Вы надеетесь победить меня — заявляю вам, что этого вам никогда не удастся. Если у вас хватит умения погубить меня, то уверяю вас, вы и сами погибнете вместе со мной.
— Как ты и просила: много фастфуда, чипсы и шоколад, — Люк усмехнулся, протягивая пакет Джинни. — Спасибо. Гарриэт улыбнулся шире, неловкое молчание стало досаждать им обоим. — Ну и как он? — все же решил задать вопрос Люк. — Спит. Почти семнадцать часов в сутки. Я думаю, это плохая мысль, держать его на успокоительных. Ну, знаешь, великие идеи приходят именно во сне. — Ты здесь уже третий день… Может, просто попросишься назад? Блэйк выдохнула, сжав пакет в руке сильнее. Барнс сообщил Отряду, что Джинни ушла добровольно, но в любой момент может вернуться по собственному желанию. Хорошая история, Джинни даже не возражала. — Мне и тут нравится. — С этим психом? — нахмурился Гарриэт, искренне переживая за девушку. — Он не псих… — Да ладно? — Немного сумасшедшенький. Все мы немного того, — Джинни издала свистящий звук и скосила глаза к носу. — Немного того? Этот парнишка убил свою родную мать, а вдобавок еще около двадцати человек, включая отца. — Плохой Джером, — Джинни выдохнула. — Мне он ничего плохого не делал. — Пока что. — Тем более охрана снаружи хоть отдыхает от его смеха. Галлагер мне в любви признается. — Так у меня конкурент? — Люк усмехнулся и быстро поцеловал девушку, чувствуя, как та отдаляется. — Мы не вместе. — Давай не сейчас, — тихо усмехнулся Гарриэт. — Мне пора, а ты будь осторожна с этим твоим сумасшедшим. — Галлагер, вам картошка фри, два гамбургера и кола, — Джинни протянула бумажный пакет офицеру, — а вам, Миллер, салат с курицей и овощами, французскую булку и апельсиновый сок? Вы на диете? — Жена ворчит, — усмехнулся Йен Миллер, с благодарностью принимая второй пакет. — Он, кажется, пробудился, — недовольно заворчал Галлагер, когда медсестра с силой хлопнула дверью и побежала прочь от палаты Валеска. — И, кажется, он в хорошем настроении, — бодро согласилась Джинни и толкнула дверь, встречаясь с пустым взглядом пациента. Валеска все еще громко и визгливо смеялся, до момента, пока Блэйк не села напротив, доставая еду. — Серьезно? — иронично усмехнулся Джером, выгнув рыжую бровь. — Я не обедала, не смотри так. — Я уже забыл вкус нормальной еды, — мечтательно протянул Джером, поглядывая на гамбургер. — Брось, принцесса, я голоден. — Не моя вина, — пожала плечами Джинни, впиваясь в сочный гамбургер. Джером смотрел на нее не моргая, лишь изредка уголки губ подрагивали, скрывая усмешку. Как только девушка добила свой гамбургер, из пакета появился еще один, отчего Валеска вздохнул еще печальней. — А вам за фигурой следить не пора, Блэйк? А то бока появляются… — Очень смешно. — Я серьезно, ведь вскоре нам предстоит выступить вместе… — Заткнись и ешь. Джером усмехнулся, звонко дернув ремнями. — Освободи хоть одну, — Валеска игриво пошевелил пальцами, на лице его возникла довольно устрашающая улыбка. — Не с таким выражением лица, клоун, — Джинни подсела ближе и почти пихнула гамбургер ему в рот. — Аккуратней, я все же больной, — возмутился парень, быстро пережевывая пищу. — Чистосердечное, ну надо же. — Меньше сарказма — больше дела, — Джером открыл рот пошире, заставляя Блэйк фыркнуть и все же кормить его с рук. — Так почему тебя? — через несколько часов задал вопрос Валеска, уныло глядя в телевизор. — Тебе телек дают посмотреть на час, а болтать без умолку ты можешь оставшиеся два, — холодно отозвалась курсантка. — Здесь нет ни порно, ни новостей. Один спорт-канал и мультики. Мне скучно, принцесса. — Я принесу книги. — Джинни заметила, что Валеска чуть приободрился после ее слов и с интересом рассматривал ее. — И что же в вашем арсенале, офицер? — Я не офицер… — Не-е-е занудствуй! — нараспев произнес Джером и широко улыбнулся, в его глазах снова зажегся этот маниакальный огонек. — Начнем с классики: «Преступление и Наказание». — Я читал, скука. — «Заводной Апельсин»? — Прочитано. — «Одиссея»? — Я учился в школе, — скучающе протянул Джером, игнорируя вопросительный взгляд девушки. — И сколько лет? — Закончил экстерном. — Так, ну ладно, — Джинни усмехнулась, замечая, что Джером пялится в потолок. — На твоем месте я бы сдала его, того, кто тебя нанял. Будет суд, и шанс того, что тебя отправят на электрический стул, очень велик. Не будь идиотом, Валеска. Джером медленно перевел взгляд на Блэйк, а затем громко и надрывно засмеялся. Джинни вздрогнула, впервые видя его таким: по-настоящему безумным, его лицо исказилось от смеха, морщинки собрались в уголках серо-зеленых глаз. Он смеялся долго, так, что Джинни на секунду показалось, что она оглохнет. Но смех резко оборвался и тихий шепот, словно шипение змей, расколол наступившую тишину. — Я все сделал сам!***
Мобильный телефон неприятно завибрировал под ухом и Джинни, едва проснувшись и закопавшись с головой в одеяло, все же вытащила мобильник. — Дорогая, как ты? — послышался голос матери на другом конце телефона. — Сонно. — Блэйк перевернулась на спину, скосив глаза в сторону. Четыре утра. — Ой, прости. Как Готэм? Ты все еще ловишь преступников? Это опасно… — Не представляешь… — Что? — Я говорю, все отлично, мам. А как папа? Вы уже купили тот домик во Флориде? — Да, тут так замечательно! Детка, — Джинни уловила в голосе матери беспокойство, — будь осторожна. Приезжай к нам, так всем будет легче. — Со мной все хорошо. Люблю тебя, — Блэйк улыбнулась, скидывая номер. Они никогда не прощались. Джинни всегда знала, что может уехать из города в любую минуту, хотя прекрасно понимала, что это не так. Далеко не так.***
— Пятый день твоего заключения, — громко и с выражением, будто в палате не один человек, а целый зал, произнес Валеска. — Не начинай, — Джинни кинула на кровать Джерому книгу, отчего парень поморщился. — Знание — сила. — Надеюсь, ты заткнешься. — Я читаю вслух, — Джером выгнул бровь, глядя на недовольное выражение лица его сиделки, — не могу иначе, принцесса. — Господи, спаси нас от Джерома Валеска… — Я могу тихо, — усмехнулся юноша, но, увидев книгу, рассмеялся. — Плохая мысль. — Тебе далеко до Мориарти. — Я подумывал о Шерлоке. Никогда не читал о нем книги, Конан Дойль должен подать мне идею. — Мориарти в конце умер. — Шерлок тоже. Джером и вправду читал вслух, сначала громко и распинаясь, комментируя чуть ли не каждое предложение, а затем вошел во вкус и читал про себя, лишь иногда у него шевелились губы. Джинни сама держала ему книгу и переворачивала страницы, в итоге она приспособилась, и Джерому не надо было сообщать, когда он дочитывал до конца. Почти идиллия. Вошла медсестра, чтобы поставить капельницу, Джером даже не обратил на нее внимание. Лишь когда она приблизилась, он поднял на нее ничего не выражающий взгляд и тихо проговорил: — Подождите час, миссис Феллс, я дочитаю, — он снова уткнулся в книгу, но женщина сделала вид, что не слышала. — Он ведь попросил, — вклинилась Блэйк, глядя на медсестру. — У меня расписание. — Еще час, и я сама ему капельницу поставлю. — Не разрешено, мисс Блэйк, — женщина смерила ее презрительным взглядом, а на лице Джерома расплылась его любимая улыбка. — В отличие от вас, мы подчиняемся приказам. — Я хочу пи-пи, — громко сообщил Джером и обворожительно улыбнулся, глядя на миссис Феллс. — Сейчас принесу утку, — вздохнула женщина. — Сразу вынужден извиниться, — буквально пропел Джером. — Не могла бы ты выйти? А то лицо терять не хочется. — Раньше тебя это не смущало. — Ты не придерживала мне книги. — Глупостей не натвори, — Джинни усмехнулась и быстро вышла за дверь. В больнице, как и всегда, пахло лекарствами и хлоркой. Блэйк уже не замечала этого смрада, но всегда, стоя в хорошо освещенном коридоре и глядя на испуганные лице проходящих мимо больных, вспоминала Тони. Он был милым, хорошим и добрым парнем. Только работал не на тех людей. Баркер нанял его еще в том году. Тони занимался боксом и выглядел устрашающе, хотя и мухи не обидел. Платили хорошо, драться не заставляли, а после всего этого переворота в Готэме и смены криминальной власти дела стали плохи. Тони собирался увольняться, но детектив Гордон в тот день пришел к Баркеру. Шальная пуля, Гордон выстрелил и думал, что не попал. На самом деле попал, и не слабо. Тони пролежал в этой больнице три дня, скончался на четвертый. Блэйк все это время не отходила от друга. Джинни выдохнула. Он был ее лучшим другом и единственным, кто приглядывал за ней. А теперь все пошло в… Крик, полный ужаса и боли, заставил Блэйк и охрану повыскакивать со своих мест и ворваться в палату. В дверях им встретилась миссис Феллс, напуганная и залитая кровью. Джинни сначала не поняла, что кровь принадлежала женщине. Она закрывала рану на шее, отчаянно хватаясь за Джинни, будто та могла остановить кровь или как-то помочь. В палате появились еще два врача, один из которых увел Феллс подальше, а другой прошел к постели Джерома. Блэйк впервые посмотрела на него: его лицо было перепачкано кровью, он смеялся, так громко, так яростно, вкладывая столько сил… Валеска дергал руками, ремни впивались до крови в бледную кожу, он что-то выкрикивал, особенно когда игла проткнула вену и лекарство разлилось по организму. Он смеялся надтреснуто, агрессивно, показывая всем свою радость и свое превосходство. Показывая чистое безумие, застывшее на дне зрачка и разлившееся по радужке. Он улыбался красными губами, а его веки тяжелели, но он продолжал издавать тихие смешки. Блэйк подошла ближе, игнорируя вопросительные взгляды охранников. Джером широко улыбался, завидев сиделку, и показал алый язык, продолжая тихо смеяться. — В тумбочке, — уже сквозь сон кивнул Валеска и отрубился. — Почему ты оставила их наедине? — все допрашивал врач, но Блэйк отмахнулась от него. В тумбочке лежали несколько вещей: расческа, карты и фиолетовый платок. Джинни пару секунд смотрела на вещи, аккуратно упакованные в прозрачные пакеты для улик и подписанные знакомым почерком. Неужели здесь все же был Гордон? Девушка взяла в руки карты и распаковала их, быстро просмотрев. Где-то в середине колоды что-то привлекло внимание Джинни, и она аккуратно вытащила карту. На карте (конечно, там был изображен Джокер) была наклеена фотография, где маленький рыжий мальчик был в объятиях улыбающейся женщины. Малышу было от силы лет пять, но Блэйк без труда узнала Джерома, а рядом с ним, судя по всему, его мать. Но одно бросалось в глаза слишком сильно: его мать была похожа на миссис Феллс. Миссис Феллс громко охала, когда ее коллега осматривал укус. Швы не понадобились, да и укус не глубокий. Мальчишка даже не целился в вену, доктор пошутил, что для психа это легкий перекус. Миссис Феллс сидела в кабинете главврача и пыталась не расплакаться, когда ее все же отыскала Блэйк. Девушка протянула носовой платок, но медсестра сделала вид, что не заметила. — Миссис Феллс, можно задать вам вопрос? — Он псих! Больной социопат! Ублюдок… — Мы все знаем, кто такой Джером Валеска. Но я хотела спросить вас не об этом, — Джинни протянула женщине фотографию. — Фамилия Валеска вам не знакома? Феллс смотрела на фотографию довольно долго, щуря светло-карие глаза. Она отрицательно покачала головой и приняла платок, громко высморкавшись. В это время зашел главврач, доктор Келсо, и Джинни пришлось покинуть кабинет. Она добралась до палаты Валеска, обнаружив, что парень спит. Его рот по-прежнему был перепачкан алой кровью, и, кажется, во сне он улыбался. Джинни положила фотографию на место, гадая, почему Джером до сих пор носит ее с собой. Ей казалось, что это отнюдь не из-за раскаяния. Девушка намочила полотенце и аккуратно стерла с лица Валеска кровь, устало удивляясь, как мальчишка все же сумел укусить медсестру. И почему он не сделал так с ней? Было бы логичнее, насолить копам? Джинни кинула полотенце подальше и подняла с пола книгу, которую читал Джером. Она смутно помнила, на какой странице он остановился, но все же пролистала до приблизительно нужной и быстро пробежала глазами по тексту. Улыбка сама возникла на губах. Джером дочитывал «Последнее дело Холмса».