Время Великого Взросления

В течение минувших нескольких дней в Великой Долине все были очень несчастны. И больше всех Мистер Трёхрогий, который был в особенно дурном расположении духа из-за того, что его план удержать Сэру подальше от друзей потерпел крах. Когда на землю упали сумерки, Трия только-только уложила Тришу спать, а затем отправилась искать своего мужа. Она нашла его сидящим в одиночестве на траве, выглядел он совершенно обезумевшим от горя. Трия подошла к нему и спросила: ‒ Ты в порядке, Топси? ‒ Нет, ‒ ответил трёхрогий. ‒ Я скучаю по Сэре… Не могу перестать думать о ней. ‒ Да, я тоже по ней скучаю, ‒ согласилась Трия. Её муж вздохнул. ‒ Что ж, раз я не могу быть сейчас с Сэрой, единственное, что в моих силах, ‒ это попытаться ей помочь. Я организовал встречу с ещё одним кандидатом завтра после обеда. Знаю, она всеми конечностями упирается против брака, но, как только найду ей подходящего мужа, уверен, она будет жить долго и счастливо. Топпс снова вздохнул, Трия посмотрела на него и спросила: ‒ Топси… у меня есть один вопрос для размышления. Что ты хочешь увидеть в муже Сэры? Трицератопс растерянно посмотрел на неё и сказал: ‒ Ну, для начала, я хочу, чтобы он был трёхрогим. ‒ А почему для тебя это так важно? ‒ как можно деликатнее спросила жена. ‒ Я думал, это очевидно, ‒ ответил Топпс. ‒ Но если тебе так интересно… ну, потому что… так у нас дела и делаются, Трия, ты об этом знаешь, ‒ твёрдо ответил он. ‒ Кроме того, даже представить то, что Сэра выйдет замуж за шипохвоста или клювомордого или, что ещё хуже, плоскоголового ‒ это низко, гадко, мерзко, отвратительно… ‒ Ладно, Топси, я тебя поняла, ‒ перебила его Трия. ‒ Но… это и всё, что тебе от него нужно? Подумай не только о его родословной, но и о том, каким муж Сэры должен быть из себя… Топпс на мгновение замолк, затем мягко посмотрел на свою жену. ‒ Я хочу, чтобы о Сэре хорошо заботились, ‒ ответил он. ‒ Хочу, чтобы муж любил её также, как я… чтобы был верным, заботливым и абсолютно преданным ей… другими словами: муж, у которого есть сердце трёхрогого. Сердце, к которому мы, трёхрогие, стремились ещё с незапамятных времён, и которое боле получить никому не дано. Трия улыбнулась и нежно потёрлась своей головой о его голову. ‒ Топси, я уверена, что Сэра найдёт кого-то, у кого есть сердце, которое ты ищешь, ‒ начала она. ‒ Тебе просто нужно подумать не только о том, насколько длинные у него рога, а если так, то однажды ты узнаешь, что Сэра, возможно, нашла того, на кого ты надеешься. Топпс подозрительно посмотрел на свою жену: ‒ Хочешь сказать, Сэра уже кого-то нашла? И ты даже не потрудилась мне сказать? ‒ Не совсем, ‒ быстро ответила Трия, хоть и не смотрела ему прямо в глаза. Трёхрогий вздохнул и молвил: ‒ Я подготовлю Великую Долину к приходу Троя, нового жениха. Причём могу сказать, у него есть потенциал: он очень силён и очень храбр… сражался с бесчисленным количеством острозубов в своём стаде и намеревается стать её вожаком, когда повзрослеет. Кроме того, надо убедить остальных помочь вернуть Сэру. ‒ Топси, ты ведь знаешь, как я отношусь… ‒ начала была Трия, но муж перебил её. ‒ Как только она вернётся, я представлю её Трою, и они с радостью поженятся, ‒ провозгласил Топпс, решительно рыкнув, Трия лишь вздохнула.

***

На следующее утро, как и ранее множество раз, Мистер Трёхрогий призывал оставшихся родителей создать поисковую группу. Несмотря на его многочисленные безуспешные попытки убедить их раньше, он всё не унимался, собирая сонных динозавров на очередную встречу. ‒ Мы должны сделать это, чтобы вернуть детей обратно, ‒ решительно разглагольствовал Мистер Трёхрогий. ‒ Если не сделаем этого… ‒ Сколько ещё раз вам повторять? ‒ вздохнул Дедушка Длинношей, перебивая его. ‒ Моей жене и мне боле не под силу такие путешествия. Мы оба уже очень стары и скорее обузой станем, чем помощью, заставляя себя ждать. ‒ Хм! ‒ рыкнул Топпс. ‒ Вы, длинношеи, просто лодыри. ‒ Мы тоже никуда не пойдём, Мистер Трёхрогий, ‒ сказала Мама Плавунья, а Мама Летунья кивком поддакнула ей. ‒ У нас ещё есть дети, за которыми нужен глаз да глаз, ‒ добавила летунья. ‒ Кто присмотрит за ними, если мы все уйдём? ‒ Так дети останутся одни-одинёшеньки и могут сотворить что-то безрассудное… например, попытаться нас найти, ‒ сказала Мама Плавунья, получив неодобрительный рык трёхрогого. ‒ Топси, ‒ обратилась к нему Трия, ‒ знаю, что ты волнуешься за Сэру и хочешь, чтобы она вернулась. Но и я не могу пойти с тобой: я должна позаботиться о Трише, как Миссис Плавунья и Миссис Летунья ‒ о своих детях. Кроме того, мне совершенно не по душе предложенная тобой идея навсегда увести Сэру от дома и друзей. Ведь Сэра так близка со своими друзьями, её сердце будет разбито, если ты так поступишь с ней! ‒ Мне тоже это не нравится… Даки и Спайк очень расстроились бы, если б Сэра ушла, ‒ добавила Мама Плавунья. Мистер Трёхрогий злобно топнул ногой. ‒ Я думал, идея состояла в том, чтобы разлучить их друг с другом! ‒ закричал он. ‒ Да, но не навсегда же, ‒ ответил Дедушка Длинношей. ‒ Идея состояла в том, чтобы убедиться, что дети больше не смогут помочь острозубу. Как только поисковая кампания найдёт и убьёт его, я не вижу больше никаких причин не позволять детям видеться друг с другом, а вы? Бабушка Длинношей, Мама Плавунья, Мама Летунья и Трия моментально кивнули, а вот Мистер Трёхрогий выражения лица не изменил. ‒ Вы не понимаете! ‒ закричал он. ‒ Они заинтересованы межвидовым браком! А вот это для родителей уже было что-то новенькое. В воздухе повисло напряжённое бормотание, а взрослые динозавры взволнованно переглядывались. Старые бронтозавры шокировано посмотрели друг на друга, вспомнив разговор с Литтлфутом, затем Дедушка Длинношей спросил: ‒ О чём это вы толкуете, Мистер Трёхрогий? ‒ Ваш Литтлфут спрашивал о межвидовом браке! А моя Сэра сидела рядом с ним! ‒ злобно кричал трицератопс. ‒ И не пытайтесь отнекиваться: я слышал этот разговор собственными ушами! ‒ Друг мой, ему, должно быть, было просто любопытно, ‒ заспорил Дедушка Длинношей. ‒ Нам он задавал тот же вопрос… ‒ Он что? ‒ зарычал Мистер Трёхрогий, топая по земле, его глаза побагровели от гнева. ‒ Но Литтлфут выше того, чтобы состоять в подобных отношениях! Кроме того, моя жена и я без устали работаем над поиском подходящей жены для него, прежде чем оба отойдём в мир иной. Так что нет никаких причин для беспокойства, ‒ ответил Дедушка Длинношей. Но прежде чем Мистер Трёхрогий мог что-то возразить, чей-то голос крикнул: ‒ Где моя девочка? Мистер Топпс, где она? ‒ Ой… это Трой! ‒ ахнул трицератопс. ‒ Он рановато пришёл! Что ж, по крайней мере, он своевременный и пунктуальный. Ещё один плюс в нём. К тому же, немного энтузиазма не повредит. Трия, идём со мной. Все остальные, прочь с дороги, у меня тут важное дельце наклюнулось. ‒ на этом, яростно рыкнув, Мистер Трёхрогий ушёл прочь, Трия виновато обернулась, следуя за своим мужем. После их ухода наступило неловкое молчание, затем Мама Плавунья и Мама Летунья вернулись к своим деткам, оставляя Бабушку и Дедушку Длинношеих наедине с собой. ‒ Кто такой Трой? ‒ спросила старая самка бронтозавра. ‒ Без понятия, ‒ ответил её муж. ‒ Но сейчас есть проблемы и посерьёзнее. Бабушка Длинношей согласно кивнула. ‒ Мы не можем рисковать. Если Мистер Трёхрогий прав, надо что-то делать, ‒ сказала она мужу, который согласно кивнул. ‒ Нужно прямо сейчас решить, кто будет женой Литтлфута. ‒ Ну, с этим всё просто, ‒ ответил Дедушка Длинношей. ‒ Кэм и Мия определённо не осчастливят Литтлфута, да и он не захочет взять в жёны кого-то из них. ‒ Думаю, ты прав, ‒ ответила его жена. ‒ А поскольку матери Эли здесь нет, чтобы её отговаривать… поговорим с Эли и узнаем, что она думает на этот счёт. Дедушка Длинношей высоко поднял голову и крикнул: ‒ Эли? Можно тебя на пару слов? Где-то издалека юная самка ответила: ‒ Конечно, только подождите. Поблизости раздался злой раскатистый рёв, за ним ‒ лихорадочный голос Мистера Трёхрогого: ‒ Позволь мне объяснить. ‒ Отлично! ‒ сказал Дедушка Длинношей, ещё несколько минут пожилая чета ждала. Внезапно услышанный ранее сердитый голос крикнул: ‒ Вы обманули меня! Взаправду решили, что я возьму в жёны трудную девчонку, которая дружит с низшими существами? Да вы издеваетесь! Затем в лесу раздался шорох, и внезапно трёхрогий подросток, огромный серый и мускулистый, протаранил кусты. Он яростным рыком сопровождал своё негодование и тут увидел пожилую чету бронтозавров. Старики мгновенно поняли, что это должно быть тот самый Трой, которого упоминал Топпс. ‒ О! Вы, плоскоголовые, тут живёте? ‒ крикнул юный трицератопс, чьи зрачки сузились от ярости. ‒ Ну… да, ‒ ответила Бабушка Длинношей, потрясённая его нравом и хамством. ‒ И тебе не стоит нас так называть. ‒ Так я и думал, ‒ зарычал Трой, проигнорировав её ответ. ‒ Долина Трёхрогих, как же… полагаю, и эту Сэру вы знаете? ‒ Эм… да, она подруга нашего внука, ‒ ответил Дедушка Длинношей. Трой рыкнул и сказал: ‒ Не иначе… этот старый дурак меня надул. А чего я вообще с вами балаболю, плоскоголовые? Прочь с дороги! Я сваливаю! На этом Трой удалился, пыхтя про себя: ‒ Эта девчонка наверняка даже поддерживать порядок в моём гнезде не сможет… не покорится каждому моему слову… не скажет мне о том, какой я великолепный… якшается с другими видами… да вы издеваетесь! ‒ О-хо-хо, ‒ покачала головой Бабушка Длинношей, ‒ как же я рада, что мы не женим Литтлфута на ком-то вроде него, а ты? ‒ Мне кажется, у Мистера Трёхрогого небольшие проблемы, ‒ вздохнул Дедушка, и оба тихонько рассмеялись. Несколько минут спустя Эли появилась на поляне. ‒ Вы хотели меня видеть? ‒ спросила она. ‒ Да, Эли, ‒ ответил ей Дедушка Длинношей. Пожилая чета серьёзно посмотрела на неё, затем бронтозавры переглянулись и кивнули. ‒ Слушай, нам обоим осталось жить не так долго, но прежде, чем покинуть этот мир, нам хотелось бы знать, что Литтлфут нашёл себе пару. Конечно, мы бы оставили этот аспект за ним, но, поскольку он, видимо, "поздний цветочек", нам бы хотелось подтолкнуть его, пока можем, в надежде, что найдём ему хорошую жену, которую он будет любить долгие годы. ‒ Мы много об этом думали, ‒ сказала Бабушка Длинношей, ‒ и пришли к выводу, что лучшую партию для Литтлфута составишь… ты. Вы с ним всегда были друг с другом близки ещё со времён твоего первого визита в Великую Долину, и наш внук всегда с нетерпением ждал, когда ваше стадо придёт вновь. Мы знаем, что ты очень нравишься ему, и что вместе вы будете счастливы. ‒ Обещаем, муж из него будет не хуже, чем друг, ‒ добавил Дедушка Длинношей. ‒ Итак… ты выйдешь замуж за Литтлфута и позволишь нам отойти с миром? Пожилая чета нетерпеливо уставилась на молодую самку, которая глубоко задумалась. В её потупленных в землю глазах появился туман. Она улыбнулась себе, представив своё счастливое замужество за Литтлфутом, как они смотрят на красивый закат на вершине какой-нибудь скалы, как она целует его в щёку и радостно потирается о его голову своей головой, как они вместе растят детей. Но затем она закрыла глаза. Улыбка медленно сползла с её лица, выражение которого стало непроницаемым, и юная самка некоторое время хранила молчание. Пожилая чета бронтозавров выжидающе смотрела на Эли, а она отводила взгляд. Затем, наконец-то, Эли прочистила горло и посмотрела на бабушку и дедушку Литтлфута, сказав им: ‒ Мне очень небезразличен Литтлфут. Бабушка и Дедушка Длинношей радостно переглянулись, а пожилая самка сказала: ‒ Эли, это же замечательно! Дедушка оживлённо добавил: ‒ Теперь, когда найдём Литтлфута, мы сообщим ему эту новость и приготовимся к сва… Но Эли покачала головой. ‒ Я сказала, что мне небезразличен Литтлфут… настолько, что я не могу стать его женой. ‒ Если дело в твоей матери, мы можем договориться… ‒ быстро сказал Дедушка Длинношей. Эли покачала головой и перебила: ‒ Нет… ‒ Или, если тебя беспокоит ваша тесная кровная связь… ‒ продолжила Бабушка Длинношей. ‒ Дело не в этом, ‒ вновь покачала головой юная самка. Пожилая чета выглядела ошеломлённой. ‒ А в чём, Эли? ‒ спросил Дедушка Длинношей. ‒ Если мы с Литтлфутом поженимся, он никогда не будет по-настоящему счастлив. Конечно, я ему очень нравлюсь, мы замечательные друзья, и часть меня всё ещё влюблена в него… но я знаю, что его сердце не возжелало бы этого. Он будет бесконечно сожалеть, женившись на мне, и… я знаю, что наш брак никогда счастливым бы не был. ‒ Но, Эли, ты не безразлична Литтлфуту! ‒ настояла Бабушка. ‒ Я знаю… он замечательный друг. Но, видите ли, я не могу выйти за него замуж, потому что… его сердце уже принадлежит другой, ‒ ответила им Эли, пожилая чета бронтозавров шокировано переглянулась. ‒ Извините меня, в нашем разговоре не хватает кое-кого ещё. ‒ и Эли ушла в лес, оставив наедине заинтригованных пожилых бронтозавров. Несколько минут спустя Эли вернулась, но в сопровождении Трии, которая смотрела на длинношеев со знающим выражением на лице. Старые бронтозавры недоуменно переглянулись. ‒ Здравствуйте, Мистер и Миссис Длинношей, ‒ спокойно поприветствовала их трёхрогая. Бабушка и Дедушка Литтлфута потеряли дар речи, затем Эли прочистила горло и произнесла: ‒ Когда я вернулась в Великую Долину, со мной вернулась и моя детская влюблённость в Литтлфута, хоть мама и возражала. Мы несколько раз гуляли, и за время этих прогулок, должна признать, мои чувства усилились, я рассматривала возможность выйти замуж за него. Но в тот вечер, когда Литтлфута посадили под домашний арест, я видела, как ему снится сон. Он выглядел таким страстным, каким его никогда прежде не видела. И во сне Литтлфут без конца произносил одно и то же имя: «Сэра… Сэра… Сэра». Пожилые длинношеи ахнули, ошеломлённо уставившись друг на друга. Трия же и бровью не повела. ‒ С нашей стороны было то же самое, ‒ спокойно произнесла она. ‒ Хоть Сэра никому не говорила, но могу сказать, что и у неё были подобные сны. Я часто слышала, как она во сне звала Литтлфута. Я держалась поближе к ней, чтобы Топси не услышал, и, слыша это каждую ночь, могу с абсолютной уверенностью сказать, что Сэра произносит имя Литтлфута так… потому что испытывает что-то к нему. Затем Эли объяснила: ‒ Я сразу поняла, что Литтлфут влюбился в Сэру, когда он проснулся. Он тут же попросил меня помочь ей, а когда я сказала, что он произносил её имя во сне, Литтлфут стал цвета спелого помидора. А поскольку я знала, что он чувствует, прежде чем сам это понял, я отступила. Видите, мне небезразличен Литтлфут… небезразличен настолько, что хочу, чтобы он был счастлив с Сэрой. ‒ Но… но… она же трёхрогая… а вы оба длинношеи… ‒ вздохнула Бабушка Длинношей. ‒ Одна из вещей, которую я узнала от Литтлфута и его друзей, ‒ продолжила Эли, ‒ это то, что возможно дружить с другими видами динозавров. Я не понимала этого, пока не встретила их, потому что мне доводилось знать лишь длинношеев. Но теперь понимаю, как это замечательно, когда у тебя есть разные друзья. Это не только Литтлфут и его друзья, но и вся Великая Долина олицетворяет собой сие чудо. В моём стаде всегда были лишь длинношеи и возможность присоединения кого-то к нам никогда не рассматривалась. Старейшая продолжает твердить, что разным стадам не жить в мире и согласии. Но видя вас, я знаю, что она ошибается. До сих пор удивляюсь, как разные стада у вас так славно ладят друг с другом. Нигде в целом мире такого нет. Так зачем кому-то, кто живёт в этом чудесном гармоничном мире, разделять двух влюблённых только из-за того, что они не разного вида? Бабушка и Дедушка Длинношеи смотрели друг на друга, глубоко задумавшись, и начали перешёптываться. Они никогда вообразить себе не могли, чтобы длинношей влюбился в трёхрогого, не говоря уже о том, что этот длинношей их собственный внук. Эли и Трия понимающе глядели на пожилых бронтозавров, которые выглядели неуверенно. ‒ Что ж… если это то, чего хочет Литтлфут, ‒ нетвёрдо сказал Дедушка Длинношей, ‒ тогда мы примем его выбор и покончим с помолвкой. Эли беззвучно кивнула. Тут пожилая чета обратила свой взор на трёхрогую. ‒ Ты меня удивляешь, Трия… даже не высказала никаких возражений по этому поводу, ‒ сказала ей Бабушка Длинношей. ‒ Потому что не имею таковых, ‒ объяснила трёхрогая. ‒ Я доверяю суждению Сэры на этот счёт. Я годами наблюдала за Сэрой и Литтлфутом. Между ними всегда была какая-то особая связь, которая со временем становилась всё крепче и крепче, пока они не стали знать друг друга, как собственную ногу. Уверена, Сэра подумала о последствиях такой любви, но с её-то упрямством, стоит лишь понять, что ей нужен Литтлфут, она будет предана ему и только ему до конца своих дней. Пожилая чета длинношеев кивнула ‒ похоже, их им удалось убедить. ‒ Но остаётся одна маленькая деталь, ‒ сказал ей Дедушка Длинношей. ‒ Твой муж. Похоже, его расстраивают и тяготят межвидовые браки. ‒ Ох, Топси… ‒ вздохнула Трия. ‒ Не стоит и говорить, что он будет не в восторге. Он делает всё, что в его силах, чтобы Сэра с Литтлфутом не поженились. Он пытался увести нас из Великой Долины, чтобы Сэра больше не увидела Литтлфута, и так усердно ищет женихов… Уверена, с Троем вы уже познакомились. Этот мальчишка ‒ худший из всех в мире… Не поймите меня не правильно, у Топси благие намерения: он делает как считает лучше для Сэры, но опирается при этом на свои старые предрассудки. Он просто не способен смириться с тем, что у Сэры с Литтлфутом всё серьёзно. Но попомните мои слова: моя падчерица не менее упряма, чем он. Если очень захочет, она найдёт способ разобраться с Топси и выйти замуж за того, кого хочет. ‒ Но что если твой муж помешает Сэре быть с Литтлфутом? ‒ спросила Бабушка Длинношей. ‒ Если он хочет воспрепятствовать их браку, разве он не попытается разлучить их? Разве не попытается в противном случае испортить им жизнь, чтобы они были навсегда несчастны? ‒ Да, вполне, ‒ задумчиво ответила Трия. ‒ Но я надеюсь, что смогу его урезонить, прежде чем до этого дойдёт. На этом Трия ушла обратно в лес, за ней вскоре последовала Эли, на поляне остались только взволнованные длинношеи.