Сто одиночек

Глядя на экран своего мобильного телефона, Утияма Кохаку — правая рука зелёной королевы — раздражённо бросил бесполезное средство связи на кровать. Перебои в сети случались довольно часто после инцидента двухлетней давности, часто совпадая с моментами паранормальной активности. «Могильник Сакаи» просто искрил сверхъестественной силой, которая иногда становилась видимой людям, наполняя собой воздух, воду и землю. Не ядовито, не смертельно, не радиоактивно, однако появление новых Дамокловых Мечей в небе не предвещало ничего хорошего. Было виновато в том место, в котором погибла бесцветная королева, либо в её Мече энергии было больше чем нужно — судить трудно. Юма получала доступ ко многим засекреченным данным, но на большинство вопросов у людей не находилось ответа. Стоит ли переживать? Обстановка мирная, но что-то всё равно внутренне тревожило его. Надев очки, он постучал указательным пальцем по прикреплённой к правой дужке гарнитуре. Как и опасался Кохаку — никаких ярких зелёный искорок, никакого электрического шума. Силу короля невозможно передать людям королевы, они её попросту впитают, но не в том случае, если владыка в ярости. Лично Утияма не мог долгое время находиться в старой клетке Хисуи, но вот для королевы — Мияты Изанами — сила парня была не страшна. Но электронные устройства способны быть передатчиками способностей. Кохаку опустил взгляд на свою руку, глядя на раскрытую ладонь сквозь стёкла очков. Змеиный глаз был не совершенным оружием без молний, был безвредным сгустком энергии, которым можно лишь напугать. Изанами предусмотрела то, что змеиный глаз им может пригодиться в качестве самообороны, заставляла его тренировать и оттачивать, и, какое счастье, её второму подданному он более-менее подчинялся. Змеиный глаз. Хорошее название. Юма, ведущая себя, будто хозяева этого города, будто ядовитые змеи, занимавшие всё большую территорию с соответствующей им силой. Утияма напряжённо улыбнулся, махнув рукой, подбросив в воздух неровное сегментированное кольцо, состоящее из мерцающего зелёного цвета. Тонкие шипы окружности были острыми и не были равной длины, напоминая лучи нарисованного ребёнком солнца. Вот только самого солнца не было, а лучи нарисованы толстой кистью. Неплохая защита, учитывая то, что Юма является самым многочисленным кланом из всех известных на сегодняшний день. Сто шесть человек, плюс королева и два короля, один из которых прекрасно подошёл бы на роль орудия Юмы. Кохаку не считал правильными абсолютно все действия Изанами, зачастую они были отвратительны и удовлетворяли только её потребности, подтверждением тому был Хисуи Нагарэ, но оспаривать её действия не стал. Как печально. Никто не помог зелёному королю, никто не собирается помогать, да и у него самого должна была пропасть надежда. Почему-то Утияма захотел его проведать, а заодно проверить состояние второго короля — молчуна. Хисуи Нагарэ хотя бы представился после своей поимки, но вот Кеньюити Сонохока не промолвил ни слова после заточения. План «Б» или план «Бронза», как иногда называла его королева, был полностью в их подчинении и был пойман когда ещё был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Он не сбежит, не совершит самоубийство и никому не навредит, так как Изанами шантажирует его членами его семьи. Нагарэ упрям, Сонохока… трудно что-то сказать о мальчишке. Он вёл себя так, будто никого вокруг него не существует, хотя было очевидно, что он всё слушал и всё понимал. Кохаку никогда не был трусом, но рядом с королями невольно становилось не по себе. Подобное, должно быть, чувствуют новички, находясь рядом с Миятой: сковывающий страх и неспособность предпринять какое-либо действие. Будто в бумажной клетке сидит разъярённый голодный тигр, а совсем рядом готовый впиться острыми когтями в лицо орёл. Ночь темна и полна ужасов. Лично Утияма еле сдерживался от нарастающей тревоги. Решив для себя, что спать он больше не в состоянии, парень поднялся с кровати и окинул комнату печальным взглядом, почему-то думая, что прощается. Его все знали как жестокого, холодного и равнодушного ко всему человека, но даже таким как он присущи порывы сентиментальности. Не умея дорожить людьми, он умеет дорожить своим благосостоянием, своим ощущением покоя и домом. Кохаку грустно улыбнулся, надевая тёмно-синие джинсы, вспоминая своего самого преданного друга — добермана Кэннеди. Какое-то время Утияма был одного роста с Кэнни, охотничья собака устрашающего вида была с ним с самого детства. Кохаку рос, ходил в школу, институт, нашёл Юму, а Кэннеди был молчаливым свидетелем его жизни, всегда ждущий его возвращения и всегда несказанно этому радующийся. Кто его ещё встречал подобным образом? С той же щенячьей верностью в глазах-угольках, с той же детской радостью? Его бесчисленные девушки? Клан? Родители? Кэнни нет уже больше пяти лет, но это не значило, что Утияма не будет по нему тосковать. По мягкой короткой шерсти, по слюнявому мячику и прогулкам в парке каждое утро и вечер, по звонкому лаю по утрам и по грязным следам от лап. Да даже по следам клыков на мебели! Кэннеди не вернуть. А ему самому не помешает принять пару таблеток снотворного. Подбросив в руке длинный фонарик, Кохаку крепко сжал его в руке и включил, прежде чем выйти в коридор. Дверь квартиры в доме, полностью занятом Юмой, он никогда не запирал на замок, зная, что воровать у него нечего, да и некому. Их клан влиятелен настолько, что в деньгах, вооружении и оборудовании ни у кого нет недостатка. Свобода, равенство и братство, впрочем, всем было наплевать на то, что ни одно из трёх слов не относилось к Хисуи Нагарэ. Белый луч фонаря скользнул по полу и стенам, а после остановился на потолке. Благодаря этому свет рассеивался, озаряя всё пространство, а не слепил сконцентрированным на полу бледным пятном. Темнота не была кромешной, но для человека с плохим зрением составляла некоторые неудобства. Парень прислушался, думая, что помимо него не спит ещё кто-то, но звенящая тишина говорила обратное. Передвигаясь как можно тише, он нервно направился к лифту, чувствуя всё нарастающий страх. Здоровье короля Юмы слабое, Утияма сразу же направился к нему, выбрав в лифте кнопку самого нижнего этажа. Ниже парковочного, ниже складов, под землёй, наверное, даже ниже ветки метро. Изанами выкупила этот дом, прекрасно зная его архитектуру. С Нагарэ всё в порядке — вне всякого сомнения, потому как силы Кохаку, данные королевой работают прекрасно, но убедиться никогда не помешает. Слабое сердце… порой, Утияме казалось, что лучше бы его у парня не было вообще. Тогда Мията не поступила бы с ним так жестоко, зато поступила бы ещё хуже с другим королём, но сам бы Хисуи вряд ли что-то мог бы чувствовать. Лифт передвигался медленно, но от тревоги Кохаку чувствовал, что на месте ему стоять очень тяжело. В маленькой передвижной комнате ему вдруг стало душно, и впервые за свою недолгую жизнь он ощутил слабый приступ клаустрофобии. Теснота помещения была удушающей, сжимающей и в то же время бесконечной. Будто стены пульсировали, отдаляясь и приближаясь, будто выхода из лифта не было, хотя перед собой парень видел дверь. Холодный пот прошиб его. Хмурясь, он вытер его тыльной стороной ладони. Обычный лифт с серебряными стенами, зеркалами и тёмным, с многочисленными следами от обуви, ковром. Ничего особенного. «Хранилище» было неприветливым и мрачным. Будто могло быть иначе. Преступник вторгается в тюрьму своих заложников, естественно, ждать его здесь некому, а любить и ценить — не за что. Утияма усмехнулся, вспомнив о таком понятии как стокгольмский синдром, который, к несчастью, при всей красоте Мияты Изанами не тронул сердце Хисуи Нагарэ. Жаль. Получилась бы занятная история для дешёвого романа. На первый взгляд в самом потаённом помещении из всех не было ничего интересного. Пустые коробки, фанеры и стальные трубы, идущие к верхним этажам. Дверь была хорошо спрятана и находилась прямо перед лифтом, но лишь немногие люди из Юмы способны увидеть её и открыть. Парень надавил пальцем на маленькую ямку в стене, казавшейся даже вблизи неровным следом от штукатурки. Огромная, весом в несколько тонн дверь тяжело поднялась, впуская в себя нежданного, но всегда приятного гостя. Впереди ждала точно такая же спрятанная дверь. Изанами предусмотрела всё до мельчайших деталей, с какими целями и кому могут понадобиться Хисуи с Кеньюити. Кохаку всего лишь хотел уведомиться о состоянии здоровья королей, дальше идти нет нужды. Многочисленные мониторы на стенах делились на два ряда, отображая все необходимые данные заключённых. Утияма начал со своего короля, который на данный момент спал. Сон его длился уже около пятнадцати часов после действия снотворного, дыхание было частым, как и пульс. Остальные показатели были в норме. — Кошмары снятся? — услышал свой голос, отозвавшийся эхом от стен Кохаку. — Прости, приятель, мы не можем рисковать. Потеряет силу Нагарэ — потеряет силу Изанами. Мията страшно не хотела рисковать своим могуществом, посему король теперь подключен ко всем возможным приборам и ограничен во всех возможных действиях. Никто не знает о тайне Юмы. Никто не поможет. Утияма перевёл взгляд на второго пленённого короля. Кеньюити Сонохока. Инициировался ещё в мёртвой зоне в момент её образования, что позволило парню спастись. Спастись ли? Юма хотела превратить его в безвольного раба, а получилось или нет — покажет схватка. Янтарные глаза юноши были открыты и смотрели в пустоту, он не спал этой ночью и едва шевелил пальцами, боясь грядущего. Тело молодого короля было в многочисленных ожогах, шрамах, свежих порезах и синяках. Подавить волю человека можно, но терпеть зверства Юмы на протяжении двух лет окажется способным не каждый. — Настоящий король, — Кохаку глубоко вздохнул, глядя на скованного по рукам юнца. Сколько ему лет было? Сейчас восемнадцать, наверное, интервью с семьёй Сонохоки юмовец помнил слабо. — Несгибаемый. Утияма чувствовал отвращение к себе. Но разве не отчаянных мер требуют отчаянные времена? Клан чёрного короля состоит из преступников и продажных полицейских, они доставляли кучу хлопот Юме когда ещё были обыкновенной бандой, а о силе знали даже меньше, чем о вежливости. Скипетр 4 разыскивает красную королеву, а Хомра и Каэн решили объединиться под началом какого-то психопата, числящегося среди мертвецов. Куда ни ступи — под ногами мины даже на мельчайшем клочке земли. Решив не тревожить тяжёлый покой королей, Кохаку вышел. Сюда он принёс с собой тревогу и беспокойство, а ушёл с паникой, отвращением и ненавистью. Поправив очки, он поднимался на верхние этажи, наперёд зная, что ни этот день, ни следующие не будут светлыми или спокойными. Змеи чувствуют всё, особенно если рядом с их домом снуют львы. *** Откровенно говоря, Каэн считал своего союзника — голубого короля Киноситу Кисо — вспыльчивым эгоцентричным слабаком. Кто же знал, что по возвращению в Хомру он проявит активное участие в планах Ёсикавы Юкико? Он не отказывался помогать, не выпендривался и не нагнетал атмосферы, зная, что все они в тот момент были не в лучшем расположении духа для споров. Без разговоров, он предложил переговариваться с помощью своих способностей короля, связанных с виртуальной реальностью. Ему достаточно было обыкновенных наушников, которые, благо, были у каждого, чтобы его способность начала работать. Кисо не хотел рассказывать о своей силе короля, а Каэн и Хомра не думали его об этом спрашивать. Подданные считали это невежливым, королева была занята разработкой плана. И ребятам очень хотелось, чтобы Юкико предусмотрела в своей атаке абсолютно всё, что заготовила против них Изанами. Вообще-то, их терзало в этот момент множество желаний, в том числе и то, чтобы вчерашний густой туман вновь снизошёл на улицы города, но задумчивый голос королевы перекрывал все мысли. — Кто пойдёт со мной? — Ёсикава окинула взглядом красные кланы. — Мне не нужны сомнения и страхи. Боитесь, нет желания, не доверяете — пойду одна. Что-нибудь придумаю. Камата Юдзуки не стал задумываться над ответом, его примеру последовал Кусанаги Изумо, а после Ята Мисаки и Ивамото Аой. Юкико вряд ли ожидала того, что за ней последуют кланы в полной боевой мощи, судя по её выражению лица. Красные — не Юма, не сто шесть человек, а всего лишь двадцать. Полный состав, исключая Тотсуку Татару, Наито Рен и Тибу Ами, они отказались с самого начала, да и их хилая помощь будет для королевы лишь обузой. Ёсикава долгое время не сводила прямого взгляда с Исибаси Ренджиро, зная об отношениях самого первого человека в её клане с зелёной королевой. — Я возьму на себя Мияту, — хмуро ответила ему Юкико. — И мирно беседовать с ней не собираюсь. Она будет атаковать, я — обороняться, а в процессе самообороны… — Мне ли не знать? — Исибаси был мрачен, угрюм и бледен. Сейчас он казался даже старше своих тридцати восьми лет. Морщины едва тронули его уставшее лицо и от состояния Ренджиро казались резкими. Тень усталости и тревоги очернила и без того чёрные глаза мужчины, отросшие волосы вились и выглядели довольно неряшливыми. Щетина едва виднелась на его лице, похоже, с утра он забыл побриться. — Я же коп. Ёсикава одарила его хмурым взглядом. На ней не было её привычной маскировки — солнцезащитных очков на половину лица и куртки с огромным капюшоном. — Мои силы стрейн могут быть тебе полезны, — признался Ренджиро, выдохнув эти слова. — Я вижу людей сквозь бетон и землю, а однажды таким способом нашёл тебя. Но. Я позволю Изанами атаковать себя, если она меня найдёт. У меня рука не поднимется обороняться. — Значит, — Камата Юдзуки, подпрыгнув от воодушевления, поднял над своей головой сжатые в руках кухонные ножи. — Я найду её первым! Андо Казуо и Араки Ёширо дёрнулись от этого жеста, но мгновенно опустили руки соклановца вниз. Когда он успел схватить оружие — неясно, видимо, это один из скрытых талантов психопата. Королева и союзный король продумывали все детали плана несколько часов, выслушивая каждое предложение подданных, каждое опасение и предосторожности, добавляя новые поправки. — Никакой импровизации. — Строго приказала тогда Юкико, тем самым дав понять, насколько повзрослела, пребывая в мёртвой зоне. — Мы не рискуем, мы идём, отвлекаем и ищем. — Что именно ищем? — поинтересовался Кусанаги Изумо. Ёсикава на секунду остановилась, сощурив взгляд, рассуждая над вопросом. Она помнила вчерашнее, знала, что кто-то очень хочет одолеть Мияту Изанами, кому-то это очень нужно, но уходить без трофея не хотела. — Что-то… — она воодушевлённо заулыбалась. — Невероятно ценное. — У Юмы, — задумчиво произнёс сидевший за компьютером Акаги Шохей, листавший сохранённые за два года данные. — Припасов много. Оружие, драгоценности, наркотики, автомобили. Что тебе больше всего нравится? — Ценнее, — Юкико подошла к компьютеру, убрав руки в карманы куртки. — Украдём её побрякушки — она добудет новые и сотрёт следы старых. Мы идём не просто её громить, мы идём вставлять ей палки в колёса. — И что же нужно зелёной королеве? — держа в руке кружку кофе, спрашивал голубой король. Сегодня он был необычайно спокоен и чрезмерно важно выглядел в своём чёрном плаще, подбитым серым мехом. — Армия, — сразу ответила Ёсикава. — Человек, не жаждущий власти, не станет набирать сто шесть подданных. — А Скипетр 4? — отозвался Шохей. — На улицах от синих плащей рябит в глазах. — Власть бывает разной, — вновь ответила Юкико. — Кому-то нужна абсолютная монархия, кому-то демократия, а кому-то… страдать хренью. И сейчас, глядя на здание Юмы, подходя к нему как можно ближе, чтобы не попадать в область видимости, каждый красный чувствовал, что их сердца бьются в едином ритме. Страшно — да, опасно — да, рискованно — чертовски верно. Но если того желает королева, то её люди выполнят всё в лучшем свете, а для Ёсикавы это… … едва ли не последний шанс. Верно? Верно. Львы снуют рядом со змеиным гнездом. И змей с ядовитыми клыками и проникновенным взглядом пробивает тревога. Мията Изанами — зелёная королева — проснулась лишь благодаря подскочившему среди ночи Утияме Кохаку. Сигнализация, оповещавшая о посетителях в «хранилище» сработала, разбудив девушку. Короли были заперты за шестью пуленепробиваемыми замаскированными дверьми, доступ к ним имел далеко не всякий. К последней — шестой — имели доступ Мията Изанами, Утияма Кохаку и те, кто приходил оказывать помощь королям и пытать бронзового. — Упрямые мальчики, — высокомерно произнесла зелёная королева, поднимаясь с кровати, устало потягиваясь. Хисуи Нагарэ её утомил со своим слабым здоровьем и желанием рискнуть жизнью, а Кеньюити Сонохока не шёл на сделку, какими бы изощрёнными ни были её пытки. Он не хотел подчиняться зелёному клану, не хотел оберегать их. Сам за себя решил, пусть теперь гниёт в тюрьме, а с новым бронзовым Изанами будет вести себя по-другому. Зелёная королева любила элегантность и изящество, её гардероб и дизайн комнаты были тому подтверждением. Чёрно-белый интерьер выглядел столько же просто, сколько изысканно, большие зеркала на стенах визуально увеличивали пространство, а дерево в мебели заменил гладкий сияющий хром. Выбрав в шкафу чёрные короткие брюки, серую рубашку и белый пиджак, Мията не переставала смотреть на себя в зеркало, пока одевалась. Довольно часто она сравнивала себя со змеёй. Своенравная хозяйка лесов, принадлежащая лишь себе и долго выжидающая момента для атаки. Зелень глаз только укрепляла веру в это сравнение, а золото волос придавало ей больше женственности и очарования. Волки заботятся о волчатах в синем клане, львица бежала в пустошь, и только змее остаётся быть сильнейшей среди остатков некогда ужасающего величия кланов. Новички её боятся и охотятся друг на друга, особенно чёрные вороны, занимающие лидерство среди них. Бесцветный и серый давно стали призраками, золотой феникс умер без возможности восстать из пепла, а серебряные кролики могут причинить вред лишь друг другу. Вот только львицы имеют привычку возвращаться в прайд после долгого странствия. — Пост девять, пост двенадцать, как обстановка? — спрашивала зелёная королева, говоря в рацию, глядя на своё отражение сквозь стёкла очков. Телефоны были бесполезны ещё с прошлого вечера и туман, накрывший здание плотным облаком прошедшей ночью ей совсем не нравился. — Пост девять? Пост двенадцать? Отзовитесь! От людей, поставленных на пост для охраны пожарных выходов и главного входа, не было ответа. Здание, занятое Юмой было большим, под стать клану, охраны в нём было двадцать четыре человека, по двое на каждом входе. Они должны смотреть друг на друга и, в случае атаки одного, второй немедленно нажимал на тревожную кнопку, которая была на устройстве на его руке. Если были убраны оба сразу — к ним было приставлено по одному человеку с силой, дарованной королевой. Беспроигрышная тактика, оправдывающая как свою простоту, так и свою эффективность. Ни один из охранников не погиб, притом их посты были спрятаны за бронестеклом. — Пост?.. — Ата-та, — проговорил кто-то, едва сдерживая смех. Сильные помехи, передаваемые по рации, были какими-то странными, электрическими. — Хорошие девочки должны спать поздней ночью. Этот голос не был знаком Мияте Изанами, либо она просто его помнила. — С кем я говорю? Послышались шорохи. — С трупом, — сдавленно произнёс охранник с двенадцатого поста — главного входа. Голос его был каким-то напряжённым, едва не срывающимся на крик. Как будто ему причиняют сильную боль. Он сдавленно заскулил, срываясь на плач. — С трупом из Каэна! Труп. Камата Юдзуки. Никому не нужный новичок из Каэна, с выданным свидетельством о смерти его дальним родственникам. — Труп? — судя по голосу, Юдзуки обиделся. Не тратя времени зря, Изанами достала из-под кровати два пистолета фирмы Глок. Змеи больно кусаются, маленькому львёнку предстоит это узнать. — Ой, как невежливо! Крики охранника, сопровождаемые влажным хрустом и бульканьем, заставили Мияту похолодеть. Стиснув длинными пальцами рацию и пистолет, девушка почувствовала подступающую к горлу тошноту. Она сама творила подобное, но когда кто-то с такой непринуждённой лёгкостью общается в момент убийства, это вызывало омерзение и леденящий ужас. Не позволив страху взять над собой контроль, королева нажала на тревожную кнопку на стене своей комнаты. — А? — Камата прервался, услышав сирену. Отвратительные звуки прекратились, а рация передавала лишь отчаянный плач охранника и мольбу о помощи. — О, королева желает поиграть со мной в прятки? Изанами закурила, ничего не ответив. — Вот и славно, — было слышно, что Юдзуки улыбается. — Я давно хотел сказать зелёной королеве три заветных слова. Мията замахнулась. — Я. Иду. Искать. — Передала последний сигнал рация, перед тем как разбиться о твёрдую стену и расколоться на три части. *** Каэн и Хомра, разделившись попарно, заставали юмовцев в их кроватях и атаковали ещё не отошедших ото сна людей. Прежде чем попасть в здание, нужно было избавиться от охранников, благо, рентгеновское зрение Исибаси Ренджиро позволяло увидеть людей с дальнего расстояния и не попасть в объективы камер раньше времени. Каэновец применял силу, хомровец довершал атаку, стеной огня уничтожая возникшее на пути препятствие. Сонные охранники, потерявшие бдительность за два года спокойной службы ничего не смогли противопоставить. Ёсикава Юкико распределила их всех, учитывая возможности и силы каждого, пытаясь сбалансировать мощь каэновца и хомровца. Сильный хомровец шёл в здание вместе со слабым каэновцем и наоборот. Юкико не знала, грамотна ли её идея, но возражений не последовало. Умэдзава Оки, стоя в вихре пламени, среди обожжённых стен и слыша испуганные вопли людей, холодно записывала наблюдения за силой защищавшего его Кусанаги Изумо. Она не была самой слабой, но в то же время её неон не сводил парня с ума, как обычно происходило с огненными, если рядом более сильные представители Каэна. — Изумо, — брюнетка по-детски подёргала его за рукав рубашки, оторвавшись от записей. — Седьмой комнате тоже нужно прикурить. Ренджиро сообщил, что их там трое. — Хорошая память, — одновременно сказали бармен и бывший полицейский, повторивший всех перечисленных людей лишь один раз. Голос стрейн звучал в её наушнике очень чётко, такой ясности не передаёт даже мобильная связь, будто он был рядом с ней. — Ну, спасибо, — раздражённо произнесла страдавшая от амнезии Оки, пустив в названную ей комнату неоновые линии, которые двигались по полу и стенам зигзагами, больше напоминая кардиограмму. — Я это тоже запишу. — А заодно и то, — Подбросив в руке зажигалку, проговорил Изумо. Пламя распространялось от его ног, лизало алыми языками стены и достигало потолка. — Что в моём пламени ты прекрасна, Оки. К счастью для всех, Камата Юдзуки отправился атаковать в одиночестве. Сильнее его и быстрее в Каэне была разве что королева, но это не означало того, что он не станет поводом для беспокойства. Роликовые коньки вкупе с силой королевы помогали Ивамото Аой перемещаться по зданию гораздо быстрее. Девушка с чёрно-розовыми волосами забрасывала маленькие неоновые бомбочки всюду, до куда только хватало силы броска. Скоро они взорвутся тысячами искр и горячим газом, осядут на стены, двери и пол. Сакураи Тама перешагнула через оглушённых ею охранников, задумчиво жуя чипсы. На даны момент первый этаж принадлежал ей и Читосе Йо. Королева решила, что они не пойдут дальше, потому как в скором времени может подъехать полиция. Не факт, что зелёная королева вызовет копов, но рисковать Юкико не собиралась. Намертво приварив металлические двери запасных выходов к стенам, Тама и Йо позволили себе немного расслабиться, стоя у главного входа в небольшом укрытии. — Будешь? — Сакураи протянула парню пакет чипсов. Не долго думая, Читосе забрал его и больше не вернул, что крайне огорчило девушку. Андо Казуо продвинулся дальше всех, будучи практически бесшумным, совсем незаметным даже под мигающими красными огнями, оповещающими о тревоге. И только после того, как начинал использовать силу Камамото Рикио, можно было догадаться о присутствии меченосца на этаже. Своей силой, данной королевой, он заполнял все пустоты, все трещины, щели, из-за чего ревущее пламя хомровца потушить было невозможно. Стёкла взрывались от жара огня, нижние этажи высотки были объяты пламенем. Пожарная система заблаговременно была выведена из строя. У Араки Ёширо и Эрика Сурта была немного иная роль. Они не выманивали юмовцев из их убежищ, но искали что-то ценное, торопливо обыскивая каждые комнаты на этажах, которые уже обошли их соклановцы. Драгоценности не интересовали Ёсикаву Юкико, как и наркотики с оружием, но оба блондина помнили жадный блеск на секунду мелькнувший в холодном взгляде голубого короля. Никакого интересующего королеву трофея парни не находили, у Юмы не было ни символа, ни клановых ценностей, а вся имевшаяся у них информация давно была украдена красным кланом. Камата Юдзуки активировал сигнал тревоги. Отлично. Самое время. Учики Марисэ, Бандо Сабурота, Рикудо Дай и Дэва Масаоми создали вокруг загнанных в угол юмовцев круглую клетку из ревущего пламени и не прекращающихся потоков неона. Змеиные глаза не могли помочь испуганным людям освободиться, они прижимались друг к другу, дрожа от страха, ибо каждое неверное движение означало получение сильного ожога. Здесь раненных и испуганных молодых людей было не меньше двух десятков: мужчины и женщины, примерно одного возраста, пытающиеся защитить сами себя с помощью змеиного глаза. Стоя в центре толстых зелёных лучей, они в панике наблюдали за тем, как они медленно разрушаются. — Ваше Величество, — с улыбкой обратился к Юкико Рикудо Дай, прижав к уху наушник. — Один из твоих очень обаятельных подданных прекрасно выполнил свою задачу! О Боже, кто же он такой?! Я схожу с ума от его крутости! Ёсикава улыбнулась. — Молодец, Дай, — хрипло произнесла красная королева. — Дальше по плану: Хомра, Каэн, выводите заложников. Держитесь как можно ближе друг другу, в случае если зелёные достанут пушки. Кисо… — Ёсикава, — прервал её молодой король. Глаза парня светились голубым светом в ночной темноте. Он ещё не призывал Дамоклов Меч, но, похоже, отсутствие устрашающего лезвия над головой ему не мешало. — Я вижу электричество глубоко под землёй. Очень глубоко. И его там гораздо больше, чем нужно для люминесцентных ламп. Юкико с секунду смотрела на него, рассуждая над сказанным. — Отправляйся туда. Возьми моих людей с собой, если нужно. — Я король, — воздух вокруг юноши стал холоднее и более осязаемым, будто ветер приобрёл мягкую упругость. Ровные потоки энергии, собираясь в полупрозрачные квадраты, исходили от его ног, рассеиваясь, исчезая и вновь становясь видимыми, более плотными и тяжёлыми, но всё равно летящими в ясное небо. Дамоклов Меч над его головой был огромным, сверкал благородным серебром в неярком свете луны, а его бледно-голубая квадратная сердцевина рассеивала тьму своим сиянием. — И не нужны мне твои вонючие подданные. Кое-что не меняется даже в окопе и под свист пуль над головой. Взмахнув бледно-голубыми крыльями ангела, Киносита Кисо поднялся в воздух и устремился к зданию зелёного клана. Он летел быстро, с решимостью хищной птицы, видящей притаившуюся жертву, был таким лёгким и стремительным, что казалось, будто он был рождён для неба, а не для земли. Для его глаз сейчас весь мир был покрыт густой тьмой, а свет исходил лишь от тонких электрических проводов, пронизавших здание, точно вены тело человека. Перестав направлять силу в глаза, он вновь увидел реальный мир, в котором сияли яркие красные огни тревоги, и ревела сирена, в котором бурное пламя объяло стены, вспыхивало и искрило, а люди в панике бежали из распространяющегося пожара. Найдя шахту лифта, молодой король спикировал вниз, полностью доверяя своим силам. — Юдзуки, — скомандовала красная королева. — Помоги остальным. — Но, королева! — начал канючить Камата. — Я тоже хочу поиграть в прятки. Голос Ёсикавы звучал гораздо смелее, нежели она себя ощущала, со странным ехидством и игривостью. Благо, на бесстрашного и совсем чуть-чуть безумного Камату Юдзуки это подействовало. Юкико блондин отказать не смел, хотя и хотел немного поиграть с зелёной королевой за её не воплотившийся в реальность план. Каэн — пешка в её игре. — Хорошее оправдание, — усмехнулась Ёсикава, обращаясь к самой себе, проходя через большие раздвижные стеклянные двери в холл помещение. — Верно. Очень хорошее. Красные не знали, к кому она обращалась, но им в данный момент не было до этого дела. Если королева использует силу рядом с хомровцем, он потеряет над собой контроль, с каэновцем — тоже будет мало приятного. Идя по скользкой бежевой плитке холла, Юкико чувствовала себя неописуемо маленькой в таком огромном помещении. Прозвище «коротышка» было вполне правомерно, смешно вспомнить о том, что она обижалась на такую мелочь двумя годами раньше. Все этажи выше пятнадцатого принадлежат ей. Все юмовцы, занявшие оборонительные позиции в здании и не показавшие носа вне помещения теперь тоже в её распоряжении. Ёсикава оскалилась в хищной бесчеловечной улыбке. — Я твой, — напевала девушка сдавленным голосом, неровной походкой поднимаясь по лестнице. — Худший кошмар… — Королева, — ехидный голос Юдзуки, прозвучавший в наушнике показался ей ужасно громким и резким, хотя парень почти шептал. — Ата-та. Юкико потёрла виски, на секунду остановившись, головная боль терзала её, была давящей и ноющей, будто железные тиски сдавливали кости черепа. Ничего не отвечая Камате, Ёсикава бежала вверх по лестнице, перепрыгивая через три, а то и четыре ступени. Медлить нельзя, враг предупреждён и уже успел подготовиться к контратаке. Бегом поднимаясь на верхние этажи, Юкико чувствовала проступивший на лбу пот, её дыхание сбивалось, а мышцы ног слабели от нагрузки. Два года бесконечной борьбы за выживание и тренировок в Могильнике Сакаи давали сбой на частых и мелких ступенях. Воистину, лестница — проклятье человечества. Длинный густой чёрный мех куртки либо прилипал к коже, либо несильно бил по лицу, верхнюю одежду хотелось скинуть от жара, но Ёсикава не тот человек, который любит расточительство. Неудобство не имеет смысла, пока вещь можно хоть где-то использовать. Да и подарок это, с которым не хотелось расставаться. Глядя исподлобья на закрытую дверь шестнадцатого этажа, Ёсикава прислонилась рукой о стену, позволив себе трёхсекундный отдых. Силы надо беречь, а её возвращение в строй должно быть триумфальным. Королева иронично усмехнулась. Пока нет Суо, другие кланы должны бояться её одну, чего с репутацией убийцы добиться нетрудно. Но кто-то может потребовать доказательств или начать сомневаться в жестокости Юкико, как, например, голубой король. Если бы не его жажда справедливости, он, вероятно, был бы очередным врагом. Десяток неоновых копий заставили металлическую дверь прогнуться внутрь и с грохотом сорваться с петель прямо перед тремя подготовившимися к этому юмовцами. Мужчины в мятой одежде для сна направили на королеву чёрные дула пистолетов. Бойся невинных — принцип, который вполне оправдывал себя. Троица ничем не отличалась от обычных работяг, которых в толпе будет заметить довольно непросто, потому как они быстро сольются с серой массой. Дверь, больше напоминавшая смятую жестяную банку валялась вдалеке от них, накаляясь от обжигающего неона, от жара которого дымился грязный ковёр коридора. Медленно Ёсикава подняла руки вверх в знак того, что она сдаётся. Змеи готовы жалить. — Узы красных крепче кровных? — усмехнулся один из тройки, его улыбка не понравилась Юкико, в ней было больше похоти, чем коварства и зла. — Хоть за жизнь одного своего эти придурки должны остановиться, — предположил второй. Его руки тряслись, он казался Ёсикаве опаснее всего. Паникует, хотя было очевидным, что убивать ему ещё не приходилось. Сглотнув, он держал руку с пистолетом другой рукой. — Эй, ты! — обратился он к Юкико. — У нас же альянс! Красная королева лениво улыбнулась в ответ. Перед ней стояли новички, которым Мията не удосужилась показать её фотографию. — Приказ королевы. — Коро… — вновь промолвил первый, удивившись услышанному. Подойдя к окну, он нервно усмехнулся. — Смеёшься над нами?! Она же поджала хвост и теперь зализывает раны в мёртвой зоне! Вот какого они о ней мнения? Ёсикаву это не обидело, но разозлило. Ничего. Раны зализаны, копоть смыта и львица готова к броску. Неоновые стрелы выстрелили из-за спины королевы, выбив пистолеты из рук юмовцев, как бы сильно они их не сжимали. Мужчины вскрикнули от боли и испуга, короткие языки пламени колыхались на их одежде прежде чем погаснуть, вспышка света ослепила их, пошатнувшись, двое повалились на грязный ковёр, а один привалился боком к стене. — Паршивый курорт, — тело Юкико засияло, алая аура окутывала её, будто пеленой. — То свой клан с налётами, то синие с пролётами. Романтика! Оставшиеся следы от неона взмыли в воздух красным паром, опаляя, обжигая. В тёплом воздухе чувствовались запахи горелых волос и жареной плоти. Болезненные вопли юмовцев заставили сердце королевы дрогнуть и на мгновение усомниться в своих действиях. Сглотнув, она направилась дальше, мимо них, пинком отшвырнув один из пистолетов к лифту. — Я иду искать, — улыбнувшись, проговорила Ёсикава, перед тем как слиться со своими силами, стать светом и огнём, идущими от её Дамоклова Меча. *** Окна на шестнадцатом этаже лопнули от жара, стекло разбилось вдребезги и усеяло землю рядом со зданием острым дождём. Если пара юмовцев попали под него, то пока что не заметили порезов, увлечённые обороной своего здания. Заложники вовсю пытались избавиться от стены огня с помощью змеиного глаза, принося друг другу больше вреда, чем пользы, Учики Марисэ и Камамото Рикио поддерживали эту клетку в стабильном состоянии, позволяя остальным охранять свои персоны от атак врага. Второй Дамоклов Меч вспыхнул, ярким светом озаряя небо, заставив немногих людей обескуражено замереть. Снег, дома и деревья окрасились багрянцем, атаки хомровцев к удивлению их самих стали масштабнее и сильнее. Пламя ребят полыхнуло, выбрасывая в ночной воздух искры. Поддавшись любопытству, Исибаси Ренджиро поднял взгляд на Меч королевы. И не смог от него оторвать взгляда. Поменьше Меча короля, но очень яркий, красный, будто медный, а от камня, точно от сердца, по нему пульсировали неоновые вены. Тонкий, изящный и ужасный от своего величия, но при всей его пугающей красоте, он не был целым. Будто ржавчина разъедала великолепное орудие. Ренджиро пропустил атаку, юмовец пробил его защиту полицейской дубинкой — видимо, первое, что он успел с собой схватить — заряженную змеиным глазом. Сильный удар пришёлся в плечо, Исибаси успел заметить атакующего и увернуться, но острые зелёные лучи оставили на коже глубокий порез. Тёмно-красная кровь хлынула из раны. Проезжая мимо них на роликах, Ивамото Аой выстрелила из ладони неоновой стрелой, попав юмовцу в ухо и оглушив его, враг тяжело рухнул на асфальт. Остановившись рядом с Ренджиро, девушка немедля прижигала своими силами его рану, заставив мужчину мучительно взвыть от боли. — Нужна помощь, пенсионер? Исибаси болезненно усмехнулся. — Рад, что твой сарказм вернулся к тебе, Ивамото. Она откинула чёлку с глаз, чтобы лучше посмотреть на результат своей работы. — Не рассыпься по пути, старикашка, — оттолкнувшись правой ногой от асфальта, молодая почитательница эмо стиля едва успела увернуться от ножа отчаявшегося юмовца, змеиным глазом оставившего ей мелкие порезы на бёдрах, запястьях и спине. Аой не заставила себя долго ждать, наградив его очередным снарядом прямо в лицо. Горячая клякса затвердела на его коже, лишив способности сражаться. Ренджиро фыркнул, здоровой рукой создав плеть и атаковав зелёных, подбегавших к клетке с заложниками. — Если я её прибью, на меня ведь подумают в последнюю очередь? — пробурчал он себе под нос. Эти мелкие победы внушали в красный клан излишнюю самоуверенность и отвлекали от самого важного. Взяв красных врагов и пленных зелёных в кольцо, полусонные и уставшие юмовцы заставили себя сиять. Каждый из них стал острым лучом солнца, лишённого тела, больше напоминая не людей, а единый часовой механизм. Клетка, создаваемая ими, становилась ярче и сводила на нет атаки каэновцев. Пламя ребят из Хомры достигало их, но опалить не могло, слабые юмовцы отскакивали в сторону, видя атаку, сильные — создавали перед собой змеиный глаз, пустой центр которого поглощал пламя в себя. — О-о-о! — подбежавший со спины к живой клетке Камата Юдзуки заворожено смотрел на них, его янтарные глаза были полны детского восторга и радости. — Сейчас прольётся чья-то кровь! — Часто захлопав в ладоши, парень запрыгал от счастья, всей душой предвкушая болезненные крики и хруст сломанных костей. С высоты казалось, будто Луна закрывала собой вспыхивающее алым Солнце. Затмение, лучи которого были широкими и острыми, зазубренными внутрь. Они сужались вокруг огненной клетки, яркий свет поднимался в воздух от ног юмовцев, нарастающая энергия колыхала одежду и волосы мужчин и женщин. На их лицах читалась сосредоточенность и покой, они были уверены в этой атаке, будто применяли её не один раз. Заострённые зелёные копья устремились внутрь. Ослепляюще яркая красная кайма окружила зловещие стрелы в мгновение ока, будто спрятанное за Луной Солнце обогнула маленькая проворная комета, а её хвост осел на лучах звёздной пылью. Юдзуки подразумевал не свой клан, когда говорил о крови. — Перегрузка, — блондин щёлкнул пальцами. Оставленные им тонкие неоновые лианы надулись, точно воздушные шарики, и, не выдержав нарастающего давления, взорвались. Юмовцам, оставшимися между Каматой и Хомрой, не повезло. Взрывная волна отбросила их внутрь собственного «Солнца», в котором, от огромных сил Юдзуки, пламя вспыхнуло с новой силой. Змеиный глаз растаял. В воздухе запахло жжёной плотью и сгоревшими волосами. Камата заулыбался, почувствовав знакомый жар пламени. — М-м-м, — надулся Камата, переведя взгляд на сияющие неоном этажи от шестнадцатого до тридцатого. — А меня не позвала играть в прятки. Страх перед этим чудовищем в белоснежном плаще заставил ребят замереть от паники. Ивамото Аой рухнула на асфальт, не удержав равновесия на роликах, у Сакураи Тамы закружилась голова, а Учики Марисэ и Читосе Йо едва сдержали приступ рвоты. Юмовцы живы, но их вывернутые конечности и обожжённые тела приводили ребят в состояние ужаса и отвращения. Огромная сила в теле сумасшедшего, не видящего разницы между игрой и безумием. Но они не могли отрицать, что его действия верны. Юмовцы шли убивать, Камата отплатил им монетой того же номинала. Пуля просвистела над головой Юдзуки. Тень исказила яростью его радостное лицо. — Пришёл, значит? — блондин склонил голову набок, глядя на стрелка. — Второй подданный зелёной? Заученным движением, Утияма Кохаку перезарядил пистолет, маленькие патроны светились зелёным светом, переполненные силой парня. Один выстрел — и прощай, тело. Но пуля, пролетевшая над Каматой, была обычной, похоже, простое предупреждение. — Не думал, что мертвец может быть так силён, — в зелёных глазах парня отражалась ненависть, злоба. Оно и понятно, союзник лишил его дома, к которому он успел привыкныть. Удивляться нечему, рано или поздно планы Изанами раскрылись бы, но Кохаку очень хотел, чтобы это произошло сразу после того, как красная королева оказалась бы в одной из клеток в подвале. Юдзуки снова надулся, медленно обходя противника по кругу, не пугая, не заставляя нападать. Пускай он красный, но сейчас ведёт себя так, будто уже побывал во многих битвах, медленно заставляя второго подданного зелёной повернуться лицом к источнику света, который ослепил бы его. Исибаси это подметил, Утияма — нет. — Какой же я мертвец? — раздосадовано произнёс Камата, похлопав себя по туловищу. — Вот же я! Живой! — Никаких данных, никаких сведений, даже в семье — пустое место! Юдзуки замер на секунду, услышав это. — Юкико — моя единственная семья. — Да, — Кохаку усмехнулся, поняв, что попал в точку. — Потому что в собственной тебя даже не удосужились запомнить. Наблюдая за ними, придерживая раненную руку, Исибаси Ренджиро боялся, что Камата сорвётся, нападёт и словит пулю. Утияма только этого и ждёт, похоже, чтобы выстрелить в человека у него недоставало решимости. В целях самозащиты он был бы способен на убийство, но больше ему хотелось, чтобы красные убрались восвояси. В янтарных глазах Юдзуки отразились алые искры, парень был в ярости, но ума не поддаться эмоциям у него хватило. — Вот и хорошо, — блондин натянуто улыбнулся. — Они избавились от своего позора. Глаза Кохаку округлились от удивления, в то время как его противник нехотя улыбнулся. Презрение родственников он переживёт с лёгкостью и примет как данное, потому что единственный человек, которого Камата Юдзуки ненавидит по-настоящему — он сам. Это объясняет его садизм, он хочет, чтобы его ненавидели только больше, и сделает всё ради этого. — Нашёл, — Камата оказался за спиной у Утиямы. Пылающий неон, словно острый коготь разрезал одежду и кожу. Кровь неровными пятнами окрасила белоснежный плащ Юдзуки. — Мне кого-то ещё поискать? Кохаку не успел понять произошедшего. Сделав хриплый вдох, парень тяжело повалился на асфальт, не чувствуя своего тела, только рваную рану от правого уха то левого бедра. Его одежда стала влажной от крови, боль застилала взор тёмной пеленой. — Камата, Кусанаги, — через наушники звал их голубой король. — На нижний этаж, быстро! Один я не справлюсь! — он на секунду остановился. — По шахте лифта в самый низ, лестницы сюда нет! На крыше многоквартирного дома прогремели взрывы. *** Веки спящего Хисуи Нагарэ дрогнули, сон выпускал короля из своих крепких объятий, вновь возвращая в реальность. Там, в мире грёз, он был свободен, его ничто не сдерживало, и никто не контролировал, там не было тюрьмы — этих проклятых четырёх металлических стен — не было оков, да и Мията Изанами давно была мертва. Парень грустно улыбнулся, подумав о последнем факте, ибо сколько бы королева не объясняла ему мотивов своих действий, простить её он был не в силах. Король сжал и разжал скованные руки, разминая уставшие без движения суставы. Его камера была больше похожа на капсулу, в которой была система вентиляции и одно единственное металлическое кресло, к которому сейчас Хисуи был прикован. Выкраденные разработки и проекты золотого короля гасили способности парня, из-за чего Нагарэ ненавидел «последнего босса» чуточку больше, чем Изанами. Кокуджоджи явно бы не обрадовался, если бы подданные взбунтовались и применили его проекты против него самого. Контролировать силу на расстоянии можно только с помощью радиоволн, но откуда им взяться в стальном бункере под землёй? Иногда ему разрешалось пройтись, с помощью пульта управления наручники снимали, но не так давно он оплошал, взбунтовавшись и попытавшись разбить толстое стекло капсулы. Глупо. Сейчас он беспомощен. — Эй, — негромко позвал зелёный король прикованного к плоскому столу бронзового. — Ты спишь? Кеньюити Сонока приподнялся, морщась от невыносимой боли во всём теле. Цепи спали с него, но смирительная рубашка крепко сдерживала парня, будто какого-то психа. Порой Нагарэ думал, что если бы в этом месте не было Сонохоки, он бы точно сошёл с ума от замкнутого пространства и одиночества. Хисуи мягко улыбнулся ему, обрадовавшись пробуждению, Кеньюити ответил тем же, стоя за стеклом соседней камеры, пускай улыбка и получилась вымученной. Бронзовый король был крайне неразговорчив, но по его лицу было понятно, что он испытывает и как реагирует. Иногда, конечно, он отвечал, когда Нагарэ был в отчаянии, за что зелёный король был ему безумно благодарен. Если бы они не имели возможности разговаривать — Изанами точно свела бы их с ума. — Наверное, сейчас на улице день или ранний вечер, — мечтательно проговорил Хисуи. Он давно потерял счёт времени, проведённому здесь. — Знаешь, я сейчас вспомнил о поездке на море со своим классом в школе. Всего три дня мы там провели, и два из них я был под домашним арестом. Просто мне очень хотелось заплыть дальше всех, и я упустил тот момент, когда обогнул буйки. От удивления глаза Кеньюити округлились, он настороженно смотрел на зелёного короля, ожидая услышать продолжение истории и не собираясь верить в то, что он когда-то был обычным человеком с простыми земными радостями. Нагарэ был королём уже пятнадцать лет, а Сонохоке «посчастливилось» править всего два года. — Я не мог позволить волнам сломить меня, — продолжил Хисуи, подняв взгляд к потолку. — Мышцы сводило от нагрузки, я замёрз и едва мог плыть обратно, но всё-таки вернулся на берег под яростный вопль учителя: «Хисуи! Отстранён от занятий! Неделя!». Кеньюити закрыл рот руками, точно боялся засмеяться. — Он был так счастлив меня видеть, что с одного удара уложил в песок спасателя. — Сонохока зажмурился, сотрясаясь от смеха после слов Нагарэ. — Логика всегда была его сильной стороной. Раздавшийся из-за стальной двери грохот заставил сердца королей замереть. Они притихли, не понимая, что это может значить. Ничего хорошего — одновременно подумали они, давно потеряв надежду на освобождение. Грохот повторялся и приближался, сопровождаемый металлическим скрежетом. — Камата! — раздался возмущённый мужской голос. — Ты намеренно делаешь мне больнее?! Этих голосов короли не помнили. Изанами наняла новеньких? — Тебе было больно?! Ура! — Так, Камата! — раздался третий голос, более молодой и более взволнованный. — С этой дверью аккуратнее, за ней что-то большое. Стальная дверь содрогнулась и упала перед капсулами королей. Сонохока и Нагарэ затаив дыхание наблюдали за происходящим, не веря своим глазам. Они не знали этих людей, они не носили прорезиненные костюмы и не были такими же гадюками как остальные. Блондин в широченном белом плаще энергично забежал первым, за ним шёл мужчина с сигаретой в зубах и самым последним был юноша с голубыми крыльями ангела, сложенными за спиной. Хисуи казалось, что он в бреду. — Помогите, — неуклюже поднявшись на онемевших без долгого движения ногах, зелёный король звякнул цепями и тут же повалился обратно в кресло. — Помогите нам. В глазах Киноситы Кисо отразились ужас и ошеломление, Кусанаги Изумо немедленно ринулся к компьютерам, а Камата Юдзуки с неподдельным интересом изучал каждый сантиметр стенки капсулы, быстро сообразив, что силы королевы на это стекло не работают. Стеклянные двери открылись, и Юдзуки тяжело повалился внутрь камеры. В этот момент заточённые короли не сразу осознали, что несколько секунд не смели сделать вдох. Хисуи сжал губы в линию, Сонохока зажмурил слезящиеся глаза, никогда в жизни они не чувствовали себя счастливее, чем в этот момент. — Лестницы точно нет? — перевёл взгляд на голубого короля Кусанаги. — Лифт небезопасен. — Угу, — радостно проговорил Камата, помогая Хисуи подняться с ненавистного металлического кресла и позволяя опираться о себя. — Подколодная может обрезать тросы. Кисо замялся, глядя на заложников. — Другого пути нет, — он перевёл взгляд на комнату с раздвижными дверями. — Я постараюсь удержать лифт. Да. Да, думаю, я смогу это. — Уверенности не внушило, — радостно улыбнулся Юдзуки. — Юкико, нам рисковать? Нагарэ и Сонохока переглянулись. Эти люди пришли сюда, не зная, что ищут, но они искренне хотят помочь. Их куражу можно было только подивиться. — Она не может разрезать сталь! — едва ли не выкрикнула Ёсикава, из-за чего Камата содрогнулся. — Хомра, Каэн, Кисо, отступайте! — Юки… — Немедленно! Два пленённых короля слышали её голос через наушники своих освободителей. Юдзуки не думал ослушаться, Изумо последовал за ним, таща на себе безмолвного Сонохоку, последним в лифт зашёл голубой король и трясущимися пальцами нажал на кнопку первого этажа. — Ты с зелёной? — обеспокоенно спрашивал Киносита через наушник. — Заткнись и делай! Металлический треск свидетельствовал о том, что Ёсикава сломала свою гарнитуру. Киносита стиснул руки в кулаки, не зная, что ему предпринимать. Впервые оказавшись в такой ситуации, он почувствовал себя простым и неумелым юнцом, ставшим королём. Помочь Юкико было бы правильно, но она строго приказала перед началом атаки слушать каждое её слово и выполнять без сомнений поручения, руководствуясь тем, что опыта в боевых действиях у неё больше. Кисо замер, глядя в пустоту перед собой, страшась сделать шаг. — Ребят, — проговорил Кусанаги, обращаясь к освобождённым. — Чем вы ей не угодили? Хисуи закрыл глаза, едва сдерживаясь от слёз. Как же давно он не видел этой маленькой комнаты, не чувствовал лёгкого давления при подъёме. Видя, что отвечать заложники не в состоянии, ребята не стали их расспрашивать. — Эй, король, — Изумо улыбнулся, попытавшись ободрить притихшего Кисо. — Наша королева всегда была своенравна. Не сделаешь так, как она хочет — обидится, сделаешь — сделает вид, что не обижается. — Так, — Киносита обернулся, холодно глядя на Кусанаги, но в его голосе слышалось отчаяние. — А делать-то мне что?! — Я не знаю, я не король, — поймав на себе уничтожающий взгляд парня, блондин заулыбался. — Выведи нас отсюда. Ты способен остановить пулю? — Конечно, — презрительно фыркнул Кисо, хлопнув большими крыльями. — Я король не первый год. Голубой не был в восторге от этого предложения, но в данной ситуации оно показалось ему самым разумным. Позаботиться о чужих подданных, к тому же, о паре слабых заложников было правильным, хотя и несправедливым по отношению к Ёсикаве. Она на него рассчитывала, а он перечеркнул её план с самого начала, оставив её одну на захват верхних этажей. У Юмы есть пушки, они ими уже успели похвастаться. Бледно-голубое поле, мерцающее квадратами, больше похожими на пиксели, наполнило собой помещение лифта и распространилось дальше, заодно спасая беглецов от бушующего пожара на первом этаже. Он надеялся, что из-за пламени никто не будет его атаковать, однако выстрел всё же прогремел и заставил юного короля вздрогнуть от непривычки. Пуля попала в полупрозрачное бледно-голубое поле и рассыпалась в нём на разноцветные миниатюрные квадратики, не достигнув цели. Кисо взмахнул большими крыльями, с лёгкостью поднявшись в воздух, и полетел над несущими заложников красными, спасая их от выстрелов, обломков и пожара. Юдзуки был проворный, энергичный и ловкий, Нагарэ едва поспевал двигаться рядом с ним на непослушных ногах, Сонохоке повезло больше, он практически висел на плечах Изумо, а оборванные рукава смирительной рубашки болтались за ним. За стенами этого проклятого дома была свобода. Хисуи вдохнул полной грудью морозный ночной воздух, пахнущий дымом, холодом и долгожданным освобождением. Снег таял, едва касаясь санктума голубого короля, ночная тьма озарялась алым светом пожара, а сигнализация долгим воем наполняла пустоту. Глядя на открывшийся перед ним мир, такой же живой, как два года назад, король всей душой ощутил тепло и мимолётное счастье, своей хрупкостью напоминавшее бабочку по время дождя. Три тени мелькнули из тьмы, бесшумно пробираясь в здание. *** Ёсикава Юкико пошатнулась на ноющих от боли ногах. Тяжёлое дыхание облаками пара вырывалось из груди, взгляд горел инфернальным огнём от переполняемой её тело силы. Приказ отдан, о своих людях можно не волноваться, потому как Киносита Кисо слишком нерешителен, чтобы принять иное и более безрассудное решение. Редкие тонкие алые нити бегали по её коже, будто хотели вырваться из тела, отделиться от Дамоклова Меча и подарить смерть первому попавшемуся человеку на их пути. Искры витали в воздухе, поднимаясь от пожара внизу и от взорванных после атаки Мияты Изанами вертолётов. Она не призывала своего Меча — бережёт силы — но и без их использования стала непреодолимым пределом для красной королевы. Пули из пистолетов Изанами свирепыми мухами пролетали совсем близко к коже, избежать их было весьма непросто. — Ворвалась в мой дом посреди ночи, — с привычной надменной улыбкой говорила зелёная королева, направив на красную дуло пистолета. Она держала оружие так, будто оно было продолжением её руки, что выдавало в ней мастера. — Сожгла, покалечила жителей, ослабила меня, — тон голоса Мияты не был истеричным или испуганным, он был насмешливым. — Лишила меня тяжёлой техники. Ну и кто ты после этого? Юкико тяжело выдохнула. — Редкостная сука, — в зелёных глазах Изанами отразилась ярость. Ёсикава внутренне обрадовалась этому, ей ещё ни разу не приходилось видеть Мияту в таком состоянии. Свободной рукой блондинка коснулась гарнитуры, прикреплённой к её уху. — Так ещё и нашла два моих маленьких секрета? Я поражена. Из суки ты переросла в гниду. Юкико болезненно усмехнулась. — Юдзуки не входил в твои планы, — начала она, переводя взгляд с глаз блондинки на дуло пистолета. — Кто-то настолько сильный и отчаянный, что не способен видеть грани между игрой и уничтожением. Ты отпустила Каэн в Хомру и даже не попыталась остановить. — Всегда нужно быть готовым к буре в штиль. — Юдзуки вопил от восторга, став неожиданностью для тебя. Мията выстрелила, Ёсикава дёрнулась в сторону. — У твоего смертника нет шанса на будущее, — Изанами метнулась к Юкико и ударила в бок ребром ладони, заставив красную королеву взвыть от боли. — Ой, не туда ли тебя ранила твоя холёная подружка Симидзу Акина? Старую рану обожгло болью, но поддаваться этому Ёсикава сейчас не могла. Мията не хочет её убивать, но ничто не помешает зелёной королеве сделать так, чтобы красная молила о смерти. — Прости, пожалуйста, — прикрыв рот ладонью, смеясь, проговорила Изанами. — Болит, наверное? Змеиный глаз проступил под кожей Юкико, засияв. Острые лучи двигались по кругу вокруг пустого центра. — Одно ненужное движение, — серьёзным тоном проговорила Мията. — И я либо вырву кусок твоей плоти, либо разорву на части. Выбор за тобой. Дуновение холодного ветра пробирало до костей, оно взметнуло искры и развеяло густой дым. Сквозь его непроглядную завесу Ёсикава не могла разглядеть Мияту. — Не хочешь отозвать Меч? — по голосу зелёной королевы слышалось, что она улыбается. — Свой и того королька, которого ты привела с собой. Изанами смотрела в пустое место, туда, где должна была стоять Юкико. Проклятый дым не желал рассеиваться и становился некстати густым. Королева сощурилась, уже перестав видеть свою вытянутую руку с пистолетом дальше локтя. Холодный туман заставлял глаза слезиться, да и мешал разглядеть в небе, сияет ли красный Дамоклов Меч или нет. Спрашивать врага о действиях было бы глупо, это выдало бы неуверенность в исполнении приказа. Неон неясно вспыхнул с двух разных сторон, приближаясь, тем самым впервые заставив Мияту почувствовать укол страха. Сосредоточившись на оставленной метке в теле Ёсикавы, королева заставила змеиный глаз пронзить внутренние органы девушки. Ни крика, ни вздоха, ни одного чёртового человеческого звука! Сделав шаг назад, от вспыхивавшего неона, зелёная королева отвела свободную руку за спину, передвигаясь на ощупь, чтобы случайно не споткнуться о что-нибудь. — Думаешь, у королевы не хватит сил на вторую атаку? — Изанами заулыбалась. — Твои болезненные крики будут прекрасны, Юкико! Кто-то выбил пистолет из рук Изанами. Звонкий лязг был тому подтверждением, как и следовавшие за ним негромкие стуки оружия по бетону. Руку обожгло от жара, Юкико удосужилась зарядить неоном свою железку. Змеиный глаз, исходя от ног Мияты, на мгновения озарил непроглядный туман и тут же пропал, растворившись во вспышке молний. Неоновое лезвие возникло из серой пелены и едва коснулось горла Изанами. — Я тебя нашла, Ёсикава, — Мията усмехнулась, дёрнув нападавшего за руку и повалив на землю. Приставив к горлу меченосца змеиный глаз, королева в недоумении смотрела на лицо незнакомой ей блондинки. — Что? — Мои услуги, — презрительно сощурив глаза, произнесла представительница клана короля, лишённая сил на момент его отсутствия. — Куплены в кредит. Туман рассеялся так же незаметно, как и появился. Алые когти красной королевы мелькнули в сантиметре от лица зелёной. Едва успев отреагировать, Изанами наконец-то стала атаковать Юкико с помощью змеиного глаза. Лучи, идущие от пустого центра, рассеивались из-за непрекращающихся атак. Нефритовый свет поднялся от ног блондинки, собираясь в ясном небе в третий Дамоклов Меч. — Вынудила, — прошипела Мията, острым копьём из света отразив очередной выпад Ёсикавы, бросив его, королева заставила лучи рассеяться по ровной поверхности крыши, пронзив её глубокими трещинами. Прыгнув перед Хирасакой Дохан, Юкико спасла её от возможных ранений, остановив лучи ярким сферичным щитом. — Любуйся! Мой Меч станет тем, что лишит тебя всего! Дамоклов Меч Изанами будто был создан из нефрита. Тонкий смертоносный клинок, покрытый лучами в каждом великолепном изгибе, точно иголками. Рукоять представляла собой форму лианы, расцветшая роза украшала собой остриё, огранённые изумруды сияли, озаряя воздух маленькими зелёными звёздами. — Ты освободила Нагарэ, молодец! — повысила голос Мията, заставляя свой меч сиять ярче, а силу распространяться по сожжённому красными зданию. Болезненные крики раздались от парней из клана короля, в тумане ухитрившихся избавить Ёсикаву от острых лучей в теле. — А знала ли ты, что он — мой король?! Знала ли, что высокое напряжение способно убить?! Юкико поняла, к чему она клонит. Хочет применить силу рядом с королём, который окружён людьми из красного клана. С крыши она не видела, что густой туман покрывает улицы города, пряча под собой людей и заставляя умеющих стрелять юмовцев в панике искать беглецов. Единственное, что было с такой высоты хорошо видно — появившиеся в небе Дамокловы Мечи. Два из них: серые, точно из стали, простые настолько же, насколько красивые, а от меньшего будто исходили водяные круги. Другой — из бронзы, широкий, тяжёлый, без каких-либо изысков и украшений с крупными дырами в огромном лезвии. Последний — тот, который сейчас видеть было страшнее всего — из латуни, больше похожий на изящный компас, нежели на меч. — Убей меня одну! — вскрикнула Юкико, скрываемая своим ярким санктумом. — Тебя одну?! — в ярости ответила Мията. — Я устрою мёртвую зону из твоих кланов, детоубийца! Будучи среди беглецов, зелёный король не сразу увидел Меч Изанами, он, скорее, ощутил его, будто бы мощная вспышка энергии ударила в голову и едва ли не лишила сознания. Молнии змеились на руках короля, заставив его остановиться. Камата Юдзуки, на которого он опирался, недовольно слабо дёрнул Хисуи Нагарэ. — Что-то случилось? Нагарэ грустно улыбнулся. — Не всем мечтам суждено сбыться, — с тоской в голосе произнёс король. — Но одну — давнюю и трепетную — я должен осуществить сейчас. Опираясь о плечи Каматы, Хисуи поднял взгляд на небо, видя в нём вместо луны и звёзд орудия силы, несущие либо защиту, либо гибель. Меч Мияты Изанами, Меч, который приводил его в ярость одним своим видом, должен исчезнуть, должен навсегда погаснуть и раствориться, должен перестать существовать. Королева, которая обрекла его на муки, должна быть вычеркнутой из книги его жизни. Лучи змеиных глаз распространялись, король это чувствовал и боялся, страшился причинить вред тем, кто вызволил его из двухлетнего плена. Он направил свои силы ввысь, в небо, к облакам, туда, где должен был сиять ненавистный нефритовый Меч. Длинные кривые ветви молний концентрировались вокруг символа власти Хисуи Нагарэ, полные его ненависти, его страха и отчаяния, полные ярости. Порывистый ветер болезненно бил по коже, заставляя одежду и волосы колыхаться. Подняв свободную руку над головой, Нагарэ всей душой пожелал сжать ей Меч Мияты Изанами и навсегда разрушить его. Грохот, казалось, сотряс весь мир. Едва живые после воздействия зелёной королевы, Мишакуджи Юкари и Сукуна Годжо подняли взгляд на небо. Нефритовый Меч, покрывшись трещинами и распавшись на несколько частей, превратился в облако дыма, которое игриво подхватил ветер. Красный Меч тоже пропал, но лишь потому что Ёсикава Юкико отозвала его. Не понимая, что произошло, красная королева вопрошающе посмотрела сначала на потерявшую сознание Мияту Изанами, а потом на трио из зелёного клана. — Босс, — дрожащим голосом произнесла Хирасака Дохан, закрыв лицо ладонью, срываясь на плач. — Наконец-то... мой стабильный заработок вернулся. Юкари и Годжо переглянулись, прекрасно понимая, что это всего лишь отговорка. — Уходите, — приказала Ёсикава тоном, не терпящим возражений. — И проследите, чтобы остатки Юмы вас не преследовали, они всё ещё опасны. — Прекрасные речи, Ваше Величество, — улыбаясь, произнёс мужчина с пышной гривой фиолетовых волос. — Позвольте джентльменам и даме сопроводить Вас до дома. Юкари подал руку Юкико, а Годжо повёл за собой оставшуюся без сил короля Дохан. Блондинка, конечно, без способностей, но её боевые навыки были совершенны, да и против помощи она не возражала. Они покинули крышу здания сразу перед тем моментом, как дом Юмы превратился в пыль. Огромные бетонные плиты парили в воздухе, кружась и перестраивая здание по-новому, комья земли парили на участке, превращаясь в нечто совершенно иное, чем простой многоквартирный дом. Воздух сотрясал грохот и скрежет камня, земля дрожала под ненавистным двум королям домом. Пятьдесят этажей распалось на части по чьей-то прихоти, преобразуясь, становясь огромным каменным гробом для Юмы без окон и выходов. Лишь после этого бронзовый Меч исчез. Плотный туман скрыл в себе беглецов.