Исцеляя твою душу

Мы с Гарри были первыми. За нами следом шли Том, Драко и Люциус, а за ними — все остальные Пожиратели. МакГонагалл и Виктора с Ариадной я попросила остаться в зале. Мы вновь вышли к лестнице. Она была взорвана, коридоры справа и слева засыпаны камнями. Когда к нам присоединились Пожиратели, то жаждущая возмездия толпа значительно присмирела. Покорные овечки без ума и храбрости. Задрав головы и нацелив на нас волшебные палочки, они молчали и ждали наших действий. Кое-где на полу лежали раненые. Надеюсь, им оказали квалифицированную помощь. Скоро все будет позади, все закончится. Усилив голос Сонорусом так, чтобы было слышно во всем замке, я спокойно произнесла: «Мы не хотим войны. И вы, и мы сражаемся за свои идеалы. Эта битва не имеет смысла. Пусть вперед выйдет тот, кто привел вас сюда. Я хочу обсудить перемирие». Послышались отдельные выкрики, проклятья, но толпа расступилась, и он шагнул вперед, так похожий на принца с набросков Сент-Экзюпери. Рыжий хулиган с ямочками на щеках и вдохновением во взгляде. Вот только его улыбка больше не казалась мне доброй и открытой. В ней появилось что-то хищное и очень опасное. — Джордж, — позвал Гарри. — Зачем ты это делаешь? — Привет, Гарри, — ответил Джордж, не спуская с меня внимательных глаз. — Что именно ты имеешь в виду? Восстанавливаю справедливость? — Заставляешь умирать ни в чем неповинных людей. — Таких нет и никогда не было. Мы все преступники в той или иной степени. Если же говорить о слизеринцах, то они, разумеется, в большей. Хотя гриффиндорцы, продавшиеся слизеринцам, — это те, кого и за людей нельзя считать. Крысы, — Джордж засмеялся. — Помнишь ведь Коросту? Живое доказательство. — Джордж! — взвизгнула Джинни, проталкиваясь к брату, но он, не поворачиваясь, махнул волшебной палочкой в ее сторону, и девушка отлетела к стене. — Джинни! — воскликнул Гарри в ужасе. Его голосу вторили еще два. Краем глаза я видела, что какая-то ведьма оказывает Джинни помощь. Гермиона? Не разобрать, вижу только фиолетовую мантию чиновницы да убранные наверх волосы. Они обе справятся, я верю. Джинни не могла умереть так глупо, от руки своего же брата. Но это безумие, это абсолютное безумие. Мне хочется пригвоздить Джорджа заклинанием к стене, выбить у него правду Непростительными, пусть мне и придется потом за это расплачиваться. Зло рождает большее зло, и я уже в этой пищевой цепочке. Перевожу взгляд на Гарри: его сомнения отступили, но Герой не может атаковать того, кто не нападает первым. Он ждет, он похож на хищника перед прыжком, и я вдруг отчетливо понимаю, что не хочу этого. Это битва между мной и Джорджем, никто другой не должен пострадать. Призраки минувших лет терзают только нас двоих, ведь только мы не научились с ними справляться. — Джинни ни в чем не виновата, — заметила я, спускаясь по ступенькам к обрыву. Моя «гвардия» замерзла сзади, позволяя мне самой принять решение. — Я просто оглушил ее, — не глядя, ответил Джордж. Его голос был спокоен, и это вызывало страх. Джордж безумен. Он сошел с ума. Толпа зашепталась и отступила. За спиной я услышала голос Тома: — Мы окружим вас кольцом. Дуэль. Только ты и он. Другого выхода нет. Не сможешь убить — просто оглуши. Я тихо кивнула. — Джордж, я спущусь вниз, нам надо поговорить, — настаивал Гарри, все еще, похоже, верящий в чистоту и справедливость, но Джордж заклинанием заклеил ему рот. — Нет, я хочу говорить только с ней. — Кончиком волшебной палочки он указал на меня. — Леди Вольдеморт уделит мне пять минут своего драгоценного времени? Вместо ответа я подняла правую руку с волшебной палочкой вверх, и Пожиратели за моей спиной одновременно наколдовали огромную змею, свернувшуюся вокруг центральной части холла, где сейчас стоял Джордж. Пользуясь преимуществами Проводящего, я аппарировала вниз. Теперь в искусственном кольце, свитом змеей, мы стояли с Джорджем вдвоем. Он смотрел на меня и улыбался, но в его глазах я больше не видела любви, только одержимость и желание обладать. Примешивающаяся амортенция теперь казалась чужой, химической. Впрочем, возможно, так всегда и было. — Твои змеелюбы всегда с собой ужей таскают? — Джордж неприязненно огляделся. — Это хладнокровное губит всю романтику. — Джордж, нам нужно остановиться. Эта битва бесполезна. Давай, убей меня, и пусть никто больше не страдает. — Нет, дорогая, — он подошел и взял меня за подбородок, — я не хочу тебя убивать. Ты нужна мне живой. Я же говорил, что меня тянет к тебе, как магнитом. Ты вернула мои воспоминания, но мне мало этого. Я хочу, чтобы ты полностью принадлежала мне. Я оттолкнула его и отступила на пару шагов назад. — Ты ведь говорил, что ненавидишь меня, Ромильду Вейн. Тебя привлекает Изабелла, а ее больше нет. — Ты меня не обманешь, — он нахмурился. — Вы всегда едины. Как мы с Фредом. Не поверишь, как было трудно уговорить его отдать тебе Министерский проект. Но мне нравится делать тебе приятно, радовать тебя. Ведь ты была рада, когда я предложил тебе эту работу? — Да, конечно, — я постаралась улыбнуться, не спуская глаз с Джорджа. Трудно предположить, как поступит безумец, но лучше всего ему не перечить. — А сейчас меня порадует, если эта битва закончится, и мы разойдемся по домам. — Ты отменяешь грандиозное шоу, билеты на который ушли за полчаса. — Джордж словно журил меня за какую-то провинность. Словно это очередная его шалость. — Я слишком долго готовил декорации, чтобы теперь останавливаться. — Что же, ты загнал меня в Хогвартс, подготовил толпу, даже не погнушался наложить заклятье на сестру, которая попыталась тебе помешать, все это, несомненно, заслуживает аплодисментов. Может, Шляпа погорячилась, когда засунула тебя с Фредом на Гриффиндор, и отсюда вся эта ненависть по отношению к Слизерину? — На моей ладони появился сверкающий шар, в котором проявлялся силуэт мальчика, раздираемого желанием всегда быть первым и соответствовать воле родителей. То зеленый цвет, то красный одерживали верх в его сердце. Держу пари, Уизли не хотели бы, чтобы хотя бы один из их детишек угодил на «змеиный факультет». — А на Слизерин тебя бы не взяли, потому что ты не умеешь заметать следы, Джордж. Без Фреда одному не думается? — Заткнись! — рявкнул Джордж, сжимая кулаки. — Не пытайся лечить мою душу, ты ни черта не понимаешь. Фреда тоже не тронь, он вне нашей игры. — Значит, это «игра»? В ней гибнут люди, ты разве не заметил? — Разве это люди? Разве Рут Бун или Панси Паркинсон — люди? Когда Терри попросил нас с Фредом просчитать вероятность аппарации из горящего здания, разве его волновала какая-то Рут Бун? О нет, мы думали, могла ли аппарировать ты. Рут — никто, укрывшаяся от закона психичка. Каждый второй мечтал о ее смерти. Спроси своих Пожирателей, как им тот «справедливый» приговор Визенгамота о помиловании. Даже ее семья предпочла забыть о паршивой овце. Паркинсон была неплохая. Дура, но добрая, да и в постели хороша. Эй, Малфой, что ты там так напрягся?! — Джордж расхохотался. — Было-то у нас всего один раз, перед тем как я ей яд подсыпал. Болтала она много не о том. Скримджера мы убрали, чтобы не мешал перед выборами. Но анонимка — это не я, это Терри проявил изобретательность. Решил тебя поймать, козел. Каминную сеть подпортил, чтобы ты никуда не делась. Но ты ведь умница, на такие глупости не ведешься… Моя девочка. Вот оно — признание. Перед всеми, на абсолютно добровольных началах. Я, стараясь быть незаметной, выстрелила оглушающим заклинанием, но Джордж, словно почувствовав опасность, ловко увернулся. — Не заставляй меня нападать, дорогая! — А ты попробуй, — я соблазнительно улыбнулась, пытаясь унять в пальцах дрожь. Джордж выстрелил легким царапающим заклинанием, разбившимся о мой блок. — Значит, «играем»? Я не могла ударить оглушающим заклятьем так, но в дуэли — запросто. Рефлекс, выработанный за годы борьбы с манекенами. Джордж смеялся, но раз за разом посылал в меня все более сложные заклинания, шутя отклоняясь от моих. На секунду я замешкалась. — А теперь — кульминация! Думаю, она произведет на тебя впечатление. — Джордж дунул в крохотный металлический свисток, висевший у него на шее на тонкой цепочке. Звука не было, но через пару секунд стекла в холле и выше на лестницах разлетелись, острым дождем осыпаясь на пол. В открытые окна влетели десятки волшебников на метлах. Они атаковали моих Пожирателей. — Нет! — воскликнула я, быстро бросая взгляд вверх. Центральные Пожиратели образовали защитный купол, в то время как левый и правый ряды старались попасть заклинанием в парящих рядом волшебников. Те были слишком быстры, и в цель заклинания почти не попадали. Волшебники же на первом этаже, рядом с нами, тоже укрывались защитными заклинаниями, но явно не знали, что делать. Выйти поорать всегда легче, чем поднять руку и произнести боевое заклинание. Это нам на руку, но каждая минута промедления может стоить жизни моим сторонникам. — Это авроры? — Абсолютно верно, дорогая. Они здесь специально ради твоих друзей в маскарадных костюмах. — Я тут вижу только одного клоуна. Тебя, — прошипела я сквозь зубы, насылая уже совсем не безобидное заклятье. Джордж закрылся щитом. Он видел меня насквозь, считывал эмоции. Злость застилала разум, и чужие крики мешали сосредоточиться на своих чувствах. Змея, которую наколдовали Пожиратели, стала почти прозрачной, так как некому было поддерживать ее форму. Джордж попал заклинанием мне в левое плечо. Руку пронзила боль, платье мгновенно прилипло к коже, пропитавшись кровью. — Если продолжишь в том же духе, то полностью точно не смогу тебе принадлежать. — Ерунда, это легко лечится. Гарри наверху пытался командовать аврорами. Те все равно нападали, не считаясь с тем, что среди Пожирателей их непосредственный начальник. Несколько метел взмыли вверх уже с первого этажа, и вскоре я расслышала голос Рона. Все будет хорошо. Они разберутся, что к чему. Сверху раздавались насмешки Пивза. Вдруг я увидела, как Гарри, оступившись, летит с лестницы. Крик замер в горле. Джордж был спиной к нему, и я была уверена, что, если успею подхватить Гарри, то спасти себя уже не смогу. Но вдруг почти у земли его падение замедлилось: чужое заклинание поддержало его и аккуратно «поставило» на паркет. Мне не нужно было поднимать голову, чтобы понять — это Том. Вингардиум Левиоса, только сильнее обычного раз в дцать. Атакуя Джорджа, меняюсь с ним местами и теперь вижу, что Том появился за тем местом, где я прежде стояла. Они с Гарри на первом этаже, и почти никто не пытается на них нападать. Ведь Гарри Поттер не может быть «за плохих парней», ему можно верить. Стереотипы, Мерлин их свари в котле на медленном огне, переживут и нас, и здравый смысл. Том и Гарри помогают моим Пожирателям, обездвиживая авроров и аккуратно левитируя их в сторону, где Астория с Драко вяжут запястья этим доходягам невидимыми веревками. «Старая гвардия» весьма успешно сражалась и без чьей-либо помощи. Вольдеморт, надо отдать ему должное, научил их драться больно, сильно и без промахов. Левая рука не слушалась и ныла. Обороняться становилось все труднее. В меня попало еще одно заклинание, и, перекувырнувшись, я отлетела в сторону. Кажется, подаренное Духом Хогвартса платье порвалось. Я не хотела убивать. Ни Джорджа, ни кого бы то ни было еще. Только оглушить и передать аврорам из тех, кто на нашей стороне. Чем скорее, тем лучше. Дождавшись, когда Джордж подойдет ближе, я невербально послала в него темномагическое, но относительно безболезненное заклинание. Черты его лица исказились в удивлении пополам с досадой. Покачнувшись, он упал на спину. Я подбежала и заклинанием связала его руки и ноги; в рот воткнула кляп, порвав подол платья. Пора заканчивать. Я подняла руку с волшебной палочкой вверх и выстрелила лучом света. Все кончено. А за темномагическое я готова хоть штраф заплатить, хоть в карцере отсидеть, если придется. Цель стоила того. Даже если Джордж будет отпираться, то воспоминаний тех, кто слышал его речь, будет достаточно для камеры в Азкабане. Я не боюсь, что он сможет оттуда бежать. Ведь это возможно только для мага, чей уровень выше среднего или высокий.