Мертвые живы страстями

Асажж сосредоточенно водила рукой по коже: плазма меча прожгла ее насквозь, оставила черные линии по краям и грозилась еще одним шрамом, если сейчас же не стянуть разрез ровными стежками и не приложить бактапластырь. Она закусила губу и с рвением принялась втирать в рану спирт, про себя благодаря Бобу за верность и понимание. - Молчи, - сосредоточенно пробормотала Асажж, свободной ладонью прижимая грудь Инквизитора к кушетке. Он мотнул головой и зашипел, когда она коснулась ватным диском алого участка плоти по центру. - Прости, - она кинула на него беглый взгляд и отбросила грязный диск в сторону. - Да простил уже, - прошипел он сквозь зубы, яростно щуря глаза, когда она кольнула иглой его кожу. - Расслабь, - она толкнула ладонью его предплечье. Он прорычал, судорожно разжимая пальцы. Стежок за стежком она стянула края раны к центру, а затем накрыла их размягченным в воде бактапластырем, для верности обмотав руку бинтом. Самостоятельно латать порезы она научилась еще в семнадцать, когда Дуку оставлял их на ней столько, что лечить было быстрее, чем считать. - Готово, - Асажж сжала ладонь на ране и уперлась в Инквизитора тяжелым взглядом. Рвано дыша, он откинулся спиной на кушетку, не расслабляя напряженных рук. - Какого черта Вейдер послал за тобой охотника? – тихо пробормотала она и наклонилась ближе к нему, опершись всем весом на больную руку. - Думал, ты мне скажешь. Асажж недоверчиво прошила его взглядом и в сердцах ударила по кушетке кулаком, будто желая в лоб с дробовика встретить ненужное озарение. - Твою мать, - прошипела она сквозь зубы. – От дела на милю разит Фалкрумом... Инквизитор скосил к ней напряженный взгляд и нахмурил брови. - Не жди, - взяв себя в руки, она упреждающе качнула головой. Он усмехнулся и накрыл рукой ее ладонь, судорожно впившуюся ему в руку. - А я все грешил на тебя, - сощурившись, протянул он, привстав с кушетки. - Что это? – Асажж высокомерно подняла голову и сжала губы, впившись ногтями в его пальцы. - В убийстве есть своя прелесть, не находишь? – он опустил расфокусированный взгляд к ее груди. – Острота, пикантность… - Безопасность. Инквизитор кивнул. - Думала, сможешь, - он растянул губы в едкой усмешке. – А оказалось – кишка тонка. Асажж яростно выдернула руку, пройдясь до крови ногтями по его открытому запястью. - Жалеешь? Она пронзила его взглядом. - Нет. Он хитро ей ухмыльнулся и качнул головой, прикрывая глаза. - Успокойся, леди, - он протянул руку вперед, перехватил ее за шею, наклонил к себе и шепнул на ухо: - я тоже об этом думал. Инквизитор вцепился мертвой хваткой в ее горло и повалил на себя. Кушетка жалобно скрипнула, покачнулась и устояла. Асажж, не двигаясь, уперлась одной рукой в его грудь, а ногтями второй впилась в шею, острым ледяным взглядом прорезая глаза. - Со слабостями нужно бороться, ведь так? – прошипел он ей на ухо, пересчитывая пальцами шейные позвонки. - Так, - прохрипела Асажж и улыбнулась. Он расслабил руку так же резко, как и сжал. Асажж упала на его грудь, голодным, в миг раскалившимся взглядом прожигая вздымающееся от мощного дыхания горло. - Считай, я уже мертв. - Тогда ничего не страшно, - прохрипела она прежде, чем он повалил ее на бок, сбрасывая с тесной кушетки на холодный покосившийся пол. – В этом одном мы с тобой похожи.

***

Асока раздраженно била пальцами по планшету, коря себя за то, что в своей провейдеровской мании и погоне за вечной дружбой напрочь запустила дела. Добытый у Инквизитора диск-голокрон криво отображал карту галактики и, сверяясь с бумагами, Асока использовала его по прямому назначению: просчитывала для флота ближайший путь к Явину. По уму стоило сначала отправиться туда самой или, на крайний случай, всеми правдами и неправдами заслать туда Асажж, да вот незадача: та точно затаила обиду. По опыту Асока знала, что ничего серьезного, мешающего общему делу, но лишний раз мозолить глаза Вентресс не хотелось. Тем более после такого глобального корускантского провала. Асока тяжело вздохнула. Как бы ей сейчас хотелось, чтобы терпеливый Оби-Ван сам все просчитал, запланировал и воплотил, махнув рукой на легкомысленного не-ученика и его непутевого падавана. Она подняла взгляд от бумаг к карте и отыскала глазами Арканис: если верить Органе, след Кеноби затерялся где-то среди жгучих лучей звезд-близнецов с Тату. Там же, где все начиналось. Скрипнув зубами, Асока пообещала себе, что вернется к этой задаче позднее. Так или иначе, выходило, что удобнее всего отправить на Явин Фениксов, но за ними обязательно увяжется весь экипаж Призрака, а пускать одаренных на планету до полного обустройства базы в планы Асоки не входило. Лучше всего было бы вообще ее от них изолировать, но для такого невозможно было придумать отмазку. Убивать же одаренных – растрачивать ценный потенциал. Асока вздохнула: сколь проще все было в пресловутую войну. Значит, требовалось найти для них дело и заодно отвлечь Рекса: тот все чаще косо на нее поглядывал. Асока ухмыльнулась, взглянув на тусклое свечение звезды Лотала. А что, если… - Ре-е-екс, - счастливо протянула Асока, врубая прямую голопередачу с захламленной стойки управления. - Я так по тебе соскучилась! Рекс не стал озвучивать свой неподдельный скептицизм. - Слушай, для вас тут дело нарисовалось, - Асока постаралась накинуть на себя серьезный вид. – Помнишь Лотал? Ну да, их ущербную планету, власть над которой два придурка все никак не могли поделить… Рекс чинно закивал, мол, слышал, помнил, бил и был бит там во время войны с жестянками. - Так вот, Империя там что-то мутит, - Асока сощурила глаза, будто раскрывая давнишний заговор. – Нам еще Туа прокололась, пока была жива. Да-да, та самая министр, что даже мне в дочки годится. Появились новые сведения, - Асока не секунду задумалась, включая фантазию, - георазведка. Рекс посмотрел на нее волком и не преминул заметить, что он ей не черный копатель. - Там, кажется, что-то нашли в недрах, - продолжила Асока, не отвлекаясь, - то ли минералы, то ли храмы… Да хоть черепки глиняные с рецептом бессмертия. Надо глянуть! А лучше команды Геры Лотал не знает никто. И никто лучше тебя их не подстрахует. Сам знаешь, как у них с боевкой, а на планете сейчас куда не ткни – штурмовик…. Асока могла бы еще долго лить проповедь о пользе полевой работы ему в уши, но Рекс сделал вид, что проникся, и обещал передать Гере приказ. Асока добродушно ему улыбнулась: и то хлеб. С Фениксами проблем не возникло, и они по первому же указу приняли координаты новой базы, которую Асока после долгих мытарств и поисков наконец нашла в отдаленном тропическом раю на орбите газового гиганта. Особым указанием она отметила местные храмы, держаться от которых нужно было подальше. Феникс-2 обещал, что уже через декаду можно будет ждать первого лунного отчета. Глубоко вздохнув после сеанса связи, Асока выключила передатчик и вернулась мыслями к Энакину и Оби-Вану. Голограмма карты волновалась над панелью управления и, настроившись на нее Силой, Асока связала ее с декой, имеющей выход в сеть. Матрица внутри диска поддалась, и на экране, мигнув, поплыли строчки из глобальной базы Инквизитория, составленной по большей части на основе нетленных храмовых фондов. Но больше всего ее интересовали не они… Последний год Войны Клонов, сколь бессмысленной, столь и запутанной, и Падме Амидала Наберри, бессменная королева духа своего народа. Беременная любовница ее учителя, не имеющая никакого отношения к одаренным, кроме прямой связи с одним из них, и уже за это вырванная из всех открытых источников голонета. Ее фотографий практически не было в сети, ее биография – образец имперской цензуры, а обновленная личность – цинично обезображенная карикатура на ее жизнь. Конечно, даже в исходных данных найти что-то действительно стоящее было трудно, но, когда знаешь, что искать, все становится проще. Архивы Инквизитория были особо ценны тем, что хранили в себе золотую хронику того смутного времени, когда падение Энакина стало неизбежным. Последний год войны был самым запутанным сам по себе, а после проимперской корректировки в СМИ и вовсе стал загадочным и выпавшем из реальности временем. Библиотека же Храма до тех пор, пока у властей не дошли до нее руки, на автоматическом режиме собирала и сохраняла всю новостную хронику даже после того, как с ее мраморных плит стерли кровь последнего убитого джедая. После бессонной ночи, обернувшейся для Асоки парой раскрасневшихся глаз, стало ясно, что ребенок у Вейдера все же был. Восстановить события последнего года жизни бессменного любимца прессы было сложно, но не для того Асока сдавала подругу, чтобы довольствоваться малым. После долгой проработки архив все же привел ее к планете из видений, ставшей незримым концом той бессмысленной войны. Финансовый отчет ближайшей клиники, к которой не могла не направиться Падме, был сух и скромен: в те дальние дали космоса по обыкновению заглядывали только дроиды сменить масло. Потому и роженица, значившаяся в глубине его финансовой ямы, была лишь одна. Судя по гордому указанию доходов и расходов, роды у нее прошли успешно. К сожалению, прозрачность ведения бизнеса тех времен не предполагала раскрытие персональной информации о клиентах, и имя, как и пол ребенка, оставалось покрыто тайной. Асока зевнула и утомленно прикрыла глаза: выжать из новостной базы больше того, что выжала она, было бы волшебством. По сути дела, она нашла нужное так быстро лишь от того, что видела Мустафар. Любой другой, даже имей он доступ к архивам и силу для работы с ними, погряз бы в бессмысленных новостных сводках. Она щелкнула ногтями по блестящей панели деки и выключила заветный диск. Для мирного сна ей не давали покоя два вопроса: знал ли Энакин о том, что Амидала не потеряла ребенка, и кем был тот человек, что, несомненно, сопровождал полумертвую королеву до Полис-Масса. О втором думать не хотелось, поскольку Асока, как ей казалось, ответ знала.