Мертвые живы страстями

Солнце в зените разило глаза так, что грозило прожечь череп, лекко зудели, и Баррисс, призывно размахивая ладошкой, встречала его посреди пляжа, с ног до головы закутанная в свои тряпки. Ар’аллан скрипнул зубами и отпустил штурвал, будто последнюю соломинку в океане. Оффи подлетела к нему, едва перебирая узкими ступнями песок и сверкая грязно-болотным загаром. — Сила шептала мне ночью, — она крепко ухватила его рукой за предплечье. — Среди тысяч ее знамений ты горел ярче. Нервно дрогнув, Ар’аллан притянул ее к себе, крепко обнял и тут же оттолкнул, не желая размышлять, сколько же ночей подряд они с ней про него сплетничали. Впрочем, хотя бы тут все оправдалось: жарких объятий Баррисс хватило с головой. «Собирайся, — он размашисто зашагал к шалашу, пока ее, перевозбужденную, потрясывало на трапе корабля, — хочу поглядеть на последний Асокин триумф». — О, нам обеспечено место в первых рядах? «Конечно». Баррисс мерзко захихикала в кулачок, рванула мимо него к лежанке и принялась скидывать свое барахло в потертый дорожный рюкзак. Даже не поинтересовалась, озабоченная, что стало с его языком. — Не ожидала, что эти повстанцы так кровожадны, — она комом стянула постель напополам с песком и бросила поверх нее световой меч. — Этот Иблис был такой скучный! Конечно, я знала о его реакции, но надежда — путеводный свет джедая… Она еще что-то бормотала, но Ар’аллан уже подавился дикой сливой и выпученным глазами глядел под ноги, судорожно соображая. «Ты переслала им всю запись?» — он насилу проглотил кость, но ком в горле так и не исчез. Баррисс поглядела на него как на умалишенного. Как на джедая, когда он показывал ей старые голо. — Конечно я вырезала тот момент, где она бездарно тебя соблазняла. Ар’аллан оттолкнул ее от лежанки и дрожащими руками закрутил в калачик несчастное одеяло. Баррисс все приняла на свой счет и раскраснелась тухлым помидором. Писать Тано было все равно, что слать рапорт Вейдеру. «Асока». Он зажмурился от пронзившей виски острой боли. Глупо было рассчитывать, что они вот так смогут поболтать, где-то между его проклятьями и дурацкими подкатами шизофренички. Впрочем, то что один раз сестренка показала ему дорогу к смерти, а во второй провела обратно, должно было чего-то стоить. По крайней мере путевого листа до нее с Баррисс на прицепе. Хотя бы ради себя самого. Чтобы закрыть долг, а не потому что его живой кумир развел их всех из-за этой проклятой девчонки, как на капустнике курсантов-первогодок. Оффи тенью за его плечом прошмыгнула в каюту и захлопнула за собой дверь в его личное помещение для медитаций. Щелкнуло в замке. Ар’аллан в досаде сплюнул на пыльный песок под ногами и поднялся по трапу к кораблю. Механически проверил систему вентиляции, щелкнул пальцем по ячейке с ядом и вставил в нос дедушкины фильтры-затычки, всю жизнь служившие верней новомодных имперских приблуд. Долбанул кулаком на кнопку автопилота, глянул на экран: Баррисс красовалась на камеру без верхнего слоя своих тряпок, — и крутанул систему подачи воздуха. Оффи вырубилась под нервно-паралитическим через полминуты. Мигрень мешала сосредоточиться. Асока рисовалась в его памяти разномастной занозой в заднице. Он не мог понять, как только Вейдер ее терпел, день за днем просматривая сцены ее безумств. И как ее терпела Асажж. Впрочем, та точно не упускала шанса использовать ее заскоки с прибытком. Его бы воля, и он бы с радостью поглядел на нее у шеста вместе с Синдуллой, потягивая холодный виски. Пока Гера бы крутилась, эта бы успела обвести вокруг пальца хозяев и стать местным сутенером. Неуемная сучка. Он ухмыльнулся, и внезапно ее образ сформировался перед глазами. Он потянулся к ней в Силе, медленно, боясь оборвать нить. Сил на то, чтобы удержать ее, не хватило и на минуту. * * * Они с Синг дежурили на крыше заштатной высотки уже седьмой час. Боба неспешно начищал новую винтовку с лотальскими кайберами и проклинал себя за то, что так и не потратился на нормальные армейские сапоги. Винтовка винтовкой, он всегда любил, когда Вейдер расплачивался новыми игрушками, но будь он проклят, ему каждый месяц выпадал заказ на отслеживание кого-то в адовом тропическом пекле, а ему еще отец говорил, что лень родилась раньше него. И раньше отца, если так подумать… — Ну так что, выяснил что эта джедайская цыпочка делает на Ондероне? Боба чертыхнулся и ясней вгляделся в мираж помпезного королевского дворца. Как только за все это время он не высверлил в нем дыру? Как ни старайся, работа не помогала отвлечься. Он следил за объектом, ходил за объектом, думал лучше, чем треклятый объект, но ни на секунду не оставлял мысли, что сейчас происходит с ней. Его контакт в замке докладывал, что новая гостья лишь строит прислугу и трахает губернатора, но на месте Бонтери он бы и сам выдавал Асоку за свою шлюху. В отличие от голонета, память людей Бонтери вычистить не мог. Как и Асокины рассказы о прошлом. — Нет. Орра потянулась и, выгнув спину, оперлась о парапет крыши. — А я думаю все это сплетни, что она с Бонтери спит. Она же музейный экспонат, — Синг громко фыркнула, щелкнула семечку и выплюнула вниз скорлупу, — а наш королек, знай давай, святоша. Ты же слышал, что в армейке о нем говорят? — Прекрати светиться! — Ох, да успокойся ты, сынок! Она мирно подняла руки, но бластер смазал впечатление. — Говорят, что кроме жены у него никого не было, представляешь? Я вот думаю, может он того… Ну, по их части? Она передернула плечами и села на пол, опершись о парапет, а потом засунула руку в упаковку с семечками. — Не думаю. Боба посмотрел на бетонку у входа в комплекс. Внутрь проникнуть было нереально, но он запустил следом жучков, транслировавших звукозапись в его наушник. Геррера торговался с пиратами за поставку раций уже целый час. До этого за поставку брони, до этого — за беспилотники. Из того что он знал про объект, выходило, что этот пункт последний, да и барыга стал откровенно сдавать, почуяв сладкие барыши. Если повезет, через пару часов у них всех будет здоровый сон. — О, смотри, идут! Боба лениво оторвал взгляд от изножья дома к экрану, транслировавшему вход в комплекс с трех его голокамер. В ушах своевременно повысили голос, трижды друг друга перебили и неразборчиво о чем-то договорились — то ли о прямой доставке, то ли о прямых комиссионных. — Ущербные дуросы. — Что, родной? — Ничего, — он снизил громкость, не желая вникать в тонкости рыбьей речи. Синг встала и отряхнула с колен налетевшую шелуху. — В следующий раз отберу всю закуску. И никакой больше болтовни с солдатами. — А то что, ты меня накажешь? — Просто перешью твой дурацкий имплант. Орра притихла — всю жизнь клянчила знакомых перешить его за нее. Как-то раз один от доброго сердца советовал спилить ей во сне эту антенну, да Бобу тогда загрызла совесть. А потом Сука Синг его кинула, и совесть он больше не слушал. Геррера вышел из комплекса через пять минут в сопровождении своих людей. Отсюда не было видно, доволен он или нет, но поехал на запад — на базу. Как только он уснет, можно будет возвращаться ко дворцу и вкалывать себе еще одну дозу стимулятора. * * * — Мой человек в Альянсе отрицает возможность теракта. Со расстегнул ворот доспеха и оперся локтями о стол, хмуро вглядываясь в разбросанные по нему фотографии. Папка на краю лежала приличная, еще две недели назад собранная разведчиками, но с тех пор ни разу не обновлялась. Лакс навис над материалом по другую сторону стола. — Тот самый, который передал этот дурацкий донос? — Тот самый, который передал, что Вейдер планирует пустить флот по лантиллианскому маршруту. — Что не подтвердилось. — Благодаря взрыву доков на Порус-Вида. Лакс налил себе воды из графина и опустился на стул, сосредоточено глядя на Со. У того залегли синяки под глазами и тряслись руки. Его работу нельзя было выполнять в таком виде, однако он делал. И никогда не слышал на этот счет советов. — Если она враг, то я держу ее ближе друга. Если друг, то достаточно близко для врагов. Что тебе не нравится? — Что ты ей веришь. Лакс сморщился и сделал большой глоток, словно вместо воды пил перекисший дешевый сок, мешаемый по воскресеньям в корускантских ночлежках. Что только не изменилось в мире с приходом Императора? — О вере речи сейчас не идет, лишь о расчете. Со растолкал по углам фотокарточки и уверенно достал из кучи макулатуры листы с пустым отчетом, собранным по его личной просьбе корускантским ледорубом. — Вот, — он положил перед Лаксом распечатку досье из Службы имперской безопасности, — она абсолютно пустой человек. Ни жила, ни привлекалась, ни служила, ни рождалась. Появилась в Войну Клонов и пропала после теракта в Храме. — И что? — Повстанцы никогда так не чистят свои досье. — Потому что половина из них как я, а вторая мелко летает. И никто из них не был джедаем. Геррера нахмурился и смял отчет в комок, отрываясь от стола. Он подошел к окну: за ним, расписав красками фасады и сады дворца, догорал закат. Из дома Бонтери был виден как на ладони весь город. Сетка защиты помигивала на стекле. В последней имперской моде стало престижным фаршировать свои особняки защитой по образцу летающих крепостей. — За мной следят. Это какая-то женщина. Я пустил ее по ложному следу, но это не может быть совпадением. Кому надо просто так меня пасти? Покушений не было, — Геррера грузно обернулся назад, свел руки на груди и оперся о стекло окна. — Что-то назревает, Лакс. Мне это не нравится. Избавься от нее сейчас. — Это твоя паранойя. У нас мало данных. Брови Со сошлись углом на переносице. Они с ним редко спорили и никогда не оглядывались назад. А Со не был тем человеком, что признавал исключения. — Плевать на данные, — морщины на его лице сложились в опасную маску. — На записи был ее голос, и все, кто проверял, подтвердили, что монтажа не было. Под тебя копают. — Вейдер? — рассмеялся Лакс. — Я тебя умоляю! Он никогда не играл интригами в сенате. Запись с начала до конца постановочная, Оффи ненавидит Асоку, а наемница, скорее всего, просто неудачное вложение конкурентов. Вейдер работает прямо — шлет своих убийц за теми, кто его раздражает. И уже пятнадцать лет как неприлично использовать для этих целей джедаев. Геррера сжал губы и тяжелым взглядом прошил Лакса насквозь. Их сенатору удалось отбиться от второго проекта по перемещению флота, но Вейдер был известен своей злопамятностью. В Альянсе считали, что Лакс — его человек, в Сенате — что он человек Лакса. И у каждого были коротки руки дотянуться до другого. — Асока определенно знает больше, чем говорит. Но мы не выясним, что ей надо, пока она не сделает следующий ход. Бонтери откинулся на стуле, собрав ее фотографии и рассматривая Асоку с разных ракурсов. Ее черты заострились с годами, а тело не потеряло формы. Или у нее был очень хороший тренер, или очень высокие ставки. — Когда тебе прямо говорят, что на пороге стоит один из слуг Вейдера, сначала прострели ему голову, а потом выясняй обстоятельства. Это тот риск, который никогда не стоит своей цены. Лакс отвел взгляд от фотографий. Со глядел сосредоточенно, все давно просчитав. Прав на ошибку он никогда себе не давал: в прошлом уже один раз ошибся. Да они никогда и не вспоминали прошлое. Зачем было, когда Геррера ежечасно восстанавливал в голове образ Стилы, зная о том, что и Лакс всегда помнит? — Это все? — Бонтери поднял брови и коротким глотком воды промочил горло. Со кивнул, хмурясь все чернее. — А теперь послушай меня, — Лакс отбросил фотографии на стол и свел руки перед собой в замок, сузив глаза. — Ты забыл правила игры. — Я их помню, а вот ты заигрался. — Нет, — он скривил губы и облокотился о столешницу, выпрямив спину. — Единственное, что не умерло с Республикой и не родилось с Империей — это источник власти. Сила Императора — во власти над Сенатом, а Сената — во власти королей. Пока у Императора нет оружия, способного удержать эту власть, он не посмеет пойти против галактической знати. А мы не стерпим неподобающего отношения к любому из нас, потому что знаем, что того, кто не использует власть, ее лишают. Поэтому никто никогда не пошлет ко мне скомпрометировавшего себя слугу. За свою пешку всегда подумает хозяин. И, поверь мне, Вейдер не ошибется. — Ты просто ищешь себе оправдания. — Я не стану ей вредить, — холодно отрезал Лакс. Cо почерневшим взглядом глядел на него еще минуту, а затем твердым шагом подошел и наклонился, опершись обеими руками о стол. — Я каждый день наступаю себе на горло, чтобы этого не пришлось делать другим, — хрипло пробормотал он. — Хочешь секрет? Убивать невинных просто, когда это становится вопросом цены. Однажды тебе лично придется глотнуть крови, Лакс, — Со достал из-под ремня свой пистолет, а затем положил его прямо перед ним поверх всех фотографий. — И я надеюсь, для этих целей у тебя наготове будет бластер.