Время Великого Взросления

Литтлфут понурил голову и последовал за своими дедушкой c бабушкой прочь от края Великой Долины и от того места, где он видел своих друзей в последний раз. Бронтозавры пересекли лес, через который юный длинношей и его друзья провели Зубастика всего несколько часов назад. Литтлфут пытался слабой улыбкой привлечь внимание бабушки с дедушкой, но они так и не обернулись к нему, причём оба выглядели очень мрачными и серьёзными. Троица остановилась на пустой поляне у реки. Юный длинношей поднял голову и осмотрел местность, надеясь поймать взгляд Сэры, Даки, Петри или Спайка. Но, к своему разочарованию, он не увидел ни одного из них: взрослые не шутили, когда приговорили Литтлфута и его друзей к полной изоляции. – Литтлфут, – обратился к нему Дедушка, – нам нужно поговорить. Юный длинношей вздохнул и посмотрел на бабушку с дедушкой со слезами на глазах. – Мы знаем, что ты не имел злого умысла, – продолжил Дедушка, а Бабушка нежно потёрлась о его шею, – и что лишь хотел помочь другу… но, помогая этому острозубу… – Он не острозуб! Его зовут Зубастик! И он мой друг! – разразился Литтлфут, глядя на них. – Ты должен понять, Литтлфут, что острозуб есть, прежде всего, острозуб, – твёрдо сказала Бабушка. – Нам жаль… ребёнком он был не опасен. Но сейчас, начиная расти, он стал не менее хладнокровным и бессердечным, как любой другой острозуб. – Не стал! – закричал Литтлфут, слёзы покатились по его страдающему лицу. – Никто из вас, взрослых, не понимает, верно? Всю свою жизнь Зубастик был неправильно понят всеми, кто встречал его! Ему пришлось мириться со страхом и недоверием окружающих, но за всё это время он доказал, что не такой, как другие острозубы! Лишь потому, что его сородичи едят нас, не значит… – Литтлфут, мы ведь не хотим больше никаких происшествий, как с твоей матерью, разве нет? – серьёзным тоном спросил Дедушка. – Твоя мать умерла, спасая тебя от острозуба, – напомнила ему Бабушка. – Это было бы неблагодарно: отплатить за её жертву, помогая острозубу-убийце сбежать от правосудия. – Он не убийца! – закричал Литтлфут. – Должно быть, на Мию напал другой острозуб! Мы видели следы, уходящие прочь из Великой Долины, в то время, как Зубастик находился в пещере! – Но этого мы не знаем наверняка, – вздохнул Дедушка. – Мия утверждает, что твой друг укусил её, а поскольку она единственная, кто подвергся нападению, мы должны поверить ей на слово. Литтлфут сидел молча, слёзы продолжали течь по его щекам. – Я… я больше этого не вынесу! – закричал он, и сразу же Бабушка и Дедушка Длинношеи наклонились к нему, вылизывая его щёки. – Ну-ну, Литтлфут, ты ведь никому не хотел причинить вреда, – вздохнула Бабушка. – Зато вы, взрослые, хотите, – сердито ответил юноша, на что Бабушка с Дедушкой тревожно переглянулись, не зная, что и сказать. – Псст… – раздался голос неподалёку. Длинношеи обернулись и увидели идущую к ним Эли. – Доброе утро, мистер и миссис Длинношей, – вежливо обратилась к ним самка, – Надеюсь, я не побеспокоила вас. Просто… вся эта ситуация, должно быть, очень трудна для Литтлфута… Могу я погулять с ним? Бабушка и Дедушка Длинношеи переглянулись, разделяя противоречивые чувства. С одной стороны, они не хотели терять из виду Литтлфута и боялись, что он попытается увидеть своих друзей, если Эли позволит ему. Но, с другой стороны, они надеялись, что прогулка с Эли поднимет ему настроение, да и просто им хотелось, чтобы эти двое провели время вместе. – Что ж, ладно. Но только не долго, – ответила Бабушка, а Дедушка кивнул в знак согласия. Литтлфут поднялся и подошёл к Эли, которая радостно потёрлась своей головой о его голову. Юноша обернулся и заметил, что лица бабушки и дедушки просто сияли. – Ну же, Литтлфут, пойдём поговорим, – сказала ему Эли, сходя с места. Литтлфут согласно кивнул, не желая упускать шанс поговорить с близким другом, а так же возможность мельком увидеть Сэру, Даки, Петри или Спайка. – Литтлфут, я действительно сожалею обо всём этом… – мягко сказала самка. Юный длинношей печально кивнул. – Никто нам не верит… все верят Мии… даже Дедушка с Бабушкой, – вздохнул он и обернулся к вышеупомянутым. К его удивлению, они продолжали смотреть на него и, к ещё большему удивлению, по-прежнему широко улыбались. Литтлфуту стало немного неуютно, потому что он не был уверен, что видел их улыбающимися подобным образом раньше. – Почему они так улыбаются мне? – спросил юноша у Эли. – Думаю… потому что ты со мной, – ответила ему самочка. – Видишь ли, они хотят, чтоб мы были парой. Я слышала разговор моей мамы и твоих бабушки с дедушкой. Последним это по нраву, но вот мою маму не совсем устраивает такое замужество. – она выдержала небольшую паузу, затем посмотрела ему в глаза и спросила: – А ты что думаешь? О том, чтобы быть моим мужем? – О, ну… Я не знаю… – опешил Литтлфут. – Как-то не задумывался об этом. То есть, ты мне очень нравишься, Эли, но… я не совсем уверен… Самка кивнула. – Я тоже не до конца уверена, Литтлфут… ты действительно особенный для меня, но не думаю, что я готова сейчас выйти за кого-нибудь замуж. Независимо от того, что я чувствую, ты должен хорошенько обдумать, прежде чем принять решение. Не хочу торопить тебя с выбором, который повлияет на всю твою оставшуюся жизнь. И не заостряй на этом внимания. Не важно, любишь ты меня или нет, ты всегда будешь отличным другом. – Спасибо, Эли, – сказал ей Литтлфут. – Ты тоже всегда будешь для меня отличным другом. Как и Зубастик. Самка вздохнула и покачала головой. – Ты так привязался к этому острозубу? – озабоченно спросила она. – Да… и, пожалуйста, зови его Зубастик, – ответил Литтлфут. Эли закатила глаза, тихо вздохнула и раздражённо спросила: – Литтлфут, ты знаешь, что он такое? – Знаю… но он всё ещё мой друг, и я очень по нему скучаю, как и по остальным друзьям, – печально ответил длинношей. – Литтлфут, я хочу тебе поверить… но не могу! – воскликнула Эли, широко раскрыв глаза. – Я имею в виду, что он острозуб! Знаешь, почему Рэтта больше нет с нами? – Почему? – спросил самец, хоть и догадывался, каков будет ответ. – Он был убит огромным неистовствующим острозубом… и острозубом очень похожим на твоего так называемого друга, – страстно сказала самочка. Литтлфут печально нахмурился. – Но, Эли, Зубастик не такой! – Острозуб есть острозуб! – возмутилась Эли, затем вздохнула и раздражённо спросила: – Литтлфут, ты разве не понимаешь? Для его рода естественно есть нас, травоядных! Да и Мия утверждает, что он укусил её. Даже представить не могу, чтобы она солгала: в нашем стаде она уже довольно давно и всегда заслуживала доверия. К тому же, зачем ей говорить, что Зубастик укусил её, если он этого не делал? – Я не знаю, зачем Мия всё это выдумала , – ответил Литтлфут. – Но я целиком и полностью доверяю своим друзьям, Зубастик не исключение. Кстати, Эли… ты сомневалась насчёт дружбы с Сэрой, Даки, Петри и Спайком при первой встрече, помнишь? – Да, верно, но… они все травоядные… а он по-прежнему острозуб! – нервно сказала самочка. – Острозуб, Литтлфут! Острозубы постоянно нападали и убивали членов нашего стада, и нам никогда не попадался острозуб, который не был бы кровожадным прожорливым монстром! Не могу взять в толк, с чего твоему предполагаемому другу быть другим! – Может, он и острозуб, – признал Литтлфут, – но разве ты не помнишь вашу первую встречу? Может, он и выглядит сейчас иначе, но у него всё такое же доброе сердце. Он не похож ни на одного острозуба из повстречавшихся мне. Он так волнуется о том, что может случайно напасть на нас, и, как следствие, морит себя голодом, дабы убедиться, что этого не произойдёт. Он готов жизнь за нас отдать. Эли, я знаю Зубастика всю его жизнь и видел, как его подозревают снова и снова, но, не смотря на это, он всегда оставался на нашей стороне. Поэтому, пожалуйста, Эли, доверься мне! В глубоких раздумьях самка бронтозавра уставилась на землю. Она села и ещё долго не проронила ни слова, вспоминая свой опыт от встреч с острозубами… вспоминая крики ужаса её стада каждый раз, когда острозуб атаковал, моменты скорби, которые регулярно сопровождали их, и горе, которое ощутила она, увидев безжизненное тело Рэтта. Но и не могла не заметить, как яро Литтлфут доверял Зубастику, а потом вспомнила и свою первую встречу с ним, как он был удивительно дружелюбен для острозуба. Но именно тогда, когда Эли собрала все свои мысли воедино, она вспомнила голос Зубастика из далёкого-далёкого прошлого, молящий: «Прошу… не делай мне больно». Наконец, она посмотрела на Литтлфута и прошептала: – Я… я не совсем уверена насчёт этого, но… я тебе верю, Литтлфут. – Спасибо, Эли, – поблагодарил её юноша, в нём вновь ожила уверенность. – Эли, прости, что прошу, но… не могла бы ты помочь мне кое с чем? Самка улыбнулась и сказала: – Конечно, Литтлфут… с чем же? Длинношей вздохнул и произнёс: – Ну… можешь сказать Сэре, Даки, Петри и Спайку, что… нам нужно покинуть Великую Долину?