Безоткатка и Магия

Синигр только и мог, что наблюдать. Он уже продублировал сообщение для Аллора и, похоже, добился своей цели. Реакция Мандоса на запрос информации была странной, а потому — лидер предпочёл обосновать сказанное как просьбу. Общение вернувшихся с Намо проходило напрямую, без лишних звуков. Конечно, способностей к «подслушиванию» такого обмена информацией у механоида было немного, однако и этого хватало для выяснения сути. Третья тень, которую двое бывших назгулов вытащили неизвестно откуда. Она источала страх, теряла стабильность и едва не распадалась, удерживаясь лишь волей владельца Чертогов и отчетливой необходимостью продолжения существования. Цели вернувшихся были неизвестны, а вот ответ на просьбу Намо у Синигра был готов: — Так случилось… Что Манвэ сейчас… временно не функционирует. Он закрылся щитами и, похоже, проводит какое-то восстановление. Не думаю, что вас обрадуют последние новости. — Синигр вздохнул, набирая больше воздуха, попутно выстраивая личный канал к фокусу внимания Мандоса. — Мелькор на свободе. Манвэ ослаблен, а тех, кто мог бы проследить за всем этим, я, увы, не знаю. Механоид прикрыл глаза, вновь преобразовал передние конечности и, форсировав энергосистему, коротко попрощался с присутствующими. Лидер развернулся, дважды ускорился и покинул Чертоги, отправляясь навстречу приближающемуся сигналу Аллора. — Поторопись, Девятый. Тебя ждут.- Это всё, что лидер передал спешащему к Намо. Затем новая сигнатура привлекла его внимание. «Видимо, бывший узник изрядно восстановился», — подумал Синигр, меняя направление движения прямо в рывке. Огромная когтистая лапа, предназначенная именно для таких ситуаций, превратила ровный травяной покров в перепаханную полосу земли. Всплеском энергии приведя всё в относительный порядок (на изрытой земле уже появилась трава), лидер продолжил путь. Он остановился на достаточном расстоянии — Мелькор, чья сила уже ощущалась достаточно чётко, был крайне занят каким-то, безусловно, важным процессом. Мешать не следовало, а потому — Синигр активировал увеличение. Из тончайшей плёнки перед его глазом создались четыре органических линзы, а фильтрация сигналов давала шанс увидеть за движением целых рек энергии что-то более понятное. Бауглир сосредоточенно хмурился, витая в глубинах чужого рассудка. Условно чужого, надо сказать — нередко Старший узнавал свои же стремления, лишенные под действием времени уже самого своего основания. Майар, бывший лучшим из учеников в своё время, преобразился в худшую сторону — теперь его существование сводилось по большей части к мести и безотчетной ненависти ко всему, не проявляющему к Младшему благосклонности. Пожалуй, самый неприятный вариант с полным развоплощением будет всё-таки перебором — слишком много будет потеряно ценных навыков, опыта, памяти. В конце концов, именно памятью ученик сейчас и ценен — многое, произошедшее за время пребывания за Вратами, оказалось утеряно для Моргота, жаждущего как можно быстрее разобраться в обстановке. Что поставить целью, от чего отступиться, что и кому говорить? Пока что ответы могли храниться только в одном месте — в сознании неудачливого майара, коим Горхтауэр являлся даже для своего Старшего. Бауглир искренне считал, что смирить свой гнев стоило бы на более долгое время — не оно было главным ресурсом для бессмертных, предпочитающих нужные знакомства, тайную информацию и тонкие, словно паутина, заговоры. Однако то, что нельзя стереть, можно вылечить. Своеобразно, конечно — едва ли обитатели Валмара назвали бы происходящее лечением. Но сейчас мнение общества играло для и так находящегося на невыгодных позициях Валара малую роль. Куда важнее накопить силы, восстановить хоть какую-нибудь поддержку — сильного в прошлом ученика, и правильно выбрать направление… своих действий. Ко второму пункту Моргот и приступил, едва накопив достаточно энергии. Разум Горхтауэра всё так же туманился даже сейчас, когда Старший уже порядком отдался скуке от непрерывного подчищания остатков изменений, произошедших с учеником с момента Нуменора. Славное было бы королевство, попади оно под его руку! Горхтауэра, разумеется — сам Валар не имел желания вновь вести дела с людьми напрямую. Слишком хрупкий народ — легко меняют хозяина, труднее предсказать, чем тех же одержимых до банальной слепоты своим долгом эльфов, труднее даже, чем высокоморальных собратьев. Проще уж поставить над ними того, кто действительно научился вызывать их доверие — как равный; Мелькор же имел больше шансов вызвать лишь страх. Всепоглощающий, а значит — лишающий разума. Убранное из памяти майара разлеталось в ауре тусклыми клочьями, пропитанными красным — сама же энергия медленно сводилась в черно-коричневую, словно выжженная земля. Кое-где желтизна уходила в золото, а кое-где пропадала совсем — Бауглир же и вовсе не отвлекался на внешнюю сторону происходящего. Валар работал точно и методично, стараясь не трогать основу личности — эта часть пострадала меньше всего, хоть и почти скрылась под эмоциями и всевозможным хламом. Отчищать ядро пришлось столько же, сколько и внешние слои — зато Горхтауэр очнется абсолютно без эмоций, лишь потом приобретя их в новом окружении. Прошедшее станет опытом, полезным, но не более того. Заодно станет меньше точек уязвимости — никакого неуместного гнева, злости, необдуманных поступков. Слой. Ещё один. Ядро. Плотная, напитанная воспоминаниями разных периодов оболочка. Ещё немного пустого хлама — вежливые разговоры, Ар-Фаразон и ещё немного старых советников со строгими, сухими, желчными лицами. Много изящества, мало толку, ученик. Ловя на ходу недостатки провернутого, Моргот поневоле восхитился масштабностью цели — надо же, сам Валмар. Стало быть, в Многозвонном теперь настороженнее относятся к этой расе, и почти наверняка — не помогают. Как и эльфам — куда подевалась былая уверенность высокородных, встречавшая его до изгнания? Жалкие, трусливые создания легко отдавали энергию, сейчас служа, сами о том не подозревая и стараясь забыть о недавней встрече с Врагом, своеобразным аккумулятором для копательств в сознании Младшего. В былые времена все здесь было полно творчества — не во славу Эру даже, точнее, не только — сейчас же Бессмертный сам не знает, к кому бежать с нежданной новостью. И не скажешь ведь сразу, порадовало это или наоборот. Бауглир всегда ценил достойного схватки противника. В поле внимания Тёмного Валара вклинился чужой взгляд. Пристальный и в меру заинтересованный, он едва не ускользнул из сознания Старшего, погруженного в работу — однако старый рефлекс сработал вовремя. «В такой момент ты когда-нибудь и поймешь, зачем я оставил тебе память, Горхтауэр» — раздраженно, но машинально и скорей самому себе, отозвался на всплеск разума ученика Валар, выныривая на зыбкую почву реальности и любовно, не оборачиваясь, можно даже сказать, с намеком, поглаживая вновь обретённый Гронд. Кто бы ни был неизвестным гостем Старшего, он вряд ли относится к доброжелателям. Синигр не смог сдержать любопытства. Ему были крайне интересны все процессы, происходящие впереди. Мелькор что-то делал с сутью, ядром Саурона. Потоки энергий уже хлестали бы во все стороны, если бы лидер не счёл необходимым возвести вокруг работающего бывшего узника сферический щит, всего лишь поглощающий самые «едкие» частицы-искры. Без этого, окружение, вероятно, уже серьёзно пострадало бы от неприятных волн грязно-бурой, подобной гною силы. Вмешательство не осталось незамеченным. Мелькор прервал работу, похоже, дойдя до момента, в котором можно будет отвлечься на окружение, перехватил огромный молот поудобнее и, похоже, начал подготовку к потенциальной драке. Пришлось быстро решать довольно сложный вопрос — напасть с целью проверки, сразу обозначить себя, как нейтральную сторону или разорвать дистанцию? О серьёзном нападении речи не шло — Синигр представлял всю опасность Валар. Одна такая боевая единица могла превосходить по запасам энергии целый сектор. Воевать с этим было невозможно. Пусть сейчас, даже на вид, изгнанник выглядел потрёпанным и уставшим, пусть его видимый резерв сейчас был всего в десяток раз выше, чему механоида. Это Валар, всегда славившийся своей хитростью и способностью к внезапным действиям. Считать, что у него нет чего-то, отложенного «про запас» — глупо и безрассудно. Синигр принял решение. Приблизившись, он пустил энергосистему в форсаж, ускоряя следом и скорость восприятия/обработки информации. Внешний слой ауры лидера, повинуясь выработанным гормонам, окрасился в цвета спокойствия. Враждебность отсутствовала, позволяя собеседнику увидеть отсутствие угрозы. Продемонстрированная коса явно была замечена — Мелькор выдал через ауру ощущение расслабленно-ехидной ухмылки и резко развернулся, похоже, принимая предложение о небольшом «веселье». За секунду до его разворота механоид замахнулся и рванул вперёд, в зону контакта. Тяжелый молот снёс отросшую часть древка, которой Синигр воспользовался вместо шеста. Лидер при этом успел перехватить своё оружие и приземлиться на плечо Валара. — Приветствую вновь, уважаемый, — механоид ослабил все естественные ограничители движений и, используя преимущество в неожиданности, увернулся от последовавших ответных действий в виде лёгкого хлопка левой рукой бывшего узника в район плеча. — Надеюсь, что моё присутствие не будет расценено как угроза состоянию вашего… ученика. Бой шёл на очень средней для Мелькора скорости — это было заметно по чуть боле размашистым движениям. Синигр не обманывался — стоит оппоненту воспринять его как угрозу своим целям — и, как минимум, долгий ремонт обеспечен. Сейчас он держался на заданной первым ударом скорости только за счёт усиления органической части. Тяжелый даже на вид молот в руках Мелькора развивал ужасающую скорость. Лидеру приходилось то вытягиваться струной, а затем выполнять сальто назад с опорой на руки, то группироваться и прорываться вперёд, высчитывая сантиметры до касания. Ему всё-таки удалось удивить своего соперника — подловив Валара на широком горизонтальном ударе, он прицепился выращенным крюком к рукояти молота, лишив созданную часть всех энергоканалов. Это и помогло — оружие, коснувшись кости, выпустило волну обжигающей энергии. Закрывшись энергощитом, механоид без потерь проскочил за спину к сопернику, крутанулся, наращивая боевую часть и древко косы и целясь в поясницу единым режущим взмахом — полумесяцем. … И успел понять, что ударил в блок. Лидер разорвал дистанцию, спрятал косу и приглушил свечение ауры. — Благодарю за интересный бой, уважаемый. Мы с вами все так же незнакомы. Предлагаю вам поразмыслить над одной интересной загадкой… Как вы думаете, откуда я взялся? — спокойно высказался лидер, выходя из поднятого последним ударом облака пыли. Аура нападавшего была знакомой — нечто подобное, но притушенное, видимо, усталостью, Тёмный Валар видел у Врат, причем пребывал нынче процветающий на вид индивидуум тогда в весьма потрёпанном состоянии. Впрочем, оставшихся при своих в той схватке и не было — Младший, в общем-то, держался молодцом. Но пробовать силы в поединке с Могуществом. Это могло стать интересным. Поглаживание молота плавно перешло в нижний удар, снося часть оружия атакующего. О да, оружие стоило внимания — неплохо для Младшего, да и молоту не слишком нравится, в сравнении с ним коса — чересчур верткий противник. Младший же оказался быстрым — по крайней мере, успевал уходить от ленивых ударов Валара, даже не пытаясь принять Гронд на блок. Видимо, ещё и умный. Впрочем, нежелание встретиться с доброй полутонной стали и идеально под руку сглаженного за столетия дерева вполне объяснимо. Легкое касание разума Горхтауэра. Вектор на восстановление — и несколько последних штрихов, вместе с приказом не бросаться на рыщущего рядом с Валаром противника. Впрочем, до пробуждения майара ещё минута, не меньше, этого вполне хватило бы даже Ване. Младший вспархивает в воздух, словно найдя в нём невидимую опору, и мягко приземляется на плечо, на секунду озадачивая Бауглира. Рисковый. Очень рисковый майар, а уж слова. Словно не понимает, что не будь у Моргота должного самоконтроля, молот бы уже ломал чьи-то ребра. Правда, противник быстр — но и эльфы не медленнее, разве что на самую малость. Значит, майар или старший Перворожденный — кто знает, каких высот достигли они за прошедшие тысячелетия? Темному хватает недвусмысленного взгляда, чтобы майар прекратил испытывать прочность его терпения. И снова — пляска огромного Гронда и острейшей косы, сведённой почти до иглы. Слишком остра в тебе жажда жизни, нового, не прописанного в устоях Валмара, Младший. Не здешний ты, совершенно не здешний. Средиземье или новосотворённый? Пожалуй, сталось бы с Варды — та же текучесть движения, что и в Королеве Бессмертных Земель. Память услужливо нашла имя — упомянутое всего раз, оно намертво отпечаталось в памяти, как и всё, происходящее ежесекундно. Си-нигр. И откуда же ты будешь, неизвестный Младший? А главное, что тебе от меня-то нужно? Веер ударов. Умелый заход снизу, под громаду молота — не первый раз держит странное оружие в руках. Но и не идеально — немного запаздывает скорость, видимо, слишком тяжелое древко. Впрочем, это известно даже Кузнецу — идеального оружия нет. Тот же Гронд. Иногда — бесполезная мощь, зато может сделать так. И ещё немного ускориться, подставляясь под летящее лезвие. Лень соскальзывает с обманчиво-расслабленного Старшего, превращая его в машину убийства — но это ощущение остается под кулаком холодной воли. Спарировать. Уйти на шаг назад. И снова благодарно огладить молот, словно любимые дети подземника — свои бороды. Выдержал на майарской скорости, хотя не сорваться в кровь после долгого безделья наверняка было нелегко. — Ты любопытен, Синигр. — низкий, чуть лениво тянущий звуки голос Старшего прозвучал в тот же момент, что и глухой удар о землю рукояти Гронда — Бауглир оперся на длинную ручку, показывая, что на данный момент едва ли не самый безопасный собеседник во всем Валиноре. Насколько же это впечатление обманчиво, судить предстояло уже Младшему. — И, к тому же, не самый. типичный представитель здесь. — Хмыканье, вероятно, выразило интерес к происходящему. — Что же до твоего происхождения. Полагаю, старший Младший или недавно вернувшийся из Средиземья. Кто — иной вопрос. Возможно, бывший человек — у них часто появляются странные силы, возможно — весьма опытный Перворожденный. Гораздо интереснее услышать твой рассказ. Синигр дождался, пока осядет пыль, разделяющая его и Мелькора, вновь достал косу, вбил её в землю и уселся на древко. Он ещё отходил от трудного боя — Валар был ужасающе силён. Свести вероятный урон в ноль получилось лишь чудом — не раз огромный молот проходил в опасной близости от конечностей. Связки едва выдержали перегрузки, а кости уже сейчас модернизировались с учётом новых данных. Суставы перерабатывались, пытаясь объединить прочность и максимальную подвижность. Мелькор был умён… и это ощущалось. Мощнейший разум, похоже, же начал адаптацию к изменившемуся окружению. Правда, теперь, механоид ощущал небольшое преимущество в диалоге. — А что, если я скажу, что вы ошиблись в ответах? — лидер, чуть улыбнувшись, позволил себе запомнить промелькнувшее на лице бывшего узника мимолётное удивление. — Вы ведь умны…. Вы уже догадались, верно? Синигр хмыкнул, катая в правой руке шар из зеленоватого огня. Мелькор ничем не выдавал своих эмоций, кроме опосредованного их воздействия на окружающий фон. Механоид прикрыл глаза, засекая появление нового разума в доступном радиусе. — О, вижу ваш ученик снова с вами. — тихо хмыкнул лидер, оценивая возможности бывшего соперника, укрывая себя щитами просто по привычке. — Вижу, ему стало легче. Имея возможность сканировать ментальные оболочки окружающих, Синигр пользовался ею, выигрывая секунды на обработку данных и повышая собственные шансы на выживание. Механоид ждал от своего собеседника высказанных вслух выводов, которые можно было бы подтвердить или опровергнуть. В том, что ему поверили, механоид уже не сомневался — слишком уж задумался Мелькор, похоже, найдя доказательства сказанного. Валар на секунду ускорил сознание, реагируя сразу на два события — наконец-то пришел в себя Младший, прошедший основательную чистку и старательно намекнул на собственное происхождение восстанавливающийся после короткой стычки Синигр. Майар, пожалуй, пока что был самым примечательным образчиком встреченного после освобождения — если подобные изменения затронули и иных сотворённых, немудрено, что нервная система братика изрядно расшаталась за прошедшие века. Впрочем, наглый нападавший все равно не имел отношения к Валинору. Что бы это ни означало для самого Бауглира, оно не изменится за несколько секунд — и Валар незаметно со стороны скользнул по каналу связи с Младшим. О нет, Горхтауэр не злился — сейчас связаться с ним оказалось даже проще, чем до очистки разума — ибо майар теперь воистину был таким, каким его помнил сотворивший: холодный, оценивающий фильтр восприятия делал его почти непредсказуемым бойцом и хорошим стратегом. Пусть не идеальным, но Старший всё равно никогда не отпускал сотворённого в полностью свободное плавание. Как выяснилось после Пустоты, не зря не отпускал. Сознание Младшего откликнулось на удивление быстро — в ту же секунду ментальное ядро покрыли три слоя отражающих щитов. Отражающий, глубинный и замедленный — это сочетание позволяло доставить проблем даже опытному ученику Ирмо. Первый отражал достаточно слабые, «пробные» атаки, не позволяя достичь внутренних слоёв структуры личности, второй создавался с расчетом на замедление проникновения в разум, корежа восприятие считывающего — а уж кошмаров в сознании Горхтауэра накопилось немало, — третий же срабатывал тогда, когда победивший в ментальном поединке противник убеждался в том, что оппонент сломлен — срабатывал одним точным ударом, метя в ядро нападающего, теперь угодившего бы на роль жертвы. Выучку Младшего можно было оценить как минимум со сдержанной похвалой — не каждый майар Валмара мог воспроизвести верхние два одновременно. Однако сейчас Младший считал целесообразным использование максимума возможностей. — Должен предупредить, что собеседник опасен. Возможен временный выход из строя моего облика, нежелательное повреждение вашего, учитель, и временное подавление нашей ментальной связи. Мелькор оценивающе хмыкнув, то ли принимая к сведению сообщённую информацию, то ли удивляясь, что чистка сработала настолько качественно. Начать разговор после пробуждения с боевой оценки ситуации. Этот Горхтауэр был в разы полезнее искорёженного веками озлобленного воителя времен Нуменора, каким он встретил сотворённого в Пустоте. Пожалуй, на это стоило потратить некий объем сил. «Прости, что временно стер некоторые эмоциональные цепи. Восстановится скоро, но временно будет неприятно. Горхтауэр?» «Это было целесообразно.» — Легкий кивок обозначил согласие Младшего с произошедшим. Бауглир успокоено расслабился, поняв, что долгого объяснения не понадобится. По крайней мере, пока. — «Вы отвлеклись от разговора, учитель». Мягкий намек ставшего предельно сконцентрированным майара подействовал на Старшего почти магически — вынырнув вновь на поверхность реальности — насколько ткань мира в Валмаре была реальностью, разумеется, — Тёмный Валар вернулся к собеседнику, терпеливо ожидающему ответа. Под кожей на руках Младшего — или правильнее будет называть него пришельцем-на-Арду? — мелко вздрагивали отдельные группы мышц. Очень, очень сильная привязка к облику — Бауглир, даже не будучи уверен в возможности восстановления своей оболочки в случае её разрушения, уделял ей гораздо меньше внимания. Впрочем, подобная легкая беззаботность была свойственна едва ли не всем Могуществам — возможно, именно поэтому Синигр сумел увернуться от пусть не направленных с намерением убить, но весьма серьезных ударов молота? Стоит подумать на досуге. А ещё лучше, проверить на практике и разобраться наконец-то с полувосстановленным обликом — раздражали отдающиеся на резких поворотах кисти мышцы и порченная Айганор структура ладоней. Да и от нескольких максимально неприглядных шрамов можно будет избавиться — в конце концов, надо ещё проверить, насколько изменились нравы Перворожденных, Валий и вышестоящих Младших. — Ты удивляешь меня, Синигр, — Валар усмехнулся, и пустые глазницы придали покалеченному лицу жуткое выражение. — Ты не имеешь отношения к Арде вообще, если хочешь уточнить. Не тот разум, не те цели — поверь, здесь мало кого интересуют именно знания как таковые, и совсем не та манера действовать. Проделка с Вратами тоже твоих рук дело, в какой-то мере — а значит, я должен, по крайней мере, сказать тебе спасибо. «Нецелесообразно благодарить объект.» «Умолкни.» Горхтауэр без возражений затих, медленно наращивая мощь щитов — похоже, на них шло семь десятых мощности ядра. Атаковать Младший не сможет при всем желании, но и покопаться себя в голове вторично не даст — заслуживает уважения. Что ж, пусть защищается, если ему так спокойнее — Валара больше интересовал недавний знакомец, опирающийся одной рукой на древко кровожадно сверкающей на солнце Валмара косы. Валар недвусмысленно наклонил голову набок — знаком крайней заинтересованности. Голос же Бауглира так и не изменился, переходя время от времени в диссонансные частоты. То ли Тёмный ещё не вполне вернул структуру всего, что обеспечивало нормальную речь, то ли просто не тратил сейчас энергии на поддержание «благостного голоса», неизменно сопутствовавшего брату. — Ты, думаю, понимаешь, что у меня нет ни малейшего желания быть кому-либо обязанным. Моё положение шатко, Синигр, — облик бывшего Могущества осенила страшная в своей честности улыбка, — и незачем делать его зависящим ещё от кого-то. Впрочем, тебе ведь интересно не само моё излечение, а наблюдение за процессом? — Следующая ухмылка вышла немного приязненнее для непосвященного. Бауглир, кажется, вовремя сообразил, что подмигнуть было бы наихудшей идеей для своего нынешнего состояния. — Ты действительно не здешний, если кидаешься на всех с оружием и интересуешься настолько странными вещами. Прошу, можешь попробовать. — Валар внезапно вскинул правую руку, перехватывая молот в левую и протягивая освободившуюся ладонь Синигру. Со стороны любого Старшего этот жест был бы признаком величайшего доверия, но только не для Тёмного — сейчас все положение Валара говорило о готовности к атаке. Открывать больше предложенного было бы для него слишком большой роскошью, особенно сейчас, пока собственный майар ещё не вернулся в норму. После — возможно, после обязательно найдётся союзник или слабое звено, но пока что величайшей ценностью является лишь свобода. Действий, мыслей, чего угодно — Тёмный слишком рьяно принялся за работу, чтобы снова начинать всё сначала. — Ну же, странник. Тебе интересно. Усмешка на полусожжёном лице снова сменила подтекст, передавая ехидство. Не имея возможности полноценно выражать эмоции мимикой, Валар компенсировал это аурой, менявшейся в оттенках, словно по-разному озаряемое стекло. Сейчас структуры Старшего несли в себе лишь мизерную часть личной силы — большинство запаса было подарено, или, как мягко выражался Горхтауэр, бессрочно взято взаймы, у Перворожденных, прямо-таки фонтанировавших чувствами при встрече с мятежником. «Грех не взять, если дают», — как, опять же, нахватался при упадке нуменорского двора некто, более известный последнему королю, как Саурон. Синигр выслушал контраргументы Мелькора и задумался. Стоило бы учитывать явное неодобрение бывшим узником более активных действий с его обликом. Однако. — Вы правы. Однако никакой зависимости не будет. Мне интересно. Так что попрошу не дёргаться, — механоид говорил спокойно, не пытаясь ни в чём убедить собеседника, невольно ставя того перед фактом. — Не сомневаюсь, что удар вашего молота сможет нанести мне ущерб, однако, не думаю, что это рационально. Сейчас лидер невольно сбивался на привычный, даже близко не человеческий слог. Осознание возможности получения важнейшей информации снимало большинство привычных стереотипов поведения, выводя вперёд исследовательскую сторону его разума. Мелькор, сам, вероятно, не подозревая, застраховал себя от чего-то, несомненно, более опасного, чем небольшие разногласия с другими Валар. У Синигра, буквально, манипуляторы чесались от желания разобрать объект исследования на органы, разложить всё по колбам и контейнерам и отправить на Полигон, куда уже достаточно давно ушёл отчёт об исследовании Пустоты. Но теперь, с нависшим над головой молотом, механоиду приходилось сдерживать подобные порывы, не давая им прорваться даже в эмоциональную сферу. Потому альтернативное решение было найдено почти мгновенно. Органические линзы закрыли правый глаз лидера, прибавляя ещё десяток процентов к уровню восприятия, обычно не превышающего 57%. Подключение к архивам обновилось самостоятельно, так что теперь откладывать принятый план не имело смысла. Осознав, что на все сомнения и подготовку не ушло и десятка секунд, Синигр перешёл в основной, машинный режим мышления. ----- Активация выбранных протоколов. Все устройства подключены и работают нормально. Состояние разума: 97% функционально. Энергоцепи в норме. Протокол «Исцеление» активен. Ресурсы доступны. Внимание! Внутри объекта зафиксирована высокоэнергетическая реакция! Адаптация инструмента. ----- Лидер прищурился. Его рука изменилась, буквально врастая в протянутую руку облика Мелькора, обходя все чуждые энергоканалы и стабилизируясь, подавляя рефлекторную реакцию ответа чужой оболочки. «Вероятно, реакция имеет схожесть с иммунитетом стандартного организма», — отметил для себя механоид, возвращаясь к расчётному модулю с его безупречно-чёткими формулировками. ----- Анализ… завершён. Предварительные результаты получены. ---Краткий отчёт. Получены образцы тканей. Содержание энергии составляет порядка 140 стандартных 140 магических единиц. Степень синхронизации энергий тела близка к абсолюту усиления. Объект может использовать высокоэнергетические атаки. УЗИ показало наличие полноценных органов и адаптированной системы циркуляции энергии. Обнаружены повреждения органической и энергетической части. --- Конец отчёта. Использован выделенный запас биомассы. Энергетическое наполнение клеток стабильно. Обнаружена негативная реакция объекта. Прямого запрета не выявлено. Адаптация биомассы завершена. Производится формирование\восстановление энергоканалов. Активное сопротивление объекта. Подключён голосовой выход. Передана фраза о занятости. Восстановление магистральных каналов рук завершено. Излечение органов зрения невозможно без полного изучения доступного генного материала. ----- Синигр «вынырнул» из цифр и расчётов и, чуть повернув голову, встретился взглядом с Сауроном, похоже, подошедшим «на помощь» к учителю. — Всё в порядке…- Выдохнул лидер, ни к кому особо не обращаясь. — Руки я подлатал — через неделю максимум, регенерация поправит то, что осталось. С глазами можно разобраться позже. А теперь, боюсь, мне надо немного восстановиться.- Механоид отошёл в сторону, осмотрев руку, вернувшую первозданный облик и прикрыл глаза, отстраняясь от управления телом. Энергоструктуры Старшего рывком расцепились с едва успевшими завершить работу с каналами Смотрящего — Валар с недоверчивым прищуром наблюдал за действиями майара, пусть не выходящим за грань возможностей средней силы Младшего, но не использующего ничего похожего ровным счетом. Иной тип управления обликом — да и было ли это обликом в прямом понимании? — скорее даже оболочкой для чего-то более материального, чем привычное ядро эльфа или сотворённого, более практичные действия и рациональность, предупреждающая эмоцию — Смотрящий был крайне опасен для существа, равного по запасу энергии либо не более чем на порядок превышающего этот уровень. Для самого Старшего угроза могла быть только в потере оболочки — увы, сейчас это стало бы фатальным — или, по крайней мере, отняло бы драгоценное время. Бесплотный дух Моргот предпочитал использовать только при острой необходимости — слишком уязвимыми становились структуры разума сколь угодно сильного. Здесь же, в пропитанном чужим, — а главное, враждебным, — излучением Валмаре развоплощение грозило стать совсем уж неприятным Старшему событием. Потому-то и нерациональный, зато понимаемый сознанием жест Горхтауэра, мягко — в меру умения в своём состоянии, — намекнувшего Синигру, что дальнейшее вмешательство неуместно, Бауглир практически пропустил мимо внимания — сосредоточившись на том, понять что пока было сложнее, но в разы полезнее. Каналы облика вернулись в исходное состояние — если можно было назвать исходным состояние, которое Старший уже соотносил с бессмысленной ностальгией. Сильные повреждения остались лишь на лице, по-прежнему представлявшем кошмарную маску из ночного сна любого Перворождённого в лучших традициях мороков ученика. Исправить пока это не представлялось возможным, да и не имело смысла — без зрения, отнимавшего львиную долю внимания облика, окружение чувствовалось острее. Позже, без сомнения, восстановлением Старший займется — но позже, а не сейчас, когда. «К слову, о гостях.» Невозмутимый голос Горхтауэра тут же осведомился, что именно учитель хотел этим выразить, однако Мелькор отмахнулся от Младшего, как от надоедливой мухи. Приближались проблемы более значительные, чем недолеченное состояние — хоть и напрямую с ним связанные. — Хм. — Тёмный без спешки, но скупым движением осмотрел руки, приобрётшие внешне — а большей частью, и внутренне, — удобосмотримый вид. — Неплохая работа, если не учитывать, что я рассчитывал справиться сам. Кажется, если ты встретишь Сулимо без защиты — немедленно полезешь ему в голову, прости за прямоту. Так вот — это будет не лучшим решением. — Непонятно откуда идущий взгляд Старшего стал жестким. — Если хочешь выжить здесь достаточно, чтобы принести в свой мир нечто новое, научись соизмерять желания и личные больные точки, по крайней мере, Круга Судеб. Большая часть расценила бы твою помощь как оскорбление, целитель. — Оскал Тёмного скользнул по испещрённому мелкими нитями шрамов лицу и тут же исчез, оставив Валара предельно серьёзным. — Всё же я благодарен. А сейчас. — И Смотрящий оказался тем же рывком, так привычным в почти любом движении мятежнику, закинут за спину — к с трудом увернувшемуся Горхтауэру. — Мягкой посадки и готовься работать ногами, гость. Широкая спина Старшего скрыла большую часть обзора, оставив только край улицы и темнеющее небо. Младший, сохраняя невозмутимый вид, протянул руку Синигру, предлагая подняться — то ли посчитал это достаточно тонкой местью за запомнившееся поражение, то ли просто сочтя логичным в данный момент времени. На секунду фигуру Старшего охватила Тьма — настолько концентрированная, что отшатнулся даже отвыкший от настоящей мощи ауры учителя майар. Языки энергии, подобно огню, обвившие громоздкий с первого взгляда силуэт Валара, продержались всего секунду, но Бауглир заметно разогнулся, избавляясь от последних признаков усталости — сейчас Тёмный был в разы опаснее, чем у Врат. Впрочем, противник вряд ли уступал ему — Астальдо и не пытался скрыть свой приход, буквально заявляя о нём Валмару. Тьма над Бессмертными Землями была так же нечаста, как и сам Бауглир в них — но сейчас от глаз оставшихся за пределами охваченной завершающимся щитом области происходящее закрывал именно Тулкас. Ни к чему проявляться новым кривотолкам этого сражения — Враг будет повержен или сломлен, а как именно — иной вопрос, касающийся только и исключительно самого Астальдо. В конце концов, это и было тем, что Старший умел делать идеально — искать слабости и дыры в защите, а после добивать до необходимого состояния. Впрочем, работа не была частой — и уж тем более, её не требовалось любить. Переглянувшись, Тёмные сорвались с места — не дожидаясь ни появления Тулкаса, ни завершения щита. Спроси сейчас Бауглира кто-то очень смелый, считает ли он себя трусом — о нет, ни в одном глазу. Лицо бегущего Валара в очередной раз сомнительно украсила усмешка — каламбур был бы достоин чертогов Ниэнны, не будь настолько грубым. Это и было-то не бегом — скорее быстрым порталом, сворачивающим под ногами Старшего каждый второй шаг. Граница щита была не так далеко — Астальдо не стал тратить силы, которые ещё могли пригодиться, на чересчур надёжную защиту. Впрочем, если не успеть за ближайшие секунды — в надёжности-то им и придётся убедиться на собственной шкуре. Даже на трех, потому как Младшие явно не того склада, чтобы остаться в стороне — один из интереса, — хотя какой тут интерес, в конце-то концов? — второй из слепого желания, видимо, самоубийства. Нерационально, нерационально. Границу щита, с едва слышимым хлопком закрывшуюся за спинами, Старший преодолел прыжком. Распластавшись в воздухе как виверна-переросток, Тёмный приземлился на мощённую улицу, выбив каменную крошку ногами и мгновенно разворачиваясь к Младшим. Не стоило терять лишнего времени. Собственно, Моргот никогда и не считал время лишним. — Синигр, уходи иной дорогой или не лезь вперёд. Я буду идти к чертогам Мандоса — там он наименее силён. Кстати, знакомься, Тулкас. Много мышц, средне — ума, и очень-очень мало скорости. Страху нагоняет, правда, заметно? Тяжелые шаги мерно отдавались на начавшем мелко дрожать камне. Похоже, навык скрытности действительно был не самым любимым искусством первого воина Валмара.