Сто одиночек

Даже убийцам, предателям и свергнутым господам нужно питаться и пополнять запасы предметов обихода, насколько бы им их собственная жизнь не казалось жалкой. Ёсикава Юкико знала, что её прибытия из мёртвой зоны дожидались либо враждебные кланы, либо Хомра. Впрочем, в сложившейся ситуации любая королевская свита стала представлять опасность, даже собственная. Мията Изанами достаточно умна, чтобы не подпускать свою Юму и близко к убежищу Юкико, но также слишком эгоистична и коварна, чтобы рассказать остальным причину своего поведения. Даже несмотря на альянс, Мията не собирается помогать непосредственно Ёсикаве, пока в этом не увидит личную выгоду или хотя бы безопасность для себя. Одной проблемой меньше. Мёртвая зона была огромна, представляя собой покрытые пеплом и сажей руины некогда живого города. Из-за присутствия здесь красной королевы и использования ею силы, здесь запрещено что-либо реставрировать, да и вряд ли представлялось бы возможным. Будто бы дух сумасшедшей бесцветной королевы не желал оставлять места гибели несчастной девушки, наполняя густым горячим туманом некогда чистый и свежий воздух. Это место отрицало жизнь, как таковую, не позволяя расти траве и деревьям, отгоняя птиц и животных своим ужасающим величием. Гробовая тишина в огромной могиле Сакаи Михоко неудивительна. Никто и ничто не создаёт шум. Юкико передвигалась по покрывшемуся широкими трещинами асфальту, обходя стороной оплавленные автомобили, покрытые сажей так густо, что напоминали статуи, состоящие из древесного угля. Безмолвные строения по пути сопровождали девушку своим печальным видом, некогда нерушимые каменные крепости медленно обваливались, будто представляли собой карточные домики. Это хорошо, что автомобили покрыты густым жирным слоем сажи. Через стёкла не видно трупов. Запах разложения тоже давно оставил это место, его перебивал более приятный аромат пепла, пыли и копоти. Ёсикава не боялась мертвецов, но желала меньше всего на свете их увидеть. От самого осознания того, что здесь случилось, бросало в дрожь каждого, кто хотя бы вспоминал о мёртвой зоне, а безмолвные и безымянные тела служили тому безоговорочными фактами. Жизнь вернётся в прежнее русло, как вернулась после падения меча Кагуцу, возможно даже, станет безопаснее и лучше, но только не для Юкико. Как там Каэн? Хомра? Как там Симидзу с её восхваляемым Мунакатой? А Ямагути? Как там Ренджиро с его силами стрейн? Юдзуки? А Кента? До сих пор ссорится с Даем, Ёширо и Казуо? Оправилась ли Оки от амнезии? Сдружились ли как прежде Аой и Тама? Бедная маленькая Ами, прости Юкико. А Рен? Она же планировала свадьбу. Это всё бессмысленно! Они призраки счастливого прошлого! Они никто! Их существование — одна большая ошибка! Нахмурившись, шатенка остановилась, прислушиваясь к окружавшему её безмолвию. Преступника хотят поймать — это неудивительно, удивительно упорство создавшейся после катастрофы системы в синем клане. Солдаты разделились на разведчиков, постовых и, непосредственно, атакующих. Существовал, конечно, ещё и элитный отряд, которым ранее и ограничивалась деятельность Симидзу Акины. Теперь же солдат в её собственной армии ровно столько же, сколько и у короля. Очкастый консерватор. В такой тишине можно слышать собственный пульс, отдающийся в ушах, казалось, что она настолько объёмная и весомая, что в ней звуки утопали вместе с их глухим источником. Несколько голосов вдали. Мужские. Отлично, значит выход из зоны совсем близко. Скука и одиночество иногда одолевали настолько, что время от времени она мечтала вновь вернуться в те счастливые деньки. Терпкий запах крепкого алкоголя в баре, шумные возгласы играющих в карты парней, помощь Яте в придумывании нового прозвища для Фушими, играющий с Тибой и Кушиной в куклы Камата, вечно недовольный Исибаси. Но больше всего королева скучала по квартире, находившейся этажом выше, по её красноволосому жителю, по тёплым объятиям Суо, по его голосу, по тому, как он вечно напоминает ей про её рост. Ёсикава печально опустила взгляд, отгоняя прочь яркие образы, которые предательски рисовала её память. Микото. Кем он был для неё? Он дорог её сердцу, посему она корила себя за то, что никогда этого толком не выражала. Её король до сих пор, её надежда даже в тёмной и раскалённой мёртвой зоне, где все чувства таяли, оставляя внутри себя лишь останки прошлого. Тихо-тихо. Переживания не нужны. Смысл имеет только настоящее и будущее, а будущее можно изменить к лучшему. Нет. Оно свершится. Молодые люди говорили достаточно громко, чтобы вызвать пару подозрений, проявляя своим поведением расчётливость Мунакаты и жалость Симидзу. Синий король точно знает, когда Юкико нужно будет пополнить запасы, предполагает её маршрут и крайнюю осторожность, вызванную развившейся паранойей, а королева уговорила его давать в предполагаемый день передышку для старой подруги. Никому не нравится, что его жалеют, но, если это жизненно необходимо, можно и позабыть о своих принципах. Для единственного постоянного обитателя мёртвой зоны гордость расценивается как глупость. Голоса приближались вместе с негромким звуком шаркающих шагов по пришедшему в состояние непригодности асфальту. Ёсикава огляделась. Конечно, синий клан может помогать ей, но лучше не испытывать его терпение и не попадаться на глаза солдатам. Это как на экзамене: списывай, но не будь замеченным. Пройдя бесшумной поступью за столкнувшиеся на полосе для парковки автомобили, Юкико присела на корточки, прячась от недоброжелателей за импровизированным укрытием. В сложившейся ситуации она даже старалась дышать как можно тише, чтобы не привлекать много внимания. Пусть синие считают это благодарностью от красной. В любой другой ситуации она бы их отравила. — Посещение мёртвой зоны запрещено! — донёсся до ушей королевы срывающийся на крик голос одного из парней. — Немедленно вернитесь на безопасную территорию! Ёсикава прислушалась, закрыв глаза. Она не могла утверждать точно, ориентируясь лишь на слух, но ей показалось, что в этой группе отчаявшихся неудачников кто-то упал. В мёртвой зоне запачкать одежду — меньшее из возможных зон. Например, под ногами может обвалиться пол, но гораздо хуже, если проседает потолок над головой, можно потерять сознание из-за горячего дыма, витавшего здесь, а можно нарваться на красную королеву. Но Юкико не атаковала первой, хотя и считала, что для такой отвратительной личности, как она, проявление милосердия нелепо. — Свершённое правосудие неверно! — воскликнул юноша, голос которого был совсем незнаком Ёсикаве. Он был молод — однозначно, но решимость, прозвучавшая в словах, заставляла усомниться в физическом возрасте, делая его в глазах королевы и солдат гораздо взрослее. Иначе, зачем им так нехотя противостоять его напору? — Красная королева не может более находиться запертой в мёртвой зоне! Он какая-то важная шишка для синего клана, что они не могут ему противостоять? Или у него в руках какие-то ценные бумаги? Если юнец спёр у Скипетра 4 их кошельки и пригрозил порвать, Юкико была готова дать ему оплеуху за вандализм. Почему в её голове возник именно образ подверженных пыткам наличных? Ну, некоторые вещи никуда не исчезают даже спустя годы, например, жадность. И вообще, с чего такие резкие перемены? То золотые пытались разобраться в деле, то решили, что её вина очевидна, то теперь снова пытаются найти причину и установить связь между резкой сменой поведения Ёсикавы и убийством? Хотя, там же теперь господствует малолетка, вошедшая в пубертатный период, её неопределённость очень легко объясняется. Это человек из её клана? Тогда дела плохи. Сила второй королевы основана на свете, как и сила остальных, отличие лишь в источнике. Источник света Юкико — неон, источник света Натсуми — взрыв. Любопытство пересилило страх. Накинув на голову тёмный капюшон, чтобы быть менее заметной, красная королева выглянула из своего укрытия, но не слишком сильно высовывалась, не желая быть замеченной. Звук шагов нарушил тишину. Тёмноволосый парень не только звучал молодо, но и выглядел в соответствии своему голосу. Высокий, худощавый, бледный, одетый в тёмно-синий плащ, который явно был не лучшей мерой предосторожности в мёртвой зоне. Ему не больше семнадцати, но давящая решимость во взгляде и исходящая от него уверенность давят напрочь всё представление о возрасте. Он напирал одновременно на четырёх солдат Скипетра, заставляя их терять всё своё достоинство и изящество, неуклюже пятясь в стороны. — Всё. Достаточно. — Произнёс самый высокий и мускулистый из синей четвёрки, касаясь рукой рукояти сабли, ножны которой висели на ремне брюк. — Я научу тебя дисциплине. Гамагори готов! — Санагэяма готов! — Дзякудзурэ готов! — Инумута, — парень нехотя убрал телефон в карман плаща, на него красная королева не сразу обратила внимание, так как всё это время он не поднимал взгляда на оппонента, переписываясь с кем-то. — Готов! Незнакомец не шелохнулся, спокойно глядя на наконечники направленных на него острых сабель. — Я не собираюсь тратить время на мусор. Солдат передёрнуло. — Эти слова я затолкаю тебе в глотку! — с рыком произнёс Гамагори, двумя руками сжимая позолоченную рукоять, будто намереваясь её сломать. — Нарушитель! Здоровяк замахнулся, держа оружие над головой, будто это была не сабля, а топор или что-то более подходящее такому верзиле, например, погнутая труба. Это новичок, ясно, потому как обширная армия Скипетра 4 действует дипломатичнее и дерётся со свойственными ей грацией и изяществом. Они слабы, но после пережитого разрушения в них появилась особая необходимость перед государством, ибо обычная полиция не справлялась с наплывом в мёртвую зону журналистов, подростков, экстрималов, скорбящих родственников и просто несогласных с происшествием появившихся горе-революционеров, создававших панику в сердцах людей своими речами. Безымянный парень неуклюже отпрыгнул назад, уходя от несовершённого удара. Споткнувшись о неровный асфальт, юноша устоял на ногах, лишь благодаря стоявшему за его спиной покрытому сажей автомобилю. Тёмно-синий плащ с голубой каймой был безнадёжно испорчен. Он рассержен. Его самолюбие задето, а неприятель сейчас одержал над ним маленькую, но болезненную для него победу. Ёсикава сжала бледными руками свою одежду. Подданного золотой королевы нельзя злить. Сейчас будет что-то, и это что-то не представляло собой ничего хорошего. В тёмном тумане мёртвой зоны разглядеть что-либо представляет собой небольшую проблему, но даже в таких условиях с расстояния в десять метров, Юкико видела, как рассеянная голубоватая энергия отходит от ног парня, концентрируется вокруг него, рассеивается и собирается в небе над его головой. Сила юноши наполняла собой воздух, заставляя соперников почувствовать перед собой благоговейный страх. Что у него за сила и откуда она?! Юкико рефлекторно попятилась назад, не желая сражения с сильным противником. Голубая энергия сформировала большие ангельские крылья за спиной незнакомца. Махнув ими, он тяжело взлетел и приземлился на металлическую крышу автомобиля за своей спиной. — Король?! — дрожащим от волнения голосом воскликнул Санагэяма. Невозможно. Хищническая улыбка озарила лицо Ёсикавы, когда она подняла взгляд вверх. Дамоклов меч давил своим угрожающим величием, отталкивал и пугал, но вместе с этим притягивал и вызывал будоражащее восхищение. Сила в финальной, завершённой ипостаси, влекущая и подчиняющая, ужасающая и великолепная. — Надеюсь, — холодно произнёс парень, проведя в воздухе двумя пальцами сверху вниз, концентрируя свою энергию в воздухе в форме тонких вращающихся лезвий. — Синий король не разозлится из-за мусора. Душераздирающий крик заставил красную королеву зажать руками уши. *** Не так давно Сланец Дрездена доказал, что не собирается и не будет в чём-либо ограничивать поток своей энергии. По крайней мере, ничего не знающая об этом и не верящая в сверхъестественные силы Хори Уме совсем недавно в этом убедилась. Некогда обыкновенная забитая и запуганная девчонка, а теперь… теперь даже она сама не знала, кем является. Некому было что-либо объяснить, никто не помог ей в самые первые мгновения проявления сил. А потом появились они. Уме подняла взгляд на вывеску заведения, в которое она ни за что бы не пришла, если бы оставалась той же, что и раньше. Стрип-клуб. От одного нахождения рядом с этим местом уже становилось жутко стыдно. Нет, Хори не надо было здесь работать или оказывать услуги, она обыкновенный посетитель, но из-за этого легче она себя не чувствовала. Если бы они собирались в более приличном месте. Но их не отправить даже в кафе, им там становится скучно настолько, что они устраивают игру «Выбей зуб соседу». Не смертельно, но несчастным официантам требуется после этого курс психологической помощи. Хори огляделась по сторонам, мотнув головой так быстро, что её короткие чёрные волосы слабо ударили по щеке. Ещё и причёска растрепалась! Нельзя появляться перед Каташи в неподобающем виде! Лучше бы, конечно, вообще не появляться рядом с ним, но отныне это её обязанность. Нужно быть как можно более незаметной, хотя, Уме интуитивно чувствовала, что быть незаметной для Оохаси Каташи у неё не выйдет, даже если она превратится в невидимку. Поправив пальцами волосы, девушка по привычке скрыла левый глаз длинной чёлкой, пряча половину лица. Вроде бы, рядом никого знакомого. Оно и не удивительно, ибо время довольно позднее, тёмная и безлунная ночь опустилась на не собиравшийся засыпать город. Набрав побольше воздуха в лёгкие, Хори крепко сжала руки в кулаки и, набравшись мужества, прошла мимо охранника, который в другой ситуации вряд ли пропустил бы её. Каташи удостоил её звания очень важного клиента для такого пропитанного похотью и развратом места, что удручало и унижало Уме только больше. Он истинный любитель поиздеваться над скромной и тихой девушкой, и изощрённые попытки унижения получаются у него лучше всего. Подозрения возникли в голове Уме ещё на входе в тёмное помещение без окон. Странно, что ни один из них не дерётся с охранником, не стоит на улице, сетуя на то, что перепил, не пытается снова на спор попасть на платформу «Девять и три четверти». Что-то очень необычно для них. Хотя, может быть, Хори судит предвзято, ведь она всего-то чуть меньше недели знакома с ними. Нет. Они не будут вести себя тихо, это противоречит их природе так же сильно, как если бы для людей считалось нормальным ходить на собственных кишках. Не совсем удачное сравнение, похоже, Каташи хоть в чём-то может быть прав, советуя Уме поменьше смотреть всякую дребедень по телевизору. Здесь явно ей не было места. Войдя, Хори почувствовала, что у неё закружилась голова от влажного, горячего и пропитанного парами крепкого алкоголя воздуха помещения. Людей было не так много, в основном, у панелей с шестами, подсвеченных алыми люминесцентными лампами в полу, у барной стойки, правда, эти полупьяные тела уже язык не поворачивался назвать людьми, и у длинных диванов у стен. Уме видела их, к которым и должна была приходить, дружно попивающих пиво из больших стеклянных кружек. А теперь что? Позвать их или просто молча подойти? Страх сдавливал горло, сама атмосфера помещения отпугивала и заставляла инстинктивно паниковать. Если сейчас к ней кто-нибудь подойдёт, кто-то дотронется или просто громко крикнет, она точно убежит, даже не оглянувшись. — Хори! — радостно воскликнули все они, кроме Оохаси, который позвал её по имени. — Хори, иди к нам! — Фуру уже нагрел для тебя местечко! — радостно проговорил один из них, беззаботно столкнув своего товарища с соседнего места. — Присаживайся, Хори. — Нет, со мной! — воскликнул другой из них, который, по всей видимости, совсем не умел пить, но никогда не оставлял попыток научиться. — Со мной Хори ещё не сидела! — Со мной! — Завались! Со мной! Ощутив шок от такого усиленного внимания, Уме беспомощно выставила руки перед собой, пытаясь успокоить разгорячившихся парней. Были среди них и девушки, однако, на подобную реакцию им было плевать, либо они искусно изображали полное равнодушие. Удар тяжёлым кулаком по столу заставил молодых людей передёрнуться и тут же замолкнуть. Каташи поднялся со своего места, мгновенно впав в ярость от этого бесполезного спора. Сейчас, его высокая фигура в тёмном плаще была не просто устрашающей, она была воплощением гнева в его истинном виде. Сердце девушки сковал страх. Видя Оохаси таким, она впервые осознала в какую передрягу вляпалась, пускай и не по своей воле. Она совсем его не знает, не знает, на что он способен, и если раньше происходящее казалось ей обыкновенной выдумкой или сном, то сейчас глаза на ситуацию открыл бурлящий в крови адреналин. — Уме, — угрюмо произнёс Каташи, подавляя в себе гнев, не обращая внимания на то, что довёл некоторых своих друзей до обморочного состояния. — Вообще-то, твоё место со мной. Его смущённый вид был совершенно несвойственен недавней вспышке агрессии. Отведя взгляд, парень застенчиво почесал затылок, ещё больше взъерошив свои чёрные волосы. — Да-а-а, — протянула Хори, чувствуя, что её душа, секундой назад покинувшая тело, вновь возвращается, даря ей хоть какие-то крохи уверенности в себе. — Я могу и постоять. Сказанное, кажется, было контрольным в голову для друзей Каташи. Нельзя сказать, что Оохаси был милым парнем, он был эксцентричным, всем своим внешним видом выражая агрессию и бунтарский дух, при этом, его окружение страшно боялось его разозлить. Уме не знала, ждала ли её та же стезя, что и их, в случае его ярости, но, надеялась, что ей всегда удастся спрятаться. — Тогда я, — решительно произнёс Каташи, выходя из-за стола, отдавливая ноги тем, кто был у него на пути к девушке. — Буду стоять вместе с тобой! Сердце Хори пропустило удар, когда Оохаси склонился к ней, подойдя довольно близко. Он вряд ли имел какое-либо представление о личном пространстве, либо был настолько великодушен, что хотел, буквально, обнять весь мир. Причём, желательно, чтобы мир состоял из представительниц прекрасного пола. — У тебя, — произнёс он, непривычно для себя запинаясь, говоря дрожащим голосом. — Приятные… духи. Лицо Уме мгновенно стало пунцовым от услышанного комплимента. Вцепившись руками в сумку, девушка застенчиво опустила взгляд в пол, уже и забыв о том, в каком непристойном заведении она находится. Правильно говорят: важно не место — важны люди, которые будут рядом с тобой. — Я… всегда ими пользуюсь. — Правда? — он удивлённо вскинул брови, будто этот факт озадачил его больше всего на свете. — Дашь понюхать? Что он несёт? Стиснув зубы, он ударил сам себя по лбу, поражаясь собственной глупости. Найденная им недавно Хори казалась ему той, за кого он несёт ответственность, той, которую он будет защищать. Впрочем, так оно и было, но до конца принять этот факт Оохаси был не в состоянии. — Что-нибудь известно о неприятеле? Уме казалось более уместным перевести разговор в более серьёзное русло. Лучше обсудить всё и подготовиться к действиям заранее, нежели действовать безрассудно, как развалившийся красный клан. По инициативе Оохаси, Хори пришлось вникнуть в подробности быта появившихся недругов. Кланы не представляют из себя ничего хорошего. Они выглядят угрожающе-враждебно, поэтому их маленькой компанией было выдвинуто два выхода из ситуации: атаковать их первыми, либо избегать. Каташи выбрал первое. — Начнём со сложного, — Оохаси усмехнулся. — Усложним жизнь серебряным. *** Из мёртвой зоны Юкико выходила в населённый пункт не одна. — Киносита Кисо, — с усмешкой повторила она, идя впереди парня, лишившего одежды представителей синего клана. — Я думала, ты с этой четвёркой расправишься куда жёстче. — Это не в моих правилах, — строго произнёс парень, не сводя взгляда с найденной им красной королевы. — Я не уподобляюсь тебе. — Завались, — огрызнулась девушка. — Ты собирался меня оправдать, а теперь обвиняешь? Хороша же у тебя стратегия. Юноша нахмурился. — Я не совсем уверен в собственных убеждениях, — прокашлявшись в кулак, заговорил Кисо. — Но считаю кощунственным твою ссылку в мёртвую зону. Ёсикава не стала перебивать или опровергать сказанное Киноситой, с одной стороны, не хотела, да и незачем было это делать. Одно его появление не просто чудо, а какой-то благословенный дар, а из-за того, что Кисо на её стороне, Юкико казалось, что она спит. Не факт, что он докопается до всей правды, зато хоть повеселит её на закате дней. — Ты что-нибудь знаешь о пропаже красного короля? Ёсикава даже об этом существе не знала, которое идёт за ней, проживая в изоляции два года. Многое же она пропустила. Впрочем, имеет ли это хоть какое-то значение? Этот вопрос следовало обмозговать. Если она не станет ночным кошмаром для лидеров, то хотя бы станет их жертвой. Прекрасно. Кисо, в отличие от Юкико, не маскировался. Ему некого было бояться и не от кого прятаться, из чего вырисовывалось два вывода: он ещё не заявил о себе; он заявил о себе настолько круто, что заставил бояться даже Хомру. Первый вариант больше ему подходил. Не сказать, что маскировка Ёсикавы была идеальной. Куртка с широким капюшоном скрывала половину лица, сажи на одежде не было. Главное, не попадаться на глаза никому знакомому и всё будет… — Королева! — радостно воскликнул второй подданный Юкико, заставив её впервые пожалеть о том, что она приняла этого психа под своё крыло. Камата Юдзуки подбежал к ней, радостно улыбаясь и обняв так крепко, что у девушки перехватило дыхание. Киносита подошёл ближе к молодым людям, внимательно глядя на лицо блондина. — Ёсикава, — с полной серьёзностью обратился к ней брюнет. — Всё в порядке? — Конечно! — Юдзуки подпрыгнул от радости, взяв Кисо за руки. — Со мной у королевы будет всё в порядке! Киносита вздрогнул, почувствовав, что руки Каматы накаляются, ощущая не тепло тела, а именно обжигающий жар. Нахмурившись, гордый юноша высокомерно отдёрнул руки, не желая, чтобы на нём применяли силу королевы-убийцы. Кисо передёрнуло от взгляда Юдзуки. Если секунду назад он мило и ласково улыбался, то сейчас его глаза стали будто бы самим воплощением холодной и бездушной пустоты. Киносита сделал шаг назад, поддавшись охватившему его на несколько секунд ужасу. — Камата, — стиснув зубы, произнесла Ёсикава, мгновенно вернув поданного в прежнее весёлое состояние. — Какого чёрта?! — М? — удивлённо и несколько печально воскликнул Юдзуки, подходя. — Королева, ты не рада меня видеть? Он вздрогнул от озлобленного взгляда своей королевы. Испуганно попятившись назад, парень спрятался за спину Кисо, подталкивая его к Юкико, из-за чего самый молодой представитель троицы готов был взорваться от возмущения. — Мне страшно. — А я тут причём?! — вспылил Киносита. — Уйди прочь! Сам разбирайся с убийцей, мусор! Кажется, Ёсикава понимала, почему он не завёл себе союзников получше. Он слишком высокомерен, чтобы общаться с кем-либо на равных, слишком несдержан. Но слишком боится её, чтобы вести себя спокойно. Это заставило девушку ухмыльнуться. — А, королева, — с улыбкой проговорил Юдзуки из-за спины возмущённого Кисо. — Я напал на Хомру! Я молодец? Подбежав, он мягко сжал руку девушки и потянул за собой на довольно оживлённую улицу, на которой Ёсикаве появляться не хотелось бы. Киносита следовал за ними, хотя и внутренне негодовал из-за того, что идёт не впереди троицы, не возглавляет её. — Юдзуки… — Они сказали, что ты более нужный им лидер, нежели я! — И ты поверил?! Это ловушка! Камата остановился, дав Киносите шанс отдышаться. — Но… разве люди могут врать, когда их кожа лопается от пламени? Лучезарная улыбка Юдзуки заставила Кисо вздрогнуть и усомниться в правильности своего решения. Союзник в лице красной королевы — прекрасный, но они уже уничтожают друг друга в борьбе за власть! Доверять красному клану следует с большой натяжкой, потому как, если блондин не убийца, то точно фанат Гитлера. — Они на моей стороне? — Ёсикава хищнически улыбнулась, резко отдёрнув руку. Теперь-то её ничто не удержит. Красный клан будет восстановлен под её началом, будет даже могущественнее прежнего, будет вызывать страх в каждом сердце и тогда… Найдётся способ остановить её навсегда. — А где красный король? — окликнул их пришедший в себя Кисо. Вопрос застал каэновцев врасплох. — Как где? — возмущённо воскликнул Камата. — Конечно же, в могиле!