Не хочу быть героем

После плотного завтрака моё настроение ещё больше улучшилось, и всё казалось простым и ясным. Странные слова Талифы-Ри воспринимались, как причуда пожилого человека, не более. И правда – неужели Михура может не захотеть стать нормальным – высоким, красивым, обрести речь… Нет, чудит старуха… «Ты бы старых людей слушал… - неожиданно прорвался в голову Фелька. – И вообще – будешь что-то делать с бухты-барахты – таких дров наломаешь… Костя, ты ведь уже догадался, что не можешь ничью жизнь отнимать?» «Догадался… - с некоторой растерянностью согласился я. – Но ведь я и не собираюсь…» «Костя, - с неожиданной настойчивостью продолжил фарт, – тебя бабушка попросила с Михурой пообщаться, прежде чем добро творить? Вот и пообщайся, куда спешить-то?» Я хотел было объяснить излишне активному фарту, в каком направлении ему следует идти… но призадумался. В том, что Фелька плохого не посоветует, я уже успел убедиться. И действительно, с чего я так спешу? Михура в таком состоянии не один год прожил… а может, и не один десяток – сложно сказать, сколько ему лет. Так что моя поспешность будет в лучшем случае выглядеть глупо, а в худшем – испугает Михуру и навеки испортит отношения с ним, да и с Талифой-Ри тоже. И вообще, что-то я рано начал считать себя непогрешимым – я же не Господь Бог. И, мысленно дав самому себе хорошего пенделя в профилактических целях, я взял с тарелки пару оставшихся коржиков с ягодами и отправился к дереву во дворе, на ветке которого сидел Михура. Как ни странно, он действительно меня больше не боялся. И, когда я подошёл и протянул ему коржик – Михура его взял с застенчивой улыбкой на маленьком морщинистом личике. Я сосредоточился и попробовал позвать его мысленно: «Михура… Михура… Ты слышишь меня?» Некоторое время Михура с невозмутимым лицом поедал коржик, а потом у меня в голове неожиданно раздалось: «Слышу!» Я поразился. Почему я раньше не слышал его? «Я не всегда могу так говорить… Несколько дней в году. Но обычно меня никто не слышит. Я рад, что оказался рядом с тобой, Слышащий…» «Можно к тебе?» - спросил я. «Залезай!» - отозвался Михура, и я, протянув ему второй коржик, подтянулся и забрался на нижнюю ветку дерева. Устроившись в развилке ветвей – сидеть оказалось неожиданно удобно – я спросил Михуру: «Ты ведь понимаешь, что я могу помочь тебе? Ты хочешь этого?» «Я знаю, что ты Слышащий… - отозвался Михура, - и что у тебя много Силы… Но я не хочу твоей помощи…» Если честно, то я чуть с дерева не свалился, когда эти слова прозвучали у меня в голове. Но я взял себя в руки и только спросил: «Почему, Михура? Почему?» «Я покажу тебе, - отозвался карлик, - подвинься ближе…» Я подвинулся, и Михура положил руки мне на виски. И я увидел… Маленькая деревня в лесной глуши. Большая дружная семья… и маленький мальчик лет шести-семи. Маленький мальчик с золотистыми кудряшками и зелёными глазами, красавчик и всеобщий любимец. Младшенький, последыш и неслух, любимое балованное дитя. Тогда этого малыша звали совсем по-другому, не Михура. Небольшой каменный дом в лесу, к которому лишний раз не осмеливается подойти никто. Про хозяина этого дома – сурового мага с седыми, несмотря на молодость, волосами и непроницаемыми чёрными глазами - рассказывают страшные вещи… Его называют непонятным словом «некромант»… и детям строго-настрого запрещают даже смотреть в сторону этого дома, а не то, что приближаться к нему. Но последыш своеволен, в своих отлучках он забредает дальше, чем старшие, и однажды встречает неподалёку от страшного дома девочку. Она его ровесница или чуть старше, она бледная, прекрасная и хрупкая, как статуэтка из фарфора, у неё золотистые волосы и глаза, похожие на спелые вишни, что на закате отливают красным и фиолетовым. И нет никого на белом свете прекраснее и добрее её. Мальчик и девочка подружились, они вместе бродят по лесу, вместе делают кораблики и запускают их в прозрачном ручье, охотятся на бабочек и собирают цветы, играют… Им хорошо вместе, но с каждым днём девочка становится всё слабее… Она уже не может уходить далеко от дома, ей трудно ловить бабочек, а потом она с трудом наклоняется, чтобы сорвать цветок… Мальчик приносит из дома старую бабушкину шаль и усаживает на неё девочку, а сам приносит ей разные лесные диковинки… Он развлекает её и с тревогой смотрит, как его маленькая подружка теряет силы, становясь всё прозрачнее… Лето поворачивает на осень, и вот однажды маленькая подружка не приходит к мальчику… И он отправляется в страшный каменный дом справиться о её здоровье… Его встречает суровый маг с седыми волосами, разом постаревший и сгорбившийся, в чёрной одежде, глаза его красны, а рот кривится от душевной боли… На вопрос мальчика он не отвечает ничего, просто берёт его за руку и ведёт за собой… Маг отводит мальчика в подвал, и тот видит, как посредине большого подвала на каменном столе лежит его подруга. Холодная, бледная, неподвижная… мёртвая… Мальчик понимает, что его маленькая подруга ушла навсегда, и плачет. Горько плачет, потому что он знает, что мёртвые не возвращаются. Маг в чёрном гладит его по голове и даёт выпить что-то из чёрной тяжёлой чаши с рунами по краю… Мальчик пьёт… и его окружает тьма… А когда он приходит в себя – оказывается, что он находится в том же подвале. Он лежит обнажённый на большом камне, он заключён в круг и письмена, которые образуют этот круг, написаны кровью – все до единого. А седой маг в чёрном ходит вокруг него с ножом в руке и говорит нараспев, говорит что-то непонятное… Лицо его полно боли, но он всё равно продолжает свой обряд… Мальчику страшно. Он понимает, что ужасный маг решил принести его в жертву, но зачем? И когда маг замолкает, мальчик спрашивает: - За что? Что я вам сделал плохого? Он не надеется на ответ, но маг отвечает: - Ничего, малыш… И вся вина за моё деяние да падёт на меня, но по-другому я не могу. Твоя смерть вернёт из-за Грани мою бедную дочь и позволит ей прожить свою жизнь и быть счастливой, я же буду проклят навеки, как и заслуживаю того… Я не прошу у тебя прощения, но я вынужден сделать то, что делаю… - Я умру? – спрашивает мальчик. - Нет, - отвечает маг. – Но я заберу у тебя твоё здоровье, силу и телесную красоту… По-другому – никак… - И ваша дочь будет жить? - Будет, - отвечает маг. – Она проживёт свою счастливую жизнь. Я готов пожертвовать за это свою душу, и смерть моя будет нелёгкой… Ты же не умрёшь, ибо ты – дитя невинное, но жизнь твоя будет печальной и полной горя. А теперь – молчи же, ибо ещё немного - и у меня не хватит сил завершить обряд! Чёрные глаза седого мага сверкают страшными красными просверками, нож в его руке вздымается… и тело мальчика пронзает чудовищная боль… И ещё… и ещё… Он не может кричать, потому что маг наложил на него какое-то заклятие, но боль от этого не становится меньше, напротив, она становится всё ужаснее. Маг отбрасывает нож, руки его превращаются в ужасные когтистые лапы, эти лапы вонзаются в тело мальчика, мнут его, словно тесто, ломают и перекраивают… Наконец, боль полностью затапливает сознание мальчика, смывая напрочь воспоминания о прошлой жизни, о семье, о собственной личности… А когда он приходит в себя – он приходит в себя уже Михурой, всеми презираемым жалким немым карликом, которому часто достаются насмешки и побои и редко – чёрствая корка хлеба. И только иногда, очень редко, к карлику возвращается его память… и он вспоминает, как начинают дрожать ресницы мёртвой девочки, и как делает она попытку открыть глаза… «Так, значит, - спрашиваю я, потрясённый до глубины души этим рассказом, - некроманту удалось оживить свою дочь?» «Удалось, Слышащий… - отвечает Михура. – И сейчас это взрослая женщина… У неё прекрасный муж, трое детей и она счастлива… Она ничего не помнит о своём прошлом… о своём отце и обо мне… И это к лучшему, поверь мне. Пусть живёт, не зная горя, ибо ради этого её отец взял на душу такой грех…» «Но почему ты не хочешь, чтобы я вылечил тебя?» - удивился я. «А ты не понял? - удивился карлик. – Ты ещё такой неопытный, Слышащий… Но это пройдёт со временем… Так вот, если ты вернёшь мне мой облик и мою судьбу – эта женщина умрёт. И огромная жертва, которую принёс её отец, будет напрасной… Так что нет – не надо помогать мне, Слышащий… Наши судьбы связаны, и я хочу, чтобы моя бывшая подруга жила и радовалась жизни… Спасибо тебе за добрые намерения… и хорошо, что поговорил со мной… Прощай, Слышащий…» Михура отворачивается от меня, давая понять, что разговор окончен. Я спрыгиваю с дерева и медленно иду в дом. Мне нужно подумать над этим, но теперь я не сомневаюсь, кто в этой истории настоящий герой. И это точно не я. В доме меня уже ждут, словно всем остальным заранее известно окончание нашего разговора. Я медленно подхожу к столу, сажусь на лавку и начинаю рассказывать историю Михуры. Он дал мне понять, что будет не против, если я поделюсь ею со своими спутниками. Меня слушают молча, только Фелька, положив голову мне на колени, негромко мурлычет, да неугомонный Ромаш никак не может не пощёлкать лапками в особо волнующих местах. А Талифа-Ри… Мне кажется, что она всё знала… И хотела преподать мне урок. Понять бы ещё, какой…