I don't have anything

      Зима уже полностью вступила в свои права, и двор подчистую замело сугробами снега.       Почти каждое утро уходило на то, чтобы расчистить внутренний двор и парадный вход. Но самое главное — это холод, что своими ледяными пальцами проникал под одежду. Холод пронизывал всех без исключения.       Но он был не сравним с тем холодом, что поселился в сердце Макс. Головные боли и судороги всего тела стали просто невыносимыми.       От такого притока боли в области висков ей хотелось рвать на себе волосы, но Макс была крепче, чем она думала. Ей лишь приходилось крепче стискивать зубы и в бессильной боли и злобе наблюдать, как её злое альтер-эго улыбается той самой улыбкой, что любила Хлоя. После её смерти трудно было изображать какие-либо эмоции.       Потерев виски, Макс принялась вставать с кровати.       Сиэтл начисто замело снегом. Обычно девушка радовалась этому, но сейчас ей было всё равно. После смерти Хлои часть Макс умерла. Но на смену той части, что умерла вместе с ней, пришла другая… более злая часть.       Колфилд фыркнула. Её злое альтер-эго хранило молчание около недели, и это настораживало. Затишье перед бурей. Макс это пугало, но блаженная тишина и отсутствие её едких комментариев были как бальзам на душу.       — Макс! Ты готова? — крикнула Ванесса.       «Готова ли я? Чертовски готова».       Мама Макс знала о том, что пережила её дочь. Ведь они были так близки. Хлоя и Макс. Но время идёт.       — Макс?       Девушка натянула на себя чёрные джинсы и светло-синюю рубашку, завершив всё это паркой зеленого цвета. Выряжаться особо не хотелось, да и не для кого.       Макс жутко не понравилось то, что предстало её взгляду, когда она взглянула в зеркало. Светло-каштановые волосы отрасли и находились не просто в художественном беспорядке, а в хаосе, синяки под глазами от долгих бессонных ночей, которые не прошли без помощи её злого двойника. Макс помнила его шепот, который рассказывал леденящие душу истории о том, как именно альтер-эго будет убивать Райана и Ванессу Колфилдов, и что Макс будет наблюдать за этим, не в силах помочь. Как наблюдала за тем, как её драгоценную Хлою убили. Макс не выдержала и ударила её. Наутро Ванесса обнаружила сливово-синий синяк на лице своей дочери.       Мама Макс не задавала вопросов, а девушка просто не поднимала эту тему. Все знали, что Макс тяжело. И если эта маленькая цена за то, как она переживает свою утрату, то это можно назвать почти адекватным.       Почти.       Макс спустилась с лестницы. Мама одарила её легкой улыбкой. Это была их традиция. Двадцать девятого декабря идти покупать подарки для друзей и родственников.       Поход по магазинам вышел относительно спокойным, пока Макс не наткнулась на музыкальный магазин. Воспоминания ненавязчиво нахлынули на Макс. В другой реальности, где синеволосая девушка была жива, она часто играла для Макс. Каверы известных групп. Особенно Максин нравилось, как Хлоя исполняет песню Creep — Radiohead. Девушка зажала рот ладошкой, чтобы не всхлипнуть. Хлоя так хотела накопить на профессиональную электрогитару. А теперь она мертва. Макс смахнула непрошенные слёзы.       — Девушка, вам чем-то помочь? — поинтересовался молодой продавец.       Карие глаза парня излучали интерес. И отнюдь не деловой.       — Да. Можете… наверное. Мне нужна электрогитара.       Юноша усмехнулся и обвёл рукой магазин:       — Здесь их полно. На любой цвет и вкус. Есть критерии к выбору?       Макс задумалась. Она была сильна в фотоаппаратах, подними её хоть в два часа ночи, и она смогла бы назвать все существующие марки фотоаппаратов, но вот с гитарами вышла проблема. У неё самой была старая акустическая гитара, которая радовала своим звучанием и поныне, а вот с электрогитарами отношения у неё не задались, однако.       — Ну, ту, что больше всего подходит для исполнения рока, не знаю, как ещё объяснить.       Продавец весело улыбнулся:       — Значит, тот кто её получит, любит тяжелую музыку?       Макс кивнула:       — Да.       Юноша двинулся в сторону стенда с гитарами, Макс последовала за ним. Он спросил:       — Есть предпочтения в жанрах вашего знакомого, что получит гитару?       — Панк-рок, — отвечала она.       — Хм, у меня есть одна хорошая и вполне приличная гитара для вашего получателя, — продавец, видно, гордился тем, с какой быстротой он отыскал подходящую гитару. Он ловко снял её со стенда.       — Это Rickenbacker 360-12. Гитара с полукорпусной конструкцией. Она отличается характерным акустическим оттенком, благодаря которому можно играть как джаз, так и рок-н-ролл. Даже Энди Саммерс восхищается ей, ваш друг будет доволен.       Макс улыбнулась:       — Не просто доволен. Она будет счастлива.       Гитара была густого синего цвета. Хлоя бы оценила.       — Подруга? Ей повезло иметь такого друга, как вы, — проговорил весело молодой человек.       — Не просто подруга.       Закончив разговор, Макс оплатила покупку. На вопросительные взгляды родителей Колфилд лишь пожала плечами.       Вернувшись домой, девушка распечатала гитару. Она была идеальна. Начиная от струн и заканчивая грифом.       — На мой вкус, слишком вульгарно, Макси, — девушка вздрогнула от неожиданности.       Её навязчивое альтер-эго стояло возле двери. Какая ирония, а ведь Максин уже начала верить в то, что тень перестала преследовать её. Но, видимо, нет. Тень становится настолько черной, насколько её носитель источает свет, но иногда Макс кажется, что она постепенно сливается с тенью, проваливается туда, словно в непроглядную бездну.       — Что тебе нужно? — спросила Макс, но знала, что услышит лишь насмешку в свой адрес. Как всегда.       — Что тебе нужно, зачем, почему, — двойник вскинул руки, выказывая разочарование столь банальными, по ее мнению, вопросами. — Неужели ты не могла встретить меня более… красноречивыми вопросами? Перестань глупить, Макси, пораскинь мозгами, — активно жестикулируя, двойник плавно перемещалась по пространству, не скованная оболочкой из плоти и крови, ограниченная лишь подсознанием Макс.       Но вопрос в том, владеет ли своим сознанием сама Макс, или же альтер-эго манипулирует ею, создавая иллюзию полного контроля.       — Я — это ты, ты — это я. Мы — одно целое. Я олицетворяю тебя, Максин, но ты ведь так любишь всё отрицать, и это так наивно, — из её уст вырвался ехидный смешок.       Перемещаясь по комнате, в частности — около Макс, двойник всё продолжал читать свои проповеди, а Макс с каждым таким выпадом невольно вспоминала свой кошмар, тот самый кошмар перед точкой невозврата.       — Просто. Исчезни, — сквозь зубы процедила девушка, останавливая словесный понос своего альтер-эго. — Уж на кого, а на тебя я не похожа ни капли. Ты как паразит в моём теле, как опухоль, и я от тебя избавлюсь.       Тёмная Макс прыснула от смеха:       — Безумная Макс. Как же мне это нравится! Теперь ты и в самом деле безумная. Кто, как не ты, назовёт саму себя паразитом. Хотя, да, ты действительно паразит — высасываешь все жизненные соки из родителей, друзей, знакомых, из всей Аркадии Бэй. Твои силы — это глобальная ошибка, которая могла привести к катастрофе, к смертям, но я даже удивлена, что тебе хватило мозгов не делать этого.       Тёмная Макс прошла по комнате, критично осматривая её. И села на подоконник.       — Мда, комната не очень, на мой взгляд, но ты всегда имела атрофированный вкус как в интерьере, так и в одежде, — она посмотрела сквозь запотевшее окно, а на улице большими хлопьями падал снег:       — Сказочное время года, не так ли, Безумная Макс?       — Оставь меня в покое. Я устала от тебя и твоих вечных подъёбок, — грубо проговорила Макс, достаточно даже для самой себя, но альтер-эго, только улыбнулась:       — Ты так остро реагируешь на свои же фантазии. Интересно, как скоро Ванесса сдаст тебя в больницу для душевнобольных?       — Катись в ад, — бросила прямо в лицо Макс.       Альтер-эго только улыбнулось:       — Мы и так в аду, детка, — весело сказала тёмная Макс, подмигнув ей. — То, что ты сделала, навсегда останется с тобой, как и я. Мы связаны.       — Нет, — Макс растерялась, сердце забилось сильнее.       Девушка изо всех сил пыталась забыть кошмар, что случился с ней, но двойник знал её так же хорошо, как она знала себя. Когда-то давно. В те времена, когда вселенная и мир не искривлялись по велению её правой руки.       — Ты никогда не была мной, никогда.       Альтер—эго посмотрело на девушку. Пристально так. Будто родитель на глупое чадо:       — Макс. Глупая, маленькая Макс. Я всегда была тобой, — она поднялась с подоконника, — лучшей твоей частью. Где-то там, внутри тебя. Глубоко. Но сейчас я свободна.       Она продолжила:       — Я могу помочь тебе. Прекратить боль. Дать силу. Быть собой, во всех смыслах, — её голос стал мягким.       Альтер-эго подошла к Макс. Её взгляд не был больше едким. В нём сквозило тепло.       Она прикоснулась к ней. «У неё теплые руки…»       Последнее, что слышала Макс, прежде чем упасть во тьму, был мягкий шёпот:       — Не сопротивляйся. Ты это — я, а я — это ты.