Ты уже не вырастешь.

      Они никуда не спешили. Ева болтала с Генри то и дело срывая странного вида ягоды и засовывая их в рот. Она всеми силами пыталась показаться мальчику дружелюбной, училась притворяться как Пэн, которому не стоило труда сказать пару слов, чтобы Генри почувствовал себя в безопасности. Мальчик улыбаясь смотрел на Еву. Очень странно, но зная почти всё про Пэна, он ничего не знал про Королеву острова. — Что ж, Генри, вот мы и пришли. Тебе нравится лагерь? — Да, наверное… — Генри замялся, поймав на себе угрюмый взгляд Феликса.       Старший из Потерянных Мальчиков бесшумно поднялся с поваленного дерева и подошёл к Пэну. Тот согласно кивнул безмолвным словам, понятным лишь им двоим. Я не пыталась выяснить о чём они говорили, но любопытство всё равно терзало меня изнутри. — А теперь давай поиграем! — Ева изо всех сил пыталась сделать добрую улыбку, но что-то не давало ей сделать это.       Девушка слишком долго жила в обществе Пэна, перестала быть той милой, хоть и дерзкой девчонкой, которой Тень унесла её из дома. — Ну же, Генри, ты любишь яблоки? — в голове у Пэна уже созрел план. — Нет, — Генри покачал головой. — Значит будем использовать их в других целях…       Король острова подозвал к себе Феликса и поставил яблоко тому на голову. Он знал что делает, если бы что-то случилось, Ева помогла бы мальчикам. Она знала как их лечить. — Давай, Генри, — в руки мальчику кинули арбалет. — Стреляй! — Стреляй, Стреляй! Стреляй! — Стреляй! Стреляй, стреляй!       Генри прикрыл глаза и… Тут он резко повернулся и стрела полетела прямо в грудь к Пэну. Мне не было страшно, он всегда мог спастись даже в тех ситуациях, когда любой другой человек уже точно бы не выжил. И тут же он в сантиметре от смертельного удара резко вскинул руку и поймал стрелу. Ева тихо ахнула, в первый раз увидев этот фокус, на что Пэн лишь довольно ухмыльнулся. — Испугалась? — Не скажи…       Пэн резко дёрнул Королеву острова за руку и ухмыльнулся. — А сейчас? — Да…       Ева понимала, что Пэн только и ждёт, чтобы девушка показала ему свой страх. Часто она проявляла своенравие и старалась бороться, но чаще всего ей не хотелось показывать себя. А зачем? Она и так Королева на этом острове. Ева устало присела на пенёк рядом с Пэном. — Пойду прогуляюсь, минут через пять вернусь. — Пэн кивнул и девушка тихо ступила на еле заметную тропинку джунглей.       Все занимались своими делами, Генри сидел поодаль от них, но пристально смотрел на костёр. Первый раз в Нэверленде, первый момент, любопытство распирало его. Никто из присутствующих и не заметил мальчика лет тринадцати, бесшумно скользнувшего к Генри и ткнувшего древком копья в спину. Обратили на это внимание только после возмущённого крика самого Генри. — Что ты хочешь?       Пэн коварно улыбаясь смотрел на разборки мальчиков. Ему было не особо нужным следить за сохранностью Генри. Стоит Пэну только махнуть рукой, как драка сразу же прекратится. — Ну же, Генри, представь, что в твоей руке настоящая сабля!       Пэн знал, что делал. Он сам проходил через это, когда был ещё маленьким мальчиком, и пытался драться со старшими. Раньше на улицах их было очень много, а теперь… Теперь он отличился от них, стал Королём огромного мира, который создал сам. Рука Генри взмахивала всё чаще и чаще, быстрее и быстрее, рубя палку на маленькие кусочки. Опьяненный победой он взмахнул последний раз… — Генри, Пэн, господи, осторожней!       Пэн непонимающе взглянул на Еву вроде бы неторопливым шагом вышедшую из джунглей, но увидев кровь на лице одного из Потеряшек, рванувшую к ним. Король островане понимал такую искреннюю заботу о всех присутствующих здесь. Он чувствовал в Еве неприкрытую ярость, темноту, но причём она излучала свет. — Тебе больно? Генри, будь впредь осторожней!       Девушка усадила Потерянного Мальчика на поваленное дерево и заклеила рану большим листом. В его глазах плескалась ярость, когда он смотрел на Генри. Тот весь сжался и не обращал внимания на ободряющие приветствие других мальчишек. — Ничего, скоро всё пройдёт, только останется шрам. Незаметный, но останется… — прошептала Ева ободряюще и подошла к Пэну. — В чём заключается твой план?       Сколько бы она не прожила на острове, Ева не могла спокойно смотреть на кровь. Это было страшно… Даже если это была просто царапина. Каждый день игры Потерянных Мальчиков ужасно её пугали, но девушка научилась скрывать испуг. Они бы не поняли её. На острове было правило — «Жить так, как хочется, веселиться вволю, но слушаться Пэна». Это правило Евангелина хорошо помнила, она была Королевой, так что ей нельзя было показывать непослушание, только подавать пример. — Мой план очень прост — мне нужно сердце Истинно Верующего. Генри должен сам согласиться отдать его. — И ты готов на всё? — Да…       Вечный мальчик внимательно следил за девушкой. Его единственная искра света в той тьме, которую он сам себе создал. Он уже давно стал монстром, и сейчас… Сейчас он первый раз боялся, боялся, что Ева бросит его. Это будет её жизнь, её судьба и в мыслях больше не будет Пэна, он исчезнет из сердца, как исчезает огонёк пламени. Вспомнились светлые моменты жизни, когда он ещё будучи мальчиком бегал по разным улочкам. — Папа, папа! — угрюмый человек даже не повернулся. — Сын должен был сам находить своё занятие, а не отвлекать отца!       Мальчик заметно испугался и опустил глаза. Как же он хочет поскорее вырасти, чтобы никто не заставлял его молчать и самому придумывать игры. — Мама!       Глухой кашель, доносящийся с кровати перепугал мальчонку. Он живо забрался на жёсткий матрас и преданно взглянул на мать. Ей было плохо, он понимал это, но каждый день старался сделать лучше прежнего. Опять этот кашель сотряс тщедушное тело, заставляя женщину выворачиваться наизнанку. — Не волнуйся, милый, скоро со мной всё будет хорошо.       Мальчик склонил голову матери на колени и грустно улыбнулся. Он понимал, что мама просто успокаивает его, она не хочет пугать. Страх сковывал его тело, остаться с отцом, без матери. — Пэн, Пэн…       Голос Евы вырвал парня из воспоминаний. Было больно вспоминать те моменты, которые он так тщательно скрывал. Пэн слышал Еву, сейчас она казалась ему ещё более прекрасной, чем в любые друге моменты. — Пэн… — раздался голос Феликса. — Что? — Кое-кто решил нас навестить…