Утро в субботу выдалось пасмурное, и в коридорах Хогвартса стало совсем мрачно без солнечного света. Над замком сгустились тяжёлые серые облака; ещё чуть-чуть, и на без того заснеженные окрестности обрушится метель. Впрочем, в гостиной Слизерина не увидишь ни утра, ни дня — здесь всегда господствует полумрак. Озеро замёрзло ещё в начале января, и толстая корка льда отбрасывала сквозь окна подземелий причудливые тени.
С тех пор, как Риддл подарил Воскрешающий камень, не прошло и недели, и всё это время в душе Гарри царило небывалое умиротворение. Будто он переступил мёртвую точку, и тревоги улетучились сами собой. В будущем ему, конечно же, придётся рассказать больше о своём прошлом, но сейчас — плевать. Он казался себе таким... расслабленным. Но чутьё подсказывало, что хорошего тут мало.
Сейчас Гарри демонстративно копошился в чемодане, а разглагольствующие о квиддиче Эйвери и Лестрейндж собирались выйти из спальни. Завтра должен пройти матч между Равенкло и Слизерином; впрочем, игра была ему неинтересна. Если эти двое уберутся, они с Томом, который лежал на кровати с увесистым учебником, останутся наедине.
А время будто бы издевалось. Когда ещё несколько дней назад Гарри хотел, чтобы всё побыстрее закончилось — оно тянулось будто резиновое, а сейчас, когда он дорожил каждой их с Томом секундой, пролетало в мгновение ока. Они бывали наедине меньше часа в день, и Гарри старался запомнить каждое мгновение. Ему чертовски этого не хватало, и оставалось надеяться, что выходные избавят их от назойливого общества учителей и одноклассников.
Скоро все Пожиратели Смерти ушли из общежития; по крайней мере, Гарри на это надеялся. И как только за спиной хлопнула дверь, он вскинул взгляд. Том уже подходил. Гарри поднялся, рассматривая тень улыбки на его губах.
— Доброе утро, — Риддл прислонился к одному из столбиков кровати.
— Доброе, — поздоровался Гарри и подался ближе, но замер, не решаясь вторгаться в личное пространство. Том показался ему сейчас таким отстранённым.
— Чем займёмся?
— Не знаю, — ответил Гарри. — Побудем вместе с остальными?
— Не думаю, что мы должны тратить на них
весь день, — Том с улыбкой разглядывал его лицо. — Нам и без того есть, чем заняться...
— Точно, — Гарри улыбнулся в ответ.
Том задумался на мгновение, потом расправил плечи и неторопливо приблизился.
— Осталось решить, куда мы пойдём.
Гарри внимательно следил за ним, и с каждым шагом Тома у него мутилось в голове.
— Какая разница?
Риддл замер в паре дюймов, протянул руку и погладил его по лицу. Гарри прикрыл глаза.
— Очень даже большая, — прошептал Том и поцеловал.
Гарри чувствовал мягкие губы и не знал, привыкнет ли к ним когда-нибудь. Но сейчас его волновал лишь неспешный, жадный ответ и крепнувшие объятия. С трудом верилось, что его может так влечь к другому человеку. Том слегка наклонил голову, и теперь целовать его стало намного удобнее.
Чужая ладонь скользнула по челюсти, мягко огладила шею: именно там, где это чувствовалось острее всего. А Гарри обхватил Тома за талию и прижался ещё теснее. Риддл кусал его губы с бережной страстностью, снова ведя пальцами по шее и зарываясь в тёмные волосы. Поцелуй стал жадным, заводящим, и у Гарри сбилось дыхание...
А потом распахнулась дверь.
Том мгновенно отшатнулся, а растерянный Гарри замер на месте и лишь через несколько секунд заметил появившегося на другом конце комнаты Нотта. Они застыли, рассматривая незваного гостя.
Нотт будто бы ничего и не заметил: подошёл к кровати, которая стояла рядом с кроватью Гарри, и начал рыться в школьной сумке, прежде чем вскинул голову, словно вдруг осознав неестественную тишину. И лишь по лицам Гарри и Тома — или скорее, по прописанному на них небывалому безразличию — понял, что помешал чему-то важному.
Остолбеневший в нескольких метрах, Гарри уповал, что Нотт ни о чём не догадается, старался выровнять сбившееся дыхание и в то же время надеялся прочесть чужие мысли. Он рассматривал Пожирателя с наигранным равнодушием. Никто не осмеливался нарушить царившую в комнате тишину. Том заговорил первым:
— Зачем ты вернулся?
— За пергаментом и пером, — выпалил Нотт. — Мы с Эйвери поспорили, и чтобы он не мухлевал, нужно записывать результаты.
Ему было явно неуютно в их обществе, и Гарри до дрожи хотелось знать, что творится у него в голове. Нотт переводил взгляд с Тома на Гарри, а потом его глаза вдруг замерли на последнем на несколько долгих секунд.
И тогда — без предупреждения — Гарри впервые прочёл чужие мысли.
Он так удивился, когда голос Нотта разнёсся по сознанию, что даже не понял, как так вышло. Казалось, будто слизеринец говорит вслух... но в то же время Гарри напоминал себе ребёнка, который только-только научился читать.
...
влез в разговор не для своих ушей, — думал Нотт, не отводя взгляда. —
Джонатан какой-то бледный. Похоже, Риддл до сих пор выговаривает ему за прогулы. И чем он только думает...
Нотт посмотрел на Тома, разрывая зрительный контакт. Оцепеневший, Гарри неподвижно стоял на месте и суматошно пытался понять, с чего вдруг в нём пробудилась легилименция. Оставалось радоваться, что сейчас Том смотрел только на Нотта; наверняка у Гарри на лице целый калейдоскоп эмоций.
Неужели всё дело в желании? Ведь до этого он никогда так сильно не хотел прочесть чужие мысли. Разве что мысли Тома, но через его щиты нельзя было пробиться. А сейчас всё казалось таким простым, несмотря на то, что Гарри месяцы потратил на тренировки... Несколько секунд, и Нотт снова заговорил:
— Безобидное пари о квиддиче, никаких неприятностей, — похоже, Пожиратели Смерти частенько затевали споры, которые нарушали дюжину-другую школьных правил прямо перед бдительными глазами преподавателей.
Риддл лишь неторопливо кивнул, разрешая продолжить поиски. Гарри ещё несколько секунд постоял в тишине, старательно избегая его взгляда, и решил уйти, чтобы не выдать явственной растерянности.
—
Останься, — прошипел Том.
Гарри обернулся, удивлённый прямым приказом. Но Нотт даже не поднял взгляда. И он понял... парселтанг.
— Не попросишь Эйвери прекратить затевать споры на пустом месте? — спросил Риддл, когда Нотт нашёл перо и пергамент.
— Не думаю, что он сможет держать в узде свой азарт, — заметил тот, — но я передам.
Уголки губ Тома приподнялись, но он промолчал.
— Ну, тогда я пошёл, — блёкло улыбнулся Нотт.
— Увидимся позже, — ответил Риддл.
Нотт вышел, плотно притворив за собой дверь.
Прошло секунд двадцать, прежде чем Том произнёс:
— Досадная помеха…
— Но Нотт ничего не заметил, — ответил Гарри, не сводя с него взгляда. Пускай ему не под силу прочесть мысли Тома, но, быть может, он разглядит чувства: невозможно вечно держать их взаперти. И если Гарри всё верно понял, сейчас Риддл был далёк от спокойствия...
— Он почти заметил, — тихо возразил Том и отвёл задумчивый взгляд. — Мы должны быть осторожнее.
Гарри кольнуло разочарование. Он надеялся, что Том просто забудет об этой неприятной оплошности... с другой стороны, он понимал всю важность этого требования.
— Да... наверное, должны.
Риддл снова поднял на него взгляд, и они секунду разглядывали друг друга.
— Нам пора на завтрак.
Гарри кивнул.
Том взял его за руку.
— Это ничего не меняет, — приободрил он и тонко улыбнулся. — Просто нужно повременить с поцелуями в спальне.
Гарри посмотрел в тёмно-серые глаза и мягко улыбнулся в ответ, когда Том осторожно потянул его к выходу. Они разомкнули руки, вышли в гостиную и зашагали по коридорам на верхние этажи замка.
Когда они оказались в Большом Зале, Гарри увидел Пожирателей Смерти на уже привычных местах в конце слизеринского стола. Он подошёл к ним вместе с Томом и сел на единственное свободное рядом с ним место. Пожиратели поприветствовали их и вернулись к разговорам, а Гарри потянулся за тостом, раздумывая о сегодняшнем дне, но кое-что привлекло его внимание.
— Всего несколько бомб, но они угодили прямо на Лондон, — делился с соседями Долохов.
— И что такого? — съязвил Лестрейндж. — Будь мне интересны маггловские новости, я бы не сидел за этим столом.
— Не думаю, что «Ежедневный Пророк» просто решил разбавить страницы нудными маггловскими буднями, — огрызнулся Долохов. — Поговаривают, упало всего пять бомб, но они разнесли целые улицы.
— И?
— И магглы на такое не способны! — Долохов кивнул на газету. — На местах взрыва Министерство зафиксировало небывалые магические всплески.
Пожиратели Смерти поражённо умолкли, и Гарри медленно поднял задумчивый взгляд, а потом услышал голос Эйвери.
— Так... это дело рук волшебников?
Долохов кивнул, и губы его растянулись в злой ухмылке.
— Кто мог на такое пойти? Сколько магглов погибло?
— Не знаю, здесь только говорится... эй, ты что творишь?
Гарри выхватил «Ежедневный Пророк» и теперь рассматривал полыхающие на фотографиях маггловские здания в центре Лондона. Сердце пустилось вскачь, когда он прочёл напечатанный витиеватым шрифтом заголовок.
22 января, 1945г.
В маггловской бойне винить магов?
«
Сегодня рано утром в Министерство Магии потоком хлынули донесения о внезапном нападении немецких воздушных сил на маггловскую часть Лондона — это первая бомбардировка со времён Детского Блица 1944г. Но по слухам, немецкие магглы не причастны ни к созданию бомб, ни к их сбрасыванию на Лондон (целью стали заводы, расположенные недалеко от Отдела Неправомерного Использования Магии...» (смотрите стр. 7)
Гарри пролистал до нужной страницы, не обращая внимания на Пожирателей Смерти, у которых, похоже, оказалась вторая газета. Он мгновенно отыскал статью — она занимала без малого целый разворот — и погрузился в чтение с прерванного места, чувствуя, как пересыхает во рту.
«
...непонятно, виноваты британцы или нет, но под ударом оказались мирные жители Англии. Британские магглы обвинили немецких противников, а Министерство Магии до сих пор не понимает, как и почему радары Отдела Магического Исполнения Закона фиксируют на месте происшествия сильный магический фон.
В одном мы уверены: магглы здесь ни при чём, — делится с нами работник отдела Неправомерного Использования Магии Армандо Филдс, — что существенно сокращает список подозреваемых. Неважно кто они, мы обязаны их выследить». Однако зачинщиков до сих пор не обнаружили, и истинные их цели остались неясны.
Таким образом, Магическому сообществу известно немногое. Критики задаются вопросом, неужели магической Британии придётся вступить в бой? На что сам Министр Магии ответила: «Мы ни в чём не можем быть уверены, пока не узнаем наверняка, помогали ли нападающие немцам и причастно ли к этому Министерство Магии Германии».
Гарри прервался и попытался упорядочить мысли. Он смотрел на страницы и чувствовал, как все внутренности сковывает холодом. Здесь замешан Гриндевальд. Не об этом ли он читал на уроках по Истории Магии несколько лет назад? Ведь чем-то этот случай был ему знаком...
Кажется, меньше чем через год под предводительством Гриндевальда в магическом мире разразится война. Гарри поплохело, когда он понял, что ни черта больше не помнит. Как же он жалел о собственной невнимательности на уроках; ему под силу было бы предугадать, куда придётся следующий удар...
А потом на глаза попалась другая заметка. На странице рядом с прочитанной статьёй была фотография ведьмы — нынешнего Министра Магии, которая шагала мимо погружённых в дела работников и пышущих энтузиазмом журналистов. Чуть выше Гарри прочёл заголовок:
Отдел Международного Магического Сотрудничества Официально Отказался От Предложения Венгерско-Германского Альянса В Слиянии Министерств.
Память медленно прояснялась. Разве... разве это было не предложение Гриндевальда? Предложение, на которое официальный ответ был получен спустя почти год? И, насколько Гарри помнил, отказ Министра Магии принёс мало хорошего. Он углубился в чтение.
«
Мы уже рассказывали вам о предложении стран Европы объединить отделы международных Министерств (для начала Британского, Венгерского и Германского) для создания общего частично объединённого правительства. Предложение подразумевало решение коллизий, которые неизменно возникают в вопросах международного выслеживания Магических Существ, Тёмных Магов и ряда других вопросов.
Вчера поздним вечером глава Отдела Международного Магического Сотрудничества ответил, что Британское Министерство Магии раздумывало над этим предложением несколько месяцев и решило дать официальный отказ. С этим вопросом связано много сложностей, и в настоящее время Британия не заинтересована в союзах с другими Министерствами».
Гарри повело. Он точно знал, что здесь замешан Гриндевальд, что он и его последователи послали такое предложение не только Британии. Но знают ли об этом другие, или правда раскроется перед самой войной?..
И вдруг навалилось понимание. С этих самых пор, когда он сидит в Большом Зале рядом с Пожирателями Смерти и Томом, ему придётся каждым словом и делом подтверждать свою ложь. Ложь, в которой теперь Гарри видел сотни дыр и не знал, как их залатать. Что ему делать, если Том узнает правду, если поймёт, что его водили за нос? Но всё же доля истины в словах Гарри была... и ему надо лишь вписать их в дела Гриндевальда. Но он был совсем не уверен, что готов к этому.
Гарри кожей чувствовал взгляд Тома. Риддл прочёл статью через его плечо и поднял бесстрастный взгляд, но он прекрасно понимал, как эти события связаны с Гриндевальдом. Они секунду разглядывали друг друга и отстранённо прислушивались к Пожирателям Смерти, которые так и не дождались реакции на статью «Ежедневного Пророка».
— Джонатан, можно тебя на пару слов? — так же бесстрастно спросил Том скорее для Пожирателей.
— Конечно, — ответил Гарри, стараясь не обращать внимания на повернувшихся в их сторону однокурсников, которым явно было любопытно, о чём Риддл собирается потолковать с «Джонатаном».
Они вышли из Большого Зала, пересекли главный холл и спустились в подземелья по каменным ступенькам. А потом Том завернул в пустой класс, и Гарри вошёл следом. Когда за спинами плотно притворилась дверь, Том повернулся и немного помолчал, подбирая слова.
— В нападении на Лондон... замешан Гриндевальд?
Почему-то слышать это от Риддла было ещё хуже, и Гарри потупил взгляд.
— Не знаю, — честно ответил он, — но похоже, что да.
— Германия, — начал Том, — одна из тех стран, чьей поддержкой он заручился.
Гарри промолчал, давая ему развить мысль.
— Итак, его имя: венгерское «Геллерт» и немецкое «Гриндевальд» — говорит само за себя. И ещё эта статья о...
— ...том, что венгерское и немецкое Министерства хотят объединиться с Министерствами других стран, но больше всего — с британским, — закончил Гарри.
— Венгрия в союзе с Германией ещё со времён Первой Мировой Войны, — заметил Том.
— Значит, нападение на Лондон мог спровоцировать отказ.
— Он весьма находчиво воспользовался маггловской войной, чтобы ответить нашему Министерству, — произнёс Том. — У магглов свой однозначный ответ, но всё волшебное сообщество будет знать, что не обошлось без магии.
— Но и Министерство Магии получило, что хотело, — взволнованно заметил Гарри. — Знак, чтобы понять, к чему всё идёт.
Том мгновение рассматривал его и, чуть помедлив, спросил:
— Он попытается завоевать Британию?
Живот подвело от волнения.
— Он уже столько Министерств захватил... что едва ли откажется от Британии.
— И теперь ему проще прикрываться маггловской войной, — задумчиво произнёс Том. Его голос казался таким спокойным, что Гарри стали любопытны его чувства. — А ещё в статье упоминалась помощь с поимкой Магических Существ и Тёмных Магов, если Британия вступит в союз.
— Верно, — подтвердил Гарри. — Быть может, он незаметно разослал их по всей Европе — в том числе и в Англию, — ему не по душе было столько совпадений между Гриндевальдом и Волдемортом, и он старался не думать о них. Раз за разом напоминая себе, что эта война — не его... По крайней мере, ему не придётся сражаться.
Где-то на задворках сознания мелькнул вопрос: насколько же Том восхищается Гриндевальдом и насколько ненавидит за причинённую Гарри боль и нападение на Англию. Его размышлениям помешал голос:
— Но Министр ведь тоже это понимает?
— Надеюсь, — ответил Гарри. — Она не так глупа, чтобы не заметить связи; она должна знать или хотя бы догадываться, что творится в большинстве европейских Министерств.
— О, уверен, она догадывается, — произнёс Том. — Многие поговаривают о делишках Гриндевальда, хотя большинство старательно их не признаёт.
Гарри вспомнилась статья 1942 года. Во Франции человек во всеуслышание вопил о крепнувшем тайном сообществе Гриндевальда; не прошло и получаса, как его аппарировали прочь семеро волшебников в чёрных мантиях. Главные газеты — вроде «Ежедневного Пророка» — опубликовали лишь краткий очерк о местном сумасшедшем, который не стоял на учёте французского госпиталя до тех пор, пока «несчастного не забрали для изучения заболевания». Но на деле этот человек был сторонником Гриндевальда, пока не понял, как далеко тот готов зайти ради истребления магглов.
Пока Гарри вспоминал, Том не сводил с него взгляда, прежде чем спросил:
— Как поступишь, если он явится в Англию?
Он помедлил мгновение, призывая из прошлого всю свою боль.
— Если он придёт, тогда... посмотрим, как близко он ко мне подберётся. И если смогу — я собственноручно его прикончу.
Том, казалось, хотел что-то сказать, но сдержался в последнюю секунду, а после недолгого молчания произнёс:
— Нам пора возвращаться.
— Да, — ответил Гарри. Риддл неспешно зашагал к выходу, и он поплёлся следом, предчувствуя сегодняшний бесконечный день, ведь именно сегодня настал конец его безмятежности...
