Время Великого Взросления

В дальнем конце Великой Долины Мама Плавунья стояла на страже перед входом в узкую пещеру. Она бережно собрала все яйца, что смогла найти, и спрятала в этой пещере, дабы уберечь все и сразу. Внимательно прислушиваясь, зауролоф улавливала крики и боевой рёв вдалеке, но не похоже, чтобы кто-то шёл в её сторону. Мама Плавунья вздохнула и посмотрела на небо, надеясь всем сердцем, что ни одно из яиц не пострадает… ‒ Наконец-то! ‒ раздался поблизости голос. Зауролоф мигом посмотрела вниз и увидела, как явно недружелюбно настроенная стая яйцекрадов приближается к ней. Плавунья поспешно схватила бревно, которое приготовила в качестве оружия, и угрожающе уставилась на орнитомимов. ‒ Пошли прочь отсюда, яйцекрады! ‒ зарычала она. ‒ Ха-ха-ха-ха… Прости, но нет, ‒ усмехнулся Оззи. ‒ Твои друзья-недоумки нас здорово потрепали. Но, даже попытавшись, они не остановили нас. ‒ Предупреждаю… убирайтесь! ‒ закричала зауролоф и замахала бревном. Орнитомимы уставились на плавунью, затем согнулись пополам от смеха. ‒ Ха-ха-ха! ‒ смеялся вместе с ними Оззи. ‒ Большеротая хочет быть вышибалой… как мило ‒ Эй! Вы не можете смеяться над моей мамой, о нет-нет-нет! ‒ раздался голос над их головами. Мама Плавунья подняла голову, не смея верить своим ушам, и увидела снижающегося летуна, а также того, кто сидел у него на спине. Этот голос зауролоф узнала бы среди тысячи других и потому ахнула от радости, когда это действительно оказались Петри и Даки. Яйцекрады зарычали и собирались накинуться на них, но тут Спайк разогнался и врезался в орнитомимов, заставив тех столкнуться друг с другом и попадать на землю, как домино. ‒ Даки! Спайк! ‒ закричала Мама Плавунья, поочерёдно обнимая своих детей и смотря на них неверящим взглядом. ‒ Вы вернулись! Я так по вам скучала! Плавунья-младшая и шипохвост улыбнулись в ответ, но, прежде чем Даки проронила хоть слово, яйцекрады вновь встали на ноги и угрожающе смотрели на них. ‒ Хватит нежностей! ‒ зарычал орнитомим, и вся стая набросилась на Маму Плавунью, пытаясь оттеснить её от пещеры. Даки моментально присоединилась к матери в охране пещеры от яйцекрадов, используя свой хвост и стараясь пришлёпнуть как можно больше хищников, а зауролоф-старшая продолжила колотить их бревном. Между тем Спайк стоял чуть поодаль перед ними, закалывая любого орнитомима, который наткнётся на кинжалоподобные шипы. С каждым разом за зауролофами и шипохвостом появлялись яйцекрады в нокауте, в таких случаях Петри подлетал к ним, хватал своими острыми когтями и бросал на вершину скал. ‒ Вставайте, олухи! ‒ злобно кричал Оззи лежащим на земле сородичам. Воодушевлённые, они вставали и угрожающе рычали, но тут битва на мгновение прервалась: все услышали громкие шаги. Обернувшись, все ахнули, увидев спешащего к ним огромного длинношея. ‒ Брон! ‒ воскликнули в унисон Даки и Петри. Вышеупомянутый подошёл ближе и, к удивлению всех, на своей спине он нёс шестерых дубинохвостов, которые радостно тараторили. ‒ О, предки… Птерано был прав… они живы! ‒ ахнула Мама Плавунья. ‒ Нет! ‒ взвизгнул Оззи. ‒ Т-то есть наши войска разгромлены… и добыть удалось лишь одно яйцо? ‒ Не совсем, ‒ улыбнулся Петри. ‒ Мой дядя отнести последнее яйцо родителям! Струтиомим взревел от ярости и закричал: ‒ Вы мне уже поперёк горла стоите! ‒ затем обернулся к своим сородичам, и те стали продумывать новую стратегию. Тем временем Мама Плавунья, Брон, Даки, Петри и Спайк сами сбились в кучку. ‒ Как всё прошло, Брон? ‒ спросила зауролоф-младшая. ‒ Малыши в порядке? ‒ В полном, ‒ улыбнулся длинношей. ‒ Но приглядывать за ними лишним не будет: авантюристы они ещё те. У меня неплохо получается их утихомиривать, так что, думаю, приглядывать за ними лучше мне. Но именно в этот момент малыши стали съезжать со спины бронтозавра и разбредаться. Брон опрометью пытался поймать их всех своим хвостом, но дубинохвосты вырывались из хватки. ‒ Мама… ‒ вздохнула Даки, ‒ поскольку ты уже не раз растила детей, думаю, тебе стоит помочь Брону присматривать за малышами. Они донельзя любопытны, за ними глаз да глаз нужен. Можешь помочь позаботиться о том, чтобы они не влипли в переделку? ‒ Разумеется, Даки, но… мне и так нужно стеречь яйца, ‒ ответила зауролоф-старшая. ‒ Могу занять твоё место, ‒ вызвалась плавунья-младшая. ‒ Не волнуйся, Мама. Я ведь уже ухаживала за яйцами ранее и уверена, что эти смогу защитить, да-да. Мама Плавунья вздохнула и потрепала дочь по плечу: ‒ Конечно, Даки… ‒ Спасибо, Мама, ‒ улыбнулась зауролоф-младшая, и мать с дочерью обняли друг друга. Затем Мама Плавунья отдала своё бревно Даки, и та встала на её место у входа в пещеру, а зауролоф-старшая помогла Брону справиться с неугомонными дубинохвостами. Петри подлетел к Даки и сказал: ‒ Моя помочь в случае, если они подойти слишком близко. ‒ Спасибо, Петри, ‒ улыбнулась птеранодону его девушка. Они оглянулись и увидели, как Спайк тренирует свой замах шипастым хвостом. ‒ Полагаю, Спайк тоже готов нам помочь, да-да! Наконец, яйцекрады разделились, все с победоносными ухмылками на мордах. ‒ В атаку! ‒ воодушевлённо воскликнул Оззи. Толпа орнитомимов, облизывая губы, разделились на две группы. Меньшая двинулась к Брону и Маме Плавунье, пытаясь утащить малышей-дубинохвостов. Но бронтозавр и зауролоф дали им отпор, нанося удар за ударом. Однако, поскольку они ещё параллельно охраняли дубинохвостов, ради безопасности малышей пришлось ограничивать свои атаки. Это привело к безрезультативной битве, в которой яйцекрады нападали раз за разом, а бронтозавр и зауролоф отбивались от них, но ни одна из сторон не нанесла решающего удара. Остальные же яйцекрады набросились на Даки. Спайк моментально взмахнул хвостом и отбросил некоторых из них, а Петри расправлялся с поверженными орнитомимами, небрежно хватая их острыми когтями и выбрасывая в Таинственную Даль. Несмотря на все усилия Петри и Спайка, на долю Даки выпало защищать яйца от численного превосходства орнитомимов, которые со злостными ухмылками окружали её. Зауролоф стала методично колотить яйцекрадов, хоть под раздачу попали многие, но их упорство вызывало восхищение. ‒ Сдавайся, большеротая, ‒ обратился к ней Оззи. ‒ У тебя нет шансов. Ты в меньшинстве. ‒ Нет! ‒ воскликнула Даки и ударила одного из орнитомимов так, что тот опрокинулся навзничь. ‒ Не очень умно, ‒ рассмеялся струтиомим и свистнул в направлении леса. Внезапно, к ужасу динозавров, из леса выскочила ещё одна волна яйцекрадов. Спайк заколол некоторых из предыдущей стаи насмерть, других вышвырнул из долины Петри, но даже так некоторым удалось добраться до Даки. К ужасу зауролофа, на неё глазели не менее пятнадцати орнитомимов. ‒ А теперь сдаёшься? ‒ глумился Оззи. Даки покачала головой, с вызовом воскликнув: ‒ О, нет-нет-нет! Яйцекрады зарычали и бросились на неё. Они разом хватали, царапали и отталкивали её от пещеры, пытаясь уловить возможность добраться до яиц. Даки продолжала забивать острозубов бревном, но, обернувшись, поняла, что её оттесняют всё ближе и ближе к яйцам. ‒ Ха-ха, ‒ усмехнулся Оззи, когда его сородичи уловили пьянящий аромат яиц. ‒ Кушать подано! Даки зарычала, но вдруг у неё появилась идея. Она опрометью пнула толпу яйцекрадов, выталкивая их из пещеры. Воспользовавшись ситуацией, зауролоф снова преградила хищникам путь к пещере. Она вновь замахнулась бревном, но в этот момент, посмотрев наверх, увидела то, отчего её глаза радостно засияли. Зауролоф поманила Птеранодона, тот спикировал вниз. ‒ Что такое, Даки? ‒ шёпотом спросил Петри. ‒ Посмотри на скалы, ‒ воодушевлённо кивнула Даки в указанном направлении. Птеранодон сделал, как велели, и ахнул, заметив знакомую фигуру юного острозуба. ‒ Зубастик! Он здесь! ‒ радостно воскликнул Петри. ‒ Моя пойти помочь ему спуститься! Зауролоф кивнула: ‒ Мы со Спайком справимся с яйцекрадами, да-да. Удачи, Петри! ‒ воскликнула она, они быстро чмокнулись, затем Петри полетел к скалам. Подлетев, он помахал тираннозавру, стараясь привлечь его внимание, не возвестив при этом орнитомимов о присутствии острозуба. Зубастик понял его и помахал маленькими лапами в ответ. Тут птеранодон заметил ещё одну летящую фигуру, которая летела к Зубастику. Присмотревшись, он узнал в ней свою мать, которая несла Руби на своей спине. ‒ Мама! ‒ воскликнул Петри, когда птеранодон и овираптор приземлились рядом с острозубом. Мать и сын обняли друг друга, затем повернулись к тираннозавру: ‒ Ты в порядке, Зубастик? ‒ Да, ‒ улыбнулся острозуб. ‒ Мне стоило немного порычать и он убежал: очевидно, не искал драки с другим острозубом. Тут Зубастик неуверенно посмотрел вниз, на Великую Долину. ‒ Ребята… думаю, мне стоит напасть на яйцекрадов с тыла. Но я не могу просто спрыгнуть: они наверняка заметят меня, а для вас я слишком тяжёлый… ‒ За это не переживай, ‒ сказала ему Руби, затем убежала в лес, принесла оттуда ещё одну лиану и привязала её за выступ на скале. ‒ Спускайся по лиане! Тираннозавр нервно кивнул. Стоя он не мог дотянуться до лианы, пришлось лечь на живот. Затем Зубастик нервно поёрзал на земле, прежде чем свесить ноги с обрыва, и начал соскальзывать вниз. Из-за маленьких верхних конечностей получалось у него так себе, он начал неистово дёргаться и охать, глядя вниз. В этот момент, к всеобщему ужасу, лиана стала рваться. Напряжение Зубастика вкупе с его весом перенапрягли лиану, которая продолжала угрожающе трещать. ‒ Мои лапы слишком маленькие! ‒ крикнул тираннозавр. ‒ Мне не удержаться! ‒ Ты почти на месте, Зубастик! ‒ крикнул Петри. Острозуб спустился ещё немного, но тут почувствовал, как лиана стала трястись и извиваться, пытаясь совладать с его весом. ‒ Она меня не выдержит! ‒ крикнул Зубастик, испуганно глядя на то, как части лианы удерживаются на тоненькой ниточке. ‒ Зубастик, ты должен спрыгнуть! ‒ крикнула Руби. Острозуб посмотрел вниз и ахнул. ‒ Мне не прыгнуть так далеко! ‒ крикнул тираннозавр. ‒ Ты сможешь! ‒ сказала Руби. ‒ На счёт «три» отпускай… Раз… Два… В этот момент Зубастик отпустил лиану, его рот широко открылся в беззвучном крике: нельзя было, чтобы его неожиданное нападение провалилось. Мама Летунья и Петри рванули вниз, схватили его за руки, замедляя падение, и сделали всё, чтобы тот безопасно приземлился. Осторожно посмотрев вниз, Зубастик вонзил сначала когти в зелёную траву, затем поставил остальные части задних лап, стараясь не издавать при этом ни звука. ‒ Молодец, Зубастик! ‒ сказала Руби, Мама Летунья спускала её вниз, а Петри летел рядом с ними. ‒ Мы отвлечь их, а ты готовить атака, ‒ сказал Петри ‒ Будь осторожен! Я понаставила здесь ловушек, так что смотри под ноги! ‒ воскликнула Руби. Тираннозавр кивнул и устремился в лес, где скрылся из виду. Мама Летунья тем временем вернулась к битве. Петри и Руби кивнули друг другу, придя к решению отвлечь яйцекрадов, пока Зубастик готовится к атаке. Птеранодон и овираптор кинулись к орнитомимам, которые яростно пытались расправиться с Даки у входа в пещеру, не смотря на усилия Спайка и Мамы Летуньи. ‒ Эй, вы! Нехорошо воровать чужие яйца! ‒ крикнула Руби и врезалась в некоторых яйцекрадов, сшибая тех с ног, а Петри методично поднимал их и вышвыривал в Таинственную Даль. Орнитомимы переглянулись и рассмеялись. ‒ Так-так-так, пигалица захотела подраться, ‒ глумились они. Воспользовавшись их самоуверенностью, Руби сшибла ещё нескольких своим хвостом, Спайк продолжил колоть, Даки ‒ колотить, а Мама Летунья ‒ выбрасывать их, как мусор. Петри, придя к выводу, что ни один яйцекрад не остался не у дел, взлетел повыше и сделал манящее движение в сторону леса. Чаща тут же начала тихонько рокотать. Рычащие орнитомимы, разгорячённые битвой, ничего не заметили. Тут один из них обернулся, ахнул и несколько раз толкнул в плечо струтиомима: ‒ Оззи! Оззи! ‒ Чего? ‒ огрызнулся тот. ‒ Острозуб! ‒ заверещал сородич. ‒ Не дури, это… ‒ начал было струтиомим, но вдруг большинство яйцекрадов подпрыгнули и закричали от ужаса. Зубастик напролом бежал на орнитомимов, скрежеща острыми, как кинжал, зубами и свирепо рыча. ‒ Вы больше никому не причините вреда! ‒ закричал он. ‒ Так-так-так, вот и яйцо-переросток, которое я пытался украсть несколько лет назад, ‒ усмехнулся Оззи. ‒ Думаешь, тебе повезло, раз ты избежал встречи с моими тупоголовыми солдатами? Ну-с, твоя удача кончилась. Настал час расплаты! Струтиомим повернулся, чтобы отдать приказ, но, к своему ужасу, заметил, что яйцекрады покинули бой и стали разбегаться кто куда. ‒ Вы это куда, идиоты? ‒ зарычал Оззи. ‒ Мы уходим, Оззи! ‒ крикнул орнитомим. ‒ Нам не одолеть острозуба! Нужно забрать наш выигрыш и попробовать в другой раз! Один из его родичей, однако, задержался и усмехнулся: ‒ Я буду драться за тебя, Оззи! Струтиомим ухмыльнулся и проворчал: ‒ Ну, хоть кто-то из моих сторонников обладает компетентностью. Орнитомим улыбнулся и побежал к Зубастику, бормоча про себя: ‒ Ха-ха-ха… это мой шанс! Все эти яйца достанутся мне и Оззи, больше никому! Яйцекрад легкомысленно подбежал к острозубу, прыгнул и попытался расцарапать ему ногу. Однако его маленькие когти не могли совладать с толстой шкурой Зубастика. Тираннозавр зарычал и, зная, что сейчас случится, Даки, Петри, их матери, Руби и Брон закрыли глаза. До их ушей донеслись звуки, которые не спутаешь ни с чем: ломающиеся кости и разрываемая плоть. Затем раздался довольный голос Зубастика: ‒ Ах… это было вкусно! Я хочу добавки! Орнитомимы уставились друг на друга широкими от ужаса глазами. В следующий момент все до единого, включая Оззи, отступили и ринулись в северную часть Долины, истошно вопя. ‒ Молодчина, Зубастик! ‒ воскликнула Даки, наблюдая вместе со всеми за тем, как хищники убегают, поджав хвосты. ‒ Ты очень страшный! ‒ рассмеялся Петри, остальные облегчённо вздохнули. ‒ Спасибо, ‒ улыбнулся в ответ Зубастик, затем оглянулся и увидел, как последние орнитомимы исчезают в лесу. ‒ Займусь-ка я остальными. ‒ Удачи! ‒ воскликнули динозавры, провожая тираннозавра взглядом. Тем временем битва в северной части Великой Долины продолжалась. Дедушка Длинношей и Трия были по-прежнему без сознания, Бабушка и Мистер Трёхрогий ‒ в сознании, но с места сдвинуться не могли. Литтлфут и Сэра в этот момент продолжали сносить удар за ударом, но решимость не позволяла им сдаться. Быстрые кусаки, пусть их количество снизилось благодаря совместным усилиями длинношея и трёхрогой, не утратили упорства и продолжали нападать, яростно рыча. Но в один момент все остановились, когда из лесу стали доноситься истошные крики. ‒ И что эти шуты уже удумали? ‒ спросил один из велоцирапторов своего товарища. Но прежде чем напарник проронил хоть слово, из чащи выбежала огромная стая кричащих яйцекрадов. Многие из них пытались повернуть к скалам, но Оззи преградил им путь. ‒ Не уходить, имбецилы! Бой только начинается! Мы причиним этой Долине столько вреда, сколько сможем. Слова Оззи словно были неким сигналом: двое велоцирапторов кинулись прочь от скал Великой Долины. Эли и Шорти пытались впопыхах схватить их, но не успели, и двое быстрых кусак оказались рядом со струтиомимом. Тад что-то пробормотал на ухо Оззи, отчего тот радостно ухмыльнулся. ‒ Видите? ‒ прорычал струтиомим. ‒ Скрич и Тад вернулись, потому что знают: победа достанется нам! Во всей суматохе никто и не заметил, как маленький зелёный холмик подкрадывался к пострадавшим взрослым. Оказавшись под прикрытием родителей, Триша сбросила свою маскировку и посмотрела на собственный хвост, который по-прежнему сжимал пучок синих цветов. Она подкралась к пожилым бронтозаврам и отдала им половину цветов. ‒ Боже… это же целебные цветы! ‒ прошептала Трише Бабушка Длинношей, та радостно кивнула. Пожилая самка начала откусывать лепестки, сказав: ‒ Спасибо тебе большое! Я отдам часть моему мужу. Помоги своим родителям! Триша кивнула, проползла в щель между телами бронтозавров и оказалась рядом со своими родителями. ‒ Триша… ‒ вздохнул трицератопс, глядя на то, что принесла дочь. ‒ Это ли не… Розовый трёхрог торопливо кивнула и прошептала: ‒ Ешь, Папочка! Топпс начал поедать цветы, а Триша подошла к матери. Трия всё ещё была без сознания, но Триша приоткрыла её рот и сунула туда оставшиеся лечебные цветы, затем позволила челюсти захлопнуться. Орнитомимы и велоцирапторы собрались было возобновить нападение на Сэру и Литтлфута, но внезапно в их глазах отразился ужас и они стали отступать. Обернувшись, длинношей и трёхрогая увидели то, отчего их сердца наполнились радостью. ‒ Бабушка! Дедушка! ‒ воскликнул Литтлфут, увидев, как на шатких ногах пожилые бронтозавры поднимаются с земли. ‒ Мы в порядке, Литтлфут, ‒ сказал Дедушка, Бабушка радостно кивнула. ‒ Папа! Трия! ‒ ахнула Сэра, увидев, как встают её родители и радостно смотрят друг на друга. ‒ Нам тоже лучше, ‒ сказала Трия падчерице. ‒ Если хочешь, мы можем помочь… ‒ Вам не стоит пока, ‒ ответила Сэра. Трое длинношеев, которые наблюдали за родителями Сэры, присоединились к беседе. ‒ Литтлфут, Сэра, с вас хватит на сегодня битв, ‒ сказал им Дедушка Длинношей. ‒ Мы не хотим видеть, как вам причиняют боль, ‒ добавила Бабушка Длинношей. ‒ Но вы ведь ещё не в том состоянии, чтобы драться, ‒ сказал Литтлфут. Сэра кивнула и вставила своё слово: ‒ Мне доводилось есть эти цветы. Чтобы полностью восстановиться, вам нужно какое-то время. ‒ Не волнуйтесь, Бабушка, Дедушка, Мистер Трёхрогий, Миссис Трёхрогая… мы обо всём позаботимся. Поберегите силы и постарайтесь восстановиться. Неохотно взрослые, даже Мистер Трёхрогий, кивнули, сели обратно на землю и беспокойно смотрели на своих детей. Литтлфут ещё не успел обернуться, как яйцекрады и быстрые кусаки внезапно напали на него. Длинношей взвизгнул, а хищники стали тянуть его вниз. ‒ Не смейте! ‒ взревела Сэра, её глаза наполнились яростью, и она ринулась на тех, кто напал на Литтлфута. Подбежав к возлюбленному, она стала наносить рогом колющие удары во всех направлениях. Сэра сбивала с длинношея одного острозуба за другим, отчего те плашмя падали на землю. Покончив с одним боком, трёхрогая подбежала к другому, безжалостно расправляясь с каждым, кто посмел напасть на её Литтлфута. ‒ Вы только посмотрите на неё! ‒ вздохнула Бабушка Длинношей, поражаясь вместе с Дедушкой тому, с какой энергией Сэра защитила их внука. Выжившие орнитомимы и велоцирапторы в спешке отступили, трёхрогая вышла вперёд и зарычала на них: ‒ Литтлфут очень особенный для меня, камнеголовые! Я забочусь о нём как никто другой! Только троньте его хоть когтем ‒ и вы покойники! ‒ Избавь меня от розовых соплей, ‒ ёрничал Оззи. И когда Сэра приготовилась атаковать, каждый яйцекрад и быстрый кусака, кроме Оззи, Скрича и Тада, набросились на неё. Но тут Литтлфут подбежал к Сэре и со всей силы взмахнул хвостом, выкосив целые полчища нападавших. А тех, кто пытался встать, он безжалостно добивал, пришлёпывая к земле. ‒ Ого! ‒ воскликнула Трия с широкими от изумления глазами. ‒ Так их, Литтлфут! ‒ ревел Топпс. ‒ Проучи этих камнеголовых, чтобы не смели прикасаться к моей дочери! Литтлфут, ободрённый поддержкой Мистера Трёхрогого, продолжил выкашивать шквалы атакующих, пока орнитомимы и велоцирапторы не отступили от трёхрогой. ‒ Прочь от Сэры или вам несдобровать! ‒ зарычал длинношей. ‒ Сэра для меня столь же особенна, как и я для неё! Мы связаны друг с другом таким образом, который вам никогда не понять! Оззи зарычал, выискивая в Долине свои войска. К его ужасу, лишь несколько членов некогда огромной армии продолжали сражаться на поле боя. ‒ Ну, и чего вы ждёте? В атаку! ‒ заревел струтиомим яйцекрадам и острозубам. Литтлфут и Сэра взглянули в последний раз в пылающие глаза друг друга и кивнули, более чем готовые к битве. Оставшиеся орнитомимы и велоцирапторы второпях набросились на них, но они были вымотаны, вдобавок их остались единицы, поэтому длинношею с трёхрогой не составило труда расправиться с ними, параллельно приглядывая друг за другом. Когда с полчищем было покончено, остались только Оззи, Скрич и Тад. Последние угрожающе зарычали, видя, как их сородичи пали, и следующими бросились в атаку. Скрич изловчился укусить Литтлфута за грудь, а Тад вцепился зубами в воротник Сэры. Длинношей тут же хлестнул Тада своим хвостом, а Сэра подпрыгнула и заколола Скрича. Оба быстрых кусаки взлетели в небо, затем их тела безжизненно шмякнулись на землю. Оззи оказался под пристальными взглядами длинношея и трёхрогой. Посмотрев налево-направо, струтиомим понял, что он единственный остался из своей армии. Неистово, словно хотел впечатлить, Оззи издал несколько свирепых громких криков на языке острозубов. Литтлфут и Сэра зарычали на него, приготовившись нанести струтиомиму последний удар, как вдруг издалека раздался рёв… К удивлению динозавров, Оззи победоносно рассмеялся. ‒ Вы действительно думаете, что сможете победить? Ну-с, вам, недоумкам, не суждено выжить, чтобы поведать эту историю. Битва только накаляется! Вы, яйца-переростки… Однако струтиомим мгновенно прекратил разглагольствовать, когда над Великой Долиной прогрохотал ещё один рык. Внезапно из лесу выбежал Зубастик, навострив свои зубы. ‒ Тебе конец, Оззи! Больше ты не навредишь моим друзьям! На морде струтиомима не дрогнул ни один мускул, пока тот внезапно вновь не расхохотался. ‒ Может, и так, ‒ спокойно ответил он. ‒ Но твоим друзьям тоже! Яростно зарычав, Оззи набросился на Литтлфута и Сэру. Он, широко раскинув передние лапы, смог оставить динозаврам глубокие порезы своими когтями. Однако струтиомим долго в воздухе не удержался: в следующий момент Сэра поймала его своими рогами. Зарычав, она сказала: ‒ Ты попытался навредить нам… ‒ и подбросила в воздух. ‒ … но больше ты никогда никому не причинишь вреда! ‒ закричал Литтлфут и, взмахнув шеей, подбросил струтиомима ещё выше. Тут Зубастик поспешил встать прямо под Оззи, широко раскрыв пасть. Струтиомим усмехнулся: ‒ Наслаждайтесь жизнью, пока… ‒ но речь оборвалась истошным криком, когда он приземлился прямо тираннозавру в рот. Последний вопль Оззи скрылся за звуком активно работающей челюсти Зубастика. Над Великой Долиной повисло молчание. Все, кто сражался в других местах, поспешили в северную часть Долины. Сердца динозавров исполнили сальто от осознания, что яйцекрадов и быстрых кусак больше нет. В этот момент жители Долины громогласно возрадовались выигранной битве.