Безоткатка и Магия

Нагруженный новыми знаниями Государь долго стоял на месте, пытаясь прийти в себя и разложить по полочкам новую информацию. Большинство полученных терминов имело очень слабое отношение к настоящему состоянию Гондора, а некоторые и вовсе оставались в голове только смутными образами. Незнакомый с технологией производства подавляющей части вещей, названия которых оказались в информпакете, Странник не мог представить их внутреннего устройства, ограничиваясь внешним назначением. Пожалуй, каждое второе названное слово осталось для Государя «большой полезной штукой». Наконец, вернув взгляду осмысленное выражение, Эллеассар в который раз за день сел, пытаясь осознать полученные знания. Голова достаточно заметно болела, ощутимо мутило, а ноги сами сгибались в коленях, подводя хозяина. — Что ж, ты сделал мне ещё один ценный подарок, Синигр. Пока ещё я вряд ли осознаю его важность, но, возможно, теперь понять тебя иногда будет легче. Насчёт же северо-востока… Не представляю, как можно частично решить эту проблему. Полностью — ещё понятно, избавиться от князей или неким способом склонить их на свою сторону. Ненадёжные союзники, но всякий из них недолго удержит власть среди объединённых людей. Но частью — для этого нужно сыграть слишком тонко для моих воителей. Сейчас они горят жаждой доказать мне свою преданность, но пока не восстановится система припасов, я не сделаю из города и шагу, иначе всех нас будет ждать только бессмысленная смерть от голода. Или нас, или горожан. Минас-Тирит сейчас основная опора Гондора, а люди, здесь живущие, мне дороги по-настоящему. Да и покинув Белую Крепость, я скорее отправлюсь в Умбар — вдоль южного берега с запада на юг. Понемногу достигнув убежищ пиратов и пробившись сквозь них — надеюсь, мы всё же пробьёмся, но вступить в этот бой мы должны обязательно — поднимемся к Итилиену, дочистим Сауронову заразу. Его твари, как болезнь, расползлись по нашим лесам. Достигнуть северо-востока сложно и долго, поэтому, если ты хочешь взяться за усмирение князей, это будет вовремя. Смерть некоторых из них тоже достаточно полезна — люди, живущие на востоке, живут благодаря им намного хуже здешних. Однако здесь я отдаю право решать тебе — надеюсь, среди правителей Востока найдётся хоть малое количество полезных помощников. Я не знаю картины в каждом городе отдельно, но приглашал бежавших из Северного Итилиена в этот зал. Возможно, они немного приукрасили, возможно, старались мне угодить в своих ответах, однако очевидно одно — перед войной поселенцы предпочли бежать в могущий попасть в осаду город от непомерного налога и очень похожих на рабские условий. Это вольные-то землепашцы, Синигр! Те, кому и сейчас живётся сложно! То, что надо было сделать, чтобы пресытить их терпение, недоступно моему пониманию. Государь медленно покачал головой, глядя перед собой, но явно не видя столешницы — скорее погрузившись в свои мысли, вряд ли окрашенные в безупречно-радостные тона. Где-то в углу хмыкнул незаметно поднявшийся с места по правую руку от Арагорна Гэндальф, расхаживая взад вперёд от одного края стола до другого. В руках Истари дымилась трубка, испуская ядовито-зелёный дым — видимо, маг захотел вспомнить ощущения, и отыскал остатки табака, смешанного совместно с Синигром с известными только лидеру травами. Дым устремлялся по полу к комнатам прислуги, вызывая за дверями разноголосый кашель — похоже, развлечение старого Младшего неплохо обеспечивало конспирацию разговора. Девятый, смутно вспоминая произошедшее, сидел на твёрдом столе в одной из нижних комнат, погружённый в мягкий полумрак и укутанный во всё тот же плащ, что и раньше — тёмный, плотный и тёплый. Темнота давила не слишком сильно — улаири вне зависимости от своей воли, да и, впрочем, в соответствии с ней, успел приобрести за долгую жизнь навык ночного видения. И сейчас глаза нуменорца без труда выхватывали из слабо освещённой комнаты фигуру склонившегося над чем-то на импровизированной кровати Тёмного Старшего. Моргот пришёл всего несколько часов назад, но умудрился сделать немало полезных вещей — заразился, что ли. Обычно подобная доброта — или чем ещё была вызвана подозрительная активность Тёмного в помощи окружающим и Девятому лично — была свойственна Бауглиру мало, однако сейчас Девятый просто не видел выхода, хоть и взирал на буквально чарующего над постелью Старшего с немалым подозрением. Кровать, собственно, и была сотворена на скорую руку несколько часов назад — когда держать на руках полувоплощённую Эльдин стало совсем уж невозможно. Бауглир даже не стал уговаривать вцепившегося в закутывающую девушку мантию улаири — просто разогнул сведённые от долгого напряжения пальцы, забрав драгоценную ношу и переместив её на сотворённое подобие ложа. «Ложе» вышло низким, узким и вообще — неудобным. Первые полчаса нуменорец вовсю бегал вокруг кровати, заглядывая Тёмному под руки и всячески мешаясь от нездравого энтузиазма. Наконец, разозлённый Старший просто пересадил Аллора на стол с той же лёгкостью, с какой недавно переносил с места на место Эльдин. Нуменорец со своей участью смирился и более попыток помешать не предпринимал — всё равно сейчас только Тёмный имел призрачные шансы помочь. Хоть и не доверял ему Девятый ни на медяк. Бывший назгул прикрыл глаза, вспоминая, как всё началось. Проблемой стал даже не Намо, наотрез отказавшийся воплощать вернувшегося из-за грани человека, и даже не Вайре, полностью поддержавшая супруга, хоть и смотрящая с видимым сочувствием. Дела, так сказать, делами, а сочувствие отдельно. Наверное, они были даже правы — подумал Девятый, опять вернув взгляд на суетящегося над постелью Тёмного. Развоплощённый призрак пришлось закреплять самому — на что-то пошла часть умения работы с артефактами, на что-то — врождённая интуиция, но облик получился вполне аутентичным. Одна беда, недолговечным. И сейчас подновлять его каждые полчаса нуменорец уже не имел никаких сил — и без того почти светился насквозь, мимикрируя под стены. Всё-таки сотворённая оболочка не получила новой души, а стала лишь сосудом — наполненным в спешке, на скорую руку, лишь бы не допустить ухода обратно за Грань. Творить самостоятельно Младшие не могли, а Старшие, мельком проскользнувшие из Чертогов на обратном пути от, кажется, Вайре, явного желания помочь не выразили. Обращаться же за помощью улаири тогда посчитал необязательным, хотя, впрочем, даже просьба не дала бы никакого эффекта — Старшие ходили разве что не на цыпочках, включая огромного Тулкаса, вообще произведшего на Девятого неизгладимое впечатление. Наверняка сейчас ещё несколько столетий будут бояться навлечь гнев Творца, и так весьма сильно выразившего своё недовольство — нуменорец отлично помнил, как сотрясались стены и кто-то орал над каменной толщей свода, как грохотало в дальней части Чертогов и как красноречиво выражали шок лица Старших после божественной аудиенции. А уж голос Эру вообще можно было и не пытаться забыть, даром что вещи, им произнесённые, предполагали их вещание из божественного дома для умалишенных. Помочь согласился только Тёмный, волею брата, изъявленной в присутствии Намо, отправленный на уже знакомые триста лет в Чертоги. Безвылазное сидение в четырёх — ну, пусть гораздо больше — стенах Старший предполагал провести с пользой, и начал почему-то с вовсе не желавшего признаваться в своём поражении улаири. Сосредоточившись, Девятый закрыл глаза и нырнул в медитацию — за что единственно спасибо Саурону, постарался, привил понимание важности этого навыка каждому из Кольценосцев. Следовало привести разум в порядок, пока он ещё окончательно не свихнулся, а Тёмный не сообщил хоть о каком-нибудь результате. Бауглир же давно завершил изучение на редкость неправильно созданного облика. Одно дело, когда майар воплощает сам себя — нехитрое умение, понятно, когда его возрождает мир — тоже не первый раз в истории Валмара, но пытаться создать живое тело для другого самому — это уже блажь, неосведомлённость, невозможная вещь. Не было у Младших Огня Творения, как ни старайся. И сейчас воплощать лежащую перед ним сущность придётся заново. Одна проблема — создавать в отрыве от себя Старший, как и положено, не умел. Своих майар воплощал, и не по разу, создавал и мелких духов, и кое-что посерьёзнее, вроде оболочек Барлогов, однако отдельно, не привязывая душу к себе или не создавая её из части своей сущности — вообще вряд ли могло получиться. Но, разумеется, если он хочет завоевать хоть небольшое доверие Намо — да и этого нуменорца, оказавшегося на удивление упрямым и самостоятельным, если не сказать упёртым — то придётся. Всё-таки не зря Властитель душ согласился дать дозволение на посещение собственной библиотеки только после воплощения человечки — видимо, посчитал, что такая практика пойдёт Тёмному на пользу. А может, и приглянулись эти двое чем-то невозмутимому Мандосу, беспрекословно слушающего Вайре. Взгляд Видящей Мелькор помнил хорошо, и возможности скрытой помощи не исключал. Хитрец ты, Намо Мандос, просто отменный хитрец. Хотя не следовало и исключать возможности, что Намо просто спихнул на него эту проблему и готовился саркастически посмеяться над неудачей. Синигр покидал Минас-Тирит. Он прошёл через склады и набрал немного зерна, чтобы в будущем иметь возможность работы с имеющимся материалом. Лидер отбросил мысли о встрече с Суорой — дел сейчас намечалось немало, а эмоции только отвлекали бы. Механоид распрощался с привратниками и, выйдя из ворот, через расчищенный от развалин проход направился на северо-восток. Он петлял, выбирая оптимальный маршрут, периодически спускаясь в низины и поднимаясь на возвышенности. Из-за способности к Рывку, его дорога была не такой уж и сложной — даже самая простая версия ускорения оболочки в прыжке позволяла парой быстрых шагов сместиться на двадцать метров. Резервы, будучи заполненными до предела — Синигр успел неплохо отдохнуть в городе — не теряли наполнения, выработка превышала затраты. Периодически лидер останавливался, собирая с земли немного биомассы, пару интересных видов цветов и изучая формы хладостойких растений, планируя к прибытию в сектор уже иметь план работ. Процессу помешали местные — механоид успел изрядно отдалиться от прямого маршрута и оказаться чуть восточнее. Увиденное его не порадовало — десяток человек тщетно обшаривал одну из брошенных деревень, пытаясь найти хоть немного еды. Лидер обдумал все факторы… и решил не вмешиваться. Между парой мародёров вспыхнул конфликт. Первый оглушил второго ударом в голову и бросил в одном из заброшенных зданий. Синигр, дождавшись ухода группы, подобрался к оставшемуся человеку и, погрузив того в сон комбинацией излучений, присел рядом. У него была пара задумок, которые следовало опробовать. ----- Активация расчётного модуля. Подготовка к обработке нейронных цепей завершена. Адаптация устройств нейропрограммирования… завершена. Производится обработка объекта. Создана базовая квазиментальная цепь на основе нейронов лобных долей мозга. Общий анализ… завершён. Объект полностью подчинён программе. Завершение. ----- Синигр удовлетворённо кивнул, выходя из рабочего режима — его поспешные расчёты эффективности способов приведения местного населения под власть Арагорна постепенно обретали зримое воплощение. Будучи практиком, механоид, даже не разбираясь в основах политики, принял довольно удобное решение. Он хотел захватить некоторое количество гражданских из местных княжеств, обработать их устройством, которое раньше позволяло Убеждать враждебных механоидов, а затем усилить контроль с помощью создания в их черепных коробках простейших компьютеров нисходящего типа, способных до поры сохранять личность объекта. Промежуточный результат не дотягивал до идеала — воля объекта была подавлена встраиванием биологического устройства в лобные доли мозга. Потому Синигр отпустил Объект, задав целью местного правителя. Сам лидер отправился дальше, начиная петлять, собирая местную флору и фауну в накопители с целью изучения второй очередью на базе клана. Клан принял промежуточный отчёт лидера и, посовещавшись, предложил другую схему. Следовало определить возможности механоидов в информационной форме. План включал в себя попытку прямого вытеснения личности из органической оболочки, десять различных воздействий Убеждением, а так же немалое количество опытов, после которых десять органических носителей прекращали существование. План был одобрен лидером и Наутилусом. Последний из них теперь играл роль «наводчика», огромным лучом квазиментального воздействия держа под контролем округу. Лидер обратился к союзнику с предложением о смене идентификатора. Наутилус обозначение «Саурон» признал нерациональным, отказался от переименования и перевёл фокус внимания на поистине бездонные архивы. План же обработки населения явно требовал доработки в более комфортных условиях, а потому клан порекомендовал Синигру набрать максимально доступное количество Объектов и вернуться с ними на базу для дальнейшего изучения и использования. Тёмный с заметной неспешностью расстелил на ложе сотворённый отрез ткани — серая, даже на вид похожая скорее на тряпку, поверхность сукна под рукой Старшего медленно покрывалась рисунком знаков. Моргот вообще отвык спешить там, где это могло помешать, и сейчас невыразимо хотел отправить лезущего под руки Младшего хотя бы в кратковременное беспамятство. Бывший улаири, сперва безучастно сидевший на столе, почуяв, что Бауглир нашел хоть призрачный шанс привязать душу Эльдин к телу, теперь маячил где-то в поле зрения практически постоянно. Немного помогло отправить его к Намо за тканью — из чистой лени и желания избавиться от назойливого собеседника Старший вытолкал нервничающего Аллора за дверь и с удовольствием её захлопнул за спиной бывшего Всадника. Девятый всё-таки вернулся, хоть и отлично понял намёк — ткани у Властителя Душ то ли не нашлось, то ли Младшему было слишком страшно тревожить Валара из-за такой мелочи. Отрез и понадобился-то для ритуала совершенно неожиданно — чертить необходимый рисунок на полу было бы неразумно, расточительно и вообще бессмысленно; необходима была вещь, легко переносимая и незаметная окружающим. Тёмный ещё немного подправил получившуюся вязь на ткани и резко развернулся к дежурящему за спиной Младшему. — Значит, так, нуменорец. Сейчас я постараюсь сделать то, что может её удержать по эту сторону Врат, но если ты будешь мне мешать — если ты хоть звуком меня отвлечешь! — я развернусь и уйду отсюда. Запомнил? — Дождавшись утвердительного кивка от помрачневшего назгула, Мелькор ощерился в улыбке. — Умница. Смышлёный малый, я сразу понял. Первым делом пришлось накладывать на ткань витой узор уже на энергетическом уровне. Тонкая, едва видимая вторым зрением поверхность приобрела новую прочность — по крайней мере, теперь ей не грозило стереться в пыль спустя несколько сотен лет. Вторым этапом стало создание сосуда — а точнее, практически пропитывание каждого участка отреза свойственной девушке энергией. Превратившаяся в какой-никакой — на практике, почти бесполезный — артефакт, ткань вместила в себя отголосок личности лежащей перед Старшим, растянувшись в несколько раз и хаотично меняя форму. Измятый невидимой силой комок пришлось ловить руками, превращая в разглаженный квадрат слабо-голубого цвета. Завершив создание первого сосуда, Тёмный непонятно зачем вдохнул — видимо, стараясь сосредоточиться — и обмяк, осев на ложе рядом. Оболочка пока не была необходима, скорее уж — вредна. Чистому сознанию оказалось куда легче коснуться распадающейся души смертной, проникая в основные нити ауры. Мельком покопавшись в памяти лежащей, Старший с неудовольствием отметил потерю почти половины воспоминаний — разрозненно, из разных периодов. Вдоволь налюбовавшись на падение Нуменора — надо же, Младший что, передал эти воспоминания напрямую? — Бауглир шагнул дальше, сквозь завесу, защищающую самую суть души — с осторожностью, иначе шаткое равновесие сущности грозило разрушиться от самого лёгкого удара. Чудо, что оно вообще сохранилось — в таких условиях и столь долго. Скорее всего, даже нуменорец помнил события своей молодости менее чётко — хотя как раз в сознание бывшего Всадника заглянуть пока не довелось. Пелена Мелиан укрывала мысли Младшего так надёжно, что попасть в них представлялось возможным, только когда владелец расслабится — а наученный Горхтауэром Младший такой очевидной ошибки себе не позволял. Ядро пульсировало тем же светло-голубым цветом, что и наполненный энергией отрез, лежащий сейчас где-то под сброшенным обликом. Установив прямую, хоть и искусственную, связь между ядром и новоприобретённым артефактом, Старший методично принялся за связующие нити — благо, их было немного. Полноценно воплотить девушку ещё не удавалось, и сущность едва цеплялась за облик, не сопротивляясь смене оболочки. Куда труднее оказалось привязать нити разума — и особенно умение управлять — обратно к телу. Сложная система заставила Тёмного Старшего внутренне ощутить гордость — пожалуй, столько многоуровневой связки создавать ему ещё не приходилось. Оставалось проверить, сработало ли задуманное или труд оказался так же бесполезен, как и попытки Младшего. Нырнув обратно в оболочку, изрядно потрёпанную, но достаточно привычную, Старший невольно поёжился — находиться внутри распадающейся на глазах сущности было неуютно. Словно сидеть в обстреливаемой крепости. Или шагнуть за защитный купол в Пустоте. Никогда не знаешь, что встретишь в следующую секунду и что именно тебя прикончит. Оболочка смертной всё так же без движения лежала на низком каменном возвышении, укрытая слабо светящей тканью. Изучив нити привязки заново и убедившись, что ошибки нет, Старший обернулся и наткнулся на смертельно бледное лицо нуменорца, едва не евшего Валара взглядом. — Нет, Аллор, пока что я не ручаюсь за результат. Расслабься, если не сработает и это, то не сработает и прямая привязка к кому-либо из Валар — никто не станет тратить силы на удержание вечно стремящегося к Путям духа. Да и сможет тогда твоя Эльдин ходить только по пятам за Старшими, едва не цепляясь за мантии. А так — глядишь, справится. — Окинув выражение лица Младшего оценивающим взглядом, Тёмный понял, что выданная информация нуменорца ровным счётом никак не успокоила. Скорее даже наоборот. — Хорошо. Если уж подробней — душа теперь привязана к артефакту, коим я сделал эту, кхм, немного неизящную ткань. Управлять телом она сможет — если, конечно, разберётся как. В этом ей помогай сам, я не смогу сидеть здесь целыми ночами. Пока что это просто душа, заключённая в сосуд. Артефакт, ценный артефакт — точнее, был бы ценным, если бы она была великим магом или хотя бы Младшим. Но, хотя бы, теперь до разрушения сосуда душа от него никуда не денется. Не благодари. Хотя нет, я весь в нетерпении. — Старший всё-таки изобразил самую похабную из доступных ему ухмылок. Минас-Тирит напоминал разбуженное гнездо ос — и этот шум, вольно или невольно, проникал везде: сквозь самые крепкие стены домов вельмож, в лачуги бедняков и конюшни, заполненные беженцами. Не полный, но гораздо более оживлённый, чем, пожалуй, за всё последнее десятилетие, город спешил поделиться новостью с каждым через уличных торговок, бегущих к складам узнавать, что именно появилось на складах и сможет ли это составить конкуренцию их горячим пирожкам-пятиминуткам, через кричащих с подвод стражников и вслух читающих государев приказ на площадях герольдов. Разодетые в парадное облачение, глашатаи собирали вокруг себя островки заинтересованных, с трудом уходя от десятков вопросов и проталкиваясь после прочтения сквозь обескураженную толпу. Люди недоумевали, и это было вполне объяснимо — источники продовольствия, доступные городу, были исчерпаны уже давно — или, по крайней мере, грозились показать дно через несколько месяцев. Голодная пора страшила Белую Крепость до последнего новорожденного — на нижних ярусах уже не первый день бытовали страшные сказки о зиме и сказочном хлебе, спечённом из травы, но не менее сытном и вкусном, чем настоящий. Рассказывая их, взрослые улыбались, но после незаметно качали головами — заставить поверить в чудесное избавление детей ещё было возможно, но только не старших, на своём опыте знающих ужасы голода в провинциях. Народ, спрятавшийся за крепостные стены, старался не показывать своего страха, но уже предчувствовал холодное время, всегда ассоциировавшееся со смертью всего живого. И потому ещё более удивительным было известие о новых припасах, появившихся едва ли не из воздуха. Государь кратко сообщал, что еда, доставленная на склады, будет роздана в течение осени и зимы, и в ней не будет недостатка до первого посева. После начала сеяния и до первых всходов же Эллеассар просил подождать на своих хлебах — если до того не будет найдено выхода, отдаляющего и эту угрозу. Несмотря на такое частичное решение проблемы, народ ликовал — ещё бы, теперь голод отступал, по крайней мере, на пять месяцев, а это означало надежду на жизнь даже детям, выкормить которых в холодное время не представлялось бы возможным. Молодое поколение же могло стать новой надеждой — выросшее в послевоенное время, оно получило бы бесценный опыт и умение выживать сообща. Из людей же среднего возраста большинство готовилось уйти из Белой Крепости по весне — воины Имраиля и подкрепление из провинций терялось среди огромного количества стариков и детей Белой Крепости. Немало полегло и при Моранноне — и теперь каждые рабочие руки ценились вдвое от своей обычной стоимости. Второй не слишком озаботился прокатившейся новостью — пока она не задела его лично, сметя в лице толпы, спешащей за подробностями — на верхние ярусы, к складам, — с ног. Прижавшись к стене и с трудом избежав синяков на внезапно начавшем стареть облике, бывший маг возвёл слабый щит — энергии хватило, по крайней мере, на защиту от оседающего облака пыли. Голоса летели отовсюду, разной громкости и тона — кричала на вторую торговка на другом конце улицы, обвиняя конкурентку в заниженных ценах, тихо шептались рабочие конюшен, прислушиваясь к вальяжному, неторопливому разговору хозяина и залётного купца, непонятно как ещё не разорившегося в такое время. Себе под нос ворчал седобородый стражник, потирая ушибленное о проезжающую подводу плечо — нагруженное под тканью продовольствие на ощупь оказалось твёрдым и остроугольным, словно камень. Кхамул невольно нырнул в повышенное восприятие, усиливая слух и закрывая ненужные пока глаза. — Два медяка! Люди добрые, два медяка! За отличный, едва зеленоватый вчерашний хлеб! И что, что брала у Ихима, он травник, он плохого не добави. — Мымра! Четыре медяка или вон с моей улицы! Небось потравятся, а подумают на мой хлебушек, белый и мягкий! Не то, что у Ихима, небось, из золы печёт! — Да кто стал бы, из золы-то есть? — Вот провезли, а у нас овёс заканчивается, ещё три дня, и, коли так будет, придётся к Государю, идти, а где ж я ему... — Глядишь, и выдумают чего. Ты баб-то не слушай, действительно еда будет, вот только кому и сколько будет-то, Ари, ско... — А я вот слышал, приходил к Государю маг — тот, что в ночь на осаду появлялся, только не страшный, а на двух ногах и в плаще чёрном. Как сам видел, говорю, век света не видать, коль совру! Хоть и на человека похож, а жутью веет, сам тебе говорю, бабка Рохима с первого яруса говорила! — Четыре медяка или пошла вон! — Ой, какие мы страшные! А ты у людей спроси, по столько они хотят брать, кикимора редковолосая! — Да только сняли стражу с подвалов, там-то всё и погнило… И моё, и Рохимы, и всей улицы — хоть и курили чем-то, да кто его знает, чем? — А хоть бы и страшный, да только еду-то от Государя вывозили, как он у него в покоях побывал! Если так поведётся, мы ему по гроб жизни обязаны будем, а он и не вспомнит. Говорят, ушел утром, даже ворот не открыл, только сам прошмыг... — Мой-то хлеб получше будет, как на складах, только там по норме — а здесь бери да плати, плати да бери! Не кричи на меня, воровка! — Получается, маг помог. Опять пришел, кто знает, что придумали, а только на камень оно похоже, Ари, на камень, как сам о него ударился — до сих пор больно! Синигр вернулся к клану всего через 18 часов после начала пути. Скорость, набранная в начале, почти исчезла после сбора пятнадцати человеческих особей. Они, загруженные в нелинейное пространство, сейчас были погружены в химический анабиоз. План шёл своим чередом. Короткий, всего в десяток метров, шлюз разделил контурное поле и вывел механоида в сектор, где большая часть строений уже функционировала. Системы климат-активатора перестраивались сами, выравнивая условия в секторе, подстраивая их под существование большинства местных форм жизни. Клан успел запустить новую добывающую установку, возведённую в условиях полной неразберихи, присущей каждой расконсервации. Синигр получил отчёт о найденном в недрах сектора и удивлённо присвистнул, позволив себе данным звуком выразить большую часть эмоций. В секторе Болот сохранились подземные коммуникации. Ранее ход туда был заблокирован — даже Суперкластер не мог обойти защитные системы Полигона. Однако сейчас, в новом мире, где ограничения спали, механоиды смогли распечатать подземелья и вентиляционные шахты. Сейчас туда отправлялись десятки мелких дроидов, собранных по чертежам лидера. Были обнаружены абсолютно новые места — от подземных цехов, назначение которых, в отсутствие документации, определить было невозможно, до старых ангаров планетарных истребителей, предшественников глайдеров. Имелось в обширных структурах и множество уязвимостей. Были обнаружены парные неактивные установки станций нуль-транспортировки, способные привести в сектор что-угодно с одной из таких же точек, странные ворота, вскрыть которые не получалось за временным отсутствием питания во внутренних цепях и пара огромных подземных строений, в которых 90% объёма занимали бетонно-стальные, по старому образцу, контейнеры. Назначение последнего смог понять только сам Синигр. Проанализировав доступные данные по Создателям, сведя их с усреднённым психологическим портретом местных жителей, лидер сделал вывод, не обрадовавший никого. «Клан, у меня плохие новости» «Мы слушаем, лидер» «При создании в каждом секторе, вероятно, были заложены тактические ядерные заряды» «Причина… ясна, отчёт обработан. Каковы дальнейшие действия?» «Я займусь. На вас — расчёты обработки Объектов» «Принято. Мы работаем над этим» Синигр хмыкнул и отправился в местные катакомбы — работа предстояла колоссальная… Клан же, получив подтверждение, занялся выделенным десятком Объектов. Последовали долгие и трудные серии опытов. После того, как первая троица испытуемых пришла в негодность и была утилизирована, SN-118 предложил новый путь. Опыты продолжились. Спустя сутки были получены первые результаты. Клан уже не отрицал существование душ, так что теория подтверждалась — этим миром каждая единица Суперкластера расценивалась, вероятней всего, как крайне слабый дух, не имеющий оболочки. Подпитаться от окружения клан не мог — не было соответствующих механизмов обработки энергий. Однако опытным путём была доказана возможность вытеснения души, занимающей тело одним из бойцов клана. Результат отправился к лидеру далеко не сразу — ещё десяток различных опытов позволили свести новые данные в общий отчёт, выражавший большую часть имеющихся факторов. Краткий список этих факторов составлял всего 257 позиций. Полный имел более 8000. Подобная разница была получена тысячами мелких многократных опытов, дающих вполне чёткую статистику. Синигр, наконец-то обезвредивший бомбу, способную из-за малейшей нестабильности отправить сектор Болот в Пустоту (в переносном смысле), покачал головой, получив отчёт от клана. Идея выглядела слишком опасной — отпускать наружу подчинённых, не имевших навыка обращения с оболочками, было неосмотрительно. Однако, сумев отстраниться от постоянных опасений, механоид повторно вчитался в отчёт: Файл исследований №1773004. Общая рассылка клана. Дата завершения: 16:12:10 от текущего момента. Рекомендовано к прочтению: всем. Была произведена обработка десяти доставленных Объектов. В результате три Объекта списано. Отправлены в утилизацию. Зафиксирована и подтверждена возможность вытеснения энергетического наполнения оболочки. Энергетическое наполнение (далее душа) имеет следующие общие для всех единиц данного вида характеристики: Отмечено, что тестируемый (далее агент) вытесняет душу Объекта путём врождённого механизма подавления квазиментальных цепей (Убеждение). Агент, вытеснив душу, получает полный контроль, схожий с контролем любого глайдера. При этом замечено частичное заимствование мнемонических структур-ключей (памяти) и условных\безусловных рефлексов данной оболочки. Зафиксирован факт: при критическом повреждении оболочки агент покидает её, сопровождая выход электрическим разрядом и, как следствие, полным уничтожением оболочки. Пепел объекта номер 4 передан на углублённое исследование. Природа феномена изучается. Запрашиваем у лидера: информ-пакеты с базовыми знаниями о мире и политической ситуации. Запрашиваем у клана: свободное место для отработки рефлексов и умений. Агенты с первого по шестой заняли выделенные 6 оболочек, в данный момент — обрабатывают информацию и передают её клану. Ответ клана: Принято. Место выделено, за памятью — к лидеру. Синигр тихо рассмеялся и, выбравшись на солнечный свет, потянулся, отряхнув неизменный плащ, впервые за долгое время его наличия собравший на себя немалый слой пыли. Сектор Болот лежал вокруг — уж очень похожий на обычные болота, но до сих пор опасный для всех, кроме самих Синигр. Спустя полтора дня механоиды закончили выработку хладостойких гибридов местной флоры и собрали лидера в дорогу. Последний мог только посмеиваться, видя какие объёмы «всего самого необходимого» ему предоставлены. Вместе с ним выдвигались и агенты. Шестёрка механоидов имела самые разные цели, но очень похожие способы. После того, как была подтверждена стопроцентная вероятность возврата единицы, потерявшей оболочку, в общие цепи клана, метод был подобран легко — только политические убийства, прилюдные и массовые. Имелись программы агитации, потенциально способные привести под руку Арагорна огромное количество живых, здоровых и работоспособных единиц. Государь ещё даже не подозревал, с какими союзниками наладил отношения… «А ведь, казалось бы, в чём проблема?» — спрашивал себя Синигр, возвращаясь в Минас-Тирит, неся с собой огромные запасы зерна и концентратов. Он наблюдал за тем, как агенты возвращаются в места, откуда были взяты, неся с собой немного оружия, ядов… — «А в том, что они — не будут простыми землепашцами, мародёрами, попрошайками…. Настала пора тяжёлых для людей решений. Мы, механоиды, справимся с этим лучше» Синигр размышлял, направляясь на юг, выбирая оптимальный маршрут, вроде бы не планируя заходить в Мордор и, всё же, перемещаясь по его краю.