Дао кошки

Уж если кошка к чему-то привыкла, она так и живет по правилам и ничего менять не будет, пока не случится что-то такое… серьезное. Ну там… кошачья любовь или несчастный случай.

Порт явно реагировал совсем не так, как надеялся видеть Предакинг — Старскрим ожидал этого еще до самой первой попытки, ведь коннект, который не происходит естественно и сам собой, а запланирован и заранее вызывает нервную дрожь, не мог оказаться приятным. Но тупая ящерица с упрямством, достойным лучшего применения, пробовала сделать Старскриму хорошо. И, похоже, с каждым циклом злилась все сильнее, не желая признавать свое поражение. Конечно, в этом были и свои плюсы, кроме новых крыльев. Например, ему перестали регулярно пытаться сломать челюсти и разодрать верхний топливный шлюз. Даркстил и Скайлинкс вообще резко лишились всякой надежды когда-либо снова потрахаться со Старскримом. Честно говоря, это ситуации не улучшало, потому что они тоже злились. Нет, упаси Праймус, Старскрим не имел ничего против, когда с его корпусом обращались бережно и деликатно — но предчувствие, что скоро вся сдерживаемая агрессия предаконов выплеснется на него, только усиливалось. Вот и сейчас, уткнувшись в скрещенные руки, часто вентилируя и стараясь не шевелиться, пока когти Предакинга поглаживали порт изнутри, Старскрим ощущал, как давят взбудораженные электромагнитные поля ящериц. Он знал наизусть, что последует за этими медленными круговыми движениями — когти погрузятся до самого основания, чтобы раздвинуться в глубине и заскользить обратно, растягивая упругие стенки, и так до тех пор, пока он не начнет дрожать и всхлипывать, потому что терпеть это будет уже невозможно. И так каждый шлаков цикл, обычно не по одному разу. Старскрим даже помирился с Шоквейвом, с которым до того демонстративно не разговаривал, — лишь бы чаще отправлять Предакинга подальше от Дарк Маунт. Пусть он договаривается с автоботами о том, что Шоквейву периодически нужна в лаборатории прорва энергии, восемьдесят процентов от поступающей в Иакон из недр планеты. Пусть взамен предаконы разведывают, где на Кибертроне появилась новая жизнь. Ну, с разведкой идея была не очень, Предакинг решил, что не королевское это дело, но Старскрим не терял надежды придумать что-то еще. Когти выскользнули почти полностью, надавили на края порта, раскрывая его шире, и Старскрим вцепился в пенопокрытие платформы. С чего Предакинг взял, что это может быть приятно?! Боль пока не жгла сенсоры, которых в этом месте было шлаково много, но прохлада от ветра и подтекающего трансфлюида уже раздражали. Внутрь протиснулся еще один коготь, и это уже было некомфортно, но Старскрим напряг серво, заставляя себя оставаться на месте. Может быть, Предакинг был прав, и со временем к этому действительно удастся привыкнуть. Но если Старскрим и был в состоянии теперь функционировать нормально со стопроцентной чувствительностью нейросети, это ощущалось всего лишь терпимо, не более — он не мог сказать, что испытывает хоть какие-то положительные эмоции даже от безболезненных прикосновений. — Все, — наконец решился выдохнуть Старскрим, подаваясь вперед. В конце концов, Предакингу кликов пять как пора было вылетать в Иакон, а Старскриму уже надоело чувство растянутости. Рассудком он понимал — ничего не порвется, но все время казалось, что вот-вот это произойдет… Он почти снялся с когтей, когда ошейник врезался в горло, поволок куда-то, заставляя подняться на колени, а порт обожгла резкая боль. Собственный визг ненадолго выбил аудиодатчики, и Старскрим замер в неудобной позе, прижав ладони к груди — иначе он опасался, что снова вцепится в ошейник, а все серво и так ломило от только что пронзившего корпус разряда. Следующий должен был быть сильнее. Шлак, Старскрим и не думал, что это настолько неприятно — казалось, каждый миллиметр нейросети среагировал на этот слабый удар током. Порт и топливные магистрали медленно расслаблялись, все еще подрагивая после нестерпимых спазмов. — Успокоился? — Пожалуйста, не надо! Хватит! Я не могу больше! Повелитель! — залепетал Старскрим. Он пошатнулся, пытаясь опустить руку вниз и избавиться от когтей в себе, и всхлипнул, скорее от страха, чем от настоящей боли. Острые кончики сейчас утыкались прямо в стенку порта, и резкие движения действительно могли разодрать сенсорное покрытие. — Можешь, — в голосе Предакинга не было злости, в нем скорее слышалась самодовольная насмешка. Цепочка натянулась еще сильнее, заставляя выгнуться, когти внутри шевельнулись, и Старскрим вцепился в собственное бедро. Он почти касался чужой руки, чувствовал тепло от нее, но попытаться хотя бы оцарапать было страшно. Теперь он даже не мог обернуться, и ощущение огромного корпуса за спиной пугало до дрожи. Безумно хотелось включить блокировку, отсутствие которой делало настолько уязвимым, но Старскрим знал, что пожалеет, если поддастся эмоциональному порыву. Кончики когтей наконец перестали касаться изнутри, но в порт с усилием начал протискиваться еще один коготь, и ноги Старскрима подкосились. Он думал, что в нем уже все четыре, что скоро все закончится, Праймус, он явно не мог после удара током получить никакого удовольствия, зачем были эти мучения? — На четвереньки, — приказал Предакинг. Цепочка скользнула по левому плечу, и черные звенья закачались перед оптикой. Почувствовав свободу, Старскрим отчаянно замотал головой. Он и сейчас, когда не шевелился, слишком остро чувствовал свой заполненный, растянутый порт. — Быстро! Хотя толчок в спину и был гораздо слабее, чем раньше, когда Старскрим успевал осознать случившееся уже после удара корпусом о платформу, — все равно он едва успел выставить руку, и то, только одну, из-за чего чуть не завалился на бок. Тяжелая ладонь надавила на крылья, и Старскрим, коротко взвизгнув, все-таки вцепился в Предакинга в единственном месте, где мог дотянуться. — Понравилось, — довольно протянул тот, и даже при большом желании нельзя было найти в этой фразе вопросительных интонаций. Шлак, Старскрим чувствовал запястьем гладкий холод ошейника, готового среагировать на любое прикосновение, и колени тряслись, едва выдерживая вес — а тупая ящерица считала, это от восторга, что ли?! Когти заскользили, и только тогда Старскрим осознал, что вжимает руку Предакинга в собственный порт, не позволяя вытащить. — Хочешь что-нибудь побольше? — Нет! — завопил Старскрим и дернулся, забыв про ошейник. Надрывно вентилируя, все еще вздрагивая всем корпусом, не в состоянии даже закрыть сочащийся трансфлюидом порт, потому что системы пока не реагировали на команды сознания, Старскрим только и мог, что стискивать дентами тыльную сторону указательного когтя. После разблокировки нейросети, как ни странно, возможность чувствовать что-то подобным образом — сжав когтями или дентами — помогала успокоиться. Укусив себя рефлекторно, когда топливный шлюз содрогался так, что казалось, энергон хлынет через рот, Старскрим продолжал сжимать денты в унисон своим мыслям. Даже сейчас он не был уверен, что может — и хочет — что-то изменить. Хотя, конечно, в договоренности с Предакингом был момент, который возмущал Старскрима до сих пор. Он должен был догадаться, что в лаборатории легко клонировать и его самого, тут он был сам виноват — но представить, что Шоквейв лишит его ти-ког… Шлаков предатель. Саундвейв был прав. С другой стороны, Старскрим хорошо себя знал — только отсутствие ти-ког мешало ему отправиться искать приключений на свои новые крылья. Раньше тяга к риску сдерживалась страхом разозлить Мегатрона, пусть и не всегда обоснованным… но сейчас Мегатрону, вероятнее всего, было бы просто налить, даже если бы Старскрим провалил миссию по спасению Саундвейва. Мегатрон отказался от них. И Старскрим так и не выяснил, в каком состоянии оказался Немезис после битвы с Юникроном. Но если бы у Старскрима была ти-ког, он мог бы рискнуть захватить корабль, принадлежащий ему по праву последнего из десептиконов… Проблема была в том, что он не чувствовал в себе ни способности начать новую войну — ну или хоть подпортить автоботам их победу… ни желания бороться за власть над Кибертроном. Даже ощущая ответственность перед Саундвейвом, Старскрим откладывал спасательную миссию снова и снова, вероятно, как раз по этой причине… Он неловко вскинул когти, чувствуя, как его переворачивают на спину, и, наверно, снова ударился бы ошейником — но горячие ладони крепко удерживали за плечи, прижимая к не менее горячей броне. Старскрим замер, спешно тестируя системы и анализируя ситуацию, но процесс прервался, едва начавшись, когда нейросеть встряхнули странные ощущения от порта. — Не надо! Этот жалобный вскрик ничего не изменил — влажные, настойчивые прикосновения между ног продолжились, и Старскрим безуспешно попытался отстраниться. Скайлинкс полулежал на полу, так что видны были только часть шлема и желтые линзы, и все так же вылизывал порт Старскрима, широко раздвинув его ноги. Каблуки судорожно задергались в воздухе, ища опору. — Расслабься. Это только глосса. Это не может быть больно, — в непривычно мягкой интонации Даркстила явно был какой-то подвох, но, прислушавшись к собственным ощущениям, Старскрим едва заметно кивнул. Они были терпимыми, даже более чем, и отвлекали от противно ноющих серво. Он лежал, рассматривая герб Воса на далекой стене — пусть краска частично осыпалась, крылатые силуэты джетов над острыми вершинами скал были еще различимы. Старскрим не мог сказать, что так уж скучал по родному городу, который покинул сразу после Академии, но Искра неожиданно задрожала. Попытавшись провентилироваться, Старскрим с удивлением обнаружил, что системы охлаждения и так включены на максимальную мощность. По корпусу разливалось приятное, не обжигающее тепло, Искра вздрогнула снова, и, приподняв когти, Старскрим заскреб по шершавому покрытию платформы. Он давил на него так, что запросто мог разодрать наиболее вытертые участки в клочья, но когти разъезжались, непроизвольно выгибаясь и щелкая суставами. Происходило что-то непонятное, но боли все еще не чувствовалось, и Старскрим был практически уверен, что предаконы взбесятся, если он струсит и радикально избавится от этих ощущений. — Активируй коннектор. Казалось, паховая броня расщелкнулась сама, и длинные, тягучие касания глоссы к вылетевшему вверх коннектору были такими остро-сладкими, что Старскрим не выдержал и заколотил каблуками по спине Скайлинкса: — Хватит! — Мы осторожно, правда, Скайлинкс? Ничего плохого не случится… — сквозь собственные жалобные всхлипы и просьбы остановиться Старскрим едва различал слова Даркстила, но голос его, обычно скрипучий, продолжал уговаривать расслабиться и не вырываться, загадочным образом став нежным и скользким, как масло. Старскрим охнул от облегчения, когда глосса наконец скользнула ниже, оставляя коннектор в покое. Последний раз эту деталь он активировал еще в спаркстве, как все, изучая возможности корпуса, и не помнил, чтобы она была настолько чувствительной. Оптика сбоила, по броне стекал конденсат, и Старскрим будто плыл в безвременье, вскидываясь и дрожа от каждого мокрого мазка между ног и даже, кажется, от отсутствия этих ласковых прикосновений. Из динамика раздались звуки, похожие на хныканье, когда когти на плечах разжались, и Старскрим чуть не рухнул на спину — Праймус, потолок и стены зала совещаний раскачивались так, что ладони сами потянулись к линзам. Но чьи-то жаркие руки все еще поддерживали, не позволяя упасть на платформу, и Старскрим застыл, усилием воли отгородившись от хаотического изобилия ощущений, сосредоточившись на рваных и резких дерганиях лопастей вентиляторов — чтобы тут же завизжать во весь голос и, растопырив когти, впиться в первое, что встретилось на их пути. Желтая оптика Даркстила оказалась так близко, что Старскрим осторожно, по одному, вытянул острые кончики из местами расцарапанной брони. — Больно? — Горячо, — почему-то честно ответил он. Неприятных ощущений действительно пока не было, но… Слишком много ящериц на единицу пространства. Он полусидел на коленях Скайлинкса, прижимаясь к нему левым боком, практически согнутый пополам, и порт был заполнен и растянут до предела почти обжигающим коннектором. — Сейчас привыкнешь. Мы же никуда не торопимся. Старскрим все-таки вскрикнул, когда Даркстил медленно двинулся — спойлеры зазвенели о плечи, серво напряглись, когти заелозили по широкой груди перед самым фейсплейтом, — но плавные толчки, хоть и чувствовались каждым миллиметром порта, пока еще были терпимыми. Больше раздражал подавляющий жар от чужих корпусов, которые, казалось, прижимались со всех сторон. Слишком тесно. Слишком много. — Мне неудобно, — Старскрим наконец отыскал предлог закончить это, и серво, до того лишь слегка поднывающие, сразу же заломило так, что пришлось упереться ладонями в собственные колени. — Совсем неудобно! Даркстил придвинулся, входя до упора, и разжал когти, но несколько мучительно долгих нанокликов Старскрим не решался опустить освобожденные ноги — при первой же попытке шевельнуть правой стенки порта стиснулись вокруг коннектора так, что Искра запульсировала жарко и часто. — А-ах! — вцепившись когтями в какие-то выступающие детали на плечах Даркстила, Старскрим попытался сильнее прижаться скрещенными ногами к его спине. Коннектор двигался уже быстро и размашисто, вбиваясь внутрь совсем как раньше — вот только теперь остро ощущался каждый толчок, и, едва коснувшись каблуками платформы, Старскрим вскинулся, потому что удары не в дно порта причиняли режущую боль. Из-за обильно выступающего конденсата ноги соскальзывали, Даркстил и так был слишком крупным, чтобы его корпус легко удалось обхватить, — и Старскрим чуть подтянулся, вонзая когти в зазоры между деталями брони и подаваясь вперед. Бедра съехали с колена Скайлинкса и, не дожидаясь команды сознания, дернулись навстречу горячему корпусу, насаживаясь на коннектор. Вентиляторы глухо взвыли, Искра вспыхнула жаром, моментально распространившимся по всей нейросети, и, упираясь каблуками покрепче, Старскрим сам начал двигаться. Даркстил почти сразу подстроился под новый ритм, и сенсоры порта словно слились воедино, передавая непривычный, но определенно нравящийся Старскриму сигнал. — Хорошо? Он вскинул голову, пытаясь поймать в фокус желтые линзы. Но почему-то видео рассыпалось на мелкие светящиеся звездочки помех, и не успел Старскрим мигнуть, как внутренние экраны ослепительно вспыхнули черным — а может, нестерпимо сияла стремительно потухающая белая точка в самом центре… Онлайн был шлаково зыбким, жарким и болезненным. Коннектор все еще двигался внутри, пусть и не в таком бешеном темпе, и чем дольше это тянулось, тем мучительнее жгло порт. Когти застряли в броне Даркстила, и руки безвольно дергались при каждом толчке. Злить предаконов не хотелось, но, когда правая нога все-таки с грохотом соскользнула на платформу, и очередной тычок коннектора пришелся в какое-то совсем не подходящее место, Старскрим не выдержал и жалобно заскулил. — Не ной! — зарычал Даркстил. — Быстрее можно?! Ох шлак. Шлак! Как можно было забыть, насколько эти ящерицы тупые?! — Еще быстрее?! — едва почувствовав, как горячие когти стискивают ноги, Старскрим отчаянно забился, но боль в резко вздернутых вверх сервоприводах и в порту парализовала его, и он мог лишь с ужасом смотреть, как Даркстил пристраивает себе на плечи каблуки, кажущиеся миниатюрными в огромных лапищах. — Вот так можно и быстрее! Старскрим деактивировал оптику, стряхивая со внутренних экранов сообщения о критическом перегреве процессора и активации блокировки нейросети. Быстро, будто перезагрузка действовала сродни красному энергону, прокрутил ползунки программной оболочки, возвращая умеренную чувствительность. Десять процентов ниже пояса, сорок — выше. Сыграть боль было настолько легко, что Старскрим мог бы просто запустить нужную цепочку кодов: искаженный фейсплейт, дрожащие серво, истошные мольбы о пощаде, — но шанс изобразить удовольствие был слишком соблазнительным. Нет, сразу подаваться вперед, насаживаясь на коннектор, выглядело бы неправдоподобным. Старскрим подгрузил воспоминания о событиях последнего груна, сосредотачиваясь на поиске впечатляющих внешних проявлений. А пока можно было снова включить оптику, мигая пронзительно ярко и высоко поднимая окололинзовые щитки, поиздавать всхлипывающие звуки и подергаться. Да, и выдернуть уже когти из чужой брони. Капая энергоном на себя, Старскрим вцепился одной рукой в бедро, а другую плотно прижал к кромке порта, будто пытаясь контролировать размашистые движения коннектора. «Да какого болта?!» — возмущенный выкрик едва удалось остановить на грани вылета из динамика. Почему шлакова ящерица выбрала именно этот момент, чтобы перезагрузиться?! Раздраженно провентилировав, Старскрим завозился в попытке наконец опустить ноги и вообще отстраниться от обмякшего Даркстила, но Скайлинкс ощутимо сжал руку на плече: — Ты сможешь еще раз? — Наверно, — Старскрим постарался, чтобы это прозвучало трусливо и неуверенно. — Только, может быть, сзади? Я боюсь… ну, из-за ошейника… Ошейник действительно мог испортить всю игру, потому что сейчас Старскрим и не заметил бы его слабых ударов током; но больше тревожило выражение фейсплейта, ведь оно явно было каким-то специфическим. А вот каким именно, Старскрим еще не разобрался… — Не бойся. Я тебя подержу, — ухмылка Даркстила была настолько самодовольной, что Старскрим только сейчас осознал — при всех стараниях держаться подальше от иерархических заморочек предаконов, он только что в них вляпался по самые законцовки крыльев. Ох шлак. Но тут Старскрима резко приподняли, разворачивая на сто восемьдесят градусов, и он сосредоточился на имитации легкого страха. Впустив коннектор под тем же углом, под которым Старскрим испытал первую — и, как он надеялся, последнюю — в жизни перезагрузку от коннекта, он выждал два с половиной клика, прежде чем начать подаваться навстречу, и даже чуть модифицировал позу, упершись левой рукой в ногу Даркстила. Корпус теперь сотрясался не так сильно, и легче было контролировать мимику. Впрочем, Старскрим не был уверен, что Скайлинкс рассматривает его фейсплейт. Ну, если тупые ящерицы настолько себя не контролировали во время коннекта, что едва воспринимали окружающий мир, задача становилась до неприличия простой. Все кончилось гораздо быстрее, чем Старскрим привык — слава Праймусу, он вовремя заметил, что Скайлинкс вот-вот перезагрузится, и успел отправить своим системам команду об уходе в принудительный ребут. Получилось. Все получилось! Тупые ящерицы ниболта не заметили, и Старскрим спокойно мог прописывать только что отыгранное поведение, как автоматическое при активации сенсоров порта. Нет, вот крылья тискать лучше не надо! Юникрон побери, если Старскриму и было с ящерицами якобы хорошо, это не значило, что его нужно коннектить по очереди весь цикл! Он уже снизил чувствительность по всему корпусу до привычных двух процентов, и только собрался запустить вчерашние расчеты на терминале, как из коридора послышался топот. Тупые ящерицы вечно забывали, что им было сказано, — это бесило, еще когда Старскрим ими командовал. Он не ожидал, что когти сожмутся на его талии, и завопил только потому, что в принципе терпеть не мог, когда его таскали на руках и поднимали в воздух. Даркстил с шальной усмешкой на фейсплейте смотрел снизу вверх, когти Старскрима так и тянулись к ярко блестящим желтым линзам, раз уж пинки не помогали, но пока он еще сдерживался. — Просьба: поставить Старскрима на пол, — прогудел Шоквейв где-то за пределами обзора. — А мы бы тоже чем-нибудь помогли! Нам как раз очень скучно! Шлаковы ящерицы. Все циклы, что Старскрим вынужден был ими руководить, они ниболта не желали делать, а теперь вдруг резко решили поработать?! — Помощь нужна. Но — отдельно от Старскрима. Тут приборы, — в интонации Шоквейва явственно слышалась насмешка, а в его случае это значило, что нормальный меха бы от Искры хохотал. Старскрим тоже посмеялся бы, если бы это не касалось его лично! Наконец ощутив под каблуками твердый пол, Старскрим яростно передернул крыльями и зло посмотрел в оптику Скайлинкса, заглядывавшего в приоткрытую дверь. Тому ожидаемо было налить — он так и топтался там с идиотским выражением фейсплейта, пока Даркстил пытался доказать Шоквейву, что приборам ничего не будет, а предаконы правда очень хотят помочь. Ну конечно. Когда они все-таки соизволили убрести вслед за Шоквейвом, Старскрим уже просто кипел от злости. Он несколько раз процокал из одного конца помещения в другой, негромко шипя ругательства, и понял, что ничего сейчас делать просто не в состоянии. Особенно — связанное с увеличением количества ебаных тупых ящериц на Кибертроне. Их уже и двоих было слишком много! Но, пока Шоквейв находил им занятие — Старскрим, честно говоря, был бы рад, если бы они все, включая Шоквейва, провалились в какую-нибудь плавильню и не возрождались никогда! — можно было, наконец, выполнить обещание, данное Саундвейву. Уже доболта циклов прошло, и, как бы Старскрим ни относился ко вляпавшемуся в какой-то загадочный шлак соратнику, такой судьбы не заслуживал никто. Ну, не то чтоб у Старскрима до этого момента была реальная возможность помочь… Обычно земные мосты открывались из строго определенной точки, если их генератор был стационарным, но Саундвейв, сам бывший ходячим генератором, писал, что это можно обойти. По его расчетам, нужно было открыть два портала на небольшом расстоянии друг от друга, ведущие в идентично расположенные два портала на Немезисе. Уже занеся когти над консолью, Старскрим столкнулся с проблемой: он не знал, где расположить порталы в лаборатории. Предположим, мощности генератора хватало, чтобы открыть их в коридоре или вот в том углу… но их же следовало еще и постепенно сближать, чтобы они вроде как сами перебросили Саундвейва сюда, а как он тогда выберется из ловушки между двумя порталами? Саундвейв не может выскочить в стену или в терминал, а иначе его швырнет обратно в ту или иную субреальность! Шлак! Обойдя всю территорию, на которой генератор еще мог создать порталы, пусть даже и рискованно нестабильные, Старскрим отыскал единственное место, куда помещались два земных моста, Саундвейв между ними и выход для него. Заблокировав дверь в открытом состоянии, Старскрим сбросил Саундвейву короткое сообщение и торопливо набрал на консоли нужные координаты. Зеленые круги порталов вспыхнули между рядами огромных колб с клонами, ждущими своего груна активации, — отсюда едва виден был краешек второго портала, и сдвигать их нужно было вслепую, но лучшего места в лаборатории не было. «Готов», — вспыхнуло сообщение на внутреннем экране, и Старскрим застучал когтями по клавишам, передвигая оба портала одновременно. Конечно, стационарный генератор был для такого не предназначен, координаты каждой новой точки приходилось вводить вручную — это у Саундвейва были встроены необходимые программные оболочки… но Старскрим вроде бы успешно справлялся. Порталы почти доползли друг до друга, но Саундвейв все еще не появлялся ни справа, ни слева, и Старскрим нервно защелкал когтями. Он честно выждал почти три клика, но раздавшиеся в коридоре далекие шаги чуть не заставили его подпрыгнуть. Прости, Саундвейв, в следующий раз. Порталы ослепительно вспыхнули перед исчезновением, и, к удивлению Старскрима, на полу все-таки обнаружился знакомый силуэт. Он застыл на коленях, чуть расставив руки-крылья, и треугольная маска была мертвенно черной. Само по себе это ничего не значило, Саундвейв часто ходил с отключенным экраном, заменявшим ему фейсплейт, но что-то в его позе нервировало Старскрима. Неужели он тянул слишком долго, и Саундвейв почти дезактивировался? — Что произошло? — раздался сзади голос Шоквейва, когда Старскрим уже дошел до двери. Но, не успел он сформулировать хоть какой-то приемлемый ответ, как Саундвейв подался вперед, и из его корпуса скользнули тентакли. Старскрим достаточное количество раз видел его в бою, чтобы с максимальным ускорением метнуться за ближайшую колбу с ящерицей и сжаться там в комок, закрыв шлем руками. Он услышал очередь, выпущенную Шоквейвом, а затем над головой раздался оглушительный звон бронестекла, и на Старскрима под напором выплеснулось, наверное, с полтонны питательной жидкости, в которой раньше плавал недоразвитый клон. Слава Праймусу, большинство осколков соскользнуло с корпуса вместе с ней, но один острый кусок вонзился в левый наплечник. Старскрим собрался было вытащить его, но, открыв линзу, случайно глянул наверх, и Искра сжалась. — О нет, — прошептал Старскрим, сам себя не слыша. На заднем фоне все еще слышны были выстрелы Шоквейва и грохот, под потолком на бешеной скорости мелькали тентакли, а прямо перед Старскримом билась в судорогах еще не готовая к самостоятельной жизни, но уже шлаково огромная ящерица. И сдерживали ее только остатки стеклянной колбы с обломанными краями. Старскрим пополз задом, не отводя оптики от подыхающей твари. Разлившаяся жидкость — Праймус, да откуда ее взялось так много?! — сильно замедляла отступление, а ящерица, похоже, неуклонно заваливалась в его сторону… На всякий случай отключив динамик — что бы ни происходило между Шоквейвом и Саундвейвом, Старскрим совершенно не хотел привлекать их внимание, — он полз в бледно-желтой густой жидкости, периодически натыкаясь ладонями на осколки стекла. Он почти успел отодвинуться на достаточное расстояние. Почти. Ящерица рухнула с таким шумом, что даже самый громкий вопль Старскрима не был бы услышан. Желтая гадость брызнула прямо в линзы, хвост клонированной твари все еще бился, и Старскрим в яростном рывке дернулся назад. Система сообщала, что все обошлось, а содранным активным покрытием на левой ступне можно было и пренебречь. Пока Старскрим был занят спасением своего корпуса, кажется, все уже закончилось. В лаборатории стояла привычная тишина, нарушаемая лишь звуком журчащей жидкости. Поднявшись на ноги, Старскрим осмотрелся — с той точки, где он стоял, не было видно ни Шоквейва, ни Саундвейва, и какое-то время он тупо пялился на разбитые колбы и вздрагивающих в последних судорогах агонии клонов. Только одна колба каким-то чудом осталась целой, и то, судя по заметно понижавшемуся уровню жидкости в ней, клона это не спасло. Праймус явно разделял мнение Старскрима о ящерицах — ну, в конце концов, именно Праймус наслал на них катаклизм миллионы ворн назад. А за текущий квартекс уже второй раз клоны дезактивировались, так и не успев развиться, и сейчас-то Старскрим точно был ни при чем. Он вообще не думал, что подобное может случиться! Да. Именно это напишут на его памятнике. Если кто-то вообще сочтет его достойным памятника.