Безоткатка и Магия

Своды качнулись на головой, уходя от взгляда, ищущего опору для вполне материального теперь тела — и Аллор понял единственный плюс призрачного облика: тени не тошнило. Непередаваемое ощущение тянущего желудка, зачем-то воссозданного при обретении облика, заставило с определённым трудом от данного органа избавиться, и нуменорец вновь пропустил самое основное, копаясь в энергоструктурах — по внешнему своду Чертогов прошлась чья-то когтистая лапа, раздался короткий взвизг, что-то прокричал высоким голосом кто-то снаружи, и свод вновь тряхнуло, создавая ощущение, что потолок проломился — не здесь, но и не слишком далеко. Узнавать, что именно таким оригинальным путём попало в Чертоги, бывший Всадник не собирался — путь по-прежнему лежал в зал Врат, огибая особо оживлённые реки умерших — тени беспорядочно копились в уголках анфилад, обеспокоенные чем-то и испуганные внезапными звуками обвалов. Где-то далеко что-то тяжело ухнуло, обвалилось и зашуршало мелкими камнями по стенам — Аллор инстинктивно прибавил шагу, уходя с отмеченной дороги и срезая путь через скопление теней. В каждой из них нуменорцу чудилось что-то знакомое — хоть черты и постоянно расплывались, не давая узнать. Всадник отлично знал, что те, кого он ищет в этих полупрозрачных лицах, давно ушли на Пути — и всё же не мог избавиться от этого желания. Наконец, когда напряжённо вглядывающемуся в силуэты майару стали уступать дорогу, нуменорец вернул себе нормальное восприятие — чутьё говорило о приближающейся встрече с прошлым. Вполне возможно, остался в Валмаре и кто-то из собратьев — или в Чертоги пожаловал раньше времени Кхамул. Будет обидно узнать, что Второй так и не стал примерным мужем, однако и поговорить теперь с кем найдётся — если и впрямь нелёгкая принесла именно южанина. Вспоминая Второго и пытаясь догадаться, кто именно так решительно потребовал присутствия нуменорца здесь, в Чертогах, что значение потеряло даже его участие в прямом мятеже Тёмного, бывший Девятый проскользнул в зал, заполненный душами под завязку — несколько тёмных силуэтов, излучающих мягкий прерывистый свет, висело даже под потолком, вырвавшись из общей массы рук, голов и ног. Смешение умерших всех народов и стран представляло собой странное зрелище — словно ничего не понимающих детей собрали в тёмном капище и не сказали, зачем. Хотя, впрочем, даже если сказать им, зачем, вряд ли им полегчало бы — скептически хмыкнул Младший, продвигаясь сквозь тени, благодаря своему скоплению приобретающие некую материальность, к Вратам, окружённым кольцом толпы, но не впускающим её. Силуэты, покачивающиеся перед зияющим провалом Врат показались странно знакомыми — недавно ушедший Сайта, немного размытое лицо Элвира, даже в посмертии не потерявшее мягкости черт; все — кроме силуэта по центру, спрятанного за спинами стоящих теней. Фигура очерчена неясно — едва видны черты и заметна женская осанка, однако никаких ассоциаций — только саднящее чувство встречи с чем-то столь старым, что память уже тщится вспомнить и не находит очевидный ответ. И нуменорец снова вклинился в толпу, стремясь достигнуть медленно дрейфующих ко Вратам душ собратьев. Синигр пользовался временным затишьем. Он запросил у клана последние сводки и углубился в их изучение. Ранее, механоид недооценивал ту ветвь клана, которая посвятила себя налаживанию контактов со всеми, кто был готов работать на опаснейший клан Полигона. Выяснилось, что, за время отсутствия лидера, Полигон вновь начал меняться. Вернулся тот, кто был родоначальником Пятого поколения. Опаснейший, сильнейший боец, способный самостоятельно победить троих-четверых бойцов тех же Искателей. Крайне серьёзный противник. Он вернулся — и сразу же начал собирать Сектора под свой контроль. Вести были тревожными — в Секторе Ядовитых Болот, куда ушли Считающие, последними было обнаружено огромное существо, присутствующее в виде фокуса чужого внимания. Когда Синигр покидал Полигон, отправляясь навстречу новому миру, это существо пыталось выйти на контакт с кланом из Болот. Ничего не получалось — контурные поля замыкались в непроницаемую сферу, оставлявшую лишь нечитаемый шум в квазиментальных полях. Как выяснил лидер, те, кто занимался вербовкой механоидов, желавших подзаработать, смогли устроить в сверхнадёжной защите короткое замыкание. Контакт состоялся — и первое же сообщение клана Синигр гласило: «Мы здесь. Мы слышим тебя. Будь ближе на три своих длины к источнику.» После полуторачасового ожидания, существо, названное считающими Наутилусом, смогло выйти на связь и присоединиться к цепям Суперкластера. Его сеансы связи были слишком коротки — трудности общения преследовали собеседников на всём долгом пути к сотрудничеству. Однако, буквально сутки назад, Наутилус смог вести полноценный диалог, пусть и способный вывернуть логические цепи стороннему наблюдателю, как методом строения фраз, так и запредельной мощностью трансляции. После этого встал новый вопрос, с которым клан сейчас обращался напрямую к лидеру: Первый из Пятых почти захватил все доступные ему Сектора. Оставаться на Полигоне было уже опасно. Следовало… сменить среду обитания. И недавно обнаруженное по запросу Синигра болото, расположенное недалеко от Мордора, было вполне перспективным местом, способным вместить целый сектор. Дело оставалось за малым — согласовать всё с местными представителями Сил, найти примерно четырёхсоткратный запас энергии лидера и… протащить целый сектор через Пустоту, никого не потеряв и не повредив. Кроме того, отдельной статьёй шел Наутилус. Бросать столь ценного союзника никто не желал, но глубина местных болот могла быть крайне недостаточна для километрового моллюска, ставшего точно таким же членом клана, как и каждая его часть. Откладывать разговор было нерационально, а потому, механоид отстранился от стены, неторопливо сократил дистанцию с Манвэ и, окинув его, Мелькора и Тулкаса спокойным взглядом серо-зелёных глаз, чуть кивнул… — Рад, что конфликт разрешился. Теперь, если никто не против, я хотел бы привести своих подчинённых туда, где они не будут никому мешать. Раз уж мне не было дозволено использовать чужие творения без согласия их владельцев — я вынужден просить о помощи в подобной процедуре… — Речь лидера, как и всегда, была спокойна и вежлива. На это не влиял ни подозрительный взгляд Астальдо, ни чуть ехидный, — Мелькора, ни откровенно вымотанный — самого Манвэ. Ему нужно было получить разрешение — или, как обычно, пришлось бы решать всё с помощью самых эффективных методов… Конечно, изучать творения других Валар без их согласия было бы прямым нарушением запрета, однако о них самих речи ранее вообще не шло. Энергоструктуры Вайрэ почти не получили повреждений — Старшая всё так же дышала чистой силой, разливающейся в пространстве почти на половину мастерской. Оставалось даваться диву, почему Ткачиха не захотела поучаствовать в случившемся, прячась в глубинах своего сознания — и Сулимо удивлялся, осторожно проводя сознание Валиэ к реальности из глубины беспамятства. Да и было ли это на самом деле беспамятством, Манвэ толком не удавалось понять — здесь гораздо тоньше разобрался бы Феантури, но отвлекать сейчас Лориена, и так истощённого защитой Намо во время поединка, было бессмысленно. Лориен, неторопливо — впрочем, им всем сейчас было некуда спешить — латающий собственные щиты и облик, расположился в нескольких шагах, привалившись спиной к горе гобеленов, и прямого участия в возвращении Сестры к реальности не принимал. На Феантури не нашёл сил возмутиться даже Мандос, сейчас в тревожном ожидании стоящий за спиной у Короля Арды — и Владыке было немного страшно подвести собрата. Всегда спокойный, собранный и уравновешенный Хозяин Чертогов сейчас воплощал те же качества, если не считать нервного подрагивания ауры и кончиков пальцев, едва прикрытых краями рукавов. Вайрэ отозвалась быстро — настолько, что не ожидавший скорого ответа Манвэ отшатнулся от лежащей. Встрепенулся Мандос — подаваясь, словно ищейка, вперёд. Сознание Старшей легко дрейфовало на грани происходящего, всё же минуя его — Сестра вполне ощутимо не нуждалась в помощниках, избегая прямого разговора. Образы, приходившие от неё, заставили Сулимо оставить бесполезное занятие — Вайрэ создавала в мыслях то укромные уголки Садов Лориена, то пасторальные картины Средиземья. Пожалуй, не стоило тревожить и так оказавшую неоценимую услугу Ткачиху — без её помощи узнать о Нитях можно было бы много позже. И если восстанавливаться от паники Старшая предпочитала таким незатейливым способом, Повелитель Ветров не видел смысла ей мешать. На место вставшего с колен Манвэ снова опустился Мандос, теперь безучастный к всему остальному — вмешиваться более было не во что, и Сулимо вновь ощутил тяжесть решений, лежащую на нём. Прикажи он сейчас отправить Бауглира за Грань — отправят, пусть и не сразу, устроив ещё немного глупых судов и плачей со стороны Ниэнны, прикажет наказать того же Намо — и Хозяин Душ пойдёт искупать, не сказав и слова возражения. Усталость витала в мастерской совсем уж ощутимо — и Старшего едва заметно передёрнуло в абсолютно тёплом помещении. Облик не мёрз — пока не было в этом необходимости, но сам Король ощущал опустошение — ни желания приказывать, ни решать чьи-то судьбы прямо сейчас. Позже можно будет вернуться к этому — но сейчас вся сущность Сулимо требовала отдыха, как морального, так и наглядного. Например, нескольких спокойных тысячелетий. Которых наверняка не будет — в частности, из-за незабвенного майа… с недавних пор собрата, успевшего и так навести шума в Священных Землях за неполный месяц. Как изменится облик Арды спустя несколько столетий, Манвэ смутно предполагал — и картина ему не нравилась, превращаясь то в кипящий ад, то в сплошную лабораторию с длинными рядами полок, уставленных банками с различными образцами — причем в одной из них Сулимо явно чудилось собственное лицо. Нет, страха в этом не было — Король Арды никогда не привязывался к облику настолько сильно, однако присутствовало нечто неприятное, ранее не испытываемое и немного обидное — в конце концов, облик был функционален. Новый Старший же невозмутимо отклеился от стены и медленно прошествовал по направлению к самому Сулимо — Манвэ подавил рефлекс жестом отказаться от разговора, видя рождающийся в глазах Смотрящего нездоровый блеск идеи. Увиденное намекало, что лучше разобраться с ней сейчас, чем откладывать решение до того, как бывший Младший натворит ещё что-нибудь, его ожидая. — Рад, что конфликт разрешился… «Разумеется, никто бы не позволил нам перебить друг друга, по крайней мере, кроме Моргота.» — Теперь, если никто не против, я хотел бы привести своих подчинённых туда, где они не будут никому мешать. «О нет. Только не сюда. Пожалуйста, Эру, я не хочу решать и это. День, когда я взошел на престол Таникветиль, был неплох, но теперь я уже много раз об этом пожалел. Например, сейчас, о Всеблагой Отец!» Отец, однако, до ответа не снизошёл. Видимо, сеансы прямой связи были на сегодня окончены. — Раз уж мне не было дозволено использовать чужие творения без согласия их владельцев — я вынужден просить о помощи в подобной процедуре… Тяжелый вздох оказался подавлен — Сулимо частично вернул себе невозмутимость, почти втыкая взор в стоящего напротив. В глазах Короля Арды не было злобы — только усталость, помноженная на желание поскорее избавиться от собеседника. — О досточтимый собрат. Сейчас немного не время для таких разговоров, но если ты хочешь получить ответ сейчас — делай что твоей душе угодно со своими созданиями. Единственное, что я тебе запрещу — создавать бессловесных тварей, подобно Морготу, и отвращать от Валинора народы Эриадора. В остальном — было бы неплохо, если бы дела в тех землях — а ты ведь говоришь именно о них, верно? — стали твоей, а не моей заботой. Младшие Дети Илуватара слишком изменчивы для нас, и мы не успеваем уследить за их сменой поколений. Возможно, это удастся тебе. Иди с миром, Смотрящий. Сулимо одарил Старшего ещё одним долгим взглядом и развернулся ко входу, безразлично минуя насторожившегося Майрона и вызывающе смотрящего Бауглира. Синигр подавил появление веселья в эмоциях и мыслях. Вид Манвэ, готового согласиться на большинство запросов, лишь бы, как ощущалось, «этот Смотрящий оказался подальше» — изрядно смешил механоида, именно поэтому и подобравшего текущий момент для просьб. Клан утвердил план, разработанный лидером буквально сразу после прочтения документаций по особенностям контурных полей и систем нуль-транспортировки. Коротко попрощавшись с присутствующими, Синигр перебрал полученные способности, выудил из архивов и отчётов примерные координаты и, построив знакомую систему Перехода простейшим эмулированием функций, исчез вместе с небольшим объёмом воздуха вокруг. Первое самостоятельное непрямое перемещение в данном мире оставило немало поводов для размышлений. На Полигоне Переход происходил секунд за двадцать, во время которых любой механоид созерцал самые странные картины, преимущественно, радиально идентичные. Считающие даже выдвигали гипотезу, гласящую, что данные изображения — процесс прямого контакта квазиментальной цепи с изнанкой нуль-перехода. Данные не опровергали этого, но и не подтверждали. Здесь же — ни одной упорядоченной структуры — мешанина из цветовых пятен и сигналов… Лидер вышагнул в искомой точке, оглядел покрытые туманом болота и, размяв пальцы, переключился в мануальный режим контроля энергий. Повинуясь жестам, местная земля, пропитанная мутноватой водой, расходилась, медленно образуя огромный котлован. Спустя полтора стандартных часа, механоид укрепил стены каверны сетью тончайших органических нитей и продолжил реализацию утверждённого плана. Используя навык кристаллизации, Синигр создал триста шестьдесят небольших изумрудно-зелёных кристаллов и, уже уверенно используя выданные навыки, связал их в цепь, объединив поочерёдно. Продублированный после восстановления сил комплект отправился через мобильный тоннель Перехода к клану, с указаниями по размещению. Работа предстояла грандиозная… Незнакомый с образом и точностью мышления всех механоидов, поразился бы невероятной скорости — и клан, и его лидер управились с размещением меньше, чем за час. Самого Синигра такое не удивляло — он давно знал, на что способны его союзники. Одобренный план строился сразу на двух принципах. Первая часть состояла из кристаллов и принципа их подобия — полностью, до молекул, одинаковые накопители несли и данные, и потенциально огромные объёмы энергий, что позволяло при наличии последних провести совмещение двух точек, разделённых Пустотой. Второй же базировался на принципе нуль-транспортировки — по маяку, либо вектору, задавалась конечная точка, в которой производилась замена двух объёмов. Клан оценивал успешность операции в 78-80%. что в текущих условиях было принято за приемлемый риск. Когда работа была завершена, лидер подал команду своей группе кристаллов. Те, подпитавшись от окружающего фона, объединились в замкнутое кольцо и продублировали самих себя, но уже в вертикальной оси. Объём, замкнутый семьсот двадцатью накопителями, совпал с таким же на Полигоне, где подпитка производилась от замкнутых эффекторов контурных полей. Далее процесс пошёл лавинообразно — два объёма практически идеально заместились, а сектор Болот, с обосновавшимся под ним Наутилусом буквально провалился в Средиземье. Данное событие не было отмечено ни звуком, ни сотрясением — контурные поля послужили демпфером ударных волн, удержали перенесённый объём и едва не вышли из строя. Синигр довольно потёр руки — его клан вновь был с ним. «Клан приветствует Лидера.» «Лидер приветствует Клан обретших себя и Свободу.» «Новое приветствие? Неплохо. Мы согласны. Веди нас.» Механоид тихо рассмеялся, устанавливая стабильную связь, восстанавливая внешние панели эффекторов контурного поля с помощью наращивания хитина. Кристаллы не выдержали, и сейчас всё болото покрывалось блестящей пылью, настолько заполненной силой, что местная энергия вытеснялась на периферию. Как только сектор был зафиксирован в пространстве, Синигр прикрыл глаза, мягко подталкивая местные энергии в нужном направлении. Предупреждённый клан активировал созданные схемы преобразования. Хлынувшая за контурные поля местная сила мгновенно восстановила энергозапасы, повреждённые столь нестандартным способом Перехода. Лидер клана присел рядом с полем и, проведя по нему ладонью, удовлетворённо хмыкнул — сканирование показало двадцатикратное ослабление. — Ещё пара процентов — и можно будет прорастить за его пределы органические структуры. Газы останутся на месте, а вот с остальным, надеюсь, будет меньше проблем. — размышлял вслух Синигр, изучая структуру эффекторов и ища в них слабые места. — Нужно только пару лазеек устроить. Помню, было что-то подобное в секторе Пустыни… Воздух, тяжелым куполом накрывавший Болота Мордора, колыхнулся, взрезанный поднявшейся над землёй энергетической цепью, и схлопнулся, то ли провалившись куда-то внутрь себя, то ли и вовсе временно перестав существовать. Низкорослые травы по краям котлована радиусом почти в двенадцать километров единым порывом юго-восточного ветра пригнулись к земле, приникая к относительно спокойной поверхности — и порыв пролетел мимо, выбив из горного перевала несколько мелких осыпей. Окажись сейчас где-то рядом незащищённое от подобных неожиданностей существо — и сила воздушной стихии просто размазала бы непредусмотрительного наблюдателя по тем же травам. Контуры Болот задрожали, и смотрящему со стороны показалось бы, что лица под слоем мутной воды недовольно кривятся, искажаясь и высыхая — словно из досаждавших Итилиэну не одну сотню лет мертвецов вытягивают силу, скопленную ими за долгие столетия. Ещё мгновение — и порыв повторился, на сей раз отхлынув от внезапно выросшей преграды — призрачной стены высотой в несколько сот человеческих ростов, светящейся легким малиновым отблеском и издающей тихий гул. Трава, наталкиваясь под порывом на новое ограничение, жухла быстрее, чем под смертельной волшбой — сам воздух, казалось, упёрся в невидимый заслон, лютуя на незащищённой земле. Отроги Эмин Мейл, пожалуй, не знали подобной бури со времён воцарения Саурона, и теперь обеспокоенно взирали на укрытые полупрозрачной взвесью газов долины болот. Трупы, погребённые под водами, скрылись под новой землёй — пространство словно сместилось, пряча некую свою часть внутри непроницаемого взгляду купола. Сфера энергии медленно ослабла, сводя на нет жуткий ветер в долине, и болота остались освещать лишь смутные отблески границ новой территории. Можно было бы подумать, что произошедшее осталось незамеченным — но если хорошо присмотреться, нетрудно было заметить неприметного, не выше человека, гостя этих мест, озабоченно склонившегося к границе и нимало не смущённого творившейся вакханалией стихий. Где-то в отрогах Эмин Мэйла дохнуло холодным влажным воздухом, заставив покинуть свои норы множество мелких тварей — полуразвитые, бледные и боящиеся солнца, они спешно покидали обжитые горы, чувствуя приближение чего-то незнакомого и, вероятно, опасного — и это копошение вскоре достигло северных склонов, оставив центральную часть взгорья словно в бессловесном забытье — ни одно растение не выживало здесь, зеленея, а если выживало — сворачивалось в уродливые фигуры, спуская побеги с насыпей и обвалов, стремясь найти хоть каплю драгоценной здесь воды, и ни одна живая душа не осталась на этих безлюдных пустошах после учуянного ненароком. Гондор воистину ожил — уличные торговки, лекари, травники — все вышли на улицы, не боясь нынче погромов лавок и военных поборов, разноголосые крики теперь досаждали всем горожанам — женщины, спешащие с едой к стражникам на стенах, молодая ребятня, слоняющаяся по всем подворотням и уголкам в поисках мелкого заработка, но никогда не имеющая при себе ни одной не потраченной монеты, серьёзные мужчины, обряженные в громоздкую городскую броню, стражи Совета, облачённые в черные с белым Древом на груди одежды и высокие шлемы — все сейчас кипело настоящей жизнью, даже призрак которой успел выветриться из Белой Крепости за время войны. Обескровленный город получил приток нового люда — гости и родственники из дальних провинций, бывшие ополченцы и спрятавшиеся по приказу рыцарей Древа за стенами ещё до осады крестьяне — любые рабочие руки находили здесь своё применение, будь то строительство новых домов — низких, одноэтажных, но пригодных для небольших семей, в отличие от бесполезных ныне огромных чертогов знати в верхних ярусах, или восстановление Минас-Тирита после понесённых разрушений. У Короля было и вовсе не счесть забот. Приближалась зима, а запасы, сделанные крестьянами, погибли при штурме, вчистую сожжённые или испорченные орками. Однако и их поискам приходилось уделять внимание: дети и подростки, сопровождаемые взрослыми, слонялись руинах Осгилиата, ища если не амбары, то хотя бы сохранившееся в них зерно. Найденное собирались оставить на весну — половину на посадку, половину на голодные месяцы, неизбежно грозящие наступить спустя полгода на неизвестных пока хлебах. До наступления же тепла предполагалось жить впроголодь — но народ, к вящему удивлению советников, не роптал — почти из каждой семьи уходили на войну кормильцы, и даже простой люд понимал возникшую необходимость. Мало того, уныния не чувствовалось и в самом городе — понемногу выбираясь за стены и расчищая изуродованные войском поля, люди искали пашни под озимые, в уличных лавках продавался новый хлеб — на травах и соли с небольшим количеством муки, дешёвый, хоть и невкусный. Нехитрая снедь разлеталась с прилавков уличных торговок ещё до полудня — во второй половине дня же выходили на площади стражники, отмеряя продовольствия на женщин — горожанки брали припасы по доверию, поскольку и без того знали друг друга с раздающими не один год. Изредка вспыхивающие драки касались в основном приезжих — многодетные семьи не всегда могли получить довольно для всех, и поднимали крик, впрочем, быстро стихавший при приближении патрулей. Эллеассар сперва не хотел вводить наказаний за уличные драки, но сейчас мысленно благословлял это решение — только так полуголодный, пусть и не унывающий, люд можно было удержать от дележа еды. Палаты понемногу пустели — вышла на верхние их балконы и Эовин Роханская, и сын Наместника Фарамир — Арагорн же искренне радовался, предвидя их будущую судьбу, заметную уже сейчас всем, кроме них. Сестры Палат Врачевания работали не покладая рук уже которую неделю — число вылеченных ими и перенесённых домой не имело счёта, однако столь же много было и умерших — об этом количестве Король справлялся еженедельно, высылая немного продовольствия оставшимся без кормильца семьям. Склады верхних ярусов заметно обеднели, но Государь чувствовал, что поступает правильно — воины на постах стали посматривать на Зал Совета с уважением, благодарностью и, пожалуй даже, трепетом. Если бы это ещё избавляло их от голода, Государь бы и вовсе не знал головной боли. Обрушенные стены средних ярусов понемногу вырастали в высоту — многие камни, выбитые катапультами, легко вставали на свои места, укреплённые особым раствором, предложенным Гэндальфом, оставшимся пока в Минас-Тирите и прежде своего открытия несколько дней не выбиравшегося из лаборатории. Едкий дым стоял в кладовых — овощи и зерно окуривали ещё одним изобретением мага, предотвращавшим гниение — правда, менять там стражей приходилось ежедневно, избавляя их от удушливого кашля. Улицы города наконец избавились от белой пыли, ссыпающейся с повреждённых зданий — Эллеассар самолично прошелся по ним вплоть до нижнего яруса, пригрозив Совету, что если его одеяние окажется запачканным в серое, количество проблем у князей возрастёт. К конце «прогулки» плащ странника покрывал лишь слабый налёт, что было максимумом загрязнения для эльфийской ткани — однако же Совет, не обладая этим знанием, постарался на славу, пытаясь отскрести пропылённую дорогу. Дышать и вправду стало немного легче — пропал смрад из-за стен, где полностью разложившиеся трупы сжигались сливаемой с бойниц смолой, пробилась поздняя трава, пусть и жухлая, но всё же радующая глаз более, чем гниющее мясо орков. Погибших под стенами хоронить не пришлось — женщины сами пришли к Королю, предлагая установить одну усыпальницу на всех — пустую, без уже недоступных тел. Небольшое здание рядом с Залом Совета теперь уже почти достигло вершиной одной из нижних башен, а всё, оставшееся ниже первого яруса, жгли, не различая — ритуальную ночь плача жены погибших провели там же, поливая безымянные трупы смолой. Жутковатое зрелище привлекло горожан, заставив лишний раз вспомнить об ужасах недавней осады, и на улицах ещё несколько недель не было особых беспорядков. Теперь же благостно шумящий город окатило порывом ветра, пошатнувшим всех у стен — несколько недавно сложенных башенок заскрежетали, заставив воинов с подозрением коситься на прилаженные на раствор камни. Пахнуло холодом, болотным и влажным, пригнулись низкие травы у ворот, проснулся в своих покоях Гэндальф в обнимку с приобретённым пока в личное владение палантиром и новым зельем, вздрогнул Эллеассар, ненароком заснувший посреди совещания на высоком каменном столе. Город вздрогнул вместе с Королём и вновь забыл о мимолётном ощущении важного свершения, погружаясь в дневную суету, и только маг продолжал бодрствовать, ощущая некую неправильность мира и силясь понять, откуда она исходит. Синигр ушёл с головой в работу. Перекопав старые данные, он нашёл отчёт о замерах энергетической аномалии в секторе Пустыни, недалеко от того места, где сам он прошёл в Средиземье. Данные пришлись к месту — стандартные эффекторы поля позволяли с помощью особой плотности и концентрации внешних параметров распечатать проход. Конечно, необходимых устройств у него не было, однако механоид уже давно привык обходиться тем, что есть. На кончиках пальцев органической оболочки полыхнули зелёные огни. Газы, захваченные при перемещении внешней площадью полей, стянулись к Синигру толстыми реками, висящими в воздухе. Подчиняясь командам механического разума, смесь газов собиралась в шар и сгорала в ядовито-зелёном пламени, вырабатывая необходимую энергию. Лидер подхватывал её и, вплетая в общий фон, использовал как ключ к полю между двумя опорами. Зрелище было впечатляющим. Тонкие линии раздвинулись, позволяя войти. Изнутри, что примечательно, не вырвалось ни молекулы местных газов — система исправно отсекала лишнее просто чуть повышенным давлением у самой «стены». Механоид проскользнул в отверстие и закрыл его за собой, просто прекратив воздействие. Силовые дуги выпрямились. Синигр оказался Дома… ---- Подключение… завершено. Установлен модуль адаптации. Передан груз: Стандартный контейнер с биоматериалами (28 шт.) Стандартный отчёт об исследованиях (415 шт.) Стандартный проект (877 шт.) Получено новое оборудование. Кислотный хобот… установлен. Работоспособность 100% Адаптивный камуфляж… установлен на броню. Работоспособность 100% Проведено сканирование. Обнаружено: Механоидов: 0 Зданий: 3 Информационных аномалий: 1077 Побочных инфраструктур и зданий: 18 Гравидатчиков: 2 ---- Синигр кивнул своим мыслям, разбирая новоустановленный кислотный хобот на знакомые детали, адаптируя их и пряча в нелинейном пространстве. Он открыл прямой диалог с Советом клана и внёс предложение. «Новый мир — бесконечные возможности. Оставаться в изоляции — нерационально» «Единогласно одобряем решение лидера.» «Разработать план адаптации. Контурное поле не станет преградой.» «Учтено. Займёмся. Отдыхайте, Лидер. Вы проделали огромный путь.» «Нет времени. Здесь достаточно много опасностей. Будьте готовы. А я — обойду потенциальных союзников и переговорю с компаньонами.» «Удачи. Суперкластер всегда на связи. Мы получили доступ к контроллерам контурных полей. Теперь, согласно одобренному плану, мы начинаем ассимиляцию местных болот.» Синигр покинул территорию клана и, восполнив запас биомассы на базе, направился в сторону Минас-Тирита — следовало проверить, многое ли изменилось за время, проведённое механоидом в Валиноре. Фигура лидера, закутанная в неизменный плащ, вскоре исчезла из доступа оптических сенсоров.