыки разогнулся Эонвэ – точеное лицо герольда залилось красным, не то от стыда перед хозяином, не то от искреннего гнева. Всё это Лориен отметил уже в воздухе – гигантским прыжком преодолевая расстояние до Манвэ, слишком медленно переводящего взгляд с едва успевших стабилизироваться столбов. Феантури, не глядя, постарался попасть в ауру бывшего владыки чистой силой, отвлекая мгновение хотя бы не десятые доли секунды. Следующий толчок пришелся на столь же медленно поднимающегося Эонвэ – облик герольда дрожал и разве что н двоился, пытаясь сохранить владельца. Видимо, посланец понимал, что развязка последует через минуты, и откладывал обновление на потом. Только это позволило Мастеру Грёз столкнуть его с пути – ослабленный, он с трудом справился бы с крепким герольдом после потерь энергии, пришедшихся на Манвэ. Хозяин Садов уверенно схватил косу, увеличившуюся в размерах не менее, чем на пятую часть – рукоятка мгновенно впилась в ладонь шипом, проткнувшим облик насквозь. Ирмо отложил жалость к себе на потом, выбрасывая оружие в полет – коса извернулась в воздухе, влетая в руки вертящегося волчком в сомнительных объятиях надежного столба Синигра. Дальнейшее освобождение Мастер Грёз переложил на его плечи, занявшись повернувшимся наконец в его сторону Сулимо и беспомощно висящем в метре от земли Ауле. Манвэ, казалось, даже не шевелился, однако ноги бегущего к нему Феантури словно замедлились в несколько раз – Валар вплескивал в собственные движения всё больше сил, но понимал, что этого пресса ему не одолеть – то, что сейчас благоволило Могуществу, на порядок превосходило его по силе. Ещё пару шагов спустя Лориен сдался, выставил мощнейший из доступных щитов, рассчитывая только на поддержку освобожденного майара. С поля нежданного сражения с мягким хлопком исчезла Скорбящая, почуявшая слабину в растерявшемся змее – существо рвалось помочь хозяину, выпустив на долю секунды из глаз Ниэнну. Валар ушла так быстро, как смогла, однако Феантури не рассчитывал на её силы – то, что происходило у Врат, даже примерно не было равновесием сил. - Синигр! Звуки вырывались наружу с трудом, словно Ирмо провел неделю в пустыне... будучи при этом человеком. Пересохшее горло означало ещё одну неприятную вещь – щит начал тянуть энергию из облика, отражая гораздо более сильный, чем казалось на первый взгляд, натиск. Поверхность защиты то и дело вспыхивала даже в зримом мире белыми всполохами – Владыка не ограничивался прессом, сминая противника. Лориен отстранённо осознал, что время для него замедлилось – вот медленно исчезает Ниэнна, пропуская в опустевшее пространство выпад наконец-то определившейся твари, торжествует теряющий последние крохи энергии, но охраняющий в общем-то не нуждающегося в этом Короля Арды Эонвэ, клубится заполненный аурой Могуществ воздух – но Ирмо всё равно не успевает, чувствуя, как старится облик – первый из собратьев не любит внешних эффектов, но сейчас им руководит слепящий гнев Стоящего-над. Синигр извернулся в ловушке, вытягивая руку в сторону. Коса, определив необходимую точку контакта, перераспределила вес, отращивая пару десятков мелких лап на древке и фиксируясь ими за кисть механоида. Тот тихо хмыкнул, прикрыл глаз, сосредотачиваясь, ловя аудиосенсорами крик Лориена, буквально наполненный просьбой о помощи. Лидер высвободил энергию через косу, рассекая столб воздуха на всю длину, до земли. Выкрутился из распадающихся оков и, парой тактов работы репульсоров, сместился в воздухе. Теперь следовало что-то предпринять. Манвэ, отвлекшийся на Ирмо, уже переводил фокус внимания, Эонвэ же указывал прямо на лидера рукой, едва сохраняющей стабильность. «Следует убрать целеуказателя…» - мысль была быстрой, а её результаты превзошли все ожидания. Тонкое и длинное лезвие отделилось от косы и, подобно игле, прошло через горло облика герольда, из-за угла атаки прибивая его к земле. Этого оболочка, и без того повреждённая первым ударом косы, не выдержала и разрушилась, отправляя владельца на принудительное воплощение. Синигр мстительно хмыкнул, вновь смещаясь, стараясь избежать фокуса внимания опаснейшего из противников на данный момент. Коса открыла глаз, соединяясь со своим владельцем напрямую, буквально врастая в кисть. Канал связи с кланом развернулся мгновенно – лидер запрашивал любую возможную помощь. Клан был готов её оказать. По пространству пошла рябь. Небольшой нестабильный прямой проход выдал ровно столько помех, чтобы это осталось незаметным на фоне общего буйства энергий. А затем клан ударил. Ударил почти всей мощью объединённого разума, обрушиваясь на противника, заставляя отвлечься ещё на долю секунды. Этого хватило. Лидер сократил дистанцию, влил в косу всё, что вольно или невольно передали Ирмо и Ауле и, выгнувшись так, словно из тела исчезли все кости, ввинтился между вихрями личной защиты Манвэ. Оружие прошло следом, изгибаясь, следуя по пути сниженного сопротивления, целясь в противника. Никакие конкретные точки не были нужны – если коса достала бы Манвэ – «проросла» бы как угодно далеко через оболочку Но – не достала... по крайней мере, недостаточно. Сильнейший вихрь поднялся за долю секунды, необходимую для начала полноценной атаки. Синигра вышвырнуло из зоны ближнего боя так, что, не зацепись он оружием за землю и не пропахав в ней четырёхметровую траншею – распределился бы по одной из отдалённых стен. А так – лидер тихо зашипел, садясь на древко и отправляя в противника волну зеленовато-голубого пламени. Клан теперь сосредоточился на подпитке механоида, стараясь уберечь его от тех атак, что не оставили бы от него и следа. Синигр чувствовал, что время работает на них. Ирмо уже начинал оправляться от пресса из энергии Манвэ, а Врата едва заметно пульсировали, предвещая скорое завершение битвы по тем или иным причинам. Лидер, казалось, исчерпал свои возможности, но это было не так. От нового шквала ветра, разрывающего всё подряд, его спасла стена из зелёно-чёрных огромных шершней. Кто-либо, знакомый со всеми работами лидера, признал бы в этих существах тех самых «ос» первого вида, созданных вручную. Они, имея впечатляющую конструкционную и структурно-энергетическую прочность, пережили площадной удар и, сформировав новое построение, кинулись на Манвэ со всех сторон, похоже, намереваясь разобрать его оболочку на биомассу и другие полезные ресурсы. Марево Пустоты начало сопротивляться, едва нуменорец обрел сознание, однако посланец упрямо пробирался к эпицентру вихря энергий. Вокруг двух фигур, застывших, как затейливое насекомое в янтаре, серая муть развеивалась, словно врезаясь в непреодолимую стену. На секунду Девятый засомневался, пропустит ли невидимый щит его самого – и в мысли заползла липкая змейка страха. Здесь, посреди гигантского Ничто любое опасение становилось манией; казалось, само пространство вокруг начинает сжиматься, норовя раздавить чуждое существо. Волоча ноги, как тяжелораненый, бывший улаири дополз до края области затишья, без особого расчета врезавшись в прозрачный щит. Тот оказался похож скорее на плёнку, чем полноценную стену - назгул с неописуемым для оставшихся у Врат облегчением ввалился внутрь, брезгливо одергивая несуществующую одежду. Только через несколько шагов нуменорец понял, что напоминала преграда – прочную паутину, гибкую и вязкую. Оставалось только удивляться, сколько сил ушло у Старшего, предусмотревшего большую часть проблем – от местных тварей до несомненно встретившейся бы рядом с местом заключения защиты. Отметив на будущее выразить символическую признательность Ирмо, Аллор всмотрелся в контуры найденных. В конце концов, пробраться сюда было не его идеей. Посреди свободного от ток энергий пространства вальяжно разместился мятежный Валар, настолько непринуждённо встречающий гостя, что цепь замечалась только со второго взгляда. Нуменорец отчетливо понял, что это изделие неизвестного ему кузнеца – не то, чего хотелось бы касаться, и создал видимость почтительной дистанции. На полноценное отойти не хватало место – в трех шагах за спиной медленно скапливались оскаленные морды призрачных тварей. Плавно перетекая из одной формы в другую, челюсти, лапы и жгуты образовывали бурлящее нечто, вызывающее физически ощутимое отвращение – будь у пленников Пустоты тело. Со здравой опаской балансируя внутри круга, бывший назгул достаточно нагло воззрился на столь же бывшее Могущество: сейчас потрепанный временем Валар оставался внушительным на вид, но в чертах искорёженного лица проскальзывала нескрываемая уже усталость. Глазницы, лишенные полноценного зрения – впрочем, много ли толку было бы от него здесь? – безошибочно были повернуты к нуменорцу, создавая ощущение тяжелого взгляда. Майару невольно захотелось отойти ещё дальше, однако гость быстро справился с эмоциями – не время сейчас для них, да и тем более не место. Тени вокруг молчаливо оценивающих друг друга бессмертных колыхнулись, как от порыва ветра – и крупная фигура Валара сдвинулась, пропуская вперёд кого-то очень знакомого. Новоявленный майар задумчиво изучил полупрозрачного соучастника Черного Валара, с трудом выуживая из памяти нечто подобное. Нуменор. Шахматы. Узкоглазое, скуластое лицо, не лишенное своеобразной красоты, но слишком дико выглядящее среди остальных – знакомых. Тень воспоминания. И медленный кивок Горхтауэра, похоже, изо всех сил желающего закрыться от неизбежного удара учителем, но стоящего прямо перед бывшим слугой. Аллор всё-таки разжал пальцы – медленно, с усилием и напускным спокойствием. Но и бить не стал, даром что имел шансы дотянуться. Оба одинаково ненавидящих друг друга майара на время отложили выяснение отношений. - Как ты думаешь, Горхтауэр, это действительно он или моё старое отсутствие глаз меня подводит? Валар откровенно развлекался, зная – а может, и чувствуя, мало ли как связан с бесплотным ныне сотворённым – что майар балансирует на грани нервного срыва. Тень неохотно кивнула, вообще не желая раскрывать рта в присутствии врага. - Чудесно. Нас теперь трое. – Хмыканье у мятежника получилось залихватским, однако тон тут же скатился в полностью серьёзный. – Прости, что подвел с разговорами в Мандосе. Скоро смогу собрать коллекцию майар – и все, так ли иначе, здесь будут из-за меня. Добро пожаловать, Аллор из Нуменора. Ворчание снизу, от едва достающего до плеча рослому Могуществу Саурона Моргот оставил без должного внимания, обуреваемый интересом. Время сознательной печали для Тёмного Старшего уже прошло – и сейчас Валар цеплялся за новости из внешнего мира, предпочитая их бесконечному жалению себя. Жаль только Горхтаэру ещё до этого простого понимания долго – ругань собственного Младшего успела бы набить оскомин кому угодно. - Да нет, с разговором обошлось, о Великий Тёмный. – Майар поклонился висящему в мутном тумане, мастерски чередуя сарказм и настоящее почтение так, чтобы пропорции оставались примерно равными. – Я здесь по другому поводу. Кстати, поберегите своего.. ученика после выхода из Врат – нам есть, что друг другу сказать. - Выхода? Неясный силуэт Мелькора подобрался, глухо звякнули звенья Айгайнор. Цепь, почуяв небывалое напряжение мятежника, сомкнулась ещё сильнее, заставив Валара неприязненно поморщиться. - Насчет Саурона – нельзя. Прости ещё раз, но бить этого неразумного – моя прерогатива, хоть я и не часто её использую. Правда, боюсь, даже это не добавит ему разума. А теперь – говори. Голос Старшего изменился, став немного живее, добавились резкие, диссонансные частоты. Похоже, изгнанник действительно воспринял слова гостя всерьёз. - Я, в некотором роде, посланник. Если хочешь – маяк, поскольку ты слишком глубоко во Вратах, чтобы просто пустить их в обратный ход. Да и не знают с той стороны, если ли у них обратный ход. - Кто – с той стороны? Нуменорцу пришлось смириться, что допрос ведёт не он. - Ирмо Лориен, Ауле, в какой-то мере – Ниэнна. Пожалуй, остальное не моего ума дела – попасть сюда даже ради общения с тобой я не собирался. Увы, спрашивать заранее, похоже, здесь дурной тон. Аллор с наслаждением продолжил бы язвить, однако ощущение исходящего времени касалось его немного сильнее, чем привычного к его полному отсутствию Бауглира. Впрочем, Валар всё же успел укоряюще покачать головой. - Не спеши судить, нуменорец. В собратьях давно перегорели эмоции, и то, что они их проявили – редкое явление. Лучше ли люди в своем стремлении ко лжи? Улаири оскалился, изображая добродушную улыбку. - Странно слышать такое от средоточия добра всей Арды. Прости, но твой образ в Валмаре далек от совершенства. И тебе я доверяю ровно настолько же, как и остальным. Мелькор беззлобно развёл руками, скосив подобие взгляда на Горхтауэра. - Пожалуй, теперь я понимаю, почему твоя ненависть столь сильна. Послушай его три тысячи лет подряд – и сохранить здравый смысл станет трудной задачей. Просил ведь – осторожней в выборе учеников.. - Я.. Да я вообще его не выбирал, эстета придворного! Кольцо к нему потянулось, а настройку-то всё, не собьешь полностью! Горхтауэр, поймав момент, возник, но через секунду уже сбился на хватание несуществующего воздуха ртом. Будь майар сейчас на свободе, с удовольствием подумал бывший назгул, был бы красным до кончиков гадских ушек. И вскинул руки, призывая Старших. Врата словно провалились внутрь себя, превратившись в бесконечно удаляющуюся спираль. И где-то в недрах серой пелены пульсировала смутная точка, звавшая кого угодно из более сильных – и одновременно пытающаяся выбраться самостоятельно. Ирмо подхватил маяк, лишившись настоящего облика и мгновенно превратившись в старика – не проблема, даст Эру – восстановится. Не даст – не слишком-то много будет от Мастера Грёз проку. Гигантский водоворот белого света затянул десяток ревущих от бессилия хорошим мумаком тварей – Аллор отстранённо заметил, что где-то на краю Пустоты родился звук – а следом принялся за вышвыривание наружу обессиленного Валара и мечущегося в панике Горхтауэра. Ученик, похоже, пытался защитить Старшего, но не мог абсолютно ничего, потому и создавал непередаваемый фон ужаса. Врата с прощальным ударом в спину всей мощью оскорблённого ничто оставили пленников снаружи, и Валмар затопила белая вспышка. А Манвэ наконец-то осознал, как болит у него голова.