Разлученные

В такую ночь можно было без проблем попрощаться с жизнью. В темноте легко нарваться на бандита с ножом или просто неудачно упасть. Не один и не два неудачливых прохожих переселились в мир иной в такой способ. В данном случае можно было умереть еще и от страха. Жители столицы пугливо втягивали головы в плечи, только заслышав характерный звук шагов королевской гвардии – леденящий душу стук по брусчатке подкованных железом сапог, которыми забили насмерть многих недовольных. Сказками о гвардейцах пугали детей, реальными историями – взрослых. Все, как на подбор, высокие воины из племени ледяных великанов заставляли одним своим видом ёжиться от страха даже самых смелых. Мало кто решался перечить им, а значит и власти. На плечах гвардии лежало поддержание народа в подчинении и наказание тех, кто посмел поднять голову. Страх дошел до того уровня, что горожане боялись даже зажигать свет в тех комнатах, в которых были окна. Инстинкт самосохранения советовал им затаиться, сделать вид, что их нет, не было, никогда не существовало. Спрятаться, чтобы в их дом никогда не постучали незваные гости. В дом к Чарльзу Ксавьеру стучать не стали – дверь просто вынесли плечом и в коридор вошел глава королевской гвардии – Иоганн Шмидт по прозвищу Красный Череп. Жутчайший человек с сильным восточным акцентом, откуда он был родом. Ходили слухи, что из родной страны его изгнали, как опасного убийцу, и он пришел в эти края, где и нашел свое место под солнцем. Весьма неплохое место, на котором мог безнаказанно заниматься своим любимым делом. - Найти, - коротко скомандовал Шмидт. – И притащить сюда. Гвардейцы рассредоточились по дому. Движения их были слажены, отточены многолетней муштрой. Не прошло и двух минут, как на первый этаж по ступенькам стащили заспанного мужчину в ночной рубашке и колпаке. На белой ткани отпечатались пыльные полосы от ступенек. - Кто вы? – возмутился Ксавьер. - Я претводитель Королефской Гвардии. Его феличестфо Один приказал фам исполнить фесьма фажное дело. - Отпустите меня для начала! Шмидт кивнул. Мужчину швырнули на пол. Некоторое время Чарльз лежал, не двигаясь, но затем нашел в себе силы подняться. С возрастом его кости болели всё сильнее, того и гляди сляжет совсем. - Чего от меня хотят? – он хмуро посмотрел на гвардейцев. Ничего хорошего от них ждать не приходилось. - Как нам изфестно, вы – проффесор, который добился немалых ресультатов во мношестве наук. Гофорят, вы мошете создать вещи, неотличимые от шивых существ. Ксавьер молчал. Слова Шмидта были правдой. В своей лаборатории за много лет он создал много, очень много всякого, за что его считали колдуном и уважали. Его создания умели самостоятельно двигаться, даже плясать. На основе его изобретений можно было создать в будущем великие вещи, но сама мысль о том, в какое русло пустит его знания тиран, заставляли ученого ежиться в ужасе. - Ехо Феличестфо прикасывает фам создать игрушку для наследника! - Наследника? – Ксавьер опешил. – Разве у короля есть сын? - Есть. Ученый удивленно расширил глаза. За много лет правления за королем надежно закрепился статус человека далекого от любых проявлений человечности. Правитель не знал ни жалости, ни милосердия. Он резал и рубил, проливал моря крови, убивал сотнями, наказывая виноватых и тех, кто попал под руку. Он смеялся, смотря на висельников, заставляя даже самых стойких замирать в ужасе от того, насколько ужасен был их правитель. Тот факт, что у тирана есть сын… значит ли это, что есть женщина, которая добровольно родила его ему или это была просто изнасилованная служанка, плод которой не был умерщвлен по той причине, что Один задумал вырастить себе наследника. Такого же жестокого и бессердечного ублюдка, который будет держать страну в ёжовых рукавицах после смерти своего отца. - И-игрушку? Но разве король не в состоянии купить… - Наследнику не подойтет обычная игрушка, - отрезал глава гвардии. – Король прикасал создать игрушку, которая cаменит наследнику друга. - Но разве что-то может заменить друга? Не проще ли… - Не ф фашей компетенции оспарифать приказы его феличества! – Шмидт немного повысил голос. – Вам прикасано сделать и фы сделаете, иначе рискуете лишиться голофы! - Но… - Никаких «но»! Если фы исполните задание, король обеспечит фам бесбедную старость. Ксавьер опустил голову. - Что я должен буду сделать? - Фы долшны будете сделать куклу, которую будет максимально слошно отличить от человека. Кукла долшна будет двигаться, выражать эмоции и глафное – расти вместе с наследником. - Но это почти нереально! – вскрикнул профессор. На самом деле, это было реально. Не далее, чем на прошлой неделе, он смог создать вещество, которое стало бы основой для подобной куклы. Сам факт этот уже казался волшебством, но Ксавьер был гением. - Фы справитесь. Более того, кукла долшна быть как дфе капли фоды похоша фот на этого ребенка. В этот момент профессор заметил сверток в руках одного из гвардейцев. В свертке был кто-то размером с четырехлетнего ребенка. - Ладно, - Чарльз вздохнул. – Я сделаю это. Но что мне делать с ребенком, когда я закончу? - Убейте его. И лучше, если вы сделаете это до того, как он проснется. Шмидт улыбнулся своей злой, холодной улыбкой, от которой профессора пробрал холод, куда более сильный, чем тот, который принесли с собой гвардейцы, после которых на стенах осталась изморозь, которая долго не таяла. Гвардейцы ушли, оставив Ксавьера наедине с тяжелыми думами. Он осторожно развернул одеяло, в которое был замотан ребенок. Это был мальчик лет четырех-пяти, бледный и черноволосый. Спал он настолько крепко, что профессор решил, что тут не обошлось без снотворного или чего похуже. Эх, до чего же ужасна теперешняя власть, если не жалеет даже самых маленьких детей. Еще повздыхав, Чарльз принялся за работу. Первым делом он сделал слепок лица мальчика, дабы использовать его в создании игрушки, которая неизвестно зачем понадобилась королю. - Что мне делать с тобой? – обратился профессор к спящему ребенку. – Я же не убийца. И тут он вспомнил о своем друге, гимнасте и циркаче Стивене Роджерсе. Стив был надежный парень. Быть может он сможет приютить у себя мальчика? Всё равно это будет лучше, чем лить кровь невинного. Пусть даже это рискованно. Голубь выпорхнул в окно, унося с собой послание, а профессор принялся ждать, чертя на бумаге план будущего творения. Ему очень не хотелось лишаться головы. Спустя некоторое время в его окно постучали. Скрипнула рама и на пол спрыгнул Стив по прозвищу Капитан. Одежда его промокла от дождя. Профессор вручил гимнасту сверток со словами: - Спаси его. Ему подписали смертный приговор. Роджерс не стал ничего спрашивать. Он прижал ребенка к себе и скрылся тем же путем, каким пришел. Чарльз обессилено опустился на пол и схватился за голову. Ему предстояло много работы.