***
— Мунккиниеми, та самая башня? Ну как, малютка не бушует? — грузный полицейский-усач хохотнул, заполняя протокол и оглядывая колоритную троицу. Вилле лишь закатил глаза, закинул ногу на ногу, скрестив руки на груди. — Не сильно, — отшутился Тилль. — Кем вы приходитесь мальчику? Что вы делали в районе дома пострадавших между тринадцатью и тринадцатью тридцатью? — по тону мужчины было понятно, что ему, ровно так же как и всем участникам происшествия, хотелось побыстрее разобраться, поставить «галочку» и закрыть дело. Не дожидаясь ответа Вилле Херманни, Линдеманн поспешил вмешаться: — Это мой студент! На лекции совсем не ходит, только все в своем театре и театре. Пришел вот ко мне на дополнительные занятия… Взять материалы лекций, так сказать, — мужчина попытался убить двух зайцев сразу, ответив на вопрос и объяснив следователю столь необычный внешний вид парня. — Претензий к господину Антти не имеете? — сразу перешел к сути полицейский. — Нет, — хором ответили Вилле и Тилль. Заполнив необходимые бумаги, стороны разошлись.***
На шахматы Готлиб так и не попал, но и чтобы не получить нагоняй от отца за свое безответственное поведение на дороге, мальчик решил отвлечь его внимание от мыслей об этом. Подъезжая к башне, молча слушая нудные нотации Тилля, Готлиб наконец заговорил: — Вилле, поскольку ты сейчас тоже вроде как живой и, наверное, вполне можешь есть и пить, поужинай с нами, — призрак был совершенно обескуражен таким предложением, но и отказываться, как обычно, нахамив Линдеманнам, он не захотел, посчитав это абсолютно нелогичным после спасения мальчика. — Да, Вилле, это отличная мысль! — подхватил Линдеманн. — Но Вы, молодой человек, все равно свое получите, — предупредил он сына. Тот разочаровано вздохнул. — Вилле, почему ты меня спас? — вновь задал вопрос мальчик, в очередной раз застав врасплох призрака. — Ну… Ну потому что… Да потому что еще одного привидения тут не хватало! Вечность я тебя тут не выдержу! — выкрутился Вилле Херманни. — В любом случае — спасибо, — поблагодарил Тилль.***
Вилле Херманни уплетал уже который по счету кусок пиццы, запивая чаем. Немудрено — за полтора века он здорово проголодался. Готлиб, взяв с парня обещание, что тот сыграет с ним в шахматы, отправился в зал смотреть мультфильмы. Тилль невольно улыбнулся, заметив, что Вилле испачкал нос в соусе. — Позволь, — мужчина придвинулся к юноше и коснулся кончика его носа, чтобы вытереть. — Слушай, ты теплый! И кожа как настоящая, вообще не отличить! — Линдеманн коснулся и лба, и щеки, и губ парня, изумившись естественности телесной оболочки призрака. Он опустил ладонь сначала на белую шею, затем на грудь парня. Тот вздохнул, даже вздрогнул, на мгновение закрыв глаза, но не отстранился. — И костюм идеально сохранился. Действительно той эпохи, сейчас таких тканей не делают, — продолжил археолог. — Ну так! А как Вы, господин Линдеманн, думали? Вы представьте только, если бы по городу слонялись синие мертвяки с выпадающими кишками, без глаз, без волос, да еще и рассыпались бы по дороге? Да нас бы… как это Готлиб говорил еще… А! Ссаными тряпками бы гоняли, вот так! — разъяснил Вилле. — То есть ты хочешь сказать, что можно, к примеру, ехать в метро и даже не подозревать о том, что рядом стоящая симпатичная незнакомка — привидение? — переспросил дотошный ученый. — А мелкий, конечно, получит за такие выражения, — добавил он. — Ну да, — пожал плечами Вилле Херманни, откусывая от очередного куска пиццы с ветчиной и грибами. — А материальный ты, я так понял, все равно не насовсем? — вновь задал вопрос Линдеманн. — Конечно, нет. Иначе все было бы слишком хорошо. Через два часа все станет как прежде, — загрустило привидение. — Извини. — Да все в порядке. Я уже привык. А знаете что, Тилль? — Вилле заговорщически поглядел на мужчину. — М? — Когда вы уложите Готлиба, я как раз вновь стану прежним, то есть снова смогу летать. Вот. Давайте совершим… как это сказать? Воздушную прогулку над Хельсинки, и вы мне расскажете про себя. А то мы только ругались все это время. — А сына я на кого оставлю? На кошку, что ли? — усмехнулся ученый, хотя ему показалось заманчивым предложение малютки. — Именно! Она очень умная и даже говорить умеет! — ответил Вилле, удивленно глянув на Тилля, будто говорящие разумные коты — дело самое что ни на есть житейское. — Вы с ней знакомы? Хотя я предполагал что-то подобное, — улыбнулся мужчина. — Только вот почему она все это время только мяукала? — Да стеснялась, наверное, а так — болтливейшее создание, — махнул рукой дух, наконец наевшись. — Вот дурррище же! — донеслось с пуфа. — Вот так кошка! Вот так Страшилка! — удивленно произнес Тилль. — Исчадье, отпустишь нас ненадолго? — повернулся к зверю Вилле Херманни. Линдеманн тоже ждал положительного ответа. — Эх… — только и кивнул зверь, отвернувшись к батарее. — Значит, летим, — улыбнувшись во весь свой широкий рот, прошептал Вилле, приблизившись к мужчине настолько, что его кудри коснулись щек Тилля.