.Открываю глаза...

Открываю глаза... - Наконец-то ты проснулся, - ворчливый бас. - Андрей! - вскричал я, тут же обнимая его, неуклюже согнувшись, но так правильно прижавшись телом к телу. Так тянуло не отпускать, не разжимать рук, что кольцом вокруг тощего торса. Так... Так плохо. Погано и скверно на душе. И не поднять головы, что жмётся в изгиб чужой шеи, не посмотреть в глаза, что наверняка сейчас выглядят шало от того, что сосед опешил, не... Не поддаться бы эмоциям, что так и норовят выплеснуться болью в слезах. Ненавижу слёзы. Глупо плакать, сожалея о том, что уже невозможно исправить. Но где же найти силы? - Не думал, что ты мне ТАК обрадуешься, - буркнул над ухом парень. А меня всего трясёт, и не понять, от чего больше. - Блин, извини. Я снова, да? - задушено спросил об известном, в миг беря себя в руки (расклеюсь потом) и таки поднимая взгляд на парня. Тут же шарахнулся от него, как от прокажённого, глупо хлопая ресницами. Даже все мои самобичевания куда-то спрятались, уступив шоку право властвовать над организмом. Мы были рядом. Нет, это-то понятно, непонятно то, почему настолько близко. Андрей был на мне. Точнее у меня на коленях. Верхом. Ёпт! И спал я, видимо, сидя (спина затекла, а жопа занемела). Мы на полу. В его пресловутой гостиной с жуткими канареечными обоями и моими художествами. - Ну типа... - отозвался сосед и раскованно зевнул. На его волосы было страшно смотреть. Как-то они... не совсем правильно выглядели. Да, пожалуй, это самое точное определение. - А... што* с волосами? - кротко уточнил я, машинально положив ладони на бёдра соседа. - Твоя вина, - вяло отозвался он и пересел в кресло напротив. - В смыс..ле? - икнул я. - Ты пришёл. Опять. Звонил в дверь. Снова. Пинал деревяшку. Громко. Я тебе не открыл, - усмехнулся. - Решил перетерпеть. Ну, типа кто кого. И ты ушёл. Угу, - снова зевнул Андрей. - Я обрадовался прогрессу и тут же лёг спать. Уснуть не успел. Ты стал орать: "Иди сюда, Киса!". Ну, как я понял, потому что выходило не очень разборчиво. Наверное из-за расчёски, что застряла у тебя между зубов, - содрогнулся он. Липкий ужас погладил меня ледяной ладонью по голове и скатился своей противной конечностью по коже спины вниз, нагло выбивая мурашки ужаса из скованного тела. - А... - Ты вновь пёр ко мне в гости. Точнее лез. Ночью, блять! С балкона на балкон, - выкрикнул он. - Я натурально извёлся за тебя. А ты, сука, балансировал на перилах, пытаясь не херакнуться вниз, - вскочил сосед с места и навис надо мной, угрожающе глядя в глаза. Чёрт. - Выскочить на балкон я не успел, - как ни в чём не бывало продолжил Андрей, только голос сипел. - Ты уже был на нём. Скажу честно, первое, что я сделал, когда увидел, как ты ступил на горизонталь моей собственности, это задёрнул шторы нахер и сделал вид, что я в домике, - вздох. - Не прокатило. Ты стал стучать в стекло и кричал: "Моя киса-а..." на манер мартовского кота, блин, - сосед замолчал. Он переводил дух, а я переваривал услышанное. Как-то трагизм ситуации до меня не доходил. Хотелось откровенно ржать на свою выходку. Но... Да, мне всё-таки было страшно, потому что пришлось посмотреть снизу вверх в эти злющие, пронизывающие насквозь глаза. Перетряхнуло. Укусило жаром бочину. Разлилось в груди звенящим восторгом. И голос охрип. - А д-дальше? - с придыханием, но не от того, что думал о содеянном ночью. Сейчас мне это казалось таким мелочным. Глупо. А ещё глупее было зависать на... - А дальше я не хотел тебя пускать, - сел на подлокотник кресла Андрей. - Но стёкла дрожали. А у меня ведь четыре стекла в пакете. Блин. В итоге я решил, что мне всё-таки твой изуродованный о балконную дверь труп не нужен, поэтому я поддался голосу разума и... пустил тебя в квартиру. - Зря? - пискнул я, подтягивая колени к груди. - Зря! - согласился Андрей. - Ты бросился на меня, не давая мне и шага лишнего сделать или хотя бы хоть что-то сказать, просто навалился сверху, уронил на ковёр, прижал к полу и... стал расчёсывать мои волосы, говоря о том, что у тебя заебись, какая хорошая киса. - Пиздец, - выдохнул я. - Он самый, - громко и сильно выдохнул Андрей, падая в кресло. - Мучил ты меня долго. Отбиваться я не стал, один раз попробовал, так ты у меня хвост искать стал, чтобы за него дёрнуть и успокоить меня. А ещё за ухо укусил, приговаривая, что кошки это любят. Чёрт, чел, откуда столько садизма? - рассмеялся сосед. - В общем я понял, что проще не рыпаться, надеялся, что тебе быстро надоест. Не надоело. Так мы и уснули, твои действия оказали какой-то расслабляющий эффект, - миролюбиво закончил Андрей. - Я съеду, - почти поклялся я. - Сначала ремонт, - хмыкнул сосед. - Буду приходить, - пискнул я. - Не верю! - почти рык. - Хорошо, н-но ночь... - глаза снова слипались, так предательски не вовремя отрезая меня от реальности. Разумеется, пара часов сна после суток бодрствования это ничто. - Что "ночь"? - устало уточнил Андрей, вновь зевая. - Я не хотел... - тело само поехало набок, сползая на пол. - Так не хотел, я был против... Не хотел спать с ним, - всхлипнул я, таки закрывая глаза, устав бороться с сонливостью. Я не должен был этого говорить, но и молча смотреть ему в глаза, зная произошедшее, тоже не мог. Совесть оказалась сильнее меня. - С кем спать? - грубо бросил сосед, от чего я аж вздрогнул. В голосе был яд, ну, хоть не презрение. - С твоим... - Алё, гараж! - выкрикнул он над ухом, видимо, склонился надо мной. - Что ты ещё натворил, неугомонный? Это что - испуг, беспомощность, волнение... нежность? В его голосе? Нежность и... замешательство. Так больно, как же больно, невыносимо говорить, предавать его хорошее отношение ко мне. Ну, насколько хорошим оно может быть при сложившихся обстоятельствах. - Я был против секса с твоим братом. Очень против... - промямлил я сквозь слёзы. В зазор между ресницами успел заметить, как сильно вытянулось лицо соседа. Посерел кожей. И будто капилляры лопнули на белках. Да, да, я и сам себя ненавижу. Всхлипнул, сжался в жалкий комок нервов и боли и вырубился вновь. Открываю глаза... - С добрым утром, звер-рь! - знакомо пропел брат Андрея. - Что? Нет! - взвыл я, подрываясь на постели под оглушающий бой сердца в груди и тут же жмурясь от слёз, ошеломления и озлобленности на глупого себя. Не хочу. Больше. Видеть мир!