Angel share. Часть 1. Пробуждение

Дверцы лифта разъехались в стороны, мальчик выглянул в коридор — в дальнем конце холла маячил кто-то из охраны. Беспечный сотрудник ходил вдоль стены с бюстами, позёвывая и, кажется, совсем не слышал звоночка лифта. Сефирос осторожно обошёл холл по правой стороне, стараясь не шуметь. Стоит попасться, и профессор снова будет ругать его за поздний визит. Это было похоже на игру, по правилам которой все дурные поступки прощались, если оставались незамеченными. На его взгляд, эта игра была немного странной, но увлекательной. Мальчику нравилось бродить по зданию в поздний час — в шумных коридорах становилось удивительно тихо, а когда освещение переводили в ночной режим, в каждом углу, казалось, таилось нечто загадочное. Он уже достиг двери внутренней лестницы, а охранник всё так же сонно зевал, разглядывая один из стендов с фотографиями. Наконец, потянувшись, он осмотрелся и пошёл патрулировать дальше. Сефирос подождал, пока тот скроется в глубине коридора, и нажал кнопку — дверь предательски звякнула, открываясь. А вот теперь надо бежать! Топая ботинками по ступеням, мальчик взлетел по лестнице и потянулся к замку высоко над головой. Пластиковая ключ-карта выскальзывала из пальцев, никак не желая нырять в узкую щель, а огоньки на табло издевательски перемигивались, наблюдая за его неуклюжими попытками. «Ну, давай же, ты!» — он обернулся и замер — всё было тихо. Ему послышалось? А вдруг охранник услышал шум и решил проверить, кто это шастает по зданию в такой час? Отчаянно вытянувшись на носках, Сефирос сдвинул карту к самым кончикам пальцев и та, наконец-то, нырнула внутрь замка. Табло приветливо пикнуло, зажигаясь зелёным. Он подпрыгнул, ловя вылетевший обратно ключ, и юркнул в открывшуюся дверь. Этот этаж был его любимым. В самом центре широкого холла росло красивое дерево, а вдоль стен располагались небольшие кусты в специальных ложах. Эти маленькие садики, подсвеченные лампами, создавали на этаже ощущение небывалого уюта. Поудобнее перехватив под мышкой большой альбом для рисования, Сефирос пошёл к растениям. Остановившись за оградой, протянул руку и потрогал зелёные листья. Это запрещалось делать, но удержаться было так сложно… Кроме растений в здании штаб-квартиры, он видел их только в книгах. Среди стекла и бетона, они казались пришельцами из другого мира. Когда-то Сефирос даже давал этим кустам имена, но Ходжо, узнав, заявил, что это глупо. На этаже ниже вновь послышался звук. Наверное, всё же охранник. С сожалением посмотрев на растение ещё раз, мальчик побежал к внутренней лестнице. Больше он не останавливался — было действительно поздно, профессор мог уйти из лабораторий и придётся искать его завтра. К тому времени, как табло последнего замка мигнуло зелёным, он немного устал. И зачем размещать замки так высоко? Даже для взрослых они были на уровне груди. На этом этаже предстояло найти профессора. Иногда тот работал здесь, но не всегда — нужно было осторожно обшарить кабинеты, не попавшись на глаза лаборантам. Внизу на лестнице снова послышался шум. Неужели кто-то поднимается вслед за ним? Но почему так тихо и медленно? Может это шпион? Разыгравшееся воображение тут же нарисовало крадущуюся фигуру человека, в чёрной маске и с пистолетом. Если этот тип поймает Сефироса, то возьмёт его в заложники. Звук повторился, став чуть ближе. Кто бы это ни был — оставаться здесь не стоило. Сефирос свернул вправо и быстро двинулся вдоль коридора, ища дверь с горящим сигналом над ней — так обозначались занятые лаборатории. Осматривая этаж, он оглядывался и старался сильно не шуметь, однако все двери были уже закрыты. «Значит, он наверху». Мальчик свернул в узкий коридор, ведущий к внутреннему лифту… и замер посреди прохода. В коридоре стоял зверь. Зверь был похож на большую собаку, серебристого окраса, с длинными сильными лапами, увенчанными веером острых когтей. Над спиной реял оранжевый хвост. «Это… Это же Таффи!» Сефирос чуть не закричал, горло сжалось в спазме. Невероятно! Руки сжали края альбома для рисования, на листах которого было изображено точно такое же существо! Имя этому странному созданию мальчик придумал сам. На его взгляд оно очень шло Таффи — тот был добр и весел, и часто звал его поиграть. Но, просыпаясь, Сефирос с сожалением понимал, что всё это ему только грезится. Таффи приходил во снах так часто, что профессор даже попросил нарисовать его друга, чтобы он мог на него взглянуть. И вот сейчас тот стоял перед ним живой. Пёс покачал мордой, словно приветствуя его, и пошёл навстречу. Он двигался плавно, грациозно переставляя конечности, длинный хвост изгибался, покачиваясь над хребтом в такт шагам. Сефирос жадно разглядывал это удивительное создание из своих снов, ловя глазами детали фигуры и окраски. Кто знает, вдруг ему опять снится? Тогда проснувшись, он сможет нарисовать Таффи ещё точнее… Внезапно пёс замер. Тёмные губы его, очерченные серой каймой, приподнялись, обнажая длинные белые клыки. Послышался глухой рык. «Что с ним?» Рык стал громче, жёлтые глаза засверкали, как ночные фонари. Сефирос с удивлением отшатнулся и тут понял, что Таффи смотрит не на него, а куда-то выше. Мальчик обернулся и невольно вскрикнул — за его спиной стоял шпион. Человек оказался именно таким, каким он его себе представлял: строгий костюм, пистолет и перчатки. Только маски не было. Мужчина, держа пистолет наготове, уже тянул к нему руку… Сефирос набрал воздуха в грудь и заорал во всё горло: — Помогите!!! И в этот же миг пёс бросился в их сторону. Мужчина вскинул пистолет, но мальчик вцепился в руку, отводя прицел. — Нет! Нельзя! Тот ловко ухватил его за одежду и отшвырнул в сторону. Сефирос шлёпнулся на пол, больно стукнувшись затылком, и тут же один за другим прозвучали два громких выстрела. Отброшенный назад, Таффи взвизгнул и осел, скользя лапами в луже крови и чего-то белёсого, вытекающего из развороченного выстрелом черепа. — Урод! — захлёбываясь слезами, Сефирос налетел на шпиона и принялся молотить руками его спину. — Урод!! Мужчина, развернувшись, сгрёб мальчика в охапку и кинулся прочь от поверженного животного, тело которого начинало странно светиться. Сефирос яростно пинался и, изловчившись, с силой укусил державшую его руку — зубы с болью ударились обо что-то твёрдое. И в следующее мгновение позади раздался оглушающий взрыв. Молнии прочертили пространство коридора, отскакивая от стен. Что-то ударило его в челюсть, отдавшись шоком во всём теле, вплоть до пяток, и уже проваливаясь в беспамятство, он услышал громкий вопль сирены.

***

Очнувшись, Сефирос обнаружил себя лежащим на кожаном диване возле стены. На этаже горел свет, суетились люди. — Я же просил лишь обезвредить его, — с досадой скрипел знакомый голос. Человек в белом халате, сложив за спиной руки, разглядывал обугленные останки пса на почерневшем полу. Два уборщика в комбинезонах сметали их в пластиковую тачку. — Такой ценный экземпляр… — Сожалею. Я не смог прицелиться из-за мальчика, — глухо пробормотал недавний шпион. Пистолет его уже куда-то исчез, но руки всё ещё были в перчатках. — Ваши оправдания ничего не изменят, — судя по яду в голосе, Ходжо был зол. — Образец утрачен, придётся искать ему замену. А это, надо сказать… — Мальчик пришёл в себя, — перебил шпион. Оба повернулись в сторону дивана. — Ха! — Ходжо быстрым шагом приблизился к дивану и рявкнул: — Что ты делал здесь в такое время?! — Думаю, его надо осмотреть, — шпион тоже подошёл ближе. — Разряд был довольно сильным. — Какая разница, я так и не смог измерить его, — едко буркнул профессор. Сефирос робко разглядывал шпиона. В ярком свете ламп тот выглядел ещё страшнее. Густые каштановые волосы и короткая бородка обрамляли суровое, отмеченное шрамами лицо. Взгляд из-под кустистых бровей вызывал желание втянуть голову в плечи, что Сефирос тут же и сделал. Внезапно мужчина улыбнулся, разрушая грозное очарование облика, и спросил: — Ты зачем пинался? Сефирос помрачнел, вспомнив… — Вы убили Таффи, — он с удовлетворением отметил следы зубов на одной из его перчаток. — Кого? — Таффи. Мужчина вопросительно взглянул на профессора, тот раздражённо дёрнул плечами. — Какая-то бессмыслица, — Ходжо перевёл взгляд на мальчика и снова спросил: — Так что ты здесь делал? — Искал профессора Гаста. — Ну, конечно, — процедил тот сквозь зубы и, развернувшись, пошёл к уборщикам. — Долго вы планируете возиться с этим? — Твоё? — мужчина протянул альбом. — Ага, — Сефирос взял его.— А вы кто? — Вельд, из отдела Турк. Я как раз охотился на животное, когда заметил тебя. — Значит, вы не шпион? — Шпион? — тот снова улыбнулся. — Ну, можно сказать и так. Я частенько встречаюсь с ними на работе. — Правда? — Сефиросу стало любопытно. — Да, — Вельд кивнул. — К сожалению, в жизни шпионы выглядят не так, как в кино. — Почему? — Потому что тогда я их сразу узнаю и арестую. Сефирос озадаченно нахмурился — звучало логично. — Ты был знаком с этим зверем? — А? — Ты назвал его Таффи. — Не… — мальчик покачал головой. — Нет, я обознался, — и, подумав, добавил: — Извините. — Ремонтная бригада прибудет утром, — Ходжо вновь возник рядом. — Можете считать свою работу выполненной, если этот бардак можно охарактеризовать таким словом. — Тогда я пойду, — Вельд кивнул Сефиросу. — Увидимся.

***

— Шок и шишка на затылке, — резюмировал Ходжо, закончив осмотр. — Невелика цена за утраченный экземпляр. Сефирос молча сидел на кушетке. Он старался не думать о том, что Таффи погиб из-за него — от этой мысли хотелось разреветься, а в присутствии Ходжо этого делать не следовало. — Откуда у тебя карта допуска? — спросил тот, что-то черкая в медкарте. — Профессор Гаст дал. — Будет благоразумнее изъять её. — Но он сказал… Ходжо поднял взгляд и Сефирос прикусил язык. — Ну? Забрав карту, профессор захлопнул папку. — Одевайся, отведу тебя. — Гаст наверху? — мальчик спрыгнул с кушетки и взял альбом. — И побыстрее. Они шли по коридорам к площадке лифта, вернее шёл Ходжо, а мальчика волочил следом, ухватив за запястье. Сефирос ненавидел, когда его таскали вот так, словно вещь, но молчал, опасаясь разозлить профессора ещё больше. Пока лифт ехал, Ходжо ждал, нетерпеливо притоптывая ногой. — Что у тебя там? — он кивнул на альбом. — Рисунки. — Дай сюда. Сефирос нехотя протянул альбом. Профессор взял его и принялся листать изрисованные страницы. — Недурно для твоего возраста, — резюмировал он. — Зачем рисуешь монстров? — Они не монстры, — буркнул Сефирос под нос. Сейчас Ходжо будет смеяться над ним… Он не ошибся. — Чушь, — фыркнул тот. — Турку следовало подождать, пока гончая откусит тебе пару конечностей. Возможно, это послужило бы стимулом твоему умственному развитию. Вернув альбом, Ходжо шагнул в открывшиеся двери лифта.

***

Профессор Гаст был у себя в кабинете, занятый вознёй с какими-то бумагами. Он выслушал от Ходжо краткий пересказ инцидента с гончей и кивнул мальчику. — Присядь там в углу… Пока док возился с документами, Сефирос озирался, болтая ногами в кресле. Ему нравилось в кабинете Гаста — здесь было уютно и вкусно пахло бумагой. По вечерам комната освещалась только настольной лампой и тёплым пламенем камина. Блики огня отражались в стеклянных дверцах шкафов, за которыми выстроились корешки толстых книг. Там была не только медицинская литература — с тех пор, как он научился читать, Гаст давал ему всякие древние сказки и легенды. В них говорилось о многих волшебных вещах, и профессор уверял, что когда-то давно все эти вещи существовали и были настоящими. Закончив раскладывать бумаги, Гаст откинулся в кресле и спросил: — Ты зачем пришёл так поздно? Сефирос опустил голову. — Вы сказали принести сразу, как нарисую. — Да, я так говорил… — профессор кивнул. — Я слышал, сегодня вечером в приюте собрание? Каррен тебя искала. Мальчик молчал. Да, у них было собрание. С которого он с удовольствием сбежал. — Скучно сидеть в общей комнате? — Они все тупые, — буркнул Сефирос, не сдержавшись. Профессор крякнул и покачал головой. — Я же уже говорил тебе, что это нехорошо — говорить так о своих товарищах. — Они мне не товарищи, — мальчик упрямо хмурился. Тот вздохнул. — Так у тебя никогда не будет друзей. Сефирос был уверен, что друзья ему не нужны. Приютские дети были злыми и глупыми, и игрушки у них были глупыми, а большая часть книг в детской библиотеке и подавно… — Ну, давай, покажи, что нарисовал, — Гаст зажёг лампу и взял протянутый мальчиком альбом. — Сбегай до автомата, принеси кофе. Только не обожгись. Сефирос взял в тумбочке мелочь и вышел в коридор, а Гаст склонился над рисунком. Когда он вернулся, осторожно неся ароматно пахнущие стаканчики, профессор задумчиво смотрел в альбом, подперев подбородок. Сейчас Сефиросу казалось, что выглядит тот устало, глаза были красными — кажется, док давно не спал. Гаст с благодарностью принял кофе и вернулся к рисунку. — Вам понравилось? — робко спросил Сефирос, глотая горячий напиток. — Да, очень красиво, — тот задумчиво разглядывал изображение зверя. — Это его ты встретил сегодня? — Откуда вы знаете? — мальчик удивлённо смотрел на профессора. — Я многое знаю, — улыбнулся тот немного грустно. — Жаль, что так вышло. Он напугал тебя? — Нет, — Сефирос помотал головой. — Рычал? — Только на того, с пистолетом. Гаст нахмурился, барабаня пальцами по столу. — И в твоём сне он выглядел так же? — Ага. Только у него были крылья. Но я не смог их нарисовать. — Крылья? Как они выглядели? Сефирос поставил стакан с кофе на стол и закрыл глаза, пытаясь вспомнить. — Они светлые. И блестят. Но они странной формы… очень большие. Когда он выпускает их, ничего больше не видно. — Хммм… серебряные? Как твои волосы? Раньше Сефиросу не приходило в голову такое сравнение. Он подумал и в итоге кивнул. — Да. Но светлее. И там перья. — Он говорит с тобой? — Не совсем. — Но ты его понимаешь? Вопрос поставил мальчика в тупик. — Понимаю… но он не говорит. — Ладно, — Гаст вздохнул и отодвинул рисунок, его лицо помрачнело. «Он врёт», — понял Сефирос и отвёл взгляд. — «Ему не понравилось». Почему-то было горько от этой мысли, но он не решился расспрашивать профессора, что с рисунком не так. Погрузившись в свои мысли, он пил кофе, не чувствуя вкуса. — Сефирос… — Гаст поставил на стол стаканчик. — А? — Я скоро уеду. На какое-то время. — Надолго? — мальчик жалобно посмотрел на профессора. — Я не знаю точно, — тот покачал головой — Ты можешь отдать мне этот альбом? — Да. — И ещё… — пальцы нервно побарабанили по крышке стола, — пообещай мне, что больше не будешь их рисовать. Пока меня нет. — Почему? Гаст натянуто улыбнулся. — Ну, хотя бы потому, что ты их всё равно только мне и показываешь. Обещаешь? — Обещаю, — Сефирос кивнул. — Я буду ждать вас. — Уже поздно, — профессор посмотрел на часы. — Доберёшься назад без приключений? — Ага. — Тогда иди. Попроси охранника проводить тебя. — Я сам дойду до приюта, — мальчик допил кофе и встал со стула. — Ладно. Но будь осторожен.

***

Когда мальчик ушёл, Гаст подошёл к окну. С верхних этажей штаб-квартиры открывался вид на ночной город. Плиты недавно отстроенных секторов, ярко освещённые, парили над редкими огнями старого города, лежащего далеко внизу, на земле. Купола мако-реакторов возвышались над домами, словно пики гор. Над одним из них поднимались в небо клубы зеленоватого пара, что придавало сооружению сходство с фантастическим вулканом. Когда-нибудь строительство завершится, реакторы заработают в единой цепи и Мидгар станет центром прогресса человечества. Оплотом могущества Шин-Ра, одним из столпов которого он, Гаст, мог бы стать. «Я не гожусь на эту роль», — профессор отошёл от окна. Задачи, которые руководство Компании ставило перед ним, как перед главой Научного Департамента, давно вышагнули за рамки не только научной этики, но и простой человечности. Мальчик, недавно покинувший этот кабинет, был живым воплощением дилеммы, стоявшей перед ним последние годы. Профессор вернулся к столу и вновь придвинул к себе альбом, полистал страницы… Что же на самом деле они натворили? Он не знал и, пожалуй, не хотел этого знать. И всё же он нёс ответственность за эксперимент. «В поисках чуда, не создал ли я чудовище?» Он не знал точно. Если следовать логике, всех реципиентов следовало изолировать. Однако, судя по наблюдениям, текущее их состояние было стабильным. Если не провоцировать организм к мутации, они имеют шанс прожить самую обычную жизнь. «Как же я устал…» Гаст потёр лицо ладонями и залпом допил остывший кофе. Хватит, надо приступать к работе. Перед отъездом он хотел быть уверен в том, что проект закрыт окончательно. Взяв со стола отобранные папки, профессор присел перед камином и пролистал одну из них. Несколько лет труда… «К чёрту!» Папка полетела в огонь.